Улыбка Джоконды

Рождественская не сказка


Степан Степаныч забрался в портьеру, завернулся, закружился и упал, обрушив на себя карниз. Карниз метил прямо в темечко, однако ухитрился промазать и угодил по коту, который спал свернувшись возле батареи. А то, конечно, кранты бы.
Потом Степан Степаныч забрался под стол. Он стал изучать ножки. Одна показалась ненадёжной. Чтобы удостовериться, Степан Степаныч потянул...
Он как-то случайно задел скатерть, которая свисала, и скатерть потянулась на пол со своим содержимым.
Голосом папы Игоря стол сказал:
– Сейчас кого-то убью.
– Не разбилась! Не разбилась! – закричала симпатизирующая ему девочка Леночка.
Как всегда, крик разрядил обстановку. Гости опять зашумели по-праздничному. А Степан Степаныч, чувствуя, что здесь ему не дадут, пошёл в другую комнату.
В другой комнате Степан Степаныч сел прямо на пол и стал петь, колотя кулаком в пол:
– Тарманбай, тарманбай, кошкин терментай!
Шулин-мулин, трамбантулин, кошкин тарманбай!
Когда Степан Степаныч пропел и простучал это раз сто, дверь комнаты приотворилась, встав как-то боком. Дядя Володя, улыбаясь, тоже почему-то боком, держа в руке пустую кастрюлю, с трудом протиснулся в комнату. Он поставил кастрюлю на пол и сел на неё. Но промахнулся и сел тоже на пол.
– Тарманбай, тарманбай, кошкин терментай!
Шулин-мулин, трамбантулин, кошкин тарманбай! – снова запел Степан Степаныч.
– Погоди, постой, – сказал дядя Володя, улыбаясь. – Не то поём! Слова не те!
И запел сам на тот же мотив:
– Джингл белз, джингл белз, джингл ол ве вей!
Шулин-мулин, трамбантулин – джингл таланбей! – сам по себе пропел язык дяди Володи.
Чтобы избежать лажи, дальше дядя Володя пел в кастрюлю. А Степан Степаныч пел так. Пришли папа Игорь и мама Вера, подняли дядю Володю и вернули его в застолье.
Степан Степаныч пошёл доставать кота. Кот, хоть и домашний и всё время спит, когда не ест, тоже довольно хитрое устройство. Его так просто на мякине не возьмёшь. Изучивший тактики кота Степан Степаныч делал вид, что он тянется схватить кота за уши. А сам в это время хватал его за хвост.
Кот окончательно проснулся, вскочил и погнал Степан Степаныча. Степан Степаныч, хоть и бежал шустро, но проглядел порог, упал со всего разбегу и заорал...
– Этот кот! – кричала прибежавшая мама Вера. – Он нам ребёнка изуродует!
– Ребёнок сам виноват, – оправдывался папа Игорь.
– Кто тебе дороже – я или кот?
Папа Игорь струсил и сказал, конечно, мама Вера...
В освободившееся после застолья время он принял кота в рукавицы и вынес во двор. Там папа Игорь ссадил кота возле подвального окошечка и сказал:
– Живи тут. Авось не помрёшь. Хулиган.
Человек разумный как в воду глядел. Не замедлил откуда ни возьмись явиться мужик с мягкими пакетиками и покормил кота. Он стал кормить его каждый день. Этот мужик – я. Сначала я не знал, кого кормлю. Может, кота, а может – кошку с котятами, а может, крыс подвальных. Положу на окошечко – кто-то съедает.
Потом, недели не прошло, кот стал рисоваться на заднем плане, как улыбка Джоконды. Глаза только горят в темноте. Я положу на окошечко, отойду – он подойдёт и съест. Помня Степан Степаныча, близко не подходил. Но привык и теперь запрыгивает, не дожидаясь, когда я накрою дастархан. Я давлю корм из пакетика, кот уже ест на скорую руку.
Так мы познакомились. Историю кота я выдумал. Должна быть история? Должна, чтобы не просто так. Сейчас ничего просто так не делается.
Думаю, может – он тоже придумал что-то про меня? Почему я хожу здесь, со своими пакетиками... Я не добрый, не злой. Как все. Один видит улыбку Джоконды, а другой – нет, не видит и не проси.
Это последняя роскошь, котами разбрасываться. Кот – существо разумное. С некоторых пор он узнаёт меня по шагам. Иду, сидит уже. Большой чёрно-белый кот. Даже не скажешь, чего больше: чёрного или белого. Он даёт себя погладить, он встречает меня могучим рёвом... Жаль, гладкошерстный. Я, как Ленни Смолл, больше люблю пушистых.
Дома, если задумаюсь или по хозяйству что с книжкой, забеспокоятся:
– Ты кота своего кормить, что, не пойдёшь сегодня? Кот сидит небось, ждёт... Приучил – теперь не отлынивай!
И правда. Ждёт. Приучил, теперь не отлынивай.
Кошка, своя которая, домашняя, фр-фр...Ну, конечно, запахи. Тоже – та ещё Джоконда.


30 декабря 2018 г.