Гл. 20. Каждому по заслугам

      
    Прошло несколько  недель, наступила зима, и Фрол, наконец, решился «на дело».
 Фрол вместе с Игнатом и двумя вооружёнными казаками, не слезая с коня, внима-тельно прислушивался к звукам леса, потом взглянул на карманные часы – подарок жены, и тихо сказал:
- Час прошёл, как бы чего плохого там не вышло, надо выдвигаться к дому ближе.
  Но Игнат тронул его за рукав, и также тихо сказал:
  - Подождём ещё немного, а то раньше времени обнаружим себя, и всё пойдёт насмарку. У них, там,  наверху, судя по всему, наблюдатель сидит с биноклем, в той башенке, что над домом высится. Отличный наблюдательный пункт. Иначе, как объяснить нашу прошлую неудачу.
  Братья Перминовы, говорили мне потом, что хозяева очень нервничали в тот день, а хозяйка, так та, вообще кипела от злости. Видимо наблюдатель заметил нашу засаду недалеко от дороги, и сообщил Демьяну. Тот сразу своё грязное дело отменил, и выпустил тех трёх братьев живыми. А как они могли нас увидеть, если мы находились от них почти за две версты, а? Только в бинокль. У нас в крае после той войны, огромное количество разных японских штучек оказалось.
   Так было,  и тогда, когда твои родичи – буряты, втайне от нас, тоже послали двух своих с прииска, которые якобы уволились и едут домой. Их тогда привёз Евсей Галанин, и уехал обратно. Братские тогда вошли на постоялый двор, а трое конных, подъехали туда, буквально через полчаса.
  Всё было тихо, мирно, гости угощались окрошкой, и вяленой рыбой, даже выпили немного, но остались живы и здоровы. Это значит, что хозяин знал, что следом за этими двумя, будут ещё гости, вот так.
  А потом тот овраг в лесу, где мы клочки одежды нашли и обглоданные человечес-кие кости, разве он не говорит о том, что перед нами враг, и враг этот значительно хуже и хитрее, чем хунхузы. Те, хоть иноверцы, а этот наш –православный, христианин. У него, в прихожей, где раздеваются, в правом углу иконы висят, и лампадка, - Игнат от злости даже  заскрипел зубами.
  - Ладно, друже, не заводись. Он враг, и к тому же лично мой. Хитрый говоришь? А мы всё равно хитрее, и достанем его..
  В это время они услышали звук выстрела со стороны постоялого двора.
  - Ну, вот и всё, время пришло! Вперёд казаки, и никого не щадить. Нужно поста-раться взять их живыми, чтобы судить, но если не получиться, тогда..
  Фрол не закончил фразу, а быстро тронул поводья, и направил лошадь в карьер. Остальные рванулись за ним.
  Ефимка, находящийся в башенке с биноклем в руках, увидел выскочивших из тайги казаков, тут же кубарем скатился по лестнице вниз, где шла уже борьба, не на жизнь, а на смерть, пятеро против троих гостей, успевших спрятаться за закрытой дверью в прихожей, и дико заорал:          
- Демьян Дорофеич, казаки! Сюда скачут!
  Хозяин с кинжалом  и револьвером в руках, мгновенно переменился в лице, и тут же спросил его:
- Ну, и чё ты орёшь? Сколько их там? У страха глаза велики! - и Ефимка трясущимися от страха губами прошептал:
 - Много, и все с ружьями, сюда скачут..
Демьян теперь понял всё, Понял, что его поймали на приманку, и теперь  вопрос стоит о его жизни или смерти.
 - Марфа, собирайся и уходи, - крикнул он в сторону кухни, где она всегда находи-лась.       
 – Уходи к охотничьей избушке, и жди меня там! А мы тут ещё повоюем!
  В это время, дверь неожиданно открылась, и лежавший почему-то прямо  на полу, один из гостей, выстрелил в него из револьвера, задел руку, а вторым выстрелом попал прямо в лоб корейцу-повару, мгновенно рухнувшему на пол. И дверь тут же мгновенно закрылась.
  - Ну, что паскуды получили! – послышалось из-за двери.
–Демьян, следующая пуля твоя. Если у меня не получится, то Фрол тебя всё равно достанет, готовься. Он уже близко, - крикнул ему один из оборонявшихся.
  И Демьяну, опытному старому вояке, погубившему немало жизней врагов на войне, а потом и своих, русских людей,вдруг стало страшно..
  - Так, мужики, остаётесь пока здесь, вы все с оружием, они так просто вас не возьмут, а я пока через потайную дверь на двор выскочу, зайду им с тыла, - дал он наставления трём оставшимся подручным, с тревогой глядевшим на  мёртвого корей-ца.
  - Ну, чё скисли душегубы! Вам полиции сдаваться никак нельзя, как и мне, поэтому воюйте, и не дайте себя поубивать. Казаки ведь тоже люди, и тоже жить хотят, поэтому просто так сюда не сунуться, а стены в этом доме крепкие, - Демьян хищно усмехнулся, сверкнул единственным глазом и быстро пошёл в сторону кухни, чтобы одеться и скрыться со двора.
  Он очень хорошо знал казаков, и Фрола, поэтому понимал, что его дом вместе с защитниками, будет взят через полчаса, а значит, у него есть время скрыться вместе с деньгами.
Пока можно будет пересидеть несколько дней в тайге, в охотничьем домике, который он срубил « на всякий случай», ещё два года назад вместе с Силантием. О нём ни знает, ни одна душа кроме Марфы и Силантия, и их там никто не сможет найти.
  Быстро заскочив в комнату, он вытащил из-под кровати широкий пояс, с зашитыми туда деньгами, быстро надел полушубок, и насыпал из мешочка патронов для револьвера прямо в карман. Потом проверил обойму, там не хватало одного патрона, он его выстрелил вслед  гостям, когда они вдруг разом вскочили из-за стола, где обедали, и быстро поспешили к двери прихожей, где сняли верхнюю одежду. Вот тогда,  правда, немного поздно среагировав, он выхватил из кармана револьвер и выстрелил им вслед. Выстрелил, но ни в кого не попал.
  Тогда он достал из ножен  армейский кинжал, и дал команду брать прихожую штурмом.
  Вот в этот момент Ефимка и сообщил ему неприятную новость.
  «Да, жалко мальца. Пятнадцать годков только, а сколь уже повидал? Мать  сидит на каторге за убийство и  потом  за расчленение  топором на части тела его отца, сестра тоже в тюрьме. Пропадёт он теперь, без нас с Марфой» - размышлял Демьян, спускаясь по лестнице к потайной двери, через подвал, выходящей в сторону реки.
   Пока путь был свободен. Он выскочил за забор, оглянулся на дом, и быстро пошагал по снегу в сторону реки, надеясь там, переправится на ту сторону, а потом кружным путём добраться до охотничьего домика.
  Предположения Демьяна оказались неверными, четверо казаков во главе с Фролом, ворвались в прихожую, где находились трое их товарищей со стороны двора. Фрол понимал прекрасно, что медлить нельзя и потому очень торопился.
Увидев, что все его подчинённые живы, он мгновенно принял решение: схватил со столика керосиновую лампу, раскрутил её и вылил керосин на овчинную душегрейку, принадлежавшую видимо, кому-то из работников. Потом поджёг её и, встав за косяком, чтобы не попасть под пулю, открыв дверь, бросил горящую и нещадно воняющую вещь прямо под ближний от двери стол.
  Вслед этому раздался выстрел из ружья, и половой сделал попытку достать горящую душегрейку из-под стола. Предполагая это, Фрол на секунду выглянул из-за укрытия, и выстрелил в полового из револьвера, попав ему прямо в висок.
  - Так, мне всё это надоело, тати вы проклятые! Я вас иродов больше убивать не буду, а сожгу ваше проклятое жилище вместе с вами. Демьян, ты слышишь меня? Я серьёзно говорю! – крикнул Фрол, желая услышать голос недруга.
  Но ответа не было.
 - Нет, казаки, здесь что-то не так! Судя по всему, Демьян уже успел скрыться отсюда, вместе с Марфой. Ничего, по снежку далеко не уйдут. Игнат, ты с двумя казаками остаёшься здесь, и постарайтесь не выпустить ни одного татя отсюда. А мы вчетвером поедем Демьяна искать и его жёнушку.
  Вскочив на коней, четверо казаков галопом выскочили из постоялого двора, и разделившись на пары, стали осматривать забор вокруг.
  Через некоторое время один из них заметил в заборе небольшую дверь, и женские следы в валенках, уходящие к лесу, а потом была обнаружена и вторая дверь, через неё, скорее всего, скрылся Демьян.
  - Так казаки, вы двое поезжайте за бабой. Нужно её найти и доставить сюда. Она ушла без лыж, снегу ещё немного, и далеко уйти не могла. Помните – это не баба, а дьявол воплоти. На её счету более десятка загубленных жизней. Её, конечно, судить надо бы, но это если живой возьмёте. Помните, она хитра и коварна, и может быть вооружена, как и её муженёк. Но, а с ним я сам разберусь.
  Марфа шла по тайге между деревьями, шла быстро, стараясь подальше уйти от постоялого двора, её душу грел кожаный мешочек с золотым песком и тремя самород-ками в нём, а также, ассигнации, завёрнутые в платок и привязанные к животу. У неё не было никакого оружия. Был только  охотничий нож, спрятанный в котомке, притороченной за спиной, заранее ею припасённой, в которой кроме прочего была ещё одна кофта, тёплые вязаные носки, кусок сала и краюха хлеба, на первое время. Всё остальное, необходимое для жизни, было в охотничьей избушке, до которой нужно было идти около пяти вёрст, ориентируясь по зарубкам на соснах.
 Казаки на конях, осторожно двигались за ней, немного отстав, по её следам на снежном покрове, но Марфа об этом и духом не ведала.
  А вот Демьян решил двигаться к реке, и потому шёл прямо по дороге в сторону Нерчинска, от которой шло ответвление на старую пристань. Он, совсем забыл об опасности, предполагая, что обхитрил Фрола, оставив своих подручных воевать за дом, что позволило ему скрыться.
  Он уже подходил к дороге, ведущей к реке, когда заметил на дороге двух всад-ников, это были казаки из команды Фрола.
   Демьян увидел их поздно, они уже видели его и, нахлёстывая коней, спешили к нему.
  До пристани оставалось около версты, и  он решил бежать туда через тайгу, прилегающую к дороге. Впереди было его спасение, река уже промёрзла, по ней можно перейти на тот берег, а там, такая глухомань, что целый эскадрон может скрыться.
   Его сердце от быстрого бега рвалось из груди, было трудно дышать, но он пони-мал, его спасение только река и туда нужно быстрее добраться.
  Фрол, со Степаном  Кавериным, повернул на дорогу, ведущую к пристани, и не увидел беглеца, тот видимо скрылся  среди сосен. Он мгновенно сообразил, что Демьян движется к реке и попытается перейти на другую сторону по льду.
  - Стёпа, давай за мной! – Фрол слегка ударил коня нагайкой и рванул в сторону пристани.
  Когда они подскакали к деревянному настилу причала, беглец был уже на льду саженях в тридцати от берега реки, которая в этом месте была шириной  почти в четверть версты. Он шёл, осторожно ступая по льду, и не оглядываясь назад.
  Они соскочили с коней, и Степан, достав из-за спины ружьё, прицелился в беглеца.
 - Подожди Стёпа, ну не в спину же ему стрелять, суке!- тронул руку  напарника Фрол, и крикнул:
 - Эй, Демьян! Куда направился? Я же всё равно не дам тебе уйти. Не дам!
 Демьян  вздрогнул от этого крика, на секунду остановился, и вдруг лёд под ним треснул, и он начал проваливаться в полынью, отчаянно хватаясь за края льда.
  Фрол со Степаном видели всё это, видели его попытки выбраться из ледяного плена, но даже не пошевелились с места.
 - Фрол, друг, спаси! Я тебе все свои деньги отдам, не губи мою душу. У меня же дети растут, спаси. Не бери грех на душу,- Демьян продолжал тщетные потуги вы-браться на лёд, и не оставлял попытки разжалобить преследователей.
  Однако, увидев, что два человека на берегу, не двигаются с места, и не пытаются ему помочь, он ещё немного подёргался, а потом, подняв руки вверх, просто пошёл ко дну, выкрикнув напоследок какое-то проклятие в их адрес.
  - Ну, вот и всё. А ты хотел стрелять в него. Зачем? Жил как собака, и погиб как собака. А то спасите меня! Не берите греха на душу! Душегуб! Всё поехали обратно, надо нашим  казакам помочь уничтожить это проклятое место. И я прошу тебя, никому ничего не говорить, а если спросят, сказать, что мы Демьяна упустили. И ничего более. Поехали, - проговорил, нахмурившись Фрол.
  Степан понимающе кивнул головой, они хорошо знали друг друга уже много лет, когда служили вместе сначала во время Китайской войны, а потом и на войне с японцами.
  А Марфа, находя зарубки на соснах, всё дальше и дальше уходила в тайгу, пока на одной из открытых полян её не приметили казаки, и  не помчались в её сторону. Она раньше увидела двух конных, и от страха снова рванулась в чащу леса.
  Бежала запыхавшись сколько хватило сил, и кажется, оторвалась от казаков, хотя и сбилась с дороги ведущей к охотничьему домику.
   Найдя укромное местечко, она присела отдохнуть, наскоро перекусила салом с хлебом, запила квасом из фляги и, прислушиваясь, пошла, искать дорогу.
  Она плутала по тайге почти пять часов до самой темноты, но дорогу к  спасительной охотничьей избушке так и не нашла.  Заплакав от бессилия, она выбрала место под ветвистой елью и решила немного отдохнуть. Закрыла глаза и тут же задремала от усталости. Проснулась вдруг от ощущения того, что  она не одна, и кто-то  на неё смотрит.
 Она открыла глаза, вокруг была сплошная темень, а слева и справа, окружив её кольцом, сверкали горящие волчьи глаза.
  Казаки,   потерявшие беглянку в лесу, вернулись на постоялый двор, где всё бы-ло уже кончено. Все  подручные Демьяна были убиты, и теперь лежали во дворе прямо на голой земле, покрытые рогожей.
   В живых остался только  пятнадцатилетний мальчишка – Ефимка, как он себя назвал, подручный полового.
  Настроение у всех было не радостное, назавтра ждали городового и главное, не удалось найти Марфу.
  Но, шустрый Ефимка, сначала дрожавший от страха от увиденного, поняв, что хозяев больше нет, быстро организовал им закуски, и даже достал четверть спирта из подвала. Пить, правда, никто не согласился, а вот поесть захотели все.
  Потом мальчишка, взяв фонарь, накормил лошадей, и овец, действуя сноровисто и по-хозяйски, так, как его учил Демьян.
  Фрол, выставив охрану, приказал всем спать, завтра ему предстоял тяжёлый день объяснения с городовым. Было ведь решено взять всех живыми и судить, а на деле на дворе лежало пять трупов и  ещё двое сбежавших..
  Рано утром, как только рассвело, Фрол решился снова проехаться по следам Марфы, благо, что снег  ночью не шёл, и на его белом покрывале, хорошо были видны её следы. Один и его казаков, следопыт-охотник, вёл их за собой, кружа по лесу, и совершая немыслимые действия, которые совершала беглянка, видимо заблудившись в лесу.
  Наконец, недалеко от корневища огромного дерева, около огромной ели, они увидели на белом снегу, полном различных следов, среди которых выделялись волчьи: остатки одежды, разорванный кожаный мешочек с золотым песком на дне, большое количество десятирублёвых ассигнаций и охотничий нож, со следами крови на нём.
  Вот и всё, что осталось от женщины, совершившей так много зла и подлости за свою короткую жизнь, что даже в могилу её, нечего было положить, кроме золота и денег.
  Собрав золото и деньги, по три раза перекрестившись, казаки вернулись на по-стоялый двор, куда уже прибыл городовой Трофим Иванович Углов, начавший осматривать трупы во дворе.
  Фрол, уединившись с ним в  горнице хозяйской пристройки, подробно, до самой мелочи рассказал, как  было дело, упустив только эпизод со смертью Демьяна.
  Выслушав его, городовой покачал головой и сказал:
  - Да, ничего хорошего нет. Все мертвы, допросить некого, и хозяина с хозяйкой тоже нет. Мальчишка не в счёт, кто ему поверит, он ещё несовершеннолетний. Плохи дела, Фрол Данилыч.  Если мы заявим в  уездную полицию, то родные Демьяна  могут привлечь тебя к суду за убийство работников купеческого сына и его жены. Ты говоришь, что Марфа и сам Демьян, тоже скрылись?
 - Да,  Демьян скрылся через потайную дверь в заднем дворе, там даже следы имеются,- ответил Фрол, начиная понимать правоту Углова.
 - Ну, теперь представь себе, что  доберётся он до своих родных и сообщит им, что на них напали казаки из охраны прииска. Он это хорошо знает, а те сразу побегут к полицмейстеру. Ты знаешь, что мать Демьяна, Антонина Савельева - богатая купчиха и с большими связями, а? И что тогда сделает полицмейстер? Он, тут же по её настоянию и просьбе,  пошлёт сюда наряд полиции. Пошлёт опытных сыщиков и следователей, особенно если она подкинет ему лично рублей сто, двести. И те, найдут все улики против тебя и твоих людей, - Трофим Иванович пошевелил рукой свой седой ус, и внимательно посмотрел на Фрола.
  - Нет, не доберётся. Теперь уже не доберётся. Демьян сгинул в реке, когда убегал от нас, и перебирался на ту сторону. Лёд под ним треснул, он провалился под лёд в полынью, и тут же утонул, - решился открыть всю правду городовому, которого считал порядочным человеком, Фрол. Правда, о том, что Демьян молил о помощи, а они со Степаном, в ответ даже не двинулись с места, он решил не говорить, пусть это будет их маленькая тайна.
  - Ну, это же меняет дело Фрол Данилыч. Смотри, пошёл крупный снег, - он показал на окно. - И если мы сейчас поедем искать место, где погибла Марфа, то мы уже вряд ли его  уже найдём, всё заметёт, так ведь?
  - Так! – ещё ничего не понимая, ответил Фрол.
 - Ну, а на, «нет», - как говорят в народе, - и суда нет! Скажи, ты веришь своим людям? Они потом не сдадут тебя. Не разболтают о вашей незаконной операции по поимке преступников? – и Углов снова впился глазами в лицо Фрола.
  - Нет, не разболтают. Казаки - люди надёжные, здесь все мои однополчане, вместе с хунхузами ещё дрались, потом с японцами, тоже вместе воевали. Я им, как себе верю.
  - Ну и добре. Значит, остаётся  ещё мальчишка. Он всё знает, и всё видел, смыленный пострелёнок. Ну, его я беру на себя. Прошу тебя сходи в зал, и пригласи его сюда ко мне, я с ним побеседую, по-свойски.
   Через минуты три-четыре, Фрол вернулся в комнату вместе с Ефимкой. Оставил его наедине с Угловым, а сам пошёл к своим казакам, сидящим на скамейках в зале и ожидающих слова своего начальника.
  О чём говорил городовой с мальчишкой, так и осталось тайной, но спустя четверть часа, они вместе вышли из комнаты, и лицо мальчика было бледным, и очень испуган-ным.
  - Так, казаки, - начал полицейский свою речь громким голосом, чтобы сразу при-влечь к себе внимание.
– Вы совершили богоугодное дело, уничтожили лихих людей, но это ещё не всё. Это была частная собственность купчихи Антонины Савельевой из Сретенска, она подарила её своему сыну Демьяну, который, вместе с женой Марфой, и нанятыми ими работника-ми, грабили и убивали работников нашего прииска, возвращавшихся с деньгами к своим семьям. Сколько ими душ загублено, теперь, мы вряд ли узнаем, но то, что они все душегубы – это точно.
  Мы, с Фролом Даниловичем решили, что привлечём сюда полицейских, выследим их, арестуем, и будем судить, но Фрол Данилыч  немного посвоевольничал. И я его могу понять, он просто хотел  быстрее отомстить за брата Степана, погибшего по вине хозяина этого заведения. Ну, что сделано, то сделано.
   Теперь, что нужно сделать дальше. Там на дворе я видел трое саней и две телеги, а в стайке скотину – телёнка, и  десяток овец в овине. Всего на этом подворье пять лошадей, и всех их нужно запрячь в сани или телеги, насколько хватит упряжи. Туда погрузим овец и телёнка.
  Потом, поступим по-христиански: захороним   всех пятерых убиенных, хотя один из них инородец, подальше отсюда в тайге. Там земля ещё не успела промёрзнуть.
  А потом вернёмся сюда и сожжём это змеиное гнездо дотла, чтобы и следа от него не осталось. Я там видел запасы спирта и керосина у хозяев, так они помогут огню. Иначе поступить нельзя, зло должно быть наказано, у нас в миру его и так достаточно много. Я всё сказал, теперь ваше слово казаки,- закончил Углов свою речь, и внимательно оглядел всех сидящих в зале, недалеко от столов, на которых когда-то обедали и веселились посетители постоялого двора.
  Углов понимал, что совершает противоправные действия, говорит «неправильные», крамольные речи, потому что он ставленник и поборник законной власти, и должен стоять на его страже, а не нарушать  на каждом шагу, как случилось здесь.
  Однако в душе, он понимал, что поступает правильно, и если бы не настойчивость и решительность Фрола с его командой, неизвестно, сколько ещё загубленных жизней было бы на счету хозяина этого злачного места.
   Три часа ушло на то, чтобы найти подходящее место в тайге, вырыть могилы, опустить туда, завёрнутые  в  холщёвые простыни из шкафа хозяйки  - трупы, а потом засыпать могилы  и сравнять их с землёй, чтобы потом их никто, никогда не нашёл.
   Углов, с Ефимкой в этом деле не участвовал, они вдвоём принялись запрягать лошадей в сани, и телегу, чтобы погрузить туда овец и телёнка.
   Когда казаки, хмурые, но довольные, вернулись с этого не совсем радостного и привычного для них мероприятия, они, быстро связав овцам ноги, погрузили их в две телеги, а телёнка, со связанными ногами положили в сани, больше из дома никто ничего не взял, и даже ни к чему не притронулся.
  Все торопились быстрее уйти с этого проклятого места, и поэтому работа шла скоро. Наконец обоз, под предводительством Углова выехал из ворот, и двинулся в сторону прииска, а на дворе остались двое - Фрол, и его верный друг Игнат.
  Когда последняя телега скрылась из вида, они со знанием военного дела принялись за «работу», по уничтожению «вражеского объекта».
  Через час, деревянный дом вместе с по-стройками, запасами продуктов, зерна и сена полыхал огнём, причём огонь простирался выше тридцатиметровых корабельных сосен. Потом загорелся и забор. Фрол даже немного испугался, что огонь переберётся на тайгу, начинающуюся сразу за постоялым двором и  вокруг него. Но, слава Богу, всё обошлось.
  С неба, словно по  их заказу повалил крупными хлопьями снег, и он не дал по-жару распространиться дальше.
  Через час всё было кончено, на месте огромного здания, с дворовыми постройками постоялого двора, остались только дымящиеся головёшки, остовы печек и железных кроватей, да ещё закопченная,  кухонная утварь.
 Поглядев на «плоды своего труда», казаки вскочили в сёдла, перекрестились, и диким гиканьем выскочили на дорогу, догонять товарищей.
   Овец и телёнка на месте прирезали и передали в столовую, а Ефимку определили  подмастерьем к шорнику, занимающемуся ремонтом лошадиной упряжи, и он скоро забыл о том, что было там, в доме у Демьяна