Павловск 4. Секреты Павловского парка

Весь оставшийся день ворд «разговаривал» сам с собой, вернее  личные коды обсуждали увиденное по телевизору и иногда немного «ругались» из-за того, какую дальше смотреть программу.
На ночь я ушел спать в другую комнату, так как кодам сон, оказывается, не требовался, и телевизор выключать они мне запретили даже ночью.
Утром я спросил у них:
- Телевизор не мешает?
На что Дима Капустин меня обматерил, Юля Смирнова сказала, что я дурак, а
Ника стала выдавать на экран какие-то странные «звуки», из чего я понял, что она плачет. Немного успокоившись, она сказала:
- Леша, помоги нам! Ты же сам понимаешь, что так продолжаться долго не может!
Я растерянно набрал:
- Но как?!...
- Не знаю.
- И я не знаю…
- Леша, помоги! - и Ника опять заплакала.
Честно говоря, меня всё это уже порядком утомило, и я сказал:
- Я пойду в парк, может, увижу или услышу что-нибудь, приду – расскажу.
- Только осторожно, Лёша! – попросила Ника и что-то еще «говорила», но я уже не смотрел, а оделся и ушел.
После суток непрекращающегося моросящего дождя сегодня погода была даже хорошая. Дождя не было и временами проглядывало какое-то тусклое солнце. Я зашел в парк и побрел по своему излюбленному маршруту в направлении к мавзолею Супругу Благодетелю.
Сегодня парк показался мне еще более загадочным, полным тайн и даже каким-то зловещим. В каждом встречном человеке я теперь видел игрока этого жуткого квеста. «Но кто-то же все это организовывает, набирает и обучает игроков, размещает по парку датчики, а главное – разбрасывает потом эти терабайки и – зачем!?! Ведь, при желании любой может взять, включить ее и все узнать. Наверно, это случайность, чья-то оплошность, кто-то просто потерял ее в спешке…. В спешке?.... Н-да-а…» - так я шел по дорожке и думал обо всем случившемся.
Вдруг возле самой Пиль-башни какому-то пожилому человеку стало плохо и проходивший мимо парень подошел к нему, взял его под руку и подвел к стене башни, чтобы тот прислонился к ней в ожидании скорой. Скамеек поблизости не было, и пожилой человек все-таки упал без чувств на землю. Парень как-будто растерянно стоял над ним и ждал скорой, которую уже вызвал.
Я остановился в отдалении и почему-то тоже решил «подождать скорой». Каково же было мое удивление, когда парень вдруг наклонился над человеком и что-то сковырнул с его виска, а потом залез в его сумку, достал от туда что-то жутко похожее на «мою» терабайку и, воровато оглядываясь, быстро сунул ее в свою сумку. Потом приехала скорая, человека увезли, а парень пошел дальше своей дорогой.
Мне оставалось только надеяться на то, что он меня не видел…
Я, как ненормальный, почти бегом бросился вон из парка.
Когда я приперся домой, не раздеваясь, я начал набирать, с жуткими описками,  увиденное в парке. Но уже на втором предложении ворд меня «перебил»:
- Слыш, Лёха, говори в микрофон, не мучайся.
От возбуждения я совсем забыл о микрофоне. Но даже договорить мне не удалось. Ворд тут же выдал:
- Ой, я вспомнила! Последнее, что я помню из реальности, это как в точке моей встречи с другим игроком вдруг стало плохо пожилому мужчине, и я взяла его под руку, чтоб он не упал… - сообщила Юля.
- Лёша! А у меня стало плохо девушке-инвалиду с дцп! – «воскликнула» Ника. И наконец раздался трехэтажный мат Димы Капустина, после чего он сообщил, что:
- А я под мышки сажал на ступеньки этого грёбаного мавзолея какую-то толстую бабу!.....     Б…! Ё…! Х…! Вот она-то, то есть я, то есть она в моём теле … б… ё… и потеряла нас в этой …ской терабайке!  Ё… перный ты театр, е…понская ты бабушка!... Какие мы лохи!!!  Да мы же просто безмозглые молодые тела для богатых старых больных извращенцев!

Продолжение следует
http://www.proza.ru/2018/12/26/1299