Глазное отделение

         Молнии и резкие вспышки в глазах, темные пятна.. я остановился. Рукой инстинктивно прикрыл глаза. Потом приоткрыл, увидел барьер между тротуаром и дорогой, отошел к нему. Глаза еще не пришли в норму, а мир почему-то немного качался…

         - Вам плохо? Нужна помощь? - чья-то рука коснулась моего локтя.
         -  Нет, нет! Спасибо! Я справлюсь. Сейчас пройдёт.
         -  Не будем терять время! Я же вижу, у Вас что-то с глазами. Я помогу! Меня зовут Иветта. Я операционная сестра Татьяны Георгиевны Ильиной. Знаете о ней? - я посмотрел на нее. В глазах двоилось. Я прикрыл рукой один глаз. Стало лучше.

         - Слышал, конечно! Светило! К ней невозможно попасть. - я ничего больше не знал об Ильиной.
         - Сейчас я отвезу Вас домой, Вы отдохнете и будете ждать моего звонка. - она придерживала меня за локоть и повела к стоянке такси. Я начал приходить в себя.

         - Сделаем не так! Отвезу Вас, потом поеду домой. - я был категоричен.
         - Ну, пусть так! Только никуда не уйдете и будете рядом с аппаратом! - мы уселись в такси. Уже на ходу она записала мой телефон и дала мне листок со своим.

         Дома мама всполошилась, увидев меня. Я успокаивал её, хотя и сам был неспокоен. Но после душа и маминых деликатесов и в самом деле стало лучше. Телефон голосом Иветты сказал, что завтра в 9.00 мне с вещами и паспортом надлежит явиться в больницу ГлавГорстроя, в глазное отделение.

         - Вы знаете, где находится больница? - спросила Иветта.
         - Да, конечно! - ответил я.В городе все знали эту больницу.
         - Не волнуйтесь! Вас будет смотреть сама Татьяна Георгиевна. Лечащим врачом будет её дочь, Елена. Не опаздывайте. Удачи! - она положила трубку.

         - С кем ты так почтительно? - спросила мама.
         - Завтра утром еду в больницу. К  Ильиной в отделение. - я в двух словах объяснил ситуацию.
         - К самой Ильиной? Это невероятно! Но если так, тебе повезло. Этому я рада… Но ты не бережешь себя! - мама пошла собирать вещи, которые нужны будут в больнице.

         Утром я явился в глазное отделение. Меня приняла дежурный врач. Медсестра заполнила какие-то бумаги и я переоделся в больничную одежду. Мою сдал на склад. Я не видел себя в этой робе. Пижама была на два размера больше, а штаны на 20 см короче требуемых. Клоун. Ладно, это не столь важно. Меня позвали к врачу.

         - Здравствуйте! Я Елена, Ваш лечащий врач. Можно просто Лена. Сейчас подойдет Татьяна Георгиеввна и будем Вас осматривать. - молодая, красивая Лена улыбнулась.
         - Ну-с! Где наш герой? - спросила Татьяна Георгиевна.

       Обе смотрели на меня. Долго, по-доброму, смеялись над моим, несуразным в нелепом одеянии, видом. Потом меня долго изучали с помощью разных аппаратов. Светили мощными лампами мне в глаза, расширенные атропином. Что-то между собой тихонько обсуждали.

         - План лечения мы наметили. Несколько дней прокапаем атропин, получишь уколы и капли. Потом будут процедуры поинтересней. На улицу ходи, в темных очках. - Ильина внимательно посмотрела на меня и рассмеялась.

         - Я распоряжусь, чтобы тебя переодели во что-нибудь пристойное. - она кивнула и вышла из кабинета.
.        - Какие у меня перспективы? - спросил я у Лены.
         - Мы тебя подлечим! Будешь в порядке! - бодро ответила мой лечащий врач. Так началась моя больничная эпопея.

         В палате нас было четверо. Мой ровесник Владимир. Пожав мне руку, он попросил называть его Вова или Вовчик. Юное существо с ясным серым глазом, другой был под повязкой, по имени Владилен. Третий отсутствовал временно, с разрешения Елены.
         - Владилен - это Владимир Ленин? -  догадался я.
         - Нет! Это - Влад и Лена. Имена моих родителей! - рассмеялся он. Видимо, не я первый неверно  истолковал его имя.

         - Пожалуйста, зовите меня Ладик! - попросил он.
         - Понял! В детстве у тебя не получалось  “Владик”! - я сделал вторую попытку. На этот раз удачную.
         - Да! А родителям и бабушке понравилось и меня стали звать Ладик. И мне нравится! - он опять рассмеялся.
         - И мне нравится, Владилен Владиславович! - честно признался я.
         -  Владимирович! - поправил меня Ладик. Наконец мы разобрались с его именем.

         Пришла медсестра. Она закапала мне по две огромные капли в каждый глаз. Запретила вытирать глаза. А Вову и Ладика увела на процедуры.
У Вовы  было воспаление век. Это плохо поддавалось лечению и врачи колдовали над составом капель для него. Точнее он не объяснил. У Ладика был осколком  камня поцарапан глаз. Повреждение уже почти исчезло, но Ильина не отпускала его домой.

         Пока никого не было, я решил отыскать старшую медсестру, чтобы раздобыть штаны подлиннее. Нашел дверь с табличкой  “Ст. медсестра”. Я стоял и ждал, когда появится сама хозяйка кабинета.

         - Кого ждем? Ой! Я, кажется, догадалась! Меня! - голос был приятный. Ирония звучала,  не вызывая отрицательных эмоций.
         - Если Вы  “стильная медовая сестра”, то Вас. - подтвердил я.
         - Стильная? Ну-у, допустим! Но почему медовая?! - улыбаясь, спросила она.

         - Я так расшифровал надпись на табличке. - серьезно разъяснил я.
         - Ох, хитрец!  Идем! Я уже поняла! За  “стильную” и “медовую” переодену тебя. Будешь принцем, а не пугалом! - она открыла дверь. Велела подождать. 
         
         Через пару минут я был одет в красивые, темно-серые брюки и темно-синюю куртку. Все сидело, как влитое.
         - Ну! Совсем другой коленкор! Жених! - она рассмеялась.
         - Спасибо громадное! И в самом деле, приятно выглядеть, как нормальный человек на излечении. Спасибо! - я искренне поблагодарил благодетельницу.

         В палату вошла Лена. Увидела меня, улыбнулась.
         - О! Замечательно! Сам справился? Молодец какой!  Дня через три еще раз посмотрим тебя. - она опять посмотрела на меня и вышла.

         Вернулись ребята. Одобрительно отозвались о моем роскошном наряде. Володя-Вовчик прилег, а Ладик потянул меня прогуляться. Обещал показать, где находятся процедурные, столовая и прочие необходимые заведения.

          В коридоре стояла Иветта. Я поздоровался, от души поблагодарил ее.
         - Ой, какой симпатичный костюмчик!  Это что же надо сделать, чтобы наша старшая сестра выдала такой? - она рассмеялась.
         - Я собирался вечером позвонить, чтобы сказать большое спасибо за Ваше участие и э эту возможность подлечиться. - негромко сказал я.
Сказать
         - Вы уже это сделали!  А я еду на курсы  повышения  квалификации.  На полтора месяца. Не знаю, увидимся ли. Желаю выздороветь! Мой телефон у Вас есть! - она улыбнулась.
         - Удачи Вам! Я позвоню через 46 дней! И мы тогда всё отметим! Возражения не принимаются! - я улыбнулся ей в ответ.

         - Вове надо полежать с полчасика после процедур. Он постоянно борется за справедливость. И вообще, он добрый и умный!- пояснил  Ладик.
         - А с кем или с чем  борется и как он это делает? - мне стало любопытно.
         - В соседней палате  обитает бывший милиционер. Он неприятный, злобный и вредный. Его не любит никто! - тихо рассказывал Ладик.

         Бывший служитель закона был зол на весь мир. Вел себя разнузданно и доставлял множество.различных неприятностей больным и персоналу. Он без намека на смущение и без спроса хватал все, что  больные помещали в холодильник. Со стороны это выглядело так: он доставал банку, открывал и пробовал содержимое. Использовал при этом свои пальцы или охлебывал.

        Не закрывая совал банку обратно. Пакеты и свертки также раскрывал, разрывая и отламывая или откусывая завернутое.  И в других грехах был замечен. Он был сварлив,завистлив и жаден. Вова повел с ним  “войну”. Правда, его методы были весьма своеобразны.

         Так однажды экс-сержант не смог выйти из туалета. На его вопли пришли несколько человек. Некто привинтил стальную пластинку одним концом к косяку, другим к двери. Чтобы вызволить “узника”, пришлось довольно долго добывать отвертку и   вывернуть два шурупа. Сделавшего это не нашли. Поступок же получил всеобщее одобрение.

         - Это точно Вова сделал! - заявил Ладик.
         -  А откуда такая уверенность? - спросил я.
         -  Я его выследил, когда ночью он подсыпал что-то  милиционеру в стакан с водой.
         - Я поговорю с ним! О тебе ни слова! - пообещал я.

         - Ладик рассказывал, как ты воюешь с милиционером. - сказал я Вовчику.
         - Ну да! Малой следит за мной! Но  не выдаст! Наш человек!  Я его не привлекаю. А за мной пусть смотрит! - Вова не скрывал своей осведомленности.

         - Я  “мента” потчую слабительным и снотворным. По очереди. Попробую, как в анекдоте, подсыпать и то и другое вместе. Он конченая сволочь, его надо  “покарать”. - весело смеялся Вова.
         -  Подсудное дело! Надо быть очень осторожным! - предостерег его я.
         - Не волнуйся! Я без фанатизма! Пару дней, ты прав, передохну. - согласился со мной  “неуловимый мститель”.

         Мы ужинали втроем. Вова попросил организовать чай и вышел из столовой. Вернулся он с кульком в руках. Ладик принес свежезаваренный чай. Я разлил ароматный индийский по стаканам. Вова высыпал в тарелку треть содержимого кулька. Тарелка наполнилась разными шоколадными конфетами.

         - Угощайтесь, товарищи! Рита два пакета принесла. Конфеты свежие, но из отбракованных при производстве. У них на кондитерской магазин есть. Там работникам дешево продают. - растолковал Вова.
Конфеты были.вкусными и мы отдали должное им и чаю.

         - Твою жену зовут Маргарита? - уточнил я.
         - Да! Но она любит, когда ее зовут Ритой. Полное имя кажется ей слишком солидным. И  “Марго” тоже не любит. - подробно ответил он.
         - Вот я и говорю, что ты -  “КолоРИТный” человек. - обыграл я имя Володиной жены. Он засмеялся и зааплодировал мне.
         - Как красиво у Вас это получилось! - восхитился Ладик.

         - Да! Мне нравится  игра слов. Я раньше работал в  КБ. Там и придумал несколько похожих шуток.
         - Ой! Расскажите и нам. Пожалуйста! - Ладик смотрел на меня, Вова кивнул.
         - Обыгрывать легче уменьшительные имена. Вот они: Тома - томный взгляд, Люда - людное место, Света - все понятно. - рассказал я.

         - Милое людное место! - подхватил сообразительный Ладик. Вова одобрительно улыбнулся.
         - Молодец! Но пора и на отдых! -  мы убрали со стола и пошли в палату. Ночь прошла тихо и спокойно.

         Рано утром сестра накапала мне в глаза. Велела гулять недалеко, чтобы  меня было легко позвать. Весьма разумно. После завтрака все были в палате. Ждали профессорского обхода. Татьяна Георгиевна уделила внимание всем. Мне назначила еще уколы и электрофорез. Ладика она просто погладила по голове. Вове предстояло еще несколько процедур.

         После обхода мы с Ладиком прогуливались недалеко от нашего корпуса. Он расспрашивал меня о работе в  КБ. Я с удовольствием повествовал о сложностях и романтике конструкторской работы. Об успехах и неудачах, о людях, которые посвятили себя этому служению. Именно так я определил работу конструкторов. Ладик слушал с неподдельным интересом.

         - Об этом надо написать книгу! Возможно и не одну! - воскликнул он. Такой реакции я не ждал. Но, видимо, мой рассказ что-то затронул в его сознании.
         - Спасибо, мой юный друг! Может быть, когда-нибудь. - я сам разволновался. Слишком много значило КБ для меня.
         - А почему Вы ушли? Вы же до сих пор тоскуете по своему КБ! - Ладик задал трудный вопрос.

         - Да! Ты верно подметил. Но кроме КБ есть еще немало мест, где инженерам надлежит  использовать свои опыт и знания. Заводы, фабрики, стройки. Везде нужны инженерный взгляд, инженерная мысль, инженерный талант! На одном из заводов я работаю сейчас. - произнес я целую речь.
         - Когда Вы рассказываете, я как-будто улетаю в тот, инженерный мир. И мне там интересно! - воскликнул Ладик.

         Медсестра окликнула нас. Мы пошли в палату. Мне опять закапали в глаза. Ладик пошел в процедурную. Он вернулся минут через двадцать.

         - Я не надоедаю Вам своими вопросами? Не мешаю? - волновался мой юный товарищ.
         - Конечно, нет! Напротив, буду рад, если помогу разобраться в чем-либо. - ответил я искренне.
         - Тогда я Вас еще помучаю вопросами! - обрадовался Ладик. Мне так нравилось это имя!

          Мы пообедали. Вова устроился читать, а мы с юным Владиленом пошли гулять.
         - А как Вы относитесь к таким персонажам, как Павлик Морозов, Павел Корчагин и Овод? - вдруг спросил Ладик.
         - Ох! Ну и вопросы! Не буду рецензировать истории. Скажу только о моих мыслях и чувствах. -  обозначил я границы ответа.

         - Да! Конечно! - согласился Ладик.
         - Павлик попал в ситуацию, когда надо было выбирать. Это всегда непросто. На родного отца донести - последнее
 дело. Против совести. А не донести, не выполнить долг. Правильно он понимал этот долг или нет, долг это был или нечто иное, не берусь судить. - я перевел дух и продолжил:

         - Он просто несчастный пацан. Ему мозги заморочили  малограмотные идеалисты. И погиб он напрасно. Жаль его . Но доносить или ябедничать, это однозначно плохо. - закончил я о Павлике.
         - И у меня такое же отношение к нему! - с облегчением сказал Ладик.

         - Оод совсем не мой герой. Он  имел свои убеждения, его отец, кардинал, свои. Отец предложил ему  спасение, но Овод хотел, чтобы кардинал сделал выбор между ним и крестом! Опять выбор! И я опять не знаю, какой выход из этой ситуации. Овод погиб. Как и Павлик, напрасно. Я его уважаю за верность принципам, даже если не согласен с ним. - я вдохнул свежего воздуха.

         - Корчагин мне ближе. Он отдал идее все. Ум, силы, здоровье. Взамен получил ощущение счастья от честно выполненного долга. Я не знаю ответа на вопрос:  “смог бы я так или нет?” Но понять Павла мне легче, чем Овода. - я замолчал.

         - Спасибо!  Я тоже не смог ответить на эти вопросы и переживал из-за этого. - признался Ладик.
         - Не переживай! На эти вопросы никто не знает правильных ответов. Идеологические мотивы ответом не являются. Не забивай себе голову этим. - посоветовал я. Не знаю, сумел ли я ответить на его вопросы.

         Мы пошли в палату. Философствования нас обоих утомили. Вова протянул кулек с конфетами. Они вернули нам  хорошее настроение.

         - Сладкое улучшает работу мозга! - сказал вошедший худощавый человек лет около 45.
         - Дядя Толя! Наконец-то! - кинулся к нему Ладик.
         - Позвольте представиться, Анатолий Борисович! Но можно Борисыч! - он протянул  руку. Я пожал ее и также представился.
         - Вовчик! Просыпайся! - окликнул он задремавшего Вову. Тот открыл глаза.
         - О-о! Борисыч! С возвращением! - Вова встал, пожал руку Анатолию Борисовичу.
         - Сегодня ужинаем в полном составе! - возвестил Вова.
         - Значит, ужин будет не рядовой! - резюмировал Ладик.
У
         Мы отлично провели вечер. Борисыч оказался отличным рассказчиком и прекрасным слушателем. У него была способность слушать и слышать собеседников.
 Утром в палату вошли двое мужчин. Они поздоровались и стали измерять рулеткой длину и ширину палаты.

         Не очень нарушая обычный распорядок нашу палату разделили деревянной стенкой на две. Соорудили тамбур и установили две двери. Вова и Ладик, я и Борисыч оказались в новых двухместных апартаментах. Все пертурбации сделали за один день. Электрики перевесили светильники и установили выключатели. Стены стояли пока без отделки.

         - Потом поймем тайный смысл этих переделок. - вслух размышлял  Борисыч.
         - Очень быстро все поставили! Значит подготовили заранее. И хорошо все сделали! Поживем в двухместных! - я пока не мог оценить плюсы и минусы разделения.
         - Поживем, увидим! - завершил обсуждение Борисыч.

         Очередное утро началось с  суеты из-за исчезновения нелюбимого милиционера. Бегали медсестры, больные  осмотрели все уголки. Наконец  “нашлась пропажа”. Экс - “мент” был обнаружен в кабинке туалета. Сидел на унитазе, прислонившись к стене и крепко спал. С ним все было в порядке. Как  попал в туалет, он не помнил.

         - Должно быть, опять проделка Вовчика. Он давно с ним воюет. Хорошо, что не был застигнут. - предположил Борисыч.
         - Я полагаю, что Вова имеет сообщника! Или даже сообщников! - высказал я свои соображения.
         - Да, не исключено! Но, в любом случае, необходимо прекратить  “войну”. Добром это не кончится. - согласился Анатолий Борисович. Мы решили переговорить с Володей.

         Мне провели первую процедуру электрофореза. Это оказалось не быстрым делом. К глазу приставили стаканчик с  фланцем сбоку. Потом налили в него какой-то раствор. Я открыл газ, как-бы внутри жидкости. Потом в раствор поместили электрод. Второй электрод закрепили на плече и включили ток.

          Я ничего особенного не ощущал. Жидкость текла по щеке, приходилось доливать ее в стаканчик. То же самое проделали с другим глазом. Лена сказала, что результат будет после третьего сеанса. К нам в палату пришли Вова и Ладик.

         - Меня послезавтра выпишут! - радостно сообщил Владилен.
         - Имей в виду, что нам будет тебя нехватать. - сказал Вова. Он был серьезен.
         - Не пропадай! Телефоны наши у тебя есть, если нужна будет помощь, звони без промедления. - сказал Борисыч.
         - Если помощи не потребуется, звони просто так, для общения. И не стесняйся! - уточнил я.

         Мы поговорили с Вовой. Он уклонился от ответа на вопрос о помощнике, но дал слово прекратить  “воевать”.
Через день, однако, кто-то привинтил шурупом одну туфлю “мента” к полу. Это сделал не Вова! Наши догадки о сообщнике вроде бы начали подтверждаться.

         Проводили нашего юного Ладика. Вову отпустили на два дня домой. Мы остались с Борисычем вдвоем. Мне сделали еще один сеанс электрофореза. Появились слабые признаки улучшения. Борисычу назначилили уколы. Куда-то под нижнее веко. Их делала только сама Лена.

         Пришло приятное известие. Злосчастного, склочного экс-милиционера выписали. Воздух в отделении стал “свежее”. В остальном ничего не изменилось. Мы лучше познакомились друг с другом.

         - Скоро и нас отремонтируют и отпустят приносить пользу. - сказал мне Борисыч перед обследованием. Ждали Ильину. Наконец, меня  позвали. Татьяна Георгиевна долго смотрела в мои глаза через приборы. Иногда просила посмотреть Лену. Расспросила меня об ощущениях и самочувствии.

         От ярких ламп в глазах разрушились палочки или колбочки. Я видел все в красном цвете.
         - Глазное дно уже успокоилось. Но я добавлю тебе кислород и еще два электрофореза. Капли будем капать, но другие. Я довольна! - она отпустила меня.

         - Спасибо, Татьяна Георгиевна! Я действительно стал видеть лучше! - поблагодарил я.
         - Хорошо, что Иветта увидела тебя и сразу позвонила мне. У нее особое чутье. Умеет видеть, кому нужна наша помощь. Дар у нее. - с чувством сказала Ильина.

         Потом столь же внимательно осмотрели Анатолия Борисовича. Татьяна Георгиевна нашла значительное улучшение в его состоянии. Борисыч также говорил об этом.

         - Судя по всему, тебе порекомендуют сменить род деятельности. Чертить тебе не полезно. Ты  “загнал” свои глазки. - серьезно сказал Борисыч.
         - Но я люблю эту работу! Я многое знаю и умею в нашем деле. - я не спорил. Понимал его правоту.
         - Поверь мне, твои знания и опыт очень нужны и на других  “фронтах”! - без нажима убеждал Борисыч. Не зря он вел этот разговор. Совсем не зря.

         Из “увольнения” вернулся Вова. Он был свеж, бодр и полон сил и идей. Но главное, он привез много конфет. Узнав, что его  “недруг” выписался, ничуть не расстроился.
         - Хрен с ним! Будем жить спокойнее! - Вова поспешил на зов медсестры.

         Мы много и о многом говорили с Борисычем. Наше лечение подходило к завершению. Я поймал себя на мысли, что жду важного разговора с Борисычем.  Это случилось.

         - Не буду тянуть! Я уполномочен предложить тебе должность главного технолога завода. - сказал он.

         - Понятно, что тебе придется отработать месяц по закону. Соглашайся! Мои помощь и поддержка не бсуждаются. - он не сомневался в результате.

      .   - Будет интересная работа. - Борисыч говорил уверенно и немного  даже торжественно.
         - Мне можно подумать? - спросил я.
         - Обязательно! Надо блюсти традиции! Думай! До ужина! - милостиво дал мне полчаса Борисыч.

         Мы ужинали,потом пили любимый индийский чай с конфетами. Володя похвастался серьезным улучшением состояния век. Мы порадовались доброй вести и пожелали ему полного выздоровления.

         - Ты за Борисыча держись! Таких людей не много. - сказал мне Володя-Вова.
         - Ты мудр, о мой добрый друг! - согласился я.
         - Следует ли твой ответ Володе понимать и как ответ мне? - поинтересовался Борисыч.
         - Следует! - коротко ответил я.

         -  Минуточку! - Вова вышел из столовой. Вернулся он через две минуты. В стаканы он налил из чайника жидкость, по цвету, как чай. .
         - За наше здоровье! - мы выпили коньяк. Володя разлил еще понемногу.
         - За нашу Удачу! - нарушили мы  “сухой” закон еще раз. Угрызений совести не было. Было хорошее настроение.

         Нам троим объявили день выписки. Правда Володе предстояло вернуться через месяц. Приехал Ладик, неведомо как узнавший, что нас выписывают. Так хорошо закончилась эта история.
         











         
         

         

       



         
..