Глава 93

   93.
   
   Мастон Лург и Элен сидели в глубине шатра, за столом, на котором был накрыт завтрак, и с аппетитом потчуя себя булочками и ломтиками ветчины, обсуждали сложившуюся ситуацию. Судья искренне расстроился тем фактом, что ни Радвиг, ни Кория не убивали Ливара. Из этого, по его мнению, следовало то, что убийца случайный человек, его обнаружение представляется весьма трудозатратным и вообще проблематичным и долгожданный отъезд из "проклятого каравана" снова откладывается на неопределённое время. Однако Элен не падала духом. Она обратила внимание судьи на то что теперь они, по крайней мере, точно знают что кинжал был у Кории и она не провела всю ночь в своем фургоне. И значит, совершенно очевидно, что торговка как-то причастна к убийству. Видимо она передала кинжал кому-то еще и по какой-то причине скрывает это, хотя и понимает что тот кому она его передала возможный убийца и это бы спасло её от подозрений. Однако она оказалась в глупой ситуации. Мелинор видел как сын подарил ей кинжал и ей разумнее было бы признать это и просто в свою очередь заявить, что кинжал у неё украли. Возможно она так бы и сделала, если бы Радвиг не начал сразу же отрицать, что передал ей оружие. А теперь она не хочет объявлять его лжецом.
 - Нам непременно нужно узнать кому она отдала кинжал, - сказал судья.
 - Припугните её хорошенько, - посоветовала Элен, уплетая солоноватую ветчину.
   Мастон Лург с некоторым сарказмом поглядел на свою юную сообщницу. Да, сейчас они были именно сообщники, обсуждающие как им освободиться от "королевского правосудия" и покинуть наконец порядком опротивевший им обоим караван.
 - И еще вы забыли спросить её была ли она возле палатки Ливара во время убийства, как то утверждает Марана, - сказала Элен и облизала нижнюю десну, собирая остатки пищи.
   Судья покачал головой, соглашаясь. По всему выходило что с Корией придется побеседовать еще раз. Но Лург решил отложить эту встречу.
 - Сначала поговорим с Мараной, - сказал он. - Узнаем о чём лжет он.
   Судья позвал Зузона и распорядился привести на допрос Марану. Когда тот появился, все снова расселись по своим местам.
   Марана жутко нервничал. Мастон Лург тут же припомнил что на предыдущем, публичном допросе охранник также всё время вертелся, глядел по сторонам, сбивался в своей речи и то бледнел, то краснел. Однако сейчас он казался даже более беспокойным, чем тогда. Мял в руках свою шляпу, ерзал на стуле, то и дело почесывал затылок и с каким-то непонятным страхом косился на Элен, словно догадывался, что она видит его насквозь. Лургу это показалось настолько подозрительным, что он на всякий случай сразу же, без всякой прелюдии, осведомился не он ли убил своего товарища. Марана, раскрыв рот, ошалело уставился на него, а потом принялся горячо божиться, что он этого не делал и даже в мыслях не имел, что он любил Ливара как брата родного. "Вот вам крест, Ваша честь, не я это, не я! Душой своей вечной клянусь. Чтоб мне голым задом у чертей на сковородке сидеть, если вру. Готов меч Саенги Правдивого целовать и на Святом Престоле присягнуть". Судья посмотрел на Элен. Девочка сидела сложив ладони и безмятежно глядя на Марану. О карандашах она словно забыла. Но Лург, уже давно оценив насколько этот ребенок смышлен, не сомневался, что девочка ничего не забыла. Он почувствовал облегчение: хорошо что Марана не убийца, а то Шайто бы удар хватил.
 - Успокойтесь, прошу вас, - доброжелательно сказал он. - Я верю, что вы не убивали и спросил только для протокола.
   Марана затих и с благодарностью поглядел на судью. Лург задал ему несколько простых и второстепенных вопросов чтобы он успокоился еще больше. Затем подступил к главному. Через несколько минут выяснилось, что охранник "Бонры" бессовестно лжет о том что он видел Корию в ночь и даже в самое время убийства рядом с их общей с Ливаром палаткой. Мало того, выяснилось что он лжет и о самом факте того, что он вообще покидал караул якобы за тем чтобы сходить за табаком и трубкой. Доброжелательность судьи испарилась. Честно говоря он этого не ожидал. Но зачем Маране лгать и так явно очернять торговку?
 - Вы также утверждали, что слышали разговор между Ливаром и госпожой Корией, состоявшийся несколькими днями ранее. Это правда?
 - Да.
   Элен не притронулась к карандашам.
 - И из разговора якобы следовало, что Ливар помогал Кории в убийстве двух её мужей и интересовался не нужна ли его помощь сейчас с Радвигом. Это правда?
   Марана смутился и заерзал на стуле.
 - В общем да.
   Элен постучала среднем пальцем левой руки по карандашу.
 - Вы лжете, Марана! - Гневно воскликнул судья. - О чем они говорили?
   На лице охранника "Бонры" промелькнул страх.
 - Ваша честь, я не лгу. Ливар хотел денег и он...
   Судью осенило и он перебил собеседника:
 - Он угрожал ей? Угрожал, что расскажет Радвигу и его отцу о том что она помогла отправиться на тот свет своему второму мужу?
   Марана захлопал глазами, его необычайно поразило что судья так точно воспроизвел смысл разговора.
 - Ваша честь, я...
 - Отвечайте да или нет, - потребовал судья. - Он угрожал ей?
 - Да, - мрачно произнес Марана.
   Элен подтвердила, что сейчас он сказал правду.
 - Зачем же вы лгали суду? - Зловеще поинтересовался Лург.
 - Я не лгал, Ваша честь, - пролепетал Марана, - мне казалось что так оно и было... я плохо помню, я слышал разговор урывками. Но вы вот сейчас сказали что угрожал и я сразу припомнил, что да, угрожал.
 - Он требовал денег?
 - Д-да..., ну то есть не то чтобы требовал, как бы... ну вот так вот словцо такое закидывал, что, мол, за всё надо платить.
   Марана надоел Лургу, кроме того ему нестерпимо захотелось обсудить новую информацию со своей маленькой сообщницей. Судья не стал сопротивляться. Выпроводил Марану, велев ему держаться поблизости, ибо еще понадобится, отправил Зузона за Корией и, повернувшись к Элен, спросил:
 - Ну, что думаешь?
   Девочке и самой уже не терпелось высказаться. Азарт расследования захватил их обоих.
 - Ливар шантажировал её, - быстро ответила она.
 - Это ясно. Угрожал что всё расскажет Радвигу и видимо отношение молодого купца к ней значит для неё очень много. Однако, тем не менее она не убивала Ливара. Значит убил кто-то другой, но видимо по её просьбе.
 - А кинжал в качестве оплаты? - С некоторым сомнением проговорила девочка.
 - Именно. Я не сильно разбираюсь в драгоценных камнях. Но на нем три более-менее крупных алмаза и наверно с дюжину мелких рубинов. Явно вещица ценности немалой.
 - И по-вашему этот убийца использовал кинжал в качестве орудия убийства, да еще и бросил на месте преступления. Это бессмысленно.
   Судья задумался, девочка, конечно, была права. Взрослый мужчина уже совершенно не замечал, что без всяких оговорок воспринимает ребенка не просто как равного, а в чем-то даже и превосходящим его.
 - Что же тогда получается? - Спросил он как бы в пустоту.
 - По-моему гораздо логичнее предположить, что Кория передала кинжал самому Ливару в качестве платы за молчание.
   Судья чуть ли не с восторгом уставился на Элен и она ощутила удовольствие от безмолвного признания своих заслуг.
 - Ну конечно! - Воскликнул он. - И потому она и не хотела говорить об этом, ибо это подразумевало бы признание в том что она отравила второго мужа. - Но через секунду его взгляд потускнел. - Тогда выходит что это всё-таки случайное убийство.
   И он чуть ли не с надеждой посмотрел на девочку. Та пожала плечами:
 - Возможно. Но любопытно почему Марана солгал о том что видел Корию в момент убийства рядом с местом преступления и еще и так переврал её разговор с Ливаром.
   Однако судье это не показалось таким уж любопытным.
 - Его явно попросили оговорить Корию, - равнодушно сказал он. - Может Шайто его запугал, а может даже Мелинор, который явно на дух не переносит эту торговку и  далеко не рад, что его сын хочет взять её в законные жёны, приплатил ему.
   Элен задумалась. Подобное не приходило ей в голову.
 - Может стоит узнать точно кто его подбил на это, - предложила она. - Может этот человек знает кто убийца и по какой-то причине пытается отвести от него подозрения и подставить другого.
 - Может, - согласился судья не слишком воодушевленно. - Ладно, по крайней мере мы уже знаем трех людей из каравана, которые точно не убивали его.
   Появился Зузон вместе с Корией. По лицу молодой женщины было видно, что она много всего передумала за этот час и явно как-то сникла. Судья рискнул предположить, что спеси и духа сопротивления в ней поубавилось. И прежде чем начать запугивать её, он решил попробовать обойтись с ней мягко и вежливо. Возможно она уже раскисла настолько, что ей нужен только осторожный толчок чтобы она во всем призналась. Такое состояние у преступников или подозреваемых было очень хорошо знакомо Мастону Лургу.
 - Госпожа Кория, я вижу вы очень устали от всех этих треволнений и я думаю вы уже и сами готовы признать, что лучший выход из этой ситуации для вас это во всём признаться. Кроме того нам практически уже всё известно и лишь хотелось бы уточнить кое какие детали.
   Женщина сумрачно поглядела на него.
 - В чем же я должна признаться?
   Судья расценил это как жест сотрудничества.
 - Мы прекрасно знаем, что вы не убивали господина Ливара, что Марана солгал, сказав, что видел вас около места преступления той ночью.
   Взгляд Кории немного прояснился, слова судьи явно приободрили её.
 - Но тем не менее вы тоже запятнали себя ложью, заявив что не получали от вашего поклонника, господина Радвига, кинжал украшенный алмазами и рубинами. - Судья внимательно поглядел на женщину. - Это конечно неправда, - мягко сказал он. - Влюбленный в вас молодой человек, по вашей ли просьбе или по своему внутреннему побуждению подарил вам это оружие, которое вы в свою очередь передали третьему лицу. - Лург сделал паузу и снова пристально взглянул на женщину. То что он собирался сказать все же было лишь догадкой и он хотел по её лицу понять попал ли он в цель. - А именно господину Ливару в качестве платы за его молчание. Не так ли?
   По её окаменевшему лицу понять попал ли он в цель представлялось затруднительным. С ответом она медлила. Но потом, приняв какое-то непростое решение, тихо произнесла:
 - Так.
   Судья скорее уже по привычке, чем по необходимости посмотрел на руки Элен. Девочка занималась тем что складывала из листа какую-то фигурку, карандаши оставались нетронутыми. Впрочем, Мастон Лург и так не сомневался, что женщина сказала правду. Он улыбнулся ей:
 - Вот видите и сразу всё стало гораздо легче. С правдой оно всегда так. Легче. - Но тут же подумал, что сказал лишнее, решив, что эти пошлые умствования про правду и ложь совершенно ни к чему. По лицу Кории он понял, что она думает примерно то же самое.
   Судья принял серьезный вид и строго произнес:
 - Вы передали кинжал господину Ливару чтобы он не рассказал господину Радвигу и возможно его отцу о вашей причастности к смерти господина Жужуя, вашего второго мужа. Вы признаете это?
   Кория колебалась. Она затравленно смотрела на судью, не зная на что решиться.
 - Разве я обязана свидетельствовать против себя? - Неуверенно проговорила она.
 - Не обязаны, - согласился Лург, несколько удивленный тем, что жалкая торговка имеет какие-то понятия о юридических процессуальных нормах. Впрочем, он ведь сам говорил об этом и она должно быть запомнила. - Но в данном случае это формальность. Есть свидетельские показания того какие именно обвинения выдвигал против вас господин Ливар, а сам факт того что вы согласились купить его молчание является подтверждением того что вы признаете эти обвинения истинными.
   Кория хотела что-то возразить, но судья с нажимом продолжил, не давая ей сказать:
 - Однако ваша, хочу подчеркнуть возможная, то есть не установленная официальным судом, причастность к смерти вашего второго мужа не является предметом разбирательства данного слушания и если вы продолжите сотрудничать по этому делу, то так оно и останется.
   По лицу Кории было очевидно, что она лихорадочно пытается уразуметь что это значит.
 - Где вы были в ночь убийства?
   Кория, окончательно запутавшись в поисках правильной стратегии собственного поведения, поглядела на судью почти жалобно и покорно ответила:
 - Я ходила на встречу с Ливаром. Да, этот... человек потребовал от меня внушительную сумму денег, если я не хочу чтобы он... чтобы он распускал грязные слухи о моем прошлом. У меня не было такой суммы деньгами и я выпросила у Радвига его кинжал, которым он никогда не пользовался, а носил просто как красивую побрякушку. И в ту ночь когда Ливара убили я отдала ему этот кинжал. Но я не убивала его, никого не нанимала чтобы убить его и даже не помышляла о его смерти. И встретилась я с ним за час или полтора до полуночи, Марана всё лжёт, он не видел меня и я не видела его. И когда я уходила Ливар был жив и судя по всему вполне доволен своей жизнью.
   Лург внимательно выслушал женщину. Когда она закончила, он посмотрел на Элен, убедился что всё произнесенное правда и сказал:
 - Суд вполне удовлетворен вашими словами, госпожа Кория. И благодарен за ваше сотрудничество. Вы можете идти.
   Женщина поднялась со стула. Она неуверенно огляделась и спросила:
 - Но кто же убийца?
 - Разве вам недостаточно того что это не вы и мы вас в этом не подозреваем? - Спросил судья, холодно глядя на женщину.
 - Да вы правы. Мне этого вполне достаточно, - быстро ответила она и вышла.
 - Веди сюда Марану, - приказал Лург Зузону.
   Когда писарь вышел, судья поглядел на девочку и сказал:
 - Мы в тупике. Ливара мог убить кто угодно.
 - Не отчаивайтесь. Видите эту фигуру, - девочка показала Лургу некую сложенную из бумаги круглую абстракцию. - Это лилия. Она получается не всегда. А если получается, то значит повезет.
 - Кому? - Усмехнулся судья.
 - Тому кто сложил. Но в данном случае у нас с вами общая цель.
   В шатре снова появился Марана. Судья тут же напустил на себя грозный вид. Как только Зузон занял свое место и взял в руки перо, Лург мрачно произнес:
 - Господин Марана, я кажется уже  рассказывал вам о "болтливой плётке" и упоминал о подземельях Иврона и Кадионских рудниках. Однако это, судя по всему, не произвело на вас впечатление. Возможно пора вам рассказать о Доме Ронга, как вы считаете?
 - З-зачем? - Испуганно спросил охранник.
 - А затем что я никак не могу добиться от вас правды! - Резко сказал Лург. - И хотя я достаточно терпеливый человек, но и моё терпение на исходе.  - Он сделал паузу, вперив свой самый мрачный взгляд в съежившегося Марану. - Сейчас я прикажу взять вас под стражу и вы отправитесь со мною в Акануран, и там, когда вы будете висеть на крюках в Доме Ронга, я надеюсь вы перестанете мне лгать.
 - Ваша честь, - произнес ослабевшим голосом Марана, - что вы такое говорите! Да я же вам всё как на духу. Как на исповеди. Как отцу родному.
 - Перестаньте, Марана, - брезгливо сказал судья. - Но так и быть я дам вам еще один шанс. И предупреждаю, солжете опять, прикажу вас заковать в кандалы.
   Марана, который до этого стоял, медленно опустился на стул, словно ноги его ослабели. Он не понимал в чем его подозревают, но наслышанный о произволе судий, с ужасом ожидал продолжения.
 - Кто и каким образом заставил вас оговорить госпожу Корию?
   Марана захлопал глазами. Он уже готовился к тому что его обвинят в убийстве Ливара, а тут такая безделица. Ему представлялось абсолютно нелепым, что судье есть какое-то дело до этой торговки.
 - Ваша честь, я не оговаривал госпожу Корию. Я сказал правду.
 - Хватит! - С отвращением произнес судья. - Сдайте оружие, господин Марана. А вы Зузон ступайте приведите двух стражников, а затем сходите за кузнецом. Пусть он принесет кандалы и инструменты. Да и позовите лейтенанта Шайто, он где-то рядом с шатром, надо поставить его в известность, что один из людей "Бонры" арестован за лжесвидетельство.
   Зузон не спеша отложил перо и медленно поднялся. Он решил что понял игру судьи. Марана округлившимися глазами смотрел то на Лурга, то на Зузона. Ему казалось это непостижимым. Кому какое дело до этой торговки и что с того что он слегка приврал про неё, ведь и дураку ясно что убила она, кинжал ведь был у неё. Но наконец до него окончательно дошло, что сейчас придет кузнец и оденет ему на руки кандалы, после чего вместо того чтобы ехать в веселом караване на запад, в Сайтону, он поедет с мрачным судьей на восток, в Акануран. А там хмурые судебные гвардейцы уведут его в Дом Ронга. Марана посерел.
 - Ваша честь, я всё скажу, - быстро заговорил он. - Я ж не думал что это важно. Такая-то мелочь. Ясно же что убила торговка, чтоб ей всю жизнь пусто было, ведь кинжал был у неё. А я-то тут причем?  Я ни при чем. Просто господин Мелинор сказал, что будет хорошо, если я скажу, что видел её той ночью, потому что суду, то есть вам, Ваша честь, тогда легче будет во всем разобраться. Я и сказал. А так как Ливар сволочью был, то господин Мелинор и говорит: ты еще, мол, скажи, что слышал как Ливар предлагал Кории убить Радвига после женитьбы, чтобы, мол, суд скорее понял, что Ливар сволочь. Ну я и сказал. Ну чтобы вам всё облегчилось. А вы меня теперь в кандалы! За что? Я же всё вам в облегчение, чтобы вам всё яснее стало.
   Мастон Лург жестом руки остановил поднявшегося Зузона и снова вернул его на место.
 - Писать что ли всю эту ахинею? - Недовольно спросил тот.
 - Пиши мой вопрос. Господин Марана, вы утверждаете что заявить о том что в ночь убийства на месте преступления вы видели госпожу Корию вас попросил господин Мелинор? Так?
 - Да, - охотно подтвердил Марана. У него заметно улучшилось настроение как только он сообразил что кандалы отменяются.
 - А почему он вообще к вам обратился?
 - Я сам к нему пришел, - бесхитростно сказала охранник. - Как услышал как Ливар денег требует от этой торговки, сразу смекнул что она тот ещё бабец, профура дырявая, чтоб её насквозь прохватило. Все ведь в караване что думали,  приличная женщина, и с переду и с заду посмотреть приятно, а тут выходит что черт в юбке, преступница злодейская, клейма ставить некуда. Мужа отравила, а денежки себе. Ну я и пошел к господину Мелинору чтобы обо всём его предупредить.
 - О чем именно?
 - Ну что она та еще злыдня. Того и гляди и молодого Радвига на тот свет спровадит.
 - А что вас подвигло на это? - С искренним любопытством спросил судья.
 - Подвигло? - Марана на пару секунд задумался. - Гумо... гуманизм, - с трудом выговорил он.
 - Только гуманизм? - Пряча улыбку, поинтересовался судья.
 - Ну и это... христианское милосердие. За что ж думаю парню-то пропадать. Паренек то хороший, хоть и дурак.
 - Вижу что ошибался в вас, господин Марана, - серьезно сказал Лург. - Не часто в наше время встретишь людей, чьи побуждения продиктованы исключительно гуманизмом и христианским милосердием. С учетом этого, несмотря на то что вы солгали королевскому суду, я отменяю распоряжение о вашем аресте. Ступайте с миром, господин Марана.
   Тот радостно подскочил, горячо поблагодарил, пообещал молить бога о благополучии судьи и пятясь задом, вышел из шатра.
 - Не верьте вы ему, господин инрэ, - сердито проговорил Зузон. - Тоже мне гуманяка пальцем деланный нашелся. Денег ему Мелинор отсыпал, как пить дать.
   Судья скорбно покачал головой.
 - Эх, Зузон, не веришь ты в чистоту души человеческой.
 - Чьей души? Этого-то прощелыги?! - Воскликнул Зузон.
   Лург успокоил его и отправил проветриться, а заодно и привести на допрос отца Радвига, купца Мелинора.
 - Что же нам теперь делать? - Расстроено спросила Элен. Она всё-таки надеялась, что от Мараны удастся получить сведения, которые укажут в каком направлении искать убийцу. Но ничего не прояснилось.
 - Не знаю, - также расстроено ответил судья. - Сейчас переговорим с Мелинором, но это, конечно, бессмысленно. Совершенно ясно что как только он узнал об убийстве Ливара, то его тут же осенило, что он может использовать это для того чтобы подставить Корию и спасти своего сына от этой черной вдовы. Он заплатил Маране за лжесвидетельство и в этом скорей всего признается. Но больше мы ничего не узнаем.
 - Думаете заплатил? - Спросила девочка.
 - Конечно заплатил, Элен. Даже гуманистам нужны деньги. Им даже в первую очередь, ведь им приходится думать не только о себе, но и о всем человечестве.
   Мелинор вошел в шатер и обвёл помещение тяжелым взглядом. На несколько секунд его взгляд застыл на маленькой девочке. Судья, дабы отвлечь от ненужных мыслей, торопливо поприветствовал его и попросил проходить и садиться. Пожилой купец молча кивнул в знак приветствия и занял указанное место. Внешне он казался абсолютно спокойным. Хотя на его мрачном грубом лице и лежала печать недовольства, но Мастон Лург подумал, что это недовольство, как то часто случается у пожилых людей, скорей всего перманентного свойства и касается чуть ли не всего на свете. Погоды, людей, лошадей, залетных судей. "Неприятный тип", заключил судья и решил сократить допрос до минимума.
   Не имея ни малейшего подозрения и просто для порядка и очистки совести, он задал главный вопрос:
 - Вы убили господина Ливара?
   Темные глаза купца словно вспыхнули, когда он с некоторым удивлением поглядел на судью. Но затем его взгляд затуманился и он сухо произнес:
 - Конечно, нет. Что за вздор.
   Ещё и не посмотрев в сторону Элен, судья краем глаза уловил её резкое движение. Он повернул голову, встретился с сияющим взглядом девочки и увидел, что она радостно сжимает карандаш левой рукой.
   Медленно, словно во сне, судья повернул голову и с удивлением посмотрел на старого купца.