Всё равно люблю. -Сокращённый вариант-

                Событий этих не было, но если бы они были, то
                именно в то время, когда только-только
                появились мобильные телефоны, и телефоны эти
                ещё не определяли номеров звонивших. И по
                номерам этих же телефонов ещё невозможно было
                понять, к какому региону они принадлежат. И
                утюги тогда ещё не могли самостоятельно
                отключаться… А про видеосвязь вообще молчу.
                Давно такое было, но было… Забыли уже?

                Письма же, приведённые в данном рассказе,
                подлинные, написаны они в 1974 году и  использованы
                мною без разрешения написавшего, но с его
                молчаливого согласия.
                (Фотография из интернета.)

       «Привет студентам прекрасного старинного русского города Р от студентов города В, пусть не такого прекрасного, но не менее старинного.
        Здравствуй, это я!
     Сегодня в 11 часов дня по местному времени я прибыл в институт, где мне сразу же недвусмысленно сообщили, что 2 сентября сего года мы будем отправлены на консервный завод какого-то совхоза, дабы своим доблестным трудом помочь выполнению планов девятой пятилетки.
     Общагу мне дают, но заселять будут уже после завода, поэтому я устроился пока у одного местного парня. Он тоже в это время был в институте. С бабушкой. Бабушка его меня и приютила. Наверное, для этого и приходила. Чтобы меня найти.
     А сейчас я на вокзальной почте – приехал за чемоданом и решил сразу же написать тебе письмо. Как и обещал.
     Если бы ты знала, как смешно писать простой чернильной ручкой и макать перо в чернильницу. Вспомнился даже первый класс. И пишу на бланке для посылок - тоже смешно.
     Ужас, сколько здесь мух. И, причём, они совершенно не стесняются – смело садятся на ручку, на руку. На ногу. Да на всё.
     И людей много. Они ходят вокруг меня и удивлённо смотрят, словно хотят что-то сказать. В принципе, я даже догадываюсь, что - за ручками ведь очередь, а я не тороплюсь. А куда торопиться – делать всё равно нечего. Город ещё пока чужой. И люди тоже ещё пока чужие.
     Сегодня вечером у приютившей бабули буду смотреть с её внуком третью серию «Следствие ведут знатоки». Она пообещала.
     Ну, вот, обо всём тебе и рассказал. Сейчас куплю конверт и отправлю это первое своё письмо. Тебе.
     Эх, как не хочется прощаться.
     Крепко тебя целую.
     Очень крепко.
     Не верится даже, что ещё вчера мы были вместе…
     Как это хорошо, что ты есть в этом мире.
     В двадцатом веке. Во втором тысячелетии. В четвертичном периоде.
     В мезозойской эре.
     Какую чушь я тебе пишу…
     А на самом деле я просто хотел сказать, что люблю. Но люблю не просто…
     А очень.»



       ***
У Ивана совсем уже нет памяти, - недовольно цокнув языком, Светлана закрыла за собой калитку, подошла к чердачной лестнице, тронула её. Лестница качнулась. – Надо же, и так плохо прислонил! Ветерок какой – и ведь грохнется. Да ещё и окна побьёт… - недовольно вздохнув, Светлана посмотрела вверх и досадливо хлопнула рукой по ноге. - Да что же это такое?! И дверь на чердак не закрыл! А ведь небо всё в тучах. Дождь пойдёт - зальёт! – ещё раз вздохнув, она по-хозяйски поправила лестницу и, чертыхаясь, полезла на чердак.
Уже добравшись почти до верха, хозяйка вдруг услышала, как в глубине под крышей что-то вздохнуло, скрипнуло и с чудовищной силой громыхнуло. Замерев на мгновение, она ринулась к проёму, как к амбразуре, и, впрыгнув внутрь, увидела в полоске пыльного света висящие босые ноги. Схватившись за сердце, Светлана уже приготовилась падать в обморок, как вдруг услышала голос сестры:
-Света, какой у вас тут бардак на чердаке! Я чуть не расшиблась! -  Ноги поднапряглись, задёргались, и вместе со своей хозяйкой спустились на пол.
-О, Боже! – Светлана обессиленно присела на стоявший рядом перекошенный табурет. - Это что ж такое, Алька! Я ж чуть не померла сейчас! – стянув с шеи платочек, принялась нервно обмахиваться. – Я же подумала, что ты повесилась! – сглотнув, она тихонечко зашмыгала носом.
Обретшая плоть Александра, прихрамывая, подошла к сестре.
-А это с какого перепугу? – присвистнув, вытаращила глаза. – Я, может, только жить начинаю, а ты такое несёшь…
-Ох, Алька, Алька…  -  Светлана, строго посмотрев на младшую сестрёнку, поднялась. – На чердак-то что тебя понесло? Что тебе тут надо? В пылище-то этой столетней…
        Александра, отряхиваясь, улыбнулась.
- За прошлым пришла.
- За каким ещё прошлым… - Светлана покачала головой, вздохнула. - Настоящим надо жить.
       - Так я и живу. И оно, это настоящее, сейчас просит немного прошлого… Чтобы кое-что вспомнить, кое-что освежить.
     - Нашла?
     - Нашла.
     - Письма Серёгины, - Светлана уже всё поняла.
     - Да.
     Хозяйка чердака бессильно опустила руки.
     - Одумайся, - обняла сестрёнку, - и хватит уже… Возвращайся.
     -Куда?
     -Домой.
     Александра, криво усмехнувшись, двинула ногой табурет, прошептала:
     -А я и вернулась…
     Светлана опять достала платок, зачем-то расправила его.
     -Фу, духота… - замахала им себе в лицо. – Конец ноября, а солнце жарит, как летом…
     Аля кивнула.
     - Да… Юг у вас…
     Светлана подвинула к себе табурет, снова присела.
     - Но… ведь Сергей женат. У него дети.
    
     -И что?! - Александра удивлённо уставилась на сестру.
     -Не трогай его. Всё давно быльём поросло, всё забылось – зачем ворошить?
-Просто увидеть его хочу… Поговорить…
-Зачем?!
        -Прощения хочу попросить…
-За что? – Светлана прижала руку к сердцу. - За глупость малолетнюю?
-Это называется предательство… Я предала. А он любил…
Светлана, взмахнув руками, разволновалась.
      -Господи, ну, что значит предала? Девчонкой была совсем…
     Аля, покачав головой, присела у ног сестры, подняла на неё глаза.
     -Ты о нём что-то знаешь?
     -Ну, откуда… - Светлана отвела взгляд. -  У нас город хоть и маленький, но город… - погладила сестрёнку по голове. - Наталья говорила как-то, что он женат, двое детей… Она с его женой знакома вроде была…
     -Какая Наталья?
     -Сестра наша двоюродная.
     -Наташа знакома с его женой?! – Александра вскочила.
     -Чего ты всполошилась? Работала она как-то с ней… Давно.
     -Так, может, она знает, где Сергей…
     -Господи, ну, в городе он, в городе… Где ему ещё быть? Во всяком случае, родители точно здесь – я мать его иногда встречаю на рынке…
     -Ладно, узнаю. Поспрашиваю. А если безрезультатно будет, то родителям и позвоню. Номер телефона у меня сохранился.
     -Ты с ума сошла: их-то зачем впутывать?! – Светлана сомкнула руки в замок. - Ты хоть думай иногда… Да и вообще, зачем всё это?! Было и было… Столько лет прошло…
     -Просто увидеть его хочу.
     -Да забыл он уже давно тебя…
     -И что? Ну, забыл. Я же просто увидеть…
     Александра подошла к полуразвалившейся тумбочке, открыла, достала жестяную коробку. Света замахала руками.
     -Не открывай. Не выпускай Джина… - почти закричала.
     Александра, вздрогнув от громкого голоса, вернула коробку на место, но тут же снова взяла её, раскрыла.
     - А я всё же открою. И прочту. Послушаешь? – достала первый попавшийся конверт, вынула листок.
     -Не надо… Это же личное… - засомневалась было сестра, но, тут же смирившись, уселась поудобнее, приготовилась слушать.
     Александра рассмеялась.
    -Да не стесняйся ты, сама же сказала, что быльём поросло…- и развернула листочек.

            «Здравствуй моя любимая, самый дорогой человек…
     Это я тебе ещё вчера написал. А потом заснул. Прямо за столом. А когда проснулся, то продолжать уже не стал – очень сильно ударился: упал потому что. Всё настроение и улетучилось. Прости. Поэтому продолжаю уже сегодня.
     Живём мы здесь как лошади. В стойле. А пашем как негры. На плантациях. Каждый день в шесть утра подъём, в семь завтрак – и в поле. В час обед. И снова в поле.
     Но никакого толку совхозу от нашей работы нет. Да и нам тоже. Потому что мы себя не прокармливаем.
     Наша бригадирша, местная старуха, материт нас каждый час как по расписанию, но тоже бестолку: производительность наша от этого не повышается. Хоть мы и стараемся. А сегодня она вообще выгнала наше звено с поля и не засчитала ни одного ящика, хотя мы к тому времени собрали уже три… Ещё сказала, что кормить не будут. Представляешь? Что теперь будем есть – не знаю. Разве что голубей – их много. И помидоров…
     А вообще жизнь здесь бурлит. Позавчера отвезли в больницу нашего студента – избили местные. А вчера вечером наши избили местного. И его тоже отправили в больницу. На воскресенье та и другая сторона обещает что-то грандиозное… А я со своим приятелем предлагаю разрешить всё мирным путём. Преподаватели приятеля уже пообещали отчислить.  Мне тоже досталось – но нас неправильно поняли! Вот что значит проявлять инициативу...
     Дописываю ночью. Все спят. Пишу с фонариком.
     Мы всё-таки голодными не остались. Наелись. Даже впрок.
     Дело в том, что на обед в столовой, куда нас на самом деле не пустили, были только хлеб с маслом – горами навалено на подносах. Какая-то авария на электростанции случилась и обед не приготовили. Поэтому ребята набрали хлеба и для нас. С маслом!
     А вечером в столовой всё повторилось. Правда, теперь уже без масла. Но с молоком. Молока ребята принести не смогли. Не в чем было… Но хлеба мы наелись.
     А ребят этот ужин так возмутил, что они решили устроить завтра забастовку…»

     Александра вздохнула и замолчала.
     Вздохнула и Светлана.
     Неожиданно снаружи за дверью послышалась возня и в проёме появилась седая голова Ивана, того, который уже совсем ничего не помнит.
     -Ничего себе! – вместо приветствия воскликнул Иван и рассмеялся. – Они обе здесь! А я пришёл домой – никого. Смотрю, чердак открыт, а скоро дождь польёт. Ну, думаю, совсем уже моя старуха без памяти …
     -Это кто старуха? – возмущённо шагнула к мужу Светлана. - Кто без памяти? А сколько я за тобой всего доделываю, забыл? Я теперь даже за ширинкой твоей вынуждена следить, чтоб перед Алькой не опозориться.
     -А кто за тобой постоянно выключает утюг? – парировал хозяин, не ожидавший такого приветствия, и застыл с поднятой над порогом ногой.
     Аля, не зная, то ли бежать помогать зятю влезть на чердак, то ли уже не вмешиваться в семейную идиллию, не сдержалась и рассмеялась.
     Супруги тут же синхронно устремили на неё свои взоры и сокрушённо покачали головами.

***

                «Привет, Аль!
     Вот надумал тебе ещё написать. Утром только отправил письмо, а к ночи много новых событий произошло. Сегодня после занятий меня чуть было не утащили на студсовет. Дело в том, что я купил портрет Генерального секретаря ЦК КПСС и повесил его над койкой. А рядом у меня висят разные картинки, афиши… Ну, ты знаешь. Так вот, пришла комиссия и приказала мне Генерального секретаря снять. Я, конечно, удивился и попытался понять, почему? Я комсомолец, иду дорогой партии, хорошо учусь, участвую в жизни института, хожу на субботники и собрания… А они: снять и всё. Я продолжал допытываться, но бесполезно – им же ничего не докажешь. Пришлось снять.
     Но я его не совсем снял – он теперь висит у меня под ковриком замаскированный. И теперь я уже тайно продолжаю гордиться политикой партии и правительства…»


***
     Двор за окном был таким же, как и двадцать лет назад. Александра словно переместилась в прошлое – это радовало и пугало одновременно.
     А тут ещё и осень разгулялась и уступать стоящей за порогом зиме, похоже, не собирается. И так мягко стелет…
     А в Москве, в новостях передали, морозец уже. И вот как завтра домой возвращаться, в чём ехать? Пуховик с сапогами не наденешь - в чемодан придётся затолкать, а как в Москве выходить из самолёта? В мороз…- Аля задумалась. – Хорошо, что она заранее купила обратный билет, ведь уже через три дня пребывания на малой родине вдруг поняла, что у неё больше нет сил оставаться в этом городе – городе детства, где всё так пронзительно напоминает о беззаботном счастливом времени и о том, чего больше нет и не будет. Да…
     -Ты всё-таки решила завтра лететь? – вошедшая в комнату сестра прервала раздумья Али. – Так ничего о нём не узнав?
     Александра, кивнув сестре, решительно раскрыла старый потёртый блокнот, который уже давно держала в руках.
     -Родителям его сейчас позвоню.
     Светлана тихонечко вздохнула.
     -Звони, - направилась к выходу, но остановилась. -  На спектакль-то пойдёшь?
     -Конечно, премьера же! Да ещё наша племянница в главной роли. А ты?
     -Нет. Голова болит. Да и хочу собрать тебе чего-нибудь в дорогу.
     -В дорогу? Два часа лёту…
     В комнату заглянул Иван с небольшим свёртком в руках.
     -Аля, ты ещё не упаковалась? Я тут зятю подарок хочу передать…
     -Какому зятю? – Светлана, возмущённо перебив мужа, зацокала языком. – Ты хоть думай иногда.
      Иван удивлённо уставился на жену, но тут же упрямо добавил:
      -Но он же мне всё равно зять…
      -Он-то тебе зять, да сестре моей он больше не муж.
      Иван непонимающе пожал плечами.
      -И что? Тяжело передать, что ли?
      -Как передать, если люди живут раздельно и встречаться больше не собираются? -  Хозяйка дома развернула хозяина к двери. – Так что… пойдём, дорогой, пусть она спокойно соберётся – времени уже мало осталось. И места в чемодане тоже.




***

               «Здравствуй, моя любимая, моя самая-самая!
      Сообщаю тебе, что сегодня я купил билет на самолёт. Так что, в субботу вечером буду уже дома. И ты уже будешь дома. Как это здорово!
Из кассы мы с Саней пошли в бар. Просто так. Там мы писали конспект по истории КПСС. «Две тактики». На нас все смотрели удивлённо, но с уважением. А мы на всех – с завистью, ведь они ели и пили, а у нас денег уже нет. Дожить бы до субботы.
     Скорее бы! Скорее бы…
     Но время не движется. Остановилось, что ли?
     Знаешь, я могу часами мечтать, вспоминая тебя. Думать о тебе – это так приятно…
     Но когда тебя нет рядом – мне очень плохо. Очень. Просто очень-очень.
     Но скоро мы будем вместе. Вот если бы больше никогда не расставаться!
          «Я не могу без тебя жить!
          Мне и в дожди без тебя - сушь,
          Мне и в жару без тебя - стыть.
          Мне без тебя и Москва - глушь.
          Мне без тебя каждый час - с год,
          Если бы время мельчить, дробя;
          Мне даже синий небесный свод
          Кажется пасмурным без тебя…»
     Это стихотворение я сегодня прочёл на столе в одной из аудиторий. И переписал.  Автора не знаю.
     Оно про меня… О тебе.
     Последнее время меня мучит скромное желание: уехать вдвоём куда-нибудь далеко… В другой город, деревню – всё равно, но чтобы там у нас было жильё и всё тому подобное… И мы вдвоём. Только вдвоём…
     Приплыли, скажешь? Приплыли…
     Я приплыл.
     Ладно, закругляюсь.
     До свидания. Целую. Люблю. 
     Целую.»
 
                ***

     День тянулся так медленно и долго, что Александра несколько раз проверяла часы.
     Состояние её тоже было не из лучших: с одной стороны ей уже невмоготу было в родительском доме из-за воспоминаний, растревоживших душу, а с другой стороны именно эти воспоминания словно магнитом и притягивали, заволакивали, умоляли остаться…
-Алька, ну, что, собралась? Скоро в театр уже… - Светлана, отправив мужа за шампанским для провожательного ужина, заглянула в комнату, чтобы позвать сестрёнку к чаю.
-А что мне собираться - давно всё в чемодане, - очнувшись от воспоминаний, Аля поднялась с дивана, взяла со столика телефон.
-Тогда пойдём пить чай. Или ты ещё будешь кому-то звонить?
        -Уже позвонила. Мама его трубку взяла. Спросила, кто я? Ну, я сипло ответила, что одноклассница, что, мол, приехала на родину, хочу повидаться… Она продиктовала его телефон.
      Светлана хмыкнула.
      -Да, деликатная у Сергея мама, раз не спросила твоего имени – она ведь всех его одноклассников как облупленных знает – классным руководителем же у них была.
      -Да. И преподавала им математику… Но что я могла ещё сказать?
      Сёстры прошли на кухню. Светлана разлила чай.
      Аля дрожащими руками придвинула к себе чашку, развернула конфету.
      -А ведь она могла устроить мне допрос… 
      -Ну, ты бы тогда просто положила трубку…
      -Естественно… И не узнала бы номера его телефона. Между прочим, мобильного. Выходит, цивилизация уже и до вас добралась. Пора бы и вам себе купить.
      Хозяйка поставила чайник на плиту и удивлённо уставилась на сестрёнку.
      -Нам? Мобильный? Да он таких денег стоит, что мы пока обойдёмся домашним, - села за стол, потянулась к вазе с конфетами. – А ты хоть помнишь, что это за конфеты? Специально для тебя купила.
      -Ещё бы! Это же те, что ты однажды, лет десять назад, наверное, зажала и не дала нашим детям! А выдала им какие-то карамельки! – расхохоталась Алька.
      -Да, - рассмеялась и Света, - но разве бы они оценили вкус? Им сладкое и сладкое, а мы с тобой три дня кайфовали! Помнишь? Мне ведь их в нашем служебном буфете тогда по великому блату к вашему приезду выдали… - предалась воспоминаниям и сестра.
      Аля поставила пустую чашку в блюдце, поднялась.
      -Даже не верится, что были такие времена… А сейчас ешь, хоть объешься.
     -Да… Потому и вкус уже не кажется таким изысканным… -подтвердила Светлана и засуетилась. – А ты в чём в театр пойдёшь?
     -Как есть, так и пойду. Я же ничего нарядного с собой не брала.
     Светлана улыбнулась.
     -Хочешь, надень моё бархатное платье – оно ведь тебе очень идёт.
   
     -Платье у тебя чУдное! - Александра обняла сестру. - Но не хочу привыкать. Потом снимать не захочется.
     -А хочешь, я тебе его подарю? На счастье. Оно, и правда, счастливое. Я всего три раза его надевала – и все три раза оно помогло мне достичь желаемого.
     -Да что ты? Тогда доставай!
     Сёстры, оживившись, направились к шкафу.
     -Хочу сегодня перемен… - приняв изысканный наряд, Александра сначала прижала его к груди и только потом надела. И в тот же миг преобразилась, засияла.
     Да, платье было превосходно.
     Но тут же встал вопрос, в каких туфлях теперь идти?
     Благо, у сестёр был один размер ноги – нашлись и туфли.
     Расшумевшись, сёстры не услышали, как вернулся хозяин.
     Иван, увидев сестру жены в знакомом платье, зааплодировал.
     -Как тебе идёт, Алька! А ведь это счастливое платье – тебе Света не рассказала?
     -Рассказала.
     -Ну, тогда пусть и твои желания исполнятся…

 
***

     «Я очень жду твоего письма. Очень. Я люблю перечитывать твои письма – благо, их много… Но запас давно уже не пополняется… Боюсь даже догадываться, почему…
     Напиши мне. Пожалуйста. Я люблю тебя. Очень. Всё равно. Навсегда. Люблю…»

***

     -Тебе по межгороду звонил какой-то мужчина, - Светлана выпалила тут же, едва Александра открыла входную дверь.
     -По межгороду? Это невозможно, - отмахнулась Аля.
     -Может, с работы?
     -Нет, не может: никто не знает, где я. Да и, к тому же, кто может знать твой телефон?! – Аля повесила жакет, наклонилась, чтобы чтобы поставить туфли в обувницу.
     - Но ведь звонил. Я сказала, что ты в театре, что дома будешь поздно, а завтра очень рано улетаешь в Москву.
     Александра, внимательно посмотрев на сестру снизу вверх, снова не поверила.
     - Это невозможно, - покачнулась. 
     - Что значит, невозможно? Кто-то же звонил… Кстати, очень приятный голос. Может, это Сергей?
     -По межгороду? – Аля вдруг растерялась. - Нет. К тому же, я ему отправила смс с номером своего мобильного, зачем ему звонить тебе? - Аля вдруг почему-то разволновалась.
     Из кухни с бокалами шампанского на подносе вышел Иван.
     - Ну, сестра, как спектакль? За Юлькину премьеру?
     Сёстры заулыбались и, взяв по бокалу, радостно чокнулись.
     - За премьеру! – Светлана одобрительно подмигнула мужу.
     - За премьеру! – поддержала Аля. - Юлька была великолепна! Она станет знаменитой актрисой – вот посмотрите! А учитывая её характер, глядишь, и в режиссёры потом подастся.
     Родственники, радуясь успеху племянницы, так зашумели, вспоминая, каким озорным ребёнком она была, как легко и с интересом училась в школе, что не услышали телефон, терпеливо и настойчиво призывавший их к себе.

***

            «Здравствуй, А.!
     Сегодня утром, когда шёл на экзамен, получил твоё письмо. Прочитал.
Хорошее письмо. Мне, честно говоря, очень понравилось, даже жалко было дочитывать до конца… Я вообще люблю такие вещи, которые как-то действуют на сознание, заставляют задуматься, которые могут как-то растревожить…
Я давно не писал тебе - ждал твоего ответа на моё послепраздничное. Уже чувствовал… но ещё надеялся. Почему-то всё-таки надеялся.
Значит, ты во всём разобралась, что-то увидела по-иному, сумела сделать более верные выводы.
Понятно.
А почему ты говоришь, что нам не следовало бы встречаться 7-го? Почему не надо было ходить ко мне домой, встречаться с моими родителями? Ведь в таком случае ты бы ещё долго могла заблуждаться, а теперь вот быстро разобралась. И это избавит теперь тебя от дальнейших ошибок. Так что, видишь, всё к лучшему.
Да…
        И на что я надеялся?
        Смешно.
        Понятно же было, что если от тебя придёт письмо, то именно таким оно и будет.
Итак, я не тот человек, который тебе нужен. Прости.
Прости.
Ну, вот и всё.
Больше писать не о чём.
До свидания.
Может, как-нибудь ещё и увидимся… Когда-нибудь. Не скоро.
        Может быть…
        Наверное, может.»

***


     - Ваня, представляешь, а ведь Сергей, оказывается, уже давно не живёт со своей семьёй. И даже уехал из города.
     - Это тебе Наталья сказала? – Иван вдруг обрадовался. – Когда успела?
     - Да вот только что звонила. Она случайно встретилась с его бывшей… Когда мы были в аэропорту. Надо же, как совпало…
     - Альку ждёт сюрприз. А куда он уехал?
     - Не знаю. Но я ничего ей говорить не буду. Пусть сами. Если Судьба, то найдутся, - Светлана посмотрела на часы. – Через десять минут она уже приземлится… Пусть сами. Да?
     -Да, - Иван обнял жену, - пусть... Хотя я бы сказал.

***
     Воздух был как в фильме-сказке хрустально-морозным и искрился в жёлтом свете фонаря так ярко, что искрилось всё вокруг: дома и растущие вдоль них деревья, дороги и едущие по ним машины, тротуары и бегущие по ним люди; и ещё два обнявшихся человека, застывших под вечерним фонарём и забывших о времени...