От градуса к градусу

Посвящение
(часть 1)
Все события и люди, описанные в произведении, являются плодом моего воспаленного воображения, и прототипов искать не надо – ковыряйтесь лучше в другом месте. Все совпадения случайны
На самом деле, масоны действительно правят миром,
за исключением моего сельского поселения

Нью-Йорк 1994 год.
Все началось у Дональда Дака с посещения гей-клуба. Нет, блять, пидарасом он не был, с бабами всегда было все «О КЕЙ». Просто была вечеринка, затем перебрались из одного зачётного места в другое, потом в третье, которое и оказалось тем элитным сборищем жопошников. Там Дональд, сидя за столом в углу, потягивал скотч, и, поглядывая на повсеместно снующих и танцующих пидоров, потихоньку приходил в себя и даже начал вслушиваться в речи слегка напомаженного прилизанного шатена с пробором и эльдорадной пирамидкой прыща на лбу.
«Положить бы на тебя *** в хорошем смысле этого слова, эк ведь, как заебал!», – думал Дональд, но отъебаться от скользкого шатена, который, кстати, оказался каким-то прямым или побочным отпрыском самого Черчиля (жирного недокуренного бычка из рода Мальборо), не было никакой возможности. Втирал ему Эндрю Мальборо, так звали прилизанного, что они, пидоры, давно за ним наблюдают, что он им интересен, и они помогут решить ему все его проблемы.
– Да какие, нахуй, проблемы то? – закипал Дак, – у меня все заебись, с четвертого класса, когда я присунул училке, позже ее еще судили за совращение малолетних, бабы из плэйбоя в подъезде дежурят попеременно, так что даже жена Иванка отказывается выносить мусор, и секретарши в каждом офисе, каких *** отличишь от Мерилин Монро, мозги окончательно через хуй высасывают.
– Да нахуй твоих баб, блять! – семяизвергал шатен, – я тебе на чисто аглицком толкую, блять, что дело о серьезных вещах – твоих финансовых проблемах, твоем бляцком казино «Сокровища Агры» за арбуз зелени, проёбанных самолете и яхте и ***вом «Плазменном» отеле за пол-ярда.
«Влип, сука, – тусовал мысли Дональд, – на журналюгу наткнулся или на ФБРовца, все сходится: они тоже пидоры. Где же он, сука, держит микрофон?»
– Пошел нахуй, это провокация, – потвердел голосом Дак. – Кто ты такой? Если ФБР, то буду разговаривать только в присутствии моих адвокатов, если журналист, то вообще съеби отсюда, очередь на мое интервью расписано, блять, на год вперед. И вообще, тварь, официально заявляю, что истории о якобы принадлежащей мне типографии, печатающей крапленые карты, – ***ня полная. Игровые автоматы, дающие выигрыш на миллион попыток, взломали русские хакеры, блять, про них не говорят пока, сука, но они есть – это такие пидарасы, что издалека что хочешь могут сделать. А отель дорогой я строил для арабских шейхов, но они наебали и в этот раз не приехали. Фсё, нахуй ****уй отсюда, пока можешь ходить или лучше я, блять, сам пойду.
– Да ты не кипятись, – гаденько увещевал напомаженный пробор, – ФБР, прокуроры, судебные приставы – это всё ***та голимая, я представляю организацию, которая гораздо выше по положению.
– Боевых пидарасов, что ли? – съязвил Дональд.
– Что ты слышал про вольных каменщиков? – не обиделся Черчиль.
– Типа организация строителей, которым не заплатили и выгнали нахуй? – осклабился Дак.
– Вот твоя тупость нам и нравится, и вообще ни хами, еблан, а то дерьмо будешь хлебать полной ложкой и не разявливай на меня ****ьник, иначе, паскуда, сделаем так, что никакой закон о банкротстве тебе не поможет! – напирал каменщик. – Мы в нем перспективу видим, блять, а он кобенится. На вот тебе, – шатен передал Дональду визитную карточку, на которой были нарисованы одноглазая пирамида, молоток, мастерок и еще какая-то мутотень. – Значит, так: неделю тебе на размышление, если не позвонишь, жизнь окончишь в притоне для гастарбайтеров, и это будут нихуя не мексиканцы, я тебе отвечаю. Всё, разговор, блять, окончен.
В общем, вечер был безнадежно испорчен. В довершение всего, оказавшись дома, Дональд выслушал о себе всю ***ню от супруги, совершенно несправедливую в этот день, о том, что он бабник, пьяница, банкрот, и вообще, он её заебал и испортил ей всю жизнь, а ведь мама её предупреждала, что выходить надо было замуж за богатого полужида Петю, который бы не чаял в ней души. В общем, не дала и отправила спать на диван.
Неделя проходила ни шатко, ни валко: Иванка по-прежнему дулась, погода была дрянь (с неба как-то хмуро, по-трипперному, капало), оральные секретарши как-то враз начали лечить зубы, вагинальные – посещать гинекологов, прокуроры вяло доёбывали, и даже толпы ****ей в подъезде как-то поредели. «Беспросветно как-то и, наверное, все предопределено», – подумал Дак, набирая номер Черчиля. Трубка помолчала, потом гнусавым голосом буркнула:
– Созрел, блять?
– Да.
– Ну давай, в среду подгребай к 10 вечера в центр Манхэттена, в штаб-квартиру Великой Ложи, да не лажи, блять, а Ложи, сука. У него жизнь висит на нитке, прикрученной к яйцам, а он все стебётся. Значит, вдоль 6-й авеню, между 23-й и 24-й, найдешь? Ну давай, до скорого, да, на такси приезжай, без выебонов, да, у нас все просто, давай, ждем, пока.

Среда, Манхэттен, 10 вечера.
– Здесь, – жизнерадостно белозубо улыбнулась темная индо-малазийская морда таксиста.
– Какую только вы ***ню жрете, что так воняет? Останови здесь, – сунул ему двадцатку Дональд, торопливо выбираясь из пропахшего восточными благовониями и подгоревшим кунжутным маслом такси. «Ничо так, монументальненько», – мелькнула у Дака мысль при взгляде на особняк с колоннами, столетней давности. Черчиль ждал у входа на ступенях:
– ****уй за мной.
«Ишь, вертухай выискался», – про себя думал Дак, следуя через огромный с лепниной холл за будущим братом. В холле никого не было, освещение было тусклым, в общем, до нужной комнаты их ничего не задержало.
– Итак, мирянин, взыскующий «масонского света» и решивший вступить в Ложу, становится масоном посредством ритуала инициации, или посвящения в первый градус, – изрек Черчиль.
– Прежде чем ему будет позволено вступить в храм, правое колено кандидата обнажается, левая нога с надетой туфлей обувается в сандалию, глаза завязываются платком, и в таком виде он оставляется на полчаса наедине со своими мыслями в «комнате для размышлений», которую охраняют изнутри и снаружи несколько братьев, вооруженных мечами. Вместе с кандидатом остается лишь брат, рекомендовавший его в ложу, – это я, однако разговаривать им запрещено, – продолжал брат.
– С мечами никого не видел... А что ты ****ишь, если трепаться запрещено? – храбрился Дональд, благо градус был не первый, и 200 граммов текилы приятно грели душу.
– Ты сам ****и поменьше, давай переключайся в режим приёмника, снимай свой прикид от Гуччи и облачайся, блять, в рванину и сандаль не забудь.
Помолчали... В комнате были чёрные гардины, в углу стоял скелет, как из кабинета биологии Дональдовского лицея, на стене – неработающий уличный висячий фонарь, на столике – кусок черствого хлеба, кувшин воды, лист бумаги и чернильница, в которую была воткнута дешевая китайская шариковая ручка.
– Поешь, – показал глазами Черчиль.
– Мне хлеб нельзя, я на раздельной диете, – косоротился Дак.
– Делай, что велено, и давай пиши завещание.
– Это еще нахуя? Я на такую ***ню не подписывался!
– Не бзди, блять, это прощание с твоей прошлой жизнью, следующая будет вообще заебись!
«Будет не будет, это еще бабушка надвое сказала», – подумал Дак, но честно написал:

«Завещание
Всем моим бабам и жене Иванке посвящается. Если бы Господь создал меня не таким ***путалом, то я был бы хорошим и правильным. Каюсь. Господи, прости мне мои грехи, дай мне столько следующих жизней, сколько у меня было баб, и тогда я с каждой проживу всю жизнь, и буду верным мужем и заботливым семьянином. Оставить мне вам совершенно нехуй, все описано пидарасами-приставами. Иванка, на наших 6 сотках дачи есть наше место, ну помнишь, где у нас первый раз было по пьяни, а соседка, пуританка недоёбанная, нас через забор спалила и орала так, как будто ее саму ебут на площади? Так вот там, под плиточкой тротуарной, – бумаги. Это акции именные компании некоего Стивена, он, конечно, мудак конченый – сидит в гараже со своим паяльником, но потенциал в нём есть. Ты знаешь, я в людях не ошибаюсь.
Остаюсь мысленно с вами, ваш Д.Д.»

– Так, сандаль один, выглядишь как чмо, вроде всё заебись. Ну всё, пора, давай долбись три раза, – съюморил Черчиль и повязал на глаза Дональду повязочку. На троекратное «тук-тук-тук» из-за двери издевательски ответили: «Хто там?», – и Эндрю зашептал Дональду в ухо, как в микрофон, а Дак соответственно, послушно, как усило;к, ретранслировал:
– Некий еблан, который молит о том, чтобы разделить с вами часть благодати, излившейся на сию Ложу Святого Иоанна, кою разделили с вами столь многие Ученики и Подмастерья до него.
– Не еблан, а профан, баклан, – шипел Черчиль, – не выебывайся нахуй!
Меж тем двери распахнулись, два мужика взяли Дональда под руки (позже оказалось, что это Первый и Второй Стражи принимают соискателя) и трижды повели его по кругу. Внутри круга, судя по звуку и запаху, пара других дебилов-братьев зажигали копеечной зажигалкой стеариновую свечу. Затем сопровождающие братья-стражи мимо двух шеренг, кривляющихся с театральными аксессуарами мечей и щитов, адептов (их Дак не видел, но перегар чувствовал совершенно отчетливо) потащили Дака-соискателя куда-то в угол.
– Момент инициации близок, – внушительно изрек начальственный голос и трижды въебал по столу, скорее всего деревянным, молотком. Впрочем, Дональда, отсидевшего в зале судебных заседаний в общем три года, это нихуя и не напугало.
– Проси дать света, – зашипел сзади Черчиль.
– Не вижу нихуя, – обрадовался ему, ставшему единственно родным, Дак.
– Ты должен принести мне присягу на Кубке возлияний со сладким и горьким питьем, как напоминанием о двух возможных путях, которые открыты перед непосвященным: путь просвещения, если ты с нами и искренен, то есть братва за тебя. И горечь смерти духовной – замочим на самом деле, если ты, сука, не с нами, – увесисто опять начальственный голос. Дональд немного подохуел, но тут ему кто-то сунул в руку банку с «отвёрткой», Дак высосал ее в один присест, немного отпустило.
– В сопровождении одного из братьев кандидат должен совершить три последних символических путешествия – «в воде, воздухе и огне». Первое путешествие, под землей, ты уже совершил, когда находился в «комнате для размышлений». Брат Черчиль тут прогнал, что ты человек честный, умеренный и свободный, то есть бродяга по жизни и лишен предрассудков и всяких самокопаний, это так? – опять голос.
– Да, – Дак.
– Ну, давай путешествуй, – голос.
Прохождение от земли через воду, воздух и огонь к эфиру проходило как игра в жмурки, где Дональд шарахался с завязанными глазами по залу, братья же выли, ржали, стучали бутафорскими мечами и по очереди давали Даку мощнейшего пендаля в зад. Так продолжалось с четверть часа, потихоньку Дональд зверел и реально начал мечтать завалить какого-нибудь братка, но тут шум стих, и голос провозгласил:
– Действительно ли ты желаешь сделаться франкмасоном?
– Да!
– Сделан ли твой выбор по доброй воле и свободному волеизъявлению?
– Да.
– Не делай другим пацанам того, чего не желаешь самому себе, не желай пацанам всякой ***ни! Да будет свет!
Повязку сдернули, Дональд зажмурился, а когда открыл глаза, увидел десяток мечей братков, направленных себе в грудь. Внешне братья были далеко не атлетического сложения, так себя братья, разные, двоих-троих Дак даже узнал. Одного видел в банке – не то управляющий, не то клерк, другого, жирного, но с тощими кривыми волосатыми ногами – на секс-вечеринке, где он бегал за бабами почему-то в бюстгальтере, а третий был воинствующий известный конгрессмен или сенатор, бывший летчик Джон. Он еще, вспоминал Дак, во вьетнамской яме сидел лет пять и в жопе держал то ли коллекцию часов, то ли желуди на случай голода. Ходил слушок, сенаторы-конгрессмены поговаривали, что привычка эта срамная осталась, и брат Джон частенько шухерился по сортирам. Самым удивительным оказался обладатель Голоса – Мастер. Это был мэр Нью-Йорка с рожей старого пропившегося мима.
– На колени перед Алтарем! – еще сильнее покрасневши рожей, проревел Мастер.
Черчиль, подтолкнув Дональда в нужную сторону, провозгласил:
– Ныне ты вступаешь в достопочтенное сообщество, куда более весомое и значительное, нежели ты представляешь. Оно не противостоит ни закону, ни религии, ни нравственности, оно просто кладет на них!
Мастер подхватил патетику брата Эндрю:
– Обещаешь ли ты никогда не раскрывать ни устно, ни письменно, ни под каким-либо другим видом наших тайн?
Дональду меж тем расстегнули рубашку и подставили к груди охуенный старый циркуль с иголкой в ладонь, которым, наверное, еще сам Коперник мерил расстояние до звезд, и если бы Дональд не взвыл:
– Обещаю, блять! – заебенили бы его прям здесь нахуй!
Далее Досточтимый Мастер зачитал ему торжественное обещание, которое кандидат Дональд повторял за ним, как мог:
– Я, Дональд Дак, здесь и сейчас, по доброй воле и без принуждения, торжественно, чиста сердечно обещаю и клянусь перед лицом Господа Всемогущего и этого достопочтенного собрания, что буду всегда прятать и скрывать и никогда не раскрою тайн и таинств масонов, я не запишу эти тайны даже струей на снегу.
Во всем этом я торжественно обязуюсь и клянусь, сохраняя твердое намерение поступать так же и впредь, без всякого сомнения, без мысленного противоречия или попыток уклониться в сторону от исполнения своего долга, как велит масонская братва, сознавая, что кара за преступление этой клятвы будет не менее страшна, чем ежели бы язык и хер мои с корнем были вырваны соответственно из уст и – откуда там хер растет – моих, сердце мое исторгнуто из груди, чтобы быть погребенным на расстоянии кабельтова от берега, по обычаю, чтобы дохуя не грести, дабы и памяти обо мне не осталось средь масонов. Итак, помоги мне, Господи, и удержи меня в верности обещанию!
Мастер, держа над ним деревянный молоток, совершил обряд инвеституры – введения в масоны, вручив строительный фартук, две пары лайковых перчаток, намекая, чтоб не жался и одну пару отдал жене и произнес:
– Ты, мой брат, укрась своим присутствием сии колонны, в смысле съебись к братьям.
– Да, откликаться будешь на Дятла, – посматривая на прическу Дональда, закончил Мастер.
Братья по этому поводу выразили ему свою радость, подняв вверх мечи, поздравили нового «брата» троекратным похлопыванием по плечу открытой ладонью, а кривоногожирный даже попытался поцеловать взасос. Что ещё: подходить к Мастеру следовало, педерастически поджимая левую ягодицу, а здороваться с братьями – согнув мизинец.
– Ладно хоть не опустили, – благополучно вздыхал Дак.
Тут как раз подгреб Черчиль с ведром и шваброй, дружески вручил все это Дональду и испарился со словами:
– Давай по-быстренькому отпидарась здесь всё, ждем тебя в сауне за углом, скажи в масонский зал.
«С лицея тряпку в руках не держал», – усердно стирая меловую пентаграмму с мозаичной плитки, думал Дак. Тут, правда, откуда ни возьмись, появилась старушка в белом платочке, улыбчивая и морщинистая, как печеное яблочко, она была очень похожа на славянскую Иванковскую бабушку, которая всем своим существованием доказывала, что старость может приносить радость и ей, и окружающим. Денег она у Дональда никогда не просила, будучи единственным таким человеком, которого знал Дак, всё норовила угостить Дональда блинами и смешно крестила их с Иванкой, что у мудаков-протестантов, к коим относился Дак, было вообще не принято. В противоположность ей, еще живая Дональдовская бабуся перенесла восемь пластических операций (шкуры, что с неё сре;зали, хватило бы на два эсесовских плаща), сверкала вставными зубами, держа на коленях лохматую моську препротивнейшего вида, у которой было абсолютно не понятно, где зад, где перед, так как лаяла она и тем, и другим. В общем, она была типичной амеро-жидовской старой ведьмой, коих сплетни на английском и пластические хирурги приводили к старуша;чьему боевому оскалу. И она, будь более известной, нашла бы себе место в ряду между бесноватой Оллбрайт и ржавой железной леди Тэтчер. Летала ли она на метле, Дональд не видел, но вела строгий учет овсяному печенью, которое в детстве подъедал у нее Дак.
– Иди уже отсюда, кобелина, нихуя делать не умеешь, прости меня Господи, – отбирая ведро, ласково сказала бабуся.
За столиком в масонском зале на диванах уютно разместились четверо: брат Дятел, брат Черчиль, тощий банкир – брат Червонец и пузато-волосатый брат Сиська, уже успевший напялить лифчик, остальные братья рассосались по бассейнам, бильярдам и прочим комнатам отдыха, а может, просто не вышли рылом сидеть рядом. На столе были блюда с сырной, овощной и мясной нарезкой и омаро-крабовые миски с переплетением всяких плавников, хвостов и щупалец. Из горячительного – вискарик, кувшинчик с красненьким и бутылка запотевшей «Столичной». Налили себе вразнобой, Дак плеснул себе водки и нацепил на двузубую вилку скользкий вяленый баклажан.
– Ну, за нашего нового брата, Дятла! – провозгласил Черчиль, братья дружно вздрогнули.
– Между первой и второй инструктажик небольшой, – хохмил Черчиль, – – значит, так: сначала о твоих проблемах. Брат Сиська представляет у нас внутренние органы, АНБ и ФБР в одном флаконе, сейчас он эту твою ***ню будет заминать. Не сразу, конечно, но, думаю, за два-три года расхлебаем. Червонец поможет с кредитами, он у нас большой человек в Ротшильд-банке, антикризисный манагер, – пейсатый Червонец салютнул бокалом, – ну там позатыкаешь кому-надо, чтобы попритихли, а потом само образуется, – продолжил Черчиль. – Значит, Сиська – силовик, Червонец – деньги, ну а я отвечаю за тебя в Ложе, прошу защиты у старших братьев и вообще, как граф Мальборо, держу связь с Британией, если там у братьев возникают делишки. Ты давай, Дятел, разливай меж тем. Готово? Ну давай, за твое воскрешение из банкротов!
– Все-таки, вискарик – это лучшее для англичанина, – заявил Эндрю. – Теперь о твоих обязанностях. Значит, так: ежегодный взнос с тебя – десять лямов, брат Червонец даст реквизиты – типа благотворительность на детей. Налоговая (там тоже наши пацаны сидят) этот фонд проглатывает только так, помощь детям все-таки. Это вообще не дохуя, блять, не питюкай здесь, мы всё про тебя знаем, и сколько на баб своих за год спускаешь, тоже. Жене твоей только пока не говорим. Деньги твои вернутся сторицей. Да, самолет твой мы тоже забираем, братьям приглянулся в Таиланд летать. Там вообще: между делом смотришь – охуенная телка, а снизу – монтировка до колен или, бывает, наоборот. Не был? Ну, в общем, нашим нравится, слетаешь когда-нибудь, бизнес-класс тебе на нашем самолете уже забронирован.
Настроение Дака подупало, но делать было нехуй, и он вяло буркнул на Черчилевское «по рукам»:
– Эгри, в смысле, по рукам, блять.
Выпивали. Разговор было свернул на собачью и гастрономическую тему, но тут жизнерадостный брат Сиська унесся на парусах лифчика в сторону слышавшегося бабского смеха.
– ****утый он какой-то, на трансвестита похож, – сказал Дак.
– Ты тут со всех сторон не прав, Сиська пацан со всех сторон правильный, и всё, что он делает, всё в масть, – затягиваясь кубинской сигарой и становясь слегка похожим на пращура, продымил Черчиль. – Знаешь, какое у него на работе погоняло? Безжалостный! Во как, блять! Впору называть его именем какой-нибудь эскадренный миноносец флота его Королевского величества, блять. А может, потом и назовут. А лифчик... это ему отчим-мудак в детстве надевал, он сейчас где-то в лондонских Ложах смотрителем работает – большой человек. А вообще, ты на этой ***не не зацикливайся, у нас это не принято, кем хочешь, тем и будь, пол вообще можешь поменять и туда, и обратно, хе-хе, сейчас это не проблема.
– А сколько всего-то Лож? – заинтересовался Дональд.
– Где-то тысяч пять, и пять миллионов членов, ну и пелотки тоже есть у нас, считай, всё, как у людей, демократия. На земле 5 ярдов гандонов получается, сегодня произвели тебя в тысячники, подняли, – учил Эндрю. – Не, я понимаю, что на тебя больше народу работает, но в общем ты до этого был самозванец, так сказать, а сейчас тебя утвердили. Заерепенился бы, так опустили, и не было бы у тебя нихуя, да и самого бы не было. В общем, есть, куда расти, это большой шанс, Дятел, не будь долбоёбом, воспользуйся им.
– Ну а на самом верху кто? – допытывался Дак.
– На самом верху очень большие люди, как бы тебе, Дятлу, объяснить... Санта-Клаусы, вот! Могут всё. Но ты, гой, ***м не вышел, – скаламбурил Черчиль.
– А ты-то сам кто? – обиделся на гея Дак.
– Я Тайный Мастер, как бы тебе растолковать-то, ну разводящий между амеровскими ложами. Всё, хорош об этом, педерастешь, всё, что надо, узнаешь, давай за твое Становление!
Больше о делах не говорили. Подтянулись остальные братья, и вечер перешел в обыкновенную дружескую попойку. Из отрывочных воспоминаний Дональд помнил, как он мудро обезопасил свой проход домой: вызвал автобус и снарядил брата Сиську за подъездными ****ями. Как бабы ржали, до краев заполнив бассейн, а Дак обещал для них устроить мировой конкурс красоты, где они точно займут весь пьедестал.
– Молодчег, – одобрял его сенатор Джон, отзывавшийся, как выяснилось, на брата Сейфа, – а я ведь в тебе сначала сомневался.
Как кто-то из братьев просил на авеню или стрит перед сауной закурить у прохожих, как обиделись на отсутствие кальяна «непременно с анашой» и устроили сначала грандиозный скандал, а потом и драку. Был вызван манхэттенский ОПОН, но, разобравшись в чем дело при помощи брата Сиськи, который уже в штанах и без лифчика тыкал корочки и орал: «Работает ФБР, я специальный агент Майк, всем лежать, морды в пол!», на патрульных машинах развозили братьев по домам.
Дома Дональд ожидал скандала, но всё на удивление прошло ништяк, может, сыграло то, что до двери его сопроводил здоровенный коп?
– Мэм? – вежливо поинтересовался он.
Заспанная Иванка хлопала одним глазом и протирала другой.
– Ваш? – меж тем лаконично продолжил полицейский.
– Да, хули он натворил?! – проснулась Иванка.
– Ничего, мэм, Вы можете им гордиться, – стебался коп, отдавая честь, и съёбываясь.
Проснулся брат Дятел в постели с Иванкой, и, уткнувшись носом в её кучерявый затылок, подумал: «Бабы всегда чуют, когда мужики на взлете».
Подмастерье
(часть 2)
Текст этот написан
ввиду регулярного просмотра российских каналов
и употребления настойки боярышника.

Автор, на самом деле, очень хорошо относится к с Соединенным пиндосским штатам и принимает любой из путей развития их цивилизации – от овладения искусством межгалактических полетов, в надежде: может съебутся, чтобы нести свет демократии, и в конечном итоге, привести красные, голубые и желтые звезды к одному звездно-полосатому виду,
до сгорания в жерле Йеллоустона.

2002 год. Нью-Йорк – Лондон
Как-то враз жизнь повернулась к Дональду своей светлой или темной, ну в общем заебательской, стороной и понеслась в брызгах шампанского. Стало получаться всё. Проблемы с банкротством за пять лет ушли. Как любил повторять Дак на публике: «Я вам, блять, не какой-нибудь ушлёпок. Даже если весь ****ый мир пойдёт ко дну, я не потеряю ни пенни!». Очень помогли доходы от казино, что покрыли бо;льшую часть задолженностей. Пришлось, правда, спонсировать фильм с одноименным названием про гангстеров. Хотел сам сняться, но советники отговорили – ***вый имидж для бизнеса. Но всё окупилось, новые игорные заведения Дак открыл в Калифорнии и Индиане. Ближе к нулевым Дак полностью погасил долги и приступил к работе над новыми проектами. В 2001-м Дональд вместе с корейцами построил новый 262-метровый небоскрёб. Ровно, блять, напротив штаб-квартиры ООН на Манхэттене. Правда, для этого пришлось съесть вместе с этими узкоглазыми хуеву тучу собак, причем в прямом и переносном смысле этого слова, ну да это хуйня. Как гласит американская народная мудрость: «Все полезно, что в рот пролезло».
– Чтоб весь мир, блять, видно было, – стебался Дак.
После этого стройки «пошли» настолько, что всем, сука, захотелось строиться под его именем. Как ни странно, продажа лицензий с названием «Дак» приносила денег больше, чем собственное строительство. «Везет мне на дебилов», – растроганно думал Дональд.
А тут еще Дак влез в шоу-бизнес (съемки фильма натолкнули). Шоу назывались «Мисс Вселенная» и «Претендент». На пути к шоу про мисс не подвел знаменитый Даковский нюх и непосредственно тяга к бабам, опять же – обещание подъездным шалавам. Дональд купил его захудало готовым, пришлось вложиться, и сначала было очень затратно: поиск проституток-моделей, пидарасы стилисты-визажисты, костюмеры, ведущие, организация световых и лазерных шоу, но потом дело пошло, да так, что через пять лет в драку подключились всякие бибисишники и сисиэнщики. Рейтинги и, соответственно, предложения рекламщиков зашкаливали. От свежего бабского мяса отбою не было. Корону в конце возлагал лично Дак, теперь его знал весь мир. Приходилось быть осторожным, для бизнеса было хорошо, чтобы одновременно присутствовала слава первого мачо Америки и примерного семьянина, а репортерские шлюхи после платья Моники совсем осатанели.
«Не, ну тварь какая, – думал Дональд, – платье в пятнах Де’Билловской спермы она, видишь ли, хранила «на память». Бедный Де’Билл... Зная эту суку Киллари, ему не позавидуешь. Хорошо в России, там представить себе невозможно, чтобы какая-нибудь секретарша пришла в местную ментовку с платьем в потеках и предъявила: «Это от нашего президента Бориса», бу-га-га».
С женой Иванкой пришлось расстаться, за пятнадцать лет брака она просто устала, Дака же переполняла энергия, да и подъездные ****и её достали, и она выбрала спокойную сытую жизнь в разводе. Годы не сделали её красивее, и Дак, заплатив по суду двадцать пять отступных лямов, отпустил её на все четыре стороны. Надо сказать, что по молодости Дак был оленем и допустил ошибку с составлением брачного контракта. Во всех последующих женитьбах в брачной сопроводиловке было прописано: три миллиона и шабаш. В конце концов он нашел свое счастье с тридцатилетней опять славянкой Милкой. Нет, что-то в славянских девушках определенно было, какая-то непосредственность, дурацкая одухотворенность, что ли... В общем, то, что в России называют любовью. В том смысле, который не имеет непосредственного отношения к сексу. Для Дака это находилось за гранью понимания, но слегка очаровывало. Впрочем, американская культура гораздо выше остальных по содержанию и, в конце концов, все они превращались в настоящих американских сук. Если бы Дональд был программистом, то часть алгоритма семейных отношений с соплеменницами выглядела бы следующим образом:
1) приставание, go to 2;
2) описание массива данных (ссылки на брачный контракт о количестве раз в неделю и позах), go to 3;
3) деньги, подарки, поход в ресторан, go to 4;
4) формула (строгие алгебраически-физические действа). Результат – Секс.

А со славянками так:
1) приставание (go to 2, 3, 4 – случайный выбор чисел либо go to «нахуй, отъебись, достали твои ****и и ты сам»);
2) описание массива данных (ссылки на брачный контракт о количестве раз в неделю и позах), go to 3;
3) деньги, подарки, поход в ресторан, go to 4;
4) результат – Секс.
Романтика!

Идея «Претендента» заключалась в следующем: в начале для участия в съёмках набирались толковые ребята или те, кто считал себя таковыми. Выпускники всяких бизнес-школ, настоящие барыги – мелкие предприниматели или просто одержимые какой-либо бизнес идеей. Кастинг проводился жёсткий, по всей стране, чтобы в передаче действительно приняли участие достойные кандидаты с белозубой рекламой стоматологов во всю рожу, кандидаты на воплощение американской мечты, так сказать, а не какие-нибудь чмыри. В качестве морковки использовалась возможность назначения победителя на должность президента одной из Даковских компаний, а их у него уже было под пятьсот, так что это не очень важно. Идея была настолько хорошей, что в будущем она перекочевала через океан, в Европу, с аналогичными названиями: «Кандидат», «Слабое звено» и прочая хрень. После того, как набирали группу, каждый из кандидатов давал интервью, где рассказывал, какой он охуенный, как сам всего добился, чего, блять, может добиться, но самое главное – у него, в натуре, есть Мечта! Быть рядом! С самим Дональдом! Потому что он Великий, блять! А если он возьмет к себе Эндрю, Сэма или Мэри, то они для него свернут горы, повернут нахуй вспять Нил и вообще, покажут этому миру Воплощение Американского Успеха. В общем, Дональд конечно ого-го, но немного мудак, что не видит своего счастья, связанного с чуваком из Оклахомы, например.
Ну, в общем, их собирали вместе, делили на команды, селили в один из Даковских небоскрёбов. Там кормили икрой, поили брютом, претенденты, естественно, были в ахуе, а потом эффектно (это уже сценаристы-стилисты продумывали: в пиджаке или в пальто, в автомобиле с бассейном или в личном кабинете со столом для гольфа, на крыше небоскреба, на Нью-Йоркской фондовой, много всякого было) появлялся он – Дак.
– Я родился в Год Собаки, Большой Огненной Собаки. Самые большие собаки собираются в Нью-Йорке, это джунгли, блять, – примерно такое гнал Дак. – Самые талантливые, лучшие становятся морскими собаками – акулами и торгуют на Нью-Йоркской фондовой, где за день продают и покупают целый африканский континент, например, или становятся девелоперами (тут были варианты). А вы тут стоите передо мной, мудачьё, блять, но я вижу в вас потенциал, кто-то из вас может вырасти в большую собаку и возглавить одну из моих корпораций! Поэтому сейчас идёте, нахуй, и продаёте лимонад (кто больше продаст), покупаете мазь для эпиляции (кто дешевле купит), креативно делаете рекламные ролики (тут тоже вариантов было много).
Ребята рвали жопу, старались, временами у них действительно были дельные мыслишки, которые можно было использовать в будущем. Поощрением было посещение вип-ложи в театре, ужин в шикарном ресторане, посещение ранчо, казино, личных апартаментов, а можно было сибаритски похлопать по плечу или пожать руку (кандидаты при этом потели и долго потом не мыли руку):
– Привыкайте, блять, работать под прессом.
Ребята привыкали, это здо;рово напоминало выращивание «крысиного волка». Кандидаты на уровне инстинктов собирались в группки друг против друга или против одного.
– Ты мешаешь работать команде!
– А ты вообще спал!
– Да **** я вас, на меня смотрел сам мистер Дак!
Серпентарий, короче.
Вечером считали бабки, или очки, или бонусы. Выигравших отправляли на поощрение, а проигравших заставляли голосовать друг против друга. Потом двойку-тройку самых заминусованных отделяли от остальных, а тем временем Дак с менеджерами проекта проводил совещание, кого, блять, выгнать. Приятно было, сидя на мягком кресле-троне, слушать рекомендации помощников, оправдания неудачников, а потом веско так сказать, зачастую в пику ожидающим, чтобы все зрители и присутствующие охуели от его прозорливости и непостижимости мыслей: «Ты, Мэри (или Джон), спустишься на лифте вниз и пойдешь нахуй! Разумеется, ты добьешься в жизни многого, но ты уволен(а)!». (Режиссеры потом кое-что вырезали). Потом отпущенный кандидат давал интервью, что он старался, местами не получилось, но он получил бесценный опыт и прочее.
Дак даже марку товарную зарегистрировал «Кандидат, ты уволен!».
«Не, великая страна Америка! Теперь, если хочешь такое словосочетание произнести, плати Даку деньги, вот так-то, блять», – мысленно поднимал себя Дональд.
Всё это шоу приносило до трех лямов за серию. Успехи Дональда на телевизионной ниве были так велики, что его даже поместили на голливудской «Аллее славы» в виде звезды. Дак был эксцентричен и поляризовал американцев, половина из коих его обожала, другая же половина истово ненавидела, поэтому звезда получилась самой многострадальной на аллее – стертой и исплеванной.
Ну а теневая (основная) сторона жизни заключалась в масонских посиделках, пьянках, приёмах новых членов (там мосластый Дональд особенно мог проявить себя пинками), тёрках – называлось это саморазвитием, а братья были людьми крайне интересными и нужными. Все они, кроме того, что заводили любовников и любовниц, светились с порноактрисами, меняли жен, росли в бизнесе и в политике.
Мастер переизбрался на второй срок мэром, внедрил программу «Пресечение тенденции к росту преступности на ранней стадии», а попросту прижал черномазых, которых теперь публично строго следовало называть афроамериканцами. Афроамериканцев копы отстреливали в год по сотне, и на улицах стало гораздо тише (избиратель был доволен). Серьёзные же ребята из Коза Ностры остались и платили Мастеру отступные. Число безработных в Нью-Йорке сокращалось, так как в город стекались деньги со всей страны, где безработица росла. Налоги на частный бизнес и на гостиничную аренду были сокращены – это ему Дак подсказал. И вообще, в городе стало лучше – меньше помоек, новые парки.
Тут очень кстати случилось 11 сентября. Вообще, такой нужный теракт: после него вошли в Афган и вообще стали бороться с терроризмом. И Мастер, рискуя жизнью, участвовал в организации спасательных работ (самые героические кадры доснимали, по обыкновению, в Голливуде), обращался по радио к жителям: «Братья и Сестры, ситуация контролируется властями!». Одно слово – эффективный менеджер, по версии журнала «Нью-Йоркское время» стал «Человеком года – 2001». Когда они позже ездили по вызову брата Черчиля в британскую Ложу к тамошним пацанам, сама королева Британии удостоила аудиенции Мастера – Лизавета II пожаловала ему почётный рыцарский титул.
После 11 сентября значительную известность получило решение Мастера вернуть чек на 10 лимонов саудовскому принцу аль-Валиду. Но позже деньги, которые оказались вовсе не кровавыми, взяли, ибо разобрались в местном суде, что это пидарасы иранцы во всем виноваты.
С братом Сейфом отношения как-то не сложились – Дак недолюбливал слишком упертых людей.
– Упрямство, Шарапов, – первый признак тупости, – любил поговаривать он.
А Мастер, напротив, поддерживал с Сейфом самые доверительные отношения, но, может быть, ему по должности было положено.
Брат Червонец был настоящим Другом, именно так – с большой буквы. Он больше всех помог Даку, когда было тяжело. В начале нулевых он ушел от Ротшильдов и организовал общую делюгу с Мастером (он был его советником по приватизации). И так заебись насоветовал, что стал совладельцем сталепромышленных, металлургических компаний и даже, блять, прикупил 10 % банка Ирландии.
Брат Червонец консультировал администрацию Де’Билла в проблемах российско-американской торговли, заодно для президентской четы был жилеткой в скандале с Моникой (плакались ему оба), а Киллари пришлось и отодрать. Как рассказывал братьям за партией в преферанс Червонец, «не смог отбиться».
Чем занимался Брат Сиська, никто из членов Ложи доподлинно не знал, секретный, блять, агент, по-другому не скажешь. Судя по магнитикам на холодильник, которыми щедро одаривал всех Сиська, бывший жадноватым (может врожденно, а может просто зарабатывал меньше остальных братьев), он осуществлял спецоперации по всему миру. Сиська запросто мог выжрать литр любого сорокаградусного пойла (только краснел рожей и раздувал ноздри) и полирнуть пивом:
– Стажировался в России, – ржал он.
– А в сауну русскую ходил? – допытывался как-то Мастер.
– Да, «банья» у них называется, – снисходительно просвещал Сиська.
– А ты там в бюстгальтере был? – доёбывались уже братья.
– Нет, у них нельзя, узкий горизонт сознания. Проходил специальные курсы в Висконсине по психологической совместимости в общении с низкокультурными аборигенами из развивающихся стран, – по-уставному чеканил Сиська, но потом расплывался лицом, – половина кайфа из-за этого теряется.
Несколько раз за эти годы в ложу заглядывал Черчиль, но чаще вызывал к себе в Европу, где братья принимали участие в совещании европейских Лож. Некоторые из них были высшими по отношению к их Нью-Йоркской, но на взгляд брата Дятла, были абсолютно однохуйственными, отличаясь только цветами хламиды (голубой, красной и черно-белой), да еще в шотландской Ложе всех заставили надеть юбки.
Вот и после награждения Мастера Британской королевой братья Черчиль, Мастер и Дятел собрались узким кругом в ресторане на берегу Темзы «Ватерсайде», где и состоялся весьма примечательный разговор. Подавали палтус с мочеными яблоками, стейк онглет с маринованным хреном и тосканских голубей с фуа гра.
– Поздравляю Вас, сэр Мастер, – лукаво провозгласил Черчиль.
– Благодарю Вас, сэр, – в ответ поклонился Мастер.
– Это очень значимое для Вас событие, Мастер, – продолжал Черчиль, – Вы вошли в узкий аристократический круг, сэр.
– Я там был, брат Черчиль.
– Отнюдь. Вы были близко, – улыбался Черчиль.
– Кончайте уже эту ***ню гнать, ведь нихуя ж не понятно, блять, давайте уже по-нашему, по-аглицки говорить, – отвлекаясь от десерта – карамельного ананаса с розовым перцем, – вставил брат Дятел.
– Не, ты послушай, в интересное же время мы живем, это время больших возможностей! Дед мой только мечтал об этом: совок накрылся медным тазом, Россия на его месте тоже долго не простоит, Кавказ свой не расхлебает, а потом и вообще, блять, развалится – гуляй, джентльмены, по буфету. Кто там ещё остался? Китай, арабы? Да никого. Сейчас самое время устаканить всё это, написать матрицу! – выдал Черчиль.
– Какую еще матрицу, я так, чисто интересуюсь? – полюбопытствовал сэр Мастер.
– Я тут в Королевской академии наук с одним очкастым физиком общался, он говорит ***во, но мысли дельные. Оказывается, сознание наше формирует матрицу, ну это каркас такой, вроде скелета, на котором потом вся наша жизнь и происходит, ну вроде как мясо нарастает. А если дальше эту тему развивать, то можно и всем эту матрицу подрисовать или навязать, у нас эта система опробована была на Советах, но так, чисто интуитивно. И дорого всё получилось, денег много уебали. Сейчас, правда, контрибуцию платят, уже восемь трильёнов баксов вывезли, Версальский договор отдыхает, хе-хе. С одной стороны, генсек ихний Горби по дурости всё раскачивал (его наша Ми-6 в восьмидесятых на приёме у королевы вербанула, механизатор он бывший, комплексы у него), с другой – писаки и телевизионщики картинку дали про джинсы да жвачку, с третьей – национальный вопрос (Сталин его не дорешал в своё время), дефицит там ещё, ну и ****ец, но сейчас вроде как проще всё будет из-за математической модели, всё описано.
– А нахуй сейчас-то всё описывать, Советов-то нет? – подал голос брат Дятел.
– Не тупи, брат, система людей, которые правят миром, создавалась целое тысячелетие, если всё оставить на самотёк, то может и новые властители подрастут, но нахуй оно надо. Даже нечестно как-то. Английская аристократия разбавлена немецкими промышленниками, еврейскими банкирами (куда без них), ну и точечно зацементирована летучими голландцами, французскими Мишленами и прочими шейхами. Сейчас это всё в виде транснациональных корпораций оформляется. Государства, как деревни в России, отжили своё.
– А как же золотой ярд? – брат Дятел немного гордился своим происхождением и Американской мечтой, ну где можно было приехать нищим эмигрантом и дохуя заработать.
– ***ня полная, золотой ярд – это гирька на весах, чтобы уравновесить всех остальных двуногих, ну или первая ставка в игре, чтобы было с чем за стол садиться. Вот, блять, для тебя, звезды голливудской, сравнение нашел: мидихлорианы и джедаи! У вас чё там, блять, в Голливуде совсем креативщиков не осталось? Еще бы медиахламидиозом обозвали. Ну так вот, мидихлорианы – это мы. Но ты прав, Дятел, миллиард – это дохуя, кормить их, пидарасов. Кстати, про пидарасов, новая тема: наши пацаны придумали, как понизить золотое народонаселение, вы и у себя давайте продвигайте их по карьерной лестнице, быть пидарасом – это престижно. А новым деньгам, им, как вискарику, настояться надо, давайте, кстати, выпьем, – поднял стакан старший брат.
– А мы как же? – переглянулся с Дятлом сэр Мастер.
– Не бздите, вы теперь с нами, будем искусственно старить ваши состояния, – заржал Черчиль. – Так вот, надо всем вбить матрицей в мозг о священном праве частной собственности, на неё надо заработать долгим кропотливым трудом. Конечно, *** получится, но об этом им знать не положено. О нас, управляющих, им знать вообще не обязательно, мы должны быть в параллельной реальности, ну а на виду – Совет директоров, управляющие фонды, для антуражу – европейские монархии, но хуле я вам это говорю, вы и сами знаете.
– А как же демократические выборы? – поглядывая на жопастую официантку, меняющую приборы на столе, вбросил Дятел.
– Брат, собери мозги в кучу, заёб уже только о бабах думать! Выборы делятся на два типа: или выберут тех, которые ****оболят и нихуя не решают, либо тех, кого надо. А вообще, блять, по-хорошему, чипировать бы их всех, с возможностью отключения или перезагрузки. А чё, такое окно возможностей для электората: мысленное управление банковским счетом, прямое, без вайфая, подключение к интернету, виртуальный секс хоть с Кустом-младшим, хоть с Анджелиной, блять, Джоли, ну и нам тоже нехуёво. Жаль, цифровые технологии до этого не дошли пока. Мы тут, кстати, решили брата Сейфа баллотировать в президенты, ты, сэр рыцарь, поддержи его, героический же пацан.
– Да ну его нахуй! – возмутился брат Дятел.
– Ша, баллотировать – не избрать, будет и на твоей улице праздник, пока ты в ногу идёшь. Надо очередные шаги делать, готовься на осень – к иоаннитам поедем, дальше тебя будем посвящать, – пресёк бунт на корабле и подсластил пилюлю старшой.
– Да? А кем я буду? – мгновенно высчитал выгоду и порадовался, что его тоже не забыли, Дятел.
– Подмастерьем, на, учи матчасть, – протянул ему лазерный диск Черчиль, заканчивая разговор.
Осенью как-то не вышло... Черчиль не звонил, а Дак звонить побаивался, ждал до последнего, чтобы не показаться навязчиво заинтересованным, и набрал Эндрю уже в середине ноября.
– Здорово, братан.
– Здорово, брат Дятел, рад твой стук слышать.
– Хорош прикалываться, Эндрю, чё не звонишь? – напомнил о своем деле Дак.
– Да блять, клянусь, собирался, не веришь? Вот смотри: до 21 марта всё расписано, а ты понял, у нас все четко. Встречаемся на том же месте, в «Ватерсайде», в 18-00 по Гринвичу. Блять, не тупи. Гринвич – это нихуя не деревня под вашей Нью-Дыркой, нет, по-вашему – два часа дня. Кто из ваших будет? Из ваших будешь только ты один. Я, блять, буду. Тебе чё, мало? Ну давай, без напоминалок.

Лондон. 21 марта 2003. 18-00. Ресторан «Ватерсайд».
Столик у камина.
На столе: кролик в каперсах, улиточные бон-боны, креветки со щавелем.
За столом: брат Черчиль, брат Дятел, незнакомый молодящийся мужик со лбом мыслителя, слегка крючковатым носом и подбородком в виде мошонки с яйцами, представившийся Дэвидом, и нескладная сорокалетняя баба с широким тазом, длинными руками и ногами и с очень подвижным лицом, которое постоянно находилось в движении: то собиралось морщинами на шее, то поднимало верхнюю губу, показывая ряд неровных зубов, то по-совиному округляло глаза.
– Тереза, – по-мужски пожимая Дональду руку, представилась она.
Коллектив, разогрев рожи глинтвейном, начал знакомиться.
– Они чё, тоже все братья? – обратился к Черчилю Дак.
– Нет, это элита и будущее Консервативной партии, живое воплощение идей моего деда, тори, – зажег сигару Черчиль.
– Тори – это которая с гитарой звезда? – заржал Дак. – У нас на конкурсе…
– ****а! Я тебе говорил, Дятел, что ты мудак и походя обижаешь людей? Говорил? Ну так вот, повторяю, ты, Дятел, – дебил. Выйди уже из своего долбаного телевизионного образа и пойми следующее: эти люди возглавляют правящую в Великобритании партию, а Тереза – вообще серый кардинал. Председатель! И не колхоза, блять, а партии! – на корню пресёк попытку Дака возглавить стол Черчиль. – У тебя интересы в Британии есть? Бабки есть в оффшорах на островах? Вот и не ****и, а то не будет ни интересов, ни бабок. Да, у нас международное разделение труда: вы бабло печатаете, а мы его храним. Говоришь, много? Да, много. Даже таким олигофренам достается маненько, как ты, – словесно продолжал возить рожу Дака по тэйблу Черчиль. – У нас твой америкосовский шовинизм не катит, банк Англии, кстати, – соучредитель ФРС, а мы тут все – Ротшильдовские пацаны.
– Анекдот, – чтоб немного разрядить обстановку, объявила кардинал Тереза. – Слыхали, в Бостоне был суд над педофилом, он там вроде сотню мальчиков в приходе изнасиловал? Так священником католическим оказался, проповеди о нравственности читал, – она была дочерью викария и презирала не протестантов.
Присутствующие поржали, при этом у самой рассказчицы почему-то вверх-вниз отвратительно дергались плечи, так что Дака непроизвольно тряхануло самого, и он поспешно налил себе водки.
– Человек произошел от обезьяны, а протестанты от католиков, – нравоучительно провозгласил Черчиль. – Ничё, нынешний Папа правильный, из поляков, покается, блять, как за Джордано Бруно, которого спалили. А вообще, много их, католиков – ярд целый. Случаются ещё проколы. Не в Европе, конечно же, но вот в Африке, например, кенийские епископы, животные, доебались до прививок. Будто они вызвали массовую стерилизацию девочек на континенте. Блять, пришлось задействовать всю мощь Би-би-Ся, чтоб притушить эту ***ню. Но осадочек-то остался. Да, даём эти вакцины и в Африке, и в России. Организовываем институты семьи, где объясняем, что дети их черномазые нахуй не нужны – надо жить для себя, внедряем ГМО и нужные соотношения консервантов. Кто, в конце концов, виноват, что они размножаются, как насекомые? Особый стёб – бутилируем им воду. Аборигенам невдомёк, что на литр бутилированной идёт пятьдесят литров из местных источников. Все, типа, на борьбу с засухой!
Черчиль опасно покраснел рожей и залил в себя полстакана вискарика с содовой, притушив пожар:
– Так вот, к католикам. Где, блять, я вас спрашиваю, женщины – служители культа? Бракосочетания геев в церкви? Пропаганда гомосексуализма, третьего пола, свободной любви, поощрение абортов? Разрешение на приемных детей, опять же, в семьи геев и лесбиянок, легализация марихуаны, наконец? Нет, тут дел немерено, работать еще и работать, дай Бог здоровья его Святейшеству. Ему оно надо, ноги, опять же, мигрантам мыть?
– С русскими надо поаккуратней, у них химики и биологи еще остались, несмотря на наши старания, – предупредил Дэвид.
– Ученые, может, и остались, ты тут, братан, прав, и надо дорабатывать через фонды-гранты, продолжать высасывать у них молодёжь, но тут всё и так верно делается. Правильно говорила Тэтчер про пятнадцать миллионов и русскую трубу, а Олбрайт – заебись тётка, даром, что её, жидовку, сербы в войну от фашистов спасли, а она их, ха-ха, и разбомбила, творчески развила бессмертное учение Маргарет. Говорит, это нечестно, что кладовая мира, Сибирь, принадлежит алкашам. Это, говорит, международная, бля, ценность – заначка. Ваше дело, говорит, было трубу путём героических, ха-ха, усилий проложить, а остальное – наше дело. А главное похуй, что они там обнаружат, средства массовой информации у нас, и их не перекричать. Любого можем объявить пидарасом и врагом рода человеческого, как, например, Саддама, – Черчиль при этом почему-то посмотрел на Дака.
– А мне русские нравятся, – храбро полезла наружу Дональдовская Душа после «Столичной», – дела с ними можно иметь.
– В Афгане они нам сильно помогли с Северным Альянсом, – поддержал Дональда Дэвид, у которого кто-то из предков был русак.
– Своими, суки, хотят стать, *** получится, – воспроизводил дедовы сказки на ночь Черчиль, – но параграф в истории заслужили, пропечатаем в Википедии, между зулусами и маори.
– А в Афгане нам помог наш англосаксонский тандем: гений и удача. А ты, Дятел, про связи с русскими поменьше трепись, может в будущем здорово помешать. Ну, давайте выпьем за наш гений! За наши корпорации «Боинг» и «Локхид», за наших генетиков, биологов и химиков из Даунского порта, надеюсь, им вместе удастся разработать вирус или микроба против тех, кто ***во говорит по-аглицки! – выставил очередной тост брат Эндрю.
Компания дружно дернула.
Дональд без перерыва выдал на-гора тост:
– За великую Америку!
Поддержали. Правда, с последующими оговорками.
– Американские штаты последние пятьдесят лет были во главе. Нашим форпостом, так скать, как борьбы с почившим в бозе коммунизмом, так и в нашем общем движении, в отсутствии внешнеполитических вызовов и конкурентов, к демократии и процветанию, – напутственно разглагольствовал Дэвид. Тереза меж тем царапала Даковскую ногу под столом коленкой, яйцеподбородый же продолжал:
– Доллар сменил фунт стерлингов на финансовом олимпе, это большое преимущество, чтоб обеспечивать международную торговлю, но и большая финансовая ответственность, как в своё время было и с британским фунтом. Америка взяла на себя ношу международной безопасности, это дорого, но необходимо, как забота обо всех своих союзниках, так и о своем ближайшем друге – Британии. Британия же в свою очередь всегда находится на страже интересов Америки в Европе и является военным союзником по всему миру. С Афганом, слава Её Величеству, разобрались, теперь с этой падлой – Саддамом – надо кончать.
– Это, конечно, блять, всё заебись, – отодвигался на стуле от всё более откровенных притязаний Терезы Дак, – и Америка, в общем, по-масонски «всегда готова», но хотелось бы, блять, чтобы наши союзнички соразмерно бы несли часть своих расходов – как в финансовом плане – во взносах в Североатлантический альянс и на содержание экспедиционных корпусов Америки, так и войсками. А то ***та какая-то приключается: на сто километров от Нью-Йорка отъедешь и, блять, видишь – люди по автодомам-«караванам» шкерятся. Заводы закрываются, Детройту вон вообще кирдык пришел. Афроамериканцы и латиносы совсем охуели – толкают напропалую герыч и коку. Вы тут заебись устроились по пабам пиво жрать, а ты воюй за них, а у нас очереди тоже не стоит. Я так мерекаю, что белый мужик работать должон, семью заводить, детей, чтобы качество человеческого капитала сохранялось, а то если все станут менеджерами, брокерами и прочими финансовыми хуйнями-аналитиками, ****ец наступит. А финансовый капитал на биржах оставим финансистам, кесарево, блять, кесарю.
– Дятел, ты опять в корне не прав, – перебил его Черчиль, – кончай мыслить ограниченно, перешагни их. Есть мы, и все остальные, чё ты за них печёшься? А денег... Денег хватит, весь мир перетрясем.
С Черчилем Дак спорить не стал и без тоста пропустил соточку. Тереза придвинулась на стуле.
– Как вы, джентльмены, считаете, стоит ли Британии входить в Европейский валютный союз, именуемый ЕЦБ? – заминая молчание, поменял тему разговора Дэвид.
– Тут, конечно, какую долю предложат в уставном капитале. Если больше, чем у немцев, а у них четырнадцать процентов, то можно и разговаривать, референдум провести, назвать красиво, Бринпутом, например. Но, думаю, вряд ли. Фунт у нас – старейшая мировая валюта с одиннадцатого века. Банком Англии владеет, в частности, и Королевский Дом, это наши британские традиции, – блеснул эрудицией Черчиль. – А там, в Европе, слишком разномастная шалупонь собралась, хер знает, как там дальше будет, и чё от них ожидать. Да и дойчи будут против, чтобы мы играли первую скрипку. Вообще, я думаю, что всё это приведет к усилению Германии. Выпотрошат колбасники южную Европу и новых членов-пенисов на бабки, как свиней.
– Во-во, пидарасы они, Третий рейх, тоже хотят на халяву бабло печатать, – поддержал наставника Дональд.
– Ну, дела у меня... Про тебя, Дятел, церемония завтра в 12-00 во «Фри масонхолле». Что значит, где? На Грэт-стрит, мы там были с тобой. По-местному, по-местному, блять! Всё, я за тобой заеду в отель, за пару часов. Ты где приземлился, в «Розервуде»? Учи текст, блять, церемонию будет проводить лорд Г-н, а он мужик пендитный, – попрощался, потрепав Дака по роже, Черчиль.
Остались втроем.
Пили.
В том числе и за королеву Лизавету, после чего стали расходиться.

«Розервуд». 11-00. Номер Дака, 5 звёзд
– Да чё с тобой?! Проснись, блять! Вот ты скотина, я же тебя предупреждал! – тряс никакого Дака Черчиль. – А это еще чё такое у тебя? – наткнулся он взглядом на достаточно большие трусы леопардовой расцветки. – – Опять бабы были?! Чё за размер-то такой?
– Это Терезины, – промычал Дональд.
– Ты переспал с козой Дерезой?! Ну право, блять, не бывает некрасивых женщин, но Тереза! Сколько же вы выжрали вчера? – допытывался Черчиль.
– Я не знаю, как это получилось, – продолжал зеленеть лицом Дак.
– Ну ничё, бывает, вон Дэвид свинью мертвую ёб, он там в закрытый клуб при Оксфорде поступал, так вот было ему испытание, – провожал взглядом Черчиль ожившего и поскакавшего по направлению к клозету Дака, при этом зажимавшего руками рот. – А может, он к своей жене Саманте готовился, – удовлетворился звуками из-за клозетной двери Эндрю, – она у него еще та красотка, аглицких кровей.
Дональд выполз из туалета через пять минут, но был безжалостно напоен антипохмелином набежавшими лакеями и пополз обратно.
– Ну, жду тебя в автомобиле внизу, через двадцать минут, – был строг Черчиль. – Вы давайте, пакуйте его, – одесятифунтил каждого из понабежавших гостиничных холуев он.
Дак задержался всего минут на пять-десять. Когда он влез на заднее сиденье ровера, от него ощутимо попахивало желудочным соком.
– Текст церемонии выучил? – брезгливо отодвинулся от него Черчиль.
– «Почему три?», – просипел Дональд.
– Это ****ец какой-то! Ну почему, блять, я вынужден с тобой возиться?! Передать бы тебя твоей Терезе – миссис Лондон-90 (Дак при этом судорожно начал искать кнопку открытия окна). Да ладно, шучу я, на вот, вставь это себе, – протянул ему кнопку приёмника Черчиль.
– Засунуть куда?
– Куда хочешь, можешь хоть в жопу, но он у меня только один, потом будешь доставать и переставлять в ухо, – Черчиль активировал брелоком приёмник. – Слышишь меня? – раздался голос в Дональдовской голове. – Это я, брат Черчиль, не глюуук. Всё, подъехали, мы следующие, через десять-пятнадцать минут.

Посвящение в Подмастерья
(Ритуал второго градуса)
Здание объединенной ложи напоминало вход в метро Московского метрополитена или здание ЗАГСа, сходство подчеркивал выход группы людей в масонских передниках.
– Давай, наша очередь, – зашипело в ухе.
Прошли вестибюль с гардеробщицей, где с братьев сдернули пальто и подвязали передники, и по парадной лестнице братья восшествовали в зал. Зал родной Нью-Йоркской Ложи был пообъёмней, как-то повнушительней и нравился Даку больше, но и этот был неплох: белые колонны, между ними на драпированных синим сукном панелях портреты знаменитых Мастеров – основателей Ложи. На полу, выложенном плиткой в черно-белую шахматную клетку, стоял отесанный камень, не вписывающийся в антураж.
«Как же его вкатили-то, он же пару тонн весит?», – мысленно охуевал Дак. Остановились перед камнем, Черчиль немного сзади. Два расторопных местных ***плёта всучили Даку молоток и долото и подтолкнули его к камню.
За камнем, тремя ступенями выше, стоял красный трон, на нём восседал зиц-председатель – достопочтимый лорд Г-н, а по бокам стояли, тоже в передниках, еще два контрацептива.
Мастер был здорово похож своей лошадиной рожей на дворецкого Дональда. Да так, что как только Дак его увидел, то вздрогнул. Очарование и волнение при этом спали.
– Степень Подмастерья, согласно масонской иерархии, подтверждает правильность избранного пути и обязывает всякого, кто вступил на него, быть настойчивым и непреклонным. Подмастерье – степень активного начала, она обязывает трудиться для других, принося пользу в жизни, – как по начертанному спилинговал местный Мастер. Дак при этом ковырял камень, который, кстати, оказался полым внутри, долотом.
– Сильно, блять, не ковыряй, испортишь реквизит, – голос Черчиля в голове.
Во избежание эксцесса два шныря отобрали молоток с долотом и дали линейку со шпателем. Покрутив линейку, Дак сунул ее в карман передника и начал царапать камень шпателем. Тот от этой процедуры лучше не стал, и шпатель был заменен на циркуль. Циркуль был не такого внушительного размера, как при посвящении, но Дак все-таки умудрился воткнуть его в камень. Вытащить его при этом не удавалось.
– Работай над собой, брат, – прервал молчание лорд. Дак похмельно потел.
Один из подсобников с усилием извлек из камня циркуль, а второй выдал Дональду угольник. С угольником и линейкой Дак, работая над собой, попытался безуспешно вычислить объём камня.
– Что такое Ложа? – вопросил лошадинорожий двойник дворецкого.
– Ложа – это некоторое число масонов, которые соединились, чтобы вместе забух… работать, – как мог, повторил глюки в голове Дак.
– Какие числа составляют Ложу?
– Числа нечетные, от трёх до одиннадцати, – уже лучше получилось у Дака.
– Почему три? – не отставал лорд.
– Три составляют Ложу потому, что три Великих Масона создали мир.
– Почему пять? – инспектировал председатель.
– Пять, блять, составляют Ложу потому, что каждый человек одарен пятью чувствами, а именно: слухом, зрением, вкусом, обонянием и осязанием. Ну, три из них имеют великую важность. Слух служит к тому, чтобы слышать слово, зрение – чтобы видеть, осязание – чтобы я мог так же хорошо пощупать в темноте, как и при свете, – начинал чувствовать уверенность Дональд.
– Вкус и обоняние – пути грубой чувственности, которую следует воспитывать и утончать. Почему семь? – велеречиво поучал лорд, а Дак, вспомнив вчерашние улиточные бон-боны, судорожно сглотнул:
– Семь составляют Ложу потому, что есть семь свободных наук, а именно: грамматика, риторика, логика, арифметика, геометрия, музыка и астрономия. Ну, грамматика учит писать, риторика – говорить, логика – отличать истину от всякой х… заблуждения. Арифметика учит считать, геометрия – мерять, музыка учит свойствам тонов, астрономия учит знанию небесных тел, – отбубнился Дак.
– Почему одиннадцать?
– Одиннадцать было патриархов и апостолов, – укоротил монолог в голове Дональд.
– Отныне тебе позволено созерцать пламенную звезду и «познавать» литеру «G», – сказанул местный Мастер, не зная, в отличие от окружения Дональда (включая и своего «брата»-дворецкого), что это любимая точка Дака, которую он познавал с тринадцати лет. – Посвящаю тебя в степень Подмастерья, продолжай работать над собой и ожидай того времени, когда сможешь стать Мастером.
Церемония была окончена, Черчиль с Дятлом потянулись к выходу. Дональд при этом втянул голову в плечи, ожидая, по обыкновению, пинка в зад, но все обошлось.
– А заебись все прошло, – объявил Черчиль на улице, – пойдем в паб, опрокинем по кварте пива, отметим. Заодно и сушняк твой погасим. Хочешь, Терезу позовем?
– Да ну её нахуй, – развернулся в сторону паба подмастерье Дятел, и, ожидая от жизни только хорошего, бодро зашагал в свое светлое будущее.
Мастер
(часть 3)
Выпив вышеупомянутого боярышника,
с «придыханием говорю об англичанах»,
как велело её Английское королевское величество:
– Дебилы, блять.

Нью-Йорк. 2007 год.
Подмастерье Дятел проводил церемонию посвящения очередного брата в храме, подменяя отсутствующего по делам Мастера. Как раз на этапе прохождения от земли через воду, воздух и огонь к эфиру, только Дак размахнулся ногой, вознамерившись новоявленному кандидату отвесить поджопника, как между ними с той же целью втиснулся юркий брат Сейф. Дональд не стал сдерживаться и с удовольствием ****ул ветерана Сейфа под коленку больной ноги, которую тот, очевидно, отсидел во вьетнамской яме.
– Блять, падла! – взвыл, ломая церемонию, брат Сейф.
– Съебись нахуй, – сквозь зубы прошипел на него подмастерье Дятел, вторым ударом ноги доставая-таки сраку претендента.
Сразу возникшая при встрече неприязнь, костер которой не смогли затушить гектолитры совместных попоек, вспыхнула с новой силой. Характер у старого маразматика окончательно испортился, когда вопреки всем заверениям Черчиля, бывший сбитый летчик Сейф не потянул стать кандидатом в президенты от Республиканской партии в 2004-м. Во время избирательной кампании 2000-го он даже выиграл несколько республиканских праймериз у действующего президента Куста-младшего, ну а тот в отместку на партийных сходках-кокусах ветерана до праймериз не допустил, нехуй рыпаться. В этом же году Сейф уверенно шел кандидатом на выборы от Республиканской партии. Его героическая рожа красовалась со всех плакатов. То в кителе морского летчика, то в пиджаке с медалями: за Вьетнам, ранение во Вьетнаме, Пурпурным сердцем, а ниже – с орденскими планками от союзников-туземцев из Восточной Европы. От потомков легионеров СС – Великий орден Трех звезд, а от государства-тёзки штата Джорджия – Орден Победы имени Святого Джорджия.
– Ты ответишь, сука, – заковылял в помещение подсобки кандидат Сейф.
В отместку Дятел оттопырил ему средний палец, «отрубив» для верности руку в локте. «Блять, фантастический долбоёб, а ведь может запросто и презиком стать, а я как-то не в мейнстриме, не в струе, надо в политику подаваться», – думал Дак, автоматически поучая правилам жизни в масонском коллективе претендента. «С той стороны, с демократической – ушастый афроамериканец Хусейныч, хрен редьки не слаще, как говорят русские». Мысли о политике посещали Дональда все чаще, подогреваемые с одной стороны беседами с Черчилем, а с другой – окном возможностей для масонских братьев. Дух захватывало за разговорами с братвой о политических карьерах знакомых – от их связей, от ощущения всемогущества, когда знаешь, кого и когда будут бомбить или санкционировать; от денег, которые можно было получить от подрядов на военно-промышленной комплекс, на восстановление стран после их демократизации военно-промышленным комплексом; от инсайдерской информации, ну это, блять, когда знаешь чего-то такое, которое остальным только предстоит узнать, а сам – на биржу. Запас в несколько часов или даже дней здорово помогает зазеленеть в баксах. Биржа, она сука ветреная, реагирует сразу на то, откуда ветер дует. Приятно было, даже ему, миллиардеру, закинуть ногу за ногу:
– Я тут слышал от …феллеров, …шильдов, …органов, что акции высокотехнологических компаний в этом году покажут… и следует…
Триллионы долларов, да что там триллионы, ФРС США в частных руках, все рядом, и даже он, простой американский парень, сопричастен.
А с другой стороны, он был настоящим американским патриотом. И болело, болело его большое протестантское сердце американского гражданина за Америку.
Что же это делается, граждане американцы, в стране? Проблемы нарастают, как снежный ком. Ослепленные жадностью, корпорации выводят производства из Америки в Китай и дальше – к друзьям брата Сейфа – желтопузым вьетнамцам. Обещают постиндустриальное общество, а народ при этом мельчает. Пропали сначала люди рабочих специальностей – ткачи, кузнецы, сапожники, слесари, а попутно поменяли прописку и джинсы «Монтана», обувь от Марка Якобса и Кельвина Кляйна, ворота и перила идут штамповкой от китайских педрил, а краны дома меняют люди, плохо говорящие по-аглицки. Машиностроение вообще включило с места пятую и переехало в полном составе за бугор, оставив после себя руины депрессивного Детройта. Да, вроде бы сохранили у себя сборку самолетов «Боинг» и ВПК, но надолго ли? Следом за рабочими стали исчезать инженеры. Традиционно инженеры – дети рабочих, нет рабочих – не стало и инженеров. То есть, пока есть, но уже половина. Выписываем за большие деньги индусов, китайцев и русских, свои не хотят. В армию и на флот – не хотят, вообще нихуя не хотят, баб – и то не хотят, потому что лениво, проще подставить свою жопу под черный ***. Фермеры все разорились, поля обрабатывают и бычков выращивают агрофирмы, эти не жалеют ни гербицидов, ни стероидов, ни ГМО-технологий. Менеджеры, блять, продавцы и финансовые аналитики. Есть еще сфера обслуживания, но и они, блять, играют на бирже. На улице правят бал латиносы и опять же афроамериканцы, и запросто лет через двадцать можно стать белым меньшинством в Америке. А там и до цветных рабовладельцев недалеко.
Своей собственной жадностью корпорации сняли фишки с поля «Америка» и поставили на глобализацию. Двести лет англичане держали Китай в опиумной узде, и вот все вместе за какие-то 20 лет вылепили себе конкурента-монстра, который открыто уверяет, что через 10–20 лет обойдет Америку и станет государством № 1 в мире. А технологии? Как совсем недавно Штаты не признавали европейских патентов, так и сейчас Китай бессовестно копирует всё подряд. Да, пока спасает доллар, но насколько хватит этого резерва? Как в свое время де Голль предъявил баксы к оплате, так и скопившей триллионы госдолга Америке Китай тоже может предъявить счета, и тогда за доллар будут давать в морду. А кроме Китая полно других стран-«ублюдков», как то: миллиардная Индия, покупающая вооружение с передачей технологий, поднимающая голову Германия – экономический локомотив Европы, Турция, Россия...
В глубине души (сейчас об этом страшно даже заикаться) Дональд был немного расистом, правильнее сказать антирасистом – против притеснений белого, пока еще, большинства. Он считал белых протестантов венцом творения Господа, который создал разных людей, в том числе и по цвету кожи, ну а потом заслуженно белые люди получили свое: технический прогресс, мореплавание, колонии, туземских рабов и наложниц. Затем – дуалистически материально, как по Дарвину писано, что от обезьян в результате труда получились люди, так и от католиков-европейцев сначала произошли протестанты, а потом от их части – американцы. Всё ведь вроде логично... Ну есть еще носатые евреи – финансовая смазка колес локомотива англосаксонской экспансии. Еще с детства помнил Дак иллюзорные картинки протестантского благоденствия: уютные чистые одноэтажные домики, садики за забором, мамаши-домохозяйки в передниках, отцы на работе (денег, что они приносят, хватает), причесанные разномастные по возрасту белые детишки, посещающие воскресные протестантские школы, где притопывая, поют: «Аллилуйя», припаркованные в гараже кабриолеты, семейные шевроле и трудяги-пикапы, обязательно четвероногие члены семьи – породистые кастрированные коты и псы-пустобрехи, чистые, подметенные афроамериканцами, улицы, которых можно было позвать взглядом и услышать в ответ: «Да, масса?..».
А сейчас? Позови какого-нибудь достойного члена афроамериканского общества взглядом, он тут же тебе и зарядит в рожу, памятуя столетия рабства и незаслуженных, как они считают, унижений. Плевали они на политкорректность. В общем, на всё плевали, поделили территории с понаехавшими латиносами, рыцари загаженных улиц, блять. И думать не моги поставить их на место и заставить заниматься прямым своим делом – чисткой сортиров, понабегут ублюдки-правозащитники, деятельность которых, кстати, щедро оплачивается из налогов, заплаченных Дональдом, и растопчут, в говно растопчут. Будешь каяться, уверяя, что был не прав, что среди афроамериканцев есть великие спортсмены, музыканты, актеры, бизнесмены, да дохуя их, блять, но еще больше не работающих и бесчинствующих на улицах. В общем, не думай об этом и не шути. Вообще говоря, в Америке шутить можно не обо всем. Об афро- и латиноамериканцах – нельзя, неполиткорректно, об арабах – харам, за ними стоит Великая Аравия и нефтедоллар, о японцах и китайцах – нельзя, они держат на руках триллионы американских долгов, о европейцах, в общем, тоже – союзники, и базы военные там у нас, о евреях – упаси Господь, они же пострадали от холокоста, единственный народ, подвергшийся геноциду, и весь мир им теперь должен. На евреях, кстати, давеча погорел его друг, звезда Голливуда Мел. Короче, едет он бухой в говно, и останавливают его дорожные полицейские, один гаишник оказался на беду евреем. Ну там выставили Мелу всю ***ню – штраф за пьянство за рулем, превышение, а он, подписывая протокол, возьми да ****и: «Заебали, блять, жиды». Ну тут еврейскому копу и пришла заветная Американская мечта. Он Мела за жабры – оскорбление при свидетелях: «Что ты имеешь, падла, против великого еврейского народа в общем, и его славного представителя в моем, облеченном властью лице, в частности?». Мел, конечно, на попятную: «Орал не с горя, от отупенья», – но заднюю включить не получилось. Адвокаты коповские раскопали его подноготную: что он потомок иммигрантов из Австрии, что папа евонный – штурмбанфюрер СС, и это всё типа наследственно, так как подсудимый, кроме всего прочего, снял фильм про Иисуса Христа, и этим фильмом оскорбил весь еврейский народ. Аргументы ответчика, что «сын за отца не отвечает, а фильм про Иисуса – это Большое искусство и исторический, в общем-то, факт», были в суде благополучно посланы нахуй – не приняты во внимание. Короче, копу он заплатил многомиллионную компенсацию, записали его пожизненно в общество анонимных алкоголиков, жена от него ушла, а кинокомпании, контролируемые еврейскими бонзами, дружно отвернулись от него. Короче говоря, нет человека... Так вот, шутить можно о белых американцах, не задевая опять же Великой Американской мечты, да еще можно совершенно безопасно шутить о нынешних терпилах – русских. К русским, кстати, относятся все жители бывшего СССР, независимо от степени дружелюбности этих новых фейлдстейтов к Америке, «Борат» можно снять про любого.
Юго-восточных азиатов – этих китайцев, японцев, корейцев – Дональд, зная их как своих деловых партнеров, откровенно не понимал и побаивался. Ну скажите, как можно быть долларовым миллиардером и коммунистом одновременно? Их мотивы, поступки были не совсем ясны ему, западному человеку, и если японцев удалось частично вестернизировать при помощи ядерных бомбардировок, то в остальных почтения к американцам не было. Дака не проведешь, улыбались и кланялись, но что прячется внутри их черепных коробок за узкой щелкой глаз? Ведь вроде все понятно: надо заработать много денег, добиться положения в обществе, стать знаменитым, чтобы тебя узнавали, подражали, это и есть американская мечта, и ее надо нести в мир, защищать. Если необходимо, можно разбомбить кого-нибудь, для политической карьеры можно служить в армии или участвовать в военных действиях. Избиратель любит бравых вояк, особенно потомственных, как, например, действующий президент Куст-младший или этот ублюдок брат Сейф, который на своей вьетнамской яме вообще карьеру сделал. Когда его отдавали вьетконговцы, то он шел на своих ногах, а потом его награждал Никсон, и он стоял уже на костылях, симулянт. А у азиатов как? Совсем по-другому! Сегодня он в Америке заключает большую сделку или работает здесь на стройке, а завтра добровольно, помимо драконовских налогов, уплаченных здесь, отправляет оставшуюся часть прибыли своим родственникам в Китай или Корею. Или вообще платит партвзносы. Непостижимо! А их трудоспособность? Да просто зашкаливает. Дональд лично наблюдал работу во вьетнамских швейных мастерских. Процесс напоминал роботизированную фабрику: одинаковые (на взгляд американца) лица, полное отсутствие на них эмоций, экономные машинные движения, двенадцатичасовой рабочий день и перерыв на 15 минут – на китайскую лапшу. Такую же ситуацию он наблюдал в порту Гонконга – азиатский механизм работал с запредельной, потрясающей, работоспособностью, опять же – отсутствие профсоюзов. Представить себе в роли работающих азиатов американцев Дональд не мог, чисто визуально не мог. Покрупнел на генномодифицированной жратве американец, из одного – двух китайцев слепить можно. Наверное, американцы так работали только в Великую депрессию тридцатых. Термиты, вот кого напоминали Дональду азиаты, строящие свои гигантские муравейники и гарантированно свысока смотрящие своими черными глазками с позиции тысячелетий своей истории на выскочек – белых варваров. И мы сами, сами, блять, дали в их руки деньги и технологии, и вот уже нет этого хваленого американского превосходства в ноу-хау. Понятно, что «так получилось»: в япошек вложились, чтобы создать непотопляемый авианосец против Советов, в Южную Корею – чтобы противостоять коммунистической экспансии Северной Кореи, то есть опять из-за Советов (прав Черчиль, заебали они), в Китай и во Вьетнам – из-за дешевой рабочей силы... А вместе выглядит, как ****ец. У Дака зачастую возникало чувство, что он живет в последние годы существования Рима, обложенного варварами.
В общем, в политику надо двигать, спасать нацию. Но вот только как? Исподволь Дак забрасывал мыслишки на светских раутах, но имидж шоумена в данном случае мешал, сильные люди считали, что Дональд чудит или еще того хуже – просто стебается над присутствующими, какой, блять, перенос производства, что за толстые рабочие из Америки? Заебись ведь живем, капусту рубим.
На очередной сходке в Ложе, в узком кругу, удалось перебурчать с братьями Червонцем, Сиськой и Мастером. Для начала, конечно, выпили. Неожиданно для себя волнуясь, Дональд изложил свое видение текущей политической ситуации. Братья внимательно выслушали, ни разу не перебив, а когда Дональд закончил, Сиська сказал:
– А ты во многом прав, брат.
И потеплело на душе, и радостно стало, что решился довериться своим, захотелось говорить еще, и спорить, и слушать.
– Я в 2001-м в комиссии был по возвращению нашего самолета и экипажа, когда китайцы наш разведывательный самолет посадили, а это двадцать четыре рыла, меж тем. Сначала госдеп выдвинул требование вернуть мирный самолет, так вот узкоглазые послали нас нахуй в лицо, и нам пришлось приносить официальные извинения, а это прецедент, господа, так нас давно не обижали. Экипаж нам вернули через одиннадцать дней, а самолет отдали через два месяца (я сам в Пекине месяц их лапшу жрал) в разобранном виде. А внутри повсюду на обшивке иероглифы ихние. Наши толмачи перевели – там всё о наших матерях, которые крайне неразборчивы к выбору сексуальных партнеров, вот так, – Сиська, перевел дух и, дождавшись общего одобрения присутствующих вместе замахнуть, продолжил:
– Дальше больше скажу. 12 января прошлого года китаёзы запустили ракету, которая на высоте почти девятьсот километров уничтожила ихний же старый метеорологический спутник. А это ****ец, господа, до этого такой технологией обладали кроме нас только Советы. Видимо, узкоглазые переманили к себе целые советские КБ, недосмотрели мы в девяностых... Себе, себе надо забирать всех без разбора, тут уже бы отсортировали – кого на службу, кого посуду мыть. А спутники – это наши глаза и уши. А всё спущено до рядового состава морской пехоты уже! Этим долбоёбам тупым ныне не объяснишь ни про карты, ни про компас, блять. Потом наши из Совета национальной безопасности осудили их действия, «как несовместимые с духом сотрудничества в мирном освоении космического пространства», но на этом все и закончилось, проглотили.
Братья помолчали.
– Знаете ли вы или нет, но восьмидесятых годах прошлого века Америка два раза висела на волоске, – взял слово брат Червонец, как всегда очень спокойно и без эмоций. – Сначала ВВП СССР превысил 60 % американского, а это – красная черта, допустить подобного конкурента Америка не могла тогда и не может в будущем. Всего на борьбу с Советами мы истратили 13 триллионов еще тех, полновесных (нынешними будет дороже раза в четыре, то есть, если продать сейчас всё и всех, и то не хватит), и к 1985-му деньги физически заканчивались... Одновременно ВВП Восходящего Солнца – Японии – также превысил 60 % нашего. Во всем мире был бурный экономический рост, а в Америке вместо этого был рост и без того значительного дефицита текущего баланса, а у японцев и немцев – профицит. В то время Япония находилась на мировом Олимпе с самой большой долей капитализации своих компаний, а суммарная стоимость земли их островов превысила стоимость всей остальной суши на планете. Помните, как тогда японцев в кино показывали «Назад в будущее»? – братья были в возрасте, и, всё вспомнив, потянулись к бокалам. – Ситуация была критическая. После отмены золотого стандарта, Бреттон-Вудского и Смитсоновского соглашений на валютном рынке не действовали практически никакие ограничения. «Невидимая рука рынка» через спрос и предложение привели к стремительному росту на 80 % курса американского доллара относительно валют основных торговых партнеров США, вследствие чего возник огромный торговый дефицит. Если бы в таком духе все продолжалось, то через пять лет от американской промышленности не осталось бы и следа, и запросто могло получиться так, что не мы, а Советы выиграли бы холодную войну, – продолжил Червонец. – И в 1985-м министры финансов и председатели центральных банков Франции, Германии, Японии, Британии и США собрались в Нью-Йорке, в отеле «Плаза», и оформили так называемое «Плазменное соглашение». Его целью было снижение курса доллара и увеличение курсов остальных валют. Америка должна была сократить свой бюджетный дефицит и снизить процентные ставки, а остальные участники согласились повысить процентные ставки, а Япония, в дополнение, – принять меры, чтобы курс йены «полностью отражал положительную динамику японской экономики». Ну, в результате все равно мы с трудом проскочили 1987 год (тогда министр финансов готов был объявить дефолт после 20 % падения индексов), но снижение курса доллара на 50 % относительно немца и японца позволило американской экономике ориентироваться на экспорт. Взлет йены и свободная валютно-финансовая политика японцев привела к пузырям на акционерном рынке и рынке недвижимости. После того, как пузырь лопнул, Япония вступила в этап «потерянных двадцати лет» и забыла мечты про экономическое мировое господство, а про сокращение бюджетного дефицита забыли мы.
Братья заржали.
– А как Рейган смог объяснить союзникам, что бакс надо ронять, ведь и тогда в трейджерисе у них вложения были?
– Ну, наверное, напомнил им про их вклад с борьбу коммунизмом, – дипломатично улыбнулся Червонец.
– Да ***ня все это, войска там наши стоят, куда бы они делись из стойла? А во Вторую мировую немцы с япошками против нас воевали, а французы на 50 % с Гитлером были, так что должны они нам, – по-военному обрубил брат Сиська.
– А в Китае наших баз нет, – заметил Дональд.
– Я вот чего думаю: Черчилю тебе звонить надо, вызывай его сюда, брат, всё перетрём, – закончил диспут мрачный Мастер, разлив в очередной раз.
Основания для мрачности у Мастера были... По задумке, он должен был баллотироваться на пост президента США в 2008 году – братья поддержали, а Черчиль обещал. В 2004-м Мастер поддержал кандидатуру Куста-младшего в борьбе за переизбрание на президентский пост (его просил об этом Дональд, в пику брату Сейфу), в феврале 2007-го он объявил о намерении участвовать в президентской избирательной кампании-2008 (Черчиль клялся поддержать, но с оговорками). Черчилевские оговорки были унизительны, но для продолжения карьеры их пришлось принять, такие, как:
– контроль над частным владением оружием, этим он сразу потерял Техас;
– допуск однополых гражданских союзов. Братья стебались, как могли, и меж собой шутили, что к этому привела операция, перенесенная Мастером на простате в 2000 году;
– исследование стволовых клеток эмбрионов и аборты. Этим он потерял часть католического электората – итальянскую диаспору и латиносов. Потерял, а мог сам надеяться на их поддержку, будучи католиком.
В общем, на важных «праймериз» в штате Флорида занял лишь третье место, после чего объявил о прекращении участия в избирательной кампании и поддержке кандидатуры сенатора – брата Сейфа. Сейф потом на пьянке объявил его своим другом и учителем, а Черчиль, сука, заявил: «Ну не получилось... Сейф ждал четыре года, и ты подождешь, благо у тебя есть третья по счету молодая жена, Натан».
Дональд несколько дней собирался с духом, чтобы позвонить Черчилю. Вообще, странные у них сложились отношения. С одной стороны, Черчиль вытащил его из долговой ямы, помог приобрести новые знакомства, как в Америке, так и в Европе и, как мог, протекционировал ему, с другой – Дак другом назвать его не мог. Мысленно разбираясь с этим, Дак пришел к выводу, что Черчиль не считает его ровней! Это было качество не только Черчиля, а и большинства представителей островных недоносков из высших классов английского общества. Его, миллиардера Дональда Дака, они считали выскочкой, так как у его предков не было дворянского звания, имения, он не занимался греблей и регби, при этом они объясняли, мол, «состояние не играет в современной Англии важной роли, и без гроша в кармане мы можем войти в любой клуб, а наши фамильные земли – ответственность перед обществом, а не прибыль». Дак во все эти бредни относительно денег ни капли не верил, Черчиль несколько раз небрежно занимал у Дональда порядочные суммы, благородно, по-аглицки, забывая их отдать. Социальных лифтов в Англии было в разы меньше, чем в Америке. Если в Штатах, чтобы стать достойным членом, требовалось два-три поколения, то на острове нужны были столетия. Классы в Англии могут соприкоснуться в Оксфорде, но не пересечься в будущем никогда. Отношение местной знати к простым британцам и приезжим из колоний, к коим они относили и Америку, – это вежливое презрение, на основании стопроцентной уверенности в собственном превосходстве. Когда эти малофейные отпрыски были трезвы, то они относились к жизни, как к «витрине курьезного магазина», а когда нажирались, то вежливость сменялась наездами, напоминающими ночной Гарлем. Как-то раз Черчиль затащил Дональда с Червонцем в один лондонский элитарный клуб, где Дак, оставшись один (Черчиль и Червонец отошли перетереть какие-то банковские дела с местным воротилой), почувствовал себя заброшенным – он не понимал местное RP-произношение и тупые полунамеки местного юмора, из-за чего на него и наехал сорокалетний выродок с голубой кровью. Дак давно так не зверел и втащил этому чмошнику по его унылой знатной роже. Разнял их Черчиль, а то Дака непременно бы от****или, так как островных было больше, а Червонец бойцом не был (жалко, не было брата Сиськи). В общем, в их клубы он больше не ходок, а ненависть к свинячьему острову у Дака в целом возросла. Как выразить свое презрение? У Дональда был сорокалетний опыт ведения переговоров – представляешь, что поневоле стоишь рядом с дерьмом, фейс держи каменным, брезгливо дергай верхней губой, говори так, как будто это одолжение. Всё это здорово бесило бриттов. От масонских же братьев верхних градусов и Черчиля Дональд зависел, подспудно-протестно в разговорах с ними упрощался, затем корил себя, необходимо было сделать усилие и перешагнуть британские комплексы.
Ну, собрался.
– Здорово, Черчиль.
– Здорово, брат Дятел, как сам?
– Да все ок…, заебись в общем. Ты в наши края собираешься? Разговор есть.
– Да тут у меня дел за гланды, случилось чё?
– Ага, случилось. Масонский зал зарезервировал и миссок вселенских приготовил для нас. Для тебя, брат, огненную из Пуэрто-Рико, давай, кореш, приезжай, а то мне край… Сиська, опять же, еще пока дома, а то отошлют куда, – замасливал Дональд.
– Из Пуэрто-Рико? Билет-то оплатишь туда-сюда? – заинтересованно-скаредно снимал сметану на говне Черчиль.
– Обижаешь, брат, самолет за тобой, блять, пришлю. Значит, у четверг вылетай с Хитроу, хитровылетай, значит, чартер за тобой отправляю.
– Не могу устоять, – схохмил Черчиль. – Стюардесс предупреди, чтоб я не скучал.
– Не будешь, – отключился Дональд.
В четверг ждали Черчиля в сауне, как древнеримские патриции, полувозлежав за низким мраморным столом с пятью зажигательными латинками топлес. Последний немного задерживался. Выпивали, отслеживая самолет и лимузин по джипиэсу. А как только он появился в зале, в простыне и шлепках, грянули в девять глоток:
– К нам приехал, к нам приехал Черчиль Маальбырыыч даарааагоооой!
Брат Сиська со штрафным стаканом полез целоваться, уклониться Черчилю ни от стакана, ни от Сиськи не удалось. Выпившего штрафные 200 Черчиля усадили меж мисс Колумбия и вице-мисс Венесуэла, Мастер провозгласил тост:
– За нашего Учителя и Наставника, брата Эндрю Черчиля!
Дружно чокнулись и опрокинули, а девчонки обслюнявили англичанина в обе щеки.
– Повтоорить! – орал брат Сиська. – За наш коллектив и за нас, каменщиков, два коротких, один длинный, ура, ура, ураааа!
– За присутствующих здесь дам! За вас, девчонки, – одновременно всех баб сально обвел глазами Дональд.
В серёдке потеплело, разговор разбился с общего русла на ручейки.
– Давайте выпьем за наши успехи, – взял на себя обязанности тамады Дональд и злорадно указал Черчилю на улиточное блюдо, затерявшееся меж стейков. – Ты закусывай, брат, с дороги.
Черчиль сегодня был как-то особо помят и вял. Лицо покрыто сеткой морщин, на голове – проглядывающая плешь, тусклый взгляд. Правой рукой безвольно приобнимал мисс Колумбию.
– Ты не захворал часом, Эндрю? – поинтересовался Мастер.
– Да нет, дел много, голова пухнет, что у вас случилось? – впервые за вечер полуулыбнулся англичанин.
– Э, так дело не пойдет, а отдохнуть с дороги? Давайте за мужское здоровье нашего брата! – разливал всем вискарик Дональд, одновременно подмаргивая Колумбии и Венесуэле, – девчонки, берите его и возвращайте в наш дружный коллектив другим человеком.
Мисски, виляя шикарными шоколадными попами в стрингах, потащили Черчиля в комнату отдыха.
– Девчонки, за мной, купаться! – забрал остальных жизнерадостный Сиська.
Три солидных человека – Мастер, Червонец и Дональд, зарегистрировавшие официально свои третьи браки соответственно в 2003, 2004 и 2005 годах, степенно остались за столом, выпили по стаканчику.
– Ну чё, объявишь ему? – спросил у Мастера Дональд.
– Не ссы, брат, все будет, как договорились.
Ждали. В бассейне резвились Сиська с девчонками. Первой из спальни появилась колумбийка. Дойдя до стола, нашла скинутую простынь, повязала на себя, поискала на столе бутылку и плеснула себе полстакана пятидесятиградусного рома:
– Эль первертидо! – толкнула, испанский, видимо, тост.
«Красивый язык, как в тарелки бьют, надо поддержать», – подумал Дональд. Второй появилась венесуэлка, подсела к напарнице, и они о чем-то тихо затрещали по-туземски. Следом нарисовался Черчиль в простыне и, не чокаясь, выцедил соточку «Дэниэлса».
– Девчонки, закусывайте и купаться. Сиська, подтягивайся! – проорал Дональд.
– Эндрю, мы промеж себя решили, что наш брат Дональд – достойный человек и, как минимум, заслуживает места в Сенате США, губернаторства и, чем черт не шутит, будет прекрасно смотреться в овальном кабинете на Капитолийском холме! – дождавшись прихода Сиськи – братского кворума – резанул Мастер.
– Да уж, блять! – поддержал его мокрый Сиська.
– Дятел? – удивленно обвел присутствующих глазами Черчиль.
– Да, наш брат Дятел! Государственно мыслит человек, – подтвердил Мастер.
– Но ты же сам хотел возглавить партию на выборах? – до сих пор был ошарашен Эндрю.
– Хотел, перехотел, в этот раз я проиграл и поддерживаю по твоей же указке нашего брата Сейфа. Думаю, что шанса через четыре года у меня не будет. А Дональд, вполне возможно, – это наше будущее, и я поддержу его.
– И я поддерживаю! – голос Червонца шелестел, как пачка пересчитываемых банкнот.
– Да уж, блять, таких правильных пацанов поискать еще надо, – поддержал начало избирательной кампании Дональда Сиська.
– Ну а тебе-то нахуя весь этот геморрой нужен? Ты же у нас голливудская звезда, миллиардер, книги пишешь? – недоумевал Черчиль, глядя на Дака, затем прикрыл глаза и процитировал:
«То, что вы делаете сегодня, – залог завтрашних результатов. Если хотите и завтра пожинать плоды, сейте семена каждый день». Или вот: «Самый большой успех приходит тогда, когда плывешь против течения. Плохие времена часто дают прекрасные возможности».
– Чё это такое ты, Черчиль, прогнал? Наехал, что ли? – ржали братья.
– Это не я, это вот он – писатель, – показывая вилкой на Дональда, открещивался от литературных лавров Эндрю.
– А чё я? Пишу не сам, конечно. Ходит тут за мной борзописец-трагик и конспектирует мои бьющие из первоисточника мысли. Я тут вам даже по экземпляру афторски подписал. Дело доходное – второй миллион экземпляров надысь продал, пипл хавает, в общем, – неприятно удивлен был Дак всезнайством суки-Черчиля.
С книгами идею ему подсказали на программе «Претендент». Спутник-литератор сопровождал его повсюду и за 7 % с продаж генерировал шедевры. Вообще говоря, книги были так себе... Дак пролистывал их – были набиты банальностями типа:
– «Хорошие времена – всегда результат вашего упорного труда и постоянной самоотдачи в прошлом»;
– «Если вы хоть на минуту ослабите концентрацию, то неизбежно начнете откатываться назад»;
– «В сущности, богатеть – это тяжелый труд, и если идея, которая посетила вас, на первый взгляд кажется неосуществимой, подумайте еще раз, прежде чем отказаться от нее»;
– «Не взваливайте на своих детей тяжкую ношу незаслуженного богатства: это может отбить у них охоту много трудиться»;
– «Нужно быть крепким, как кремень, и готовым к тому, чтобы работать локтями и кулаками. Мы только кажемся себе цивилизованными. На самом деле мир жесток, а люди безжалостны»;
– «Перекладывание ответственности на чужие плечи - самый тяжкий грех»;
– «Если человек понял, что совершил ошибку и извинился, примите его извинения и простите ему, но больше ему не доверяйте».
И очень много подобного пустопорожнего трёпа, который стал наглядным пособием для сонма коучей, оболванивающих народ на всевозможных тренингах по всему миру. Теперь они на своих лекциях трепали и его, Дака, имя и мысли. Трёп этот стал путеводителем для миллионов неудачников, ищущих в Даковых книгах сказочный ключ, загадочную руну – формулу к богатству, меж тем делая богаче Дональда в среднем на двадцать долларов за каждый экземпляр.
– Я думаю, стену заебенить на границе с Мексикой, чтобы всякие пидарасы не лезли. С Китая производство надо обратно сюда возвращать, взносы в НАТО надо увеличить с наших европейских союзничков, чтоб оружия нашего понабрали, а то военно-промышленный комплекс хиреет. Вообще поднимать надо Америку, – озвучил часть своей предвыборной программы Дональд.
– А я думаю, что нам всем следует перешагнуть границы нашего национального сознания, мы – следующий эволюционный этап, который должен править миром. Основа нашего могущества не только семь американских авианосных флотов, а до этого были эскадры британских дредноутов, которые содержатся посредством мировой финансовой системы – поборов со всего мира, но и в том, что мы физиологически умнее наших конкурентов за господство. На нашем пути стояли французы, голландцы, испанцы, китайцы и русские, где все они сейчас? Идут в кильватере нашего развития, – парировал Черчиль.
– Но вечных империй не бывает, Эндрю. Мы не оппонируем тебе, нас абсолютно устраивает сложившаяся на Олимпе ситуация, мы предлагаем скорректировать курс, чтобы упрочить текущее положение вещей, – вставил свое веское слово брат Червонец, как обычно тихо, но ведь был же талант у человека, его все всегда слышали.
– Есть Вечный народ – евреи, которые всегда находили свою жизненную нишу на протяжении 4000 лет – и при египтянах, и при римлянах, и при хазарах, затем были мавры, испанцы, голландцы и сейчас мы. Вот с кого надо брать пример, а что касается сосуществования англичан и евреев, то после их возвращения в Англию во времена Кромвеля для них и для нас начался период расцвета, я бы даже назвал это выдающимся симбиозом. Был бы жив товарищ Сталин, он бы нам растолковал про возникновение новых наций и народностей, – огорошил собеседников англичанин.
– Но мы же не евреи, Эндрю. Да к тому же, где гарантии, что они покинули столько народов, а не покинут вас.., нас? А кроме того, существует еврейское государство Израиль, – в зловещей тишине вопросил Мастер.
– Успокойся, Мастер, я не собираюсь вам, чистокровным американцам, шить антисемитизм, к тому же, твоя молодая жена и первая Червонца – еврейки, так? Так. А Сиська вообще герой – кровь за Израиль ведрами проливал. Государство Израиль вполне может стать, при некоторых обстоятельствах, нашей ахиллесовой пятой (Сталин напоследок свинью подложил). Мейнстрим же в международных делах следующий:
– дальше демократизируем Ближний Восток (а то много они от нашей щедрости нефтедолларов и золотишка скопили, да и добычу нефти надо контролировать), после Ирака – Ливия, затем Египет, Сирия, Иран;
– беженцами воспитаем Европу, чтобы посговорчивее была (дура она);
– Рашку прессуем постоянно, хохлов готовим – мажем им губы салом;
– после этого придет очередь китайцев, как раз у них стоимость рабочей силы возрастет, и пузыри финансовые понадуются. Кроме этого, у нас есть туз в рукаве – Тайвань, свободная гавань для несогласных с коммунистической идеей. Или стравим их с индусами.
В общем, гешефт будет, так что приоритет сейчас – дальнейшая экспансия, братья. Но вы поймите, мы играем одновременно на нескольких досках, и по нашим правилам, именно поэтому обыграть нас невозможно. Одновременно с расширением своего мирового господства мы переводим финансовые центры в Гонконг, например, – воодушевление от собственного спича у Черчиля стало спадать, и заканчивал он уже вяло, без энтузиазма. – Так что ваши идеи, братья, имеют место быть, но не сейчас, чуть позже. Хотя я на твоем месте, Дятел, не стал бы... Хороший ты парень, веселый… Если не знаешь, что делать в американской политике, то помогай евреям… Зови своих… пуэрториканок. Сиська, наливай!
Вот так как-то все прошло. И не пообещал Черчиль, но и не отмёл сходу. Дональд знал Черчиля: разговор в сауне он не забудет и попытается пробить ситуацию в «более высоких градусах».
Подученный Черчилем, Дональд стал более политкорректен, то есть, выражаясь простым аглицким, попробовал меньше махать помелом.
Выбирая «мейнстрим экспанси», которое на данный момент выражали клан Киллари и ее мужа Де’Билла в Демократической партии, он дал интервью изданию «Национальным заинтересантам», где заявил, что «Киллари великая и умная женщина, хороший человек и эффективный политик. У нее прекрасное будущее, думаю, что ей надо выдвигаться, как минимум, в сенаторы. Да что там, в сенаторы, она прекрасная жена президента и запросто может быть новым президентом». Потом расчувствовался и продолжил про Де’Билла: «Как мы до него жили? Вы посмотрите на страну, посмотрите, что произошло в годы президентства Де’Билла. Я имею в виду, что у нас не было войны, экономика работала великолепно, все были счастливы». Лесть подействовала – через некоторое время Дональд был приглашен к семейной чете прошлых и будущих лидеров Америки на ланч. Но к этому времени Киллари уже проиграла праймериз афроамериканскому лидеру Демократической партии и стала Дональду неинтересна. К тому же, дебелый Билл стал слаб на алкоголь, нажрался с нескольких рюмок и, вспоминая минувшие дни, пустил слезу, а Киллари толкала его под столом коленкой и постоянно обнажала пасть до желудка шестидесятилетней женщины. Памятуя рассказы Червонца о том, чем это может закончиться, Дак распрощался с хозяевами и ретировался.
Знакомство состоялось, но к демократам Дональд так и не вошел. Выборы у брата Сейфа выиграл афроамериканский демократ Хусейнович. Выиграл с большим перевесом, и говорить, что претенденты шли ноздря в ноздрю, не приходилось.
Победивший или проигравший, Сейф в любом случае должен был после выборов явиться в Ложу для отчета братьям.
Собрали застольная Ложу – особый масонский ритуал (историческое название «Агапей» или «Агапой», смотря на какой стадии произносить) в виде банкета, в столовой масонской Ложи, в одном из оборудованных помещений масонского храма. Все присутствующие были масонскими братьями, не все – выходцами из Нью-Йоркской Ложи, так что Мастер расстарался: «Агапой» на сорок рыл, официантов тоже сорок – рожи с баками, одеты лучше, чем братья, стоят за высокими спинками стульев, скрипят штиблетами. Во главе стола – досточтимый Мастер, рядом подмастерье Дятел, Первый и Второй стражи, одно место свободное для брата Сейфа, остальные братья сидят в соответствии со своими степенями по обеим сторонам стола на ступеньку ниже. Безупречные два ряда бокалов, называемых «пушками», на голубой ленте, бутылки стоят, блюд нет. Возле Мастера молоток, Мастер берет его в руки, рассматривает, словно первый раз, а потом неожиданно резко бьет по столу, так что несколько новоявленных братьев вздрагивают, у старых братьев и официантов выдержка железная, они неподвижны – статуи. Встают стражи, наливают Мастеру, Дятлу и в бокал пустого места брюта, оживают другие братья и наливают друг другу, официанты по-прежнему неподвижны. Мастер вторично ****ошит по столу, братья встают, и нетвердой походкой входит бывший претендент на президента брат Сейф. Проиграл он уже неделю тому назад, положенное количество интервью выдал, победителю вынес свои поздравления и был в запое. По небольшой дуге Сейф встал за свое место за столом. Со второй половины XVIII века был обычай класть салфетку через руку или плечо. Братья во главе с Мастером берут со стола салфетки (это мечи) и забрасывают их на левое плечо или руку, Сейф роняет свой меч, его оруженосец-официант оживает и лезет под стол.
– За наше отечество! – не ждет оруженосца Сейфа Мастер и поднимает бокал.
Братья выпивают кислятины и не садятся, а по ритуалу доливают друг другу.
– За процветание братства! – провозглашает Мастер.
Братья снова выпивают и опять доливают себе.
– За руководителя государства и за законно избранную власть! – не дает присесть братьям Мастер, Дональд же мечтает о вискарике.
Братья снова пьют, а Мастер снова бьет молотком по столу, это знак – оживают официанты и снова наполняют, теперь уже сами, бокалы и снова замирают.
Мастер – снова молотком по столу (работа у него такая), оруженосцы дружно, как ландскнехты, делают «напра-во!» и уёбывают на кухню за жратвой, старшой же объявляет:
– Первый страж!
– Сегодня наша застольная Ложа посвящена нашему брату Сейфу, жизнь которого есть служение нашему отечеству и нашему братству! – обернувшись к брату Сейфу, затостовал Первый страж (так-то хороший мужик, в АНБ штаны свои трёт) и пошел награждать прослезившегося ветерана троекратным братским поцелуем.
Тут появились официанты, расторопно уставили стол закусками из французского «Максима». Братья дружно стучали вилками и ложками, наливали себе чего покрепче.
Десять минут – Мастер – молоток – исход официантов:
– Второй страж!
– Твой жизненный путь, брат Сейф, прямой, как полет стрелы. У тебя было много подвигов, о которых все мы помним, и твоя битва за президентское кресло – тоже подвиг! Ты доблестно сражался, но не мог выиграть, Сейф! Обстоятельства сложились так, что в данный момент нашей стране нужен президент афроамериканец, потому что Америка – это великая страна с огромными возможностями, и победа твоего оппонента позволит стереть оставшиеся предрассудки и вести остальной мир к демократии и процветанию! – пролил бальзаму на сердце Сейфа Второй страж (тоже нормальный мужик, сеть ювелирных салонов держит по всей стране) и пошел награждать – слюнявить тостуемого.
Официанты сменили закуски на столе горячими блюдами, добавив к «Максимовским» супчикам местных стейков. Лица и рожи краснели, к третьей перемене блюд требовалось частично заменить пустую посуду.
Пятнадцать минут – Мастер – молоток – исход официантов:
– Подмастерье!
– Брат Сейф, за свою жизнь ты не искал ни легкого хлеба, ни легких дорог, по-нашему, по-аглицки, это звучит так: «Он ел все, что давали». Это девиз всей твоей жизни и в дальнейшем будет твоей эпитафией! Не сдавайся, брат, да ты и не умеешь, представляй свой штат в Сенате и передавай свой опыт молодым! – вполне прилично удовлетворил Сейфа Дональд и полез троекратно лобызать неудачливого претендента в главу. Дональд склонился к брату (он был значительно выше), тот зашипел ему на ухо:
– Рад, сука?
– Неа, соболезную. Не надо было тебе скрывать, что ты со вьетнамских времен заднеприводной. Глядишь, и оттянул бы часть электората у своего оппонента, – улыбнулся ему на ухо Дак.
Сейф оттолкнул брата Дятла, потом попытался его ударить, но оступился и пал.
– По шконкам, блять, сволочи, молчать всем! – заорал Мастер, и в наступившей гнетущей тишине рявкнул:
– Стражи, блять, перекрыть врата, в смысле выходы из столовой!
Официантов в зале не было.
– Значит, так, брату Сейфу и подмастерью Дятлу за совершенные ими Проступки секретариат Ложи выписывает повестки на разбор полетов. О сходе Ложи все присутствующие здесь братья будут оповещены дополнительно. То, что здесь произошло, должно жить в наших сердцах до собрания Ложи, а после – умереть. Если об этом узнает хоть одна ****ь, которой знать не положено, – Мастер дико обвел всех глазами, – Ложа будет распущена.
Сейфа увели, скандал получился знатным, а до застольных песен дело так и не дошло... Жаль, Сиська учил слова.
Повестку Даку, предварительно созвонившись, привез брат Сиська в Дактауэр.
Дональд ждал его в кожаном кресле своего кабинета на 72 этаже. Увидев Сиську, вскочил навстречу. Сиська же, картинно оперевшись на правую ногу и несуществующую трость в левой руке и при этом смешно отклячив зад, гнусаво произнес:
– Великая масонская Ложа Нью-Йорка уполномочивает меня, твоего брата Сиську, вручить тебе, Подмастерье, повестку… – доставая кусочек картона с глазным пирамидоном, как на долларе. И тут же заржал и раскинул руки обниматься, – да не в военкомат, блять, не ссы!
– Охуеваю я, блять, от твоих шуточек, – сердечно обнял Сиську Дональд, – и Мастер трубу не берет, я тут извелся нахуй в конец!
Дональд дошел до бара щедро плеснул себе и Сиське вискарика по бокалам и всыпал по поварёшке льда – так, что получилось до краев.
Сиська, по-хозяйски разместившись в кожаном кресле, принял стакан:
– А заебись у тебя тут, вид какой из окна, и секретарша такая уууу, если ее к окну правильно поставить, вид будет.
– Да папараци заебут с вертолетов, окна надо зашторить. Так чё Мастер-то не на проводе?
– Да забей, Мастер в Лондоне у старших братьев, обещал им быть беспристрастным. И вообще, не гоношись, ты-то чё сделал? Это ж Сейф всё, алконавт. Тостом ты его не обидел, с чего он кольцо-то выдернул?
– Да я ему попенял, что он скрыл от электората свою голубизну, – потупился Дональд, – а он меня первый сукой назвал!
– ****ец, по шийсят лет, а как дети. В общем, не бзди. Блин, хорошая синька у тебя! Не предлагай, больше не буду, мне в Пентагон еще сёдня.

2 декабря, понедельник, Манхэттен, 10 вечера.
– Здесь, – жизнерадостно белозубо улыбнулась темная индо-малазийская морда таксиста.
«Блять, до чего генетика дошла, клонируют вас, пидорасов, что ли?» – подумал Дональд, сунул ему двадцатку и торопливо выбрался из пропахшего восточными благовониями и подгоревшим кунжутным маслом такси. У входа в здание Ложи на ступенях под абакой стоял Черчиль:
– Где ты ходишь, блять, я тут себе яйца отморозил, давай ****уй за мной.
В тишине братья проследовали до знакомой «комнаты размышлений».
– Тебя-то нахуя сюда дёрнули? – заволновался Дональд.
– Блять, я тебя порекомендовал и несу за тебя ответственность, если бы тебя усыпили или вообще исключили, то мне бы тоже досталось.
– Усыпили! – взвыл Дональд.
– Да тише ты, блять, это временное исключение, ты же не собака и вообще не бзди. Дел больше у меня нет, Дятел, как тебя из всякой херни вытаскивать! Я, главное, готовлю в Лондоне ему церемонию на Мастера, а он почти президенту Сшопии морду бьет!
– Мастером!
– Да что ж ты орешь-то так? – шипел Черчиль, – давай напяливай рванину, где она тут была? Вот здесь новенькая в пакете. А, вот она, вот сандалия, заебись. Так, времени еще немного есть, повязочка на глазки. Будут спрашивать, отвечай, как есть, и нихуя не бойся. Эх, время теряем... В курсе, 16 триллионов ФРС в экономику влила? Сейчас самое время на пути этих потоков встать.
– Кому влила? – тупил Дятел.
– Сама себе влила и тебе вольет клизменно-ректально, давай ****уй, зовут нас.
Двери распахнулись, и ювелир с аэнбэшником протащили Дональда в центр зала.
Голос с характерным английским (не местным) прононсом объявил:
– Для рассмотрения Проступка в Ложу вызван Подмастерье Великой Нью-Йоркской Ложи Брат Дятел и его рекомендатель, Светлейший, избранный из Восемнадцати Великой Объединенной Ложи Англии Высший избранный Рыцарь и достойный Избранник Великой Ложи Шотландии Брат Эндрю. Веду дело я – ваш брат лорд Г-н, обращаться ко мне следует Секретный Секретарь. Ответьте, братья Дятел и Эндрю, искренни ли вы в своих помыслах следовать заветам масонства?
– Да, – вразнобой ответили Черчиль и Дак.
– Примете ли вы безоговорочно решение данного собрания, в котором при рассмотрении Проступка брата Дятла на него и на его рекомендателя достойного брата Эндрю могут быть наложены наказания, предусмотренные нашим Правосудием, как то:
– призыв к порядку без занесения в Протокол Собрания;
– штраф, сумма которого всегда идет в Кружку Вдовы;
– частное или публичное извинение;
– выговор с занесением в Протокол Собрания;
– усыпление в виде лишения права входа в Храм на время;
– радиация.
«Нихуя себе, облучить могут! Лучше бы мне Сейф втащил... И нахуй я его толкнул?», – мелькнула в голове Дональда мысль, но он вслед за Черчилем произнес:
– Да!
– Откуда у Вас, брат Дятел, взялась неприязнь к брату Сейфу? – начал допрос прононс.
– Брат Сейф в состоянии алкогольного опьянения говорил, что я откосил от Вьетнама.
– Меж тем, Вы?..
– Справка у меня была по состоянию здоровья, брат секретный Г-н, – шмыгнул носом Дональд.
– Отзывались ли Вы в ответ плохо о брате Сейфе?
– Да, господин Г-н. Я говорил, что брат Сейф – сбитый летчик, и авианосец наш чуть не сжег к хер…ону. А герои Америки – это не те, кто гадил под себя в яме, а те, кто на «Фантомах» сбивал узкоглазых и их пособников – маскирующихся русских.
– Остались ли Вы сейчас при своем мнении, Дятел?
– Сейчас, господин секретарь Г-н, я считаю, что брат достойно выдержал свои испытания, даже находясь в плену.
– Поддержали ли Вы решение брата Сейфа баллотироваться на высший пост?
– Да, секретарь лорд, я даже денег ему выделил на избирательную кампанию.
– Сколько?
– Сумма символическая, господин Г-н, тридцать три тысячи.
– Оказывали ли Вы финансовую поддержку другим кандидатам?
– Да, господин секретарь секретный, я оказывал помощь Килари и Демократической партии в целом.
– Сколько?
– Один миллион долларов, господин секретный.
– Вы не имеете политических пристрастий? – продолжал шить дело англичанин.
– Я в поиске, – убежденно произнес Дак и гордо добавил, – главное для меня – интересы моей великой страны, а я считаю, что, несмотря на все достоинства брата Сейфа, Капитолийский холм не про него.
– Что Вы сказали, подсудимый брат, на ухо Сейфу?
– Я, господин лорд, сказал, что его во Вьетнаме узкоглазые отшпилили, и с тех пор ему это нравится, но он меня первый сукой назвал!
– Вопросов больше не имею. Брат Эндрю, снимите повязку с брата Дятла и займите место в зале, – предварительно невнятно перебурчав с членами судейской коллегии, махнул в сторону двух свободных кресел. И, пока Эндрю тащил зажмурившегося Дятла к свободным сидухам, обратился к Ложе и ее стражам:
– Для рассмотрения Проступка в Ложу вызван брат Сейф и его рекомендатель, Тайный Мастер Великой масонской Ложи Вашингтона брат Адмирал, введите гражданина Сейфа.
Ювелир и сотрудник спецслужбы под белы рученьки вытащили на суд брата Сейфа в повязке, при этом последний, как мог, хромал – «открылась старая рана». За ними в масонском переднике поверх адмиральского мундира семенил ни хера не отображающий розовощекий дедок – друг отца Сейфа, который давно и ввел незадачливого летчика в лоно братьев.
– Веду дело я – ваш брат лорд Г-н, обращаться ко мне следует Секретный Секретарь. Ответьте, Братья Сейф и Адмирал, искренни ли вы в своих помыслах следовать заветам масонства? – начал наезжать теперь уже на оппонентов Дака портной из Англии.
– Да, – сказал Сейф, поворачивая лысую голову на звук.
– А кто, блять, спрашивает? – неожиданно басом, гаркнул дедок, а потом пустил слюни и весело притопнул ножкой, – мазуты береговые, абордажный лом вам с хреном во все дыры!
Допрашивающий с пристрастием повел бровями, и два стража утащили дедка в подсобку, тот при этом отбрыкивался и пел: «Врагу не сдается наш гордый масон», в зале раздались смешки.
– Примешь ли ты, брат Сейф, безоговорочно решение данного собрания, в котором при рассмотрении твоего Проступка могут быть наложены наказания, предусмотренное нашим Правосудием, как то:
– призыв к порядку без занесения в Протокол Собрания;
– штраф, сумма которого всегда идет в Кружку Вдовы;
– частное или публичное извинение;
– выговор с занесением в Протокол Собрания;
– усыпление в виде лишения права входа в Храм на время;
– радиация.
– Да! – веско проронил Сейф.
– Откуда у Вас, брат Сейф, взялась неприязнь к брату Дятлу? – начал допрос прононс.
– Он от армии отмазался, приспособленец, сказал, что у него пяточная шпора. Шпора, вы представляете?! Совсем как у великого Ди Маджио из «Старика и море» Хемингуэя. Дятел постоянно стебается над всеми, я считаю у таких, как он, Секретный Секретарь, нет ничего святого.
– Вы за это попытались ударить на «Агапое» брата Дятла? – продолжил лорд.
– Нет, Секретный Секретарь, я его попытался ударить за то, что он назвал меня заднеприводным.
– Кем?
– Пидорасом, господин Секретный Секретарь.
– Вы являетесь геем? – любопытствовал лорд.
– Я женат второй раз, у меня внуки, сэр, – напирал на биографию Сейф.
– Жизненный опыт говорит мне, что это вещи совместимые. У меня сложилось мнение, что Вы презираете и считаете себя выше сторонников однополой любви? Прежде чем ответить, подумайте, ведь наша Ложа – калька с общества, где каждый пятый, выражаясь Вашими словами, брат Сейф, пидор. Это так? – ставил вопрос ребром английский судья.
– Н-нет, Секретный Ссекретарь, я ничего такого не думаю, – заёрзал уличенный в гомофобии Сейф.
– Так за что Вы попытались ударить брата Дятла? – дожимал Г-н.
– Это была ошибка, сэр, такого больше не повторится, – мямлил бывший военный летчик.
– Брат Сейф, снимите повязку, – велел Лорд.
Сейф, став зрячим, обвел зал глазами и, увидев в ряду сидящих Дятла с Черчилем, пошел по роже пятнами.
Секретный же Секретарь, вполголоса посовещавшись с Мастером и еще с незнакомым приехавшим английским говнюком-братом, провозгласил:
– Подмастерье Дятел, встаньте рядом с братом Сейфом, – дождавшись шествования Дональда к Сейфу продолжил:
– Братья, Сейф совершил Проступок, выразившийся в собственной гордыне и презрении к брату своему по Ложе Дятлу, за что он понесет следующее наказание: Выговор со внесением в протокол и публичное извинение перед подмастерьем Дятлом с обязательством всячески поддерживать оного в делах внутри Ложи и его политической карьере в партии. Вы теперь братья-однопартийцы-республиканцы. Сейф?
– Я принимаю решение Высокой Ложи, благодарю Секретного Секретаря за вынесение беспристрастного решения. Прости меня, подмастерье Дятел, я был не прав, – радовался отсутствию штрафа бывший гомофоб Сейф.
– Брат Дятел совершил Проступок, выразившийся в собственной гордыне и пренебрежению к брату своему по ложе Сейфу. За что он понесет следующее наказание: штраф, сумма которого всегда идет в Кружку Вдовы, в размере, пожертвованном Подмастерьем на нужды политическим оппонентам брата Сейфа демократам, а именно – миллиону долларов. Кроме этого, Дятел обязуется принести брату Сейфу публичное извинение, – огласил приговор относительно Дональда представитель Высокого суда из Англии.
«Сука, опять на деньги поставили, как же эта вдова с кружкой заебала», – подумал Дональд, но вслух, наущенный предварительно Черчилем, произнес:
– Я принимаю решение Высокой Ложи, благодарю секретаря секретного за вынесение беспристрастного решения. Прости меня, брат Сейф, я был не прав и продолжу твое дело в партии под твоим руководством.
Братья подарили друг другу братский поцелуй, на этот раз обошедшийся без змеиного шипения в уши. Собрание закончилось, часть братьев, включая Черчиля, Мастера, Сиську, Червонца, Дятла и Сейфа перебрались в масонский зал, где Сиська всё же спел.

Июнь 2010. Нью-Йорк
Прошло полтора года. Жизнь вернулась в привычное русло. Бизнес – Голливуд – Дом – Семья – Масоны. Кризис 2008 года преодолели, даже, как и обещал Черчиль, встали братья на пути финансовых потоков, правда, с краю, но все равно всем хватило. Больше всех заработал из братьев наиболее финансово грамотный Червонец, но и Дональд в стороне не остался. Кроме всех новых активов прикупил себе новую игрушку – новый «Боинг», за который отдал 100 миллионов. Там есть спальня и ванная комната, в которой все покрыто 24-каратным золотом. Этим же золотом покрыты и ремни в салоне, и унитаз. Дональд обзвонил своих друзей-масонов, позвал «обкатать ласточку» в Майами и обратно, братья, несмотря на занятость, согласились, уикенд обещал быть почетным, но тут в телефоне объявился Черчиль.
– Здорово, Дятел, дружище, как сам? С приобретением тебя! Наслышан о твоей ласточке.
– Эндрю, пошел нахуй! В смысле, самолет не отдам, – памятуя о прошлой потере самолета при вступлении в масоны, провел «красную» черту Дональд.
– Ну ты, блять, и жлоб, я лично эйрбасы предпочитаю, – ржал в трубку Черчиль.
– Эйрбасы твои говно, французской сборки, а «Боинг» – это крылья Америки, – переводил дух (самолету ничего не угрожало) Дональд.
– В пятницу вылетаете? Так я с вами, – интересовался Черчиль.
– Да делов, блять, на копейку, там, правда, номер на тебя не забронировали, так на диванчике в коридоре постелем, – ржал Дак.
– В Лондон полетим.
– Блять, никогда не слышал про лондонские пляжи, там, наверное, вместо коктейлей пиво разносят, а туалеты есть, хотя бы платные? – продолжал подъёбывать Дональд.
– Нету пляжей, Дятел, нету, зато есть собрание Великой Ложи Англии, на которой, танцуй Дональд, Мастером тебя определят. Это третий градус, брат, смотри не забухай от счастья, – огорошивал Черчиль.
– Не, ну тогда *** с ним, с Майамом, перенесем на недельку. А братья знают?
– Знают, брат, будет большая раздача слонов, неслыханный случай – на третий градус от вас пойдут ты, Сиська, Червонец и Сейф, а Мастер – в Тайные, – продолжал удивлять англичанин.
– Это, блять, заебись, только я Сейфа на борт не возьму, он, сука, засрёт мне все клозеты, а они у меня, в натуре, золотые. Чё ты, Черчиль, ржёшь? Точно говорю: в Ложе после него в сортир лучше не заходить, дужку он не поднимает, и не смывает никогда, – радел за имущество Дональд.
– Да мне похуй на Сейфа, я ему не куратор, пускай святоша хоть пешком через Атлантику топает либо летит эконом-рейсом. Значит так, Дятел, держи самолет в аэропорту под парами. Я, как с Вашингтона вылечу, тебе с братьями маякну, подбирайте меня. Бар-то у тебя на лайнере есть? Хорошо. Миссок не надо, работать буду – готовить вас к посвящению, ну пока, брат.
Черчиля с портфелем подобрали лимузином, который домчал его до лайнера, гордо носившего имя Дональда. На трапе ослепительной улыбкой встретила стюардесса – бывшая мисс Июль прошлого года – и проводила в гостевой кабинет на борту, богато отделанный сандаловым деревом. Братья уже ждали Эндрю за сандаловым, опять же, столом, дружно приподнялись и по очереди обняли англичанина. Дональд повел рукой, мол, рассаживаемся. Братья дружно утонули в кожаных креслах кремового цвета. Вторая стюардесса, бывшая мисс Август, шустро расставив с серебряного подноса стаканы, ведерко со льдом, содовую и бутылку вискарика, вышколенно застыла.
– У тебя на борту курить можно? – озорно посмотрел на Дака Черчиль.
– Тебе все можно, – махнул рукой Дональд.
– Тогда, деточка, мне кубинскую сигару Cohiba, есть? Неси, – и повернувшись к Дональду, не значит женился, – не смотри на меня так, обещаю: буду поднимать твою золотую дужку!
Братья недоуменно приподняли брови, Черчиль просветил насчет Сейфа, поржали, разлили «Уокера».
– За выход нашей экономики из кризиса! Все деньгу срубили? Молодцы, я же вам обещал, – начал деловую встречу Черчиль.
Выпили.
– Ты, Дятел, не торопи события, я же вас еще к посвящению буду готовить. Я чё сначала хочу сказать: в Великое время живем, в Великое! Шестнадцать триллионов бакзей ФРС влила в мировую экономику, да еще почти четыре евриков – банк Европы. Валовый продукт Америки – 14, а объединенной Европы – 12, ставка – нуль процентов, не всем конечно. Да что там ставка, пацанам возвращать не надо, сами себе выдали, сами забыли, давай плесни, хозяин, по чуть-чуть, воодушевило меня. Все токсичные активы нахуй списали, свободные деньги все – развивающимся пидорасам, нам не жалко, пускай привыкают к бесплатным деньгам. А потом... Потом сделаем деньги дорогими, отдавать будет нечем, возьмем всё, что есть: нефть возьмем, баб возьмем и землю заберем, а то ГМО-продукты для прокорма сеять уже негде. Спрашиваешь, Червонец, кто заплатит за банкет, и не поменялось ли место в очереди? Молодец, жжёшь. Да нет, все по плану, с Джорджией, конечно, ***ня вышла, надавали им русские по сусалам, но сейчас Каддафи нехуй ****еть про золотой динар, и Мубарака – у них газ нашли на шельфе – очередь пришла. Затем все, как я учил: Сирия, Украина, далее – везде! Давайте, братья, за мир, который принадлежит нам!
Выпили, заказали кто кофе, а Черчиль – чай. Эндрю задымил, затем достал из портфеля потрепанный томик и нацепил а-ля потеровские круглые очки.
– Колдовать, в натуре, будешь? – заржал Сиська.
– Готовить к инициации, слушайте. Мастер, конечно, в курсе, но и ему полезно, – полистал томик Черчиль. – Так вот, в храме будет траурная завеса, украшенная жемчужинами – символом слез. Царит полная тьма, если не считать одной свечки. Тьма символизирует тьму смерти, которая является предметом рассмотрения в этом градусе. Блять, Сиська, я знаю, что ты ни черта не боишься, не шали там, руки не распускай во тьме! В центре храма – гроб мастера Хирама и ветвь акации. Все готово к посвящению Подмастерья в степень Мастера. Да, мастера звали Хирам, да, неблагозвучное имя для англичанина, нет, Дятел, никто не будет кричать «Хер вам с того берега Ла-Маншу», гроб будет пустой, Червонец не бзди. Да что вы за люди такие, всё оборжать готовы? – хохотнул и сам Черчиль.
– Значит, давайте дальше: возле храма скитается Подмастерье. Да, ты, Червонец с Сиськой не Подмастерья, но это градус промежуточный, его можно пропустить. Дятел не разливай, я в другом смысле, а *** с вами, – прервал монолог Черчиль и выпил с братьями, – итак, дальше вас спросят «не из числа ли вы убийц мастера Хирама?», отрицайте. Затем осмотрят руки и фартук на предмет кровавых пятен, надеюсь, что все будет чистым, и вы никого там не замо;чите. Затем удаляетесь, возвращаетесь в набедренной повязке и в сандалиях, преклоняете колени, и над вами произносится молитва с просьбой благословить то, что сейчас должно совершиться.
«Всемогущий и предвечный Господь, Архитектор и Управитель Вселенной, единым словом Которого сотворено все и вся, мы, бренные чада Твоего провидения, коленопреклоненно молим Тебя ниспослать этому сообществу, собравшемуся во имя святое Твое, непрестанный дождь Твоего благоволения. Особо же молим Тебя ниспослать милость Твою этому рабу Твоему, который предложил себя кандидатом для участия в постижении вместе с нами таинств, сокрытых в степени Мастера. Ниспошли ему твердость духа, дабы не оступился он в час испытания, но вместо этого, прошествовав под Твоей защитой долиной мрака и смерти, восстал, в конце концов, из могилы греха и, как вечные звезды, воссиял на века. Да будет так!».
Лево и право отличаете? По гарнитуре буду наводить как ракету на цель. Значит, кандидат трижды обходит Ложу по кругу, после чего ему велят должным образом приблизиться к восточному приделу. В общем, идете на свет свечи семью шагами, я скомандую, когда считать. Дятел, первые три нужно пройти по диагонали – как по краю вырытой могилы, следующие четыре – прямо к книге перед свечой, это ориентир. Дятел, повтори. Затем становитесь на колени и приносите торжественную клятву Мастера. Сиська, Дятел, просто повторяйте, что я нашепчу, вам я ее сейчас зачитаю в целях общего развития.
«Я, Сиська (Дятел, Червонец), пред лицом Всевышнего и этой достопочтенной и достойной Ложи мастеров-каменщиков, должным образом основанной, собираемой и управляемой, по собственному желанию и по доброй воле здесь и сейчас, торжественно обещаю и клянусь вечно скрывать, прятать и никогда не раскрывать таинств, относящихся к степени Мастера. Далее, я торжественно обещаю и клянусь в вечной верности принципам Циркуля и Наугольника, полагая строго и неукоснительно повиноваться всем распоряжениям и приказам, данным мне Ложей мастеров-каменщиков, на всю длину моего вервия, блять, прекратите ржать! Далее, я торжественно обещаю и клянусь как на словах, так и на деле свято блюсти пять точек братства, твой хер, Дятел, в пять точек не входит, итак: моя рука, поданная мастеру-каменщику, братски поддержит его; моя нога пройдет через все трудности и опасности, чтобы, соединившись с его ногой, образовать монолит взаимной защиты и поддержки; сердце мое всегда будет готово утешить его в горестях; грудь же моя станет священным хранилищем его тайн, доверенных мне по его воле, кроме деяний, противных законам Господа и распоряжениям властей. Сиська, блять, считать умеешь? Две руки, две ноги и грудь, нахуй твои инсинуации! И наконец, я торжественно обещаю и клянусь блюсти и поддерживать честь мастера-каменщика. Так вот, от обещаний – к карам: если я нарушу какое-либо из вышеприведенных положений, да буду я рассечен надвое, и тело мое да будет сожжено и превращено в золу, а зола эта да будет развеяна по земле и водам четырьмя небесными ветрами, чтобы и памяти о столь вероломном изменнике не осталось на свете, а особенно среди Мастеров вольных каменщиков. И да, мы в этом не шутим! Да поможет мне Всевышний, и да укрепит Он меня в этом моем торжественном обещании мастера-каменщика!», – Черчиль обвел присутствующих взглядом, остановив оный на опустевшем «Уокере».
Дональд нажал под столом секретную кнопку, и появилась мисс Август, обновив пойло. Братья снова выпили, Черчиль продолжил:
– Хирам, как говорится в Библии, был сыном одной вдовы из колена Неффалимова, мы также являемся сыновьями вдовы.
Услышав про вдову и вспомнив о кру;жке, Дональд вздрогнул.
Черчиль же повествовал далее:
– Хирам поставил столбы перед храмом. Под началом у Хирама состояли пятнадцать подмастерьев из числа тех, что были поставлены надзирателями над работой остальных. Осознав, что работы уже практически завершены, а они так и не получили доступа к таинствам степени Мастера, составили заговор с целью добиться получения этого доступа любой ценой. Двенадцать подмастерьев вышли из заговора, однако оставшиеся трое, более корыстные и бессовестные, чем прочие, решили довести дело до конца: они устроили засаду у трех ворот храма. Хирам, осмотрев храм, направился к Западным воротам. Первый подмастерье, выступив ему навстречу, попросил произвести его в Мастера. Хирам на это ласково ответил: «Когда завершишь срок и приобретешь достаточное умение, обещаю, что предложу тебя Совету Мастеров». Безумец-подмастерье ударил тогда Мастера по голове угольником. Тяжелораненый Мастер побежал к Южным воротам, но тут его встретил второй подмастерье, который угрозами начал домогаться заветного слова. Хирам отказался, и на него обрушился удар тяжелого уровня. Пошатываясь и спотыкаясь, он побрел к Восточным воротам, где его поджидал третий подмастерье, который, так ничего и не добившись от Мастера, оборвал его жизнь ударом молотка в лоб. На церемонии Досточтимый Мастер и двое Стражей, изображающих отступников-подмастерьев так убьют и вас. Я понимаю, что втроем с Сиськой вы бы их размотали по-любому, Дятел, но вас убивать будут по очереди и не больно – угольником, уровнем и молотком – падайте (сзади вас будет саван). Вас найдут по ветви акации, которую бросили здесь подмастерья, чтобы скрыть следы преступления, а также по найденным рядом угольнику и циркулю. Дятел, как скажут не по-нашему «Muscus domus Dei gratia!», ты найден, но вставать не надо. Достопочтенный, которому помогают два Смотрителя, поднимает Хирама, то есть вас, путем прикосновения к «пяти точкам» – накладывая «руку на руку, ступню на ступню, колено к колену, грудь к груди», – и происходит чудо: Хирам воскресает, воскресает к жизни в новом Мастере. Да, те же самые, Дятел, которые тебя замочили, это тебе не Голливуд, а считай, что драмкружок, актеры вынуждены ввиду ограниченности бюджета играть несколько ролей в одной пьесе, усек? Налей тогда, подустал я – горло пересохло.
Горло промочили, мисс Август сгоняли за кофе-чаем.
– Ну, значит, Достопочтенный Мастер возносит хвалы Великому Архитектору Вселенной за то, что «Мастер нашелся, и лик его более светел, чем прежде». Смотрители обращаются к братьям с призывом соединиться, «чтобы отпраздновать возвращение света и истины». Дальше – гарнитура, повторяйте всё, что сказал я. Дональду буду говорить сам, на вас, братья, – Черчиль кивнул Червонцу и Сиське, – меня не хватит, будут говорить секретари и помощники, перед церемонией выбирайте голоса. Да, в знак преданности своему обещанию исполнять сказанное в течение всей жизни до самой смерти кандидат вслед за этим скрепляет свою клятву «печатью» своих губ, трижды прикасаясь ими к Книге Священного Закона. Все будет серьезно. Достопочтенный Мастер, а это у вас будет сэр Сэвил…
– Какой это сэр Сэвил? Не этот ли гнусный пидор-педофил в розовых очочках с Бибися? – насторожился Сиська.
– Обвинение пока не доказано, но мы говорим об одном человеке, – кивнул Черчиль.
– Да о чем речь-то? – почуяли западло братья.
– Да блять, это извращенец, клейма ставить негде! Ему инкриминируется 150 эпизодов изнасилования и полтыщи притязаний прямо в Бибисишной студии, кроме этого, он подельник Эдварда Ричарда Джорджа Хита, ихнего ныне покойного премьера. Они с дружками на острове Джерси, там международные воды, детей из приюта насиловали и топили, в течение десятков лет. Да потом выяснилось, что улики (остатки трупов мальчиков и инструменты пыток над детьми) были «утеряны», а оставшиеся в живых жертвы стали забирать заявления. Железная леди лично запретила проводить расследование, дожило же всего пятьдесят сирот.
– Это правда? – как всегда тихо спросил Черчиля Червонец.
Черчиль перевернул томик и начал читать с другой стороны:
– Аксиомы прогона: не ведите разборов, выслушав только одну сторону; более уделяйте времени Общению и Познанию, только так мы будем благоразумны в наших действиях и поступках; а, вот! Не гоните из хаты несознательных, оступившихся, из той массы отвергнутых мусора делают «пресс-хаты»… так, это к слову; не спрашивайте за вольные дела; и свято по укладу Нашей Жизни: если есть неясность, то обращайтесь к Посвященным высших градусов для решения этих вопросов. За несправедливое решение вопроса ответственен каждый. По возможности, эту маляву размножьте... а, это уже не то. Понятно?
– Нет! – хором ответили братья.
– Наш брат Хит закончил свой жизненный путь, который посвятил служению отчизне и борьбе с коммунизмом. Его проступки неоднократно разбирались на собраниях Ложи братьями до уровней Суверенов Генералов и Принцев Королевской тайны, мы не знаем, к какому наказанию прибегли Судьи, и не можем уже осуждать брата ввиду его кончины, это понятно? – вопросил Эндрю.
Братьям было понятно и гадко, налили и выпили.
– Вот ты, Сиська, что думаешь о своем отчиме? – спросил Черчиль.
По-змеиному, молниеносным движением перегнувшись через стол, Сиська схватил Черчиля за лацканы пиджака, преобразившись из рас****яя – души компании в карающую длань госдепартамента:
– Он не насиловал меня, но знаешь, что я тебе скажу, Эндрю... Я до сих пор верю в Санта Клауса и пишу ему письма на Рождество, чтобы он отмотал пленку назад, и у нас с мамой не было бы этого урода. Пусть бы я был простым служащим или юристом, а не спецагентом со спецвозможностями, но чтобы этого всего не было.
– Это твой путь, – хрипел полузадушенный Черчиль.
Сиська отпустил Черчиля, тот плюхнулся обратно в кресло, Дональд же налил. Братья чокнулись, включая Сиську и Черчиля, инцидент был исчерпан.
Черчиль, как будто ничего не случилось (выдержке его можно было только позавидовать), продолжил чтение с официальной стороны томика:
– «Ваше принятие в ряды вольных каменщиков в беспомощности и слепоте – это символ пришествия смертных в этот мир. Это полезный урок всеобщего равенства и взаимной зависимости, который учит находить собственное утешение в утешении своих ближних в часы их невзгод. Первый градус учит вас со смирением покоряться воле Великого Архитектора Вселенной. Двигаясь далее и также руководствуясь в своем движении принципами нравственной истины, вы были посвящены во второй градус, для того чтобы подумать о разуме, дабы проследить его происхождение и развитие по путям божественной науки от самого престола Всевышнего. Ваше существование, определенное законами добродетели и разума, постоянно подготавливает вас к последнему часу вашей жизни, и учит, наконец, умирать. Такова, братья мои, особая цель вашего посвящения в третий градус». Третий градус ранее был последним и наивысшим при строительстве Иерусалимского храма, поэтому он имеет статус «божественного градуса».
– Все по-христиански, благочинно, – произнес первую свою фразу за время полетного просвещения Мастер.
– Человечество не придумало ничего более значимого, чем Возрождение, удалив у смерти ее ядовитое жало. В Египте этим прототипом Хирама был Осирис, в Греции – Бахус, в Скандинавии – Бальдур, а в греко-римской Европе – Митра, далее Христос.
– Так имеет ли смысл столь чтить Хирама, если после него взошла звезда над Вифлеемом? – вопросил единственный среди братьев католик Мастер.
– Масоны не являются единоверцами. Кроме христианских, иудейских и мусульманских существуют закрытые азиатские Ложи, но всегда Ложи поддерживают веру братьев. Ведь ты это знаешь, Мастер, почему ты спрашиваешь об этом?
– Наверное, я просто устал, Эндрю. Дональд, давай разводи нас по постелям, – совсем утомленно начал вставать Мастер.
– Подожди, так у меня не уходят, – разлил остатки Дак, – за добрый сон на высоте 10000 ярдов!
Вызванные Дональдом стюардессы препроводили уставших от дискуссий братьев по двум спальням на борту, Дональду же постелили в кабинете.

Лондон. 11-55 по Гринвичу.
Они стоят вчетвером на Грейт-Куин-Стрит, слева от входа во «Фримасонхолл», в одинаковых шикарных костюмах с синим отливом, белоснежных рубашках и длинных красных галстуках до ремня брюк. Костюмы спешно пошиты за неделю (как только Черчиль объявил) до посвящения. Сиська, Мастер и Дональд – породистые: высокие и мордастые, Червонец на их фоне субтилен, но с тонким благородным лицом. Смотрятся очень стильно, ждут Черчиля. Многие англичане, члены Ложи, им знакомы. Проходя мимо, кланяются. Некоторые, коим положено, здороваются за руки. К ним подходит в кителе морской авиации Сейф, после кругового рукопожатия проходит в Ложу. Он слегка обижен, что его не взяли на борт, и пришлось потратиться на «Американ Эйрлайнс». Дональд вытирает руку об штаны после потной ладошки. Ровно в 12-00 появляется Черчиль, одет безукоризненно: поверх костюма английский двубортный светло-коричневый плащ, и не жарко ему в июне? Черчиль оставил братьев в аэропорту только утром по прилету, а сейчас как будто видит их заново. Обнимает каждого. Братья, слегка страдая от вчерашней попойки, следуют в Ложу. Напялив передники, проходят в зал. В зале битком – несколько тысяч братьев, ведет заседание сам Великий Мастер, герцог Кентский. Объявляют о церемонии. Первым в Тайные должны посвящать Мастера, затем в Мастера Дональда, Червонца и Сиську. Посвящаемые братья слегка волнуются. Пока готовится зал, выходят на улицу, где их по глотку успокаивает из фамильной фляжки с вензелями Черчиль.
– Церемония растянется чуть ли не до полуночи, я вам, как договаривались, гостиницу зарезервировал – «Савой», а банкет назначен на завтра, 18-00, – сообщает братьям он.
– Кто на банкете? – интересуется Сиська.
– Однопартийцы наши тори, да одна там знакомая Дональда, – язвит Черчиль.
Дональд тайком показывает ему средний палец, затем теребит пальцами, делая призывные движения к фамильной Черчилевской фляжке, допивает все.
– Знаешь, что погубит Великую Объединенную Ложу Англии? – задает вопрос Сиська.
– Да знаю, сушняк, всё остальное на сон грядущий. Пойдем за водой сходим, еще пару часов есть у нас, – тянет братьев к супермаркету Эндрю.
– А что за знакомая? Ты не рассказывал... – интересуется у Дональда Сиська.
Дональд отмахивается, а Черчиль подначивает Сиську:
– По твоему профилю, брат, министр внутренних дел.
– О, отдай ее мне! – стонет увлеченный погонами Сиська.
Дональд отгоняет лондонских мух, Черчиль скалит зубы, Мастер улыбается.
Купили воды, пили, ждали. Затем вернулись в Ложу. Мастера забрали у них, остальных собрали в подсобке. Черчиль («раз-раз-раз») выдал всем беспроводную гарнитуру. Сиська выбрал голос томный контральто (Черчиль ржал: «Думаешь, я шутил?»), Червонец – строгий мужской. Вызвали Дональда.
– Иди, брат, ничего не бойся, – обнял его Черчиль.
Незнакомые Дональду стражи подхватили его и ввели в зал, где, как и обещал Черчиль, было темно, и свеча была только одна, пятью ступеньками выше, где в прошлый раз размещался принимающий его в подмастерья добрый старый знакомый лорд Г-н.
– Подефилируй там, блять,– раздался в голове голос Черчиля, – подходи к свече, осторожно обходи свою будущую могилу, молодчег. Так, вставай, – продолжался инструктаж в голове.
– Не ты ли из числа убийц мастера Хирама? – раздался голос из-за свечи ведущего «Спокойной ночи, малыши» с Бибися, сверкнули очочки.
– Нет, – холодея от мысли, что он, отец пятерых детей, вынужден отчитываться перед этим ублюдком, отрицал Дональд.
Стражи зажгли светодиодный фонарь, внимательно осмотрели фартук Дональда и его штиблеты и, не обнаружив пятен крови, провели Дональда в подсобку к Черчилю и братьям.
– Умничка, хорошо держишься, – подбадривал его Эндрю, помогая Дональду переодеться, то есть скинуть с себя всё до трусов, напялив поверх набедренную повязку и два сандаля.
– Это он, сука, – процедил Дональд.
– Давай держись, не еби мне мозги и не ломай церемонию. Хирам терпел и нам велел, давай, топай, – слегка коленкой под зад к томящимся за дверью стражам подтолкнул Дака Черчиль.
– Давай, пошел, пошел, к свечке пошел, на коленочки встал, молодец, брат, молитву за мной повторяй. «Всемогущий и предвечный Господь, Архитектор и Управитель Вселенной..., молим Тебя ниспослать..., восстал, в конце концов, из могилы греха и, как вечные звезды, воссиял на века. Да будет так!». Молодец, Ложу обходи три раза, пошел, пошел, пошел! Стоп! Так, теперь к могилке, обходи ее, родную. Видишь, книжка появилась на пюпитре, еще четыре шажка, молодец. На коленочки, так, не читай, просто повторяй за мной. «Я пред лицом Всевышнего и этой достопочтенной и достойной Ложи мастеров-каменщиков, должным образом основанной, собираемой и управляемой, по собственному желанию и по доброй воле здесь и сейчас торжественно обещаю и клянусь.., если я нарушу какое-либо из вышеприведенных положений…, да поможет мне Всевышний, и да укрепит Он меня в этом моем торжественном обещании мастера-каменщика!», – искренне сопереживала Дональду гарнитура голосом Черчиля, – так, теперь диалог, просто после вопроса повторяй за мной.
Досточтимый Мастер Сэвилл (ДМС):
– Мастер ли ты?
Дональд, повторяя за Черчилем, а сам, представляя, как распатронил бы извращенца из дробовика:
– Да, проверь меня, уверься во мне, разуверься, если сможешь.
– Как ты обрел посвящение в Мастера?
– Через Божью помощь, наугольник и свое усердие.
– Что это – то, что было ранее утрачено, а ныне обретено? Как оно было утрачено?
– Тремя ударами, по смерти нашего мастера Хирама.
Стражи Ложи совместно с педофилом ритуально убивают Дональда, который вспоминает рассказы Сиськи, что перед тем, как надругаться над мальчишками, им показывали трупы детей в холодильнике, чтобы сломить их волю. Стражи Ложи бережно укладывают Дака на полотнище, рядом с саваном – ветка акации, он же теперь мысленно душит педофила.
По залу под песнопения начинается шествие подмастерьев, которые обнаруживают Дональда. «Muscus domus Dei gratia!». «Оживлять» Дака начинают стражи Ложи, которые, упершись своими стопами в сандалии Дональда, тянут его за руки. ДМС же склоняется к Даку грудь к груди и, как бы невзначай, лапает Дака за хер, тот чуть не оживает преждевременно, скрипит зубами и дает себе обещание через Мастера связаться с итальянской мафией, выкрасть Сэвилла, спрятать на хате и самолично его сжечь паяльником через жопу и газовой лампой снаружи.
ДМС:
– Мастер нашелся, и лик его более светел, чем прежде.
– Соединимся же, братья, чтобы отпраздновать возвращение света и истины, – возвещает кто-то еще в зале.
– Оживай, братан, давай, давай, повеселее, выходи из могилки, – напутствует к жизни гарнитура, – еще совсем чуть-чуть осталось.
ДМС:
– Как именуется Мастер-Каменщик?
– Имя мне Кассия, и иду я из должным образом устроенной и совершенной Ложи.
– Каковы атрибуты Мастера?
– Портик, дормер и шахматная клетка. Через портик пролегал вход в святая святых; дормер – это узорчатое окно, пропускавшее туда свет; а шахматная клетка украшала покрытие пола, – вслед за Черчилем талдычит Дак.
– Дай мне Слово Мастера.
– Блять, Дак, подойди к нему, только не сделай ничего, заклинаю тебя! Обними этого пидора, держись коленка к коленке, рука на руку, грудь к груди, ну! – птицей в клетке Дональдовой головы бьется голос Черчиля.
– Махабон макбенах.

День следующий, Лондон, 18-00.
«Шахматный ресторан», Simpson’s
На этот раз Черчиль уважил – ресторан внушал почтение, одуряюще пахло свежим хлебом, багеты которого лежали на стеллажах позади стола. Круглый, богато сервированный посудой стол, был окружен двойными полукольцами кожаных диванов, на одном из которых расположились братья, листают меню.
Сиська читает вслух:
– Ремулад из сельдерея, чесночное масло и крошки, картофельная помада, лук-шалот конфи и соус из перца, дробленый горох, фри, соус тартар с лимоном, соленый бычий язык, хрустящая бычья щека, хреновое пюре, свекольная приправа…
Мастера ржут.
– Блять, в натуре, как эту херню жрать можно? Стеки, стейки есть? – интересуется Дональд и в свою очередь углубляется в изучение перечня блюд в кожаном переплете, – стейков нет, как меня все заебало на этом острове, блять, домой хочу. А давайте на следующий уикенд-выходные в Майами махнем? Как планировали.
Братья согласно кивают.
– А закажем мы, пожалуй, выдержанное жаркое из шотландской говядины на тележке за 38 паундов. На тележке – это немного настораживает... И седло барашка с фермы Дафни в Северном Уэльсе. Так, что тут пишут? «Валлийская погода, морской воздух и почва создают для овец короткую сладкую траву. Растущие в естественных условиях и устойчивыми темпами, они производят ароматное мясо с не слишком высоким содержанием жира». Естественные темпы – это, наверное, по-местному, – без анаболиков, – вставляет самый разумный среди них Червонец.
– Баранину не люблю, ее только англичане едят да подают в расплодившихся забегаловках среднеазиатской кухни: «Дарагой, шурпа, лагман будишь кушать?», – у Дака получилось очень похоже, и мастеров снова захватило веселье.
– А что, кроме нас, народу-то нету? – удивлялся Тайный Мастер.
– А закрыто на спецобслуживание. Или Черчиль выкупил все места, как у них тут в Англии водится. Вон два Бонда, шкуру трут, отвечаю, это спецагенты. Эй, служивые!.. Морду воротят, ничо, сейчас подогреемся и разберемся с ними, – с ходу просекал ситуацию Сиська.
Наконец прибывают англичане, их четверо. Черчиль приводит с собой старых знакомых – совиноокую Терезу, яйцеподбородого Дэвида и Филипа с очень благородным, но заметно перекошенным лицом.
«Это родовая травма или при виде нас его так покорёжило, или ему уебало экскаватором», – размышляет Дональд. Но тут Черчиль представляет всех присутствующих. Дэвид оказывается премьером, Тереза доросла до министра внутренних дел, а сильно на лицо деформированный оказывается министром обороны. Все – члены Великобританского кабинета. С нашей стороны тоже не абы кто: Дональда все знают, он голливудская звезда, Тайного Мастера Черчиль величает сэром, его английская королева в 2002-м произвела, Червонца Черчиль объявляет известным финансистом, что справедливо. При упоминании того факта, что брат является соучредителем банка Ирландии, английские рыла кивают и еще больше удлиняются. Мастер Сиська. Про него никому ничего знать не положено, Черчиль презентует его «Байроном нашего времени».
Англичане рассаживаются на втором кожаном полукольце, Тереза одета поразительно безвкусно: в пиджак и юбке цвета ультрамарин, леопардовые туфли, на дряблой шее – крупные сливы бижутерии. Разместившись напротив Дональда, она млеет.
– Скучали тут без нас? Что заказали? – хозяйничает Черчиль.
– Да тут особо не разбежишься, зови халдея, а то на нас они не обращают внимания, – посетовал сэр Тайный Мастер.
Действительно, как только Эндрю взял меню в свои руки, появился расторопный официант. Всё, как полагается: причёсочка, белая рубашка, красная бабочка, кожаный передник. Под карандаш англичане быстро ему набросали: крем-суп, устрицы, ростбиф, Филип дополнил это все запеченной уткой, а Тереза – запеченными же гребешками. Братья по договоренности потребовали тележки с говядиной, каре ягненка и чего-нибудь закусить, пока мясо готовится. На приготовление халдей взял час-два (судя по всему, ягнята и корова были еще живы). Официанта сменил виночерпий, называемый на французский лад «сомелье», с ним англичане договорились размять печень красеньким сухариком, и довольно долго обсуждали сорт виски, пообещав братьям, что заказанный в должном количестве из частных погребов самогон им понравится.
Вино доставили первым на пустой стол, и присутствующие выпили за здоровье британской короны.
Затем за процветание Британии, потом Америки. Остатки вина сдали на попечение Терезы, а сами стали повышать градус. Самогон действительно был хорош. Тут, кстати, на столе стало появляться кое-что из закуски. Разговор начал переходить на государственные темы, а иначе и быть не могло, ибо собрались государевы, включая Терезу, мужи. Сиська попытался вытащить Филипа на армейские разговоры о боеспособности британского спецназа, но оказалось, что тот министр обороны всего первый месяц, а до этого подряжался в казначействе, а так у него есть начальник штаба.
– Шпак, – презрительно прошептал на ухо Дональду Сиська, – министр из него, как из говна пуля, союзнички, блять.
Но тут за честь аглицкого мундира вступилась Тереза. Узнав, что Сиська высокопоставленный оперативник из разведывательного управления, она умело свернула разговор на «пятую колонну» и разгон демонстраций студентов, лейбирастов и прочей недовольной существующим порядком сволочи.
– Главное, диспозиция. Хорошо, если демонстрация согласована, например, по какой-нибудь …Лейн или Парламентской площади. В случае выхода ситуации из-под контроля перегораживаем улицу машинами с водометами, колесо к колесу, тут они не пройдут. Через водометы накидываем дымовые шашки, на крышах домов – стрелки;, по ****ым студентам и прочей недовольной шпане – резиновыми и пластиковыми пулями заряжай, товьсь, огонь! – Тереза дергала кадыком, пив вино, «не за дужку держа бокал», Сиська по-джентльменски подливал.
– А затем вводим в действие засадный полк – удар во фланг тяжелой конной кавалерией, это у нас, англичан, в крови, – Тереза подскакивала на стуле и нанизывала на вилку воображаемых врагов, – а если не согласована, то тогда надо ситуацию отслеживать дронами, и конницу вовремя перегруппировать. В общем, во всем должен быть порядок, господа.
– Бой-баба с яйцами! Дак, отдай ее мне, – горячо шептал на ухо Дональду возбужденный Сиська.
– Да бери, чё спрашиваешь, – отмахивался от брата Дак, увлеченный разговором на той стороне стола, где Червонец и Черчиль спорили о финансах с Дэвидом и Филипом.
– Экономика Великобритании вступила в период спада, с резким ростом безработицы. В настоящий момент ее можно охарактеризовать как находящуюся в состоянии рецессии, – по-государственному, как на первом канале, вещал Дэвид и далее без бумажки:
– Роль государства никоим образом нельзя недооценивать, предыдущее правительство Гордона становится все более активным и даже единственным игроком на рынке высокорискованных корпоративных облигаций британских предприятий. Известные во всем мире британские банки фактически в 2008-м стояли на грани банкротства. Поскольку вариантов их возрождения в былом виде не просматривалось, банковский мир страны был кардинально реформирован в тяжелейший переходный период. Все это сделано для того, чтобы наши банки, с их вывесками Royal bank of Scotland, Lloyds, NatWest (а это наша национальная гордость и источник благосостояния нации, ведь Лондон, как известно, финансовая столица мира), не прекратили своего существования либо сменили хозяев. Чтобы не допустить банкротства банков и попытаться поддержать промышленность, правительство объявило 20 января о начале реализации второй за последние три месяца программы стабилизации банковской системы и преодоления усилившегося в январе кредитного кризиса. Сумма предлагаемых мер помощи достигает 440 млрд. долларов США. В рамках новой программы Английский банк приступает, в частности, к скупке токсичных облигаций у британских банков и иных компаний, включая производственные. В обмен на ценные бумаги индустриальных компаний Английский банк будет выдавать собственные высоколиквидные облигации, которые предприятия сразу же смогут продать на рынке, получив столь необходимую им наличность. Поддержка индустриальных компаний имеет целью не допустить значительного роста безработицы в результате краха многочисленных производств, которая достигла в прошлом году 6,5 процентов.
– В условиях мировой глобализации весь мир – это карточный дом, в каждом отдельном окне которого – одна конкретная национальная экономическая система. Еще в 2001 году ипотечных кредитов было выдано на почти 200 миллиардов долларов. В 2005-м – уже на 625 миллиардов, а к 2008 году общая сумма ипотечных кредитов в США составила более 2,5 триллионов долларов. Все эти деньги были отданы изначально не надёжным кредиторам. На взятые кредиты люди покупали себе недвижимость не потому, что на нее был объективный потребительский спрос, а потому что хотели заработать на перепродаже. Однако потребительский спрос на недвижимость вскоре был насыщен и даже перенасыщен. И цены на нее сначала перестали расти, а вскоре и вовсе начали падать. Это и можно считать отправной точкой начала мирового экономического кризиса 2008 года. Из-за перенасыщения ипотечного сектора цены на недвижимость начали уменьшаться, домохозяйства потеряли в стоимости 6,5 триллионов. Отказ заемщиков возвращать все эти деньги повлек за собой крушение банковской системы США. Далее последовало крушение бирж ценных бумаг, банкротство целых секторов промышленности, массовая безработица. Так упала карта, которая находилась в самом низу карточного домика мировой экономической системы, за которой упал и сам домик, – обрисовывал свое видение дел Червонец.
– Но как вы могли допустить возникновение такого пузыря на рынке недвижимости? 16 января был опубликован доклад банка Royal Bank of Scotland, согласно которому все банки Великобритании с технической точки зрения являются банкротами. Согласно последним подсчетам, три британских банка, которые сейчас оказались в эпицентре финансового кризиса – Royal Bank of Scotland, Lloyds и Barclays – имеют обязательств на 4 триллиона фунтов стерлингов. Значительная часть из них имеет вид зарубежных бумаг, в первую очередь, с внутреннего рынка США, что увеличивает угрозу огромных потерь. В случае национализации этих банков, на руках у государства окажутся огромные обязательства, государственный долг возрастет с сегодняшних 50 процентов ВВП до уровня в 300 процентов! В результате Соединенное королевство как государство окажется техническим банкротом, – обличал, тыкая в сторону Червонца пальцем, заокеанских союзников недовоенный министр Филип.
– Ты сгущаешь краски, Филип, обязательства в 4 триллиона паундов есть, но есть и активы. Разность составляет, по разным оценкам, до одного триллиона. 440 миллиардов гринов выделил прошлый кабинет правительству ее Величества, кроме того, ФРС США выделило Barclays PLC 870 миллиардов, а Королевскому банку Шотландии – 530 миллиардов гринов, таким образом, дебет бьется с кредитом. Дэвид, Филип, это проверенная информация, хозяева денег никогда не оставят в беде банки Соединенного королевства, равным счетом, как и банки Америки. Не будьте наивными, вы еще обопритесь на официальный доклад комиссии Поулсона, который всего предполагает на восстановление полтора триллиона долларов. Вы не услышите такой официальной информации о помощи, тем более о способах возвращения этой помощи от иностранных резидентов ни от ФРС ,ни от ЕЦБ, ни от банка Англии, это была бы информационная бомба, – подписался за Америку Черчиль.
– Что касается кризиса, то он в любом случае бы был, это обусловлено общей цикличностью экономического развития, дисбалансами международной торговли и движения капиталов и перегревом кредитного рынка вследствие кредитной экспансии. Начиная с 2000 года, размер общих мировых банковских активов в два с половиной раза превысил мировое же ВВП, отсутствие золотого стандарта, леди и джентльмены. Мы заставили крутиться мировую экономику, а людей жить в кредит, и неплохо жить, я вам скажу. Правда, своей кредитной экспансией мы подстегнули не только свою экономику, но и Китай, и всю Юго-Восточную Азию с одной стороны, а с другой – мы озолотили страны-производители нефти, к коим относится, кстати сказать, и Британия, и Америка. Экономика не может существовать при нефти в 150 за баррель – закономерность. Кризис был неизбежностью, весь вопрос в сроках его проведения, он мог случиться и в 2006, могли дотянуть и до 2009, но это лучше меня вам Эндрю расскажет, – бесцветным голосом поучал Мастер Червонец.
– Да, леди и джентльмены, случилось то, что случилось. Если бы мы позволили кризису случиться раньше, последствия для наших экономик были бы менее значимы, но ответом этого уравнения является словосочетание «Арабская весна». Арабская весна – это волна демонстраций и путчей, которая начнется, по нашим прогнозам, в этом году. Ее результатами будут перевороты гражданские войны, поток беженцев в Европу и ее экономическое ослабление, а возможно и распад. По нашим расчетам, экономика Ближнего Востока потеряет до 800 млрд. долларов к 14-15 годам, а роль евро, как экономического конкурента доллара, будет снижена. Мы становимся хозяевами нефтяных вышек, что особенно актуально для Великобритании из-за быстрого истощения месторождений Северного моря. Кроме всего прочего, это позволит нам избежать таких, казалось бы, неминуемых негативных последствий от масштабов влияния денег, как инфляция и падение курса доллара. Да, господа, готовьте почву, Британия должна покинуть Европейский союз, спасение утопающих – дело рук самих утопающих, – наслаждался (это была его жизнь) разговором Черчиль.
«Лучше бы женился, мудак, твою бы энергию да в мирных целях», – подумал Дональд и долил всем мужикам самогонного вискаря, за дамой ухаживал Сиська.
– А китайской весны не ожидается, Эндрю? – после пополнения промилле в крови вступил в разговор Дональд.
– К сожалению, это, очевидно, дело следующего кризиса, – снизил градус эйфории Черчиль.
– Кризис понизил темпы роста Китайской народной республики с 11 до 9 %, шесть процентов для них означает коллапс. Власти КНР объявили план по вложению до 586 млрд. долл. в обновление инфраструктуры и в сельское хозяйство. Эта сумма составляет до 18 % ВВП КНР, тогда как, по официальному плану Полсона, в США это лишь 6 % ВВП. Кроме того, на своем коммунистическом пленуме китайцы приняли решение о переориентации экономики на внутренний спрос и переводе своих резервов в золото, – блеснул эрудицией Червонец.
– Умные, суки... Я думаю, торговую войну им надо объявлять, хватит уже за счет дешевого юаня получать положительное сальдо торгового баланса, – общение с банкирами даром не проходило, Дональд наблатыкался в международных финансовых вопросах, – производство надо в Америку из Китая возвращать, для чего налоги корпорациям понизить, и льготы давать тем компаниям, которые вернулись. Если уже совсем по оплате труда не проходим, тогда хер с ним – во Вьетнам. Вот такие инструкции должны быть дадены национально ориентированному бизнесу.
– Корпорации – это наднациональные институты, Дональд, – перебил его премьер Дэвид.
– Значит, надо вернуть их взад, в национальные, – Дональд разлил остатки присутствующим, пнул под столом Черчиля, чтобы не жмотился и дозаказал самогона, поднял стакан:
– За наше процветание!
– Что касается выхода из Евросоюза, то вы правы. Я вот, например, и в трансатлантическое партнерство, которое наш ушастый президент продвигает, не верю – ***ня какая-то. Да полная хуйня, как и помощь нашего ФРС вашим банкам, никто ваши банки за уши не тянул на наш ипотечный рынок. Допуск на наш рынок еще заслужить надо, а то заебись вы тут устроились – мало того, что на халяву зарабатываете, так еще и за наш, фэрээсовский, счет хеджируете свои риски, блять. Наш государственный долг, десять трильёнов, растет год от года на сумму примерно нашего военного бюджета. Конечно, это святое, но если бы вы, джентльмены, как равно и наши европейские союзники, тратили на нашу совместную оборону столько же, сколь и мы, то на эти деньги инфраструктуру нашу можно было бы обновить, а то обветшало выглядим. Вот так-то, господа! – врезал меж рогов присутствующим англичанам Дональд.
– Наш друг Мастер Дональд выражает мнение консервативного крыла Республиканской партии, – кисло произнес Черчиль.
– Какое оскорбительное, насчет своих ближайших союзников, мнение, считаю его ошибочным и, надеюсь, оно не является мнением истеблишмента, – наставительно указывал Дональду на его место Филип.
– Вот мне похуй, что ты там считаешь! Мухи отдельно, котлеты отдельно. Да еще у нас тут сланцевый бум случился, господа, Америка вышла на первое место по добыче газа в мире. Про «газовую иглу» пусть ваши Бибисишники русским и катарцам рассказывают, а мы – поставщики номер один сжиженного природного газа, а ввиду истощения норвежских и британских газовых месторождений в Северном море, рекомендую по всей Европе строить терминалы по приему американского СПГ! Вы ведь не хотите попасть в зависимость к русским, нет? Воот, а в нашем газе политики нет, он кристально прозрачный и демократический, продаем за деньги, – понесло Дональда (самогон был хорош, голова светлая, а послать нахуй хочется).
– Джентльмены, уважаемые братья мастера, мы единомышленники, и все находимся в одной лодке, – увещевал политический бомонд Черчиль.
– В одной-то одной, но только заебало, что вы постоянно кричите «Гребибля!», а нам приходится отвечать «Гребубля». И вообще, наш вид спорта не гребля на байдарках, а американский футбол! Соответственно, Америка – квотербек, главный игрок команды нападения, а пас надо еще заслужить, господа, – макал морды англичан в «хреновое пюре» на столе Дональд.
– О, вон караван тележек с говядиной везут, и вон каре с самогоном тащат, – смог вклиниться в скандал Мастер Червонец.
Официанты быстренько пересервировали стол, притушив разгорающийся скандал, ну не ругаться ведь при челяди? Каре и говядину заказывали братья, но Тайный Мастер, с согласия братьев, в знак примирения радушно предложил из общака четыре порции ягненка англичанам (пока больше двух часов готовился заказ, братья подъедали закуски прошаренных местных членов кабинета). Говядина оказалась, как говядина, с кровью, обложенная жареной картошкой, капустой и со смородиновым соусом. «Приготовление такой в Нью-Йорке заняло бы минут двадцать, и по вкусу шотландская от техасской не отличается. Может, они в гастроном за мясом гоняли или бойня где рядом, а может, вообще мышей не ловят, не торопятся жить, чужая страна», – размышлял Дональд.
Черчиль, разливая под горячее, спросил Дака:
– Тебе плеснуть, а то ты буйный сегодня какой-то, обижаешь хозяев?
– Да ладно, бомби, *** знает, чё это я вызверился, может, Сэвилл вчерашний довел, сука. А где Сиська?
– А он Терезе пошел номер показывать, – просветил всех Червонец.
– До вылета часа три осталось, график! А то потом только утром коридор дадут, мне эсэмэску пайлот прислал. Эндрю, сколько тут до аэропорта? Пару часов? Значит, у нас минут тридцать есть, давайте ещё раз, господа, выпьем, – начал торопить всех Дональд.
Выпили.
– А вообще, господа, это не только мнение Дональда, мы тут с однопартийцами разговаривали... Прежде чем делить нефтяные вышки, надо самим поработать. Вот тут у нас кто, Эндрю первый в очереди ливийский бедуин? Вот и решите этот вопрос с ним, без нас, у вас там и базы есть рядом – на Кипре и в Гибралтаре, потянете? Если нет, возьмите себе до кучи лягушатников с моими предками-макаронниками. Нет, не откажутся, они у него деньги брали, возвращать нехуем, Эндрю, разливай, – буквально первый раз за вечер подал голос, но как подал, Тайный Мастер.
Черчиль разливал, недоуменно воззревая на Тайного:
– Ну вы там и разговоры разговариваете...
– И мне, блять, Черчиль, плесни! – появился сияющий Сиська, – номера сдал, шампунь и мыло забрал, полотенца с****ил… Темные вы, англичане. Шутка юмора. Тереза? Не знаю, домой поехала.
Братья ржали, члены кабинета не врубались.
– Давай, ящичек нам этого пойла закажи, мы по барам меж собой расставим, а то коллекционная вещь, всего две бутылки осталось. Ну ты распорядись, Эндрю, чтоб нагнали побольше, надо настоять, пусть настаивают, а не ебут мозги. Ну, давайте прощаться, что ли? Вы это... Звоните, если опять соберетесь. Сиська, скажи правильный тост, – верно себя вел Дональд.
– На посошок! Поехали, братья.
Тайный Мастер
(часть 4)
Судя по всему, масонство есть эскалатор карьерной лестницы, то есть если зовут, не ебите мозги, вступайте

В Международное бюро мер и весов под Парижем
надо поместить завискаренного англичанина – как меру подлости

С пиндосами удастся договориться только тогда, когда Америка станет испаноговорящей, английский язык слишком лжив

Нью-Йорк, июнь 2015, Тауэр.
Дональд смотрел на панораму Нью-Йорка из окна своей резиденции с высоты 72 этажа (так лучше думалось), когда мелодично запиликал аппарат конференц-связи, а на мониторе в 32 дюйма появилось миловидное лицо секретарши:
– Дональд, к тебе мистер Эндрю по второй линии.
Даже не стала интересоваться, возьмет ли Дональд, потому как по его же инструкции для четверки братьев (Сиськи, Червонца, Тайного и Черчиля) он был доступен всегда.
– Здорово, братан! – нажал нужную кнопку Дональд.
– Здорово, Дятел, ну ты как? Решился? – нисколь не искажала заокеанского Черчиля техника.
– Да, брат, сегодня. Великий день. Что, ты меня по моей просьбе уважил?
– Я все сделал, Дональд. Нашу позицию донес. Ну, что хочу сказать: во всяком случае, «нет» мне не сказали, но они не очень верят, что ты пройдешь республиканское сито... Дональд?
– Это будет битва, Эндрю, следи за новостями, сёдня я им врежу по рогам и прочему бесхребетному ливеру.
– Удачи, брат, – отключился Черчиль.
Дональд нажал кнопку на коммуникаторе, заказал кофе, покачался взад-вперед с пятки на носок перед баром, раздумывая, а потом решительно, «на палец», плеснул себе вискарика. Сегодня необходимо быть в форме, сегодня он вступает в предвыборную гонку на пост президента США. Эти шесть лет с момента принятия решения, которое он озвучил братьям-масонам, не были прожиты напрасно, это было время напряженной работы. Метод, позволявший добиться успеха в бизнесе, был им перенесен в политику. Им собственноручно был составлен политический бизнес-план. В первоначальном виде это был листок бумаги, вот он лежит перед ним, ему шесть лет, и все пункты его зачеркнуты. Значит, всё выполнено.
Создан аналитический штаб, который систематизировал успехи и неудачи всех участников президентских гонок за последние пятьдесят лет.
На основании работ и идей от нанятых экспертов и аналитиков были проведены маркетологические исследования. Но не покупателей товаров, нет, это было открытие Дональда Дака, его ноу-хау, – а избирателя. Следовало применить метод «втюхивания» знаменитых пять «п» для предвыборной гонки. Получилось вроде:
– Product, товарная политика – ориентированная на рынок маркетинговая политика по формированию ассортиментного ряда товаров (продукции и услуг), их товарных и потребительских свойств (качеств), а также упаковки, брендинга, нейминга, имиджа торговой марки – это он сам. Вот он – импозантный, успешный, в упаковке из окружения самых шикарных женщин мира, но в то же время семьянин: красавица-жена и картинки-дети.
– Price, ценовая политика компании (ценовой маркетинг) – ориентированная на рынок программа ценообразования: разработка уровня и поведения цен, механизмов ценового воздействия на покупателей и конкурентов. Форбс в этом году объявил, что стоимость активов Дональда составляет 4,1 миллиарда долларов, а в рейтинге американских миллиардеров он занимает 133 место. Так Дональд тут же в интервью его опроверг: «А 9 ярдов у меня, не хотите? Я преуспевающий в финансовых вопросах человек, а не профессиональный политик, зависящий от воли спонсоров. Я уже многое сделал для страны. Так, я устроил на работу десятки тысяч человек, я стану величайшим президентом, создающим рабочие места». Хорошая цена? Бери меня, избиратель, без целлофана!
– Place – место и время продажи, выбор оптимальных каналов сбыта и торговых посредников. Мое место – Тауэр, лучше не найти, со всей Америки видно. А что касается времени, то у меня всегда лучшее на телевидении – «праймтайм».
– Promotion – система информирования потенциальных клиентов, создания положительного мнения о товаре и фирме посредством разнообразных методов стимулирования, сбыт. Ну, тут у него равных не было. С одной стороны, он ведущий мировых шоу, а с другой (это аналитики расстарались) – был найден рецепт, как достучаться до «своего избирателя». Английскую контору «Кэмбридж-Аналитикс» подогнал Черчиль, а продвинутые англичане использовали настройки Фейсбука и его базу данных для оптимизации поиска потенциальных избирателей. Программа, являющаяся собственной разработкой «Кэмбридж-Аналитикс», путем обработки больших массивов информации из соцсетей, (в частности, из Фейсбука), точечно классифицировала аудиторию по всем параметрам, включая: место жительства, политические пристрастия, пол, возраст, цвет кожи и сексуальные пристрастия. Затем, путем нейролингвистического программирования, оказывается влияние на нужного избирателя разнообразными рассылками, но уже в таком ключе, в котором он хочет ее проглотить. И все по закону!
– People – покупатели товара. Пиар-менеджеры команды Дональда сделали ставку на избирателя белого мужчину, коренного американца со средним и высоким уровнем дохода, предки которого поселились на территории Штатов с самого их основания. Сюда же попали синие воротнички, потерявшие работу, жители сельских поселений. Главным было не абсолютное количество избирателей, которые проголосуют за Дака, а абсолютное количество выборщиков. Вот еще один из постулатов выбранной стратегии.
Аналитическая записка – следующий листок на столе за бизнес-планом. В ней записано:
«За демократическим фасадом Америки скрывается настоящий иерархический небоскрёб, на верхних этажах которого обитает ничтожно маленькая группка людей, их критерии.

Ступень первая: "правильная" семья

По Конституции, президентом может стать любой гражданин не моложе 35 лет, проживающий в США не менее 14, но это теория. На практике шансы неизмеримо выше, если вам посчастливилось родиться в «правильной» семье, а их всего тридцать-сорок. Самые знатные здесь – самые богатые, и наоборот, но деньги решают не все. Влияние каждого в отдельности компенсируется многочисленностью остальных, которые всегда перевесят. Но врываются туда и «выскочки», главный капитал которых – мозги. Это наш шанс. Для традиционной американской элиты это, несомненно, серьезный вызов, но, возможно, как раз для сохранения ее же собственной жизнестойкости и необходимо немного «свежей крови».

Ступень вторая: "правильное" образование

По количеству выпущенных президентов отметились Гарвард (8), Йель (5), Принстон (4) и Колумбийский университет (4). Но это не приговор! США знали даже президентов-самоучек, но за всю более чем двухсотлетнюю историю их было всего шестеро.

Ступень третья: "правильное" тайное общество

Лучший способ приобщиться к политике для молодого человека – это быть членом тайного общества, например, «Череп и кости» или «Богемская тайная роща», венец всему – пресловутый «Бильдербергский клуб». А спустя двадцать лет, в середине 70-х, по инициативе тогдашнего руководителя СМО Дэвида Рокфеллера была создана еще и Трехсторонняя комиссия, в которую помимо представителей США и европейских стран вошли также делегаты с Дальнего Востока. Суть таких клубов в идентификации «свой – чужой», после прохождения которой можно не соглашаться, спорить, конфликтовать, при этом всегда оставаясь в рамках одних и тех же ценностей. Волею судеб или Черчиля, Дональд был затащен в масонскую ложу, сделал там неплохую карьеру и был, что называется, своим.

Американские политические кланы

Дональд не был отпрыском могущественного американского клана, как Кэннеди или Буши, зато у него был Черчиль, который по его просьбе встретился с сильными мира сего в Америке и Европе и частично, где можно, заручился поддержкой, а где нельзя – поставил в известность. Наказы старшие пообещали дать, если станет претендентом от республиканцев, об этом и был звонок Эндрю.
Дональд отложил аналитическую записку, допил виски и кофе и поднялся в добрый путь: сегодня он вступит в войну, к которой он готовился шесть лет. Будет очень тяжело, но приз – Америка и избиратели, которым нужно хлеба и зрелищ. Что ж, они получат свое шоу.
В холле Тауэра – вся его семья: красавица Милка, пятеро детей от трех браков, внуки и зятек. Под бодрые аккорды Нила Янга на золотом эскалаторе к своему обрамлению, семье, спускается бриллиант – широко улыбающийся Дональд Дак. В холле также нужные люди, политики, знаменитости, полно щелкоперов, братья-масоны. Дак пробирается к микрофону, целуя жену и детей, обнимаясь с братьями, раскланиваясь со знакомыми:
– Леди и джентльмены, я и моя семья, с которой вы все здесь познакомились, рады приветствовать вас у себя дома, в Тауэре. Для меня большая часть выступать здесь, в Нью-Йорке, на этой священной земле – в экономическом сердце Америки! Это удивительное место! Вместе с тем, наша прекрасная страна в настоящий момент переживает раскол. Посмотрите на меня: три жены, пятеро детей, семеро внуков. Из других богатств: 8 миллиардов 737 миллионов 547 тысяч долларов. Я богат, по-настоящему богат. Я не политик и никогда не хотел им быть, поверьте мне. Но я увидел, что страна оказалась в беде, и понял, что не могу стоять в стороне и смотреть на это. Наша страна сделала мне много добра, я люблю ее, и я понял, что должен действовать. Господа, я объявляю вам о своем решении выставить свою кандидатуру на пост президента США, и мы с вами вместе выиграем эти выборы! Обратите внимание, господа, что кондиционеры у меня работают, в отличие от мест, где выступали при пустых залах мои конкуренты-однопартийцы, они потели, как собаки! Я буду величайшим президентом в плане создания рабочих мест. Господь таких не создавал. Я спрашиваю вас: «Насколько глупы наши политики? Насколько они глупы, что допустили то, что происходит?».
Я много лет близко знаком с системой. Я долго был важной ее частью. Я знаю, как ведется игра в Вашингтоне и на Уолл-стрит. И я знаю, как там мошенничают с ее правилами в ущерб простым американцам. Это жульнические правила. Почти каждый четвертый американец в самом трудоспособном возрасте не имеет работы. В каждом пятом домохозяйстве никто не работает. 45 миллионов американцев получают продовольственные талоны, а 47 миллионов живут в бедности. Страдают небогатые горожане, страдают афроамериканские и латиноамериканские общины – мы обманули их надежды. Я вам так скажу: мы должны вернуть Америке былое величие!
Посмотрите, что ныне происходит: к нам приезжают худшие мексиканцы, они приносят с собой наркотики, они приносят с собой преступления, они насильники. Не отстают от них и приезжие из других стран Латинской Америки и Ближнего Востока. Я построю на границе с Мексикой «Великую стену», причем реализован этот проект будет на деньги самой Мексики.
По здравоохранению. Мы должны сохранить национальные программы медицинского страхования пожилых людей и инвалидов и медпомощь для семей с уровнем достатка ниже черты бедности, а всеобщее обязательное медстрахование, введенное нынешним главой Белого дома, надо аннулировать.
В США – высокий уровень безработицы, который достигает 21 процента. Новые рабочие места мы будем создавать за счет возвращения американского бизнеса из-за границы.
Когда в последний раз вы видели Chevrolet в Токио? И я не видел. Поэтому условия торговых соглашений с такими странами, как Япония и Китай, будут пересмотрены. А если мы не перестанем наращивать свой госдолг, то станем Грецией – страной, которую уже нельзя спасти.
Ядерная сделка с Ираном – чушь, ее заключение говорит о невысоких способностях нынешнего госсекретаря, равно как и вторжение США в Ирак. Иракские войска трусливы, при первом же выстреле они передали две с половиной тысячи американских вездеходов врагу! Я изначально предупреждал, что наша иракская кампания дестабилизирует Ближний Восток и приведет к тому, что Тегеран поставит под свой контроль Багдад. Нефтересурсы Ирака должны использовать американцы, а не иранцы.
Я найду таких генералов, которые победят Исламское государство, но наша главная проблема на международной арене – Китай.
Полчаса спустя, когда Дональд мерял шагами из угла в угол свой немаленький кабинет, монитор миловидным лицом секретарши объявил:
– Сэр, к Вам мистер Сиська, мистер Червонец и мистер Мастер.
Не успел он скомандовать: «Пусть войдут», как дверь распахнулась, и ввалились братья. Они были возбуждены, орали (повышал голос даже Червонец), обнимали Дональда, хлопали его по плечу.
– Ну, брат, ты даешь!
– Красава!
– Потели, как собаки, ха-ха! Собаки не потеют, Дональд, чтоб ты знал, они высовывают язык и делают вот так: «хе-хе-хе»!
– Да они, блять, так и делали!
– Сиська, давай к бару и прихватывай там всё, что нравится, за стол, разливай всем, перетрём. Кому чего дозаказать из буфета? – попутно вызывал секретаря Дональд. – Сарочка, детка, распорядись, чтоб нам на стол настрогали на четверых, ну и засервировали малёха.
Пока Дональд командовал, Сиська всем разлил вискарика с содовой (до вечера еще было далеко). Братья поднялись из-за стола, слово взял старший из братьев Тайный Мастер:
– Верю, ждет нас удача. За тебя, брат, знай, мы всегда с тобой, – дождавшись, пока братья по его почину ополовинят стаканы, продолжил:
– Значит, по твоим оппонентам-республиканцам есть достоверная информация, об участниках скачек. Это:
– Из-Под-Кустовый выползень (родной брат прошлого президента), бывший двукратный губернатор Флориды Джеб, фаворит;
– Скотт, двукратный губернатор Висконсина;
– Рик, бывший сенатор от Пенсильвании;
– Рэнд, сенатор от Кентукки;
– Джиндал, бывший губернатор Луизианы;
– Мордастый Крис, губернатор Нью-Джерси;
– бывший губернатор Нью-йорка Джордж;
– Рик, техасский губернатор;
– Тед, сенатор от Техаса;
– Марко, выходец с Кубы, сенатор от Флориды;
– выдающийся афроамериканец Бэн. Имел бы все шансы, но избиратель уже наелся президентами-афроамериканцами. Но ты обрати на него, Дональд, внимание, хороший мужик, не жлоб и не карьерист, как все прочие. Скажу так: кусать сзади не будет, к остальным поворачиваться точно не стоит – отпидарасят сразу, петушки.
Ну, что сказать, с кадровым резервом у нас в стране проблем нет. Все – породистые жеребцы, с безукоризненными биографиями и послужными списками, почти без слабых мест – их готовят управленцами со студенческой скамьи в закрытых обществах, чтоб не болтали лишнего, в этом их сила, но и слабость. За тобой харизма, Дональд! Да, еще Сейф опять начал на тебя пургу гнать, мало ему тогда мозги промыли. Предвыборные программы у всех на 80 % совпадают с твоей. Будет нелегко. Кандидат в вице-президенты от тебя вроде ничего мужик, скорее плюс. Как-то так.
Сиська налил, слово взял брат Червонец:
– Эндрю здо;рово помог. Помог мне связаться с нашими банкирами и нефтяниками, с частью я, конечно, знаком, но аккредитация от старшего брата не помешала. Как договаривались, пообещал от тебя лично способствовать поднятию нефтяных цен, поддержку роста добычи углеводородов, снятие эмбарго на экспорт нефти и газа. Так, что дальше? Парижский климатический протокол – по;боку, ведём строительство внутренних нефтегазопроводов и новых заводов по сжижению газа и портов, вводим жесткие санкции против Ирана и России. Обещали встретиться с тобой, если выйдешь на финишную прямую.
– Спасибо, брат, – салютнул стаканом ему Дональд.
– Эти скоты, твои однопартийцы, ищут на тебя компромат, будь осторожен, Дятел, на тебя будут пытаться повесить всех собак, – предупредил Сиська.
– Я знаю, брат, спасибо. Чем больше скандалу, тем лучше. Поддадим газку, а, братья? А вот и закуска…
Вступление Дональда в предвыборную гонку получило неоднозначные оценки. Журналюги, в большинстве своем, не верили в серьезность его намерений и отрывались на нем, как могли: «Я бы предпочел услышать от Дака не финансовый отчет, а отчет о его душевном здоровье», «Сегодня Дональд привносит столь необходимую серьезность, которой раньше не хватало республиканцам», «Дональд – «спойлер» для республиканцев, обеспечит победу Киллари». На такие тупые подъёбки ему было плевать, они даже привычно энергетически подпитывали его – Дональд был холоден и рвался в бой. После анонса в Нью-Йорке Дональд на своем самолете сразу же отправился в другие штаты, включая Айову, Нью-Гэмпшир, Лас-Вегас, Лос-Анджелес, затем повторил всё, что думает о «плохих» мексиканцах, на границе. Этот вояж позволил ему, по опросам, войти в десятку рейтинга политиков-республиканцев, что дало право в Кливленде принять участие в первых теледебатах кандидатов от Республиканской партии на канале FoxNews. А уж на канале-то у оппонентов не было шансов против Дональда – «бунтаря против истеблишмента». Несмотря на сопротивление ведущих, он проговорил на одиннадцать минут больше, чем оппоненты. Кандидаты-парнокопытные – в ряд, Дональд – по центру, ведущая задает вопрос:
– Киллари, которая, наверное, будет кандидатом от демократов, заявляет, что Вы являетесь участником войны против женщин?
– Я думаю, что большая проблема этой страны – это политическая корректность, а у меня и моей страны нет на эту херню времени, – рубит Дональд, и пока ведущая и сопернички не очухались, прёт дальше:
– Многие убийства, преступления, наркотики проникают к нам через границу, через нее уходят деньги, и я говорю о том, что мы должны построить стену, и она должна быть построена быстро, это главное. А наши лидеры глупы. У нас есть президент, который ничего не знает. Я бы сказал, что он не Копенгаген, но я не буду этого делать, потому что это некрасиво. У нашей страны серьезные проблемы. Мы перестали выигрывать. Мы не обгоняем Китай в торговле. Мы не обгоняем Японию, которая поставляет в США миллионы и миллионы автомобилей. Нашу оборону нужно укреплять. О ветеранах следует заботиться. Нам нужно отказаться от Obamacare и сделать нашу страну великой снова, и я сделаю это!
Видя, как митингует Дональд, кандидаты тоже стали орать, но, так как программы у них совпадали, то уже хором, а голос Дака в него был вплетен:
– Мы против: повышения минимальной заработной платы, массовых увольнений, абортов и их финансирования государством, ограничения прав на приобретение огнестрельного оружия, легализации марихуаны!
Закономерным результатом теледебатов стало известие, что в августе Федеральная избирательная комиссия обнародовала список кандидатов республиканцев, в котором Дак – № 1.
Дональд работал, как каторжный: давал интервью, опровергал оппонентов, высказывал свою точку зрения и, главное, – мотался, насилуя свой самолет. Мотался по штатам, встречаясь с избирателями и нужными людьми, редко виделся даже со своей Милкой. Республиканцы считали его чужаком, а избирателям Дак нравился тем, что:
– говорил то, во что верит, а не то, что люди хотят услышать;
– отмежевался от взглядов и политики сенатора Сейфа, повторив широкой аудитории всё, что он выносил про него на масонском суде, кроме упоминания содомитских грехов;
– пообещал не мешать президенту России раздолбать ИГИЛ;
– призвал к полному запрету въезда мусульман в США после парижских терактов.
За мусульман, конечно, вступились островные лицемеры. Так, для начала в декабре британский ниворситут Роберта отозвал у Дака присвоенную в 2010 году степень почётного доктора, назвав его заявления «полностью несовместимыми» со своими ценностями, а потом его раскритиковал лохматый мэр Лондона.
На сочельник в Нью-Йорк смог вырваться Черчиль, под это дело Сиська взял «без содержания», а Дак перенаправил свой лайнер из предвыборного эшелона. И, по старому масонскому обычаю, братья завалились в баню чисто мужским коллективом – «наметить стратегию», как охарактеризовал встречу Эндрю.
– Я рад, братья, нашей двадцатилетней дружбе, горжусь вами! За нас, в общем! – задвинул Черчиль.
– Ура, ура, урааа! – поддержали братья.
– За прекрасные половинки Мастера, Червонца и Дятла! – доводил до кондиции масонов Эндрю.
Поддержали.
– Вы-то с Сиськой когда остепенитесь? – полюбопытствовал Мастер. – Такой генофонд терять нельзя.
– Блять, если Дональд выиграет выборы, то я обещаю – женюсь! – заявил Сиська.
– Э-ге-гей, братан, ну ты даешь, молодчег, жеребчег! – воодушевились братья. Рубаху-парня Сиську любили все, а Дональд вообще расчувствовался, и они с Сиськой обнялись.
– А кто, кто избранница-то? – чисто интересовался Мастер.
– Хорошая девушка, немка с Восточной Германии, познакомлю, вам понравится. По работе пересеклись, она там представителем от Саксонии на учениях, в общем, была… – не стал темнить Сиська.
– Что за ***ня – «если выиграешь, женюсь»? Должон жениться! Девушка, принцесса из-за моря, так сказать, ждет своего супергероя! И вообще, нельзя ставить матримониальные пристрастия в зависимость от чужой политической карьеры! – не по-детски отжигал Дональд.
– Матримо… что? Тебя, блять, эти выборы испортили, Дональд, ей богу, нихуя же не понятно, что ты там говоришь, – под ржание взахлеб братьев недоумевал Сиська.
– Ну, это Дональд говорит, что желание правильно пристроить свой хер неправильно ставить в зависимость от чужой политической карьеры, – разъяснял Черчиль уже под икание братьев.
– Давай, Сиська, не еби мозги, женись! Предложение-то сделал? А мы тебе чиста масонский подарок на свадьбу подгоним, в ущерб Кружке Вдовы, а, Черчиль? Чтоб у молодых деньга водилась, – поучал Дональд младшего по возрасту брата, подмигивая при этом Черчилю.
– Дональд, про размер взносов, мамой клянусь, я не решаю, – оправдывался Эндрю. – А подарок... подарок будет хороший, обещаю.
– А ты-то, ты, Эндрю, когда женишься? – развивал брачную тему Мастер.
– Да я, наверное, уже никогда... Старый холостяк... Я же побочная ветвь, там и без меня аристократов наебено пол-лимона… – отмахивался Черчиль.
– Эндрю, а ты часом не пидор? Не, ну зная количество баб, что ты попользовал на наших посиделках, не бисексуал? – доебывался до англичанина Дональд.
– Дак, иди нахуй! Любовь у меня была, да как-то не сложилось... Чересчур сильное оказалось чувство, и после этого с любо;й – никак, если ты сможешь это понять.
– А я думал, что у вас, аристократов-англичан, такого не бывает. А может быть, еще раз попробуешь? Мы тебе из Техасу тёлку найдем – кровь с топленым молоком, пойдете в пограничники, будете скакать вдоль мексиканской стены, она на мустанге, ты на аглицкой скаковой. И так – по нелегалам из сорок пятого калибра – бабах! – вливал свежую кровь в английский организм с изношенными генами Дональд.
Худой, бледный и уже плешивый Эндрю меньше всего походил на ковбоя, тем более с сорок пятым. Он незлобиво глянул на Дональда:
– Дятел, отъебись, а?
– Давайте за любовь! – подвел итог прениям самый рассудительный Червонец, и братья, любящие сердца, дружно дернули.
– Может, о делах наших скорбных покалякаем? – вопросил Тайный, подняв палец. Дождавшись всеобщего благословения, продолжил:
– Считаю, что по выборам Дональда все складывается пока удачно. По данным опроса, проведенного Постом Вашингтонским, ты, Дональд, на первом месте с 41 %, у ближайшего к тебе Теда лишь 27%, а у Джеба из техасского клана лишь 3%, а сколько было гонору... не боец. Таким образом, за полгода гонки, ты лишь раз уступал лидерство – афроамериканцу Бену, по опросам Нью-Йоркского времени.
– Желтая газетенка, – скривился Дональд.
– Да, эти на всякий случай готовят почву для противостояния, если ты выйдешь представителем от Республиканской партии. Газетка демократов, рыщут компромат на тебя повсюду, – раздался коммент от Червонца.
– Тем более не допустимо так было говорить о запрете для мусульман въезда в Америку! Дональд, хули ты делаешь? Ведь ты же сам даешь им карты в руки, – вопрошал Черчиль.
– Да они же стадион взорвали в Париже и кафе расстреляли! На хер они здесь-то нужны? Подожди, Эндрю, я и сам знаю, что это мировая религия, и за ними будущее, вот только пусть это будущее будет в Евразии и Африке. Да! Пусть это будет проблема Индии, Китая, Европы, а не Америки! И то, что Хусейныч – голубь, блять, мира и лауреат Нобелевской премии ввозит сирийских беженцев – это преступление, гореть ему в аду за это! Они не ассимилируются, это тебе не ирландцы, а поносимые мной мексиканцы – иже херувимы по сравнению с «мирными» сирийскими беженцами, и ты сильно тут не ****и, Эндрю. Когда тебе через десяток лет в твоей сраной Англии будут пытаться сделать обрезание, бежать тебе, кроме как к нам, будет некуда. И этому растрепанному пидору – мэру Лондона передай, что у него в Ландо;не есть места, которые столь радикализированы, что даже полицейские там боятся за свою жизнь, – начинал соответствовать лидеру нации Дональд.
– Давайте, братья, выпьем и пойдем погреемся, – предложил мировую Мастер.
Мастер был в авторитете, поэтому его предложение было единогласно одобрено, и братья прошествовали в римскую парную, где среди клубов пара разговор был продолжен.
– Ты пойми, Дональд, что Эндрю очень много сделал для тебя по жизни, в том числе и для того, чтобы эта кампания избирательная вообще состоялась! Ты прислушайся к его советам, не горячись, – поучал Мастер.
– Мир в очень хрупком состоянии, братья, очень многое нам удалось сделать за годы нашей борьбы, но многое еще предстоит, – нравоучительно оттопыривал пальцы Черчиль. – Сейчас в Сирии идет битва за Арабскую весну. Как обычно, подло вмешались русские, но это ничего, мы им устроим, блять, второй Афган. С Египтом тоже получилось не совсем Эдельвейс, военные взяли власть. Так что Сирия – передовой фронт нашей борьбы, и мы ни в коем случае не сможем объявить Ислам мировым злом (то, что Куст-старшой в свое время объявил «Крестовый поток», так он мудак!). Пусть все развивается, как развивается, и опять же, Дональд, ведь наши точки зрения на это почти совпадают – пусть это будут проблемы Китая, Индии и Европы, только не надо говорить об этом вслух, будь больше политиком. Потом, твои высказывания о России... Ведь я тебя, помню, с 2002 года предупреждал – так не говорить, ну ее нахуй, блять! Россия объявлена мировым злом, захватила наживку – Украинский Крым – и должна сдохнуть! Помяни мое слово, твои положительные отзывы об этой недостране тебе еще аукнутся!
– Да слышу я тебя, Эндрю. Чой-то я нагрелся, пойдем в бассейн, да еще дернем, – соскользнул в тапочки с теплой мраморной плиты Дак.
Братья окунулись в ледяной бассейн, вернулись за стол, Сиська налил, все выпили, Черчиль продолжил:
– Ты пойми, Дональд, ты пока чужой для нашей политики человек, тебя боятся, ты топчешь то, к чему политбомонд привык. Политкорректность, например. Не криви рожу, хочешь стать представителем от республиканцев – пройди по лезвию – между правдой-маткой, режь ее для электората, с одной стороны, и традициями Великой Республиканской партии Америки, потрафь им, – с другой.
– Да ладно, все понял я, но ты мне скажи, откуда у вас в Англии столько пидорасов? Я в хорошем смысле этого слова, вспомни Сэвилла, не к ночи он, падаль, будет помянут. А эта очередная история с тысячами изнасилований белых девочек мигрантами? Что вообще, блять, происходит, в этом гребаном мире, в общем, и в твоей сучьей Англии, в частности, Эндрю? Почему у вас неприкасаемыми, я в переносном смысле это говорю, остались лишь марши ЛГБТ-сообщества? Я бы посмотрел на бедных мусульман, если бы они позволили себе напасть на этих ваших боевых пидорасов! Чего вы вообще добиваетесь, в чем цель? – гласом вопиющего в пустыне взывал к разуму Дональд.
– Сэвилла ликвидировали спецслужбы, да ты и сам знаешь.
– Знаю, мне Сиська говорил.
– А что касается твоего вопроса, Дональд, то хозяева мира, мы с вами, то есть, братья, стараемся ликвидировать традиционную старую национально-религиозную структуру Европы. Мы хотим, чтобы вместо французов и немцев там жили смешанные люди. Не как у коммунистов, Мастер, у тех общая идея должна была быть между собой, а мы в эту идею вписывались плохо У новых европейцев не должно быть ничего общего между собой, кроме желания покупать, продавать, смотреть голливудские фильмы. Нет, все получится со всеми, Дональд. И вот мне это противно и по херу, братья, так же по херу, как и то, когда «бедные» немцы приезжают в миграционные центры за несовершеннолетними мигрантами (и девочками, и мальчиками), как в бордель! Вот так-то, Адепты Третьих и Четвертых градусов, – Черчиль оглядел присутствующих и помог Сиське разлить. – Ты лучше о помощи еврейского лобби подумай, Дональд. Давайте за большую политику!
– Кхе, что-то мне не в то горло пошло от твоей политики, Эндрю. А мне вот не по херу, что делается у меня в Америке, а дети – это для нас святое. Что касается разрыва соглашения с Ираном о моратории на ядерные исследования, то это генеральная линия Республиканской партии. Еще я думаю начать процесс переноса дипломатической миссии США из Тель-Авива в Иерусалим, что одобрено конгрессом США еще в 1995 году, – застолбил предвыборную идею Дак.
– Это дело. Давайте на том и порешим: становишься своим в партии, а потом по одному – к ногтю их! Ну чё, пойдем погреемся, когда еще в следующий раз удастся-то? И чё ты, Дональд, жлоб, баб стал зажимать? Нельзя ему, видите ли... Еще и Сиська женится, вообще скучно с вами станет. Уйду я вот от вас к Киллари, вызову агента Дерезу и буду с ними геронтофилить. Не ожидали? А вот ожидайте, блять! Пошли…
В 2016-м республиканские «праймериз» пошли один за одним. По всем опросам общественного мнения Дональд своего лидерства уже не уступал, но в штате Айова однопартийцы его приподопустили манипуляциями на второе место после Теда. Затем в феврале были две убедительные победы – в Гэмпшире и Каролине, а 24 февраля стало известно, что Дак взял Неваду, тем самым укрепив свой статус фаворита. В марте было два «супервторника», и оба Дональд выиграл с подавляющим преимуществом. Его оппоненты по партии бесновались, пытались объединиться против него, обвиняли СМИ и русских, но ничего не помогало, и они по одному стали сливаться из гонки. В апреле Дональд с 60,4 % голосов взял Нью-Йорк. После Индианы, в мае, ушли последние соперники – Тед и Джон. Дональд остался один, и – хошь-не-хошь – но республиканским «из стебля ж ментам» (преимуществом всего в один голос!) пришлось двигать его кандидатом в президенты США от Республиканской партии.
У демократов тоже было рубилово, но ожидаемо в финал вышла старая знакомая Дональда Киллари, растоптав напоследок своего оппонента по партии Беню. В ее обойме против Дональда естественно были заряжены патроны, смазанные ядом феминизма старой неудовлетворенной марамойки, принимающей женские гормоны. Дональду она инкриминировала его потребительское отношение к женщинам, сексизм, сотни эпизодов приставаний и десятки изнасилований. Для этого даже были собраны группы женщин, в основном не знакомых Дональду, которые на камеру рассказывали, что и как он себе позволил, некоторые подавали обращения в суд. Естественно, позже оказалось, что ни у кого на руках собственного «платья Моники» не оказалось, и все развалилось. Обидно, что в этой толпе были знакомые лица и прочие части тела подъездных ****ей, для которых он очень много сделал в свое время.
Дональд тоже в долгу не остался и заявил в Твиттере: «Если Киллари не может удовлетворить мужа, что заставляет ее думать, что она может удовлетворить Америку?».
Вообще, все проглобалистские СМИ, эти «США сёдня», «Журнал уличных стен», «Нью-Йоркское время», «Время Лос-Анжелеса», Энбися, Сисиэн и прочие «Вашингтонские посты», принадлежали либералам, демократам и неоконам, и, как могли, поддерживали Киллари, а Дональда шельмовали, оклевётывали, поливали грязью, в общем, использовали своё привычное англосаксонское право на правду. В распоряжении же Дака был единственный FoxNews, и то лишь отчасти. Поэтому в этой неравной войне Дональд отгавкивался через Твиттер. Ну и, конечно, математическая модель – «матрица общества», про которую в свое время говорил Черчиль, была математиками предвыборного штаба создана, зависимость воздействие – избиратель – выборщики была построена (в Америке не прямое избирательное право). «Кэмбридж-Аналитикс» через соцсети работали вовсю. Дак был очень умен, запоминал и использовал все, что его окружает, Киллари же была просто дурой, которая в экстазе пускала слюни при показе видео убийства Каддафи, лаяла с трибуны и не понимала, что она уже проиграла, безнадежно отстав от электрички технологического прогресса.
Первые дебаты меж ними состоялись 26 сентября в штате Нью-Йорк, вел модератор из Энбися, который не скрывал симпатий к Киллари и, как мог, поддерживал ее. Диалог в прямом эфире, любая ошибка во время которого запросто может стоить потери кресла в Белом доме. За эфиром только в одной Америке следили около ста миллионов человек. Кампания длилась уже целый год, а избиратели лишь в процессе трех дебатов видят двух главных претендентов лицом к лицу, на одной сцене. Для Штатов дебаты давно уже не столько политическое событие, сколько реалити-шоу. А в реалити-шоу сложно найти более опытного участника, чем Дональд, где только лишь его появление давало цифры. Отношения еще не были испорчены окончательно, и Дональд с оппонентшей (старушка была в красном) обменялись рукопожатиями. Однако уже через 10 минут после начала общения перешли на личности.
– Дак, тебе досталось состояние от твоего отца, а мой папенька занимался небольшим бизнесом, так что, выходит, был трудолюбивее. Ты богатенький от рождения, вот и выступаешь на стороне богатых, пытаешься понизить налоги для своих. Но твои намерения насчет понижения налогов – наивны. Это не будет работать, – обнажила пасть Киллари.
– Батя оставил мне не так уж и много. Это называется стартовый капитал, а дальше уже все я сам. Киллари, с Вами все в порядке? Вот Вы обвиняете меня, а я очень хочу, чтобы Вам было хорошо. Вы уже пожилая женщина, о здоровье своем надо думать. Поговаривают, что намедни Вы после митинга в поттрибунном помещении нае.. упали, – парировал Дональд.
– Дональд, я знаю, что Вы живете в своей реальности, – говорит демократка.
– И все же я опять про здоровье: вот давеча сдали наши государственные секреты террористическому «Исламскому государству», через свой незащищенный e-mail, Вы же это не умышленно, не со зла? Вот, и я говорю – от расстройства памяти, – жал Дак.
– Такое ощущение, что меня обвинят сегодня во всех смертных грехах! – восклицает Киллари.
– Покайся, самое время.
– Дак – не политик! Методы бизнеса в политике не работают, да и почему Дональд не показывает информацию о заплаченных им налогах? Может, он не очень хороший бизнесмен, и не так богат, как хочет казаться? – истерит в ответ старая кошёлка.
– Давайте обсудим проблему расизма и криминала в США, – приходит на помощь женщине энбисишник.
– Я хочу сказать о мерах, которые будут предприняты мной для сокращения огнестрела на руках американцев, и меры эти – запретительные для подозреваемых в связях с экстремистами и террористами. Надо пересмотреть программу подготовки правоохранителей, повысить их психическую стабильность, – блаблакает Киллари.
– Корень проблем с криминалом в том, что нелегальные мигранты имеют огнестрельное оружие, а полиция боится им противостоять. Надо пресекать не право владения оружием нашими гражданами, а нелегальную эмиграцию, – не дает покуситься на священное право для американца владеть оружием Дональд.
– Расист! Я помню, что Вы общались даже с нашим президентом с чудовищным неуважением, – вспоминает методичку своего аналитического штаба демократка.
– Я общался с ним ровно так, как он этого заслуживает.
– Давайте про кибератаки на США, – уводит со скользкой дорожки претендентов мразота-ведущий.
– Как может Дональд любить российского президента в то время, когда его личные хакеры взламывают американские базы данных?! – кричит Киллари.
– Киллари постоянно обвиняет Россию в атаках, но, может быть, это был Китай или просто 200-килограммовый мужик за компом. И вообще, о каких хакерах речь, когда леди сама госсекреты выкладывает по e-mail?
– США во главе с моей администрацией справятся с ИГ, – скачет Киллари.
– Ты, Киллари, была госсекретарем у Хусейныча, так ни х… чо у тебя не вышло, более того – из-за вашей администрации исламисты и захватили технику, которая была поставлена за деньги наших налогоплательщиков якобы союзнической армии, которая потом перешла на сторону врага.
– Это не мы, это Куст-младший виноват, а тебе, Дональд я бы ядерную кнопку не доверила! Дерганый ты какой-то, и вид у тебя непрезидентский! – топочет ножками старушка.
– Мои суждения гораздо лучше, чем у Киллари – у нее нет выносливости, у меня лучше характер, я знаю, как побеждать, она – нет.
– Это человек, который называл женщин свиньями! Который заявлял, что беременность – это проблема для работодателя, – сбилась дорожка старой изношенной грампластинки-Киллари.
– Пожмите друг другу руки, – заканчивает прения ведущий.
Дак и старая ведьма нехотя жмут и отходят к родственникам. Дональд к красавице Милке и детям, Киллари к де’Биллу, и оттуда оба машут своим сторонникам. Первый раунд дебатов закончен. Демократические СМИ начинают зомбировать народонаселение: «Никто не вышел однозначным победителем, оба кандидата выглядели неплохо, никому не удалось перетянуть на свою сторону сомневающийся электорат, но убедительную победу в дебатах одержала Киллари – за нее 62 % опрошенных, за Дональда высказались 26 %». Дак спокоен, он не удивлен подобным выкрутасам от самых «беспристрастных» газетенок и агентств.
Уже через 2 недели соперники выходят во второй раунд дебатов, которые проходят в формате встречи с общественностью. Вопросы теперь задаются не только ведущим и друг другу, но и приглашенными избирателями. Киллари в ходе подготовки к дебатам поднажимала на тему Дональдовских любовных похождений, обильно разбавив толпы якобы обиженных Даком баб скопом феминисток и суфражисток разного толка – от крайне левых, обиженных на судьбу отсутствием пенисов, до крайне правых – усатых, презирающих мужской род как таковой, в то самое время, как у них самих тестостерону в крови было больше, чем у мистера Олимпия. Газета «Вашингтонские Посты» и Сисиэнщики подливали масла в огонь, публикуя аудио- и видеозаписи Дональда с частными беседами, в которых речь шла о бабах. Давно пасли его, твари... Шутки-то были безобидные – о том, что Дональд их за промежность цап-царап, а они и рады. Правда, в общем – не отказывают за редким исключением бабы Даку.
Пуританская недоебаная общественность, конечно же, выла, и даже среди бывших республиканских конкурентов-недобитков поползли слушки, что надо бы заменить Дональда. Короче, шили ему аморалку. Киллари – овца тупая, такие наезды можно было делать, ежели бы они сами с мужем были образцовой парой, рыцарями супружеских отношений, но Де’Билл-то сам тот еще озорник.
Ну Дак и врезал супружеской чете по их сморщенным гениталиям, собрав за час до дебатов пресс-конференцию женщин, которые обвиняли экс-президента США в сексуальных домогательствах и изнасилованиях. Ну, значит, обстановка спартанская: сдвоенный стол, скатерка, на ней бутылочки с водой, кружки с чаем, четыре бабули, Дональд посредине, за ними звездно-полосатый.
– Для меня честь представить этих женщин, которые сами попросились прийти на пресс-конференцию, и в будущем помочь им, – участливо трогал соседок за плечи Дональд.
– Ко мне в девяностых домогался бывший президент, – сообщает крайне правая в бейсбольной пидорке и джинсовом костюме.
– А меня изнасиловали в двенадцать лет. Так вот, Киллари была адвокатом высокопоставленного насильника, и дело спустили… На тормозааах, – причитала худенькая брюнетка слева.
– До меня тоже Килларевский муженек приставал, – вливалась в общий хор показаний седенькая.
– А мне после того, как меня Де’Билл снасильничал, звонила Киллари. Угрожааала, – шокировала млеющую публику некая Хуанита.
– За то, что Вы ему не дали э... добровольно? В смысле, сопротивлялись? – уточнял Дональд.
– Нет, чтоб язык за зубами держала!
– Это проявление расизма и сексизма, господа, со стороны кандидата от Демократической партии. С вашего позволения, мы должны провести совещание с этими милыми дамами. Да, и они все являются приглашенными на дебаты.
На дебаты Киллари заявилась в цветах американского флага: в синем костюме с белыми отворотами и красной рожей – после Дональдовской конференции. Руку пожать Даку она отказалась.
– Мне очень стыдно, я прошу прощения у американских женщин и у всех прочих пи…, кого обидели мои слова. Но я подчеркну, что меня неправильно поняли – меня записали в раздевалке, где я прихвастнул слегка. Я этим не горжусь, – начал Дональд, – я извиняюсь за это перед моей женой, перед американским народом!
– Делали ли вы те вещи с женщинами, о которых говорили по раздевалкам? – сурово, по-брежневски, бровями вопрошал ведущий.
«Трогал ли я за промежность женщин? Ну ты, блять, и дебил!», – думал Дак, отвечая вслух:
– Никогда!
– Это отвратительные, сексистские высказывания, – вставила Киллари.
– Да, мадам, это отвратительно – так говорить о женщинах, я исправлюсь, вот ваш муж так никогда не делал, он сразу насиловал!
– Он всех оскорбляет! Он оскорбил моего мужа, ранее он оскорбил отца американского военнослужащего-мусульманина, погибшего в Афганистане, и журналиста-инвалида! – верещала кандидатка.
– Твой дом – тюрьма! – показывал рукой заготовку леса Дональд.
– А половина твоих сторонников – куча отвратительных людей! – несло в прямом эфире демократку.
– В сердце этой женщины ненависть, – перстом на демократическую грудь указывал Дак.
Потом разговор свернул на перепалку вокруг налогов.
– Киллари своей деятельностью поднимает ваши налоги и приведет страну к катастрофе!
– Слова Дональда – неправда, а сам он действует в интересах крупных компаний! А я хочу обложить налогами тех, кто делает миллионы долларов!
– Мои реформы смогут спасти Америку от приближающейся рецессии в экономике. Смотрите, когда у Китая рост его ВВП 7 % – то для них это национальная катастрофа. У нас же почти нет роста, – оперировал цифрами Дональд.
Потом Киллари привычно обвинила Дональда в расизме, а Дак заявил об ужесточении миграционной политики, в том числе в отношении мусульман.
После чего кандидаты приступили к обсуждению международной политики.
– Население Сирии страдает от чрезмерного насилия со стороны России, которая вторглась в их страну под предлогом борьбы с террористами ИГИЛ. Если бы я была президентом, то ввела бы в Сирии бесполётную зону. Я бы более тесно сотрудничала с партнерами на местах и искала бы пути давления на Россию, – определяла американскую колониальную политику Киллари. – Я обещаю ликвидировать лидера ИГИЛ Аль-Багдади, вооружу курдов и начну расследование военных преступлений России.
– Бы-бы, бабы не рабы. Асад мне тоже не нравится, но он вместе с Россией борется с ИГИЛ. А Киллари – за дальнейшее вооружение повстанцев. Та она же не знает, кто это такие! Мочить главарей терроризма надо по-тихому и в сортирах, а не предупреждать их о готовящихся операциях. И вообще, я не выступаю за Асада. Но Асад убивает ИГ, Россия убивает ИГ, Иран убивает ИГ. Пусть пока работают, – парировал Дональд, указав на бабскую некомпетентность оппонентши.
– Дональд ищет контактов с Россией, а Кремль с помощью кибератак намерен сорвать выборы в США. Я противостояла России и буду это делать и далее! А российский президент хочет, чтобы президентом Америки стал Дональд Дак, а не я. В истории США такого еще не было, чтобы противник, иностранная держава, так напряженно работал над влиянием на результаты выборов. Может, Дональд восхваляет президента России, потому что хочет делать бизнес в Москве? – изрыгала старая демократка.
«Ишь, блять, соломки стелет, боится, значит, меня!», – думал Дональд, а совершенный мозг его параллельно в эфир выдавал:
– Это просто смешно! Может быть, никакого взлома и не было? Выдала государственную тайну, будешь отвечать!
– Можете хоть что-то хорошее сказать друг о друге? Ведь мы – выдающаяся американская нация, и милосердие живет в наших сердцах, – задал последний вопрос на дебатах ведущий.
– У Дональда невероятные дети.
– А Киллари – боец, – встал в боксерскую стойку Дак, прикрыв правой челюсть.
По окончании теледебатов кандидаты все-таки обменялись коротким рукопожатием.
Сисиэнщики привычно отдали победу демократам с разгромным счетом: Киллари набрала 57 % зрительской поддержки, в то же время республиканца поддержали только 37 % зрителей.
До выборов восемнадцать дней, Дональд выжат, как лимон. Сегодня последний раунд дебатов в Лас-Вегасе, ведут опять недруги из Сисиэна. Раздается международный звонок, вызывает Черчиль.
– Брат, все пропало! Все против нас, ты проигрываешь, сильно проигрываешь. Я разговаривал с ними, они говорят, что твое время еще не пришло, они за Киллари, брат! Все пропало!
– Не еби мне мозги, Эндрю! У меня дебаты через час, все будет, как в лучших домах Ландо;на, – отображал полное отсутствие давешнего пиетета Дональд. – Ты лучше скажи, восемнадцатого нарисуешься?
– На подведение итогов? Конечно, буду. Борт за мной не высылай, засветился он, блять, во время избирательной…
– Срулить что ли хочешь, Черчиль?
– Да нет, Дональд, что ты... Я горжусь, что знаком с тобой, вот только они…
– Да забей ***, договоримся, когда победим.
– Удачи, брат! До восемнадцатого.
Разговор с Черчилем не вывел из себя, а даже взбодрил: «Они не видят, блять... Кому надо, тот видит!». Червонец после того, как Дональд стал представителем на выборах, встречался с финансовыми воротилами, и те пообещали Дональду поддержку. Правда, личной встречи еще не было, все выжидают, затаились. Да оно и понятно, истерику возле его имени нагнали такую, что даже его избиратели не могут его открыто поддерживать: до того дошло – на улице их стали ****ить. Дака демократически поливали помоями представители финансового бизнеса, афроамериканцы, латиносы, домохозяйки, ЛГБТ-сообщество, феминистки, буквально все политические лидеры Европы, включая шароварных, горбоносых и шпротных шавок на содержании. Соратники по актерскому цеху материли его в прямом эфире, а самая потасканная в мире шестидесятилетняя поп-дива обещала отсосать каждому, кто проголосует против Дональда. Вот в таких условиях приходилось работать.
Киллари, сегодня она была в белом, нарисовалась в Вегас с таким видом, будто удостоверение президента США уже находится в ее кармане. Сразу же захватив микрофон в свои артритные ручонки, начала гнать пургу:
– Президента России я не люблю, потому что он обхитрил нас на каждом шагу, к примеру, в Сирии. Россия – страна-хакер, занимается шпионажем против американцев, она взламывает американские веб-сайты, аккаунты частных граждан США, вот и мою почту взломала тоже. А данные передает известным мошенникам из Викиликса, этому кошмару для истинных патриотов Америки. Указания об осуществлении этой деятельности исходят непосредственно от президента России, скорее всего, он сам сладострастно жмет «Ентер».
В зале аплодисменты. Ведущий-сисиэнщик – Дональду:
– Когда через две недели Вы проиграете выборы, Вы признаете результаты?
– Посмотрим, – роняет Дак.
– На протяжении всей истории США кандидаты признавали результаты, даже если они им и не нравились. Понял, щенок расейский? – камлает Киллари.
– Ты кому это говоришь, псина?! Ты с трибуны лаешь, а гонишь тут на серьезных людей, а российского презика ты боишься, потому как он на голову умнее тебя. А деньги на предвыборную программу тебе дают саудиты и катарцы, и ты берешь и не спрашиваешь: «как у вас там с правами женщин, и как поживают ваши геи?».
Смех в зале.
Далее прошла перекличка на первый второй, опять о сирийских беженцах, иммигрантах, налогах, правах женщин. Ну как-то так.
3 ноября Дональд объявляет шах: выдает в СМИ информацию о вечеринке в честь победы кандидата от Республиканской партии на предстоящих выборах президента США, назначенной на 8 ноября. Под это дело арендовали самый большой отель в Нью-Йорке «Хилтон» и скупили на оптовом рынке все запасы шампусика в штате. Зубной демократический скрежет порадовал.
СМИ нехотя стали признавать, что Дональд догоняет своего оппонента из Демократической партии Киллари.
Последний раунд, заключительный обмен ударами. Дональд провел свой финальный митинг в штате Мичиган, где по-марксистки объявил:
– Рабочий класс Америки наконец готов нанести ответный удар по мировому финансовому закулисью! Вместе мы снова сделаем Америку богатой, сильной, безопасной, снова сделаем ее великой!
В синем, демократическом, углу ринга секунданты (бывший и нынешний президенты США де'Билл и ушастый Хусейныч) науськивают претендента. Ответка прилетает из Филадельфии, штат Пенсильвания, где Киллари призывает: «Строить Америку, которая будет наводить мосты, а не возводить стены!».
Гонг.

8 ноября. Нью-Йорк, Тауэр.
Избирательный участок в Нью-Йорке с красавицей-женой Милкой Дональд под стрекот фотокамер уже посетил, в дверях они разминулись с полицейским патрулем, выводившим голосисечных активисток из «Фемена». Проголосовали, заверили присутствующих корров в несомненности своей победы.
Осталось только ждать. Резиденция превращена в конгресс-холл: однопартийцы, всякая нужная и не очень сволочь, деловые партнеры, семья, друзья-масоны, экраны многочисленных телевизоров с новостями, кофе-брейки, затем официанты с подносами. Шушуканье по углам, обмен мнениями в центре. Последние интервью. Под стенами море митингующих оппонентов разбивается о скалы более многочисленных сторонников. Для последних предвыборный штаб организует горячее питание и припивание.
21:07. ABC: «Дак выигрывает в ключевом штате Колорадо, где ожидали победу Киллари».
21:42. «Блумберг»: «Мексиканский песо падает на 7 % после подсчёта предварительных результатов выборов в США.
– На стену стали собирать, ****и, – хлопает по плечу Дональда Сиська.
21:43. «Национальные интересы»: «Вероятность победы Дака на выборах впервые оценивается выше 50 %».
К ним присоединяется «Нью-Йоркское Время»: «Шансы кандидата-республиканца на выборах в США впервые оцениваются выше 50%» (еще вчера в 85 % прогнозировали победу Киллари, суки).
«Сиэнэн»: «Дак вырвался в лидеры в ключевом штате Огайо и приблизился к победе в другом важном для исхода выборов штате Флорида».
– Ну, как-то так, – сегодня звучит Червонец.
21:48. «Сиэнэн»: «Киллари побеждает в Коннектикуте, Дак – в Луизиане».
Тайный Мастер, бывший мэр Нью-Йорка, дает интервью белозубой красотке из FoxNewsа, где помимо прочего:
– Дональд уже победил, думаю, он будет по-настоящему выдающимся президентом.
22:14. «Нью-Йоркское время» оценивает возможность победы Дональда в 77 %.
22:20. На мониторах от ЦИК: «Дональд побеждает с отрывом 1,5 процентных пункта во Флориде после обработки 99 % голосов».
22:25. На мониторах от ЦИК: «Дак побеждает в штате-маркёре Огайо!!!».
С 1964 года каждый кандидат в президенты, который побеждал в нем, выигрывал и всю гонку. Сиська хлопает шампанским. Дональд звонит в «Хилтон»:
– Начинайте, не ебите мозги будущему президенту, начинайте банкет, я сказал!
22:27. ЦИК: «Дак взял Миссури».
22:40. Обработано 50,39 % голосов, пока на выборах президента США побеждает Дональд Дак: 168 против 122 голосов выборщиков.
22:48. На «Энбися» выступает известный политический аналитег, профессор Университета Эмори Ремингтон, по прозвищу Ствол:
– Разрыв между кандидатами – гораздо меньше, чем ожидался. Вопреки прогнозам о победе с отрывом Киллари, поддержка Дака в среде белого рабочего класса и жителей сельской местности оказалась гораздо более серьезной, чем предсказывали опросы.
22:54. ЦИК: «Дональд выиграл во Флориде».
23:00. На рынках нарастает паника. Фьючерс на индекс S&P500 рушится на 4,5 %. Нефть падает на 2,5 %. Золото взлетело на 3,5 %.
– ***ня, все наладится. Не ожидали они, Дональд, – лезет чокаться к нему с бокалом Черчиль. – Я рад сообщить тебе, Дональд, что Ложа приняла решение, в независимости от результатов выборов, удостоить тебя звания Тайного Мастера. Церемония состоится в 14-00 в ОМЛ Англии 4 февраля 2017.
– Спасибо тебе за все, Эндрю, и за Тайного Мастера тоже. Ну, за сбычу мечт! – чокнулся с Черчилем Дональд. – И да, про место церемонии. Давай у нас в Нью-Йорке проведем? Что значит невозможно, Эндрю? Какие нахуй, блять, традиции и расписания? Вы чё там у себя на острове, совсем приохуели? С ходу, блять, отказываете президенту США? Вот и замолвь свое весомое словечко за меня, знаю, что оно дорогого стоит. Давай еще раз, теперь только за тебя! – поцеловал в плешь англичанина Дональд.
23:24. ЦИК: «Киллари победила в Орегоне, а Дак – в Юте».
23:34. ЦИК: «Кандидат от республиканской партии Дональд Дак побеждает в 22 штатах. Кандидат от демократов Киллари пока лидирует в 17».
23:47. RT: «Сайт миграционной службы Канады оказался недоступен во время подсчёта голосов на президентских выборах в США на фоне успехов кандидата от республиканцев Дональда Дака. В Интернете резко возросло число запросов об эмиграции из США».
– Крысы бегут с тонущего корабля. Не, до чего экзальтировали электорат! – ржет Мастер.

09 ноября 2016
00:18. Фьючерсы на индекс Dow Jones упали более чем на 800 пунктов. Фьючерсы на индекс S&P 500 снизились на 5 %.
– Я рад, что мы познакомились, Дональд. Я всегда дорожил дружбой с тобой! – редкое признание от Червонца.
– Я тоже, спасибо тебе, брат, и да, пост министра торговли за тобой, это не взятка, а признание твоих профессиональных качеств. Да, Червонец, свяжись с Бэном, моим бывшим соперником по праймериз от республиканцев, предложи ему пост министра строительства.
Мастер одобрительно хлопает Дональда по плечу:
– Да, с Аризоны мне позвонили, наш брат Сейф ёбнулся с крыльца в своем поместье, то ли глаз повредил, то ли мозг. Небось, от радости нашим успехам.
– Глаз, глаз, мозга у него отродясь не было, – хором Черчиль и Сиська.
– А где мой вице-презик Майки? Пускай тащит свою задницу сюда, отмечать!
02:09. Индекс Dow Jones рухнул сильнее, чем 11 сентября 2011 года. Индекс Nikkei снизился на 5,36 процента. В Китае падение ниже: индекс Шанхайской фондовой биржи Shanghai Composite Index стал меньше на 0,64 процента.
Братья буквально танцуют сиртаки, держатся за плечи друг друга.
– Как твоя программа всем пидорасам-союзничкам нравится, падают! – притопывает Сиська.
– Ты-то ко мне пойдешь в администрацию? – вопрошает Дональд.
– Пока не знаю, смотря что предложишь. Ты не торопись с назначениями, тебя еще будут пытаться прессовать. Ладно, отойду отолью и буду звонить, предложение делать, в Германии утро уже.
– Лети, брат, и быстрее возвращайся, спасибо тебе!
02:45. Звонит Киллари:
– Дональд, поздравляю тебя с Победой, но если подходить к выборам правильно, то за меня проголосовало больше избирателей, почти на 2 миллиона.
– Спасибо тебе за гонку и за войну, Киллари! – счастливо обрывает тягомотину Дональд и идет к своей семье.
День инаугурации, 20 января, Дональд начал с богослужения в храме святого Иоанна. Были все свои: семья, братья, Майки. Через час после этого они прибыли в Белый Дом, где Хусейныч организовал для них чаепитие с имбирными печеньками, их пекли в местной кондитерской для подобающих случаев и цветных революций.
– Бутерброды с колбасой зажал, сука, – на ухо Червонцу прошептал Сиська, но те, кому надо, услышали, прыснули в кулачки или в манжеты. Затем совместно двинули на Западную лужайку, на инаугурацию, по ходу дела добавилась Киллари и один миллион массовки.
В 11:30 Дак был приведен к присяге, которая состоит из 35 обязательных слов. Без Черчилевской таблетки в ухе было трудно, и Дональд добавил четыре необязательных, которые в протоколе обозначили, как «Да поможет мне Бог».
После присяги Дональд задвинул 17-минутную инаугурационную речь, где, в частности, заявил:
– …Власть в нашей стране возвращается к народу. Я до последнего вздоха буду защищать интересы американских трудящихся. Крупный капитал и истеблишмент больше не будут управлять страной, а наше государство вмешиваться в дела чужих стран.
Краем уха услышал переговоры братьев:
– Блять, совсем, как генсек на пленуме ЦК КПСС.
– Ага, нам бы только до стола продержаться, – Дональд начал сворачивать крылья красноречия.
В 13:00 компания посетила торжественный обед с членами Конгресса. Братья и Майки слегка отвели душу, Дональду было вообще нельзя, кроме бокала брюта. Этикет, чтоб его.
В 15:00 они приняли участие в инаугурационном параде Белого дома. Морпехи шли вальяжно, слегка не в ногу, Сиська, как мог, помогал им, энергично задавая ритм руками. В 19:00 посетили Бал свободы в Вашингтонском выставочном центре, где Дональд с Милкой исполнили свой первый президентский танец. А после этого они отправились на Военный бал в Национальном музее градостроительства, где Дональд уже не танцевал, а начал раскодироваться вискариком с братьями и красавицей-женой у столика возле стены, чтобы не мешать кавалерам и их дамам исполнять па.
– За нового президента Соединенных Штатов! – поднял первый настоящий тост Мастер.
– Ура, ура, ура! – пропустили братья и Милка.
– За нашего славного и талантливого Дака! – это уже набирал голос Червонец.
– Ура, ура, урааа! – все разом.
– За Дональда – само собой. Секунду, леди и джентльмены, рад сообщить вам, что у нас с Эльзой четвертого февраля в 18-00 в ресторане «Мамо» на Манхэттене состоится помолвка, на следующий день после церемонии принятия Дональда в Тайные, – поздравил и сообщил новость Сиська.
– Ура!
– Браво!
– Ты молодец!
– Красавец-мужчина, – чмокнула Сиську Дональдовская супруга.
Частные пожертвования на инаугурацию в 200 лямов стали самыми большими в истории США.
Инаугурацию Дональда посмотрели около 31 миллиона американцев, что делает ее популярней второй инаугурации Хусейныча.
Через пять дней после вступления в должность Дак распорядился начать строительство единой стены на границе с Мексикой.

Нью-Йорк, 4 февраля.
Родной храм убран черной материей с серебряными слезами. Председательствующий мастер (прибыл из Шотландии) олицетворяет Царя Соломона и именуется Весьма Могучим. Он облачен в траурные одежды с золотой полосой, находится в восточной части храма, перед алтарем треугольной формы, на котором возлежит лаврово-оливковый венок. В западной части храма – единственный Страж, именуемый Адонирамом (это добрый старый знакомый Дака – лорд Г-н). Мизансцена такая: Хирама уже убили в прошлой серии, но он был управляющий от Бога – прообраз эффективного менеджера. На его место, чтобы работы по строительству храма продолжались, требуется ни много, ни мало, семеро! Не ценили евреи человека, не ценили, охрану могли бы приставить, но потерянного не вернешь. Закономерно пришли к разрастанию штатов и увеличению фонда оплаты труда. У Адонирама подвеска из ключа слоновой кости с литерой «Z», от пояса до шеи он обвязан белой нагрудной лентой с черной каймой, с этим все ясно, по любому косяк на нем – не уберег Хирама. Мастеров, по факту, всего шесть, их называют левитами, седьмой – это Дятел, он готовится к инициации (пьет в подсобке – комнате для раздумий – с Черчилем). Левиты все в лентах, как у Адонирама, в белых перчатках и запонах. Помещение освещено 81 лампой, стилизованными под свечи в жирандолях.
Соломон: «Брат Адонирам, принадлежишь ли ты к числу Тайных Мастеров?».
Адонирам: «Весьма, Могучий Мастер, я перешел от Наугольника к Циркулю, видел могилу Хирама Абифа и пролил слезы».
С: «Который час, брат мой?»
А: «Рассвет. Великий свет воссиял над Ложей».
С: «Если рассвет разогнал ночную тьму, я собираюсь открыть собрание сей тайной Ложи».
Могучий Мастер, а вслед за ним все левиты семь раз дружно хлопают в ладоши и молятся.
Обрядоначальник, а это Черчиль, инспектирует Дональда в комнате для раздумий вискарем по все трем градусам, а также отдельно за Циркуль, Наугольник, Мастера Хирама и дружбу.
– Всё, семь стопок, хватит нахуй, ты теперь лицо большое, должностное, никак нельзя тебе жидко обосраться. Ну всё, там аплодисменты пошли, пора, – семь раз в ответ стукнул по двери Черчиль, дождался пока ее откроют, выскользнул в зал и громко:
– Весьма Могучий, в камере для размышлений находится прошлый Мастер, ищущий Чести быть Посвященным.
– Ручаетесь ли Вы за него и его способности?
– Ручаюсь.
– Тогда введите кандидата!
В камеру за Дональдом заходит лорд Г-н, дружески подмигивает Дональду, повязывает ему повязку на глаза, дает в руку подсвечник и показывает образец английского юмора – поддает Даку ускорение под зад коленом:
– Давай.
Адонирам отводит за плечо Дональда к Алтарю, давит на плечо и ставит Дака на одно колено.
– Любезный брат, до сих пор ты видел лишь из-за плотной пелены, теперь же ты своим усердием заслужил честь, которую я оказываю тебе. Она приведет тебя со временем в святое и тайное место.
Адонирам-Г-н переводит Дака в положение на оба колена, обрядоначальник-Черчиль включается в его голове через наушник, а Дональд повторяет слова Обязательства:
– Я обещаю и клянусь, что не раскрою этого градуса никому, кто был бы градусом ниже, буду строго соблюдать все предписанные мне законы, беспрекословно подчиняться решениям сходки, схода князей Иерусалимских, под страхом наказаний, предусмотренных всеми моими прошлыми обязательствами. Да поможет мне Бог и укрепит меня во исполнении этого моего торжественного обязательства. Аминь. – Адонирам поднимает Дональда, а Весьма Могучий облачает его: обматывает траурной лентой, выдает перчатки и запоны, а на голову водружает лаврово-оливковый венец:
– Любезный брат, я принимаю тебя в число Тайных и назначаю тебе место среди левитов. Лавры олицетворяют победу, которую ты должен одержать над своими страстями, олива – символ смирения. Пестуй в себе надежду, что когда-либо Господь допустит тебя созерцать колонну Красоты! Держи ключ слоновый, это символ твоей верности, невинности и честности, перчатки – знак чистоты, глаз на запоне напоминает тебе, что ты должен блюсти труд работников! Назначаю тебе место среди Левитов, восполни утерю нами Мастера Хирама Абиффа.
Весьма Могучий прикладывает сомкнутые указательный и средний пальцы правой руки к губам. Это знак Молчания. В ответ Дональд прикладывает к своим губам ту же фигуру левой руки (Черчиль между тостами в подсобке научил). Весьма Могучий приближается к Тайному Дональду, поднимает его руку за кисть, подносит к своей – локоть к локтю, ногу свою ставит меж Даковских, раскачивается вместе с Дональдом влево-вправо семь раз:
– Йова! Адонай! Йева! Иди, брат, к своим братьям и слушай наше Учение.
Дональд присоединяется к Левитам. Соломон с Адонирамом начинают диалог, Дак слушает плохо, его переполняют мысли: жизнь его достигла апогея.
Соломон: «Что узрел ты, войдя в святая святых?».
Адонирам: «Лучезарную Дельту с древнееврейскими буквами в центре».
Соломон: «Каково назначение букв?».
Адонирам: «Они суть Неизрекаемого и Истинного имени Великого Архитектора Вселенной, которое по Моисеевому закону запрещено произносить, вследствие чего нами утрачено его истинное произношение».
Соломон: «Было утрачено для всех, кроме Великих, Совершенных, Избранных мастеров-каменщиков».
Да, Дональд получил наследство от отца, но не растерял, а приумножил его. Он живет в мире, где правит бал масс-культура, так он добился всего и на этом поприще, его имя знает каждая собака.
Адонирам: «888 букв и 72 имени, как и Неизрекаемо Имя, обретаются в таинствах Каббалы и Ангелической Азбуке».
Соломон: «Ты не искушен в этих таинствах, но они будут подробно тебе разъяснены в градусе Совершенства. Теперь, когда мы разобрались с Дельтой и начертанными в ее центре Великими Литерами, разъясни мне значение великого Круга, в который они заключены!».
Адонирам: «В масонстве все круги есть суть Величия и Славы Господних, не имеющих ни начала, ни конца».
Да, его умение вести за собой людей заметили, его приняли в масоны, и здесь он тоже движется вперед на путях Совершенствования и познания.
Соломон: «Что ты еще узрел в Святая Святых?».
Адонирам: «Пламенеющую звезду о пяти концах, в центре круга с литерой «G». ГЛОРИЯ – Господь, ГРАНД – человек, могущий возвыситься и следующий путем самосовершенствования, ГОМЕЛ – древнееврейское слово «Благодарение Богу».
ГОМЕЛ, хмм. Дональд всегда общался с Господом по-аглицки, но, может быть, на древнееврейском молитвы будут доходить не хуже или даже быстрее? ГОМЕЛ! Дональд трижды был женат, сейчас он счастлив в браке. ГОМЕЛ! У него пятеро детей. ГОМЕЛ! Ему семьдесят лет, но он еще очень силен, он выдержал полтора года упорных трудов – предвыборной гонки.
Адонирам: «Пять пламенеющих лучей звезды – природные человеческие чувства, без которых он не смог бы стать совершенным».
Соломон: «Что ты еще заметил в Святая Святых?».
Адонирам: «Ковчег Завета. В виде параллелограмма, два с половиной локтя в длину, полтора в ширину и высоту. Это завет Господа в тени крыльев Херувимов».
Соломон: «Из чего он сделан?».
Адонирам: «Из дерева Ситтим, снутри оббит золотыми пластинами, в нем скрижали закона Моисеевские».
Соломон: «Имел ли ковчег покров?».
Адонирам: «Да, и служил средством умиротворения Гнева Господня».
Соломон: «Как работники поднимались на галереи храма?»
Адонирам: «По винтовой лестнице – КУКЛОСу с пролетами в три, пять, семь ступеней».
Соломон: «Сколько врат было в Святая Святых?».
Адонирам: «Одни ЗИЗА, четырех цветов: пурпур, золото, лазурь и охра, олицетворяют четыре стихии».
Соломон: «Скажи мне проходное слово».
Адонирам: «ЗИЗА».
Соломон: «Благодарю тебя, Брат мой. С глубоким удовлетворением заключил я из твоих ответов, что ты должным образом исполнял свои обязанности в Ложе, изощрил свой ум, обогатив его плодами наших таинств. Я льщу себя надеждой, что ты в скором времени будешь сочтен достойного обретения вершин нашего Знания, будучи посвящен в градус Совершенства!.
ГОМЕЛ! У Дональда есть друзья: храбрый Сиська, мудрый Мастер, надежный Червонец, достойный, но ебнутый на мировом господстве Черчиль, они следуют по Пути вместе.
Соломон: «Брат Надзиратель, который час?».
Адонирам: «День близится к концу».
Соломон: «Так как больше нам ничего не остается делать, кроме как жить добродетельно и порицать порок, приглашаю вас, братья, снова погрузиться в Молчание, дабы свершилась Воля Господня. Настало время отдыха. Брат Надзиратель, оповести Братьев о том, что я намерен закрыть работу Ложи, посредством таинственного числа».
ГОМЕЛ! Да, пора бы уже, братья ждут в масонском зале, мальчишник. Да и Черчиля не видать, наверно, уже присоединился, шустрый. А завтра помолвка у Сиськи, великий день.
Надзиратель семь раз хлопает в ладоши, левиты отвечают ему аплодисментами тоже из семи хлопков. Ложа закрыта.