Гл. 16. Юта Сыромяткина - охота на медведя на берл

    
   За всеми делами Владимир, никогда не забывал о том, что «делу – время, потехе – час». Уже много лет он занимался охотой, и особенно это дело ему понравилось, когда егеря из Карабульского лесничества предложили ему купить лицензию и «сходить на медведя».
  Дело было в декабре, и медведи уже давно залегли в берлогу, поэтому охота эта его очень заинтересовала.
  А, егерь Семёныч, пятидесятилетний, пышущий здоровьем мужчина, с которым он до этого добыл  уже двух медведей,  выделанную местными умельцами шкуру одного из них, он подарил  управлению народного образования города Красноярска, сказал:
 - Тут ещё эта, Юта, ну Ваша чукча  - жена Сыромяткина, тоже просилась сходить на медведя. Смелая зараза.
  Мы с ней и с моими собачками осенью неплохого мишку взяли. Она ему из «Сайги» точно в глаз попала с пятидесяти метров. Сказала, чтобы шкуру не испортить. Сама и лицензию купила. Но, сказала, что так охотиться не интересно. Вот если поднять медведя из берлоги, вытащить его и застрелить,  то - это настоящая охота. Может, пригласим и её тоже? Пойдём вчетвером. Вы, я, Юта и Николай, мой сын. Он то и нашёл эту берлогу в десяти километрах отсюда, и даже осторожно вырубил все ветки вокруг, чтобы не мешали стрельбе.
  Владимир очень любил своего друга и его семью, а к Юте,   жене Сергея, вообще относился с благоговением, особенно после того, как узнал, что она охотница и бьёт из мелкокалиберной винтовки, белку с соболем только в глаз. Его жена, невестки и внучка, и несколько женщин из посёлка, носят женские шапки из соболя добытого Ютой.
  Она сама и выделывает в своей «мастерской» шкурки, а  женские шапки шьёт один умелец из работающих на  карьере водителей. Причём денег за шапки и шкурки  ни она, ни он, никогда не берут, а просто дарят их людям.
  Поэтому он сразу согласился и сам позвонил на квартиру к Сергею.
  На другой день, за два часа до рассвета, они вместе с Ютой, одетые по зимнему,  на улице было около тридцати градусов мороза, вооружённые карабинами «Сайга»,  сели в  новенький УАЗик Семёныча.
 За рулём сидел его сын Николай, а на заднем сиденье сидели две лайки: Дик и Найда, натасканные на зверя.
 Владимир Дзахоевич видел их в работе, и  восхищался их умением найти даже маленькую белку на высоком кедраче. А уж про кабана,  медведя или лося и говорить нечего.
  Сзади к машине был прицеплен одноосный прицеп для возможной добычи.
 К месту, где Николай обнаружил берлогу, они подъехали, когда уже начало светать. Они остановили машину на небольшой поляне, в пятидесяти метрах от берлоги, и собаки сразу начали вести себя беспокойно,  сразу почувствовав запах медведя.
  Виктор Семёнович, осмотрел внимательно оружие у всех охотников, в том числе и своё.
  У него, и у Николая были одинаковые ружья двуствольные «вертикалки» - ТОЗ-34, и проинструктировал всех по мерам безопасности.  И только потом повёл их ближе к берлоге, которая располагалась под корневищем огромной сосны, лежащей прямо у основания другого, такого же мощного дерева, и указал на это место охотникам.
  Потом расставил всех по номерам, на удалении десяти метров друг от друга  по радиусу  и на удалении двадцати метров от берлоги. А сам,  взяв за  поводок Дика,  двинулся к берлоге.
  Подойдя на расстояние около пяти метров к месту спячки медведя, он спустил с поводка собаку, а сам, взяв ружьё «наизготовку», стал напротив.
  Дик, громко лая, тут же рванулся к берлоге и залез внутрь её. Сначала слышался только его лай, но потом раздался рёв, треск веток и из чела берлоги, кубарем выкатился, сначала Дик, а за ним следом, огромный чёрный медведь.
  Как только медведь появился  на поверхности полностью, Семёныч выстрелил ему в тазовую область. От боли, зверь заревел ещё  громче, и ещё ничего не понимая, мгновенно сел на задницу.
  В это время раздались два выстрела: первым стрелял Владимир Дзахоевич, он попал зверю прямо в его открытую пасть,  широко открытую в крике. Следом за ним, вы-стрелила Юта Сыромяткина, попав уже почти поражённому зверю, прямо в левый глаз. Это был выстрел настоящей охотницы, ведь карабин «Сайга», это всё же не мелкока-либерная винтовка из которой бьют в глаз соболя, белку или горностая.
  Зверь, на секунду замер, а через мгновенье завалился на правый бок, к большому удовольствию Дика, хватающего убитого зверя своими острыми зубами, за разные части тела.
  - Всё, конец. Разрядить оружие, и поставить на предохранители, - скомандовал Семёныч охотникам, и осторожно подошёл к зверю.
  Убедившись, что он мёртв, он подозвал всех к трофею, и удовлетворённо «хмыкнул».
- Жирный гад. Килограммов четыреста будет, а какой красавец, а? Такие цвета шерсти редко бывают.  Смотрите, почти чёрный окрас. Отличный экземпляр Владимир Дзахоевич! Это самец, ему, наверное, года три.
 - Да, красавец! – улыбнулся довольный главный охотник. – Я ему кажется, прямо в рот попал.
  - Точно, в рот. Вот выходное отверстие пули, - и Семёныч, показал всем выходное отверстие от пули Владимира Дзахоевича, а потом и Юты.
  - Ну, а Юта, как всегда в глаз била. В этот раз в левый. Молодец! Хотя, если честно сказать, после Вашего выстрела, можно было уже не стрелять. Он, уже был поражён насмерть, и всё равно бы упал.
   Всё, как по науке. Зверь выскочил, я ему сначала в задницу выстрелил, чтобы он сел от боли, ну а Вы завершили дело. Вы, Владимир Дзахоевич очень вовремя выстрелили, ну и ты, Юта, тоже добавила. Теперь нужно выпустить кровь, оттащить тушу ближе к машине на поляну, и разделать её. Ну, тут уж, Юта, большой мастер. Даже, я так не умею туши разделывать.
  Он, достал из ножен большой охотничий нож с красивой рукояткой, наклонился к лежащему зверю и погрузил его в нижнюю часть шеи, при входе в грудь. Из, отверстия сразу брызнула струя крови, и полилась по земле.
  После того, как кровь была выпущена, трое мужчин, с трудом волоком оттащили тушу медведя на небольшую полянку, недалеко от машины, и Юта принялась за её раз-делку.
  И здесь, Юта Выквановна Сыромяткина показала своё мастерство, орудуя своим острым, как бритва ножом так, что все три мужика невольно залюбовались её работой, наблюдая, как она подрезает части тела, для того чтобы снять шкуру медведя «ковром».
   Она сначала сделала разрез от заднепроходного отверстия до подбородка, а потом по внутренней стороне лап до когтей и вдоль хвоста.
  - Вы же знаете, что голова медведя, является самой ценной частью трофея, со шкурой или без неё, у всех без исключения  здешних охотников, и даже у нас на Чукотке. Поэтому, это сегодня трофей Владимира Дзахоевича. Отдадите голову Ринату, он Вам прекрасное чучело из него сделает, - улыбнувшись, проговорила Юта, продолжая свои манипуляции ножом уже на голове медведя.
  Осторожно, чтобы не повредить век, она подрезала кожу головы вокруг глаз ближе к костям. Очистила губы изнутри от мягких тканей. При коже головы, она оставила толь-ко носовые хрящи, потом тщательно сняла шкуру с ушей, оставив на черепе их основания. А, затем принялась за кости ног, освободив их от шкуры до когтей.
  Дальнейшая её работа, заключалась в том, чтобы, осторожно подрезая обрывки тканей, жира, плёнок, отделить шкуру от  мяса медведя.
  Отделив шкуру, она с помощью мужчин расстелила её на земле, мужики перенесли туда тушу, и она принялась уже за её разделку.
  Если, кто-то думает, что разделка четырёхсот килограммовой туши – лёгкое дело, то он глубоко ошибается. Даже такие опытные егеря – охотники, как Виктор Семёнович и его сын Николай, если они разделывали тушу медведя, то тратили на это не менее трёх часов.
  А, Юта, управилась за два. Причём, она, при  разрубке лонного сращения, также умело действовала топором, как и ножом.
  Она, умело срезала отдельно внутренний жир – сальник, околопочечный жир и жир с брызжейки кишок. Внутренний жир медведя, ценился у нас в Сибири, дороже медве-жьего мяса, и считался самым эффективным средством от простуды.
  Владимир Дзахоевич наблюдал все эти действия Юты со стороны, и не переставал восхищаться её умелыми, ловкими действиями.
   До этого, он, успел побывать на охоте на пятерых медведей, четырёх из них, застрелил лично сам, и считал себя «удачливым» охотником, но никогда в жизни не разделывал тушу медведя, хотя навыки, по разделке туши барана или козла, как всякий кавказский мужчина, имел хорошие.
  Тем временем Юта обрезала грудо-брюшную преграду у рёбер, и извлекла, одним целым ливер: трахею, лёгкие, сердце и печень.
    Потом осторожно отделила желчный пузырь с желчным протоком от печени, перевязала его ниткой и положила его в пластиковый контейнер. А потом внимательно осмотрела ливер.
  Что уж она там высмотрела неизвестно, но то, что увидела, её видимо удовлетворило, и она продолжила свою работу дальше.
   - Желчный пузырь хороший, желчи граммов шестьдесят будет, это хорошо, - говорила Юта, продолжая свою работу.
  – Вы же знаете Владимир Дзахоевич, что желчь медведя применяется при сахарном диабете, язве желудка и двенадцати перстной кишки, при эпилепсии, хроническом панкреатите, остеохондрозе, радикулите, подагре, артрите, колите, и очень успешно при онкологии. Я себе в прошлый раз немного заготовила, а в этот раз заготовлю для Вас. Если её хранить в прохладном, защищённом от света месте, то желчь не потеряет свои  лечебные свойства, в течение двух с половиной, трёх лет.
  - Спасибо тебе большое Юта. Но, мне Семёныч уже дал баночку с желчью, и инструкции как ей пользоваться. Там грамм сто, наверное. Правда, мы её пока ещё не применяли.
  - А, зря. Вы много работаете, устаёте. Так вот, для восстановления силы, нудно попить настойку из желчи. Ну, хотя бы по чайной ложке в день, за час до еды, исходя из Вашего веса.
  Знаете, как у нас на Чукотке настойку делают?
 Желчный пузырь медведя, то есть, сухую медвежью желчь, нужно аккуратно измельчить ножом в стружку, засыпать в обычную водку или в сорока процентный спирт, из расчёта: двадцать пять граммов сухой желчи, на пол литра водки или спирта.
   Настаивают её вместе с оболочкой желчного пузыря, богатой необходимыми веществами, при этом спиртом препарат дезинфицируется. Настаивают две недели, или даже больше, и принимают три раза в день за полчаса, час до еды. Вот так.
  При этом она сложила подкожный жир, в чистый деревянный ящик, дно которого заранее было выстлано белой бумагой и посыпано чистой поваренной солью, её заранее приготовил Семёныч.
  Жир,  предварительно разрезала на одинаковые куски, натёрла их со всех сторон солью и сложила в ящик друг на друга, обильно посыпая солью каждый ряд.
  Потом уже, с помощью Николая и Семёныча, она разделила тушу медведя на два задних окорока, поясничную часть, две лопатки, грудную клетку « колокол» и шейную часть.
     Затем мужчины перенесли мясо в прицеп, а Владимир Дзахоевич достал свою походную фляжку, разлил водку в принесённые Николаем из машины металлические кружки, и сказал:
 - Ну, вот теперь можно и выпить по чарке за удачную охоту.
 Пока они ехали на машине в посёлок, Юта рассказывала:
  - А, вы знаете мужчины, если от нижних частей окороков, отделить собственные лапы (кисти), то из них можно приготовить отличный студень. Кроме окороков и лопаток, можно засолить, а потом прокоптить поясничную часть, шею и грудную клетку, если разрубить их на части и опустить в рассол.
  Конечно, Виктор Семёнович и Николай об этом знали, а Владимир Дзахоевич, узнал от неё много нового.
     Мясо медведя, которого они добыли, было сейчас вполне съедобным, но по предложению Юты, они решили сделать из него окорока. Сначала Юта его засолит, а потом Семёныч, закоптит  его, у себя в лесничестве.
  - А, знаете, как готовится смесь для засолки медвежьего мяса на Чукотке? Так, вот берётся три килограмма соли среднего помола на сто килограммов мяса, два килограмма сахарного песку, двести граммов пищевой селитры и сто граммов толчёного чёрного перца. Ну, поскольку у нас мяса, где-то  триста - триста пятьдесят килограммов, значит, все компоненты утраиваются.
  - Ну, у нас в Сибири также солят, но селитру не кладут, у нас, её просто нет. Зато кладут мяту, лавровый лист. Сахара, правда, совсем немного кладём, -  сообщил Семёныч, внимательно слушавший Юту, к которой проникся  уже особым уважением.
  Они подъехали к  кладовой, около дома Сыромяткиных, которую полгода назад, построил для своей жены-охотницы Сергей. Внутри неё находилось всё для засолки мяса: несколько деревянных столов, бочки, специи и соль.
   Поскольку мужчины взять свежее мясо отказались, Юта отрезала несколько килограммов свежей медвежатины себе домой. Её семья, очень любила медвежатину, особенно пельмени из неё, с добавление мяса оленя или говядины, оно продавалась у них в продовольственном магазине.
  Потом Юта приготовила смесь, взвесив её на специальных весах, и заставила всех троих мужчин, натирать этой смесью окорока со всех сторон, и потом уложить их плотно, в  две чистые, заранее пропаренные  деревянные бочки.
  - Они будут лежать так пять дней. Потом, я переложу мясо в другие бочки, но уже в прохладном месте. Если образовавшийся рассол через неделю не покроет мясо, то я залью его раствором такого же состава, разбавленного водой. Солить мясо, нужно ровно месяц. Потом, я его вытащу, обсушу сухими отрубями, и позвоню Виктору Семё-новичу, пусть он забирает его и коптит.
  К, тому времени, наверное, и шкура будет готова, я знаю, Виктор Семёнович, мастерски её умеет выделывать, да и Коля тоже, - польстила она егерям.
   Охотники тепло распрощались очень довольные проведённой охотой и добытым трофеем.
  Когда мужчины ушли, Юта включила портативную газовую плитку и поставила на неё металлический половник. Отрезала перевязанную часть уже оттаявшего  желчного пузыря, и осторожно вылила желчь в половник. Дождалась, когда она закипела, убавила огонь, чтобы дать желчи дойти до состояния густой замазки, типа пластилина. Пустой пузырь, после того, как очистила его от крови и жира, некоторое время держала над огнём, чтобы он подсох и дошёл до полусухого эластичного состояния.
  Потом, ложкой выбрала сгущенную желчь полностью из половника, скатала на столике в плотную котлетку и плотно заложила её в подсушенный желчный пузырь. Завязала выход из мешочка, отрезала излишек выходной части пузыря.
   Всё, готово. На этом, консервирование желчи закончилось: полученный продукт больше не усыхает, не портится, не плесневеет.  Этот способ сохранения желчи, Юта переняла ещё у деда, который был знатным охотником на Чукотке.
  Домой Юта принесла немного мяса, печень и сердце медведя. Это был деликатес. Она считала, что охотник, или,  другой человек, съевший кусочек сердца или печени, получает от него силу и мужество.
 Сергей сначала смеялся над  её чудачествами, но когда однажды сильно заболел,  у него обнаружили пневмонию - воспаление правого лёгкого и врачи не могли его  вылечить в течение трёх недель, Юта, намазав ему, грудь противно пахнущим внутренним медвежьим жиром, за три дня поставила его на ноги. Правда, вдобавок, ему пришлось принять  внутрь и несколько граммов растворённой в водке желчи медведя « для укрепления организма».
 Когда Юта с детьми переехала из Красноярска в посёлок, то тут же познакомилась со всеми егерями и охотниками из Карабульского лесничества. Те, сначала очень скептически отнеслись к женщине - охотнице, да ещё и с узкими глазами. Но, она быстро доказала, что имеет прав так называться. Начала приносить домой добытую дичь: зайцев, рябчиков, глухарей, мясо кабана. Но, в пору, когда разрешена охота на пушного зверя, она, заключив договор с охотхозяйством, добывала для них соболей, белок, горностаев. Не, забывая, конечно и о себе.
   Юта, никогда не жалела денег на приобретение лицензии на отстрел лося или кабана. Пришлось Сергею срочно построить ей тёплую кладовую с ледником для хранения мяса и шкурок рядом с домом.
  Она солила в основном лосиное и медвежье мясо. Потом просто раздавала его людям, и очень радовалась, когда её хвалили за вкусное мясо.
    Через месяц, когда мясо просолилось, Юта попросила Сергея отнести пять килограммов  мякоти шефу, зная, что тот свежее мясо медведя не ест, боится получить какую-нибудь болезнь.
   А, остальное мясо, забрал себе в коптильню Семёныч, чтобы закоптить окорока.
 Владимир Дзахоевич медвежатину готовил сам. Сначала он около двух часов вымачивал её  в холодной воде, а потом варил в большой кастрюле три-три с половиной часа, и ел сам, к большому неудовольствию Зои, так не полюбившей медвежье мясо.