Глава 110

   110.

   Кит пребывал в некоторой растерянности. Насколько это было вообще возможно для его квантоволнового мозга, модулирующего самоиндукционное поле квазисознания. Кит, как и всякое электронное устройство с заявленным уровнем сознания пятого уровня, то есть практически неотличимо имитирующем сознание живого человека и предназначенное в первую очередь для абсолютно естественного взаимодействия с этим самым человеком, хранил в себе огромный объем данных по человеческой психологии, поведенческим стереотипам, структуре мышления, эмоциональным процессам и пр. Кроме того располагал бесчисленными терабайтами информации о всей известной истории человечества, от расселения первых представителей вида homo sapiens по Первой Земле до масштабной космической экспансии землян и их вступлении в Звездное Содружество. Тем не менее, как оказалось, все эти знания никак не подготовили его к зрелищу того как люди сажают на кол одну из своих соплеменниц.
   Кит впитывал поступающие данные, анализировал их, сортировал, раскладывал по категориям, встраивал в существующую у него картину мира, вычислял модели поведения, пытался понять. Но при этом он никак не мог избавить свое квазисознание от периферийного переживания удивления и неприязни. Неприязни по отношению к этим представителям отряда приматов из семейства гоминид. И это было для него в новинку. Да, он был прекрасно осведомлен о той чудовищной жестокости, которую проявлял человек на протяжении всей своей истории и даже в настоящее время, взять хотя бы тот жуткий теракт, который забрал жизнь матери Элен. И тем не менее он всегда относился к этому достаточно отвлеченно, спокойно и в целом безэмоциоанально, при этом ничуть не снижая уровень восприятия и отклика мозговых структур отвечающих за порождение эмоций. Но сегодня он зарегистрировал необычно высокую степень интенсивности собственных эмоций. Он испытал почти ненависть и более того, эта ненависть была узконаправленной, её целью был конкретный субъект - Хишен. Самообучающаяся система психики Кита сочла такое переживание очень человеческим и присвоила ему большой вес для дальнейшего закрепления.
   Впрочем, вскоре вся неприязнь была вытеснена искренним удивлением. Кит неожиданно из зрителя превратился в главного участника разворачивающихся событий. Перед самым закатом, когда площадь практически опустела и на ней осталась лишь пара десятков разбойников, эти оставшиеся всё свое внимание вдруг переключили исключительно на него. И некоторое время спустя Кит осознал что эти люди задались целью уничтожить его или по крайней мере серьезно повредить. Такое поведение представлялось ему совершенно бессмысленным. Ведь разбойники прекрасно поняли, что он не может двигаться и в общем и целом не представляет для них никакой опасности. Он спокойно лежал рядом с трупами искалеченных бейхоров и не проявлял никакой активности. Тем не менее разбойники, половина из которых были лучниками, принялись пускать в него стрелы. Руководил ими пожилой бородатый мужчина в теплой шапке и толстой куртке, напоминающей тулуп. Кит, из внимательного наблюдения за всем что происходило на площади до этого, уже знал, что этого мужчину зовут Ронберг. И он был кем-то вроде офицера или командира среди разбойников. Ронберг выстроил лучников в ряд метрах в тридцати от Кита и приказал стрелять. Стрелки располагались с правого бока от лежавшего на земле Кита. Когда стрелы полетели в него, он просто отвернулся влево. Металлические наконечники стрел глухо лязгали о бронесплав его корпуса и отскакивали, не причиняя ни малейшего вреда. Сам робот тем временем размышлял о побудительных стимулах нападающих и спустя какое-то время пришел к заключению, что  их действиях всё же логически оправданы. Пусть в данный момент Кит и выглядит сломанным и достаточно безобидным, они ведь конечно знают от Хишена и от других кто был в Цитадели, что он может представлять немалую угрозу. И конечно они не хотят рисковать, не зная что еще от него можно ожидать. Он для них некое неизвестное явление и самое надежное это как можно быстрее избавиться от него. Это вполне естественно и оправдано, решил Кит. Но всё же ему было неприятно. Еще никогда люди не проявляли к нему агрессии, да еще в столь явно выраженной форме. Ну если не считать Элен, которая иногда пыталась с ним бороться, улыбнулся про себя Кит. Однако воспоминание о девочке тут же активизировало его тревогу о ней и он снова проинспектировал процесс регенерации задних конечностей. К сожалению всё происходило крайне медленно.
   Очень скоро разбойники поняли всю тщетность своих усилий и стрельбу прекратили. Кит поглядел в их сторону. Казалось они расходились. Ему подумалось, что уж слишком быстро они сдались. Но уже вечерело, темнело и возможно они просто решили перенести свои агрессорские потуги на завтра. Кит понял что он прав, когда выяснилось что разбойники вовсе не собирались покидать площадь, а вместо этого организуют возведение деревянной ограды вокруг него. Они развели три больших костра, принесли жаровни и факелы, на телегах привезли груду досок и принялись сколачивать щиты. Действовали они очень споро и умело, при этом не забывая всё время держаться от него на приличном расстоянии. Кит с удивлением наблюдал за ними. Но потом понял, что они судя по всему знают о том что он может стрелять отравленными иглами. Видимо они внимательно обследовали тех кого он нейтрализовал в Цитадели.
   Ограждение возвели очень быстро. Это был квадрат со скошенными углами. Стороны квадрата располагались в 3-4 метрах от Кита. Высота ограждения была такой что люди могли стоять за ней в полный рост, лишь слегка пригнув голову. Они то и дело выглядывали из-за неё и тут же прятались. Кит неприязненно наблюдал за ними, ему совсем не нравилась та основательность, с которой жители Гроанбурга взялись за него. Но стрелять иглами он ни в кого не пытался. Он всё так же спокойно лежал на земле, прислушиваясь к разговорам разбойников. Они приглушали голоса иногда чуть ли не до шепота, но Кит без труда различал их речь. И где-то в глубинах его квазисознания проскальзывали даже нотки злорадства. Эти разбойники знают о нем еще слишком мало, иглы это далеко не всё, они даже не представляют на что он способен.
   Кит не переживал за свою безопасность. Да, он совершил большую ошибку, недооценив представителей местной фауны, но больше такого не повторится. Ему очень наглядно доказали что иногда лучшая защита это нападение. И если ему снова доведется встретиться с бейхорами или какими-то другими крупными хищниками этой планеты, он не позволит им хватать себя за конечности, и сразу же попытается уничтожить, если они проявят агрессию. Он очень досадовал на себя за то что не сумел правильно просчитать действия бейхоров и даже не предположил того, что их чудовищные челюсти и клыки с такой запредельной силой сожмут его ноги, что чуть ли не прокусят бронесплав, а затем неимоверным синхронным рывком буквально сокрушат и вырвут его суставы и сочленения. Хотя с другой стороны предположить такое было почти невозможно. Сила бейхоров была просто феноменальной. Но теперь он будет готов и к такому. Что же касается людей, то это все же не бейхоры. И ему гораздо лучше известно что можно ждать от них. Он безостановочно просчитывал возможные варианты нападения, но не один из них не представлял хоть какой-то реальной угрозы его функционированию. Сами по себе люди, голые и безоружные, с учетом всех их физиологических возможностей, не могли причинить ему ни малейшего вреда. Тщательный анализ доступных им технологий также не выявлял какой-то серьезной опасности. Но теперь Кит ни на секунду не забывал о бейхорах. И экстраполируя их на всю планету, допускал что на Каунаме и кроме бейхоров вполне могут быть некие природные феномены, какие-то представители фауны, флоры, геологии, химии, которые могут уничтожить его или серьезно повредить. И люди могут использовать эти феномены против него. Об этом нельзя было забывать. В конце концов что мешает гроанбуржцам привести еще несколько бейхоров и натравить на него? Возможно, конечно, что-то и мешает, может они водятся только в какой-нибудь очень далекой местности. Но вероятность этого все равно следует принимать во внимание. И Кит продолжал бдительно следить за всем что происходило вокруг него. Однако судя по всему этой ночью разбойники не собирались ничего предпринимать. Они только крюками на веревках вытянули за ограждение  туши бейхоров и после этого, вполне удовлетворенные проделанной работой,  отправилась по домам. Правда Ронберг оставил у двух костров по три стражника, строго наказав им по очереди бодрствовать и следить за "этим исчадием ада". И судя по всему стражники были далеко не в восторге от этого поручения и прощаясь со своими товарищами, отправлявшимися спать куда-то в город, явно им завидовали. Но как уже успел понять и отметить Кит авторитет Ронберга был непререкаем.
   Вскоре окончательно стемнело, площадь опустела и стало тихо. Кит положил голову между лап, лениво и почти равнодушно наблюдая тепловизорами сквозь деревянные щиты  за фигурами мужчин у костров. Четверо из них уже устраивались спать, а двое сидели на чурбаках и курили.
   Оставшиеся бодрствовать сидели порознь недолго. Им определенно было не по себе один на один с невидимым железным чудищем, притаившимся в темноте за хрупким укрытием деревянной ограды. И один из них, тот что постарше и поавторитетнее, скоро позвал своего товарища:
 - Лекамаль, иди ко мне.
   Однако Лекамаль согласился не сразу, выражая опасения, что Ронберг может устроить им проверку и будет очень недоволен, если обнаружит что у одного из костров нет никого бодрствующего. Но тот кто звал, поднял его на смех, заявив "что старый хрыч уже ни за что не слезет с печи до утра". Это убедило разбойника и он, обойдя квадрат ограды, присоединился к товарищу. Говорить они старались тихо, но Кит, который как будто дремал, прикрыв глаза, без труда разбирал каждое слово.
 - А ну как у него другие-то ноги отрастут, - высказал предположение Лекамаль.
 - Железяка же, чему там расти, - с сомнением отозвался его товарищ. - А вообще ловко бейхоры ему ноги из задницы-то выкрутили.
 - Да лучше б не выкручивали. Он тогда бы как пришел с этой дурой косоглазой, так бы и ушел с ней. А теперь лежит тут как бельмо на глазу и не знаешь что с ним делать. Чувствую не к добру это всё.
 - И то верно. Хишен таки добился своего, накликал на нас беду, вызвал дьявола из преисподней. Вот ты, Лекамаль, посуди, чем эта тварь богомерзкая питаться должна?
 - Ясно чем, душами грешников.
 - Во-во, так ему в Гроанбурге самое раздолье, пир горой. Хотя он и так вон уже какую морду отъел, щеки висят.
   Кит поднял голову и с удивлением поглядел в сторону разбойников. О чем это они говорят? Затем он на всякий случай просканировал свою голову и тщательно изучил её трехмерный образ. Он вертел его и так и эдак, приближая и отдаляя. Это были отголоски некоторой иронии со стороны Родерика Атинховского, который заложил в свое детище, легкую, едва уловимую склонность к некоторому щегольству. Не найдя никаких висящих щек, пес успокоился и  снова положил голову между лап и закрыл глаза.
 - И ведь еще же отравленными шипами плюется, как камарта. В голове просто не укладывается, что за чудовищное отродье эта псина.
 - Но яд, хвала Святому Патрику, не смертельный. Ребята что были в Цитадели уже очухались.
 - Сейчас очухались, а в следующий раз он так плюнет, что и не очухаешься. Бродяги говорят, что это может быть вообще один из зверей Сандары. Куда мы тогда со своим суконным рылом лезем? Оградку вокруг него возвели и сидим довольные. Да когда Сандара узнает, что мы тут одного из её псов покалечили, она явится сюда и всем нам поголовно точно также ноги из жоп-то и повыдергивает.
 - Сохрани, сохрани нас, Алуда Заступник, - испуганно произнес Лекамаль.
   Но его товарищ не унимался:
 - А ты даже и не узнаешь этого пока совсем поздно не станет. Королева ведь кем хочешь может обернуться. Вот буду я, к примеру, сидеть и думать, что с тобой разговариваю. Думать, что ты это ты, а ты это не ты, хоть на рожу-то и ты. Потому что тебя уж и нет давно, ты уже мертвяк мертвяком в канаве лежишь с башкой оторванной. Я же буду с тобой язык чесать как ни в чем не бывало, а только отвернусь, Сандара меня и оприходует. Говорят, что она одним движением может у человека весь позвоночник выдрать. А Старый,  дурень, хочет еще чтоб мы завтра эту железяку секирами рубили. Совсем спятил.
 - А Кушаф еще рассказывал, что этот пёс может говорить как человек. Ну то есть совсем по-человечески, словно это и не пёс вовсе, а какой-нибудь мужик в теле пса.
 - Да брешет он. Кушаф известное брехало. - Но чуть помолчав, добавил: - А если не брешет, тогда это точно сам дьявол за нами явился. Ну или какой-то могучий демон. И стрелами в него тыкать, это только если ума с козюлину. Потому что это все равно что бейхора за усы дергать. Тут не стрелы и секиры надо, а нужно отца Боба звать. Пусть он изгоняет этого дьявола словом святым. Хватит ему пьяных женихать, да мертвецов отпевать, его первейшая обязанность души спасать от чертей. А тут вон какой черт засел.
 - Да отец Боб трезвым не бывает, он от своей часовни досюда и не дойдет никогда, его нести надо.
 - Ну и принесем. Перекинем через ограду и пусть воюет с этим злыднем. Шипов ему бояться нечего, у него уже давно вместо крови самогон по жилам течет, так что пусть молитвы читает прямо в рожу этой гадине. Прямо в рожу! Навязался же на нашу голову, сиди тут теперь как приклеенный.
 - А баба Габа говорит, что если его за хвост дернуть, то он обязан любое твое желание исполнить.
   Кит снова поднял голову и поглядел в сторону разговаривающих. Вообще ему было очень непривычно стать центром внимания столь многих людей. На Макоре он был вполне себе среднестатистическим роботом, пусть и не в совсем обычном исполнении, а тут вдруг превратился чуть ли не в антибога. Это до некоторой степени забавляло его, хотя, конечно, было и неприятно слышать в свой адрес "гадина", "отродье", "богомерзкая тварь" и пр. Но прекрасно отдавая себе отчет сколь примитивны и невежественны эти люди, в целом он относился к происходящему спокойно. Однако история с хвостом удивила его, оказывается как быстро рождаются мифы.
 - Баба Габа, среди своих настоек и грибов, давно уже спятила. Она и про Хишена тоже самое говорила, мол, кто ему на лысину плюнет и разотрет, тому он должен любое желание исполнить. Но что-то охотников насколько я знаю так и не нашлось.
   Лекамаль засмеялся.
 - Да тут и говорить не о чем, ей сбрехать что кошке облизнуться. У неё вон все приметы либо к деньгам, либо к смерти. По нашему ремеслу удобно устроилась, никогда карга старая не ошибается. Нет, ну ты если хочешь предложи завтра Старому, пусть он пойдет дернет и загадает снова молодым стать. Посмотрим что он тебе ответит.
 - Не-ет, - смеясь сказал Лекамаль, - Старый и так не в духе, а от таких насмешек может и дубиной по лбу заехать.
 - Еще бы ему в духе быть. Хишен взвалил на него разбираться с этой псиной, а как это сделать никому неведомо. Тут и правда священников надо звать или колдунов из Вэлуонна. Или может Черных лоя, они ведь на ножах с Сандарой и слыхал я есть у них какие-то способы, хоть и ненадежные, справляться с её металлическими тварями. Может они что и здесь подсказали бы.
 - Подскажут они как же! Разве что за золото, да и все равно обманут. И хорошо если просто обманут, а не заведут тебя куда-нибудь под землю и не спустят шкуру.
 - И то верно, еще неизвестно кто хуже, они или этот пес. 
   Кит опять положил голову на землю. Разбойники, со все той околесицей что они несли, наскучили ему и он переключил свое сознание на Элен и принялся осторожно просчитывать варианты того что с ней может случиться. Исходных данных было недостаточно и у всех вычисляемых прогнозов степень вероятности не превышала 0,6. Но всё же в большинстве своем прогнозы получались благоприятными и Кит тихонько радовался, хотя и понимал, что немного корректирует вычисления в нужном направлении. "Неужели я  обманываю сам себя?", спросил он, вспоминая свои беседы с мистером Атинховским в сборочной лаборатории "StarIntel" еще задолго до первой встречи с Элен. Дед его будущей хозяйки как-то сказал ему, что люди часто обманывают сами себя, это очень человеческая черта, но перенимать её, пожалуй, не следует.