Жил-был самолет

Жил-был самолет (метафорическая психологическая сказка).

Жил-был самолет. Большой, важный, пассажирский.
Он почти каждый день распахивал свою дверь чтобы впустить пассажиров и доставить их к месту назначения и насладиться суетой внутри себя и радостными детскими визгами. Особенное удовольствие самолет получал в тот момент, когда, коснувшись земли и пробежав немного по полосе он затихал, а у него внутри взрывалась волна аплодисментов. Самолет утопал в этих звуках и испытывал восхищение. Он гордился в этот момент каждым своим винтиком, каждой заклепкой, он был совершенно счастлив.
Однажды самолет стоял у ворот ангара, ожидая, когда ему будет разрешено подъехать на посадку. Внезапно к нему на крыло уселись вороны. Три наглые вороны, которые периодически покидали свое излюбленное место – тополь у начала взлетной полосы и начинали с наглым видом обшаривать прилежащие территории.  В такие моменты самолет всегда переживал что они могут испортить его блестящую обшивку каким-то непотребством. К счастью они просидели не так долго, как могли и самолет уже был готов вздохнуть с облегчением, но в тот момент, когда кошмарные птицы уже поднимались в воздух самолет, почувствовал, что на его блестящее и пахнущее шампунем крыло что-то ляпнулось и мерзко проскользнув вниз крыла шлепнулось о некогда идеально блестящий бок. Самолет охватила сначала паника, потом злость, а затем все вместе.  В голове самолета мысли завертелись словно торнадо. «Что делать? Что теперь делать? Меня уже не станут мыть перед полетом. Я полечу таким грязным? Это ужасно. это недопустимо. Я не могу так опозориться. Что скажут остальные самолеты, что скажет капитан. А веселые и красивые стюардессы? Они наверняка с отвращением посмотрят на него теперь и уж точно не похлопают по борту после приземления и не скажут привычное "Спасибо что долетели, красавчик".
Самолет так погрузился в свою печаль, что не сразу понял, что пришло время запустить двигатели. Уже на полосе для посадки самолет забыл от расстройства поморгать огнями. А когда пришло время проверить все системы неожиданно для себя заморгал всей иллюминацией что только мог. - Что-то не так, с нашим братишкой, - сказал один пилот другому. - Что будем делать.
- Докладывай диспетчеру, пусть выводят новое судно. Нашего мальчика стоит проверить.
Самолет выдохнул: «Хорошо, не придется позориться и лететь вот так, изгаженному воронами. Самолет вернули в ангар и больше недели он стоял, не поднимаясь в воздух.
Его разбирали, собирали, проверяли проводку. А самолет все больше нервничал от того, что никому из людей не приходило в голову обратить внимание на маленькое грязное пятно на крыле. Так прошла неделя, вторая, а затем третья. Самолет был не согласен лететь с пятном и решил продолжать моргать всеми огнями неисправностей, пока кто-то не сотрет унизительное пятно. Но никто пятна не замечал, то ли для них это было неважно, только время утекало мимо, а ужасный по мнению самолета изъян оставался. Однажды, когда самолет стоял вне ангара пошел дождь. Дождь был очень сильным и своими струями он сделал так, что бока самолета заблестели как никогда:
«Ну наконец-то", - подумал самолет. Сегодня можно и полететь. Когда вода на крыльях высохла стало понятно, что пятно настолько въелось, что на месте ляпа остался маленький едва заметный зеленовато-желтый след. Настолько маленький, что сам самолет заметил его только потому что искал его пристально и целенаправленно. И вновь самолет никуда не полетел, выбыв вместо запуска двигателей тревожное переливание лампочек панели управления. Через какое-то время самолет все же поднялся в воздух, но только для того, чтобы перелететь на ремонтный аэродром. Он летел, сгорая от стыда за свое пятно на борту. Ему казалось, что все смотрят только на это пятно, хотя никто из окружающих не мог заметить при всем желании маленькое вылинявшее цвет краски размером со спичечную серную головку обшивки на крыле огромного пассажирского самолета.
- А что этот пригнали, он вон новый почти, красавец какой.
- А кто его знает, может серьезный изъян в проводке. Всю дорогу горел как елка - уже думал свалимся. Может подлечите? Жалко аппарат.
- Попробуем.
- Так значит гарантируете что полетит?
- Мы сможем его подлечить технически, а вот полетит или нет это уж он сам решит.