Галка Иволга. Часть 6

По ущельям и вершинам
С винтокрылою машиной
Пишем то ли сказку, то ли быль.
Вместе с ней по небу ходим,
Мы друг друга не подводим,
И спасибо вам, товарищ Миль...

Н. Анисимов

Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2018/12/16/2005


      Ночевка в полевых условиях прошла благополучно, если не считать того, что в «белом шуме» горной реки постоянно слышались разные фантастические звуки: то лай собак, то звон трамвая, то конское ржание или голоса людей. Выползшая из палатки КВС Иволгина от души поприветствовала дневное светило и свой воздушный кораблик. «Цессна» по-прежнему стояла носом в прибрежные кусты, отчего вид имела обиженный и отстраненный.
- И тебе доброе утро! – откликнулась она на пожелание хозяйки. – А к нам ночью лиса приходила, прикинь!
      Над остывшим кострищем вновь потянулся вверх дымок: «Зиппо» исправно оказывала помощь потерпевшему бедствие экипажу. Автономка с кофе заняла свое место над разгорающимся пламенем.
- Буббуббу! – сообщила Галка с зубной щеткой во рту.
- Что?
- Я говорю, лучше бы вертушку подогнали или катерок какой, - Галка закончила умываться в ледяной воде и выпрямилась во весь рост. – Я вчера им номер мобилы оставила еще для связи. Пеленг радиомаяка – это, конечно, хорошо, но все же личное общение никто не отменял.
      Маленький лагерь придавал долине горной реки совершенно жилой вид. Желтый самолетик и ярко-оранжевый как ПСН палаточный тент, оживляли пейзаж, делая место вынужденной посадки хорошо различимым и с воздуха, и с воды. Вкусные запахи наполнили горный воздух. Телефон зазвонил в тот момент, когда вязкий ручеек сгущенки достиг поверхности кофе в чашке. Галка дернулась, проливая сладкую массу на кеды, тихо ругнулась и схватила трубку.
- Здорово, други! – на звук голоса в трубке накладывались ужасающие помехи, в которых можно было распознать гул несущего винта вертушки. – Что, прилетели, мягко сели, высылайте запчастя? Фузеляж и плоскостя? Летим вас спасать, где вы есть?
- И вам доброе утро! – Галка отхлебнула кофе и зашуршала картой, мотая на несущестующий ус новую прибаутку. – Фюзеляж и плоскостя целы, но техника надо бы – движок глянуть. Координаты те же, идите на маяк как на привод.
- Э.. ой… барышня милая, а можешь кого-нибудь позвать из взрослых? – мужик на том конце сигнала был явно растерян.
- Не могу, дяденька! – подавилась смехом Галка. – Я тут самая взрослая, и старше меня в этой долине только мой самолет и хребет Черского. Давайте по карте сверим: на моей от Сасыра на северо-северо-запад 57 км по левому берегу, как раз до впадения притока с левого склона.
- Вдоль реки?
- Да. Мы на самом берегу встряли. Ориентир – ярко-оранжевая палатка и желтенький самолетик. Сесть на берег можно, места дофига.
- Понял… - протянул голос, снова обретая уверенность. – Че ты про техника говорила?
- Если можно, возьмите техника с собой, у меня в движке горшок подох. Если там все просто чинится, то мы, может, еще и взлетим сами. Горючка есть, питание тоже.
- Хорошо, понял тебя. Остальное как? Врач не нужен?
- Только если он молодой и красивый! – фыркнула Иволгина, услышав скрипучий комментарий «Браво, мэм!». – Шучу, ничего не надо, просто заберите нас отсюда.
- Ну и ладушки. – Подвел итог спасатель. – Через минут тридцать жди тогда.
      Иволгина только и успела помыть посуду, залить костер и покидать в рюкзак все, кроме палатки, а из-за горного хребта послышался характерный стрекочущий звук. Толстый круглобокий МИ-8, похожий на сердитого шмеля, приближался с осознанием полной важности порученной ему спасательной миссии. Снизившись до ста метров над рекой, он неторопливо поплыл над водой в сторону лагеря. Чтобы однозначно сориентировать экипаж, Галка достала из шмоток ярко-зеленое банное полотенце и, взобравшись на ступеньку у подкоса, принялась размахивать им как флагом какой-нибудь республики победившего ислама. И махала до тех пор, пока поток с винта не подхватил махровую ткань, принявшись увлеченно ее трепать. Садился МИ-8 тоже с той особенной грацией, которая присуща всем крупным существам – с непременной «подушкой», мягко коснувшись берега всеми тремя стойками. Под пневматиками захрустели мелкие камешки, полетел песок. Спрыгнув на грешную землю, Галка направилась к вертолету. Поток бил весьма ощутимо, пришлось пригнуться. Тем временем, из стального чрева выбрались два человека и поспешили навстречу Иволгиной.
      С минуту они разглядывали друг друга. Невысокий загорелый мужичок лет сорока пяти с пузцом и ранней сединой, судя по четырем планкам на погонах форменного свитера – командир вертолета. Чернявый мелкий парнишка с отчаянно якутскими чертами лица и чемоданчиком в руках – видимо, как раз тот самый авиатехник. А перед спасателями, в свою очередь, предстала длинноносая дамочка с разлохмаченной косой и торчащей из кармана «Дугласа» ярко-зеленой тряпочкой.
- Шо, здоровеньки булы? – прищурился командир, выговаривая украинские слова с неподражаемой интонацией одесского куплетиста. – Ну вы и нашли место, конечно.
- Жить захочешь – не так раскорячишься, - философски пожала плечами Галка, гостеприимно приглашая спасателей к стоящей «Цессне». – Над хребтом движок забарахлил, еле дотянула до этой долинки, смотрю – речка, бережок, все дела. Снижаюсь и понимаю, что если здесь сейчас не воткнусь, то потом соскребать меня будут с ближайшего горного склона. Ну и села, а что делать было?
- А с движком что? – подал, наконец, голос техник. – Винтом стукнулась?
- Неее! – замахала руками Иволгина. – Винт цел, а вот один цилиндр накрылся совсем. Предположительно, штанги толкателей, ну, и может, даже шатун погнуло. Потеря мощности, тряска страшенная, само собой. Чудом села, короче…
Тут летчица полезла в рюкзак. Спасатели покивали и принялись деловито обходить вокруг самолетика.
- Чаю, ребят?
      На стабилизаторе «Цессны» поверх импровизированной скатерки из полотенца немедленно появился термос и кружка, а также пачка печенья. У парнишки-якута округлились глаза. Собираясь лететь в этот рейс на поиски частного борта, он ожидал увидеть обломки самолета и этакую расфуфыренную девочку-мажорку, которой все должны по праву рождения и наличия денег на папиной карточке. Треск рвущегося шаблона слышался столь явственно, что Галка улыбнулась. Командира шокировать оказалось сложнее, но и у него потеплел взгляд.
      Пили из единственной кружки по очереди. Потом Иволгина ушла собирать палатку, а мужики сгрудились возле расписного капота заокеанской птички. Еще через пять минут техник окликнул девушку:
- Эй, мать! У тебя дюймовые ключи-то есть?
      Галка покачала головой. Еще через пять минут активного жестикулирования и эмоционального обсуждения с высоким содержанием мата, спасатели определились с планом дальнейших действий.
- Короче так, - командир вертушки вразвалочку подошел к командиру «Цессны». – Сейчас взлетаем, цепляем твою птицу на подвес и тащим к нам. А уже там наш Жека, - он кивнул в сторону парнишки-техника, - будет посмотреть, что можно сделать.
- К вам - это куда? - уточнила Галка.
- Тебе понравится, - фыркнул тот, явно забавляясь подозрительностью жертвы инцидента. - Вообще первый раз вижу, чтобы спасенные так капризничали.
Галка хихикнула.
- Хорошо, а я?
- А ты к нам в салон, с вещами. И с живностью, - вертолетчик показал пальцем куда-то вниз в район ступней собеседницы. Та непонимающе опустила глаза и присвистнула: кеды были полностью облеплены большими пестрыми бабочками. Очевидно, насекомых привлек сладкий вкус пролитого сгущенного молока и теперь они толклись на этом празднике жизни, нетерпеливо всасывая хоботками халяву и складывая-расправляя крылышки.
- Как скажете, кэп, - улыбнулась Галка. – А машина-то потянет такой груз?
- Ой! Да я тя умоляю, - закатил глаза тот и направился к своей машине.
      Вдвоем Галка и Жека подвели под брюшко «Цессны» импровизированную люльку. По знаку техника вертолет взлетел, отошел от земли на высоту диаметра винта и, потянув за собой тросы с крюками, аккуратно завис прямо над неподвижным самолетиком, чтобы дать возможность закрепить подвеску ровно. А потом этот виртуоз шаг-газа опустился чуть ниже, чтобы со ступеньки подкоса крыла оставшиеся за бортом люди смогли залезть в салон. Натянулись тросы, и маленький высокопланчик оторвался от земли. Повиснув в небе под сенью огромной пузатой туши МИ-8го, ЕЭВС "Иволга" поплыла прочь от места аварийной посадки – вдаль над неприветливыми скалами. Прижавшись лбом к холодной линзе иллюминатора в салоне вертушки, глядя на темные провалы ущелий и острые пики гольцов, ее хозяйка еще раз ощутила, что родилась в рубашке. Где-то на периферии сознания возник, смазался и затих истерический визг впечатлительной заокеанской птички, только что осознавшей о себе то же самое.

***

      Дюймовые ключи нашлись в хозяйстве Жеки сразу. Для чего они могли пригодиться на базе СПАСОП** и откуда взялись вообще - оставалось лишь гадать. Снятый расписной капот «Иволги» был прислонен к стене ангара, а над открытым «сердцем» крылатой машины сейчас пыхтел влезший на стремянку Жека. Говорящий самолетик молчал как пациент под общим наркозом, зато техник не затыкался вообще. До слуха Галки доносились обрывки попсовых песенок российской и якутской эстрады (Жека не помнил ни одной из них до конца, максимум по одному куплету на каждом языке), часто повторяющиеся слово «мать» и междометие «охохо, бль».
      Развалившись в продавленном многочисленными задницами шезлонге под навесом, Галка терпеливо ждала результатов экспертизы. Но парень был так увлечен работой, что приставать к нему было еще более неловко, чем передавать сигнал бедствия, имея при себе здоровый организм и запас провианта на неделю. Однако после слов «вот же бабья интуиция, мать ее», Иволгина почувствовала, что у нее появился хороший повод инициировать диалог.
- Ну что там? – окрикнула она техника. – Пациент будет жить?
      Круглое скуластое лицо парня обернулось на звук. Черные волосы на макушке стояли дыбом.
- Куда оно, мать его, денется! Иди сюда, чего умное покажу.

      Галка подошла. Парень соскочил со стремянки аки с ворона коня и сунул под нос летчице пахнущий гарью округлый предмет, напоминающий в сечении букву «т». На пальцах Жеки остался черно-серый след сажи.
- Заправляешь Эльэлем сотым, так? А ножки-то кто чистить от тетраэтилсвинца будет, мать? Вот это твой клапан был, видишь, какой на нем слой? А это сначала будет у нас недооткрытие, а потом просто заклинит и охохо, бль. Бюллетень прям есть такой, по очистке этих, мать их, ножек!
      Галка пристыженно молчала, чувствуя себя нерадивой хозяйкой полумертвой животины на приеме у ветеринара. И правда, никакой диагностики она не проводила, даже в Анадыре над «Цессной» колдовали исключительно «обезьяны»*, тестили ответчик, а под капот ни одна живая душа до Жеки не заглядывала даже! За это легкомыслие обе они – самолет и летчица – едва не заплатили жизнью…
- Клапан клинит – что с толкателем происходит? – продолжал меж тем разглагольствовать техник. – Пральна, лопается нахрен! Это ты угадала, мать! Так надо же следить за матчастью, а! Формы ТО для кого придуманы? Пилотяги-пилотяги, ничо они не видят. Охохо, бль…
- "Сотка" дрянь, значит… - протянула Галка, в голове которой, наконец, оформилась давно тревожившая фантазию и кошелек идея. – Слу-ушай, а если мы ее на АИ-95 перепрофилируем? Это можно?
      Узкие якутские глаза округлились как монетки, потом снова вернулись к прежнему виду. Это выглядело так, словно техник хитро прищурился.
- Хм. Ну, в принципе да-а... Колечко, колечко, кольцо-оо... Да, колечки поршневые поменять, и пойдет. Заново угол перекрытия клапанов выставить...
      Галка уже решила, что парень снова ушел в себя, однако на втором куплете ";;;эттэн ол элбэх сулустан" Жека вдруг умолк и уставился на летчицу.
- А деньги есть, мать? А то вопрос неприличный, но задать надо.
      Галка вздохнула и покачала головой.
- Нету. От слова совсем. Даже наоборот.
- В смы-ысле?
- Ну, мне даже долг нечем будет вернуть. Еще и работа сорвалась из-за этого цилиндра.
- А что за работа была?
- Да, аэрофотосъемка в Якутске. Неважно уже.
- Ага? Ээээ, щас, а ну-ка погоди тут! – Жека засуетился, охлопал себя по карманам, потом вытащил из-за подкоса «Иволги» грязную тряпку и принялся ожесточенно оттирать руки. – Щас я вернусь, мать.
      И ускакал по своим срочным делам, оставив хозяйку и ее дюралевую питомицу наедине.


Продолжение: http://www.proza.ru/2019/01/05/734

__________________________
* Обезьяна, мартышка, канифоль (слэнг) - специалист по АиРЭО (авиационному и радиоэлектронному оборудованию).
** СПАСОП - Служба поиска и аварийно-спасательного обеспечения полетов. Ищут все то, что упало и пропало.


Примечания:
Выражаю благодарность авиационному инженеру Барнаульского АСК Е. Кожевникову (Dark Mechanicus) за подробную техническую консультацию по поршневым оппозитным двигателям марок "Lycoming" и "Continental" производства США.