Разница между Моникой Белуччи и Марией Белуччи

               
     Как известно и на радио Свобода, в старинном анекдоте Чебурашка просил у крокодила советский лобанчик, лысенький рупь, кругляш юбилейный, чтобы смотаться на видак и обратно, отдохнуть, так сказать, культурно, подрочить во тьме кинозала на невероятные красоты Сильвии Кристель или преисполниться гордыней при виде одиночных плаваний суровых матросов, кидающих через хер все Флоты США, включая байдарки и каноэ Оксфордского политеха, в анекдоте фильмецом был  " Терминатор ", вот ушастый и вернулся лихим и отчаянным, как генералы Путина, Чебуратором, пугая сам себя, трясясь от ужаса и поскрипывая ушами, чуть прикрытыми иудашкинской хуряжкой, от одного взгляда на которую понятна вся гениальность евреюги : он же реально предусмотрел пророчеством опухшую рожу Главкома, от избытка ботокса перекошенную каким - то чувашским Киреметем Выниманьмонем, сука, с таким рылом никакие козырьки и уланские кепи уже не смешны, тута в личину глянешь и - все ясно. П...дец, товарищи. Окончательный диагноз всему и навсегда. Ежели у вас таковские упыри в царьках, то, в - натуре, Алина Кабаева звезда, Жирик - парламентарий, а я муж Эльки Свитолиной и Диты фон Тиз одновременно, как Бальзаминов обженился на обеих сразу и вот - вот открою лавку в Китае, сразу за крепостным валом Земляного, чуть левее Белого, но не доходя до Детинца. Почвенность. Пора переходить на кубинские сигары и херачить кресалом, вышибая искру революций, переобуться в лапти и поклясться в верности заветам постмодернизма, рисуя фломастером на своей бледной коже веселые картинки Ребекки Кроу. Картинки для понта, конечно, произвесть себя отличным от других, рожа - то не опухает у меня, вот рисунки и покатят своеобразным патриотическим отличием от иных авторов рунета и всего в целом информпространства, куда и выглядывать страшно. Я уже писал об этом, но можно повторить : жопа. Просто жопа, страшно включать тиви, ведь обязательно наткнешься на урода, дрочащего на мои сказочки, глупого и уё...го, как и все здесь, вздорного пидора Глухаря, скачущего через три аккорда к терниям Пальмиры, где так и засох мудак Гергиев, узнавший нежданчиком, что, оказывается, за тыщу лет оную Пальмиру освобождали раз, что ли, пятьсот, так, что его попурри совершенно не катит, так, поржали - разошлись, но историцки козлик вошел уже в летописи и хроники подхалимом и лизоблюдом, мразью он вскакнул в историю, подонком - жополизом, перечеркнув культурмультурные достижения убийцы Калоева незыблемым принципом неукоснительного соблюдения варварских скотских традиций, позорных настолько, что проще через целлофан пачку  " Примы " принять у опущенного, нежели любоваться хрустальными венцами жида Хазанова. Впрочем, этим свиньям плюй в глаза - божия роса. Б...ди и есть б...ди, позорные твари, хоть в штанах, хоть в пиджаках, хоть на бричке со страбоскопами. Так вот, анекдот.
     - Гена ! - орал, что есть дури ушастый, вбегая в каморку крокодила после видака за рубль юбилейный. - Ё...й в рот, Гена !
     Крокодил, до того мирно сидевший у печурки в скромненьком синем платочке, наброшенном на узкие плечи рептилии ( хули, вечная зима ), разучивая гаммы сольфеджио на гармони, названной по - пскопски  " гармоза ", упал с икеевской табуретки на щелястый дубовый пол из осиновых бревен и спросил, жалобно виляя хвостом :
     - Да ты чо ?
     - В - натуре, Гендос, - забожился о рандолевую фиксу Чебурашка, торопливо наливая себе пиво в щербатый граненый стакан, помнивший алые губы самого Высоцкого, как он выжирал стаканюгу бормоты и шел себе служить в театр, пидор. - Сам не поверил, но факт.
     Чебурашка закурил  " Памир ", фасонисто бросив черкаш от коробка в угол с какими - то перьями, притащенными ушлым крокодилом из командировки в Брест, где он возводил домны и всходил на эшафот, если верить, разумеется, этим рассказам подвыпившего крокодила, долгими зимними вечерами рассказываемыми всем желающим, а их, кроме спящего Чебурашки, и не было ни х...я, поэтому Гена рассказывал безмолвно, жестами, сурдопереводя и шаманя растопыренными когтями, ввергая спящий разум приятеля в цветные сновидения с ростом экономик и лысым ублюдком Нагиевым, рулящим потоками и туда, и сюда, пока они не смывали всю помойную страну на обочину Третьего мира, а там уже ждал мордатый Мао Цзе Дун, умело пуская пыль в глаза десятком мегаполисов при такой нищете народишки, что достижения Косыгина до сих пор представляются собратьям - чарли недостижимым идеалом опойного Бойко, теоретически превозвысившегося над плоским юмором Данелии небритой мордой подонка Шнурова и идеальной Мариной, плавающей по одиночному запою, будто шахтер в забое, что лишний раз укоряло ничтожного Кэрролла красотами отеческих каламбуров и жентельмен - шоу, гремящих по клубам и дискотекам копытами ненашенского Маккартни.
     - Клянусь, Гендос, - зашептал Чебурашка, придурковато кривя рот, - про тебя кино сняли, боевик и пост - панк, кибернетическое будущее человечества и красотка Бай Лин с рожей такой, что сам побежишь заряжать на клыка Федерику Диффенталю вместе с Депардье и Отоем.
     - Трое, значится, сосать у тебя будут, сука, - прошипел Гена, поднимаясь с колен и растягивая меха жалобно взвизгнувшей гармони. Он не слышал про кино, последняя фраза совершенно по Штирлицу отпечаталась в уме, как вчерашняя сказочка полудурка Ивлукича, подведшего итоги года чисто по руссиянски, не помня ни разгромов под Прохоровкой, ни футболистых чемпионатов, не говоря о бывалошнем ранее, хучь вот в марте сего года, по хер, важно оконцовкой, это ведь Броневой говорил Штирлицу, хотя спроси любого, любой ответит, что Штирлиц. Вот, что память людская творит.
     Никто не знает, что там было между этими двумя дальше, но только с тех самых пор Чебурашка невероятно популярен в Японии. Как Акунин. Что заводит в такие силлогизмы, что мама не горюй ! Было такое кино, давно. С Куценкой, Башировым, иными мудаками, говно полное, но смешно хотя бы тем, что говорили персонажи на каком - то странном языке, придуманном в Литературном институте имени Горького, а он был Пешков. Пешков ! Вот хоть ты вывернись наизнанку, но Горький отчего - то переименовали в Нижний Новгород, а я до сих пор не понимаю : каког х...я ? Он же Пешков. Как Хизер Суит, что тоже, как ни крути, ни хера не Анита Блонд.