Пари со скуки. Глава 65

Тяжёлая смена


Была середина ноября. Не самое привлекательно время года – сырость, слякоть, частые дожди и отвратительный ветер. На жизнь городской больницы подобные времена оказывают наихудшее влияние, поскольку наплыв пациентов, подхвативших какой-нибудь гаденький вирус, становится вдвое, а то и втрое больше, нежели в другие времена года. Зимой, в морозы, не наблюдается такого обилия страждущих – кашляющих и чихающих, как в осеннее время. Нигде в другом месте, ни в школах, ни на предприятиях и офисах, так не заметно присутствии осени, как на территории больницы.

Суета в коридорах, где только и можно увидеть врачей дающих назначения медсестрам, внимательно слушающим замечания и пишущих что-то на ходу в карточках пациентов, толпы больных которым скучно лежать в палатах, потому как их заболевания либо не столь серьезны, либо они идут на поправку, и они шатаются без дела выискивая себе собеседников. Сплошной ад, шумный, бестолковый и дерганный. Найти тут время, чтобы банально перекурить или же просто побыть в тишине, также затруднительно как в центральном парке на дне города.

Сегодняшний день оказался просто сумасшедшим и Рентаро, улучив момент, забившись в пустой кабинет, предназначенный для младшего больничного персонала, просто без сил упал на стул и, сложив руки на столе, уронил на них свою косматую голову. Время едва доходило до обеденного перерыва, а он уже устал так, что жить не хотелось. Воспаленные нервы требовали скорейшего переключения, в противном случае они доведут хозяина до истерики. И чтобы не начать срываться, это было вовсе не желательным действием для человека, который хотел добиться уважения коллег, парень решил скрыться ото всех и провести пару спокойных минут.

Рентаро Кита только полгода назад окончил медучилище, и ему сразу удалось устроиться в одну из лучших Токийский клиник, куда он рвался более всего, сознавая, что только там сможет приобрести опыт и многому научится. Ведь в будущем он планировал поступить в медицинский университет, и когда его спрашивали, почему он не сделал этого сразу, он со сдержанной улыбкой спокойно отвечал, что просто пока у него нет возможности. Но в будущем она обязательно появится.

Под «возможностью» он подразумевал отсутствие медицинского опыта, который намеревался приобрести, будучи фельдшером. А без соответствующих возможностей, какой прок соваться лечить людей? Одно душегубство. Так разъяснял всем парень с умеренным блеском в глазах, свою точку зрения. Некоторые только смеялись, а некоторые воспринимали это как очень даже правильное суждение, и они благосклонно принимали твердое убеждение будущего юного специалиста.

Однако на самом деле слова о возможностях были вовсе не метафоры и красочные аллегории, которыми пользовался юноша, не желая говорить, как дела обстоят на самом деле, они были не более чем самая настоящая истина. Возможности у Рентаро действительно не было. Его родители были довольно бедны, но при этом у них было трое детей и дать всем троим достойное образование, было делом затруднительным. С горем пополам им удалось отправить на учебу за границу старшего сына, он всегда хорошо учился и когда пришло предложение уехать по обмену в другую страну, они только обрадовались открывшейся перспективе. Младшая дочь только заканчивала школу, и они с ужасом думали, что теперь нужно где-то найти денег на устройство жизни дочери.

Большая часть бюджета уходила на учебу Коичи. Родители также пересылали деньги для его личных нужд, но эти деньги практически всегда возвращались обратно, сопровождаясь звонком, в котором сын уверял родителей, что деньги на еду, одежду и тому подобное, у него имеются, так как он подрабатывает на полставки в магазине и пусть лучше эти деньги они оставят для Рена. Ему они будут нужнее, особенно когда он решит поступать в университет. Но какие бы благие намерения не преследовал старший брат Рентаро, но когда пришла пора Рену определятся с выбором профессии, все на что хватило средств это на медицинское училище. Не совсем то, о чем он мечтал, но хоть что-то. К тому же, не желая смиряться с положением дел, парень был убежден, что однажды он поступит в институт и станет полноправным врачом, но для этого нужно будет немного потрудиться в качестве менее квалифицированного сотрудника.

За время непродолжительной работы в клинике он сумел создать о себе должное впечатление руководства. Он не ленился, всегда с готовностью брался за любую работу, никогда не жаловался и не пререкался, внимательно слушал наставление и распоряжения. Был спокоен и обходителен со всеми, даже со своими коллегами. У всех было только лучшее впечатление об этом трудолюбивом парне. Но иногда Рену все же нужен был отдых и тогда, если конечно ситуация была не катастрофическая, он позволял себе вот такие минуты отдыха, забиваясь в пустые помещения. Можно сказать, что в моменты необходимости в релаксе, он полностью исчезал из больницы. Никто никогда не мог сказать наверняка, где он находится. Однако за что его тоже ценили, так это за способность появляться вовремя. Если вдруг возникало срочное дело, требующее его появления и непосредственной помощи, он материализовался из ниоткуда в самый подходящий момент.

Выбрав наиболее длинный и тернистый путь, он постепенно шел к намеченной цели – заслужить всеобщее доверие и уважение, за счет неподдельной увлеченности своей работой и что будет только плюсом в его будущей карьере врача этой больницы.

Бросив короткий взгляд на часы, дотошно тикающие на столе, где-то между папками, парень глянул в окно. День был пасмурный, равно как и атмосфера в больнице. Сегодня все были особо напряжены и раздражительны, быть может, так сказывалось слишком большое количество больных стандартное для этого времени года, но по-прежнему нелюбимое персоналом, или же осознание окончания теплых дней и предстоящих холодов, вводило в депрессию маленькое царство, кто знает, в чем была причина. Рен даже не трудился попытаться найти разгадку этого явления, он просто наслаждался своим уединением, которое, кстати говоря, подходило к завершению. Он и так позволил себе больше положенного. Нужно идти тем более он был уверен, что его уже ищут. Пожалуй, именно это шестое чувство вело его по жизни и помогало избегать недовольств и обвинений. Оно никогда его не подводило и всегда спасало от неприятностей.

И сегодня он лишний раз в этом убедился. Когда он вышел из маленькой комнаты, к нему подбежала Юки – энергичная девушка, с темно-русыми волосами, завязанными в два низких хвоста, разметанных по ее острым плечикам. Вместе с этой девушкой, окончившей медучилище два с лишним года назад, он часто ходил на обед в столовую и так проводил с ней довольно много времени, общаясь по работе. Фактически именно она помогала ему освоиться в коллективе на первых этапах, сразу ощутив ответственность, в которой сам Рен, собственно, не нуждался, а потом она просто не захотела его оставлять, потому, как он был, чуть ли не единственным, кого она не подавляла своей взрывной энергией и он мог долго терпеть ее болтовню, не перебивая, а делая вид, что внимательно слушает.

- Рен, как хорошо что ты тут. Я прямо не знала где тебя искать, - затрещала она, как сорока. - Хотела побежать сначала в столовую. Так как уже через полчаса перерыв, я была уверена, что ты там, но потом подумала, что еще рано и ты, должно быть, вышел на улицу, прогуляться, Кстати, тебе бы не помешало чаще смотреться в зеркало, не видел что ли? – кончиками пальцев она взялась за пряди челки Рена, выкрашенные в золотистый цвет блонд, тогда когда вся остальная шапка волос имела каштановый оттенок. - Вон как у тебя корни отросли. – важно заметила она.

- Сейчас не до этого. Только не говори, что только из-за этого меня искала, - строго сказал ей парень, убирая от своего лица руку девушки.

- Ясное дело, нет. Так вот, - продолжила та, как ни в чем не бывало, - а потом мне сказал санитар, что видел тебя в отделении кардиологии, я, было, направилась туда, но…

- Юки, что произошло? – тот редкий случай, когда Рен все же не давал договорить девушке, чувствуя важность ее сообщения и что ее снова несет не туда куда нужно. Сейчас поступит поток бредовой информации, и вычленить из нее смысл будет все сложнее и сложнее. – Почему ты меня искала?

- Да говорю же, - всплеснула руками девушка, - тебя господин Яно ищет. По какому-то срочному делу. Я сначала думала, что это из-за того больного, которого привезли вчера, но вроде он идет на поправку и важности нет, а…

- Спасибо, Юки, - одаривая девушку легкой благодарной улыбкой, сказал он и направился по коридору.

- Он на третьем этаже! – крикнула ему вслед девушка, практически не огорчившись из-за того, что ее важные реплики остались без должного внимания.

Подруга не ошиблась и на указанном этаже Рен действительно наткнулся на Яно, как раз вышедшего из палаты. Он был заведующим отделения и пользовался уважением у подчиненных, невзирая на свой весьма молодой возраст.

- Как хорошо, что ты здесь, - проговорил он спокойным и как всегда деловым тоном. – Я как раз искал тебя.

- Да, мне сказала Юки, что вы меня разыскиваете, и я сразу направился сюда, - учтиво отозвался парень, всем своим видом показывая, что он готов слушать.

- Понимаешь, какая штука. Я хочу дать тебе кое-какое поручение. Обычно мы не доверяем подобные вещи новичкам, но тебе полагаю можно, - он слегка улыбнулся.

- А что за дело? – настороженно осведомился Кита.

- Уход за пациентом.

- Что? – вскинул брови Рен.

- Этот парень пробыл у нас больше трех недель. Поначалу состояние было критически тяжелым, его едва сумели вытащить с того света.

- А что с ним? То есть, какой у него диагноз? – поправил сам себя юноша.

- Отравление природным газом, - серьезно сообщил врач. - Он пытался покончить собой.

- Самоубийца? – ужаснулся Рен.

- Именно, - кивнул Яно. - Сейчас он идет на поправку, состояние стабильное, показатели в норме. За ним долгое время наблюдали, но ему все еще необходима помощь, поскольку имеет место нейротиксиное воздействие яда, приведшее к параличу. Кроме того, по заключению психиатра, у него сохранилось стойкое желание свести счеты с жизнью. Поэтому, за ним нужно очень внимательно следить, чтобы не дать ему возможности покончить с собой в лечебном учреждении. Необходимо убирать все колющие и режущие предметы, чтобы он ними не воспользовался. Словом, мы решили назначить тебя на эту ответственную работу по уходу.

- А разве у него не было медсестры, которая приглядывала за ним все это время? Она должна быть лучше осведомлена как с ним поступать, – с надеждой проговорил Рен, надеясь, что удастся увильнуть. По правде говоря, возиться с человеком, пытавшемся наложить на себя руки, его как-то не прельщало. У него наверняка с головой не все в порядке, раз он на такое решился.

- Была, но у нее возникли дела, и она взяла отпуск за свой счет.

«Черт», Рен закусил губу.

- Такой опыт тебе будет весьма полезен, - господин Яно, лукаво прищурился. – Как я успел заметить, ты всегда очень стараешься выполнять свои обязанности, какого бы рода они ни были. Это похвально, если хочешь добиться всеобщего уважения. А врачу оно и подавно необходимо, как воздух.

- Я понимаю, - кивнул Рен, мысленно вздыхая. Иной раз раскрытие своих планов на будущее может сыграть злую шутку. Этим начнут пользоваться.

- Когда я должен приступить к работе? – бодро поинтересовался Рен, решив сменить свое нежелание на смирение и принятие необходимости дела, которое по началу показалось ему не очень хорошим. Уход за каким-то парнем, совершившим такую глупость, то еще удовольствие. Он знал всеобщее циничное медицинское мнение о суицидниках, совершенно не ценящих свою жизнь, а лезущих в петлю только потому, что у них якобы горе великое приключилось и плевать на остальных, и полностью разделял его.

Мужчина в белом халате открыл карточку, которую все это время держал в руках и, полистав ее, проговорил, остановив острый взгляд на одной из страниц:

- Сейчас он отдыхает, так что возможности встретиться со своим подопечным лучше не придумаешь. Двенадцатая палата реабилитационного отделения, - с улыбкой проговорил он и, уходя, бросил краткое: - Удачи.


«Где же я так нагрешил?», думал Рентаро следуя по коридору к палате. Он был убежден, что сейчас наткнется на очередного богатенького, удачливого сопляка, который банально «бесится с жиру». Нечто самодовольное, самовлюбленное, капризное и совершенно неуправляемое, возле него наверняка будут носиться мать с отцом, охая и ахая, и раздавать кучи замечаний по уходу за их бедненьким сыночком, а тот будет сидеть на постели с гордым, обиженным на весь мир видом и клянчить у них или у подружки, блага, в которых прежде ему было отказано из-за чего, скорее всего, и произошла вся эта клоунада с суицидом. Типичная история всех таких экземпляров.

«И почему именно я должен возиться с кем-то подобным?», со вздохом сам себе проговорил Рен, отворяя дверь палаты.

«Что-то тут тихо», первая мысль посетившая голову, когда дверь отъехала в сторону и до слуха не донеслись родительские сюсюканья и причитания, к которым он морально готовил себя на пути к пациенту. Отнюдь. Полная тишина.

Рен вошел в палату и на мгновенье замер, когда его взгляд остановился на человеке, единственном обитателе этой палаты. Сначала он решил, что это девушка и поразился, будучи убежденным, что его пациентом является мужчина. Сбили с толку длинные, белоснежные волосы, разметанные по подушке. Обычно парни редко носят подобные. Вторым пунктом было необычайно красивое лицо, с тонкими чертами истинного аристократа. Только потом удалось вычленить, что в этом нежном на первый взгляд лице, присутствуют волевые черты, позволяющие увидеть в нём представителя все же мужского пола. Также Рен ожидал увидеть малолетку лет 15-16, обычно они увлекаются подобными вещами, чтобы припугнуть близких, но он никак не ожидал увидеть парня-ровесника, да еще и с такой необычайной внешностью. Родных и близких в палате тоже не наблюдалось, он был совершенно один. Пустой столик рядом свидетельствовал о том, что его еще никто не навещал с момента перевода в палату реабилитации. Обычно родственники не упускают шанса завалить подарками того, кто чудом спасся и теперь шел на поправку.

Когда временное помутнение миновало и, тряхнув головой, Рентаро взял себя в руки, ибо только из-за того, что его пациент, оказавшийся старше, нежели предполагал Рен и возле него не топчутся родственники, уважения и благосклонности у него к нему не прибавилось – суицидник, есть суицидник, а им всем одна цена, - сделал несколько уверенных шагов к постели пациента, который, к слову, даже ухом не повел, когда дверь отворилась и в палату вошли. Приглядевшись, Кита отметил, что его подопечный спит, повернув голову в сторону. Несколько белых прядок легли на лицо и шею, подчеркивая длину и изящность последней. Странным было то, что даже во сне он выглядел каким-то подавленным и безжизненным, о чем говорила едва заметная горькая складка у рта.

«Что толкнуло его это сделать?». Внезапно возникший вопрос был незамедлительно вытеснен из сознания, заменившись четкой постановкой вопроса – ему нет дела до проблем пациентов. Единственный интерес – врачебный, в его случае сиделки – уход, ни больше, ни меньше.

В коридоре раздались шаги, и дверь палаты во второй раз отъехала в сторону. Внезапно парень открыл глаза и повернул голову к входу.

«Так он вовсе не спал?», поразился Рен и тут же его буквально парализовал взгляд рубинового цвета глаз, на мгновенье задержавшийся на нём. Пораженное выражение лица беловолосого парня продлилось считанные секунды, а потом его взгляд наполнился меланхолической флегматичностью. Он снова лег на подушку и отвернулся к стене, уставившись в нее пустым взглядом. Его внезапный интерес улетучился, как ни бывало, невзирая на то, что в его палате был незнакомый человек и только что вошедший врач.

- Как вы себя чувствуете? – осведомился Яно, приблизившись к больному.

- Нормально, - глухо отозвался тот, не утруждая себя зрительным контактом с заговорившим с ним человеком.

- Я хотел представить вам нашего сотрудника, который теперь будет приглядывать за вами и помогать в случае необходимости, - заговорил мужчина, опустив руку на плечо Рентаро. – Его зовут Рентаро Кита. Прошу любить и жаловать, - слегка усмехнувшись, добавил он, хлопнув парня по плечу.

- Хорошо, - все также безучастно отозвался пациент.

«Да хоть бы обернулся», возмутился про себя Рен, бросив сочувствующий взгляд на заведующего, которого похоже неразговорчивость пациента не задела. Видимо, это было в порядке вещей.

- Если вас что-то не устраивает, то вы можете…

- Меня все устраивает.

- Вот и замечательно, - одобрительно кивнул Яно и, отдав карточку пациента Рену, что-то сказал ему напоследок и вышел из палаты. Они остались один на один. Странный парень все также молчал и не оборачивался, а Рен пытался осмыслить свое положение.

«Черт и что мне с ним делать?», он вздохнул. «Надо бы спросить имя…Но, впрочем, можно глянуть его в карте». Так он и сделал, оказалось имя его подопечного Шикама Доджи. Немного необычное, ну да бог с ним.

Больше Рена беспокоила мысль, что он совершенно не знает, что делать с фруктами такого рода. Может к ним нужно какое-то особое обращение, все же с головой у них не лады. Вдруг еще из окна сиганет. На всякий случай он поглядел на окно и убедился, что оно заперто наглухо.

- Ну, привет. С сегодняшнего дня я буду за тобой приглядывать, - выдавил из себя доброжелательную улыбку Рентаро. - Надеюсь, ты не возражаешь, если мы перейдем на «ты»? Я смотрю, мы почти ровесники, - он пробежал взглядом по той строчке, где был указан год рождения.

Ответа не последовало и, приняв молчание за знак согласия, Кита продолжил:

– Сказать начистоту, мне впервые поручили такое задание. Но, думаю, справлюсь. Будут какие-то просьбы или пожелания?

«Лучше бы у тебя их не было. Только потому, что ты решил на себя руки наложить из-за какой-нибудь хрени, я не собираюсь тебе под хвост заглядывать. Ты никакой не особенный, ясно?!»

Ответом на поставленный вопрос послужила звенящая тишина.

- Эй, ты слышишь? – чуть подался вперед Рентаро, но когда ему не ответили, выпрямился и задумался.

«Может ему отравление осложнение на уши дало? Но в карте ничего об этом не сказано. Только про паралич нижней части». Рен еще раз взглянул в медицинскую карту, где его должно было интересовать лишь назначение. Он уже превышал свои полномочия. Но что же поделать, когда тебе досталось вот такое вот…

- Ты, кажется, не расслышал, - чуть громче и с ноткой раздражения, заговорил фельдшер, - я спросил, у тебя есть какие пожелания, может, тебе что нужно?

Пациент будто бы вышел из своего окаменения и устало взглянул на докучающего парня.

«Хоть какая-то реакция», мысленно фыркнул Рентаро, а вслух как можно бодрее сказал следующее:

- Ты все же слышал, а то я уже такое подумал, в общем, не суть. Так что, скажешь? Тебе что-то нужно?

- Ничего, спасибо.

Короткий безразличный ответ и снова парень с длинными волосами замкнулся в себе.

- Таааак, - стараясь держать себя в руках, протянул Рен. – Тогда пойдем по схеме, - наконец он открыл ту страницу карты, которая была непосредственно в его юрисдикции. – Остались процедуры, но все они назначены на послеобеденное время. Хорошо. По поводу столовой, - он бросил взгляд на инвалидную коляску, стоящую тут же рядом около стены. Видать, придется использовать ее, чтобы доставлять его на все процедуры, в кабинеты и в ту же столовую. – Слушай, давай так. – Рен поглядел на пациента. – Поешь сегодня в палате. Я все организую, а завтра будем, как положено. Как тебе?

Шикама не издал ни звука, продолжая сверлить взглядом стену. Рен закатил глаза к потолку, ощущая, что это будет самая сложная работа за всю его трудовую карьеру в этой больнице. Пациент совершенно никак не хочет идти на контакт. Впрочем. Парень еще раз окинул взглядом коляску - единственный угнетающий здесь предмет интерьера – после чего, обратил его на безмолвного парня. Где-то внутри зашевелилось сочувствие и может даже понимание.

Этот парень на себе ощущает последствия своей выходки. Вряд ли он ожидал, что она закончится тем, что у него откажут ноги. Сознавать, что ты стал инвалидом, тут у любого отпадет всякое желание разговаривать.

- Тебе наверняка говорил господин Яно, что твое состояние временное, - попытался поддержать его Рентаро. – Чтобы ты не думал, а…

- Спасибо, я понял.

Чужой безразличный, сухой голос, оборвал все добрые помыслы парня, решившего проявить благодушие.

-Ладно, - он громко захлопнул медицинскую карту. – Хватит разговоров. Пойду за обедом.

Круто развернувшись на каблуках, Кита стремительно вышел из палаты. Как он сейчас жалел, что ему не достался обычный пациент. Да что говорить, сейчас он бы с удовольствием взял на себя палату с самыми тяжелыми больными из реанимации в количестве шести человек, чем возиться с этим одним. Может еще не поздно отказаться и попросить у Яно, чтобы ему доверили кого угодно другого, но не этого психического?

Рен задавал себе этот вопрос и уже даже ликовал, смакуя, как он обо всем договаривается с заведующим и тот, дает ему другого подопечного. Однако это лишь фантазии, а в реальности Рен понимает, что они не на рынке и если он начнет торговаться за каждого пациента то это добром не кончится. Но ведь он просит не о каждом, а только об этом…

Он принимает решение об этом не думать. Он будет выполнять свою работу, которая четко прописана в карте и не более. Если тот начнет упрямиться, он вызовет санитаров и силой заставит его есть или выполнять необходимые указания врачей. В общем, все как положено в его работе. Ему не нужно лезть в душу этого парня, пытаться разузнать о нем, выяснять почему он решился на такое, подправлять психические изъяны, если таковые имеются, его дело сторона – чисто механические действия. Вот потом, когда он станет настоящим врачом, его будет волновать не только физическое, но и психоэмоциональное состояние его пациентов, а сейчас можно ограничиться малым.

Рен чуть нахмурил брови.

«Почему он так посмотрел на меня? Странный какой-то…»


- Господин Яно, - обратился Кита к мужчине, на которого наткнулся в столовой, когда получал еду для Шикамы. – А у этого парня, у него кто-то есть, ну в смысле, родственники?

- Да, его мать была здесь пару дней назад. А что? – прищурил на него глаз мужчина.

- Нет, ничего. Просто стало любопытно. У него в палате не было никаких гостинцев, цветов и мне показалось…

- Нет-нет. Его мать очень милая женщина, мы довольно много говорили с ней о ее сыне. Она выглядела очень подавлено. Ее лицо совсем потемнело, когда я рассказал ей о последствии суицида. Она чуть не расплакалась. Переживала, что об этом скажет его отец. Я успокоил ее, как мог. Сказал, что не о чем волноваться. Состояние стабилизировалось, а симптом со временем уйдет. После этого она ушла, вроде бы ей стало легче.

- Значит, у него есть семья?

- Из ее слов я понял, что они в разводе, но это не мешает им заботиться о своем сыне. Хотя как заботиться, - он ухмыльнулся, - если он умудрился покончить с собой. Но это уже дела их семейные, нас они не касаются.

- Я тоже так решил, - одобрительно кивнул Рентаро, забирая поднос с едой.

Информация, что этот парень вовсе не одинок, как ему показалось вначале, что у него есть и отец, и мать, и все кажется при здоровье и вниманием он не обделен, значительно подняла уверенность парня в том, что слишком распыляться перед ним не стоит.