Цветок на ветру старая версия

1. Огненная стена

Это был без преувеличения самый красивый закат, когда-либо виденный в жизни Асгволдом. Небо в западной части переливалось багряно-золотистыми красками, а с восточного края постепенно наползала бархатисто-черная ночь. Уже обильно рассыпало серебристые, голубоватые, нежно-желтые искры звезд, а с другого края неба в последних лучах солнца сияли расплавленным золотом шпили башен, и казалось, что если не отвести глаз прямо сейчас, то запросто можно ослепнуть.
Ночные цветы постепенно распускали нежные венчики, и дивный, пьянящий аромат плыл над Уретулом.
«Словно в последний раз цветут», — говорила в подобных случаях матушка, и Асгволд, невольно вспомнив ее слова, нахмурился.
Далира. Цветок долины. Уже невозможно было найти в старинных хрониках, кто и при каких обстоятельствах дал впервые стране это имя, но дал он его чрезвычайно метко. Цветы — главное богатство и непревзойденная красота Далиры. Такого разнообразия красок и форм невозможно было найти ни в одном уголке мира. Цветы, а еще реки — то тихие, плавно утекающие куда-то за горизонт, то шумные, бурливые, резво скачущие по камням; тенистые рощи и густые леса — вечнозеленые дубы, камелии, магнолии, сосны, пихты; бескрайние поля и стремящиеся к небесам высокие башни — вот то, чем славилась его родина. То, что не уставали воспевать художники и поэты.
Башни в Далире тоже были частью пейзажей, и встречались они самые разнообразные — и прямые, словно стрела, из необработанного грубого камня, и золотые, покрытые замысловатой резьбой, на вершине украшенные резными фигурами, и витые, по форме напоминающие затейливый головной убор. Изумрудные, фиолетовые, желтые, бордовые — они, как правило, идеально вписывались в пейзаж и обнаружить их неподготовленному человеку было не так-то просто. Жили в таких одиноких башнях ученые, воины, несущие караульную службу, а так же те, кто по природе своей предпочитал необжитые пространства и кого было практически невозможно встретить в столице — маги.
При мысли о магах на лицо Асгволда набежала тень. Те известия, что доходили до него в последнее время, были крайне тревожными. Конфликт магов, начавшийся на последнем заседании Конклава и с тех пор неумолимо разгоравшийся, перешел, похоже, в новую фазу. Отдельные стычки магов и даже серьезные массовые сражения с недавних пор проходили повсеместно. Вот уже несколько дней воздух был перенасыщен магической энергией и в ночное время светился так, что в городах даже перестали зажигать светильники — в них больше не было необходимости. Император Далиры, родной дядя Асгволда, пытался их увещевать, посылая посольства одно за другим, но маги, которые всегда держались подчеркнуто обособленно от обычных людей, не наделенных магическими способностями, просто игнорировали любые обращенные к ним слова.
Кто они такие, откуда пришли? Никто не знал ответов на эти вопросы. История происхождения магов терялась в глубине веков. Одни утверждали, что они прибыли извне, из других миров, и были по природе своей чужды и этому миру, и жителям, его населявшим. Другие доказывали, что маги такие же люди, как и все остальные, только наделены природой в силу неизвестных обстоятельств дополнительными способностями.
Однако какова бы ни была истинная причина, уживались маги с людьми плохо. Они жили в Далире, пользовались ее богатствами и милостью императоров, и поэтому были вынуждены оказывать ответные услуги — влиять на погоду, накладывать на оружие и доспехи воинов защитные чары, оберегать дома и леса от пожаров и искать скот крестьянам. Но уживались они плохо.
Асгволд подозревал, что они просто-напросто презирали людей, хотя никто, разумеется, не произносил подобного вслух. Однако факт оставался фактом — ни в одном городе, где жили люди, невозможно было найти жилище мага. У них была собственная столица недалеко от побережья, к северу от Уретула, куда не допускали людей, за исключением императора и его свиты. В основном же маги жили в разбросанных по Далире уединенных башнях, и в этом они с учеными были похожи — те так же предпочитали одиночество и чаще всего устраивали свои лаборатории вдали от людей. Правда, в отличие от магов, в городах ученые так же охотно обзаводились жилищами.
Однако последние новости превзошли все, когда-либо слышанное Асгволдом ранее. Конфликт магов зашел так далеко, что некроманты всерьез вознамерились использовать свой Артефакт — камень, от которого могли черпать силу — для создания какого-то сверхмощного заклинания. Подобный шаг нанес бы значительный урон другим магам — значительная их часть, в особенности магов сильных, должна была просто погибнуть. Однако были серьезные основания полагать, что этим дело не ограничится. Лучшие умы Далиры, к которым относился и отец Асгволда, не на шутку беспокоил тот факт, что в последнее время уже случались локальные выбросы некро-энергии — земля в радиусе двух с половиной миль вокруг башни, хранящей в сердце своем артефакт некромантов, была полностью выжжена. Перенасыщение воздуха магической энергией в сочетании с мощностью воздействия могло привести к поистине непредсказуемым последствиям, однако от просьб и предостережений некроманты просто отмахивались.
Асгволд горько усмехнулся. Кончено, какое им дело до страхов людей, когда на кону победа?
«Сегодня же вечером надо будет поговорить обо всем с дядей еще раз», — решил он твердо.
Конечно, было бы лучше, если бы это сделали мать или отец, но их обоих не было в столице — отец, архитектор и инженер, строил новый водопровод, который должен был напоить изнывающий от недостатка воды Уретул, и мать, конечно же, была при нем. Как всегда.
Асгволд подошел к окну и посмотрел на погружающийся постепенно в объятия ночи город. Уже двадцать пять лет, как его родители поженились, уже исполнилось двадцать три их сыну, и все равно они почти не расставались. До сих пор.
Нельзя сказать, чтобы история их любви наделала в свое время много шуму. Брак принцесс императорского дома со стоящими на более низкой социальной ступени подданными был делом для Далиры не таким уж и редким. Конечно, если девушка была согласна, то ее охотно выставляли на международный аукцион невест и выдавали замуж за сыновей правителей иных государств. Однако, если кто-либо из них, как мать Асгволда, желал устроить судьбу по сердечному выбору, то им не принято было препятствовать. Именно так в Далире появились князья — потомки императорского дома по женской линии. Сам Асгволд был князем, его отец — нет. В данный момент в Далире имелся всего один князь, сам Асгволд, племянник правящего сейчас императора, и еще пять княгинь — представительниц более отдаленных ступеней родства. Одной из них было всего три года.
Отношение ко двору Асгволд имел весьма отдаленное. Мать его, выйдя замуж, перестала участвовать в придворных интригах, и сын ее рос, интересуясь более наукой, чем всем остальным. Хотя знаменитым ученым он, конечно же, не был, тем не менее, от отца почерпнул многое. Гораздо лучше он владел мечом. А вот сплетни и интриги… К ним он относился без интереса, холодно. Может быть, именно за это его любил дядя? Он был уверен, и не без оснований, что от сына сестры может не ждать удара в спину.
Поэтому кому, как не Асгволду, говорить с дядей о магах? Сегодня вечером. Во дворце состоится большой праздник по случаю дня рождения императрицы, на который прибудет вся знать и вся родня. Только вот родители не смогут. Что ж, зато прибудет их сын. И невестка.
Асгволд нахмурился и посмотрел на дверь. Джерита запаздывала. Они поженились недавно, всего три месяца назад, и Асгволд еще не успел до конца изучить ее привычки, но опоздания до сих пор вроде бы не входили в число пороков.
Он взял со стола плетеный серебряный венец с изумрудом, напоминающий по форме виноградную лозу — знак княжеского достоинства и принадлежности к императорской семье — и как можно плотнее надвинул на голову. Закрепил на поясе охотничий рог, отделанный серебром и слоновой костью — так же непременный атрибут официального наряда князя, затем подумал немного и снял со стены меч. Кроме принцев и князей никто не мог приходить во дворец с оружием, и сегодня у Асгволда было большое желание воспользоваться своим правом. Вроде бы причин к тому особых не было, но голоса интуиции он привык слушаться, а потому решительно закрепил меч сбоку на поясе.
Он снова выглянул в окно и увидел, что свечение в воздухе, пожалуй, стало ярче обычного. Оно уже почти затмило звезды. По комнате прокатился легкий хрустальный звон, и Асгволд с удивлением посмотрел на потолок — подвески на светильнике слегка покачивались.
Внутри у князя нехорошо екнуло. Что, если он не успеет поговорить с дядей, и маги их опередят? Что станет с ними? С людьми, с Уретулом? Цветущая столица Далиры с мраморными мостовыми, позолоченными шпилями и пышными садам — что станется со всем этим? Конечно, император не сидел, сложа руки — уже много раз отправлял он к магам посланников, но до сих пор его усилия примирить их ни к чему не привели. Гордыня магов сказалась сильнее здравого смысла. Он попытался вспомнить, с чего все началось. Кажется, речь шла о каких-то местах в Конклаве. Слово за слово. Кто-то счел себя несправедливо обойденным, припомнились застарелые обиды. Природные маги, как называли тех, кто мог получать силу из внешнего мира, и некроманты и без того находились в натянутых отношениях. Ссора вспыхнула, как сухой лист, брошенный в костер, и вот уже который месяц между магами бушевала самая настоящая война. Конечно, пока она простых людей не затронула, но стычки магов случались уже постоянно, некромантов серьезно теснили, то и дело приходили донесения об уничтоженных башнях и убитых магах. Гвардейцы, посылаемые императором, натыкались на выставленную защиту и никак не могли достигнуть цели. И вот теперь слухи о намерениях некромантов. По-хорошему, следовало бы выставить всю эту магическую свору из Далиры вон.
Светильник на потолке отчетливо закачался. Что это? Землетрясение? Но откуда, ведь в Далире нет гор. Те, что ютились на границе с юга и севера, слишком далеко. И где, наконец, Джерита?
Тревога за жену еще не успела захватить князя, когда в коридоре наконец послышался топот ног. Жена вбежала, уже готовая к празднику, однако слегка растрепанная. Было видно, что она спешила. Вскрикнув при виде мужа, она бросилась к нему и, схватив его ладони, поцеловала каждую по очереди. Асгволд в раздражении отдернул руки:
— Я же просил тебя, забудь о придворных привычках хотя бы дома.
Жена виновато опустила взгляд:
— Прости, я слишком долго жила при дворе. Я исправлюсь.
— Что случилось?
Джерита оживилась и всплеснула руками:
— Я говорила с подругой — к ней приехал брат, он служит недалеко от границы, рядом с главной башней некромантов. Уже которую ночь у них не гаснет свет, постоянно кто-то входит и выходит. Там собралось множество народу. Необычайно много. Гвардия тревожится, они просят тебя еще раз поговорить с императором.
Асгволд нахмурился:
— Я сегодня как раз собирался.
— Хорошо, — облегченно вздохнула Джерита.
— На что они только рассчитывают, я не могу понять? Думают, что заклинание их не затронет? Что, если они слишком перегрузят Артефакт? Если процесс выйдет из-под контроля, то пострадать могут не только природные маги, но и некроманты тоже.
— Может быть, они придумали, как себя защитить?
— Хотел бы я знать.
На секунду повисло гнетущее молчание, и этот момент Джерита вскрикнула:
— Асгволд, что это?
Она ткнула пальцем ему за спину, и князь стремительно обернулся. Прямо на них двигалась зеленая с фиолетовыми сполохами стена огня. На одно бесконечно долгое мгновение князь застыл, словно парализованный. Стена стремительно ширилась и двигалась вперед с такой скоростью, что ни пешеход, ни всадник, находящиеся в непосредственной близости, не могли убежать от этого жидкого, светящегося огня, неумолимо поглощавшего траву, деревья и все строения ниже трех-пяти этажей.
Асгволд схватил жену за руку и с силой дернул, толкнув к лестнице так, что Джерита чуть не упала:
— Скорей! В башню отца!
Джерита подобрала юбки и побежала. Асгволд то и дело подталкивал ее, и наконец, когда казалось, что огонь уже лижет им пятки, они вбежали в лабораторию на седьмой этаж. Он прижал к себе жену, словно стремясь укрыть ее со всех сторон, насколько это возможно, и тут раздался взрыв.
«Наверное, некроманты все-таки привели свой план в исполнение, и теперь взаимодействие рассеянной энергии и Артефакта достигло максимума, — хладнокровно, словно бы отстранено, зафиксировал мозг Асгволда. — Каков радиус воздействия? Центр урагана скорее всего в башне Артефакта, и если он дошел до Уретула… Родители, скорее всего, не выжили — вряд ли после подобного можно уцелеть. Хотя проверить, конечно, необходимо. А кто же мог? Те, кто находился в подвалах и каменных башнях. Ученые, гвардия, кто-то из бедноты. Дядя и двор, наверное, погибли, знать, купцы и торговцы тоже — они все живут в обычных домах. Кстати, лошади еще могли выжить, ведь в конюшнях нет окон. С какой скоростью распространяется этот огонь и как быстро пойдет на спад? Заденет или нет центральную часть и восток Далиры?»
Так много вопросов и ни одного ответа. Они стояли, прижавшись друг к другу, а за окном, прямо под их ногами, бушевал порожденный магами ураган. Конечно, магам на простых людей всегда было наплевать, но ненависти к ним, как ни странно, у Асгволда не было. Наверное, сказывалось потрясение. Мозг ученого работал с лихорадочной быстротой, просчитывая возможные варианты. Хорошо, если все обойдется и площадь поражения у заклинания окажется не так велика, но если Далира погибнет… Что же, в этом случае придется искать новую родину. Искать людей. Прежде всего, людей. А когда их найдут… Именно в этот момент князь решил, что не возьмет в исход ни одного мага, если кто-то из них вдруг уцелел в этом котле. Пусть выбираются, как хотят. Сами.
К тому моменту, когда пожар стал утихать, на востоке уже забрезжила заря. Асгволд выпустил Джериту из онемевших рук и медленно, спотыкаясь на каждом шагу, подошел к окну.
У ног его, насколько хватало глаз, простиралась выжженная огнем пустыня. Пепелище. Уничтоженные сады, обугленные дома, черная, похожая на пепел земля. Прах.
Сожженные некромантами останки Далиры.
С губ Асгволда сорвался почти что звериный вой.

2. Гвардия

Некоторое время стояла неестественная, вязкая тишина. Можно было подумать, будто из мира исчезли все звуки, или маги поставили с какой-то им одним ведомой целью завесу, не дающую шуму внешнего мира пробиваться к людям.
Асгволд сорвался с места и, спотыкаясь от спешки на крутых ступенях, бросился вниз. Выбежал во двор, с силой хлопнув дверью о стену, и упал на колени. Некоторое время он просто сидел, уперевшись руками в черный, напоминающий мелкий речной песок прах, затем поднял руку и долго, очень долго разглядывал песчинки. То он в удивлении приподнимал брови, то вдруг начинал хмуриться. Поднимал глаза и всматривался куда-то далеко в линию горизонта, шевеля тихонько при этом губами, а после вновь начинал рассматривать то, что еще недавно было плодородной землей. В какой-то момент он достал меч и с силой вогнал в почву, пошевелил им, вынул и пристально всмотрелся в лезвие. Тяжело поднялся, вытер меч о полу испачканной чернотой котты и убрал в ножны.
В дверях, робко оглядываясь по сторонам, показалась Джерита. Асгволд вздрогнул, увидев жену, и словно очнулся от муторного, тревожного сна, наполненного кошмарами. С губ его сорвался тяжелый вздох.
— Ну, что? — спросила жена.
Князь покачал головой:
— Земля мертва на всю длину клинка.
Джерита смерила взглядом лезвие, опускавшееся ниже колен Асгволда, примерно до середины голени, и вздрогнула:
— Что же нам делать?
В голосе ее послышались истеричные, визгливые нотки. Она в отчаянии заломила руки, и Асгволд, не дожидаясь, пока истерика жены наберет силу, подошел и, взяв ее за плечи, хорошенько встряхнул. Джерита моргнула и посмотрела на мужа взглядом, полным отчаяния и мольбы. Так смотрят на родителей дети, попав в беду, подсознательно ожидая, что те сейчас во всем разберутся и защитят их, решив все проблемы.
— У нас нет времени, — отрезал Асгволд. — Скорее, беги в дом своих родителей, посмотри, что с ними, а после скорей возвращайся. Мне нужна твоя помощь, ты поняла?
— Да, — всхлипнула в ответ Джерита.
— Можешь по дороге забежать к подруге, если захочешь, но больше пока никуда не ходи.
— Я все сделаю.
— Хорошо.
— А куда теперь ты?
Асгволд снова нахмурился и, посмотрев в сторону башен гвардии, потер лоб. Те стояли закопченные, но, в отличие от домов, вполне крепкие. Огонь не дошел до верхних этажей, но большего из-за дальности расстояния было не разобрать.
— Я к башням гвардии, — наконец проговорил он. — Жди меня.
— Я все сделаю, Асгволд, — повторила жена и, всхлипнув, сорвалась с места.
Князь проводил жену взглядом и, развернувшись в другую сторону, быстрым шагом направился к башням.
Вокруг стояли черные, выжженные снаружи и изнутри дома. Те, что были построены из дерева, обратились в прах, и лишь одинокие печные трубы сиротливо возвышались посреди пустых прямоугольных пространств, еще вчера бывших теплыми, надежными, полными счастья и жизни жилищами. Можно было подумать, будто по городу прошла вражеская армия, старательно уничтожавшая все на своем пути. Но нет, это были не враги, но маги. Впрочем, есть ли разница между этими двумя словами?
Асгволд почувствовал, как у него похолодело внутри. Не осталось ни садов, ни клумб — огонь уничтожил абсолютно все. Впрочем, те дома, что были сделаны из камня, стояли обгорелые, без дверей и окон, но как будто целые. Он подошел к одному из них и заглянул внутрь. Пол покрывал слой черной пыли глубиной в несколько дюймов. Кое-где валялись потемневшие ножи, ложки, покореженные светильники. В самой дальней комнате прямо посредине лежал украшенный рубином кинжал, массивная золотая пряжка, несколько женских заколок и рядом изуродованное колье. Видимо, тут находились в момент гибели хозяева дома. Мозг отстраненно зафиксировал факт их гибели, и Асгволд подумал, что собственное его потрясение, пожалуй, не вполне прошло. Поворошив носком сапога жирный пепел и не найдя более ничего интересного, он вышел, более не оглядываясь, и направился прямо к башням.
Можно было подумать, что ум работает отдельно от самого Асгволда. Он бесстрастно фиксировал, подмечал детали, просчитывал возможные варианты действий, в то время как дух князя, его душа, как сказали бы в странах, где существовали боги, беспокойно металась, наблюдая картины разрушений, плакала и стенала, и князю казалось, что если это странное раздвоение прямо сейчас не кончится, то он просто-напросто сойдет с ума. Как много людей погибло? Уцелело ли хоть что-нибудь? Наверное, стоило исходить из худшего.
Вокруг стояли разрушенные стелы, мосты, фонтаны, лавки. То, что еще недавно было газонами, покрывал ровный слой пепла. Не слышалось пения птиц, и казалось, будто природа, ужаснувшись деяниям человека, убежала в далекие края. Если она, конечно, могла это сделать.
«А впрочем, маги — не люди», — подумал Асгволд, и от этой мысли ему стало чуточку легче.
Они монстры, твари, явившиеся в этот мир на погибель. В груди заклокотала глухая ярость, и Асгволд невольно прибавил шаг.
Императорский дворец стоял такой же мертвый, как и все остальное. Асгволд прошел мимо, не задерживаясь, и увидел, наконец, как из окон ближайшей башни на него глядят люди.
Да, именно на него. Никакой ошибки. Живые люди. Воздуха вдруг как-то сразу стало не хватать. Асгволд побежал, а гвардейцы уже махали ему руками, как тонущие при виде спасительного корабля, кричали что-то. Он отчетливо различил топот ног. К тому моменту, как Асгволд добежал до башни, десять солдат, вся дежурная смена, дружно высыпала на улицу. Они бросились к нему, наперебой крича:
— Князь!
— Князь!
— Что произошло?
— Что нам делать?
Голоса летели со всех сторон. Радостные, встревоженные. Асгволд поднял руки, и все разом смолкли. Князь, член императорского дома, Асгволд по праву рождения обладал теперь верховной властью в Далире, по крайней мере, до тех пор, пока не прояснится судьба самого императора. Это все понимали, и никому не требовалось объяснять очевидных вещей. Они стояли и, затаив дыхание, ждали.
А Асгволд вдруг подумал, что стена огня прошлась, пожалуй, по стране дважды, ведь она должна была на севере отразиться от гор. И где, в таком случае, следовало теперь искать живое?
— Ребята, — заговорил он и откашлялся. — Братья! Мы не можем знать наверняка, что произошло, но я почти уверен, что случившееся — дело рук магов. Некромантов.
Отряд загудел, послышались гневные голоса, и князь снова резко взмахнул руками. Воины успокоились. Асгволд продолжал:
— Они сделали это непреднамеренно, однако вина от этого не становится меньше. Они не хотели слушать просьбы и голос разума. Если вы захотите, позже я вам объясню подробности, а теперь нам надо спешить. Нужно выяснить, кто остался в живых, и собрать их. Собрать тех, кто смог уцелеть. Мы не знаем масштаб катастрофы, поэтому будем исходить из худшего, что погибла вся Далира. Если это не так, то приятно будет ошибиться. Если же нет…
Князь замолчал и обвел собравшихся взглядом. Увидел встревоженные, окаменевшие лица.
— Скачите, — продолжил он. — Возьмите в конюшнях лошадей, они наверняка уцелели, и ищите выживших. Они могут быть в подвалах и башнях. Там, где нет окон. Пусть все направляются сюда, в Уретул. Заодно посмотрите, как далеко зашел огонь на востоке, что стало с западом — с побережьем и гаванями. Возьмите воду и еду сразу, из подвалов домов — в дороге вам негде будет пополнить запасы. Вы поняли меня?
Со всех сторон полетели крики:
— Мы поняли, князь!
— Магов не брать! — добавил Асгволд.
— Само собой!
— Посмотрите, что с императором. Ищите солдат, ученых, людей в подвалах и погребах — они должны были уцелеть прежде всего.
— Все сделаем!
— Я буду ждать у себя дома, в башне.
Воины кинулись в разные стороны — кто-то к другим башням гвардии, кто-то к конюшням. Асгволд постоял немного, приходя в себя, и пошел домой. Необходимо было сделать кое-какие расчеты и все обстоятельно взвесить.
Через два часа прибежала Джерита и сообщила, что никто из ее подруг и семьи не выжил. А еще через полчаса гвардейцы доложили, что император с семьей так же, как и ожидал Асгволд, погибли.
Князь подошел к стеллажу отца и достал карту. Следовало продумать пути отступления на самый худший случай.

3. Поиски

Солнце все так же двигалось по небосклону, как вчера, как сто и тысячу лет назад. Если не выглядывать на улицу, то можно было поверить, будто ничего не изменилось, вот только непривычная, странная тишина давила на уши, угнетала.
Вскоре гвардейцы обнаружили первых выживших. Потерянные, напуганные, они бродили около своих пепелищ и совершенно не представляли, как им поступить дальше. Увидев гвардейцев, они обрадовались им, а узнав, что князь выжил, начинали оживать и деловито собирать вещи, какие могли найти. Те, что посообразительнее, брали съестные припасы, а после все, так или иначе, шли к башне Асгволда.
Впрочем, были так же те, кто более стойко перенес все, произошедшее с ними. Гвардейцы, получив от товарищей приказ, сразу шли в конюшню за лошадьми, а ученые собирали бумаги, сделанные впопыхах, сразу после трагедии, расчеты, и тоже шли к новому повелителю за советом.
В конце первого дня стало ясно, что выжило в столице не так уж много народу. Или не так уж мало, смотря с чем сравнивать. Две сотни гвардейцев — те, кто были на дежурстве в башнях; полторы сотни ученых и членов их семей. А вот сколько выжило простых людей, все еще оставалось неясно — поиски продолжались.
День и ночь, сменяя друг друга, прерываясь лишь на еду и краткий сон, искали они живых людей. Постепенно круг поисков расширялся.
Первых людей, пришедших к нему, Асгволд устроил прямо в своей башне. Места не хватало, и многих пришлось укладывать прямо на полу, но люди и этому были рады.
— Надо подумать о еде, — задумчиво проговорил Асгволд, глядя, как к башне приближается еще одна группа человек в десять.
Было ясно, что надолго их собственных припасов просто не хватит.
— Ничто, — махнул рукой кряжистый мужик лет сорока на вид с курчавыми, в беспорядке торчащими волосами, перехваченными надо лбом кожаным шнуром. Кузнец, как он представился. — Справимся, не переживай, князь. Далирцы народ запасливый.
Асгволд задумчиво посмотрел на него.
— Как тебя зовут? — наконец спросил он.
— Оймодд, князь, — с достоинством представился мужичок.
— Послушай, Оймодд, ты не мог бы заняться сбором продовольствия?
— Пожалуй, что смогу.
— Тогда собери группу надежных людей и прямо сейчас начинай. Бумагу я сейчас выпишу, чтобы вас не приняли за мародеров.
— Вот за это спасибо. А харчей-то никак много понадобится?
На мгновение князь задумался, а после ответил честно:
— Много. И надо будет еще больше. Скорее всего, нам предстоит длинный путь к побережью.
Мужик потер подбородок, что-то задумчиво промычал, а после кивнул:
— Понял. Все сделаю. Давай бумагу.
Асгволд быстро выписал документ. Оймодд ушел, а князь отправился на поиски Эйрана, капитана гвардейцев, неожиданно оказавшегося в свете недавних событий старшим над выжившими воинами. Тот как раз принимал доклад у прибывших.
— Как много у нас уцелело башен? — спросил князь.
— Да почти все. Только две погибли из-за того, что были открыты двери.
Асгволд вздохнул с облегчением:
— Хорошо. Капитан, я понимаю, что люди и так загружены, и все же прошу вас — пошлите группу человек в пять подготовить башни. Наша уже переполнена, а будут еще выжившие.
И уже более тихо добавил:
— Надеюсь…
Эйран положил руку на навершие меча и серьезно посмотрел на князя:
— Будет сделано. Пять человек мы можем отозвать.
— Спасибо, капитан. Когда вернутся разведчики, направляйте их прямо ко мне.
— Слушаюсь.
В животе у Асгволда голодно забурчало, и он попытался вспомнить, когда ел в последний раз. И не смог. Дни и ночи были заполнены делами почти до предела. Принять и распределить выживших, накормить, поддержать и ободрить их хоть немного, принять доклады и выдать новые указания. В свободное время он поднимался наверх и садился за расчеты, а после снова вынужден был спешить по делам. А вот еда… Асгволд обреченно махнул рукой и направился на кухню. Джерита как раз кипятила воду. Еще один ресурс, оказавшийся неожиданно ценным — источники, залегавшие у поверхности, высохли, а из более глубоких слоев воду было достать чрезвычайно сложно. Люди работали, однако ни сил, ни самых элементарных инструментов, необходимых для такого сложного, трудоемкого дела банально не хватало, а потому каждая добытая капля была на вес золота.
Он поплотнее прикрыл дверь, прислонился к косяку и устало провел ладонями по лицу. Джерита обернулась:
— Как ты, Асгволд?
Тот в ответ покачал головой:
— Не знаю. Я растерян. Я никогда не был лидером, вот в чем дело. И править меня никто не учил — в этом не было надобности. Был император, был его брат и семь принцев. Кому могло прийти в голову, что навыки управления потребуются именно мне? Что я уже сделал, жена, и что упустил? Разведчики разосланы, гвардия ищет выживших, сбором пропитания занимаются. Что еще я забыл?
Вид у Асгволда был потерянный и несчастный. Джерита вытерла руки, подошла к мужу и обхватила ладонями его лицо:
— Ты внук императора, мой дорогой. Ты справишься — кровь подскажет.
— Можно, я поем? — спросил он как-то по-детски трогательно.
Джерита нежно улыбнулась и поцеловала его:
— Конечно.
Она быстро положила ему порцию каши, налила бодрящего травяного напитка.
— Ты почти не спишь, Асгволд, — заметила она. — Посмотри на себя — совсем бледный и синяки под глазами.
Тот пожал плечами в ответ:
— Дел много.
— И все же я прошу. Отдохни.
— Хорошо, — не стал спорить князь. — Постараюсь.
В дверь постучали. Джерита вздрогнула. Вошел капитан Эйран:
— Князь, к нам прибыл еще отряд из ста пятидесяти гвардейцев. Разведчики собрали их по соседним городам и направили сюда.
Асгволд оживился:
— Спасибо, капитан. Я сейчас выйду.
Он быстро доел, залпом выпил напиток и, вскочив, поправил меч на поясе.
— Асгволд! — окликнула его Джерита. Тот обернулся. — Я прошу тебя.
Секунду князь молчал, потом кивнул:
— Я постараюсь.
И быстро вышел.
Вскоре от разведчиков стали поступать подробные, обстоятельные доклады. Далира умерла, больше в этом не оставалось сомнений. Картина, которую они застали в Уретуле после катастрофы, наблюдалась по всей стране. Черная земля, покрытая пеплом, сгоревшие дома, высохшие реки и озера. Ничего живого не росло больше на обширном пространстве от северных до южных гор. На западе изменилась береговая линия. Все суда, гавани портовые города — все ушло под воду. Лишь далеко у моря, почти у самого горизонта, одиноко торчали несколько островов. Приняв доклад, Асгволд схватился за голову. Самые худшие опасения подтвердились, и теперь вопрос, как им выбираться, встал неумолимо, во весь свой исполинский рост. Переход через горы невозможен — перевалы круты, к тому же лето кончается. Многие, слишком многие просто погибнут. Кораблей нет, значит надо построить новые. Но из чего? Надо обшарить все подвалы, все щели в поисках дерева. Любого, лишь бы оно способно было удержаться на плаву. Времени мало — еды становится с каждым днем все меньше, но даже это не самое страшное. Становится все меньше и меньше воды, а новую взять здесь и сейчас просто неоткуда. Еще один месяц они продержаться смогут, а дальше надо выбираться. За это время необходимо успеть собрать людей, собрать припасы, подготовиться к путешествию, насколько это возможно. А самое главное — постараться найти корабелов.
Асгволд поднял голову и устремил на Эйрана непривычно твердый, решительный взгляд. Тот вытянулся в струнку.
— Слушайте меня, капитан, — проговорил Асгволд.
И принялся отдавать приказы.
И снова гвардейцы, подгоняя коней, подобно выпущенной стреле полетели во все концы погибшей империи. Искали тех, кого еще возможно было найти и спасти, поторапливали уже идущих, отмечали уцелевшие подвалы на пути к побережью, в которых имелись еда и питье. Создавали склады. Искали дерево, залезая для этого во все возможные щели. И все слали, слали доклады в Уретул, к повелителю.
Стало известно, что Башня Некро-Артефакта стоит, развороченная до самого основания. Больше не оставалось сомнений в том, кто виновен в постигшей народ беде. По дорогам потерянно бродили младшие маги и ученики — те, кто смог выжить. Гвардейцы отгоняли их с мечами в руках, заодно не позволяя людям устроить самосуд.
К исходу второго месяцы стало ясно, что выжило чуть больше двух тысяч гвардейцев, почти тысяча ученых и членов их семей, а так же около двух тысяч простых людей, среди которых удалось найти мастеров — кузнецов, плотников, оружейников, кожевников, каменщиков и корабелов. Асгволд еще раз перечитал списки. Треть выживших — те, кто действительно мог быть полезен, и это не считая гвардии и науки. Похоже, им действительно повезло, хоть в чем-то.
Асгволд подошел к окну и посмотрел на закат. Такой же, как и всегда. Что ж, пришла пора прощаться с Далирой. Надо искать новый дом. Завтра. Завтра он обо всем объявит людям, а пока необходимо хоть немного поспать.
Он собрал пергаменты в стопку, постелил теплый плащ и устроился прямо на полу.

4. К морю

Когда Асгволд произнес речь, установилась задумчивая, почти что абсолютная тишина. Люди переминались с ноги на ногу, чесали в затылках. Идти. Конечно, оно понятно, что оставаться на месте дольше нельзя — они все умрут. Но куда им отправиться? Где найти приют?
Один за другим все поднимали глаза и смотрели на Асгволда. Что он скажет? Куда решил повести их князь? В глазах людей светились надежда и вера. Да, он молод, но в последние месяцы успел себя показать. Они поверили ему. И теперь ждали.
— Что скажешь, князь? — спросил кто-то из толпы, и Асгволд поднял руки.
— Я мог бы вам ответить, но пока не буду — мне необходимо все еще раз хорошенько обдумать. В таком деле невозможно ошибиться. Пока же перед нами стоит более близкая и насущная задача — добраться до побережья и построить флот. Корабли, которые смогут довезти нас до цели. В путь!
Люди зашевелились, загомонили. Корабли. Что ж, эта цель близка и понятна. И правда, о чем беспокоиться? Князь обо всем позаботится и все решит, а их дело — выполнять его указания.
— Веди, князь! — выкрикнул первый, и за ним подхватили остальные.
Асгволд улыбнулся и с облегчением вздохнул. В путь.
Начали собираться. Навьючивали на себя, на лошадей. Даже если в пути не смогут их прокормить, то лучше уж потом пустить на мясо, чем теперь просто так, без пользы, зарезать.
Брали все, что только возможно было забрать. Инструмент — мужики ни в какую не желали с ним расставаться и тащили, согнувшись в три погибели под тяжестью вьюков. Теплые вещи — все, какие только можно было найти. Игрушки и всякие бесполезные, но милые сердцу вещицы частично бросали, частично все же пытались забрать. Нехитрый домашний скарб — ложки, кружки, тарелки, кастрюли с ковшами. Мужики ругались, говорили, что лучше на месте наделать новые, но особенно упрямые не сдавались.
Караван двигался медленно. Помимо всего прочего несли пищу объемом на один дневной переход. Часто приходилось останавливаться — сил хватало далеко не у всех, а бросить слабых было решительно невозможно. Имелось в отряде несколько слепых, один, потерявший во время катастрофы руку и один, не успевший оправиться после контузии. Капитан Эйран ругался, но поделать ничего не мог — телег, на которые можно было бы их посадить, в наличии не имелось. Приходилось ждать.
Доски на дрова жечь Асгволд категорически запретил. Костры топили конским навозом, а за частую ели пищу прямо сырой, когда была такая возможность. Люди пообтрепались — дорога и отсутствие элементарных условий давали себя знать.
«Будет чудо, если мы доберемся до полуострова без потерь», — думал князь.
Полуостров на севере. Он уже точно решил, куда они пойдут. Вотростен, что значит «новый дом» на языке Далиры. Просто и без затей. Вот только сообщать об этом пока рано. Край суровый, мало гостеприимный. Но других вариантов нет — все остальные окрестные земли давно заселены, и вступать в какие-либо споры за их владение они сейчас не в состоянии. И идти к кому-то в услужение за кров и кусок хлеба не вариант — такой путь, по сути, ничем не отличался от рабства. Длительного же пути они не перенесут. Правда, придется соседствовать с оборотнями. Но до сих пор люди-кошки показывали себя с самой привлекательной стороны. Их владения отделяла от Далиры высокая гряда, однако торговые отношения были давно налажены, и Асгволд с надеждой смотрел в будущее. Он обязательно отправит к оборотням послов, когда они прибудут на место. Коты наверняка не откажут — это не в их правилах. Если не нарушать границ и законов, то рыси всегда шли навстречу. Да, шанс есть, и довольно большой.
Асгволд всматривался в горизонт. От края до края простиралась выжженная, пустая земля. Сердце щемило, иногда становилось трудно дышать. Ушло все, что он когда-либо знал и любил. Погибли родители, погиб прекрасный, ни на что не похожий мир. Мир науки и магии, мир разума и злой воли.
Асгволд скрежетал зубами. Злой воли магов. Ненависть к ним разгоралась в сердце его день ото дня. В такие минуты он забывал про собственный миролюбивый нрав и готов был голыми руками задушить мага, попадись ему хоть один. Но те, уже, видимо, все осознав, избегали каравана.
Они шли, а вечером останавливались, разбивали лагерь, разводили костры. На скудном топливе готовили еду, кипятили воду. Потом костры потухали, а люди ложились спать, закутавшись потеплее и глядя на бескрайнее, холодное небо. Иглисто-черное, равнодушное. Что ждало их впереди? Все гадали, но никто не мог найти ответа. Разве можно было предположить, когда сеяли хлеб по весне, что собрать его уже не придется? Что нужно будет собираться и уезжать, куда глаза глядят, надеясь на милость судьбы, в которую, по большому счету, никто в Далире не верил, равно как и в богов.
Тяжелые вздохи, всхлипывания, сдавленные стоны — звуки стали эти для Асгволда привычны. Он часами ходил, меряя шагами лагерь, и все думал, думал, думал. Думал о прошлом, о будущем. О том, что ждало их впереди. Мысли бродили по кругу и никак не желали соскочить с наезженной колеи. Иногда чудилось, что все происходящее дурной сон, что он скоро пробудится, а дурман развеется, рассеется без следа, и что все они будут со смехом и легким изумлением вспоминать странное видение. Может быть, кто-то решит показаться лекарю. В самом деле, разве может здоровое сознание породить подобное? Но сон не проходил. Асгволд готов был рвать на себе волосы, хотелось выть, исторгая боль из груди криком. Но он не мог. Он князь, на него смотрят люди. Глядят с надеждой и верой. Он закусывал кулак или запястье, раздирая почти в кровь руку, но не позволял ни единому звуку сорваться с губ. Ночь проходила, и опять становилось немного легче. Асгволд собирал самого себя в кулак и отдавал приказания. Он князь. Он не имеет права распускаться. Только иногда отчего-то тоненько щемило в груди, но он не обращал внимания. Все пройдет.
Джерита не сводила с него встревоженного взгляда. По ночам, дождавшись, пока усталость сморит его, она садилась рядом и принималась молча гладить по голове, перебирать волосы, и Асгволду становилось немного легче, и он с благодарностью пожимал ее руку. Время от времени она шла к лекарям и приносила какой-то дурно пахнущий отвар. Он не спрашивал, что в нем, просто молча принимал и пил. Становилось легче. Боль в груди отступала, сознание прояснялось, и князь снова вел осиротевший народ вперед, вселяя уверенность решительным, спокойным видом.
Прошло три недели, а может и больше — они давно сбились со счета, а отметки делать было негде — когда в той стороне, где черная земля сливалась с белесыми, бледными небесами, показалась пронзительная, яркая полоска моря. Асгволд сделал знак остановиться. Долго всматривался он до боли в глазах, а потом, когда понял, что это не мираж и не бред больного воображения, то опустил лицо в ладони и открыто, не имея сил больше сдерживаться, зарыдал.

5. Вотростен

Первая часть пути была наконец-то окончена. Люди разбивали лагерь, устраивались обстоятельно, капитально. Никто не знал, сколько им придется провести времени на берегу.
— Капитан, — обратился Асгволд к Эйрану. — Пожалуйста, найдите мастера Фридрольва. Пусть придет завтра ко мне с расчетами.
— Хорошо.
Асгволд стоял и смотрел, как прибой лижет почерневший берег. За спиной постепенно стихал гул голосов. Что ж, настало время двигаться дальше. Мысли его теперь устремились в будущее. Как сложится у них там жизнь? Что нужно будет сделать в первую очередь? Жилье, еда… Асгволд лег на землю, завернувшись в плащ, и под эти мысли незаметно уснул. Впервые за последние несколько ночей.
Когда он проснулся, солнце поднялось уже высоко. Над лагерем разносились деловитые выкрики. Соблазнительно пахло мясом и какими-то травами. Князь встал, наскоро умылся, получил свою порцию из рук Джериты, а едва он допил последний глоток воды, как пришел Фридрольв в сопровождении двух корабелов.
— Что скажете? — спросил Асгволд у мастера.
Фридрольв считался одним из лучших инженеров. Конечно, после отца. На лицо Асгволда набежала тень, но он усилием воли отогнал грусть. Сейчас не время.
Старик откашлялся и вышел вперед:
— Асгволд, мы уже месяц прикидываем так и эдак, и ничего хорошего, если честно, у нас не получается.
Князь нахмурился:
— Почему?
Фридрольв сел на землю и разложил схемы:
— Вот смотри. Нас пять тысяч человек, не считая грузов. Хотя, конечно же, мы и его считаем. Если брать корабль вместимостью хотя бы в сто человек, то даже в этом случае нужно построить пятьдесят судов.
— А у нас сроку месяц.
— От силы. Потом пройти по морю станет практически невозможно — наступает осень. И это при том, что суда такой вместимости достаточно сложны по конструкции. Но даже если нагрузить их вдвое, втрое — все равно получается слишком много.
— А если их сделать больше размером?
Фридрольв покачал головой:
— Нельзя. У нас нет нормальных материалов, пригодных для кораблестроения. И вообще много чего нет. Судно просто развалится на воде.
— Что же ты предлагаешь?
Белая шапка волны лизнула берег и рассыпалась множеством брызг в опасной близости от пергаментов. Фридрольв нахмурился и передвинул расчеты в сторону.
— Что же ты предлагаешь? — повторил Асгволд.
Старый инженер посмотрел князю в глаза:
— Строить плот.
— Плот?
— Да. Много плотов. На это у нас хватит возможностей. Настелим доски в несколько слоев — они выдержат. Далеко нам плыть?
— В Вотростен.
— Это я и сам понял. Где он будет располагаться?
Асгволд, сообразив, с улыбкой покачал головой:
— Извини, я уже привык думать о Вотростене, как о названии. Полуостров к северу от земель оборотней.
Некоторое время все молчали. Корабелы переминались с ноги на ногу, Фридрольв о чем-то размышлял, глядя в морскую даль, Асгволд, тщательно скрывая нетерпение, ждал. Наконец, старый мастер тяжело вздохнул и заговорил:
— Что ж, вероятно ты прав — иного выхода нет. Это единственные свободные земли, а более далекого пути мы не выдержим. Да и есть ли они в дальних краях, тоже большой вопрос. Но тогда, князь, все становится проще — мы можем плыть вдоль мертвых берегов Далиры на плотах, а потом, когда начнутся обжитые края, нанять нормальные корабли. Мы успеем добраться прежде, чем северные моря скует льдом.
Асгволд почесал бровь:
— За корабли придется заплатить. А впрочем… Есть у меня на подобный случай небольшой резерв. Справимся.
Он встал, отряхнул колени и уже твердым, решительным голосом отдал приказ:
— Стройте плоты. Времени у нас мало, поэтому поторопитесь. Капитан! Пусть люди поступают в распоряжение Фридрольва и корабелов. Работать будут все, включая женщин и детей.
— Слушаюсь! — отсалютовал Эйран.
И закипела работа. Люди несли доски, связывали их под руководством мастеров в крепкие, надежные плоты. Князь торопил их и сам работал наравне со всеми, а по вечерам, сев на берегу и глядя, как солнце опускается за кромку воды, и на медленно темнеющем небе зажигаются первые звезды, делился с тихонько сидящей рядом Джеритой своими мыслями, планами.
— Я иногда думаю, — говорил он, — что я делал бы сейчас, не случись всего этого. Наверное, сидел бы дома и вел обычную, ничем не примечательную жизнь князя — ходил бы в театры и на балы, по утрам иногда посещал тренировки. Может быть, заглядывал бы в башню к отцу. И они с матерью были бы живы. И мы бы, возможно, уже ждали ребенка.
Джерита тихонько вздыхала и улыбалась нежно, мечтательно:
— Дети у нас обязательно будут. Потом, когда мы построим для них дом. Им будет проще, чем нам — для них Вотростен станет родиной. Они полюбят его. Ни о чем не переживай, Асгволд. Все будет хорошо. Я с тобой.
Князь в ответ обнимал жену и клал ее голову себе на плечо. Прижимался щекой к густым волосам и думал, что не будь ее, ему было бы гораздо, гораздо труднее. Выдержал бы?
Вскоре настала пора объявить, куда они все направятся. Теперь, многократно все обдумав и взвесив, он был уверен в принятом решении и готов был ответить на возможные вопросы.
Вечером, после окончания работ, после ужина, он собрал народ. Все притихли, внимая. Земли к северу. Рядом с оборотнями.
Асгволд явственно читал растерянность на их лицах. Объяснял, что другого выхода нет. Клятвенно обещал, что они справятся и что новый дом будет почти так же хорош, как и прежний, только немного другой. А еще, кончено же, им придется приложить силы, но разве им привыкать?
— Оно конечно, — бормотал кто-то, — для самих себя…
— Не впервой…
— И то, если князь обещает…
— Знает, поди, лучше нас…
Мужики кряхтели, качали головами, щипали усы, а в какой-то момент, подтянув пояса, устремляли на князя прямой, уверенный взгляд.
— Веди, князь, — объявил Оймодд, за прошедшие месяцы незаметно ставший кем-то вроде старосты. — Мы пойдем туда, куда ты укажешь. До сих пор ты нас ни разу не подводил.
Толпа согласно загудела, а Асгволд, наклонив голову, прошептал одно слово:
— Спасибо.
Принялись деловито укладывать вещи. Собирали в тюки, приносили к плотам, связывали как можно крепче. Асгволд еще раз проверил то, что захватил из Уретула: собственный венец, охотничий рог, меч, а еще императорскую корону и парюру императрицы. Последними он намеревался когда-нибудь расплатиться. За корабли, за помощь оборотней. Они ни за что не станут просить милостыню. Корона императора — последнее, что осталось от ушедшей в небытие власти и последнее, что мог отдать погибший император людям. Многие столетия она была просто безжизненным, ни к чему не пригодным символом, так пусть теперь, на переломе истории, подарит обездоленному народу новую жизнь.
Он тщательно упаковал драгоценности в мешок и повесил за плечи. Пора отчаливать. Он еще раз обвел взглядом опустевший берег и проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Через несколько столетий, вероятно, здесь будет пустыня.
Кто-то из ученых услышал его и эхом откликнулся:
— Ты прав, князь.
Пески занесут то, что еще осталось, рельеф сгладится, и разве только одинокие башни подскажут путникам, что когда-то в этих краях кипела жизнь. Но и башни, кончено же, не будут стоять вечно.
Берег медленно проплывал мимо. На ночь они причаливали, чтобы поспать на твердой земле, а утром снова пускались в путь. Слез уже не было. Видимо, что-то внутри, часть души, что принадлежала Далире, умерло навсегда. Князь сухими глазами смотрел в даль, вот только челюсти его почти всегда были сжаты, на губах почти не мелькала улыбка, которая не сходила с его лица в прежние годы, да на висках появилось несколько седых прядей. И это в двадцать три года.
Плыли не слишком долго — всего десять дней. На кораблях они преодолели бы путь быстрее, ну, а пешком медленнее, так что не на что, в общем-то, было жаловаться. Море становилось все более и более бурным. Налетал шквалистый ветер, вздымая седые, свинцово-серые волны. Холод пробирал до костей, было мокро и зябко. Плакали дети. Один из плотов перевернулся и весь груз пошел ко дну. Там была еда. Не вся, конечно, однако им, тем не менее, пришлось потуже затянуть пояса. На десятый день миновали горную гряду и начались земли прибрежных государств.
Причалили. Асгволд выслал вперед гвардейцев. Те вернулись вскорости в сопровождении местного пограничного отряда. О постигшей Далиру беде здесь уже были наслышаны — волна цунами, поднятая Артефактом, краем прошла по здешним местам, к тому же все видели, как за горами светился зеленым воздух.
Долго объяснять никому не пришлось. Командир отряда направил гонца к правителю, и тот вскоре пригласил Асгволда со свитой для переговоров.
Князь взял с собой десяток гвардейцев, оставил народ под присмотром Эйрана и Оймодда, и отправился в путь. Он торопился, а потому не обращал внимания на мелькающие по бокам дороги пейзажи, на трактиры, деревни, леса.
Переговоры длились всего пол часа. Правитель Асхэлы накрыл к приезду князя Далиры роскошный стол, но тому кусок не лез в горло. В конце концов, Асгволду удалось купить пять рыбацких баркасов, некоторое количество зерна и круп, а так же арендовать для переправы до Вотростена торговый флот. Взамен же он отдал корону императора.
Правитель дрожащими руками, с благоговением принял ее, и тут же распорядился подготовить договор. Дело было сделано. Асгволд вздохнул с облегчением и впервые за весь день позволил себе немного поесть.
Через два дня к бухте, где нашли приют выжившие, вошел флот. Встал в отдалении от берега, а через несколько минут на воду были спущены шлюпки.
Раздались крики. Кто-то начал прыгать, махать руками. Женщины подхватили на руки малышей, принялись поспешно складывать вещи.
Последняя часть пути стала для людей настоящим отдыхом. Не прошло и нескольких дней, как караван судов обогнул западный полуостров, и потянулись поросшие густыми лесами берега. Вотростен. Не только Асгволд, все уже называли эти земли именно так. Густые, высокие леса росли плотной стеной, а между лесом и морем змеилась тонкая полоска берега. С моря уже подступали льды. Где-то здесь начинались границы холодных течений, определявших местную погоду.
— Как ты думаешь, капитан, — обратился к Эйрану князь, задумчиво изучая берег, — в этих краях живут боги?
Капитан вздрогнул и обернулся, не в силах скрыть изумления:
— Боги, князь?
Асгволд кивнул:
— Именно боги.
Эйран пожал плечами:
— Не знаю. Дикие племена, что обитают за горами, к югу от Далиры, признают богов, однако мы всегда верили в науку, в разум.
— И в магию. Ты прав, дружище, но теперь их нет. Однако людям необходимо во что-то верить.
Эйран задумчиво потер подбородок.
— Я не знаю, — наконец заговорил он. — Я не слишком силен в подобных вещах, моя стихия — меч. Однако, возможно, ты прав. Что ж, пускай, в таком случае, будут боги, почему бы и нет.
Асгволд подошел к фальшборту и до побелевших костяшек сжал поручень. До рези в глазах всматривался он вперед, словно силился рассмотреть грядущее.
Через два дня перед беженцами распахнулась равнина. Асгволд велел капитану остановиться и долго стоял, прикидывая, годится ли это место для лагеря. Нет, для города. Того, что они однажды построят. Наконец, он вздохнул и отошел от борта. Ладонями потер глаза.
— Мы высаживаемся, — проговорил он тихо.
Его услышали. Палуба взорвалась восторженными криками, и их мгновенно подхватили на других кораблях.

6. Оборотни

Вскоре на берег были сброшены сходни. Нагрузив на спины тюки с вещами, люди спускались на твердую землю и немного смущенно оглядывались.
Многие зябко ежились — северный ветер пробирал до костей.
— На берегу задерживаться не будем, — объявил Асгволд. — Пусть сразу отправляются вглубь земель. Недалеко, буквально несколько миль. Проследи, Оймодд.
— Понял, князь, — кивнул староста и отправился наводить порядок.
Низкое серое небо нависало, давило. Асгволду, привыкшему к бескрайней, пронзительной синеве Далиры, было слегка неуютно. Чуть вдалеке, справа и слева, точно молчаливые стражи, тянулись сосны. Иссохшие, пожелтевшие травы испуганно жались к земле, и снег уже припорошил ветви кустарников. В этих краях зима стояла у самого порога.
«А у нас ничего нет, — думал Асгволд. — Еды надолго не хватит. Жить и то негде, а постройка даже самых простых домов займет время. И это при том, что никто не строил прежде домов для столь суровых условий».
Список нерешенных задач все ширился. Асгволд ехал и рассеянно оглядывался по сторонам.
Вдруг вдалеке дрогнула ветка дерева. Зверь? Птица? Асгволд насторожился. Тишина стояла почти неестественная, только свист ветра напоминал, что происходящее отнюдь не сон, и они все еще живы.
Асгволд выбирал подходящее место. Такое, которое в будущем можно будет превратить в крепость. Возвышенность, по возможности с источниками воды в непосредственной близости.
Люди плелись, устало вздыхали. Князь чувствовал, что силы их на исходе. Часть гвардейцев, вместе с несколькими опытными рыбаками, остались на берегу, чтобы вытащить и укрыть на зиму баркасы, остальные шли по бокам колонны и хмуро оглядывались по сторонам.
Вскоре, однако, Асгволду показалось, что он видит подходящее место. Высокий холм посреди огромного поля. Подойти незамеченным к расположенной там крепости будет невозможно. Чуть в стороне поле пересекала неширокая речка. Возможно, со временем и другие источники обнаружатся. В крайнем случае, следующим летом они смогут вырыть колодцы, а до тех пор воды хватит. Асгволд сделал знак, и колонна остановилась. Люди напряженно молчали, жадно вглядывались в фигуру князя. Что он скажет?
— Можете располагаться. Прибыли.
Слова его приветствовали бурными криками. Поднялась суета. Весть о том, что долгий путь завершен, казалось, даже в самых усталых вдохнула жизнь. Оймодд отдавал распоряжения, не давая хлопотам скатиться в хаос. Асгволд напряженно вглядывался в горизонт. Какая-то мысль не давала покоя, зудела на краю подсознания. Уже не в первый раз за последние два дня на пути их следования вот так же дрожали отдельные ветки. Случайность? Он не знал наверняка, но не мог позволить себе расслабиться. Что, если это как-то связано с магами? Он уже собирался было отдать приказ выставить охрану, как вдруг из-за деревьев показались тени. Звери. Огромные твари, видом отдаленно напоминающие рысей. Кто-то, увидев их, закричал. Асгволд схватился было за меч, но потом, сообразив внезапно, что происходит, расслабился.
Последним из-за деревьев вышел человек. Мужчина. Он пересек разделяющее их пространство и дал знак зверям держаться поодаль.
— Здравствуй, князь Далиры. Мир вам.
Зрачки говорящего сузились до двух узких вертикальных щелочек. Так и есть. Оборотни. Их давние соседи. Прежде он никогда не видел кого-либо из народа кесау лично, но был наслышан. Но что они делают здесь, так далеко от собственных земель? Или далирцы опоздали, и Вотростен теперь заселен оборотнями?
Последняя мысль заставила Асгволда нахмуриться. Их здесь не меньше двух сотен. Для людей-кошек это очень много. И что далирцам делать теперь?
— Меня зовут Ламару, — продолжал тем временем командир. — Я брат нашего повелителя.
Князь расправил плечи и посмотрел не мигая, в упор:
— Мое имя Асгволд.
— Мы пришли, чтобы помочь вам.
Асгволд вздохнул с облегчением. Гораздо приятней иметь оборотней друзьями, чем врагами.
— Как вы узнали о нашей беде?
Ламару едва заметно улыбнулся:
— Трудно проглядеть такую катастрофу. Пограничные стражи видели за горами сияние. Мы послали разведчиков, и они доложили, что Далира мертва. Было ясно, что если кто-нибудь выжил, то он будет пытаться выбраться из страны. Несколько кесау остались дежурить у перевала, ну, а наш отряд послали к побережью. Нам повезло.
— Точнее, повезло нам.
Оборотень вновь позволил себе продемонстрировать улыбку.
— Вы не справитесь сами, — сказал он уверенно.
— Я знаю, — не стал отрицать очевидное князь.
— В моем отряде много строителей. За несколько дней мы можем сложить дома, пригодные для жизни в здешних условиях. Если конечно твои люди, князь, отправятся на заготовку дерева.
Асгволд оглянулся на Эйрана. Тот постоял секунду, потом молча кивнул и ушел отдавать приказ. Оборотень проводил его долгим взглядом.
— Еще мы можем помочь вам после заготовить пищу. Никто, кроме нас, не знает эти леса. По крайней мере, пока. Вы сможете навялить мяса или засолить его.
— Спасибо тебе, брат правителя, — от всего сердца поблагодарил князь.
— Не о чем говорить. У нас свой корыстный интерес в этом деле. Ясно, что рано или поздно полуостров все же будет заселен. Правитель подумал и решил, что выгоднее иметь в качестве соседей тех, с кем уже много веков установлены добрые отношения.
Вдруг оборотень хищно повел ноздрями, втянул воздух, и в глазах его на короткое мгновение мелькнул гнев.
— Что случилось? — спросил обеспокоенный Асгволд.
Ламару помолчал несколько секунд, а потом покачал головой:
— Потом скажу, князь, когда буду уверен.
Асгволд посмотрел в глаза зверю.
— Хорошо, — наконец проговорил он. — Располагайтесь. Вам есть, где остановиться?
Ламару обвел рукой поле:
— Мы коты и можем спать, где угодно, хоть прямо на снегу. А вот вам надо поторапливаться. Апотин!
Один из оборотней выступил вперед и коротко рыкнул.
— Апотин, отведи своих поближе к реке, и начинайте устраиваться.
Зверь снова взрыкнул и не спеша, вперевалочку, двинулся к реке. Прочие оборотни потянулись за ним.
Люди, все это время стоявшие почти не дыша, потихоньку начали шевелиться, возвращаться к брошенным пожиткам и прерванным делам. Асгволд подошел ближе к предводителю отряда:
— Спасибо тебе, Ламару, ваша помощь неоценима. Я сам хотел просить вас о том же, но не в качестве милостыни, нет. Нам есть, чем заплатить.
— Разговор о деньгах не всегда уместен.
— Я понимаю, но речь не о еде и домах. Нам нужно зерно, инструменты, скот — козы, лошади. Да еще много чего, если подумать. У меня с собой драгоценности погибшей императрицы. Я хотел отдать их вам.
— Это все, что у вас есть, я правильно понимаю?
— Да, — ответил Асгволд честно.
Ламару промычал что-то себе под нос и прищурился:
— Ты слишком много предлагаешь за скот и хлеб. Думаю, мы могли бы вам помочь с постройкой постоянного жилья.
Асгволд даже не стал скрывать, что рад предложению:
— Лучше крепости. Дома мы построим сами, но за помощь с постройкой крепости были бы благодарны.
— Хорошо. Пиши список, князь, а я пошлю гонца к брату.
— Спасибо тебе.
И снова закипела работа. Люди валили деревья и стаскивали их к лагерю, оборотни же возводили дома. Крепкие, приземистые, из цельных бревен, с двускатными крышами, они были в несколько раз длиннее обычных домов и чем-то отдаленно напоминали казармы. Окон в них не делали. Ламару объяснял:
— Нам пока нечего вставить в проемы — ни стекол, ни даже завалящих бычьих пузырей попросту нет. К тому же так будет лучше сохраняться тепло. А когда будут построены постоянные дома, в этих вы сможете держать скот.
После этого разговора Асгволд вписал оконные стекла в список того, что необходимо было закупить у оборотней.
Впрочем, никто не жаловался — люди были рады и таким жилищам. Те выходили на удивление теплые, так что самые неприхотливые даже не топили дополнительно для обогрева очаг, по крайней мере пока, до становления зимних холодов.
А погода портилась быстро. Все чаще и чаще шел снег. Вот уже скрылись под белым покровом травы. Лед на море окончательно стал, и многие со страхом думали о предстоящей зиме. Чем они будут питаться? Хватит ли того, что смогли запасти?
В свободное время оборотни бегали на охоту. Хозяйки с благодарностью принимали зверье и дичь, свежевали, заготавливали мясо на зиму. Мужики потихоньку осваивали местные леса.
Работа продвигалась быстро, однако были и те, кто ее тормозил. Те самые калеки, что уже доставили столько хлопот в дороге, теперь решительно отказывались делать что-то под предлогом немощи, даже то, что было им по силам. Эйран, закончив доклад князю на эту тему, даже плюнул от злости:
— Но и это не все. Есть еще четверо тунеядцев. Они здоровые, как быки, и отказываются работать просто так, без предлога. Я не знаю, что делать.
— Может быть, пригрозить им, что в противном случае они останутся без дома?
Эйран ушел, а Ламару, во время разговора стоявший неподалеку, подошел и проговорил так, чтобы никто, кроме князя, его не слышал:
— А ты знаешь, что у тебя в отряде есть маги?
Асгволд стремительно обернулся и уставился на Ламару немигающим взглядом:
— Маги?!

7. Жертвоприношение

— Те семеро, о которых докладывал капитан Эйран, на самом деле маги. Полагаю, именно этим и объясняется их наглое поведение — они спаслись, почувствовали силу.
Ламару говорил, а сам незаметно ощупывал взглядом территорию лагеря. Оборотни в кошачьей ипостаси осторожно, по одному подтягивались как можно ближе к людям.
Асгволд тяжело вздохнул и потер переносицу:
— Вероятно, они намеревались уйти к своим, но до сих пор не смогли узнать, куда именно им следует направляться.
— Или же они собираются ликвидировать тебя, князь.
— Еще в Далире было объявлено, что магам не место в нашем отряде. Как я устал…
На изрядно осунувшемся лице Асгволда читалось беспокойство, под глазами залегли тени. Ламару посмотрел на князя с участием:
— Мы можем помочь вам.
Тот поднял взгляд и долго смотрел, не мигая, в звериные глаза. Потом, ничего не говоря, кивнул.
Дальше все произошло очень быстро. Горло Ламару изменилось, из человеческого став звериным, и из глотки его вырвался оглушительный, грозный рык, разнесся над полем, эхом отразился от вековых сосен. Пронзительно закричали птицы. Оборотни рыжими молниями метнулись вперед, к стоявшим в гуще людей магам. Почти никто из людей не успел сообразить, что происходит. Несколько магов бросились бежать, но их быстро настигли. У кого-то сдали нервы, и он выпустил наугад пылающий боевой шар. Один из котов подпрыгнул, принимая на себя смертоносное послание, и шар, угодив в тело оборотня, растворился без следа. Зверь опустился на четыре лапы и довольно осклабился, облизнув хищную морду.
— Строение нашего тела таково, что вы чувствуем присутствие магов и магических артефактов рядом с собой. В твоем отряде семь источников, князь.
Не прошло и нескольких минут, как все было кончено. Оборотни стояли в полуипостаси, звери с человеческими руками, и крепко держали семерых мужчин. Асгволд внимательно осмотрел каждого. Что ж, калек среди них больше не наблюдалось — слепец прозрел, к безрукому вернулась утраченная конечность. Видимо, одновременно удерживать морок и отбиваться от оборотней было еще слишком сложно для них. Сопляки. Магическая мелкота. Опытные маги так бездарно не прокололись бы. Глаза у них злобно сверкали. Один из них, тот, что выпустил шар, постарался плюнуть в князя, но не достал.
— Что с ними делать? — спросил Эйран.
Народ, сообразив, наконец, что происходит, обступил командиров плотным кольцом. Задние напирали, стремясь рассмотреть получше. Раздались гневные выкрики:
— Казнить их!
— На соснах вздернуть!
— Вот еще, вид поганить такими отбросами. Под нож их, и вся недолга.
Асгволд на мгновение прикрыл глаза — сперва война магов, потом катастрофа, сборы и трудный путь. Все это выпило столько сил, что эмоций не было уже никаких — ни сожалений, ни гнева, ни жалости. Только смертельная усталость. Лишь мечта, чтобы все поскорее закончилось. Мечта неосуществимая — все еще только начинается.
«Я никогда не был лидером, — возопил он мысленно, обращаясь сам не зная к кому, — и не стремился им стать. Почему я? И найдутся ли у меня теперь силы, чтобы сделать, что должен?»
Мысль, несмотря на усталость и опустошение, работала четко и быстро. Вот он, тот единственный шанс познакомиться с местными богами, аккуратно ввести их в обиход людей. Асгволд расправил плечи и обвел людей решительным взглядом:
— Мы сделаем по-другому. Убить их недолго, но нам необходимо, чтобы смерть эта принесла пользу. Мы пока чужаки в этих краях и понятия не имеем, обитают ли на севере боги. На юге их не было, но здесь другая земля, другой мир. Так почему бы не познакомиться заодно со здешними обитателями и не оказать им, таким образом, уважение, если они существуют?
Асгволд замолчал, давая людям возможность переварить услышанное, а потом, убедившись, что они осознали смысл сказанного, закончил:
— Магов принесут в жертву местным богам.
Все вдруг разом зашумели. Никто не понял, о каких таких богах идет речь, но если магов в результате убьют, то не все ли равно?
— Мороз крепчает, — заговорил стоявший рядом Оймодд. — К вечеру, надо думать, ударят жестокие холода. Поторапливаться бы надо, князь.
— Ты прав, мы не можем отвлекаться. У нас найдется какой-нибудь камень?
— Поищем, — кивнул староста и скрылся в толпе.
Подошла Джерита. С тоской и жалостью посмотрела она на Асгволда и вдруг прижалась к груди его, обняла с силой:
— Теперь из-за них ты вынужден стать убийцей. Я ненавижу эту войну, ненавижу магов!
Последние слова она практически выкрикнула. Асгволд обнял жену и успокаивающе погладил по голове:
— Мы справимся. Теперь я правитель, и защищать народ — мой долг. Я не хотел этого, но ничего не поделаешь. Успокойся.
Джерита подняла глаза, и Асгволд, недолго думая, поцеловал жену, вложив в поцелуй всю тоску по родине, ненависть к тем, кто ее отнял и любовь, что они вынуждены были отложить до лучших времен.
Асгволд посмотрел в глаза жене. Любовь? Да, пожалуй. То, что начиналось, как обыкновенный светский брак, основанный, впрочем, на взаимном уважении, незаметно переросло в нечто большее.
— Если бы я могла отдать тебе свои силы, — горячо прошептала Джерита, и Асгволд коснулся лбом ее лба.
— Я люблю тебя, — прошептал он в ответ и, отстранившись резко, достал из-за пояса нож. Выкрикнул в толпу: — Ну что, есть камень?
— Есть! — ответил Оймодд, подбегая и тыча пальцем в сторону леса. — Вон он, в той стороне.
Князь пошл в указанном направлении, позади оборотни вели магов, а следом за ними валила толпа.
Недалеко от холма, там, откуда хорошо просматривалась морская даль, и были видны крепкие, надежно спаянные друг с другом льды, стоял камень. Не очень высокий, немного скошенный, тем не менее, он вполне подходил для их целей. Князь остановился, поднял лицо к небесам и вдруг, подчиняясь скорее велению души, чем голосу разума, заговорил:
— Боги, если вы есть в этих краях, я обращаюсь к вам. Мы не знаем ни имен, ни облика вашего, но мы пришли с миром. Позвольте нам остаться жить здесь и примите под свое покровительство. Я, князь Асгволд, прошу вас об этом, но я пришел не с пустыми руками, я принес вам кровь — теплую и живую, полную силой. Примите ее, хозяева Вотростена, и избавьте от голода мой народ раз и навсегда, чтобы мы могли прокормить себя долгими зимами.
Он поднял руки с зажатым в них ножом, и оборотни рывком уложили на каменное ложе первого из магов. Увидев воздетый над собою нож, маг закричал. Асгволд опустил взгляд и посмотрел на него с нескрываемым презрением. Поднял нож повыше и с силой опустил. Крик оборвался. Асгволд вынул окровавленное лезвие, вытащил меч из ножен и отсек магу голову. Кровь обильно хлынула, орошая камень и снег вокруг. Тело стащили, и место его занял другой маг. Третий, четвертый…
Асгволду было плохо. Лицо его посерело, к горлу подступила тошнота. Но он снова и снова опускал меч, обращая к богам все ту же просьбу — принять народ под свое покровительство и избавить от голода.
Ветер усиливался. Снежинки кололи лицо и руки, падали за шиворот. Толпа стояла, практически не дыша, со следами слепой покорности судьбе на лице, и не сводила глаз с князя. Оборотни, так же завороженные зрелищем, не забывали, впрочем, и об обязанности конвоиров. Последние маги уже не сопротивлялись.
Наконец, седьмой из них уже был мертв. Земля обильно пропиталась кровью, хлюпала под ногами.
— Сожгите их, — велел Асгволд, — и развейте над морем прах.
Гвардейцы схватили и унесли тела. Потрясенно выдохнув, люди начали расходиться.
Продолжать работу уже было поздно — короткий зимний день закончился, быстро темнело. Да и настроения ни у кого не было, если уж говорить честно. Женщины приготовили нехитрый ужин, и все начали постепенно расходиться отдыхать.
Долгое время еще слышались голоса. Кто-то разговаривал вполголоса, где-то негромко пели заунывную песню. Однако постепенно звуки стихли, и лагерь погрузился в звенящую тишину. Асгволд сидел на крыльце и смотрел в темноту. Голова кружилась. Перед глазами стояло видение мертвых магов. Асгволд отослал Джериту отдыхать, солгав, что все хорошо, а сам еще долгое время сидел, бездумно глядя на звезды, но, в конце концов, сон сморил и его. Князь последним из всех ушел в свой домик. Расстелил теплый плащ, загасил лучину. Мебели пока в домах не было, и спали они кто как, по-походному. Обнял жену, вдохнул ее знакомый и такой родной запах. Джерита пробормотала что-то во сне и прижалась крепче.
А посреди ночи, когда лагерь давно уже погрузился в сон, и в просветах туч блестела ущербная луна, Асгволда разбудил Эйран. Тот вскочил, сонно моргая, а капитан делал выразительные знаки в сторону двери. Асгволд схватил плащ и поспешил к выходу.
— Что случилось? — спросил он, едва оказавшись за дверью, и зябко поежился с непривычки.
Эйран замялся, потом посмотрел на князя как-то странно и выпалил:
— Люди, посланные к морю, чтобы сжечь магов и развеять прах, сообщили — лед вскрылся.
— Что?
Князь оторопело замер, не в силах поверить услышанному.
— Лед вскрылся, князь, по всему побережью, насколько хватает глаз. Уже появились огромные трещины, и он все продолжает таять, будто кто-то его в котелок, что над костром висит, бросил.
— Это точно?
— Я сам обнюхал тех, кто докладывал — они не пили.
Асгволд сорвался с места и бросился на холм, туда, откуда в дневное время открывался хороший обзор. Но теперь, ночью, разглядеть ничего, конечно же, было невозможно. Но ведь нет причин не верить гвардейцам.
Он выхватил у Эйрана из рук факел и бросился в домик, нашел в мешке охотничий рог и, выбежав на крыльцо, протрубил один раз.
Люди начали выбегать на улицу, всполошенно кричать, спрашивать, что случилось. Заинтересовавшись шумом, подтянулись с отчетливо читаемым любопытством на мордах рыси. Асгволд поднял руку, и гвалт стих.
— Только что доложили, — заговорил он, — что лед на море вскрылся и продолжает таять. Мы спасены.
Долгое время все молчали. Трудно было вот так, сходу, поверить услышанному и осознать его. Лед вскрылся. Несколько часов назад князь просил богов помочь им.
— Одно могу на это сказать, — раздался в оглушающей тишине голос Ламару, — за тысячи лет, что мы живем в этих краях, ничего подобного не случалось ни разу. И если все происходящее правда, то в этом только твоя заслуга, князь.
После слов оборотня закричали все разом. Джерита плакала, размазывая слезы по лицу, кто-то спонтанно затеял танцы, кто-то просто вопил. Асгволд опустил лицо в руки и пробормотал:
— Спасибо вам, боги.
— Спасибо тебе, князь, — будто эхо, откликнулся Оймодд.
И теперь, наблюдая за происходящей кутерьмой, Асгволд мог поверить, что они и впрямь выживут и построят новый, не похожий на прежний, мир. Он обернулся к Эйрану:
— Утром пусть рыбаки сходят к морю и посмотрят, есть ли возможность спустить баркас. Надо бы наловить хоть немного рыбы.
— Все сделаем, — откликнулся капитан. — Теперь-то уж точно все будет хорошо.
Асгволд задумался:
— Надо будет, вероятно, построить храм. Но об этом мы после обстоятельно поговорим. Еще будет время.
Оймодд отправился наводить порядок, а Асгволд, обняв жену, вернулся в дом. Хотелось побыть одному. В голову лезли всякие мысли — о будущем, о детях. И он уже не видел причин, почему надо отгонять их прочь.
И не гнал.