Надлом. Часть 2. Глава 20

Счастье, это дети.

Ближе к  вечеру Владимир с Галей отправились к Алене. Митрий уже ободрал подвешенного на перекладине молодого барашка и порубил на куски. Во дворе уже стояла тренога и большой ведерный чугун. Топилась баня. Первыми собрались мужики на стрижку, которых стриг по субботам Петр. Машинку для стрижки волос он привез из армии, что для деревни было редкостью. Привез он еще и патефон с пластинками. Собирались по вечерам деревенские послушать песни Леонида Утесова. Переслушав весь репертуар, решили, что деревенские поют не хуже и патефон перекочевал в клуб, которым Петр заведовал.

Лора с Никой носили на столы домашние разносолы, сохранившиеся до лета: груздочки соленые, квашеную капусту, заправленную маслом и зеленым луком, огурцы малосольные и первые маленькие зеленцы, бруснику моченую. Здесь же стояли чашки с творогом и сметаной, яйца вареные и сырые.  Ждала своего часа кастрюля окрошки и большой таз черемуховых ватрушек, прикрытых полотенцем. На печке скворчало, жарились караси и окуни.  А в сенях стоял двухведерный бидон с ледяным березовым квасом, только что из погреба.

Плов долго томился на костре, а Владимир не отходил от него ни на минутку. Наконец, посыпал сушеной приправой и закрыл крышкой на пять минут.
- Все, сестра, можно за стол садиться.
Необычный аромат наполнил двор. Плов понравился всем.
- Приезжайте в гости, - сказал Владимир, - мой друг Халим готовит настоящий узбекский плов. Мне никогда не удается приготовить такой  вкусный, как  у него.
- Зимой обязательно приедем с Лизой, - сказал Максим. - Мой дед в Казахстане жил, и отец родился в Казахстане. Почитай одно и то же, что Казахстан, что Узбекистан.

 Дети, окружившие Митрия, сидели на кровати и слушали сказку, которую он начал  рассказывать Сашке про бедного мужика. На этот раз героем был гороховый стручок. Прервав рассказывать сказку, Митрий стал слушать свояка.
… В 1888 году дед мой переселенцем в Казахстан уехал. В 1899 году началось строительство железной дороги Оренбург-Ташкент. Дед на родине у себя дорожным мастером был, его взяли старшим в бригаду дорожников. Русских в ту пору уже было много, целые поселения образовались, особен-но в столыпинскую реформу ехали из России крестьяне целыми семьями, создавали крепкие хозяйства. Земли много свободной было.

Недалеко от русского поселения стоял гарнизон царских солдат. Солдаты бесчинствовали с местным населением, женок насиловали. В 1909 году подняли казахи против русских восстание, жгли целые деревни. Когда семью деда убили, отец мой с казахскими детьми в кошаре играл. Некоторые казахи сдружились с русскими, жили как братья. Так бы и затерялся отец в казахской семье, если бы не Шундин Архип с Фросей. Архип был небольшим начальником на стройке, их во время восстания не тронули, потому что семьи специалистов оказались под охраной солдат. Дед мой сдружился с Архипом, когда работали на железной дороге. После того как восстание было подавлено, разыскал Архип отца моего, взял к себе в семью, а потом увез на родину и усыновил. В 1912 году Архип с семьей в Сибирь приехал, их поселили в Хахарее. Там и я родился, а дальше вы все знаете…

- Папа, а как звали твоего настоящего отца, - спросила Валька.
- Степан Кукушкин.
- Кукушата - лягушата, - Сашка спрятался за спину отца, от замахнувшейся на него Вальки.
- А фамилия у приемных родителей не русская почему?
- Шундины из Германии, их предки еще при Петре Первом были завезены в Россию, а теперь давно обрусели.
Сашке не интересно было слушать про немцев.
- Пап, пап, а что дальше было с бедным мужиком? Расскажи, - просил Сашка отца.
- На чем я остановился?
- Пошел бедный мужик счастье искать. Начни, папка, снова, а?
- Ну, слушайте.

- Жил-был бедный крестьянин Свирид. Было у него девять дочерей, да хворая жена Пелагея. Хотела она перед смертью посмотреть какое оно счастье, да не успела, умерла. Схоронил Свирид Пелагею и пригорюнился совсем. Дети плачут, есть просят, а в доме ни горсточки муки нет. Долго думал Свирид,  чем детей накормить, да так и не придумал ничего. Видать живет счастье Пелагеюшкино за высокими горами, дремучими лесами, за синим морем. Бродит счастье по белу свету, да к ним не заглядывает.
- Пап, а че он, бедный был? Работать не хотел?
- Тише, не перебивай! - сказала Галя, таких сказок ей никогда не рассказывали.
- Не, сынок, работал он от темна, до темна, да обманывали его, мало платили.

Слушайте дальше. Мало того, что его обманывали, еще и напасти валились на его голову. Урожай то птицы склюют, то градом побьет. Повесил Свирид суму через плечо и пошел милостыню просить, чтоб дети с голоду не помёрли. Только стал закрывать ворота, слышит, кто-то щелкает под ногами. Нагнулся, лежит на земле стручок гороховый, а горошины из него прыг, прыг, как живые, скачут сами в руку. Посчитал, девять штук оказалось. «Счастливый стручок», - подумал Свирид. Да что с ним делать не знает, на суп не хватит. Положил горошины в карман и двинулся дальше. Идет, задумался, а за ухом его кто-то щекочет.

- Пошла вон косая, рано мне еще помирать. Да как стукнет себя по уху.
А ему кто-то в другое ухо шепчет: «В карман загляни, мужичок». Испугался Свирид, черти балуют, плохи мои дела. Перекреститься хотел, а рука сама в карман тянется. Сунул туда руку, а в кармане гороху полным полно.
- Эх, что это я за милостыней собрался! Пойду детям каши гороховой наварю.
А черт ему опять шепчет: «Не ешь горох, разбогатеешь».
Мужик с испугу перекреститься хотел, а рука в другой карман тянется. Сунул руку и другой карман полный гороха. Вернулся домой, развел печь, поставил чугунок. Только собрался горох в чугун положить, как черт тут как тут, на ушко опять шепчет: «Не вари горох, разбогатеешь».
Дети  в слезы, ждут, не дождутся каши.
- Не дело с чертями водится, - сказал Свирид. Вышел за околицу, да как швырнет горох в поле.
- Возьми свой горох окаянный, только отстань от меня!

А время к 12 часам ночи приближается, успеть бы дома добежать, не то попадет в лапы нечистой силе, до конца дней своих служить ей придется. Бежит домой, крестится:
- Господи защити, сохрани и помилуй!
Оглянулся назад, а там из каждой горошины по солдату выпрыгнуло, идут все во двор за ним. «Мать твою раз туды! Чем же я их кормить буду? Дети вон голодные сидят», - думает Свирид, а сам рассматривает солдатиков. Росточку малюсенького,  но все, как один бравенькие. Одеты в черные сапожки и зеленые мундиры, на руках перчатки белые, а на голове чепчики желтые. Спрашивает Свирид командира горохового войска:
- Ты кто таков будешь?
- Я Пук Горохинский, триста тридцать третьего гренадерского полка, Вашь Благородие.
- Я простой мужик Свирид, а не вашьблагородие. Эх, лучше бы вы горохом остались, а то не знаю, чем вас накормить, служивые.
Только промолвил. Смотрит, в руке девять стручков гороха.

- Чудеса, да и только! Варить нельзя, бросать нельзя. Снесу ка я стручки в чулан, а весной посажу на поле.
А черт тут как тут, на ушко шепчет: «Не носи в чулан, мыши сгрызут».
- Так подскажи, что делать, коли вумный такой!
«Коли есть голова на плечах, сам соображай», - рассердился черт на бестолкового мужика.
Сложил Свирид стручки в кисет, и за божничку спрятал. Пусть Боженька стережет.
- А как же дети голодные? - Сашке не понравилось, что мужик детям каши не наварил.

- Слушайте дальше, как дело обернулось. Спать улеглись голодные, в животах булькает, есть хочется. Чует Свирид, из кухни дух гороховый идет. Заглянул в чугунок, а он полный каши, да еще и салом приправленной. На-кормил детей досыта и сам наелся. Ночью приснилась Свириду Пелагеюшка и говорит: «Спокойная я теперь за вас, Свиридушка. Не гони черта, будет он служить тебе, пока все детки не вырастут. Продала я ему душу свою за ваше счастье. Все хотела счастья увидеть, а теперь поняла, что самое главное счастье - это детки здоровые. Одно только огорчение, Свиридушка, в этой истории, будете вы 333 дня в году пукать. Будет твоя фамилия Пук, а дети наши  Пукины. Прощай и не серчай на меня».

Тут и проснулся Свирид, дети спят, да пукают. До утра не сомкнул глаз больше Свирид. Думал, как жить дальше, засмеют в деревне его. А пуки сами лезут наружу, нагнется Свирид и тра-та-та музыка, как барабанная дробь выбивает из портков. Потом попривык немного, и в деревне перестали смеяться над ним. Сеял Свирид каждый год на своем поле горох. Урожай хороший родился, мужикам раздавал стручки на семена. Голодный мор и болезни обходили стороной деревню. Забыли люди песню про горе горькое, которое по свету шляется. С тех пор в деревне все мужики горох сеют, а деревню Горохово зовут. Так и живут до сих пор в той деревне одни Пукины. А Свирид каждый год стручок с девятью горошинами прячет за божничку. Девять ангелов оберегают его семью и деревню от голода. Тут и сказке конец…
- Это не сказка, - обиженно сказал Сашка.
- А почему не сказка, - удивилась Галя.
- Ивана Царевича нету. Еще, пап, расскажи.
- Спать пора, - сказал Митрий детям.

- Как у вас интересно! Можно я ночевать останусь?
- Оставайся, - ответила Зойка без особой радости.
Хоть во дворе еще не стемнело, в амбаре было сумрачно. Галя держалась за Зойку.
- Как тут темно. Ой, я за что-то страшное зацепилась.
- Ничего, глаза сколо пливыкнут. Велевки под полатями лежат, не бойся.
В амбаре пахло  мукой и еще  чем-то необъяснимым. Когда они улеглись, Зойка подала сестре огурец.
- Хлумкай, вчела только зеленцов мамка насолила.
- У тебя мальчик есть?
- Еще чего не хватало!
А у меня есть жених, дядя Халим считает, что жениха нужно выбирать с самого детства.
- Фу!

За разговорами девочки не заметили, как уснули. Утром Галя проснулась от куриного гомона. Открыв глаза, увидела тонкие нити света, пробивающиеся через крышу. Бревенчатый амбар был без потолка. На поперечных перекладинах лежало несколько длинных досок, на которых висели мешки и какие-то одежды. Прямо над полатями на широкой доске лежало много книг, тетрадей и газет. «Интересно, - недоумевала девочка, - какие странные книжные полки?». Вместо ковров угол амбара, где располагались полати, был завешен кружевными занавесками. Внизу под полами кто-то попискивал. «Мыши», - подумала Галя, боясь опустить на пол ноги. Зойки рядом не было.

- Зоя, Зоя!
За дверями что-то забрякало.
- Плоснулась, соня, а то дядя Володя говолит, что тебя леший в болото утащил. Обедать пола уже.
- Кто там пищит под кроватью?
- Кулица с цыплятами под амбалом живет, - ответила Зойка и, зачерпнув миску пшеницы из большого ларя, сыпанула прямо с порога на землю. Петух важно заходил кругами, созывая к трапезе своих наседок.

Зойка с Галей подружились, и Галя больше времени жила у них, изредка забегая к бабе Уле, чтобы переодеться, да с родителями повидаться. В жаркие дни они пропадали на речке. С ними вместе были неразлучные Зойкины подружки две Гали:  Тамилова и Точкина. Перед отъездом девочки договорились писать письма друг другу. Но самым главным событием в жизни Зойки стала буква «Р», которую она научилась летом выговаривать.

Провожали Владимира в Ташкент всей родней. Снова приехали сестры с мужьями и детьми, перед дорогой пели песни. А Владимир все просил и просил сестер спеть. Лошадь, запряженная в телегу, стояла у ворот в ожидании. Владимир взял в руки гармонь и запел увезенную с собой когда-то давно песню:
- Там вдали при дороге громко пел соловей,
А я мальчик на чужбине позабыл всех людей.
Никто не перебил его, пока не допел конца. Возница согнал с телеги детей, которые вызвались проводить за деревню гостей, и телега покатила по пыльной дороге за околицу.

Ульяна плакала.
- Не плачь мама, Володя теперь будет часто приезжать, закончились его мытарства, - успокаивала Алена.
Приезд Володьки еще долго обсуждали деревенские бабы.
- Жена-то Володькина не узкоглазая оказалась, волосы русые и кучерявые.
- А я, бабы, побежала к Ульке утрясь за солью, так она какие-то железяки с головы снимала.
- Рыбу красную на встречинах попробовала, скуснаая, а шкуру не угрызть, чуть не подавилась.
- А ты, кума, шкуру зачем ела?
- Дак жалко выбрасывать.
- Наш хариус вкуснее.
- Лизка говорила, что семгой зовут ихнюю рыбу.

- А видели, как Устин целую ложку горчицы зачерпнул и в рот?
- Полдня на крыльце сидел, то чихал, то кашлял. Лучше Харитины легкие
вылечил.
- Предупреждать надо было, что это не мед.
- А Ульяна учудила! Босоножки невесткины отнесла Макару, чтобы починил. Он на них наложил кирзовые латки. Вот смеху-то было!

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/12/28/693