Пираты Каспия

Берег Каспия, синие кони
И гадает колдун по соленой ладони.
( И. Неман )

  Наконец – то автор пишет о море и морских берегах. Каспий, Каспий… Люблю тебя. Море Восхода  Солнца жрецов Ассирии, Круг Солнца киммерийцев и Гомера, Божья Чаша скифов, Гирканское море Александра Двурого, Кользум персов, Джурджан и Бахр – эль – Хазар арабов, Хвалынское море русичей, Казачье море Степана Разина, Шемаханское море Девицы – царицы Пушкина, море Марии Басовой из повести «»Сорок первый»» Лавренева, Гиблое море Ледяного похода уральских казаков, когда до Гурьева дошли пять тысяч из пятнадцати, море «»Белого солнца пустыни»», Атырау тенизы для казахов и мой батюшка Каспий. Целую и обнимаю твои горькие волны и изменчивые берега. Забытые боги и герои, став чайками, рассекают  крыльями космические силуэты буровых платформ и трубопроводов. Побудь со мной, Каспий.
Романтиков в штормах, в снегу
Приморские рождают хаты.
На казахстанском берегу
Курили анашу пираты.
  Дело было вечером и был законный перекур. Вахтовая смена фирмы ТОО « Шагала (Чайка)» расположилась на мешковине возле костра в одной из бесчисленных бухт Каспия. В море выдается солидный причал со стойкой для прожектора. О причал трется серый «Прогресс – 4». Пар над котлом с ухой, закипает чайник. Рядом – две больших палатки, у входа брошены несколько пар резиновых сапог. Возле них – видавший виды джип без верха и лобового стекла с двухосным прицепом, наполовину заполненном мешками и тюками. Еще – цистерна без колес с надписью МОЛОКО. Сверху – от руки выведено ГОРЮЧЕЕ, снизу коряво – МОЖНО ПИТ.
  Можно готовить на плитке, да душа желает живого огня и передышки. Полукругом у огня и спиной к морскому закату( красиво, но слепит )  – менеджеры и служащие фирмы: Аскар Халиф, Антон Броневой, Амир Химик, Андрий  Бандера и Булат – Иосиф Сталин. Два сломанных носа на виду, шрамы и ямы в мясе от сквозных пулевых – под штормовками. Очень современное ТОО. Главарь ба… фирмы Талгат– аким в райцентре, а в море и около работают деловые люди. Рыбу ловят, травку косят и ночами принимают с иранских катеров оружие, боеприпасы и хитрую электронику. Много развелось волков и оружия надо много. Вот в эту ночь должны причалить катера.
  Отдыхал народ, курил травку и не тревожился. Насест для часового на прожекторной стойке пустовал. Полицаям и погранцам заплачено, а чужие на эти берега не суются. Особенно после той истории пятилетней давности и позднейших событий.
  Пять лет назад недалеко от бухты в древних развалинах что – то рыли археологи. Днем разрыли, а ночью вылезло из раскопа так – о – ое. Ученые при луне удрали в поселок, а на следующий день свернули палатки и смылись. Бандеру угораздило в ту ночь гостить на окраине поселка и рассказывал он так:» Выхожу я от Карлы… ( Реплика Химика:» Карлыгаш мою сестру зовут!») А ей любо Карлой быть. Выхожу и столбенею. При лунном свете несется на меня орда полуголых мужиков и баб. Несутся молча, только пыхтят. Впереди – пузан в одной майке, трусы при забеге слетели. И сам летит, как сайга, а хозяйство туда – сюда, Туда – сюда. Х…а с блесной. Около скачет дивчина с голыми сиськами. Сиськи не болтаются, а торчат, как зубья вилки. И показалось: налетит эта х…а и проткнет, как вилка колбасу. Ржете, а мне было погано. Если после одного пузыря и необкуренный такое вижу, то все, крышу снесло. Набегут и будет мне звездец, кердык и карачун с аминем. С перепугу как заору:
-Ложись, падлы, гранату кину! Падай, зае… нах…! Поубиваю, суки, падай!
  И упали. Пауза. Я закаменел над ними с занесенным пузырем. Потом пузан тонким голосом спрашивает:
- Юноша, вы дух или человек?
- Был человек, - говорю, - А как увидел вас, так уж незнаю, в духах я или в людях.
  Пузан сообщает соседям:
- Дамы и господа, это наш современник. Встаем.
  Орда ушла, а я к Карле вернулся. Дрожь бьет, во рту кисло. И как Карла не старалась, чего только не вытворяла, а… ( Химик кидается на рассказчика. Его перехватывают и сажают.) А стояк спекся. Прошло, но кошмары долго снились. От чего драпанули, толком изложить не смогли. Ученые, а бестолочь. С тех пор есть у раскопа то самое, есть, е – есть.»
  И пошла про места и берег около развалин худая молва. Потом пропала в тех местах машина с заезжими рыбаками, а в море исчез катер Тимура Хромого со всей командой. И еще были бесследные исчезновения. Наши Бермуды и только.
  И на этот раз все началось с Бандеры. Смолил Андрий косячок, лениво посматривал кругом. Внезапно лень слетела с лица, глаза стали круглыми и забытый окурок выпал из пальцев. Возмутился:
- Амир, химик хренов, ты снова опыты ставишь, опять в курево синьку подсыпал? Ерш тебе в ж…! Неправильно, если с десятка затяжек такие глюки. Вон к нам едет при трех синих конях мудак в черном. Ну, Химик, ты меня достал!
  Амир,, круглый и невысокий, ответил басом:
- Ты, Бандера, как с майдана прибыл, так всюду видишь москальские танки и киевских трипперных засранок. Ты и без дури дурной. А лошадей и черного я тоже вижу.
  Остальные подтвердили вразнобой:
- Точно, синие.
- Три штуки.
- И мужик на одной.  Возле примолкшей пятерки остановились три ярко – синих коня с синими гривами, хвостами и льдинками синих хрусталиков в голубоватых белках глаз. Кони были под черными седлами с белыми номерами 1, 2 и 3. В седле № 2 сидел мужик славянского облика в черной  широкополой шляпе, в черных косоворотке, джинсах и босой. Он сдвинул шляпу на затылок и серые глаза кольнули, как шилом. Он спешился и проговорил:
- Мир вам. Скажу сразу и один раз: я – колдун. Будете стрелять- пулю разорвет в стволе. Шепну и у всех вас член никогда не встанет. Меня не беспокоить, коней не трогать. Я искупаюсь и поеду дальше.
  И добавил, обращаясь к Халифу:
- А ты вспомни, что говорил твой дед о непонятном.
  Халиф, круглолицый крепыш со сломанным носом боксера, почти спокойно спросил:
- Раз на синей лошади, то самый крутой?
- Самый непонятный. Вспомни деда.
  И направился к морю, сбрасывая одежду. Собиратели даров моря переглядывались. Бандера протянул:
-Во - о ох… глюки пошли. А у меня ствол в палатке.
  Тут наклонился вперед и быстро зачастил самый молодой из пяти, красавец Сталин:
- Братья и сестры! К вам обращаюсь…
  Сталин был фанатом своего грозного тезки, знал наизусть речь от 3.07.1941 и другие речи кумира. Его прервал Броневой, белокурая бестия под два метра , любивший во всем порядок, поскольку по папе был Мюллер, а по маме почти Исаев:
- Ты, генсек, за базаром следи. Это где тут и кто сестры?
- Шагалалар, Броник, я о чайках. А такие лошади – дорогой товар. Японцы за синие розы берут в сто раз больше, чем за простые. В сто раз. Три мешка баксов сами к нам прискакали, а черный… Тамерлана с нукерами не нашли, а одного этого му…
  На полуслове Сталин замолчал и подозрительно уставился на коня № 1, стоявшего поблизости и навострившего уши. И конь уставился на Сталина, уставился и улыбнулся, показав белые острые клыки. Бандера потрясено выговорил:
   - Хлопцы, да у него зубы волчьи! Не бывает у коней такой пасти.
№ 1 закивал головой, затряс гривой. В синих холодных глазах, смотревших на всех пятерых сразу, светилась готовность перехватить глотку всем и каждому, вдруг дошедшая до всей смены. Химик со слабой надеждой предположил:
 - Может, он по – казахски не понимает?
  Кань оскалился совсем уж нагло и весело, даже одним передним копытом притопнул. След и звук получились внушительные. Топнул еще. Халиф произнес твердым голосом:
 - Все он понимает, С – с… зверь копытный. Ата советовал не трогать непонятное. Фирме молчать, я буду думать.
  Пауза. Негромкий шум прибоя и крики чаек. Наконец Халиф припечатал:
 - Мешки баксов с волчьими зубами. Ата был прав. Не дергаемся. Пусть уходят.
  И словно в ответ от кромки прибоя донеслось:
 - Смертные, снимайте чудо!
  Босой черный всадник на коне № 3 поскакал по отраженному в Каспии небу на запад. За ним рванулись по волнам две синие молнии.
...Каспия неполный горький ковш
У горячих губ моей земли.
Ржавые седые облака,
Словно взрывы жажды неземной.
Волнами зарезанный закат… ( О. Сулейменов )
  У всех имелись сотки, а Сталин нырнул в палатку и выскочил с камерой. Но подшутил над пиратами колдун. Когда стали просматривать отснятое, оказалось, что есть берег, причал и волны, а всадника и коней в кадре нигде нет.
  Халиф ходил задумчивый, даже ездил к каким – то знатокам, но вернулся злой:
 - Мямлят, мнутся, а икру не мечут. Зря платил.
  А примерно через месяц исчезла вся смена Халифа, все пятеро. Ночью причалили иранцы и ни одной живой души в бухте не обнаружили. Как причалили, так и отчалили, но стукнули Талгату. Спозаранку главарь с нукерами прикатил на пристань. В бухте – порядок, грузы и вещи на месте, а людей нет. Растворились то ли в воздухе, то ли в море. Наши Бермуды, они такие. И у кострища – два глубоких следа от лошадиных копыт. Два. До сих пор чернеют эти два следа, не берут их непогода и время. Кто колдун? Он не представился. Догадки: Посейдон (кони) , Разин (колдун).С чего кашу заварил? А ехал мимо.
  Доходное место пусто не бывает. Сидят у костра четверо новых хранителей причала. Один лениво поглядывает по сторонам. И вдруг его глаза становятся…похоже, катера с оружием будут приставать в другой бухте.
  И Бог с ними. Но кони, синие кони, синие – синие! Утро 15 октября и внезапно под мелодию дорожного вальса, которою отстукивали колеса поезда Алматы – Павлодар  через мое третье купе, полное ароматом копченого жереха, промелькнули и растаяли по ту сторону насыпи три синие молнии, обдав взмахами грив. Боже мой, кони чьего конца и чьего начала? И кто  то начнет так: «В начале были синие кони и море…» А как продолжит – не знаю, не знаю. Появитесь еще, море и синие кони мои! Какой угодно вестью, но – появитесь. Буду ждать.
   А весь жерех из пакета исчез. Мечталось, как классно пойдет он под пивко дома. Эх, вы… Звери копытные. 
К чему и зачем рассказано? К тому, что где морская синь – там тайны, держи ушки на макушке. И затем, что нахлынул Каспий, постучал в сердце и велел:» А ну, изобрази мой берег! «