Юбилей

- Да ты седой весь, парень. Я сам-то лысый уже. Во, видал: плешь светится? Но ты седой… В этом заведении праздновать будем? А я, как только зашёл, сразу узнал: здесь же слесарный цех был. Я, когда не поступил в институт с первого раза, год тут отбарабанил слесарем. Помню, ещё рационализаторское предложение сделал. Называлось «Правильная организация рабочего места». От завода, интересно, хоть что-то осталось? Такой огромный был заводище, а теперь – магазины…рестораны…банки… Сам-то где сейчас? Слышал, на Урале где-то директорствуешь. Ребята говорят, возвращаться не собираешься. Понятно, когда вот оно всё – под боком. Работа – самое главное. Хотя, семья тоже не последнее в этой жизни. Что разведён, наслышан, В какой раз, в третий? Ну, ничего, дружище, ты мою историю знаешь, всякое бывает. Мы с моей и разбегались, и сходились.  Как видишь, до сих пор вместе. Внуков пока нет. Не дедушка с бабушкой, но уже очень хочется. С работой что? Ничего. Была тема: обеспечивали грузовые перевозки. И бизнес неплохо шёл… Отжали. Придумали лицензирование очередное. Конкурировать нереально. И куда старому разведчику податься? Во власть не зовут. Да и сам бы не пошёл. Так что на пенсии. С выслугой, со всеми пирогами, стажа хватает. Скучновато первое время было, но потом нашли себе забаву. Мы же дом в Подмосковье строим. Да ты знаешь, наверное. Давно уже. Процесс шёл ни шатко, ни валко. Времени на это дело не хватало. А тут втянулся. И кручусь целыми днями, как белка в колесе. Иногда задумаешься: а если ещё работать, так, как учили, с полной отдачей, то всего этого не успеть за жизнь, ей-богу. Матушка как? Мы когда виделись в последний раз? Да, извини, в крайний. Как братья-лётчики говорят. На похоронах отчима твоего? Так это уже десять лет назад. Моя как? Да тоже, по возрасту… Докурил? Ну, пойдём. Пора.
 - Прошу внимания, друзья. На правах тамады позвольте начать наше торжественное мероприятие. Могли бы вы подумать, сидя за школьной партой, что будете вот так, с шестидесятилетием, поздравлять двух соколов, братьев-близнецов, гитаристов легендарных «СкиФФов» на погибель всем девчонкам школы и много чего ещё. Уверен, сегодня мы ещё услышим в их исполнении много прекрасных песен. Не отвлекайте, товарищи. Про девчонок – это лишнее, согласен. Но факт есть факт: их же не различали, а влюблялись каким-то образом. Да, жёны, безусловно, различали с первого дня знакомства, за что им респект и уважуха. Вообще-то я только начал. Успеете ещё набраться, господа. Минутку терпения. Тогда сразу серьёзно. Дорогие виновники торжества, сегодня здесь собрались самые близкие вам люди: жёны, дети, внуки, друзья. Те, кто, знает вас не один десяток лет,  по-настоящему любит и ценит. Все мы свидетели вашей яркой, такой непростой жизни. Потомственные лётчики, вы с детства грезили небом, вы сделали всё, чтобы поступить в лётное училище, окончить его, стать классными истребителями. Вы летали в небе над Германией, над Украиной, теперь уже можно сказать, и над Афганистаном. Закончив службу в очень непростое для страны время, попросту говоря, во время полного бардака, вы смогли реализовать себя и в гражданской жизни. И дай вам Бог здоровья! И желания видеть нас за вашим столом по приятным поводам. И, минимизируя перерыв между первой и второй, тост за жён! Эти две пары больше сорока лет вместе. Прошли, как говорится, огонь и воду, воспитали прекрасных детей, внуков теперь воспитывают. Красивые, любимые, счастливые – всего этого пожелаем им в жизни!
– Можно тебя на танец пригласить? Пойдём. Я тебя видела в последний раз, когда ещё в школе училась. Это же так давно! У меня? Как сказать? Всё, как у других. Муж. Вон он, выпивает и что-то кому-то рассказывает. Любитель выпивать и что-то кому-то рассказывать. А там дочка. Моя, конечно. А рядом её муж. Нет, ещё бабушкой не сделали. Но когда-то это случится, я надеюсь. Так что всё хорошо. Вроде… Грустно так говорю? Не знаю. Не видела тебя почти тридцать лет, а поплакаться хочется. Другого ждала, видимо. Больше внимания, больше заботы. Как Лёня с Тамарой. Сорок лет уже вместе, а смотри: сидят, воркуют. Это он ей рассказывает про планы на поездку. Они же во Вьетнам собрались. Так перед каждым их путешествием он всё внимательно изучит, маршруты проработает, чтобы ни минуты отдыха впустую не прошло, и Тамаре было хорошо и интересно. Повезло старшей сестрёнке. Хотя и нам в чём-то повезло. Мы же в аварию с дочкой попали. На Яузе. Слышал? Ну, вот. Да, я была за рулём. Сама не знаю: повело и – в реку. Хорошо, воды мало было. Зима, холодно. Мы, такие, погружаемся, в полном шоке. И тут нас вытаскивает парень какой-то, мимо проезжал, остановился и за нами сиганул. Вытащил и уехал. А там скорая, милиция. Потом еле разыскали. Как в стихе, помнишь: ищут пожарные, ищет милиция. Скромный герой. Мой зять. Да, конечно, всё хорошо. Спасибо. Рада тебя видеть.   
- На улицу, покурим? Как мама ваша? Наталья Сергеевна, кажется? Помню, конечно. Забирала меня из яслей, когда моя вовремя приехать не могла. Папа в училище с дядей Лёшей в это время «испытывали нервы самолётом, чтоб стать каким ни есть, а всё ж пилотом». Песня прикольная. А помню, у вас ещё была такая штука, мультфильмы мне крутили. «Ну, погоди!». Трещала страшно. Да, кинопроектор, точно. Я работаю. Небольшая фирмёшка, рекламу штампуем, логотипы, плакаты, календари. Крутимся. Как все. С музыкой как? Особо никак. Играю с ребятами. Дет-метал. Меня называют «спортсмен», никто быстрее меня по грифу пальцами не бегает. А с серьёзными проектами ничего не получилось. Папа рассказывал, я в аварию попал несколько лет назад? С друзьями ехали… Перелом ноги был, мне штырь какой-то в ногу вставляли, его надо было вытащить через год, а мне наплевать было. Пошёл к врачу позже, когда уже одна нога короче другой стала. Хромаю, заметил? Приглашали на прослушивание. Заочное я прошёл на ура, а когда очно приехал – облом. Говорят: играешь классно, но группа глэм-метал должна делать, там же по сцене скакать надо, а ты хромаешь. Короче, не получилось ничего. А у вас что в музыке нового? О, запись в телефоне. Ну-ка, ну-ка.  Девчачий бэнд. Ваши? Для души или для дела надо? Фифти-фифти?  Элис Купер. Русский текст ваш, конечно. Терпеть не могу Элиса Купера. А какие вы с дядей Славой песни писали! Вот, что надо играть. Пойдём, сыграю свои любимые.
 - Славка, конечно, потерянный. Ещё бы: месяц, как жену похоронил. Мы вообще не знали, придёт, нет. А с другой стороны, он же не веселиться сюда пришёл, а встретиться с друзьями. Вера таким же нашим другом была столько лет. Даже просто из уважения к ней, к её памяти – правильно сделал. Человека за год не стало. Никто и подумать не мог. Так хотели они в своём доме на пенсии пожить! Вера всю душу, все силы свои в этот дом вложила. И как теперь Славке с ним справляться? Хорошо, что сын помогает. Но тоже, женится когда-то, и что дальше будет, как всё сложится?.. Непредсказуемо. Слава, иди к нам. Что ты там, в сторонке, как бедный родственник? Закуривай.
- Здесь уже несколько минут, и до этого курить выходил… Суббота, вечер. Вспомните, как мы здесь фланировали. Прошвырнуться под каштанами по Щербаковке? Да это же милое дело. Или во дворе – с гитарой. Когда поменьше были – на хоккейной площадке. Золотая шайба! Рубка такая была. В том доме Зимин жил. Брат его в нашей школе учился, Мишка его ещё в комсомол принимал. А вон там – мой дом. Был. Это же самая наша утроба. А заметили, молодёжи на улице нет почти. Если пройдут группками – среднеазиаты или вообще китайцы. Одни ребята, заметь, лет по пятнадцать. Девчонок вообще не видно. Никаких: ни русских, ни ихних. Ни одного русского лица, сколько стоим. И сколько теперь стОим? Оптом и в розницу. Я, судя по пенсии, четырнадцать тыщ. Ладно, опять завёлся. Вы меня простите. Пойдём, ещё накатим.
Я возвращался ночным рейсом, смотрел на чёрный овал иллюминатора, прокручивая в голове события сегодняшнего дня, встречи, разговоры, ощущения. Было по-доброму хорошо, и мне совсем не хотелось возвращаться в свою съёмную холостяцкую квартиру, безликую, как стандартный гостиничный номер. Уговаривал себя тем, что есть интересная работа, которая важнее чего бы то ни было. Я ещё не знал, что через две недели вынужден буду написать заявление и, разорвав в одностороннем порядке трудовой договор, выйти на пенсию, и всё, на чём зиждется моё настоящее, закачается, готовое рухнуть в тартарары.
И непременно рухнуло бы, не случись тогда чуда. И я говорю: -  Господь мой!  Благодарю Тебя за то, что в этом мире, где столько равнодушия и одиночества, Ты подарил мне человека, который стал настолько близок мне, что слился со мной в одно целое.
Не устаю повторять, глядя на её улыбающееся лицо.