Его маленький монстр Часть 2

… Крис так и не разобрался, стало ли у него на душе хоть чуточку легче, от того, что он поговорил с Евой, или нет. На его вопрос, почему она не выдала его полиции, она не ответила, а своим, не вписывающимся в шаблоны Криса поведением, привнесла еще больше сумятицы в его заполненный тревогой мозг. Он был рад, что она смогла подойти и пообщаться с ним, и не было заметно, чтобы она слишком боялась, хотя напряжение несомненно чувствовалось. Да и волнение, охватившее Еву, когда Крис упомянул о том дне, было очень явным. Только вот удивляться этому не приходилось… Крис размышлял о том, стоит ли еще встретиться с ней или нет. Сам он хотел бы ее увидеть, узнать, как дела, поговорить хотя бы минут пять. Все-таки он по-прежнему ощущал за нее ответственность. Но  вдруг она сочтет это за приставание? Досаждать ей он не желал. Да и номер его сотового у нее был. Если что, всегда сможет позвонить.
В подобных размышлениях и сомнениях прошел месяц. Погода становилась все холоднее. И иногда даже выпадал снег. Был вечер среды. Крис немного вздремнул после учебы и теперь собирался на работу. Его смена начиналась в девять. А сейчас было около семи. Мартина дома не было. Небольшую квартиру, состоящую из комнаты и кухоньки,  они снимали вдвоем. Но в последнее время Мартин частенько ночевал у своей девушки. И сегодня было также. Крис, стоял у плиты и готовил себе кофе, в расчете, что оно окончательно взбодрит его после пары часов сна, которого, конечно же, не хватило, чтобы выспаться. Он уже налил напиток в чашку и, вдыхая его притягательный аромат, готовился в полной мере насладиться им, когда в дверь позвонили. Крис недовольно поставил горячую чашку с зазывно дымящимся кофе на стол и, тихо ругаясь себе под нос, направился к двери. Мартин что ли пришел, опять забыв ключи, или приперся хозяин квартиры, имеющий вредную привычку являться за деньгами раньше назначенного срока (видно, чтоб жильцы не расслаблялись и не забывали, что они тут не бесплатно)? Крис взглянул в глазок. Сквозь мутное стекло прорисовывался тонкий силуэт девочки. Темные волосы под красной шапочкой. Где-то глубоко в груди больно кольнуло. Крис ощутил дрожь в пальцах и неуютную слабость в ногах. Ухватившись за край полки, на которой стоял телефон, он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, чтобы немного успокоиться. А потом щелкнул замком и приоткрыл дверь. На пороге стояла Ева.
- Привет! – настороженно произнесла она, видимо, не зная, как он отреагирует на ее появление.
- Привет! – выдохнул Крис, и. кажется, получилось это у него удивленно. Они смотрели друг на друга. Но, должно быть, время маринования гостя за порогом начало переходить границы, потому что Ева нерешительно сказала:
- Можно, я войду?
Крис, придя в себя, отшатнулся от проема и, впустив девочку в квартиру, затворил дверь. Щелкнул замок и от этого шума Ева вздрогнула, нервно оглянувшись. Крис почувствовал  ее тревогу и даже страх. Что она могла ощутить сейчас, оставшись вдруг с ним наедине за закрытой дверью в совершенно незнакомом месте? И если она боится, то что вынудило ее прийти сюда? И откуда она знает его адрес?! Пока у Криса в голове роились все эти вопросы, Ева робко осматривалась. И когда через несколько долгих мгновений Крис все-таки приготовился открыть рот, чтобы задать один из них, девочка опередила его и спросила:
- Ты что, тут один живешь?
- Не совсем. Мы с другом эту квартиру на двоих снимаем. Но пока он у своей девушки обитает.
- А-а… - с какой-то непонятной интонацией протянула Ева.
- А откуда ты мой адрес узнала? – вспомнив-таки про свой вопрос, подозрительно произнес Крис.
Ева резко опустила голову и с досадой, видимо, на то, что ее пытаются уличить, пробубнила куда-то в пол:
- Не важно.
В девчушке чувствовалась изрядная доля упертости. Робеть-то она сейчас робела, но все же сюда ее Крис не сам затащил.
- Нет, важно, - стал настаивать Крис, которому хотелось прояснить весьма мутную ситуацию, и свои позиции он сдавать не собирался.
Ева вздохнула и, также не поднимая глаз, произнесла:
- Я у твоей сестры спросила.
- У Софи?! – изумился Крис и вдруг вспомнил, что его сестренка как-то говорила про девочку, с которой стала общаться в школе. Но имени ее она не называла, поэтому Крис и не обратил внимания на этот факт.
Ева кивнула в знак согласия.
- У тебя же мой номер есть. Могла бы позвонить. Приди ты на полчаса позже, и дома бы  не застала. Я сейчас как раз на работу ухожу.
Ева слегка свела плечи и как-то вся сжалась, подобно маленькому ребенку, которого ругают за провинность. Крис окинул ее взглядом и замолчал. Раз пришла – значит, были причины, а он ее тут отчитывает. Папаша нашелся! Надо узнать, почему она здесь. Но Ева снова опередила его с вопросом:
- А можно, я у тебя переночую? – сказано было тихо и снова куда-то в пол. Однако в голосе чувствовались серьезность и твердость.
Крис, и так до конца не въезжающий в происходящее, совсем опешил.
- В смысле, переночуешь?
- Ну… понимаешь… у меня родители… они совсем с катушек съехали. И мне домой идти не хочется. А больше остановиться не у кого…
Ева подняла глаза и посмотрела на него виноватым взглядом. И Крис вдруг начал приходить в себя.
- Так, слушай, мне это все не нравится. Может, твои родители тебя и достали, но это не повод от них сбегать… тем более… думаю они еще от прошлого раза не отошли.
- Тогда я не сбегала! – возмутилась Ева и зло сверкнула глазами.
- Но что они подумают, если ты снова исчезнешь? Или ты их уже поставила в известность, что устроила побег?
 Ева снова потупила взгляд. Судя по ее молчанию, родители находились в святом неведении по поводу ее бунтарской акции. Крис хотел было снова попробовать ее отчитать, но вспомнил, как сам порой сбегал из дома, когда ругался с отчимом. Ему было тогда все равно, будут о нем беспокоиться или нет, просто хотелось хоть как-то показать обидчику, а заодно и всему миру, что он взбешен и протестует. Крис тяжело вздохнул.
- Кофе будешь?
Ева с сомнением и удивлением поглядела на него, а потом кивнула. Крис пригласил ее на кухню, усадил за стол и принялся готовить кофе на двоих, так как его предыдущая ароматная порция совсем остыла. Пока он возился у плиты, не проронил ни слова. Ева тоже сидела молча, и Крис даже спиной ощущал ее напряжение.
И вот уже две чашечки кофе (в одной чисто черный, в другой с молоком – для Евы) заманчиво испускали клубочки душистого пара. Крис опустился на табурет напротив Евы, прикоснулся кончиками пальцев к обжигающей чашке и в упор посмотрел на девочку.
- Рассказывай. Что произошло?
Ева, помешивающая содержимое своей чашки ложечкой, начала это делать более активно, так что чашка жалобно зазвенела.
- Они… они придурки! – Ева выпустила ложечку и сжала кулаки, уткнув их между колен.
- А подробнее? – аккуратно спросил Крис.
И Ева начала говорить. Взволнованно, иногда повышая голос, а иногда срываясь из-за перехваченного дыхания. Ее невидящий взгляд то метался по тесному пространству кухни, то утыкался в коленки, но ни разу не задел Криса. Должно быть, ей просто надо было выговориться и неважно кому. Из ее сбивчивого повествования Крис узнал, что они с матерью сегодня  после школы отправились за покупками. Еве нужно было купить кое-что из одежды. И когда поход по магазинам был завершен, они сели в небольшом кафе, чтобы отдохнуть и перекусить. Сидели они у самого окна, в которое Ева и смотрела. И в результате минут через десять высмотрела сквозь него своего «дорогого папашу», который «чересчур галантно» высаживал из машины «длинноногую фифу на высоченных шпильках, в жутко коротком платье и с лохматыми рыжими патлами». Ева была возмущена и тут же показала эту картину матери. Но та, почему-то среагировала не так остро, как можно было бы предположить. Ева стала тянуть ее, чтобы та вышла и устроила бурную сцену ревности, но мать отказалась. Ева хотела выскочить сама и подбежать к отцу, но мать и этого сделать не позволила. И в результате пока они пререкались, отец вместе со своей пассией скрылись из виду в неизвестном направлении. Мать потащила Еву домой. А та всю дорогу возмущалась «омерзительным, гадским» поведением отца и реакцией, «как у вяленой рыбы», матери.
- И я ненавидела отца и… мне очень жалко было маму, и обидно, что она ничего не сделала в свою защиту и мне не дала, но… дома… - Ева вдруг протяжно втянула носом воздух и в первый раз взглянула на Криса, будто чувствуя, что сейчас без поддержки уже не обойдется, - дома она сказала, что все давно знала. И что у отца любовница уже около года. И что они просто пока не приняли решения разойтись из-за того, что общий бизнес… и… из-за меня… А я думала, что живу в семье…
Ева опустила глаза и снова приковала свой взгляд к коленкам. Так и нетронутый кофе в ее чашке уже перестал испускать пар, видимо, потеряв всякую надежду быть выпитым. Крис мельком глянул на часы. Время было без пятнадцати восемь. Ровно столько, чтобы довезти Еву на мотоцикле до дома, вернуться обратно и успеть на работу. Опоздания у них не приветствовались. Крис понимал, что девочка оказалась в непростой ситуации, и ей нужно было как-то помочь. Хотя бы попытаться успокоить ее. Но у Криса не было на это времени. Что же делать?
- Ева, - мягко проговорил он, - давай я сейчас отвезу тебя домой, чтобы родители не волновались. Ты, конечно, злишься на них, но они не заслужили того, чтобы переживать за тебя. Как бы там не было, уверен, они тебя любят. А я, если хочешь, завтра подъеду к школе, когда у тебя уроки закончатся, и мы поговорим.
Все было сказано весьма дипломатично и предельно тактично. Крис даже ощутил приятное чувство удовлетворения от своих так умело подобранных слов. Однако Ева выпалила:
- Я никуда не поеду!
Криса охватило раздражение, но он постарался сдержать его.
- Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но своим бегством проблему ты не решишь. И родители от того, что ты сбежала и пропала, не сойдутся. Это же просто глупо!
- Ну и пусть глупо! А то, что они делают, можно подумать, не глупо?!
- Ева, мне некогда с тобой спорить. Пей кофе, если хочешь, и поехали, - твердо и непререкаемо заявил он. - Иначе я на работу из-за тебя опоздаю!
- Не опоздаешь! Потому что я никуда не поеду! – Ева вскочила и сжала кулаки.
- Нет, поедешь! – Крис тоже встал. Его раздражение начинало перерастать в гнев.
- Нет! – упрямо воскликнула она и яростно процедила: - Я останусь здесь, и ты не сможешь мне запретить!
- Это почему? – психанул Крис, едва не переходя на крик.
- А потому! - глаза Евы зло сверкнули из-под насупленных бровей, и их огонь, казалось, был в состоянии прожечь в нем дыру.
И  до Криса, наконец, стало доходить, что она имеет в виду. И он сорвался. Да, он виноват в том, что сделал, но выхода не было. Да, он чувствует себя ответственным за нее. И да, он ничего не может сейчас исправить, случившегося не изменишь. Но чтобы вестись на такой откровенный наглый шантаж – это… это… Криса охватили обида и злость. Может, он тысячу раз не прав, но допустить подобного он не мог. Недолго думая, Крис сделал шаг в сторону Евы, так что они благодаря маленькому пространству кухни оказались почти вплотную друг к другу, схватил ее за руку и поволок к выходу из квартиры. Ева опомнилась быстро и начала вырываться.
- Иди, доноси! – рявкнул Крис, поворачивая замок. – Иди! Мне все равно! Но я не собираюсь плясать под дудку малолетней глупой девчонки! – Крис открыл дверь и вытолкнул упирающуюся Еву за порог. Но, видимо, немного не рассчитал, потому что худенькая девочка слишком легко вылетела вперед и врезалась в стену. Крис был почти уверен, что сильно удариться она не могла. Но Ева отчего-то сползла по стене, сжалась беспомощным комочком и беззвучно зарыдала. Крис ошарашенно стоял в дверном проеме, соображая, что же он только что сделал, и как быть дальше. Но громкий судорожный всхлип девочки быстро вернул его сознание в мир реальности. Сердце вдруг охватила жалость. Он и так причинил ей столько страданий, а теперь вышвыривает ее из квартиры, когда она пришла к нему со своими проблемами. Она ведь всего лишь подросток. Пусть строптивый и непокорный, но маленький и ранимый подросток. Крис подошел к ней, присел рядом и, прикоснувшись к плечу, позвал:
- Ева…
Она еще больше сжалась и, насколько могла, отвернулась к стенке.
- Ева… ты сильно ушиблась, да?..
Девочка не отвечала, продолжая вздрагивать от приглушенных всхлипов.
- Прости… я не хотел… Просто сорвался… Я не ожидал, что ты… так… - Крис помолчал. - Мне правда на работу надо. И я действительно думаю, что твои родители волноваться будут, и это нехорошо… Но ругаться я с тобой не хотел.
Ева сделала протяжный срывающийся вдох и, запинаясь, пробормотала:
- А… м-можно я все-таки о-останусь. Я родителям п-позвоню… ска-ажу, что у подруги н-ночую… - И после небольшой паузы жалобно выдохнула: -  Домой н-не хочу…
Ее заплаканные красные глаза моляще смотрели на Криса. А он не знал, что ответить. Неожиданно внизу на первом этаже (Крис жил на третьем) скрипнула входная дверь.  Ему вовсе не хотелось, чтобы кто-то из соседей наблюдал душераздирающую и при этом весьма двусмысленную сцену.
- Пойдем в квартиру, - сказал он и помог Еве, оказавшейся на этот раз очень сговорчивой, подняться.
Они вошли в прихожую, и Крис щелкнул замком, отгораживая их от посторонних любопытных глаз и ушей. Время перевалило за восемь. Везти Еву домой времени совсем не осталось. Крис тяжело вздохнул.
- Звони родителям. При мне. Скажешь, что ночуешь у подруги. И чтоб было без всякого обмана, включи на громкую связь.
- Я тебя не обманываю! – возмутилась Ева. Но Крис посмотрел на нее жестко и устало. И Ева примолкла.
- Звони. Разрешат – тогда останешься.
Ева покорно достала телефон и набрала номер, на котором значилось «Мама».
- Алло!
И дальше пошли пререкания между матерью и дочерью: материнские попытки вернуть дите в отчий дом (то мягкие увещевательно-просительные и даже наполненные сожалеющими извинениями за случившееся, то напористые и приказные) и настойчивое непробиваемое сопротивление «я останусь здесь!» Евы. Она не сдавалась, будучи поразительно упрямой (хотя в этом Крис уже с лихвой успел убедиться). И в результате своего добилась. Мать разрешила ей остаться, даже с условием, что та не будет уточнять, где именно. Крис молча прошел в комнату. Ева последовала за ним. Он достал чистое постельное белье из шкафа и бросил его на свой диван. Напротив стоял еще один диван, принадлежащий Мартину. 
- Ляжешь здесь, - коротко сказал Крис. Потом внимательно посмотрел на Еву. Вид у нее был жалкий. Она неуверенно жалась у самого входа в комнату, не решаясь пройти дальше, и нервно теребила кончики пальцев. Крис озабоченно поджал губы. Все было запутано и немного… противно.  – Захочешь есть – найдешь что-нибудь в холодильнике, - холодно произнес он. - Продуктов там не особо много, но с голоду не умрешь. Я вернусь около шести утра. Мартин тоже работает, так что не переживай, сюда больше никто не придет. Можешь спокойно спать.
Крис достал одежду, в которой ходил на работу, и закрылся на кухне, чтобы переодеться. А пару минут спустя вышел в прихожую. Ева стояла там же, где он оставил ее. При его появлении она повернулась, бросила на него быстрый взгляд и опустила голову.
- Крис… - позвала неуверенно и тихо. В первый раз за этот вечер. Парень устремил на нее свой внимательный взгляд. – Прости меня… ладно. Я… я… наверное, дура…
Крис молча смотрел на нее несколько мгновений.
- Я знаю, что виноват. И еще знаю, что так сложились обстоятельства. Ни при каких других этого бы не произошло. И я тебе благодарен за то, что ты не выдала меня. Однако если ты собиралась этим пользоваться, тогда лучше иди и расскажи все полиции…
Ева вскинула на него взгляд своих темных глаз.
- Крис!.. – в голосе вина, мольба, благодарность.
- Извини. Мне пора. Иначе я опоздаю.
Крис открыл дверь и шагнул за порог, оставив Еву одну. Еву. Одну. В своей квартире. А на душе было паршиво. От тревожной раздвоенности. От запутанности мыслей и чувств. От непонимания, как себя вести с этой девочкой, вдруг ворвавшейся в его размеренную жизнь. И от непонимания, в чем он прав, а в чем нет.
... Когда Крис подошел ко входу в свою квартиру, было без десяти шесть утра. Он вставил ключ в замок и отпер дверь. Было тихо. Крис почти бесшумно скинул кроссовки и стянул куртку, повесив ее на крючок в прихожей, и заглянул в комнату. Ева спала на его диване. Она лежала на спине, повернув голову на бок, так что Крис мог видеть ее лицо. Черные волосы разметались по подушке, а длинная прядка съехала вниз и прикрыла часть лба и глаза. Одна рука мирно покоилась на солнечном сплетении, сжимая красную шапочку, с которой Ева почему-то не расставалась даже во сне, а другая почти по локоть неудобно свисала с края дивана. Должно быть, Еве было здесь тесновато. Диван был не слишком широкий, а девочка из обеспеченно семьи скорее всего привыкла спать на большой комфортной кровати. Но это был ее выбор. И тут Крис заметил, что она… спит в его футболке, в той самой, которую он снял перед выходом на работу и оставил дожидаться его на кухонном табурете. Это открытие поразило его. Конечно, переодеться ей было не во что, а он не догадался что-нибудь оставить. Но в шкафу висели чистые вещи. Можно было… Хотя шкаф был один, а обитающие там вещи были не только его, но и Мартина. Наверное, Ева решила не рисковать с выбором непонятно кому принадлежащей одежды, а надеть заведомо его, Криса… Только футболка была уже ношенная… им… Зачем она это сделала? Это маленькое происшествие окончательно выбило его из колеи. На душе и так было тревожно и неуютно, а тут еще новая задачка… к уже существующим и нерешаемым. Зачем, вообще, Ева делает все это? Зачем она явилась к нему? Зачем потребовала оставить ее ночевать? Зачем поведала ему о своих проблемах? Да и их первая встреча тоже прошла совершенно непонятно для Криса. Он прикидывал, как могут развиваться их отношения, но в то, что он спрогнозировал, происходящее никак не укладывалось. Да, безусловно, Крис был рад, что не наводит на нее панический страх и ужас, но ощущение складывалось такое, что он не только особо не пугает ее, но, напротив, чем-то притягивает. И это было странно, непонятно и отчего-то настораживало. В голове мелькнула совершенно шальная мысль - может он ей… понравился? Бред. Полный бред. После того, что между ними произошло, такого просто быть не могло. Да и насчет его привлекательности для женского пола вопрос тоже весьма спорный. Крис подошел к зеркалу в прихожей. Оно было не слишком широким (маленькое пространство не позволяло повесить туда зеркало побольше), но зато показывало почти в полный рост. Парень щелкнул выключателем. Неяркий свет разлился по тесной прихожей, и перед Крисом предстало отражение весьма сомнительного вида. Из зеркала на него устало смотрел парень, выглядевший, пожалуй, даже старше  своего законного двадцати одного года (недосып, учеба, ночная работа давали о себе знать). Крис окинул себя оценивающим критичным взглядом. Высокий, метр восемьдесят восемь, худощавый, но не скелетоподобный. Вполне приличные мышцы слегка бугрились в положенных местах под рубашкой. На спорт много времени не было, но от природы с фигурой ему повезло. Единственно, слегка страдала осанка, на которую он, вообще никогда не обращал внимания до тех пор, пока его девушка Элис (они с ней познакомились с полгода назад), не сказала, что он сутулится. Светло-русые, чуть вьющиеся волосы непослушно топорщились на голове. Но с их упрямством и непокладистостью Крис пару лет назад смирился, приняв их строптивый характер, как данность, и перестал делать слишком короткие стрижки, позволяя своей шевелюре лежать так, как бог на душу положит. И это вольное безобразие, пожалуй, смотрелось даже в какой-то степени стильно. Глаза у него были зеленые, и обрамлялись светлыми чуть удлиненными ресницами, ровные густоватые, русые, как и волосы, брови, мягко очерченные скулы и подбородок с едва заметной ямочкой посередине, высокий лоб, прикрытый светлыми прядками, бледные губы, не тонкие и не пухлые, пожалуй, ничем не выдающиеся и совершенно, как казалось Крису,  нечувственные, немного вытянутый узкий с небольшой горбинкой нос. И взгляд, слегка усталый, обращенный куда-то внутрь себя и… мягкий. Вообще, Крис не мог бы отнести себя к разряду тюфяков, которые пляшут под чужую дудку и все время идут у кого-то на поводу. Он всегда и на все имел свое мнение, мог за него постоять, был целеустремленным, а порой упрямым и даже упертым. Жизнь заставляла быть таким, иначе бы он просто не выбрался. Но вот с людьми, которых он любил, Крис частенько  бывал чересчур мягок и позволял вить из себя веревки, от чего иногда страдал. А важными и любимыми в его жизни были мама, сестренка Софи и Элис. Причем две последние этим его качеством весьма умело пользовались.
Крис пробороздил пятерней по своим непослушным волосам и усмехнулся краем губ. Слишком много о себе возомнил. Вряд ли, капризная избалованная самовольная девчонка, наверняка, отдающая себе отчет, что в свои тринадцать лет обладает весьма привлекательной внешностью, станет западать на такого среднестатистического «красавца», как он, к тому же еще почти всегда небритого, да и одетого далеко не по последнему писку моды, а в то, на что денег хватило. Крис мотнул головой, отгоняя глупые бредовые мысли по этому поводу, и отправился на кухню, чтобы выпить чашку чая, а потом тихонько прошел в комнату. Ева по-прежнему лежала, неудобно свесив руку. Крис мгновение постоял в нерешительности, а потом подошел и положил ее руку на диван, а еще аккуратно убрал прядку волос, упавшую на глаза. Ева завозилась во сне, что-то сонно бормоча, и перевернулась на бок. Спящая она не выглядела строптивой и капризной. Крис улыбнулся, глядя на нее и лег на диван Мартина. У него было полтора часа, чтобы поспать. А потом нужно будет наскоро позавтракать, отвезти Еву домой, а самому ехать на учебу в колледж.
… Крис проснулся от резкого звонка будильника, установленного на сотовом. Было без двадцати восемь. Двадцать минут, чтобы привести себя в благопристойный вид и перекусить. Он посмотрел на соседний диван. Смятая постель была пуста. А на кухне раздавался едва слышный шум, производимый манипуляциями с посудой. Крис поднялся и вышел на кухню. Ева,  по-прежнему одетая в его футболку, которая для нее из-за большого размера скорее служила платьем, и в своей неизменной красной шапочке на черных волосах колдовала у плиты. Она не слышала, как вошел Крис и, когда обернулась, чтобы поставить сковородку с яичницей на стол, от неожиданности вздрогнула, увидев его.
- Доброе утро, - смущенно пробормотала она. – Я решила завтрак сготовить. Надеюсь, ты не против. Правда, кофе я варить не умею. У нас дома только быстрорастворимый.
- Доброе утро! – Крис мягко улыбнулся. – Вполне сойдет и чай, - проговорил он, мотнув головой в сторону накрытого салфеткой  заварочного чайника, стоящего на середине обеденного стола.
- Я покрепче заварила. Ты ведь не выспался, наверное, - нерешительно сказала Ева, ставя на стол тарелки.
- Спасибо! – в глазах Криса появилось недоумение. Такое внимание со стороны Евы как-то очень с трудом сочеталось с ней.
Пока Ева разрезала яичницу и выкладывала ее на тарелки, Крис разлил чай по чашкам. Они принялись за завтрак.
- Извини, что твою футболку надела, - уткнув взгляд в еду, произнесла Ева. – В джинсах спать неудобно. А в шкафу столько вещей. Я побоялась, что возьму одежду твоего друга.
Крис ничего не ответил, лишь задумчиво посмотрел на нее. А потом вдруг спросил:
- Ева, а почему ты все-таки именно ко мне вчера пришла? Мне кажется, из всех твоих знакомых я меньше всего подхожу на роль человека, к которому можно прийти переночевать по случаю домашних неурядиц.
- Я же уже говорила, что мне больше не к кому было пойти, - все также глядя в стол, проговорила Ева. Но в нотках ее голоса появилась настороженность и почувствовалась твердость. Смущение и покладистость отходили на второй план. Ева готовилась защищаться. Крис сразу ощутил проснувшегося в ней ежа, и решил дальше этот разговор не продолжать, тем более, сейчас, когда в запасе было минут десять. А судя по реакции Евы шансов, что беседа на эту тему перерастет в шумную стычку, было процентов на девяносто девять. Крис умолк. А Ева поставила руку локтем на стол и оперлась на нее лбом. От этого длинная челка отъехала в сторону, обнажив синевато-красную припухлость у корней волос, которую Крис тотчас же заметил.
- Откуда у тебя такой синяк? – спросил он.
Ева замялась, а потом, как бы нехотя, произнесла:
- Вчера об стену ударилась…
- Это… когда я тебя швырнул? – Крис был шокирован, уже предполагая ответ. Ева кивнула.
- Вот черт!.. – пробормотал он и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лбу. Ева не дернулась в сторону. И когда его пальцы чуть коснулись выпирающего синяка, заметно вспыхнула.
- Прости… Может, йодом намазать? – заботливо и виновато предложил Крис, но Ева убрала свою руку ото лба, позволив челке вновь прикрыть светящийся синяк и твердо ответила:
- Не надо. Само пройдет.
… Ева сказала, что никогда раньше не ездила на мотоцикле, и теперь всю дорогу до своего дома пугливо, как казалось Крису, жалась к его спине, крепко обхватив его руками за живот. А Крис почему-то поймал себя на мысли, что ему вовсе не претят такие вынужденные объятия.  Чувства, которые он испытывал по отношению к этой девочке были противоречивыми. Несмотря на ее бесцеремонность, ершистость, напористость и даже обидную попытку шантажа, о ней хотелось заботиться. Сейчас, когда она так доверчиво прижималась к его спине, в груди теплым огоньком вспыхивала нежность. Откуда она бралась, Крис не совсем понимал. Может, из чувства вины, может, из привычки заботиться о младшей сестренке (ведь, по сути, Ева была всего года на два старше Софи) может, из чувства благодарности за приготовленный завтрак и проявленную о нем заботу, а, может, просто из того, что он был мужчиной, намного старше ее и сильнее, а она была всего лишь маленькой беззащитной девчушкой, которая нуждалась в помощи и по каким-то неведомым для него причинам обратилась за ней именно к нему…
 - А ты можешь встретить меня после школы? – вдруг спросила Ева, когда Крис, ссадив ее недалеко от поворота к ее дому, уже собирался разворачиваться, чтобы ехать в колледж.
- После школы? – недоумевающе переспросил он и удивленно посмотрел на нее.
- Я не собираюсь снова проситься ночевать, - торопясь, выпалила Ева. – Просто… просто я хотела поговорить насчет моих родителей… Ты ведь старше меня и больше знаешь…
Последняя фраза звучала для Криса лестно. Но именно поэтому, в голове у него мелькнуло, что это сродни подкупу, и именно поэтому он вдруг предложил:
- А почему бы тебе не поговорить обо всем этом со школьным психологом? Ведь у вас, наверняка такой имеется.
Ева презрительно поджала губы:
- Это та старая грымза, которая снимает с меня сейчас «последствия посттравматического стрессового расстройства»?
Последние четыре слова она произнесла гундосым довольно забавным голосом, видимо, изображая «старую грымзу». Крис непроизвольно хохотнул, рассмешенный мини-спектаклем Евы, и вдруг, совершенно не подумав, брякнул:
- Мне кажется, она со соей работой неплохо справляется, - и осекся, поняв, что только что сморозил. Кровь ударила в лицо и запульсировала в висках. А Ева посмотрела на него исподлобья каким-то странным непонятным взглядом, словно пронзающим насквозь, и будто в наказание за допущенную оплошность беспрекословно произнесла:
- У меня уроки пятнадцать минут третьего заканчиваются. У ворот подождешь, ладно?
- Ева… - Крис хотел возразить, но по устремленному на него взгляду понял, что возражения не приветствуются, и спасовал:
- Ладно… - вздохнув, произнес он, сознавая, что придется пораньше уйти с занятий, иначе он не успеет. Ева развернулась и пошла к дому. Крис проследил за ней взглядом, а когда через полминуты она скрылась за поворотом, смачно сплюнул на дорогу. Ну вот почему ей удается крутить им?! Захотела ночевать остаться – осталась! Захотела его футболку надеть – надела! Захотела, чтобы он ее встретил – и он попрется ее встречать в ущерб своим занятиям! И еще сморозить такое удосужился! Хотя психолог или, как ее Ева назвала, «старая грымза», наверное, и вправду хорошо с ней поработала, раз отношения между ним и его «несчастной» «жертвой» строятся таким непредсказуемым «милым» образом. И почему-то жертвой он все больше и больше начинает ощущать себя…