Командировка

   Был я в конце шестидесятых годов совсем ещё молодым парнем, но уже окончившим техникум, учившимся в прославленном «ВоенМехе», который был почти что московская «Бауманка» и даже уже работал лет пять в приличном институте, занимающимся радиолокацией.

   Ко всему сказанному успел нюхнуть годик армии и семейной жизни с симпатичной девицей из моего  техникума и учившейся со мной вместе на вечернем факультете там же, где и я.

   Мог я поступить без проблем и на дневное отделение института, но на годичной практике в техникуме почувствовал вкус, хоть и небольших, но денег и самостоятельности — это, во-первых, а во-вторых, хотелось уже узаконить наши приятные и очень даже близкие отношения с моей девушкой. Вот почему я решил продолжать учёбу, не отрываясь от трудов праведных, совмещая их с приятностями семейной жизни.

   В ту пору приходилось мне заниматься в своём научно-исследовательском институте радиолокационными системами для нужд гражданской авиации. Работа была очень интересной, были же мы, ребята шестидесятых, увлечённые, безбашенные и казалось нам, что всё можем, всё умеем и сам чёрт нам вообще не брат. К чему это я? Да к тому, что радиолокация, — штука замысловатая, требующая знаний и инженерной интуиции, хотя и довольно вредная. Нет, это, конечно, не атомная энергетика, где, если что пойдёт не так, то можно и Богу душу отдать, но тем не менее, когда, бывало, птичка пролетала в раскрыве антенны локатора, то почему-то падала на землю и больше не поднималась…  А мы, молодые разгильдяи, с этим вот работали и, конечно, о птичках не думали…

   За эту вот вредность и презрительное неношение металлизированной одежды, таких же чепчиков и очков, полагался укороченный рабочий день и небольшая материальная компенсация.

   Всё перечисленное было утверждено законом нашей необъятной Родины и подзаконными актами предприятия, однако надо было периодически доказывать, что ты действительно работаешь на вредном производстве и достоин получаемых льгот, а ежели нет, то работай, пожалуйста, положенные восемь часов и на надбавку к зарплате не рассчитывай.

   Кто же, скажите вы мне, так просто откажется от благодати, если она возможна? Конечно же мы делали всё, чтобы не лишиться наших привилегий! Вы представляете, как приятно выходить с работы, когда на улице светло, а остальные коллеги ещё стоят трудовую вахту!

   И вот, чтобы этих преференций не лишиться, мы в день проверки излучения на рабочих местах шли на заведомые нарушения техники безопасности и сохраняли свой статус-кво исключительных, но делали это так, что никто, в том числе и наше начальство, слухом не слыхивало и не догадывалось об этом разгильдяйстве.

     Несмотря на наше вольное отношение с СВЧ, образец диспетчерского локатора был сделан и поставлен на опытную эксплуатацию в московский аэропорт Внуково-2 и притом с моим участием. Можно сказать, что мне повезло, ибо желающих поучаствовать было предостаточно! Повезло, потому что, во-первых, интересно поработать вместе с диспетчерами гражданской авиации, во-вторых, появлялась возможность посмотреть столицу, а в-третьих, немного подзаработать.

   Что касается рабочего интереса, то он у меня был подогрет только что прочитанным романом Артура Хейли «Аэропорт», в котором он с полным знанием дела описал многотрудную работу диспетчеров аэропорта в экстремальных условиях. Вот тут-то мне как раз и выпала возможность сравнить рассказанное автором с настоящей их деятельностью.

   Что касается подзаработать в плюс к командировочным деньгам, то тут надо было ещё всё разузнать и сообразить, приобщившись к опыту предыдущих товарищей. Дело в том, что по условию командировки, проживание нам должно было обеспечено в Москве, и каждое утро мы должны были приезжать, а вечером же отправляться опять в город.  Кроме всего могла быть оплачена поездка на обед в Москву и возвращение после обеда. Всё это полагалось оплачивать из расчёта поездок на аэропортовском экспрессе.

   Несложные расчёты показали, что если как бы пользоваться четыре раза в день поездками на экспрессе, то можно получить чистый доход в три рубля в день, что было несколько больше оплаты суточных. Кроме всего этого, проживание на «частной квартире» в столице оплачивалось рублём в день. Итого, можно было заработать в день целых четыре рубля, а за месяц — целых 120 рублей, что равнялось моему месячному денежному довольствию инженера! Весь вопрос в том, как оформить поездки в Москву и из Москвы, не ездя в столицу? И тут нас выручил сам главный конструктор нашего заказа, сказавший, что подпишет маршрутный лист наших поездок за весь срок командировки, если мы представим необходимое количество билетов. Однако загвоздка заключалась в том, где достать автобусные билеты, не ездя в город. Проведя поисково-розыскные мероприятия, удалось найти уборщицу тётю Машу, которая поведала нам, что согласна продавать использованные билеты по сходной цене в десять копеек за штуку. Где эта тётка доставала билеты, нас не интересовало, однако с её помощью «проездные документы» образовались сами собой.   Теперь необходимо было определиться с жильём. Обследовав помещение, соседнее с тем, где размещалась наша аппаратура (а это было под колонной с радиолокационными антеннами), я решил обосноваться в нём — ездить никуда не надо, аппаратура рядом и рубль в день обеспечен как «проживание на частной квартире" в столичном городе.
 
   Просчитав все возможные варианты доходов, я понял, что смогу получить прибавку к своему «жалованью» почти в сто десять рублей (за вычетом доходов тёти Маши).
    Работа наша началась и дни мои в том числе потекли своим чередом…
    Я настраивал свою аппаратуру, общался с диспетчерами на ЦДП (Центральный Диспетчерский Пункт), ездил иногда в Москву погулять… Ночь же проводил под антеннами РЛС…
   Работа шла успешно, но к концу командировки стал я чувствовать в своём молодом теле какое-то недомогание: температуры не было, насморка с кашлем тоже, однако состояние моё было такое, будто подцепил я форменный грипп. Тем не менее, болеть было совсем некогда, ибо надо было завершать наши испытания, которые к радости нашего и аэропортовского начальства успешно заканчивались, и можно было ожидать всяческих похвал.
   Промаявшись так последних несколько дней, я закончил свою часть работы и отбыл домой, пробыв в командировке чуть больше месяца.

   Дома меня ждала радостная встреча заждавшейся жены! Однако её ожидания в этот вечер мне оправдать не удалось, как не удалось и в следующий… Моя разлюбезная супруга, видя моё гриппозное состояние и полную мужскую несостоятельность, сцену устраивать не стала, но решительно взяла меня за руку и потянула в поликлинику к врачу.

   На моё везенье попал я на приём к заведующему отделением, а не к рядовому эскулапу, который счёл бы меня просто симулянтом — молодой, а температуры-то нет. Поведав ему о своём нездоровом состоянии и обидах жены, стал я ждать его приговора…
Доктор меня выслушал, ухом со стетоскопом приложился к грудной части и спине, постучал, повертел, давление измерил, в глаза поглядел — всё оказалось в пределах нормы.

 — Я что-то ничего не понимаю! Ты, парень, вообще-то кто? — закончив свои манипуляции, спросил врач.
 — Я инженер, студент-вечерник… — начал докладывать я.
 — Стоп! Может ты перетрудился, перезанимался, недосып там?.. — продолжал доктор.
 — Да нет, сессия давно закончилась!..— промямлил я.
 — А с чем трудишься? — допытывался врач.
 — Да вообще-то инженер СВЧ, — ответил я и рассказал ему про последнюю командировку.

 — Ну и дурак ты, парень! Ты наглотался своего СВЧ выше головы, а теперь мне с тобой разбираться. Дать бы тебе как следует за нарушение техники безопасности! В больницу поедешь? Ну и правильно — прекрасный август на дворе. Даю тебе больничный сразу на три недели, в которые: спать, спать, спать, сколько в тебя влезет, пить сухое вино стаканами утром, в обед и вечером, гулять, сколько ноги выдержат, а когда оклемаешься, — женулю ублажай столько, сколько сам сможешь, и она вытерпит. А в конце трёх недель — ко мне! — завершил врач.

   Всё предписанное доктором, я выполнял в точности и даже с большим удовольствием, тем более, что у жены был в это время отпуск…

   Через три недели я был как огурчик, но больше технику безопасности при работах с СВЧ не нарушал, ну если только самую малость.


СВЧ — сверх высокие частоты.
РЛС — радиолокационная станция.


С-Петербург
24.12.18