Павловск 1. Дача в Павловске

       Я живу в Питере. На улице Дибуновской на первом этаже двухэтажного старого, построенного пленными немцами, послевоенного  дома. Живу я там с родителями.
И вот однажды, в ничем не примечательный осенний день во время моего отпуска родители попросили меня  съездить на дачу и перекрыть воду в доме перед надвигающимися морозами.
Дача у нас - в Павловске. Я сел на маршрутку и минут через 40-50 был там.
Конец ноября выдался промозглый, серый и дождливый. Наша дача, вернее старенький деревянный домик, купленный по дешевке родителями под дачу, находится недалеко от конечной маршрутки, и я шел не спеша по улице и думал о своем.
Родители редко бывали на даче. Через несколько лет борьбы с сорняками они поняли, что постоянно проигрывают в этом сражении, и их интерес к даче иссяк. Они периодически грозились продать дом, но я  был активно против, и они забывали о продаже на какое-то время.
На улице шел дождь, был довольно сильный ветер и собачий холод. Я подумал о том, что мне сейчас же надо будет ехать обратно и меня аж передернуло от этой мысли. Короче, я решил остаться и «отдохнуть на даче» в свой законный отпуск.
Когда я подошел к дому, было уже темно.  На ощупь открыл калитку, единственный фонарь на нашей улочке почему-то не горел. Так же на ощупь я открыл дверь в дом, нащупал электросчетчик и врубил электричество. Включил свет на кухне, и вместо того, чтобы перекрыть воду в доме и слить батареи, я включил в сеть газовую колонку отопления и выставил довольно большую температуру, чтобы дом скорее нагрелся. Я очень замерз и промок под дождем.
В  отключенном  холодильнике натурально лежала дохлая мумифицированная мышь, неизвестно как туда попавшая и от чего сдохшая. Я взял ее рукой через газетку и выкинул на улицу. Пока дом грелся, я «сбегал» в магазин.
Через пол-часа бутерброды были нарезаны, мамино чёрнорябиновое вино отлито в кувшинчик и тут я вспомнил, что ноут-то мой остался дома. Это несколько понизило настроение, но впрочем, не намного.
Телефон свой в отпуске я принципиально выключаю. Я позвонил родителям, сказал, что остаюсь ночевать и снова отключил телефон. Пришлось врубить телек. Допотопная антенна на доме ловила только четыре программы, да и то с какими-то глюками. И тут я вспомнил, что где-то же здесь должен быть мой старый комп, который был у меня до ноута, а потом я затащил его сюда, как весь наш не нужный хлам из городской квартиры, который жалко было сразу выбросить.
Я нашел его в коробке на шкафу вместе с монитором, колонками, клавой и даже мышью. Соединив всё на столе, включил в розетку, на удивление он заработал.
Боже, чего там только не было. Старые фотки, фильмы, книги, музыка, о которых  я давно забыл. Вечер прошел приятно и быстро. Вырубил комп я только где-то в часа два ночи и тут же уснул.

***

 Меня разбудил стук в окно. Выглянув за занавеску, я увидал нашего старого соседа Ефима Александровича Фридмана и еще я увидал, что на улице была зима. За ночь температура понизилась, и дождь превратился в снег, который шел до утра.
Ефим Александрович что-то говорил за окном, активно жестикулируя, но что, разобрать было невозможно.
Я кое-как наспех оделся и выбежал на крыльцо.
- Доброе утро, Ефим Александрович, - пробубнил я сквозь зубы, ёжась от мороза, стоя у открытой на улицу двери.
- Добрый день, Лёша, - уточнил он.
- Да? – удивился я, - а который час?
- Скоро полдень, без четверти двенадцать сейчас уже, надо полагать.
- У вас какое-то дело ко мне? Пройдите, может, в дом, а то холодно так стоять, - простучал я зубами.
Ефим Александрович согласился зайти.
Я провел его в зал. Он присел, не раздеваясь, на стул у стола.
- Может, чаю? – предложил я, садясь напротив.
К моему некоторому удивлению он ответил:
- Не откажусь.
Я сбегал на кухню и поставил чайник.
Когда вернулся к гостю, он уже снял пальто и шапку и, потирая замерзшие руки, косился на мой комп.
- А вы в курсе, Лёша, что по нашей улице всех уже подключили к интернету и вы тоже можете подключиться при желании.
- Нет, - честно признался я.
- Так я вам говорю. Меня уже давно подключили, еще в прошлом месяце. И вот у меня  какое дело – говорят, сейчас есть такая программа, по которой можно говорить, как по телефону, с другими городами и странами, при этом видеть друг-друга на экране и не платить при этом за межгород, а только за этот интернет.
- Да, есть такая, скайп называется.
- Вот-вот. А не могли бы вы мне ее установить?
- А у вас есть комп?
- Странный вопрос – а зачем мне тогда интернет? – немного обиделся мой гость.
- Да не вопрос! Конечно поставлю, - спохватился я и убежал на кухню за чаем.
Попивая чаек в прикуску с брусничным вареньем, Ефим Александрович рассказывал:
- А меня, знаете ли, Леша, недавно вы…, вернее, проводили на пенсию, да, вот так. И я решил заняться небольшим личным бизнесом. Да, не смейтесь, Леша, пенсионеры нынче часто уходят в бизнес. Времени, знаете ли, много свободного, а на пенсию особо то долго не проживешь, - гость замолчал, потягивая чай. Я ждал продолжения и, впрочем, даже и не думал смеяться.
Тоже налив себе чаю, я спросил:
- А что за бизнес?
Но Ефим Александрович был поглощен своими мыслями и, пропустив мимо ушей мой вопрос, заулыбавшись, сказал:
- О, вот послушайте, какой замечательный анекдот мне недавно рассказали! «У Ивана не хватало рубля. По тем временам это была неплохая сумма. Решил он занять их у Рабиновича, а в залог дать свой лучший топор. Пришел, рассказал ситуацию, а тот говорит:
— Я тебе займу рубль, но ты мне летом отдашь два.
Иван согласился и отдал свой залог.
— Видишь ли, — продолжал Рабинович, — до лета ждать еще три месяца, и потом тебе, наверное, будет тяжело отдавать сразу два рубля. Давай ты мне сейчас рубль отдашь, и рубль летом!
Так и сделали.
Идет Иван домой, и думает: «Топора нет, рубля тоже нет, еще один рубль остался должен… и главное что все правильно!!!».
Мы посмеялись и отправились к Ефиму Александровичу ставить скайп.
Наш сосед по даче был дантистом, всю жизнь прожил в Павловске в своем доме, раза в три больше нашего, никогда не был женат и имел собственную экономку.
Когда я установил скайп на его довольно крутой ноут, и сосед его опробовал, поговорив со своим знакомым из Питера, он попросил меня еще об одной услуге. Надо было разместить в сети объявление по бизнесу  Ефима Александровича. Объявление было вкратце такое: «Услуги экстрасенса – поиск пропавших, установка на успешный бизнес, предсказание рисков, создание голема».
В общем-то обычное объявление, надо же чем-то занять себя пенсионеру, но вот «создание голема» меня откровенно удивило, однако, я конечно ничего не сказал соседу, а скоро почти забыл про это.
Выйдя из соседского дома, я увидел, что заснеженный мир осветило ослепительное солнце! Я всей грудью вдохнул в себя морозный чистый воздух, посмотрел, как переливаются на солнце снежными шапками деревья и решил, что срочно должен идти в Павловский парк!
Павловский парк, можно сказать, был моей любовью, а может быть даже страстью. Я обожал это место! Побывав там впервые однажды в детстве, я влюбился в это место на Земле навсегда и мог пропадать там сутками. Не знаю почему но мне всегда казалось, что за оградой парка пространство становилось другим и начинало восприниматься мной как-то по-особому. Я никогда не смогу описать это восприятие словами, но это немного похоже на стихотворение Анны Ахматовой.
Бесплатный вход в Парк был недалеко от нашей дачи, и я пошел туда пешком, рассматривая причудливые бриллиантовые шапки снега на деревьях, кустах и заборах.
Недалеко от павильона Росси находилась небольшая калитка, я зашел в нее и оказался в парке.
"Всё мне видится Павловск холмистый,
Круглый луг, неживая вода,
Самый томный и самый тенистый,
Ведь его не забыть никогда.
Как в ворота чугунные въедешь,
Тронет тело блаженная дрожь,
Не живешь, а ликуешь и бредишь
Иль совсем по-иному живешь.
Поздней осенью свежий и колкий
Бродит ветер, безлюдию рад.
В белом инее черные елки
На подтаявшем снеге стоят.
И, исполненный жгучего бреда,
Милый голос как песня звучит,
И на медном плече Кифареда
Красногрудая птичка сидит".
Парк был безлюден и прекрасен, как сон. Снег сиял на солнце и слепил глаза. Деревья, покрытые шапками снега, стояли, как сказочные терема. Волшебным образом уже расчищенные парковые дорожки манили за собой, и я доверчиво пошел вслед за ними, восторженно и бездумно глазея по сторонам и очень жалея, что не взял с собой телефон, а лучше фотоаппарат.
Блуждая по парку, я совершенно не заметил, как солнце подошло к закату,  и настали сумерки. Мне оставалось пройти совсем немного, и я добрался до своего самого заветного места в парке – мавзолея Супругу Благодетелю. Сквозь заснеженные заросли кустов я продрался, наконец, к самым ступеням мавзолея. К тому времени  уже порядком уставшему, мне хотелось хоть немного где-нибудь посидеть. Я смёл снег со ступеньки  и сел.
Между тем сумерки сгущались, и надо было срочно двигать на выход, но кругом была такая первозданная тишина и какая-то безмолвная храмовность, что я застыл и не мог даже пошевелиться, как загипнотизированный. Вдруг взгляд мой упал на странный черный предмет, валявшийся недалеко от ступеней под заснеженным кустом. Я встал и почувствовал, что сильно продрог, сидя на ледяных ступенях. Удивительно, только что я не ощущал никакого холода, а тут вдруг мне стало так зябко, что казалось,  холод залил меня изнутри и сейчас поглотит всего целиком и окончательно, как какая-то враждебная среда. Мне даже стало немного жутко.
Я быстро поднял черный предмет с земли. Он был в пластиковом корпусе, увесистый и очень походил на компьютерный внешний жесткий диск, в народе называемый терабайкой.
Запихнув его в карман куртки, я выдрался сквозь заросли на дорожку и, чтобы согреться, помчался бегом в направлении выхода, который был, надо сказать еще довольно далеко от этого места.
Домой я пришел очень поздно, уставший, как черт,  и замерзший. Выпив горячего чая с бутербродом, я упал на кровать не раздеваясь, укутался в одеяло и вырубился.

Продолжение следует
http://www.proza.ru/2018/12/25/2029