И жизнь остра

Лариса не могла обойтись без фантазий. Они были ее тайной комнатой, ее собственной киноиндустрией. Еще в детстве у них с кузиной была любимая игра - рассматривать журналы и, тыкая наперегонки пальцем в нарядных женщин, кричать - это я, это я!

Лара-подросток заклеивала стены своей комнаты постерами и фотографиями и, глядя на них, придумывала перед сном разные истории с собой в главной роли.
Бывало рассказывала всякие небылицы маме, например, как они с классом ездили на экскурсию в соседний город.
 
 - А Валерку, представляешь, вытошнило прямо в автобусе. А на обед нас водили в  кафе и на десерт всем давали молочный коктейль. А в музее чучела прямо как настоящие, я даже испугалась.

Хотя с классом она так и не поехала, а потратила тайком все экскурсионные деньги на кино и на тот же злополучный коктейль. Но Лариса сочиняла так вдохновенно, что в процессе рассказа сама себе начинала верить, а мама, слушая вполуха и особенно не вникая, принимала все за чистую монету.

Даже повзрослев, Лариса иногда развлекала себя небольшими фантазиями.  Появившиеся соцсети позволяли эти фантазии визуализировать. Ларисе нравилось придумывать себе разные жизненные события и писать о них коротенькие, полные восторгов посты, выуживая в сети подходящие фотографии. Когда увлеченно рассказываешь - тебе верят, она усвоила. Проверяя просмотры и лайки под этими постами, Лариса чувствовала себя немного владетелем душ, этаким дерзким канатаходцем над толпой.

Как-то раз проездом у нее остановились погостить дальние родственники -  молодая пара и их трехлетний малыш Юрик. Лариса после смерти родителей жила одна и вполне могла без ущерба принять их на несколько дней. Малыш был ужасно милый, Лариса смотрела на него и думала, что после той памятной встречи с Лешкой, и у нее мог бы быть такой малыш.
Она тайком наделала несколько поспешных фотографий Юрки - детская игрушка на детских же коленках, маленькая ручонка в ее руке, ножки в милых вязаных носочках, затылок и полу-профиль в кудряшках - ничего конкретно узнаваемого. В ее голове зрела волнительная фантазия.
Щекотала и пузырилась внутри.

Лешка был ее еще институтским увлечением. Лариса любила наблюдать за ним издали и предаваться мечтам. Лешка вроде как тоже ей симпатизировал. Они даже попытались завязать отношения  - ходили в кино, гуляли, целовались в подъезде. Но потом учеба закончилась и Лешка вернулся в свой город. Первое время еще вяло перезванивались, но постепенно все сошло на нет.
 
И вот случайно, в командировке в Москве, она столкнулась с ним прямо на улице. Москва в этом плане удивительный город. Кого только она не выкинет порой из своего калейдоскопа навстречу. Возникший из ниоткуда Леша выглядел ошеломленным и радостным. Он смотрел во все глаза на почти не изменившуюся Ларису и снова чувствовал себя юным и беспечным. Тем более, вдали от дома реальность немножко размылась и отпустила поводья. Был уже вечер, дела на сегодня закончились, и на волне ностальгии Лара с Лешкой отправились в кафешку - посидеть в тепле и потрепаться.Пара рюмочек коньяку добавила обоим сентиментальности. Ты где остановился? А ты? К тебе или ко мне? Их несло по заведомо известному сценарию и они оба сознательно отдались этой волне. Все, что в бестолковой юности мешало их раскованности и близости, слетело теперь как шелуха. Наутро, совершенно ошалевшие от круговерти событий и чувств, пообещали друг другу обязательно держать связь и разбежались каждый по своим делам.

Теперь, спустя четыре года, в голове у Ларисы зарождалась изящная проказа, маленькая сладкая месть.

Лешка после того случая так и не проявился, видать вернулся домой, посмотрел на жену с дочкой и охолонул. Гравитация реальности приземлила. А Лара ждала, ждала, изучила вдоль и поперек в соцсетях все фотографии его самого, жены и дочки. Потом задержка - испугалась, не знала, то ли радоваться, то ли огорчаться, несколько дней провела в метаниях, но потом выяснилось, что просто сбой и никакой беременности нет.

И вот теперь этот чужой Юрка - ходит, смеется, зубки как у мышки, ямочки, кудряшки пушистые. А мог бы быть ее. И Лариса закинула первый крючочек. Выложила припасенную загадочную фоточку кудряшек -  вид сбоку и подпись- “Юрий Алексеевич гордится своим тезкой”. И рядом изображение Гагарина. Как раз день космонавтики был. Закинула и уселась ждать, в надежде, что Лешка тоже нет-нет, да и заглядывает на ее страницу. Всем остальным можно было легко объяснить, что это, мол, племянник дальний, все по-чесноку.

И наживочка то сработала! Не прошло и недели, как Лешка написал ей в личку (вот ведь гад, до этого все молчал!) - что за мальчик на фото - сын? Ну Лариса с ним диалогов разводить не стала, пусть помучается теперь, закрыла личку только для друзей, а сама стала нет-нет да и выкладывать посты с намеками, не забывая периодически упоминать отчество Алексеевич.  Ходила по лезвию ножа буквально. Не хватало еще, чтобы реальные знакомые стали задавать неудобные вопросы.

Но никто особенно и не спрашивал. Интересующимся Лара отвечала - племянник, гостит иногда, родители мне его подкидывают поводиться. Ну и спрашивать постепенно перестали. А Лешка же наоборот, все уверялся в мысли, что у него растет сын в далеком городе и сам себя взвинчивал, верил и не верил, пытался издалека найти контакт с Ларисой, но она  ускользала. Вступить с ним в открытый разговор было теперь совершенно невозможно, но и разрывать эту нервическую связь она не хотела. Эта история  питала ее, как батарейка, добавляла куража в жизнь.

Постепенно Лариса стала сама заложником своей игры, не могла остановиться и слегка потеряла осторожность, по старой памяти руководствуясь правилом, что главное - выглядеть убедительной. Заготовленные фото у нее давно кончились, родственники эти больше ни разу не приезжали, поэтому в ход пошли более-менее годные фотки из интернета или просто сфотканые издалека или со спины дети на улице. 

Иногда в пылу фантазии, под бокал субботневечернего вина, она забывалась и допускала в постах фразы  - “мы с сыном”. Потом, опомнившись, удаляла, но несколько реальных знакомых успевали удивиться и строили между собой догадки - что случилось с Ларой. Может из детдома кого взяла? Но вроде никто в реальности ее с мальчиком не видел, да и она ни с кем подобным не делилась. Напрямую спросить ее никто не решался, жалели - одинокая женщина, немолодая, придумала себе какого-то виртуального сына. Но за спиной начали шептаться.
 
А Ларису несло, если все сперва задумывалось, как небольшая шалость, чтобы уколоть Лешку за невнимание, то теперь, когда Юрка оброс историей и в Лариных фантазиях стал почти реальным, ей хотелось, чтобы Лешка все бросил - и жену и дочку и желал быть только с ней. И она манила, манила его этими красочными образами, как растет Юрка, без оглядки на остальную ошалевшую публику. Это был спектакль для одного конкретного зрителя.

Однажды как-то вечером, когда Лариса как раз ждала доставку продуктов, прозвенел звонок в дверь. Без всякой задней мысли она, не глядя,  открыла дверь, попутно пролистывая  ленту новостей в телефоне. Но вместо доставщика на пороге стоял Лешка. Осунувшийся и измученный. С плюшевым медведем в руках.

 - Где Юрка? - только и спросил он, оглядывая старенькую захламленную  квартиру и маленькую, испуганную, враз поникшую Лару.