Жёлтая кирпичная дорога Глава 11, 12

                11

     … Или я прозевал поворот на трассу, или «Чапаев» отправил меня не той дорогой!!! Она вскоре сузилась до такой степени, что ветки деревьев, стали настойчиво цепляться за двери, крышу и зеркала моей «ласточки», словно старались не выпустить маленькую железную птичку из жутких объятий странного леса. Я вспомнил ночное купание с говорящей собакой и ледяные иголки ужаса вонзились мне под ногти. Потусторонний холод юркими змейками жадно рванулся вверх по ладоням! Я усиленно замотал головой и ожесточённо заколотил рёбрами ладошек по рулевому колесу. Придорожные заросли уже приготовились броситься в остервенелую атаку и сплошной чёрной – зелёной пастью  исступленно и без удержу рвать меня и машину на миллионы крошечных соринок, превращая в пыль и атомы. Я быстро включил дальний свет и что есть сил нажал на клаксон! Звук сигнала и яркий свет тут же разогнали наваждение.
    «Не включить ли задний ход»? – мелькнула трусливая мыслишка, но за очередным поворотом увидел неторопливо бредущую компанию. Заметив меня, они остановились и дружно замахали руками. «Будем надеяться - это местные аборигены и они выведут меня на свет божий!» - облегчённо вздохнул я, останавливаясь.
       Их было четверо. Девушка и трое мужчин. Четверо, если не считать маленькой собачки. Пёсика молодая особа держала на руках.
- Намордник, поводок, документы на прививки у зверя есть! - скорчив рожу, неподкупного американского копа, хриплым голосом обратился я к ней. Она опешила и чуть не выронила свою «моську». Попыталась что - то сказать, смутилась и беспомощно обернулась к приятелям.
   - Да шучу я, шучу! Это шутка! Садитесь! - Я открыл переднюю и заднюю двери.
- Только, как отсюда выехать - мне неизвестно. Я, знаете ли, не местный и сам заблудился. Так что, помогите люди добрые! Не дайте погибнуть в расцвете лет на вашей чужбине в непроходимо - непролазных, вечно - зелёных насаждениях! - приторно затянул я самую популярную «ораторию» попрошаек.  Девушка и её попутчики рассмеялись.
- Где - то я уже слышала - эти «звучные напевы»! - она задорно взглянула на меня.
- Всё! Сдаюсь - признаюсь! Я есть гнусный плагиатор! - Картавя, под иностранца, я поднял вверх обе руки и, как мог обаятельнее, улыбнулся.
    - А мы как раз местные! И с большим удовольствием покажем дорогу. Вам куда? – поинтересовалась девушка. Во мне что - то щёлкнуло и вспыхнуло, словно включили свет в тёмной комнате. Это была - Она! Девушка моей Мечты!
- С в-вами - даже на к-край вселенной! – заикаясь от волнения, просипел я.
- Прекрасно! Только так, давайте сначала подвезите нас до города, а там уже отправляйтесь на свой край вселенной! - благосклонно согласилась хозяйка пёсика, присаживаясь рядом.
- Будьте моим штурманом! Показывайте направление! - Я сделал вид, что напряжённо вцепился в рулевое колесо.
- Вперёд! И только вперёд! - по - хозяйски скомандовала барышня, а её собачка лизнула меня в ухо, преданно глянула на свою хозяйку и радостно тявкнула.
   Попутчики оказались простыми и весёлыми людьми. Невысокий, грузный мужчина с причёской «а-ля Бетховен» - режиссёр местного театра, остальные - актёры. Об автосвалке «Чапаева» они ничего не слышали. По их словам, в лес на пикник они отправились целой театральной труппой, пёсик актрисы убежал, все пошли его искать, нашли на этой дороге. Через два дня у них премьера очень важного спектакля, который коллектив долго готовил, вот и решили отдохнуть на природе. Где теперь находятся остальные – не знают, но уверены, что те домой доберутся без проблем. Там достаточно мужчин.
    - Спектакль будет необычный! Приходите - не пожалеете! - пригласил «Бетховен».
- Театр я люблю! – пафосно заявил я. Мои пассажиры переглянулись и заулыбались.
- Так, что на вашу премьеру - приду непременно, - пообещал я, выруливая, на автобан. Девушку звали Алиса, её собачку – Тото.
- Почти как в сказке об "Изумрудном городе",- прокомментировал я их имена. Мои попутчики на мгновенье замолчали. - Это одна из самых удивительных историй - сказка о волшебнике Гудвине, «Изумрудном городе» и жёлтой дороге. Одна из моих самых любимых! - признался я.
- А какие истории вам нравятся больше всего? – Алиса заинтересованно взглянула на меня.
- "Обыкновенное чудо", "Стойкий оловянный солдатик", «Снежная Королева», «Алиса в Стране Чудес». – Мои попутчики снова переглянулись.
- Сейчас - налево, - подал голос, доселе молчавший, крепкий, высокий парень с короткой стрижкой и мощным подбородком.  «Качок, * наверное, а в сказке ему бы подошла роль «Железного дровосека», - выруливая на междугородний автобан, решил я.
- Ну, вот! Скоро мы будем дома! – девушка чарующе улыбнулась.
- У вас! - уточнил я.
- У нас! - кивнула она.
- Тогда - вперёд и с песней! 
 - Действительно, включите что - нибудь ваше любимое.
 - Хорошо! Только смотрите: кто не спрятался - я не виноват! - с шутливой угрозой в голосе, предупредил я. И на весь буржуйский автобан, и окружающую его «грин писовскую природу» небольшим ураганом налетел хриплый баритон Высоцкого, "Во хмелю слегка, лесом правил я…» **
    В благодарность за «спасение», артисты пообещали устроить мне экскурсию по городу и я этим сразу же воспользовался.
- Как я узнаю, когда у вас для этого будет свободное время? - вопросительно посмотрел я на девушку своей Мечты, и сам ответил свой на вопрос.
- По телефону! 
     Мельком глянув на коллег, она попросила у меня ручку. Я мгновенно подсунул ей обложку диска с песнями Высоцкого. Минут через пять мы были на месте. «Бетховен» показал мне недорогой и, по его словам, очень хороший мотель.
Я обещал позвонить, и мы расстались. «Жизнь становится очень даже загадочно -интригующей!» - с радостным предчувствием перемен, я поставил машину на стоянку. 

     … Левая рука затекла от кончика мизинца до локтя. С трудом повернувшись на спину, я  начал энергично её массировать. На ладони проявились три красные точки, похожие на шипы ошейника говорящей собаки, но вскоре исчезли. Ну и сон!.. Вторая реальность! Чапаев, Петька, Анка!.. Попытался вспомнить подробности, но, смытый потоком утренних мыслей, сон растворился, как сахар в горячем кофе.
    Сделав ещё одну попытку восстановить приснившееся и не получив результата, прекратил это бессмысленное занятие. Организм срочно потребовал крепкого, ароматного напитка.
    В комнате тихо и пусто. Форточка приоткрыта, «комп» - выключен. Пульт от «телеящика» в кресле. У меня он всегда в пределах досягаемости - на спинке дивана. Чистый стол и безмятежно дремлющий на батарее кот - явные признаками присутствия в моём бункере женского, хозяйского начала. Глубоко вдохнув, я сполз с дивана. Помахал руками, разогреваясь, сделал несколько боксёрских движений, подошёл к окну, раздвинул шторы и широко распахнул окно.

                12

... Здание мотеля напоминало небольшой средневековый замок, а не провинциальную трёх звездную гостиницу. «Обыкновенное чудо» - прочитал я на вывеске.
«Прекрасно!» - пронеслось у меня в голове. «Детская мечта идиота! Пожить в рыцарском замке с чудесами и привидениями! А вот хватит ли у меня финансов на эту мечту? Такие места, вряд ли, будут не дорогими! «Ладно!..» - решил я. «Будет не по карману - просто совершим экскурсию по мечте! А там – как получится!..» 
    С такими мыслями я взялся за массивную ручку в виде большого медного кольца, которое дикий вепрь сжимал в оскаленной, клыкастой пасти. Двери отеля медленно и тяжело открылись. Колокольчик над входом мелодично тренькнул. Я машинально глянул вверх, пытаясь определить, откуда идёт звук. В тот же миг огромные, когтистые лапы ударили меня по плечам и гигантская туша, заросшая бурой, дурно пахнущей шерстью, свалила с ног. Падая, я успел заметить, что к моей шее тянется оскаленная морда с длинными, грязно - жёлтыми клыками. «Ничего себе за хлебом сходил!..» - ни с того, ни с сего вспомнилась фраза из старого анекдота, и я бешено рванулся в сторону…

   … Прохладный воздух раннего утра ворвался в комнату. Автомобильный и городской смог за ночь рассеялись, в воздухе пахло морем и цветущей сиренью. Несколько раз, до хруста потянувшись, я выглянул из окна. Свежий воздух, оцарапав мои прокуренные лёгкие, быстро провентилировал полусонные мозги.
    - Пора, пора, пора, пора за стол! - пропел я наблюдающему за мной коту, арию голодного гостя, потрепал его по загривку и двинул в ванную комнату. Кот спрыгнул с батареи, растянулся, как воздушный шарик, разминая заспанную спинку, зевнул, посмотрел мне вслед и, свернувшись в клубочек, опять прилёг, теперь уже в кресле.
    «Везёт же некоторым!» – позавидовал я, включая, для начала, тёплую воду.                Закончив водные процедуры, обнаружил моего красавца занявшим стартовую позицию у холодильника. Почесал его за ушком, взялся за ручку и жизнерадостно скомандовал: «На старт!.. Внимание!.. Двери открываются!.. Открываются двери!..» Мой сожитель не выдержал, встал на задние лапы, и попробовал открыть заветную дверцу.
- Куда! Фальстарт! – строго глянул я на него.
- Ещё неизвестно, есть ли там, хоть что – то! - Кот с надеждой глянул мне в глаза, беззвучно мяукнул и потёрся о ноги.
- Наберись терпения!.. 

     … От неё пахло мужским одеколоном. Хорошим, явно очень дорогим, но мужским! Грешен - моя слабость! Всегда покупаю парфюм такого плана, хотя на это уходит четверть моих, не очень высоких гонораров. Она была немного полновата, а если сказать честно – просто толстой коровой! Где, интересно, я подцепил такую красотку? И успел так наклюкаться?.. Она спала одетой, впрочем, как и я. Окончательно вернули меня из сонного царства в наш бренный мир продолжительные всхлипы - всхрапывания. Казалось, кто – то раз за разом безуспешно пытается завести мощный гоночный мотоцикл. Лежать на боку впечатанным в стенку сил не осталось. С трудом открыв слипшиеся глаза, я приподнялся на локте. Рядом со мной возвышалась огромная мужская туша. Именно от неё в утренний эфир летели хриплые рулады. За столом, дымя «Примой», сидел и разгадывал кроссворд мой старый приятель Семён Семёнович.
- Сеня! Воды! - просипел я. Глянув на меня поверх очков, Семён встал, вышел на кухню и вернулся назад с чайником.
- Холодной!..
- Из холодильника! - буркнул он, и снова уткнулся в журнал.
- Теперь я знаю, что ощущают растения, когда их поливают после долгой жары! - благодарно пробормотал я, осушив половину. Выбрался с дивана и присел напротив Семёна.
- Как называется неправильный опохмелёж? - не глядя на меня, поинтересовался Семён.
- Это что, вопрос из кроссворда?..
- Из жизни, «мон ами», * из жизни!
- В жизни это называется запой.
- Вот именно! - записывая разгаданное слово, удовлетворённо протянул Сеня.
- Именно так - запой! - повторил он, и записал ещё одно.
- И уже третий день, кажется, - не весело констатировал я. Семён хмыкнул, не отрывая глаз от газеты.
- Это кто? - указал я чайником на диван.
- Твой театральный собутыльник. По вчерашнему бреду, что ты нёс, вы, после генерального прогона премьеры, немного погуляли. Ты у нас - сценарист, а он, то ли композитор, то ли режиссёр.
    «Позови меня в запой, мы давно забыли совесть...» - негромко проблеял я, бросив взгляд на храпящего композитора - режиссёра.
- Не забыли, а пропили!  - не глядя на меня, прокомментировал мою "арию" Сеня.
- Правильно будет - про пели! - вставил я своё «фэ», но Сеня промолчал. Поставив чайник набирать воду и, обнаружив в холодильник лишь хвост селёдки и надкусанный кусочек бородинского хлеба, я вернулся к хозяину квартиры.
- В клюв бросить и освежиться «ничого немае?..» *
- Разве не видно? – буркнул Сеня, не отрывая глаз от кроссворда.
- Как мы у тебя оказались?..
- Принесёшь пиво и закусь - узнаешь!
- Составишь компанию - будет тебе и пиво, и килька, и какава с чаем!.. - Уже в пути! - остановил мой словесный бульон Сеня, отложил кроссворд и начал переодеваться.
Театр, спектакль…» - крутилось у меня в голове, простреливая в затылок.
-  Ничего не помню!..

    ... Воздуха не хватало, я начал задыхаться! Животный страх парализовал меня, накрыв обжигающей, студёной волной! Руки и ноги ватные, тело - новогодний холодец! Не выдержав, я заорал во всю мощь своих тридцатилетних лёгких, но, вместо истошного вопля, из горла вырвалось едва слышимый сип!
    «Как во сне!» - пронеслось в голове. «Точно в сонном кошмарике!..»  Почему - то слово «кошмарик» меня сразу успокоило. Страх отступил, но руки мелко дрожали. Глухая, угрожающе молчавшая темнота, сгустилась до физического ощущения присутствия чего - то настолько анормально жуткого, что сердце застучало, как двигатель моего мерса* перед поломкой. Тогда я вспомнил как ругался мой дед. Делал он это так редко, что я слышал это не более трёх раз за всю его жизнь. Причём выражался он тихо, а звучала его матерщина - словно хорошая народная песня! Хватало её обычно на один полноценный, глубокий выдох. Собрав остатки сил и воздуха, я упёрся обеими руками и коленями в навалившееся на меня чудовище и, с дедовским, - «Да, ё… твою!..», - сбросил с себя.