Ангара

              Бригадир строителей газопровода – Петрович слыл в авторитете. Он и сам знал про это и всегда старался подчеркнуть свое превосходство. Работал он честно и дело свое бригадирское знал туго. Дисциплину держать умел. У него не забалуешь! Вздорить и спорить с ним было бесполезно. Когда аргументы у него иссякали он предлагал выйти – поговорить без свидетелей. После этого спор заканчивался. Желающих «поговорить» с ним один на один не находилось.
              Петрович занимал активную жизненную позицию. Регулярно читал центральные газеты включая первую страницу газеты «Правда» и даже решения Пленумов ЦК КПСС, чем несказанно удивлял всех и провоцировал колкости в свой адрес. Ему это нравилось и он этим бравировал.
               – Что ты там понимаешь, Петрович? – ерничали острословы. На что Петрович отвечал: «Подрастете – поймете, неучи, для вас умные люди стараются».
                Будучи без высшего образования, да и среднее у него давно забылось, он, начитавшись передовиц центральных газет, вырос в собственных глазах.
                Известная формула знаний эрудированного человека гласит: надо знать все об одном и немного обо всем. Петрович знал чуть-чуть о немногом, но считал, что это дает ему право на собственную точку зрения по всем вопросам общественной и политической жизни.
                Часто выступал на профсоюзных и даже на открытых партийных собраниях. Критиковал начальство и это сходило ему с рук. Мелкие начальники даже побаивались его. Опасались попасть на его язык. С началом перестройки Петрович еще более «оборзел», искренне поверив в нее и в то, что рабочий класс и он, как его ярчайший представитель, – пуп земли.
               Отсутствие, по известным причинам, оппонентов в спорах создало ложное ощущение собственной правоты во всех вопросах. Поэтому в разговорах на отвлеченные темы Петрович начал обобщать, подводить черту, заключать, подытоживать. Будучи холостяком, с трассы строительства он практически не выезжал и общался с ограниченным кругом людей и телевизором. Это не могло не способствовать еще большему росту самомнения, которое и без того зашкаливало.
                Как-то вечером после тяжелого трудового дня и сытного ужина бригада Петровича собралась в их вагончике. Все прилегли отдохнуть, а Петрович уткнулся в газету. Долго молчали, предоставив организмам спокойно переваривать ужин. Наконец раздался голос тракториста Буркина – мужика малограмотного недалекого, но очень уважающего Петровича.
              – Что пишут-то интересного, Петрович? Рассказал бы нам. Просветил.– Тактично начал разговор Буркин.
              – Да опять про Байкал пишут! Засерают его, бедного, гордость нашу и все тут. Прямо беда! До чего, черти, додумались! Народ шумит: стоки Байкальского целлюлозно-бумажного комбината сливают в Байкал. Так они, чтобы общественное мнение притушить, надумали трубу проложить от этого самого комбината до речки Иркут. Вроде бы после этого нечистоты потекут по Иркуту и не попадут в Байкал.
                – «Эвана» как! Молодцы! – похвалил идею Буркин, но поторопился.
                – Да, погоди ты! Дослушай! Но я-то не дурак!
                – Это точно, Петрович, – кинул ему «леща» Буркин, – ты у нас не дурак. Кроссворды разгадываешь! Политинформации читаешь. Люди тебя уважают! Молодец! А я вот не интересуюсь этим. Заставить себя не могу, хоть и пытался.
               – У меня-то  атлас мира всегда под рукой, при разгадывании кроссвордов очень нужная вещь, как и словарь Ожегова – продолжил Петрович –  я в него заглянул-то и, что бы вы думали? А?
                – Что? – Буркин искренне заинтересовался вопросом.
                – Речка-то эта, которая Иркутом называется, в Ангару впадает!
                – Ну и что из того? Все речки куда-нибудь впадают.
                – Как что? А Ангара-то опять в Байкал течет. Вот и получается:  будут они гонять эту гадость по трубам за государственный  счет, по кругу, а сливать обратно в Байкал. Круговорот дерьма в природе называется!
                – Ну, ты даешь, Петрович! Вот голова – так голова! Я бы никогда не додумался до этого! – искренне восхитился умозаключением Петровича водитель трубоукладчика Петренко, который до этого молчал, а тут даже приподнялся на локте, чтобы взглянуть восхищенно на Петровича – да как же так? Опять дурят нашего брата, выходит!
                – Еще как дурят! Вот на таких как ты и рассчитано. Писать надо куда следует. Бить в колокола!
                Вдруг из глубины вагончика с верхней полки раздался голос, который никак не мог, а точнее не имел право вступать в разговор Петровича о «высоких материях». Это был голос молодого стажера Снеткова, которого недавно ввели в состав бригады по просьбе начальника участка Софиханова с целью перевоспитания, которое могло затянуться:
                – Не-е-е, мужики! Я, думаю, она, эта самая Ангара, вытекает из Байкала.
                – Ты-то откуда можешь знать, сопляк? Был бы такой умный – не работал бы по третьему разряду, – возмутился Петрович не ожидавший такой наглости. – Может пятерку по географии имел? – завелся он и с угрозой в голосе добавил – подойди, глянь сюда в атлас, убедись сам.
                Остальные члены бригады напряглись. Противоречить Петровичу? Что сейчас будет? Усомниться в компетенции Петровича – значит развенчать его авторитет. А это опасно и для карьеры, и для здоровья. Да и кто бы мычал? Двоечник-недоучка, которому в колонию дорога, а его на поруки взяли. Всей бригадой в люди хотят вывести.
               
                – Да никакой географии вашей я не знал и знать не хочу. И в атласе твоем я не разбираюсь, а про то, что Ангара вытекает их Байкала – ночью меня разбуди – отвечу, хоть и не видел ее никогда и где она там протекает и куда впадает – тем более не знаю.
                – Так почему свистишь, если не знаешь точно и в географии не силен. Сам ведь признаешься, что «не копенгаген», – возмутился в свою очередь вступившийся за Петровича Буркин.
                – Да в том то и дело, что я точно знаю. Отец сестру мою старшую называл Ангарой!
                – Ну и что? Какая тут связь? Зовут ее Ангара что-ли?
                – Да нет. Зовут ее Ирка. В Новосибирске осталась после окончания института. Работала в НИИ. Сами понимаете: какая там зарплата у младшего научного сотрудника – крохи. Замужем не была. Получат родители письмо от нее – радости нет предела, а прочитают – приуныли. Писала она много и часто, но заканчивались письма всегда одним и тем же. Что характерно, денег она никогда не просила. Она просто констатировала факты, да так искусно, что рука сама тянулась в карман:  сапоги износились, воротник на пальто уже никакой, а зима на пороге. За квартиру платить нечем, а хочется и в театр, и в кино сходить, да и без польской косметики молодой девушке не обойтись, ну  и так далее. А родители-то мои уже на пенсии были. Помаются ночь от бессонницы, пообсуждают письмо дочки, а утром соберут по сусекам свои заначки и потопал отец на почту.
              Отправит очередной перевод в Новосибирск и причитает потом остаток дня: «Ангара, ей богу Ангара».
          – Так что вы, мужики, меня уж извините, но я на всю жизнь запомнил, что Ангара вытекает из Байкала.
             Удивительное дело, но никто не перебил Снеткова за все то время пока он говорил. Обычно в таких коллективах рабочих молодым редко дают высказаться, зачастую и предложение закончить не дадут, а тут целый монолог. Все притихли: ждали реакции Петровича и она последовала.
              – Ладно, прощаем на первый раз за то, что встреваешь без спросу. Но уж больно убедительно ты все доказал, а то я было подумал, что у меня в бригаде «знаток» завелся. И впрямь по карте не поймешь в какую сторону она течет, Ангара эта. Одно хорошо, что полегчает нашему Байкалу, ежели они построят эту трубу. А с тебя может и выйдет толк. Поглядим.
                Все члены бригады облегченно вздохнули. Авторитет Петровича не пострадал и остался непоколебимым.