Роддом

               
                «..Я  направлю режим больных к  их  выгоде   
              сообразно с   моими   силами и  моим   разумением,
              воздерживаясь   от    причинения   всякого  зла и
              несправедливости.   Я ни  дам  никому   просимого
             от  меня смертельного средства и не   покажу пути
              для подобного   замысла:   точно    также  вручу
              ни какой женщине абортивного пессария..»
                Из  клятвы Гиппократа.

          Гл. 1. Маргарита Дальская, заведующая 
        роддомом №1 (начало).

   Маргарита  Николаевна утром сидела в своём кабинете   и «работала с бумагами»,  дело, которое    она   не     любила больше всего на     свете, после пьянства. В дверь  постучали, и на   пороге возникла фигура Веры Синцовой.
  - Маргарита Николаевна, можно к Вам?
  - Можно, можно, тем более, что  ты уже вошла Верочка,- улыбнулась она.
- Что у тебя? Что-то случилось?
 - Да, как Вам  сказать, случилось, не случилось? Если с точки зрения гинекологии, то   всё  нормально, если  с   точки зрения жизненной ситуации, то случилось,- Вера
 кончиком пальца поправила очки в красивой оправе, которые удивительно шли  её
красивому лицу и зелёным глазам.
  - Тут, ночью привезли девочку, беременную, семнадцати   лет, ей   стало плохо на вокзале, ну и кто-то вызвал  скорую. При-везли, она почти без сознания, ну и  сразу на стол, ко мне. Через полчаса, она родила мальчишку, здоровенького, вес  три четыреста, рост  пятьдесят один, а сама еле оклемалась, у   неё оказался  комбинированный порок сердца. Пришлось мне звонить Вашему мужу утром и просить помощи у коллег  врачей     из кардиологического отделения. Ну, они,  конечно, приехали, помогли, сейчас уже ей стало лучше, она     даже может разговаривать. Говорит, что зовут её Раиса  Нечаева.
  - Что значит, она говорит? У неё, что  нет паспорта?
  - В   том, то и дело, что   нет! Мало  того, она     говорит, что    живёт    в Воронеже,- улыбнувшись, добавила Вера.
  - Где, где? В Воронеже? Это   же  от  нас три   тысячи  километров. И, как   же   она здесь   оказалась, одна, беременная и   без документов,- эта  история, уже начала интересовать заведующую.
  - Ну, я начала её спрашивать об этом, она говорит, что у неё кажется, были документы и немного денег.
 - Кажется, или были?
 - Она, не помнит.
 - Да, интересные дела! Ладно, давай пойдём, посмотрим на неё.
 Они, вышли из  кабинета   заведующей и прошли по  коридору в  реанимационный блок, где пока  находилась роженица.
  Девушка     лежала с закрытыми глазами, как будто спала, но, услышав шум откры-вающейся    двери, открыла глаза, и повернула к вошедшим,   своё  бледное красивое личико.
  - Здравствуйте, меня    зовут Маргарита Николаевна, я заведующая  этим родиль-ным домом, а Вы кто?
 - Я, Рая Нечаева,- тихо произнесла девушка.
- Откуда ты, милое создание, и к кому сюда приехала, да ещё    так далеко от дома,- как можно ласковее, проговорила Маргарита Николаевна, глядя на девушку.  Она была одного возраста с её дочкой Евгенией, которая в этом, году заканчивала гим-назию.
  Девушка, на  секунду задумалась, мило наморщила   лоб, будто, что-то пытаясь вспомнить, потом    сказала:
- Я ничего не помню, а как называется город?
 - Славянск.
 - Славянск? А, где это?
 - Это в Сибири, недалеко от Новосибирска.
 - Ничего   себе! Здесь  у нас   никого  из родных и знакомых то  нет. И, как я   сюда добралась, даже не знаю, но  документы: паспорт и трудовая книжка  лежали у меня в коричневой сумке,- она   помолчала,  а потом добавила. – И, ещё сотовый теле-фон.
 - Телефон, у тебя был в пальто, когда  тебя привезла  скорая,-   вмешалась    Вера.   
- Сейчас, я тебе его   принесу.   Маргарита   Николаевна, можно    мне принести теле-фон?
 - Да, да, Верочка? Может через   него, мы, что-нибудь узнаем новое.
 Вера   вышла из палаты, а Маргарита Николаевна взяв девушку за руку и, глядя ей прямо в   глаза, тихо   спросила: - А, ты не врёшь милая? Ты   представляешь, где Воронеж, а где мы? Может, ты просто от кого-то сбежала?
  Девушка взгляда не отвела, но на её глазах, тут же появились слёзы:
- Я, действительно не помню, как сюда добралась, но   думаю поездом, потому, что мне врач сказала, что  меня скорая подобрала на   железнодорожном    вокзале. Значит, я приехала на поезде.
   Вера Степановна вошла в палату и про-тянула    девушке  телефон, однако позво-нить по  нему, было нельзя, разрядилась батарея.
   - Верочка, попроси, девчонок, пусть сходят к   нашему технику, может у него найдётся подходящее зарядное устройство, и пусть скажут, что я  просила. Игнат Данилыч, у нас мужчина капризный, а мы пока ещё поговорим с девушкой.
   - Тебе сколько лет, милая?
   - Семнадцать! Через месяц, будет восемнадцать. Я летом окончила школу в Воро-неже, когда уже   была беременной, но ни-кто даже и не заметил.
  - А, кто отец ребёнка? Кто-нибудь из одноклассников?
 - Нет!- девушка  неожиданно отвернулась, закрыла глаза, и тихо сказала:
 - Я устала, и хочу спать.
  - Ну, ладно, поспи. Тебе уже сказали, что у  тебя  родился мальчик, здоровенький, а вот ты, чуть осталась жива?
  - Да, мне сказали. Только, что теперь делать, я не знаю.
 - Отдыхай, приходи   в себя, зарядим твой телефон, посмотрим   номера, позвоним по ним, может, что и прояснится! Давай, спи,- и заведующая вышла из палаты.
  «Что-то, у девочки не так, надо позвонить в милицию    Грише Голубеву. Он следователь опытный, обязательно   поможет. Бедное дитя, сколько на   её долю  уже выпало испытаний?  А сколько ещё будет?»
  Через два часа, в   её кабинет,  постучавшись, вошёл Игнат  Данилович   Кухарук,  пятидесятитрёхлетний высокий мужчина,  техник по   ремонту медицинской аппаратуры по    штатному  расписанию, а на деле, специалист  на    все   руки,  любящий,  как все «мастера»,    чтобы его «хорошо» попросили.
  - Здравствуйте    Маргарита  Николаевна, мне Вера Синцова телефон передала, сотовый, чтобы я его зарядил. Я всё сделал.
 - Здравствуйте, Игнат Данилович, спасибо Вам большое. Прямо  не знаю, что бы  мы бабы делали, без ваших  золотых мужских рук.
  Мужчина, прямо  засиял   от   её похвалы. Знала женщина, как «подмазать»   мастера, знала.
   Он, протянул ей телефон и тут же молча вышел из кабинета, не желая видимо оставаться с нею один на один.
   Она   прекрасно  знала, что   Игнат,   уже много лет   влюблён в  неё и не   уходит на другую работу, только   потому, что хочет быть рядом и помогать ей. Бывший моряк, капитан    второго    ранга,    флагманский специалист по радиоэлектронике, он семь лет назад, в   самые трудные для  роддома времена привёз к ним  рожать  свою дочь- студентку, забеременевшую   от однокурсника.
  У них тогда, половина   аппаратуры была неисправной, а  вторая половина уже устарела.   Даже автоклав, и   то, был неисправен.    Платить за ремонт было нечем, а на работу к ним никто не шёл из-за мизерной зарплаты.
Ирине, дочке   Игната, тогда сделали кесарево сечение, из-за   неправильного расположения       плода, девочка    родилась хиленькой, и   её   пришлось  долго выхаживать в их «инкубаторе».
  Он    уже   тогда  был в разводе с бывшей женой, у неё  была другая семья и она жила в    другом городе, поэтому, он каждый день навещал  дочь. Поговорив с завхозом, он     попросил    разрешения   посмотреть склад, где хранилась списанная     аппаратура, посидел там несколько дней и починил часть приборов, к  большому  её удивлению и  всего    женского врачебного персонала.
   Уже, после    того, как   дочь с  внучкой Кристиной, вернулись  домой, Игнат, сам попросился на это место, где и работал до сих пор.
 Он так и не женился больше. Жил вместе с дочерью и   внучкой   в   трёхкомнатной квартире, которую получил   при выходе в отставку.
  Маргарита   Николаевна, взяв    телефон, снова пошла в палату   к Раисе. Та, уже не спала, около неё стояла  медсестра   Даша Агафонова,  ставившая капельницу с глюкозой, для   восстановления потери крови.
   Взяв в левую    руку  свой телефон, Рая стала нажимать на  все  кнопки, чтобы по-смотреть, что в памяти  телефона.
  Однако «память», была пуста, всё стёрто: никаких    адресов, телефонов, имён,    фамилий    и звонков входящих и исходящих.
   Девушка, с недоумением  посмотрела на телефон, потом на заведующую и медсест-ру стоящую рядом с кроватью, на её глазах снова появились    слёзы:
- Не может быть! Странно. Но по телефону   с мамой, я   же разговаривала. Говорила со   своими  подругами,  со    своим   врачом -гинекологом,  там,   в    Воронеже. Ничего не понимаю. А, сейчас, здесь  нет никаких записей.
  - А, может, ты  помнишь   мамин  номер, давай позвоним, - предложила Даша.
  - Конечно, помню – 8-9251641212.
  - Дай  мне телефон, я посмотрю,  сколько там денег на счету, это же междугородняя связь,  может и  не   хватить,- и Маргарита Николаевна взяв телефон из рук Раи, начала набирать номер запроса счёта.
  Спустя  несколько секунд, она удивлённо сказала:
- У  тебя  здесь на счету почти девятьсот рублей, можем звонить.
  - Сколько, сколько?- от   удивления у девушки даже округлились   глаза.
- Да, я никогда больше сотни на свой счёт не зачисляла. Посмотрю, остаётся     рублей     двадцать - заброшу сотню, через мультикассу, а тут сразу такие   деньги! Может, это, не мой телефон? А, ну-ка    дайте   мне его, я внимательно рассмотрю.
   Минуты три она со всех сторон рассматривала свой   телефон, нюхала   его, разве, что    не     пробовала «на зуб», потом тихо сказала:
- Это мой, телефон, точно. На нём даже пятнышко осталось от красного лака
для ногтей осталось, я сама случайно  капнула, вот оно,- и  она,   показала     обеим   женщинам       красное     пятнышко     на     задней крышке корпуса телефона.
    Маргарита Николаевна снова берёт телефон, давай диктуй номер мамы, я не за-помнила сразу. Как её зовут,   помнишь?
  - Помню, конечно. Нина Сергеевна Нечаева,- и  она снова продиктовала номер ма-тери.
 Набранный номер, тут же ответил.
  - Здравствуйте, слушаю   вас, кто    это?- прозвучал в трубке приятный женский голос.
  - Здравствуйте, это Нина Сергеевна?
  -Да, это я! А, кто вы?
  - Нина  Сергеевна, я    врач,  заведующая роддомом из Славянска, меня зовут   Маргарита Николаевна    Дальская.  Я,    звоню Вам, по поводу Вашей дочери   Раи. Она у нас в  роддоме   номер один, в городе Славянске, сегодня   ночью    родила  ребёнка, мальчика..
   Но, женщина прервала   её:
- Подождите, подождите! Какая дочь, какая Рая? У меня никак не может быть такой дочери, да  я ещё и не   замужем пока. Мне   всего   двадцать восемь   лет   и, никакой   Раи, я не знаю, простите.
  - Её    фамилия  Нечаева, Раиса   Нечаева. Вот она лежит  передо мной на кровати, и дала мне этот номер, как номер её матери в   Воронеже. Вы    же в Воронеже живёте?
  - Да,   конечно, в   Воронеже,- заволновалась на   другом  конце  женщина.
- И,  это мой номер телефона, уже лет пять. Но, честное слово, я не знаю никакой Раи Нечаевой. А, она, говорит, что  живёт в Воронеже?
  - Да.
  - И, как же она оказалась в Славянске?
  - Она не помнит. Говорит ей семнадцать лет, в этом году она  окончила школу, её маму зовут Нина   Сергеевна, папу Роман Владимирович, так, что   она  Раиса Романовна, и живут они на проспекте Строителей дом 12 квартира 87.
  - Да, это мой адрес. Но, моего папу зовут
Сергей Петрович Пашкин, а маму Светлана Трофимовна. Я, у них  одна дочь, кстати, я тоже врач, только невролог, работаю в районной    поликлинике. Моя  фамилия Пашкина,- чётко выговаривая слова, отвечала женщина.
   -Интересные дела!-  Маргарита Николаевна   внимательно посмотрела на лежавшую девушку, которая прислушивалась к их разговору.
- Она, говорит, что   это она Нина Сергеевна, но ей всего двадцать восемь лет, и её фамилия Пашкина, а не Нечаева. Да, к тому же, он ещё и не замужем. А, ты ничего не перепутала, девонька?
   Рая, левой рукой, тут же вырвала трубку из её рук и   закричала в неё:
 - Мама, ты, что? Это же я, Рая! Почему ты меня не узнаёшь, почему?
  - Девушка, не морочьте мне голову, перестаньте так шутить, вы, что, ненормальная что ли? Да, это мой номер, но    откуда вы его знаете, я не     представляю. Но, то, что вы   не    моя дочь, это точно, и идите вы к чёрту   со   своими шуточками,- и телефон выключился.
   По щекам девушки покатились крупные слёзы:
- Ну, как   же  так? Это же она, моя мать, это её голос, я его  хорошо знаю. И, ей совсем не двадцать восемь, а тридцать восемь лет. И, она моя мать, как же это? – и  она заплакала навзрыд.