Назад в СССР. Мой взгляд

Я очень люблю детективы Агаты Кристи, хотя многие считают их безнадежно устаревшими. Когда я встречаю в тексте фразу «мы живем очень бедно и можем позволить себе только приходящую прислугу», то начинаю верить в то, что в мире есть тихая, спокойная, размеренная жизнь, жизнь, где все удивительным образом чинно и благопристойно.

Но моя жизнь не такова.  Нашему поколению, тем, кто родился в 60-е, вообще везет – как пошло после распада Союза, так оно и идет. Недавно появившаяся мода на все советское и ностальгия по тем временам пытаются убедить нас, как хорошо было тогда, как счастливы были люди, вот бы вернуть все назад. Но, как говорится в расхожей фразе,  в одну реку нельзя войти дважды, и нельзя нам нынешним попасть в советские времена и стать сразу счастливыми. Такими наивными вряд ли мы сможем стать уже.

Я вышла замуж рано, в 20 лет, и поселилась в квартире своего мужа в добротном сталинском доме на Ленинском проспекте. Народ там жил разношерстный,  много коммуналок. В комплекте с новоприобретенным мужем  мне досталась старая дворняжка Нора с повадками бывалой шлюхи. От старости она почти совсем ослепла, но бодрости духа не потеряла. В определенные ее собачьей природой дни у нашего подъезда собиралась стая кобелей и ждала, когда наша облезлая красотка выйдет погулять. Гуляла она, кстати сказать, совершенно самостоятельно, и в моей советской голове и мысли не возникало, что это как-то неправильно.

Зарплата у счастливых советских людей была 5 числа каждого месяца, а 20 был аванс. А между этими числами нужно было как-то выживать, и не всем удавалось дотянуть до заветных дней.

С неотвратимой регулярностью восхода и захода солнца 2 раза в месяц раздавался звонок в дверь, и на пороге появлялся наш сосед сверху – сильно зашибающий слесарь Степан со словами: Танька, дай пятерку до получки. Приходил он обычно в состоянии «лыка не вяжет», на ногах стоял нетвердо, если вообще стоял. Получив желаемое, удалялся во двор, где ожидала его компания сотоварищей. Ни разу, ни разу не было случая, чтобы он не отдал мне долг… 5 и 20 числа он исправно приходил с хрустящей купюрой в руках. Как он умудрялся в пьяном угаре помнить, что занял у меня деньги? Никогда это не укладывалось в моей голове.

Работала я, как и положено советскому человеку, в конструкторском бюро при заводе. Однажды, придя на работу, услышала  от молодящейся, восторженно-экзальтированной 40-летней дылды Ирины Куницыной, заигрывающей со всеми потенциальными женихами нашего бюро, историю о том, как ей удалось посмотреть диснеевский мультфильм «Белоснежка и семь гномов», и как он потряс ее до глубины души, потому что такой красоты  она никогда не видела. А так как никто из нас этого мультфильма не видел, поддержать беседу мы не могли, и нам оставалось только завидовать выпавшему на ее долю счастью.

И еще любовь. Куда без нее счастливому советскому человеку. И любовь у него должна быть правильная, светлая, политически грамотная.  Первым примером счастливой советской пары были для меня работающие на нашем заводе Иван Кулачков и Маринка. Она казалась мне очень красивой – во-первых, у нее была грудь. Это сейчас все девчонки как на подбор грудастые, а в счастливом Советском Союзе то ли от несбалансированного питания, то ли просто потому, что официально «секса у нас не было», самым распространенным размером бюстгальтера был «0». И еще у нее был правильный овал лица. Так что мне, не обладающей ни одним из этих неоспоримых достоинств, она казалась голливудской звездой. А он был легкий в общении рукастый парень из цеха экспериментальных изделий. Тогда было модно продвигать по партийной линии подающих надежды ребят рабочих профессий, он как-то попал в эту волну, и в свои 24 года был членом партии и готовился стать членом парткома. И вот такие они были молодцы – веселые, красивые, перспективные.  Сыграли свадьбу, съездили отдохнуть на море, ждут ребенка.  Вот как надо жизнь свою строить! Повторюсь – парень он был рукастый и было у него хобби -  в свободное время на работе вытачивал ножички охотничьи, получалось отлично, уже и заказчики на это дело у него появляться стали.  Помню, пришла я к ним в цех за какой-то скучной бумажной надобностью, а он мне свое очередное творение с гордостью показывает – вот, смотри! А этот желобок на ноже знаешь для чего? – для стока крови.

Не успели мы глазом моргнуть, как все поменялось в стране – коммерческие киоски на каждом шагу, безработица, коротко стриженные молодые люди в малиновых пиджаках.  Однажды Иван выпивал в компании друзей, ну и, как водится, выпивки не хватило.  Пошли всей гурьбой за бутылкой, а ларек закрыт уже. Ножичек у Ивана всегда был с собой, вот этим ножичком он и принялся вскрывать замок в киоске в надежде добыть вожделенную литровую бутылку спирта «ROYAL», и этим же ножичком пырнул мента, вызванного кем-то из бдительных граждан и поразительно быстро прибывшего на место происшествия.  10 лет строгого режима…  Жив ли он сейчас – не знаю, но каждый раз, вспоминая эту историю, вспоминаю я тот желобок для стока крови….

Были ли мы тогда счастливее, чем сейчас? Мне кажется, счастье человека – это волшебная химия, а не строй, при котором он живет.  Но, несмотря на все увеличивающееся с возрастом желание идеализировать прошлое, я назад в СССР не хочу, особенно когда увижу по телевизору в новостях какой-нибудь сюжет о Северной Корее.