Гл. 7. Рая Нечаева продолжение

               
Через  два   дня, Рае впервые принесли ребёнка для кормления. Она уже придумала ему  имя, он будет Василием, Васенькой.
   Когда  медсестра, Надя Сорокина, положила ей ребёнка рядом, на  кровать. В глазах у Раи, появился ужас:
 - Господи, он же такой маленький, хрупкий, я даже боюсь к нему прикоснуться.
   Надя, в ответ, рассмеялась:
 - Ну-ка, не дрейфь, мамочка! Давай корми, своего бутуза, он уже проголодался.
   Рая смущённо полезла рукой под рубашку, вытащила    грудь с набухшим соском,
поднесла её к губам  малыша и несколько раз провела ей   по его губам. В ответ, малыш тут же открыл рот, схватил   губами сосок и начал сосать его, даже не открывая глаз.
   От этого вида, Рая, вдруг почувствовала такую необыкновенную радость и счастье, что   ей    даже захотелось  заплакать. Она чувствовала, что её   материнское   молоко идёт в   рот  сыну,   маленькому  существу, которого она произвела на свет.
  «Интересно, а что сказал бы, сейчас Лёня,увидев, как  я  кормлю  нашего сына, и какой он красавец, весь в папу. Господи, как же всё   так   получилось, а? Как я сюда, в Сибирь, попала,  то? Я, помню, как     мы  с мамой   садились  в поезд   Воронеж-Борисоглебск, чтобы   ехать  на  консультацию, к какому-то  знаменитому  профессору Игнатьеву.
     Как мне стало плохо, и мама сделала мне укол, попросив двух мужчин, на   время   выйти  из купе и, дальше всё, провал.  Пришла в себя   только  в скорой помощи, за  три  тысячи километров от дома, без паспорта и без денег. А, где же мама? Может, с  ней, что-то случилось? И, её телефоном,   теперь     пользуется     другая женщина, с похожим  на мамин, голосом?
 Может, этот   капитан Голубев, который меня вчера допрашивал, разберётся, только на него и надежда».
   Малыш, между тем, насытился и заснул, не выпуская сосок изо рта, а Рая,  почти полчаса, лежала,   не   шелохнувшись, и смотрела на него спящего, пока медсестра не забрала его и унесла в зал для новорожденных.
   После обеда  ей   разрешили   выйти  на территорию роддома. Она, немного поды-шала воздухом и тут же  рванулась обратно, боясь    пропустить  время  кормления Васьки, и повторения, тех волшебных минут, которые она   ощутила    при первом кормлении своего ребёнка.
   Вечером, после  тихого  часа, она снова гуляла  по тенистому   двору больницы, а потом    подошла   к    входным   воротам.
 Возле   ворот, на    стуле, сидел парень в тёмно-синей униформе, наверное,  охранник, и читал книгу.
   Увидев Раю, он поднял голову и посмотрел на девушку:
   - Привет, как дела?
   - Нормально, мальчик  родился, вес три четыреста, рост пятьдесят один сантиметр.
 Парень   улыбнулся, оглядел   её с  ног до головы:
  - Ну, ты молодец, такого богатыря родила. А, сама, откуда, где живёшь?
  - Я, то?- засмущалась Рая.
  – В Воронеже.
  - Ни фига, себе! А, как   же   здесь  оказалась?
  - Не знаю, наверное,  приехала  поездом, потому, что меня сюда привезли с вокзала.
  - Ты, что, вещь, что   ли? Что тебя вёз поезд, а как вёз, ты не знаешь!- засмеялся парень.
  - Да, пошёл ты к чёрту!- разозлилась молодая мама.
– Кто ты, такой, чтобы так со мной разговаривать, мне  и   так   плохо, а ты...
  И, она развернулась, чтобы уйти.
  - Подожди, ну что ты, сразу обиделась? Я совсем не   хотел этого, ты   прости,  – он, встал со стула и протянул ей руку.
- Меня,зовут Костя. Костя Привалов. А, тебя?
  Рая посмотрела на протянутую руку парня, подала свою и тихо сказала:
 - Рая. Рая Нечаева.
   - Ну, вот и познакомились, очень  приятно. Я, здесь работаю в охране, сутки, через трое, и ещё в   одной    фирме, чтобы оплатить свою учёбу. В этом году   оканчиваю политех, правда, заочно, но это ничего.
   А, ты? Хоть, школу то, ты успела закончить?
  - Успела, десять классов. Между прочим гимназию с математическим уклоном.
 - А, мне математика, всегда тяжело давалась, особенно высшая. Я, склонен больше к гуманитарным наукам.
 - Ну, и зачем ты тогда поступил в политехнический? Шёл бы лучше в пед, или  в какой-нибудь другой гуманитарный.
 - И, что? Быть потом учителем в школе?
 - Почему это? Можно было стать хорошим журналистом или историком.
 - Нет, это не по мне. Буду инженером по монтажу и наладке промышленного обо-рудования. Научусь, ни боги горшки обжигают.
 - Да уж! Конечно не боги. А помнишь фильм «Обратной дороги нет»? Там про обоз, который везли из партизанского лагеря на завод, где работали русские военнопленные. Обоз с оружием, помнишь?
  Парень отрицательно покачал головой:
 - Нет, не помню. Я телевизор редко смотрю, времени мало. Ну, и что там, в этом фильме?
 - А там как раз про богов. Был там один партизан, по фамилии Гонта. Он всё рвал-ся командовать отрядом, и не слушать профессионального военного майора Топоркова, знающего как могут действовать немцы. Когда Гонта, «взяв в руки власть», начал командовать отрядом и загнал их в засаду, тут же начал винить себя и каяться.
 Когда его спросили, кем он был до войны, он ответил, что был «выдвиженцем», сначала заместителем председателя исполкома, потом работал на других руководящих должностях.
  - Ну, и как справлялись?- спросил его Топорков, бывший начальник пограничной заставы.
  - А, что? Не боги горшки обжигают!
  - Нет, Гонта, не прав ты! Именно боги! И, тот человек, кто тебе это сказал, совсем не прав. Делать своё дело нормально, могут только те руководители, кто имеет знания, практику, опыт, а не выдвиженцы, как это было у нас. Может потому, мы и понесли такие потери с самого начала войны.
  - Я тоже так считаю. Поэтому решила твёрдо: буду учить детей.
  - Да, интересная ты девушка,- заинтересованно сказал Костя.
  - Много знаешь, много читала, наверное?
  - Я, жила сначала в селе у бабушки, там, в школе была прекрасная библиотека, так, я  практически все книги в ней  прочитала
 В это время   открылось окно на втором этаже,  и она услышала голос Нади:
 - Рая! Нечаева! Где ты там? Иди кормить ребёнка!
 - Иду,- тут же спохватилась Рая. – Извини, мне надо бежать, кормить ребёнка. Пока.
 - Пока. Приходи поболтать, я буду теперь через три дня дежурить.
 - Там, посмотрим, пока,- и она бегом рванулась к входу здания роддома.
Когда она прибежала к себе в палату, то увидела на третьей, ранее свободной койке новую роженицу, красивую, черноглазую с огромным животом.
   Надя тут же принесла ей сына, и она начала его кормить, принесли ребёнка на кормление и второй её соседке по палате Клаве, сорокалетней многодетной матери.
Это был уже её пятый ребёнок.
   Она кормили   детей, а  их новая соседка,«во все глаза», внимательно наблюдала за ними.