родновер

- Привет, Андрюха!
- Привет, Андрей.
- Здорово!
- Привет, привет, затворник!  Показывай, как ты тут обитаешь.



- Привет, друзья.  Проходите.

- Слушай, Андрюх, а что у тебя тут за истуканы по всему дому?  Ты что, язычником стал?

- Ну,  для начала, я не язычник. Я называю себя родновером.  То есть, почитающим веру своих родичей, своих предков.  А если еще точнее, то ведизм, исконно славянскую религию.

- Да один кляп.

- Нет, далеко не один.  Если я назову тебя  сектантом или сатанистом, ты ведь  мне возразишь.  Хотя  и то и другое  имеет много общих понятий с христианством.  Конечно как антипод, но из той же области.  Так  и меня не следует путать с язычниками.

- Андрей, ты не прав.  Исконно русская вера именно  христианство.

- Не  стану, Игорь, с тобой дискутировать.  Однако  удивляет, что ты не знаешь истории крещения  Руси.  Информация в свободном доступе, ознакомься, чтобы иной раз  не казаться  невеждой  в  незнакомом обществе.

- Ладно вам спорить.  Ты лучше нам расскажи, как стал этим…..  эмм…   родновером.
- Да, Андрей, расскажи. Нам действительно интересно.


- Что ж,   извольте.
Был у меня дядька по материнской линии.  Был он крещеный, еще в детстве крестили,  как и многих.  Но по убеждениям оставался атеистом.   Хотя, если честно, то  верят все, каждый в своих богов. Даже атеисты, все равно  в глубине сознания остаются верующими. Не может человек жить без веры.  Ну, так вот.  Хоть он и был атеистом, даже богохульные  речи иногда вел, но  все же  придерживался обычаев христианских.  От социума не уйти.  Как и все ходил на кладбище на пасху,  возле гроба  с покойником голову обнажал,  изредка, в особо трудные моменты даже крестился.   Но вот однажды  увлекся  историей  наших  пращуров, как жили они до крещения,  во что верили, кому поклонялись.   И чем больше узнавал, тем сильнее тяготел  к  истинному православию.  Заметьте, не  к православному христианству, а именно к  самому православию.  Это огромная разница. 
Никто над ним не смеялся,  но и взглядов не разделял. У каждого свое хобби, свои увлечения.
А однажды обнаружил, что прилипла к нему болезнь неизлечимая.  Стал медленно, но неумолимо угасать с каждым годом.  Как он признался, первое время шок испытал легкий. Думал, что с ним такого случиться не может.  Да, впрочем, никто из нас тоже так не думает.  Но когда встал перед фактом, что организм уже заражен, то и по больницам сразу отправился.  Сколько кабинетов обошел, мне не известно. Одно знаю, что вскорости понял, что хождение это бессмысленно, ибо здоровья не прибавляется, а деньги тратятся.  Смирился он с участью, и решил просто доживать отмеренное в свое удовольствие. 
И вот когда уже совсем организм ослаб, почувствовал дядька мой кончину близкую.  Стал родственников уговаривать, чтобы не по христианскому обряду его хоронили, а по старославянскому на погребальном костре сожгли.  Близкие, конечно, отнекивались, дескать, рано еще думать. Но он все настойчивее от них такое обещание требовал.  «Да кто ж нам разрешит-то сжигать покойника?» - возражали ему. – «Разве что в крематории, да и того в нашем регионе нет».   А дядька знай свое твердит: «Не хочу в землю,  на костер хочу. Как вы, - говорит, - не поймете, что душу после смерти отпустить требуется.  Она ведь в теле заточена,  а вы ее еще в ящик заколотите и в землю закопаете.  Душе уж точно не вырваться.  Только на погребальном костре, когда тело сгорит, душа свободной станет. Вознесется над кострищем и жаворонки ее к калиновому мосту отнесут ».  Договорились до того, что привезли к нему нотариуса, чтобы он официально заверил последнюю волю умирающего с подписями и печатями.  Юрист как услыхал эту самую последнюю волю, тоже отказываться стал. Но недолго, ибо за деньги бумага все стерпит, а желаемое исполнять все равно не ему придется.  После этого дядька успокоился,  уверенный, что официальная бумага сподобит родственников на исполнение его воли.  «Я, - говорит, - через калинов мост не пойду.  Задержусь в этом мире, чтобы за вами приглядывать.  Никогда не говорил вам, что всех вас люблю, совестным казалось.  Но теперь говорю, что и слов нет таких, чтобы выразить чувства свои к вам.  Потому и задержусь, чтобы оказывать помощь.  Не пугайтесь только, когда меня встретите». 
Вскорости скончался дядька.  Пришла Мара – богиня смерти за ним тихой и темной ночью.  А средь близких спор возник, сжигать ли тело на костре или все же по христиански в землю закопать.  Меня там не было,  потому не знаю, кто из родни решился, но знаю лишь, что в итоге кто-то все ж таки сложил погребальный костер и исполнил последнюю волю.  Рассказывали мне, будто и вправду над кострищем птицы стайкой пролетели, когда костер затух.  Сам я это  воспринял скептически, пролетели и пролетели птицы.  Мало ли их летает.  А то, что дымок за собой несли, так это и привидеться могло. Всяк видит то, что желает узреть.  Знаю еще, что дело было заведено уголовное. Дело до суда дошло.  Судья, - баба грозная, с голосом грубым, в первый же день была настроена против родни.  Но на второй день заседания ее словно подменили.  Вынесла приговор оправдательный. Еще слова такие странные произнесла: «Он мне объяснил, и был, - говорит, - убедителен».  Кто ей что объяснял, так и осталось неясным.  Может, кто и наведался из родственников.  Я то, грешным делом,  помыслил, что ей угрозу чинили.  А лишь спустя некоторое время понял, что это дядька с ней разговаривал.  Как понял?  Да просто, после того как сам с ним побеседовал.  А дело так было.  Довелось как-то домой очень поздно возвращаться.  Иду по пустынной улице, и вдруг сзади   меня кто-то окрикивает. Оборачиваюсь,  вижу, что двое парней меня догоняют.  Думал, что спросить хотят. Они и спросили,  денег.  Слово за слово,  тут один из них  пистолет достает и на меня направляет.  Настоящий ли, игрушечный ли, гадать не хотелось. Я на месте оцепенел.  А потом новый голос послышался.  Смотрю и глазам не верю, силуэт облачный к нам приближается.  Этих парней обволакивает, и они без сознания падают.  А передо мной стоит дядька мой умерший.  Страха я никакого не испытываю, одно лишь изумление.  А дядька довольный такой, улыбается. Говорит: «Все, самая страшная опасность тебя миновала. Дальше жизнь твоя будет более спокойной.  Только когда с Ольгой расставаться станешь, вспомни слова мои, дабы глупостей не наделать».  Вы помните Ольгу, с которой я встречался лет шесть назад?  Вот про нее он и говорил.  Она до ласк мужских слаба оказалась.  Я когда узнал, что ее имеют многие, а меня она за лоха держит, очень вскипело во мне.  Хотел ей по голове настучать, но когда встретил, то про дядьку вспомнил, и слова его «дабы глупостей не наделать».  Остыл быстро.  Просто послал ее подальше матерком,  и сам успокоился.   Я потом матери рассказал про случившуюся историю, и про то, что дядьку видел.  А мать так спокойно восприняла рассказ мой.  Он, оказывается, и к ней являлся, тоже помощь какую-то оказал.  Да и другим родственникам  помог, кому чем.  И была еще одна история.  Где мой дядька жил,  с ним по соседству  жила баба.  Вредная, каких редко встретишь.  Жила всю жизнь с убеждением, что ей все должны.  Никогда не работала, только ходила по соседям и выпрашивала для себя всякое, что только можно выпросить.  Вот они с моим дядькой жили рядом, но даже не общались.  Его это устраивало, потому, как ей только повод дай, так с просьбами своими замучает.  А бабу такое обстоятельство наоборот бесило.  На дядьку и заявления в милицию писала, и сплетни всякие распускала.  Но энергии много, а ума нет, вот и получались все ее хлопоты пустыми.  А уж как ей хотелось его выжить из дома! Это уж только покойный мог бы в подробностях рассказать.  Но коль хозяин дома умер, то и заявилась соседка к наследникам, то есть к брату и к сестре моим двоюродным.  Соловьем распевала, и что за домом присматривать будет, и что честнее ее нет никого.  Да кузен мой  с дядькой долгое время жил и все эти повадки соседкины знает.  Просто и хамовато ее прогнал.  Тут снова эта гадюка зашипела.  Начала  на наследников всякую гадость наговаривать. Разве что заявления еще не писала.  И вдруг резко так поумолкла.  А все больше стала по округе бегать с жалобами, будто бы покойный сосед  житья ей не дает. По ночам приходит и будит ее.  А после до утра рассказывает, что ждет ее в будущем  жизнь невыносимая, что желчью своей захлебываться будет.  Бегала по всяким бабкам ворожеям, помощи просила.  Приходили к ней, различные заговоры читали. Даже попа привозили, он все комнаты и  двор святой водой окропил, молитвы читал бесов изгоняющие.  А ничего не помогало.  Добегалась баба до того, что ее в психушку положили, сумасшедшей сочли.  Хотя на сумасшедшую она вовсе не походила, разве что вот только одно это утверждала, что сосед покойный житья не дает. 
В общем, друзья, после всех этих событий стал я сам интересоваться религией наших пращуров.  Что сказать?  Любая религия верная, поскольку учит жить людей в гармонии.  В каждой религии можно встретить утверждение, что бог един.  И это верно. Ибо  есть определение бога:  Бог – это свод высших законов природы по отношению к человеку.  Если человек живет в гармонии с природой,  значит по законам божьим.  А где человек начинает жить против закона природы, там появляется дьявол.  Так что любая религия  учит хорошему.  Но лишь православие, как вы говорите, языческое,  лишь оно является для меня наиболее близким и понятным.