Глава 3. Помпейские прорицатели

На раскопках в Геркулануме, который был сожжён лавой и погребён под вулканическим пеплом в одно время с Помпеями – ведь находился он по соседству – были обнаружены скелеты, сидящие в храмовом зале и бывшие при жизни, как считают эксперты-археологи, жрецами-прорицателями. Именно в этом зале храма Аполлона, согласно дошедшей до нас легенде, помпейские жрецы проводили выездные собрания своего совета (Concilium sacerdotum), обсуждая невнятные пророчества одарённых богами недоумков и формулируя официальные прогнозы будущего, формирующие, как теперь принято говорить, фундаментальные ценности, которые определяют развитие. Процедура работы помпейского жреческого консилиума была крайне проста и неукоснительно соблюдалась: все должны были высказать свои мнения, скрупулёзно записываемые секретарём, на должность которого назначался по греческому обычаю грамотный, но потерявший дар речи раб-педагог, а затем главный жрец (principes sacerdotum) формулировал окончательную интерпретацию, исходя из своего понимания и интереса.

Совет, или, как тогда говорили, консилиум помпейских жрецов по структуре и функциям был похож на коллегию римских авгуров, назначавшихся императором пожизненно, хотя нетрудно разглядеть и некоторое сходство с современными форсайт-тусовками. Однако же последние объединяют неизмеримо большее количество участников, отнюдь не всегда являющихся пожизненными авгурами или даже обычными жрецами. Но цель у них одна – прояснить будущее. Правда, энтузиасты современного форсайта, независимо от того, проводятся ли прорицательские мероприятия на суше или, как в случае форсайт-флотов, на воде, ставят целью не только спрогнозировать будущее, но и повлиять на него. Авгуры же и помпейские жрецы не объявляли публично о своих амбициях изменить будущее, предопределённое богами, но отнюдь не очевидно, что они не пытались этого сделать. В ход шли не только искажённые толкования древних прорицаний, положенные на гексаметр, но и откровенно фальшивые пророчества – достаточно упомянуть в этой связи выдающегося орфического теолога и весьма авторитетного хресмографа Ономакрита.

Другая примечательная черта античных групповых прорицательских мероприятий заключалась в нежелании или неспособности, а может быть и боязни участников принимать во внимание очевидное, но неприятное или противоречащее мнению влиятельных и правящих персон. Заседающие в храме Аполлона помпейские жрецы по множеству мелких примет предполагали, что готовится что-то чрезвычайное, а иногда отчётливо ощущали своими седалищами слабые пока ещё подземные толчки. Однако темы их провидческой работы были связаны с чем угодно, но только не с грядущей катастрофой!

На то были веские причины: во-первых, никто из членов Concilium sacerdotum не представлял толком, о какой конкретно катастрофе идёт речь, а во-вторых, были чёткие пожелания помпейского дуумвирата о желательном прорицании, и отклоняться от указанного свыше направления главный жрец не считал целесообразным, а рядовым участникам консилиума, привыкшим к стабильности и почёту, это просто не приходило в голову.  Тем не менее, по отрывочным данным, дошедшим до нашего времени благодаря малоизвестным римским историкам, кое-кто из помпейских жрецов-прорицателей смог сопоставить народные приметы, подземные колебания и наличие огнедышащей горы в непосредственной близости. Они-то и отправили в срочном порядке свои семьи погостить у родственников в отдалённых провинциях. Народ адекватно воспринял такое поведение жреческой элиты, и к моменту катастрофы около 80% населения покинуло земли, находящиеся в управлении помпейского дуумвирата.

Кстати, благодаря вовремя бежавшим семьям хоть какая-то информация о деятельности помпейского жреческого собрания стала достоянием истории. Да, именно благодаря семьям, да ещё большому медному тазу, которым раб-секретарь накрыл сделанные им собственноручно записи протоколов Concilium sacerdotum и глиняные таблички, хранящиеся со времен Ксеркса и содержащие написанные лично Ономакритом пророчества Мусея,  за мгновение до того, как поток огня и вулканического пепла поглотил город.

Древнеримский город Помпеи, который ассоциируется в головах современной публики с раскалённой лавой, столь доходчиво изображённой на картине Карла Брюллова, славился во времена, непосредственно предшествующих закату античного мира, своими лупанариями, гораздо более многочисленными, чем в других городах Римской Империи. Народное собрание в Помпеях быстро утеряло своё первоначальное значение, и вся власть сосредоточилась в руках городского совета, которым по существовавшей в Древнем Риме практике руководили два магистрата-дуумвира, осуществляя таким образом консульскую власть в Помпейской муниципии. Место в муниципальном Совете (urbem Concilium) являлось предметом вожделения многих богатых людей, ведь совет не только был символом престижа, но он распределял городские подряды на строительство зданий и мощение улиц каменными плитами. Однако далеко не все богачи могли претендовать на звание магистрата – мешало рабское происхождение. Но вот дети этих разбогатевших рабов, рождённые свободными, уже могли занимать высокие государственные посты, и их отцы делали всё, чтобы ускорить подобные метаморфозы. Известен случай, когда сын очень богатого жителя Помпей занял пост, или, как теперь говорят в официальных кругах, заместил должность члена городского совета (magistratus), будучи шести лет от роду.

Следует заметить, что в структуре управления Помпейской муниципией существовал ещё один орган, состоящий из жрецов как знатного происхождения, так и плебеев, которые под водительством главного жреца занимались предвидением и толкованием пророчеств. Это и был уже упоминавшийся Concilium sacerdotum. Главный же жрец был не просто модератором жреческого собрания, он осуществлял связь этого тайного органа с дуумвирами и магистратами. Роль руководителя жреческого консилиума была столь велика, что дуумвират практически являлся триумвиратом, но об этом мало кто догадывался.

Сообщество помпейских жрецов-предсказателей в некоторой степени может считаться прообразом современной системы форсайт-прогнозов, о чём определённо свидетельствуют рассказы очевидцев, переписанные впоследствии историками времён окончательного распада Великой Римской Империи. Весьма показателен, в частности, момент гибели этих античных жертв непредвиденных обстоятельств. Как известно, извержение Везувия застало их в Геркулануме, куда они прибыли из Помпей на повозках, запряжённых ослами и гружённых амфорами с вином, мешками с сыром и вяленым мясом, корзинами с сочными фруктами и аппетитными хлебами, а также целым рядом вещей, делающих путешествие не только удобным, но и приятным. Целью их похода было проведения очередной выездной сессии консилиума, которая по сложившейся традиции должна была завершиться в местном лупанарии, являвшимся основной городской достопримечательностью.

Традиционной темой многочисленных и затяжных обсуждений помпейских жреческих собраний был застарелый конфликт между гедонистами-эпикурейцами и почитавшими Диогена Синопского киниками. Хотя многим было понятно, что конфликт этот не может быть разрешён конструктивно в рамках существующей в античном мире социальной парадигмы, тем не менее, он являлся темой многочисленных философских спекуляций и излюбленным предметом обсуждения на выездных сессиях помпейских предсказателей.

Другой актуальнейший вопрос, требовавший неусыпного внимания, согласно чудом сохранившимся протоколам Concilium sacerdotum, был связан с ухудшением демографической ситуации: многие римские воины, участвовавшие в долгих боевых походах, отвыкали от женского общества, отдавая предпочтение мелкому, а иногда и крупному рогатому скоту, стада которого обычно гнали вслед за легионами.
 
Вдохновлённые секретными указаниями дуумвирата, помпейские предсказатели углядели решение этой сложной проблемы в использовании инновационного подхода, базирующегося на изобретениях легендарного греческого инженера Дедала, блестяще решившего проблему критского быка, сформулированную супругой царя Миноса. Это позволило жрецам с уверенностью предрекать не только замедление темпов падения рождаемости, но и, со временем, конечно, некоторое увеличение численности населения в помпейской муниципии и прилегающих территориях (Геркуланум и Стабии, уничтоженные пирокластическими потоками в одно время с Помпеями). Излишне напоминать, что этот процесс увеличения был всецело обусловлен волей богов, благосклонность которых уже много лет обеспечивал главный жрец.

Почуяв возможное улучшение инновационного климата, помпейские ремесленники и купцы приложили немалые усилия к возрождению утраченного греческого потенциала, но, в отличие от гениального Дедала, ничего путного у них не получалось. То отверстие не соответствовало естественной конфигурации планируемого сопряжения, то шкура была неестественного оттенка и имела отвратительный запах. При финансовой поддержке городского совета была предпринята энергичная попытка массового производства искусственных коз, при этом даже удалось вполне успешно решить проблему коаксиальности, но подвело стратегическое мышление – козы оказались столь малых габаритов, что помпейские матроны средних размеров (medium size), а таких было большинство, испытывали неимоверные неудобства и от того начисто забывали о цели проводимого мероприятия.

Впрочем, помпейские мастера не принимали близко к сердцу проблемы римских легионеров. Последние же, видя перманентные неудачи инновационной деятельности, усердно посещали местные лупанарии, обитательницы которых отличались изрядной способностью к перевоплощению, что не только ставило крест на планах городского Совета по дальнейшей урбанизации, но и заставляло сомневаться в истинности божественных прорицаний Concilium sacerdotum. Об окончательном провале демографической политики помпейского дуумвирата можно судить по факту, отражённому в начисто утраченных во время извержения Везувия путевых заметках Плиния младшего: доходы местных лупанариев в процессе внедрения греческих инноваций в общественную практику возросли необычайно, тогда как для мощения дорог помпейские магистраты вынуждены были нанимать инженеров и пригонять рабов из соседних городов, а иногда и из отдалённых провинций.

Всё это, однако, оставляет открытым вопрос – почему 80% жителей в срочном порядке покинули помпейскую муниципию, не дожидаясь извержения? Неужели просочившиеся сведения о бегстве семей членов жреческого консилиума так быстро распространились и имели столь радикальные последствия? Вряд ли, тем более, что родственники жрецов старались совершать свои перемещения тайно или под благовидными предлогами. Причина кроется в другом! Наряду с прорицателями официальными, организованными и действовавшими в рамках ассамблей авгуров и жреческих собраний, на закате античной эры сохранялись ещё и вольные, независимые провидцы, понятия не имевшие, что такое изящный гексаметр. Время от времени кто-нибудь из этих ярких персонажей, находящихся в естественной и постоянной оппозиции к правящему тирану или республике, открывал пасть и с наслаждением выкрикивал всякие правдивые гадости в адрес как существующего на данный момент режима, так и терпеливо преодолевающих все тяготы и лишения граждан античных полисов. Бродячие сивиллы с торчащими во все стороны волосами, шевелящимися подобно змеям на голове Горгоны, странствующие прорицатели в рваных хитонах, с горящими как у пьяных сатиров глазами – они были классово близки помпейскому плебсу, к ним прислушивались, их мрачные пророчества были услышаны. В такой ситуации слухи о тайном бегстве семей официальных жрецов сыграли роль своеобразного детонатора, маленького камушка, случайно сорвавшегося и вызвавшего большой камнепад.

Оставшееся в Помпеях меньшинство удерживалось верой в дружеское расположение богов, которое обеспечивалось предсказаниями мудрых жрецов и титаническим трудом дуумвиров, сравнимым разве что с усилиями галерных рабов. Эта вера, или привычка верить, была столь сильна, что даже усиливающиеся подземные толчки и явно ощутимый запах серных испарений не могли заставить покорное меньшинство граждан изменить сложившийся в их жизни порядок вещей.

Тем не менее и в том, и в другом случае ключевую роль сыграли предсказания, а точнее – склонность античных людей доверять предсказаниям, в какой бы форме они ни высказывались – академическим гексаметром или уличным жаргоном.

Сходство внешней стороны предсказательской деятельности помпейского Concilium sacerdotum и современных виртуозов форсайта подчёркивает глубинную конвергенцию этих так далеко отстоящих во времени друг от друга социальных проявлений, невольно наводя на мысль о том, что, если бы не ужасная катастрофа, наступившая столь неожиданно, всё могло бы сложиться иначе и триумф форсайт-технологий наступил бы значительно раньше XXI века.