И украли свинью! Почти как у Гоголя

Последний день перед рождеством прошел. Зимняя темная ночь наступила. Звезды высыпали на темно-синем небе - да так густо, что казались мерцающими снежинками. Месяц важно выглянул из-за туч, чтоб посветить всем добрым людям.
В большой с утра нетопленой хате за здоровенным дубовым столом сидели два здоровенных колхозника - Мыкола да Степан. Сыновья служили в армии сержантами-сверхсрочниками. Дочки выросли и разбежались по окрестным хуторам, приумножая население их и богатство, а непутевые жены с раннего утра ушли куда-то из дому и до сих пор не появились.
Тут надо сказать, что жены к старости стали настоящими ведьмами. И потому некоторые хуторские мужики возрастом за полтину лет очень сожалели, что живут на Полтавщине в 20-м столетии, во второй его половине - а не в благословенном 15-м или 16-м веке да еще где-нибудь в Бургундии, Шотландии или в Англии, где  от таких сокровищ легко можно было избавиться, заявив пастору, старосте или окружному судье, что его жена ведьма!
- Кум, выпить хошь?! - Первым нарушил тишину Мыкола.
- Хаачу! - Ответил нараспев Степан. - а у тыбе есть?
- Ныма! - Горестно отвечал сосед. - И занять негде!
- И никто не угостит! - Добавил Степан.
Посидели, помолчали. Грустно без бутылки!
На стене тупо стучали ходики да надрывалось радио.
За окном приятно мигали огоньком деревенские хаты. Где-то далеко слышался здоровый детский смех да визг девчат. Молодежь веселилась до упаду.
 А бабы собрались где-то в теплой хате, пили терновую или вишневую наливку, закусывая ее салом в четыре пальца толщиной, теплым домашним только что из печи хлебом и хрустящими, только что с погреба, с мороза, солеными нежинскими огурчиками.
А тут в нетопленой хате сидели два еще не старых колхозных мужика и думали думу. Денег нет, продать нечего, занять не у кого, угощать никто не станет.
А выпить хочется! Да так сильно, что аж скулы сводит!
- Да ты посмотри как эта шалава надрывается! - Неожиданно заорал Степан. - Слезу вышибает! Убил бы наповал валенком! Да радио жалко...
Посидели еще часок - жены не появлялись.
Надо полагать, завеялись теперь до утра.
- Слышь, сосед, - вдруг подал голос Мыкола, - раз денег нет, никто не займет, никто не угостит, никто не пригласит, то стало быть што?!
- Стало быть шо?! - Вытаращил свои рачьи глаза сосед.
- Стало быть надо самим добыть и выпивку и закуску!
- Магазин что ли ограбить?! - Изумленно протянул сосед.
- Да бог с тобою! За магазин посадють. Найдут и посадють.
- Так тады шо?!
- А давай порося украдем в колхозе! - От такой приятной мысли лицо аж заалело. - Хто их, поросят, считал? Чи двести, чи триста? А сторож старый Хурта спит. Я знаю, он в полночь на боковую всегда отходит! Так что пройдем утоптанной тропкой, чтоб как в прошлый раз с курями нас не нашли, выберем поросеночка или свинку, засунем ее в мешок, завалим у меня в бане, там же осмалим и разделаем. Вот тебе и сало, и колбаса! И никто не догадается!
- А вдруг пересчитают поросят? - Осторожно спросил сосед.
- Да хто их в это время считает? Считают раз в месяц. И отнюдь не в праздник.
   Приятная мысль, что к утру можно будет отведать свежей поросятины, так подстегивала мужиков, что до колхозной свинофермы доперли в три минуты.
Осторожно обошли свинарник кругом, потом для надежности заглянули в сторожку - сторож храпел, раскинув ноги в стороны, хоть из пушки пали, хоть святых выноси, - он и не вздрогнет!
Зашли через запасной выход в свинарник. Свиньи добродушно похрюкивали - они узнали своего кормильца Мыколу и потому не проявили никакой тревоги.
Мыкола подошел к огромной хавронье - почесал ее за ухом и засунул в мешок. Свинья не сопротивлялась - она привыкла, что ее в мешке переносят с одного места на другое. Свинья животное умное - чем по навозу самой топать или по снегу, так пусть в мешке отнесут!
Напарник Степан, раз уж приперлись в такую даль на дело, решил заодно прихватить и пару гарбузов. Оставив мешок, они с Мыколой пошли в другой конец свинарника за гарбузами, которые были навалены огромной кучей на бетонном полу - бери, бей об  пол, семечки забирай себе, а осколки разруби на мелкие куски и отнеси свиньям.
А в это время бригадирша Марья, здоровая пятидесятилетняя баба, член партии и народный контролер, вылезла из своего тайного убежища в скирде соломы, выперла прикорнувшую в мешке хавронью и сама залезла в мешок.
Как в свое время граф Монте-Кристо в тюрьме на острове влез в мешок вместо своего покойного Учителя аббата Фариа. Телевизор в те годы в колхозе был редкостью, так что бригадирша Марья, женщина одинокая, но впечатлительная, по вечерам читала книги. Особенно она любила детективы.
И потому всех мужиков подозревала в самых нехороших замыслах.
В эту ночь ее никто не пригласил в гости.
 А мужики к ней перестали захаживать давно -
еще лет десять назад. Тогда еще у нее была талия.
И чтоб не коротать одной рождественскую ночь в пустой хате, решила бригадирша устроить засаду на свиноферме - чудилось ей, что непременно кто-то из мужиков наведается в эту ночь за поросеночком!
Мыкола со Степаном вернулись, неся каждый по два гарбуза.
Они вытащили второй мешок, засунули туда гарбузы и взялись за мешок.
- Степан, - вдруг сказал Мыкола, - наша хавронья как будто в весе прибавила!
- Давай быстрей сматываться отсюда! - Зарычал Степан, одной рукой хватаясь за мешок со свиньей, а другой закинув мешок с гарбузами на спину.
Пронесли они мешок с полверсты.
По дороге, им на счастье, никто не встретился!
И потому никто не задал никаких  вопросов.
 И Степану не пришлось откупаться гарбузами. Снег скрипел под ногами. Пот заливал глаза. Спина взопрела. Одно успокаивало - до дома оставалось всего ничего.
- Так мы куда ее потащимо? - Спросил Мыкола.
- Куда-куда, - огрызнулся Степан, - в баньку. Сначала надо разрубить на куски, а уж потом жарить. Она баба здоровая!
Марье в мешке сделалось страшно. Пора выскочить из мешка, иначе занесут в сарай или в баньку - там ори не ори, никто не услышит!
- Кого это вы хотите разрубить на куски?! - Дико заорала бригадирша Марья, показывая свой страшный лик из мешка...
Через неделю в колхозном клубе состоялось заседание товарищеского суда.
 Решено было неудачных несунов оштрафовать. Аж на пять рублей. Каждого!
Судья начал зачитывать приговор товарищеского суда:
... и незаконно в нерабочее время проникли в свинарник и украли свинью!
- Какую свинью?! - Взвыла бригадирша Марья.
 - Не свинью украли, а меня! Я не свинья! Я женщина! Сам ты боров!