Новогоднее заточение

Я готов. Дверь заперта на все замки, шторы завешаны. Отключаю телефон. Меня ни для кого нет. Уехал в деревню. Сгинул. Улетел на МКС по горящей путевке. Нужно продержаться четыре дня, пока не пройдет вся эта вакханалия.
Не поймите меня неправильно, я люблю новогодние праздники и даже старый новый год, но когда на карту поставлено выживание...
Я запасся продуктами; никаких салатов оливье, красной икры и шампанского. Только самая обычная скучная еда. Сварил большую кастрюлю борща, затарился макаронами и рыбными консервами. Накачал на компьютер несколько сериалов, чтобы не подохнуть со скуки. Провод телевизионной антенны валяется скрученный на полу, как веревка погибшего альпиниста. Голубые огоньки и речи президента запрещены. В доме нет ни капли спиртного.
Сколько себя помню, Новый год приносил только проблемы. С самого раннего детства. Кто подумал, что это отличная идея сунуть петарду в раскрытый рот дедушке, уснувшему за праздничным столом? Я. Простили по малолетству, правда, дедушка после этого недолго прожил. Но ведь не от петарды же умер? Просто старенький был.
До сих пор, как соберемся семьей, все вспоминают новый год девяносто восьмого. Сейчас-то смеются, а тогда не до смеха было. Елочка гори! А она никак у меня заниматься не хотела. Хорошо, что знал, где батя бензин для зажигалки ZIPPO хранит. Мама, папа! Смотрите! Горит, горит! Хотел всех порадовать, а меня выпороли.
А кто придумал взорвать в подъезде взрыв пакет, в то время, как вся Москва открывала шампанское? Снова я. А зачем мне слух? Я же не Шостакович! Тем более, что правым ухом я все же немного слышу. Вполне достаточно для жизни.
Ладно бы я делал все это из озорства или со злости. Нет. Во всем виноват дух Нового года. Он губит. Вселяется в меня, впору сеанс экзорцизма проводить, когда куранты начинают бить.
Так-то я нормальный. В обычной жизни. Тихий, скромный. Учителям в школе нравился. До восьмого класса, когда на новогодней дискотеке стриптиз устроил. А ведь даже не пил еще тогда.
С лучшим другом, самым близким корефаном с детства, Колькой Трифоновым, на Рождество подрались. Из-за девчонки. Я ему нос сломал, он мне два ребра. До сих пор простить не может. У него римский профиль был. Теперь, как у боксера. И ни девчонки, ни друга в остатке.
Друзья до сих пор вспоминают Новый год две тысячи девятого. У нас традиция. Мы каждый год тридцать первого декабря ходим в баню. Уже смешно, да? В тот год поехали к Димычу. Он у нас олигарх. Нет, серьёзно. У него при бане целых четыре бассейна. Один чуть не олимпийский, остальные типа купелей. Правда, залил он не все. Куда столько? Всех предупредили, чин по чину. Веселимся, визжим, выпиваем. Все люди как люди, один я дурак, разбушлатился и после парилки сиганул в пустой бассейн. Джек-пот! Мандаринов в палату нанесли столько, что я потом весь год смотреть на них не мог.
Короче, предчувствие у меня плохое. Поэтому и заперся от всех, зарекся этот ваш Новый год встречать. Отсижусь дома, чтобы новогодних огоньков не видеть. От греха подальше.
А рука так и тянется к телефону. Что там ребята сейчас делают? Уже собираются, небось, подъезжают, гремя пакетами с выпивкой и подарками. Эх... Выдержу ли? Связать себя что-ли, пока Новый год не наступит?