Глава 17. Обман капитана Дьюка

  После отплытия от берегов острова, капитан Дьюк отправился на Запад. Все члены команды, за время длительного пребывания на земле, успели соскучиться по морю, и теперь с удовольствием выполняли свои обязанности. Для матросов, как и для капитанов, три месяца вынужденного простоя были очень редким явлением при их насыщенной морской жизни. При обычном плавании, едва оно заканчивалось, и корабль приходил в гавань, они либо ждали его  разгрузки, чтобы отправиться дальше, либо нанимались на другие, которые скоро должны были уйти. Ремонтные работы проводились быстро, чтобы корабли не простаивали. Они должны были постоянно приносить деньги своим владельцам, а для этого требовалось бороздить моря. Хорошие матросы могли всегда найти работу, а капитаны и подавно. В те далёкие времена перевозить грузы по морю было выгодно и относительно безопасно.

 Через несколько суток на горизонте появилась земля, которая, оказалась, ничуть не хуже предыдущей. Как и прежде, Дьюк отдал приказ сначала идти вдоль берега. Пытаясь её обогнуть, он провёл ещё несколько дней на море, а затем, решил вернуться обратно и начать исследование. Если эта земля и являлась островом, то он имел очень большие размеры. Но,  перед ним мог быть и материк. Поэтому Дьюк решил изучать его с точки наименьшего расстояния до предыдущего острова.

 Скоро  он приметил бухту, и несколько хижин, которые стояли недалеко от берега. Следуя установленным правилам, он подошёл ближе и стал на якорь, наблюдая за туземцами, которых хорошо было видно в подзорную трубу.   Когда понял, что они  не собираются предпринимать никаких враждебных действий, решил войти в бухту и высадиться на берег.

 Поведение туземцев оказалось несколько иным, чем у всех встреченных ранее. Мужчины и женщины вышли им на встречу, но стояли, не показывая никаких эмоций. Лицо вождя было и вовсе неподвижным, словно маска. Дьюк послал переводчика объяснить, что они пришли с миром.

- Мы рады пришельцам, и просим их быть нашими гостями, - прозвучал ответ вождя.

 Внешне  местное население тоже отличалось от других туземцев. Мужчины и женщины были  высокого роста, с  менее тёмной кожей. Волосы  у всех  были не чёрные, а скорее темно-коричневые. Лица имели черты правильные, изящные и более европейские. То, что находилось на них, одеждой назвать было ещё трудно, но  тела оказались прикрытыми значительно больше, чем у всех предыдущих дикарей. Обработанные каким-то особым способом листья и трава были искусно переплетены между собой и  напоминали юбки и безрукавки, которые носили мужчины и женщины. У женщин на шее высели  многочисленные бусы из маленьких ракушек и венки из ароматных цветов.

 Сдержанное дружелюбие, которое они  проявили, отсутствие испуга, удивили капитана, и обрадовали отца Иоанна. Первый в них увидел опасных дикарей, а второй достойных представителей будущего общества. Отец Филипп был занят иными мыслями. Он, осматривал окрестности, и прикидывал, где лучше начать строительство церкви, чтобы её было хорошо видно.   

 Деревня, в которую пришли люди Дьюка после приглашения вождя, оказалась довольно большой. Хижины уходили глубоко в лес, и  не стояли близко друг к другу. На большой поляне, которая, судя по всему, являлась местом общего сбора жителей, было отведено место для костра и возвышение для вождя, на которое он величественно уселся, едва все собрались. Население этой деревни оказалось тоже весьма значительным, и Дьюк с опаской посмотрел вокруг. Вождь, словно угадал мысли капитана и сказал переводчику, что гостям нечего опасаться.
 
 Такие  слова не понравились Дьюку, который не привык, чтобы какие-то дикари думали, что он боится.

- Передай, что им тоже не стоит переживать за свои жизни, - сказал он переводчику.

 Вождь, едва ему перевели слова, долгим взглядом посмотрел на капитана, но ничего не ответил. Затем, приказал расжечь костёр, после чего на поляну принялись выносить разную еду. Овощи, фрукты, вода, свиньи, которых тут же клали в костёр, кокосы, появлялось в большом количестве, что говорило  о гостеприимстве туземцев. Дьюк в ответ, велел матросам раздать подарки, а сам передал через переводчика вождю пустую бутылку, оловянную кружку и ложку, а также старую шляпу, которую нашёл в своей каюте.

 Вождь принял подарки, посмотрел на них с удивлением, и, не понимая  как их употребить, отложил в сторону. Другие туземцы начали  рассматривать, что им дарили матросы, и тоже удивлялись. 

 Здесь нужно отметить, что подарки вызвали у них именно удивление, а не бурю восторга и желание откусить или  навесить на себя.  Женщины внимательно рассматривали куски старой материи, мужчины изучали гвозди. Судя по всему, они опережали в своём развитии всех прежде встреченных туземцев.

 Дьюк встал, подошёл к вождю, и налил  в его кружку дешёвого вина, которое специально прихватил для такого случая, вспоминая, как оно подействовало на Тхайя. Затем, он протянул кружку вождю, показывая, что нужно пить. Вождь, тем не менее, не стал этого делать. Тогда Дьюк велел переводчику сказать, что  напиток, который он налил, даёт силу и храбрость любому, кто его выпьет.

 Вождь опять внимательно посмотрел на капитана, затем отстранил протянутую руку переводчика, в которой была  кружка с вином, и с достоинством произнёс:

- Мне достаточно той силы и храбрости, которая уже есть. Если кому-то её не хватает, пусть пьет.

 Дьюк никак не ожидал такого ответа. Ему, словно влепили оплеуху, от которой покраснело всё его лицо.

 Резко обернувшись, он быстро прошёл на своё место, и уже старался больше даже не смотреть на вождя. Это происшествие не заметил никто, кроме переводчика и отца Иоанна. Но туземец-переводчик не понял весь смысл сказанного, а молодой монах не расслышал всех слов. Он лишь увидел, как глаза капитана налились гневом, и решил, что нужно  помешать  ему, действовать опрометчиво. Стараясь не обратить на себя внимания, он пересел ближе к Дьюку и теперь мог слышать всё, что тот начал говорить отцу Филиппу.

- Не нравятся мне эти дикари. Они более умные. Думаю, их нужно перебить всех, до последнего.

 Пожилой монах с удивлением посмотрел на капитана.

- А мне кажется, что с ними нам удастся быстро договориться. Ведь то, что они более развитые, может быть только нам на руку.

 Отец Иоанн, тоже вступил в беседу, и стал убедительно  говорить о возможностях, которые перед ними открываются, на этой земле, всячески поддерживая такое мнение. Капитан решил одёрнуть его, но отец Филипп не дал этому произойти:

- Вы как всегда, правы! – поддержал он Иоанна, - конечно, это будет нам на руку.

 После этого Дьюк уже не мог настаивать на своём, но решил хоть как  отомстить вождю.

- Если они такие умные, мы должны напрямую изложить им всё, чего хотим. Наши предложения более чем хороши для них, и если их разум,  в самом деле, силён, они не могут не понять это. Мы много времени выиграем, если поступим так, -  твёрдо сказал он.

 Возразить против таких доводов было сложно, и отец Филипп согласился, не предполагая, что это может привести к нежелательному результату.

 В самом разгаре пира, Дьюк встал, и приказал переводчику переводить всё, что он скажет.

- Мы прибыли сюда с большой земли, которая во много раз больше вашей, и по повелению самого могущественного человека, который является наместником Бога на  земле. Все земли принадлежат ему, и если вы будете слушать, что он приказывает, с вами будут хорошо обращаться. Мы намерены построить здесь жилище для его подданных и церковь, чтобы все могли слышать его слово.

 Туземец быстро переводил, и его внимательно слушал не только вождь, но и все остальные.

- Мы пробудем у вас некоторое время, чтобы сделать всё, что нам приказали, а затем, опять уплывём. В дорогу нам нужны будут  пища и золото, - для понимания, что он имеет в виду под названием «золото», капитан вынул из кармана золотую пластинку, и показал её вождю, - его ждёт тот, кто послал нас сюда.

 - Также мы хотим знать, не был ли на этой земле ещё кто-нибудь, на таком же большом корабле, как у нас.

 Изложив всё, Дьюк остался стоять, ожидая ответ. Вождь продолжал спокойно смотреть на капитана, затем, неторопливо сказал:

- Сегодня, мы будем, есть, пить, и отдыхать. А когда опять взойдёт солнце, я скажу свои слова.

 Услышанный ответ  вполне устроил отца Филиппа, который был  удивлён прямотой Дьюка. У капитана же, он  вызвал опять крайнее раздражение. Не желая больше оставаться среди туземцев, он встал и попросил отца Филиппа, из соображений безопасности,  проследовать на корабль. Всем остальным, он приказал грузиться в шлюпки и покинуть берег. Туземцы удивились, что их так рано покидают, но все вышли провожать пришельцев до берега, не проявляя при этом никаких враждебных действий.

- Этого дикаря следует проучить! – настойчиво твердил Дьюк, пока шлюпки переправляли людей на корабли. Оказавшись на «Рояле», он отдал приказ значительно усилить охрану, и выйти из бухты, ожидая  нападения дикарей. Всю ночь он не сомкнул глаз, вспоминая, как хладнокровно и находчиво ответил на все его требования вождь.

 Несмотря на принятые меры, ночь прошла спокойно. Утро выдалось хмурым и, казалось, ещё больше испортило настроение Дьюка. Отец Иоанн  тревожно посматривал на него, ожидая провокаций. Корабли опять вошли в бухту, бросили якоря, и шлюпки полные вооружёнными до зубов матросами, скоро вновь появились на берегу. В этот раз их встретили всего лишь несколько туземцев, которые проводили команду в деревню. Дьюк приказал матросам держать оружие в полной готовности, и все осторожно проследовали к вчерашнему месту пира.

 Поляна уже была прибрана. Вокруг потушенного костра были разбросаны свежесрезанные ветки, на которых сидели туземцы. Вождь, как и прежде, возвышался на своём  месте. Когда все пришли, он начал спокойно говорить:

- Сегодня я готов сказать свои слова, - начал он, - мне приятно, что нас навестили посланники великого человека, но  удивляет, что  он считает наши земли своими. Мы живём здесь очень давно, и  чтим наших предков, но среди них нет вашего великого человека. Если он считает своим то, что ему не принадлежит, как он может быть великим?

 Дьюк хотел возразить, но вождь остановил его движением руки.

- Умение слушать других, говорит о желании услышать. Не забывайте это! – спокойно сказал он. Затем, продолжил:

- Вы говорите, что пришли с миром, и если мы будем слушать и исполнять то, что вы хотите, с нами будут хорошо обращаться. Но если вы пришли с миром,  почему угрожаете нам? Я думаю, что вы выдаёте себя не за тех, кем являетесь, и мы не хотим, чтобы слово вашего великого человека звучало здесь. Теперь я скажу о том, что вы должны привезти ему. Если он посылает вас так далеко искать  что ему нужно, значит, он нуждается. Но великий человек ни в чём, никогда, не нуждается! Ему всегда всего хватает. Это знает любой, даже маленький человек!

 Вождь туземцев сделал небольшую паузу, во время которой спокойно обвёл взглядом всех присутствующих, затем, продолжил:

- То, что находиться в лесу, в воде и в горах, нам не принадлежит. Если вам что-то нужно, берите, и уходите. О блестящем солнце, - сказал он, имея в виду золото, - нам ничего неизвестно, но если оно попадётся вам на пути, можете забрать и его.

 Вождь опять обвёл всех взглядом, после чего добавил:

- Такие большие пироги как у вас, никогда не приплывали к нашим берегам, и такие как вы  не приходили. Мы не хотим, чтобы вы оставались на земле, где живём мы. Наше гостеприимство не будет долгим, - закончил говорить он, и опустил руку.

 Такие слова явились очередной оплеухой, и Дьюк, с трудом сдерживая себя, чтобы сразу не отдать приказ стрелять, посмотрел на отца Филиппа. Пожилой монах явно не ожидал услышать подобное, и теперь стоял, не зная, что делать дальше.

- Мы поняли тебя, – ответил Дьюк, - когда мои люди возьмут что нужно, мы покинем эту землю.

 Далее, капитан приказал всем вернуться на берег.

- Вам лучше побыть на корабле, пока матросы будут заготавливать припасы. Потом, мы решим, что делать, - обратился он к монахам, всем своим видом показывая покорность сложившимся обстоятельствам.

 Отец Филипп, сокрушённо качая головой, согласился с капитаном, и принялся послушно перебираться в шлюпку. Отец Иоанн, не желая оставлять подозрительно успокоившегося Дьюка, хотел остаться на берегу, но пожилой монах настоял на его возвращении. Когда шлюпки уже отплыли на достаточное расстояние, капитан построил матросов, и принялся объяснять им новое задание.

- Этих дикарей следует хорошенько проучить. Сейчас мы зайдём в лес, сделаем вид, что собираем бананы, а сами, затем, перестреляем всех, кто в этой деревне. Никого не щадить! Сегодня нас значительно больше, чем вчера. Всем действовать быстро и беспощадно!

 Матросы поддержали такой план. Всех возмутил ответ вождя, особенно высказывания о великом человеке.

- Мы к ним со всей жалостью, а они нос воротят! – горячился Сэмюэл.

- Посмотрели бы, как нам радовались на острове!

- Дурной народец, ничего не скажешь!

- Пускай отчаливают!

 Такие мысли, высказанные вслух, вполне соответствовали планам капитана, и он, убедившись, что два монаха благополучно добрались до «Рояла», и поднялись на его борт, приказал приступить к действиям. Скрывшись в зарослях, его люди некоторое время делали вид, что собирают бананы, наблюдая за жителями деревни. Потом, углубились дальше, распределившись ближе к хижинам, и  по сигналу Дьюка, принялись убивать всех, кто попадался на пути, стреляя из мушкетов и разя клинками.

 Туземцы никак не ожидали нападения. Они ничего не знали о коварстве пришельцев, и думали, что  договоренность позволяет не ждать от них опасности. Смерть, которую несли на расстоянии палки пришельцев, огонь, вылетающий из них, были им непонятны, но это не помешало оказать сопротивление. Копьями и стрелами они пытались противостоять, но, застигнутые врасплох, были быстро перебиты. Особенно долго сражался вождь. Весь в крови от ран, когда уже почти все туземцы были мертвы, он пошёл прямо на Дьюка, и схватил его за горло. Тогда, один из матросов, в упор выстрелил ему в голову.

 Едва раздались первые выстрелы, отец Иоанн захотел  вернуться обратно, но пожилой монах велел матросам не пускать его. Он и сам переживал за то, что происходило на берегу, но думал, что уже помочь ничем не может.

 Скоро на берегу появилась команда Дьюка. Семь матросов оказались убиты туземцами, пять, ранены, и нужно было полагать, что какая-то часть дикарей успела скрыться в лесу. Таким оказался результат  проведённой операции. Капитан, весь в крови вождя, удовлетворённо сказал:

- Славно поработали! Пусть теперь знают, чья это земля!

 Вернувшись на корабль, он встретил негодующего отца Иоанна, который не мог скрыть своего возмущения:

- Как вы смели вести себя таким диким образом! – выкрикнул он.

- Как смел? Диким образом? – насмешливо повторил капитан, - пройдите в мою каюту. Там я объясню, какие образы меня поджидали в лесу.

 Молодой монах, вместе с отцом Филиппом быстро проследовали вслед за Гильомом, который крепко притворил за собой дверь и начал сердито говорить:

- Мы не думали ни о чём дурном. Собирали бананы, кокосы. Ребята сложили ружья, и делали своё дело. Но туземцы начали приставать к нам, что-то кричали. Один из них взял мушкет и отбросил его. Этого мои ребята уже не выдержали. Сначала выстрелили в воздух, а после того, как туземцы накинулись на нас, уже не могли не стрелять. Если бы мы всех их не перебили, они убили бы нас. Вот таким образом всё  случилось, -  объяснил он, глядя на отца Иоанна.

- Не верю ни единому вашему слову, - твёрдо прозвучало  в ответ.

- А вот этим, вы удивляете меня, брат мой! – произнёс отец Филипп, - от этих дикарей можно ожидать и худшего. Милостью Божьей капитан остался жив, и мы должны возрадоваться этому.

- Я уже вижу, как он радуется!

- Здесь всё пошло не так, как нам хотелось, но это вовсе не помешает  продолжить свою миссию. Мы и здесь построим церковь, и служить будем. Определим отца Бенедикта в эту обитель. Он быстро наведёт порядок в этих тёмных душах! –  объявил отец Филипп.

- Вы говорите истину! – поддержал его капитан, понимая, что этот монах будет как нельзя, кстати, в таком месте.

 Отец Иоанн негодующе пожал плечами и вышел из каюты.

 Назначение отца Бенедикта, который уже давно поджидал подходящего для него дела, обрадовало многих на корабле. Этот инквизитор уже начал видеть еретиков в некоторых членах команды.

 Отец Бенедикт с готовностью принял новое поручение, и скоро полностью переключился на хлопоты по скорейшему созданию на этой земле ада для еретиков. Он без конца поторапливал каменщиков, плотников. Каждый день участвовал в вылазках команды, стараясь найти улизнувших туземцев, и вообще, всячески способствовал скорейшему отплытию  экспедиции. Его ничуть не смущало, и не пугало, что он должен будет остаться на этой земле всего с одним монахом, шестью матросами и шестью  ремесленниками – именно это количество поселенцев было решено оставить здесь.

- Да я хоть один буду  разить их, если откажутся служить Господу! – горячо заявлял он.

 Если его одержимость была понятна, и не требовала особых объяснений, то  желание других не попасть в число поселенцев,  оказалось тоже вполне предсказуемым. Матросы всячески пытались найти способ  остаться на корабле, ремесленники ругались, а монахи сторонились отца Бенедикта и читали молитвы.

 Однако скоро решающий день настал. На берегу, недалеко от обрывистых скал, стояла небольшая церковь, а чуть дальше, дом для священнослужителей и прочих. С кораблей было  доставлено большое количество пороха и мушкетов. «Роял» и «Фортюн» сделали прощальный залп из пушек, и скоро скрылись за горизонтом, а для поселенцев началась жизнь, которую сложно было назвать лёгкой.