Это было зимой
Автобус не спеша, на дороге гололёд, тронулся. Подходит кондукторша.
Малыш протягивает к ней руку, разжимает рукавичку, там деньги, и просит один билет. «А лет – то тебе сколько?!», - спрашивает пожилая кондукторша. «Пять с половиной», - уверенно отвечает он и продолжает держать рукавичку ладошкой в верх. «А зачем тогда тебе билет», - говорит кондукторша, - «Мал ты ещё». Малыш зажимает деньги и смущённо отвечает, - «А в прошлый раз тётенька сказала, чтобы платил».
Все, кто был рядом, притихли прислушиваясь. «И куда же вы едете одни в такую рань», - продолжает кондукторша. Мальчик коротко отвечает, - «На завтрак». Из – за его спины высовывается сестрёнкина головка и торопливо, даже как – то радостно, добавляет, - «Мы к папе на работу едем, им там будут кушать давать!».
В воздухе повисла пауза. Кондукторша молча покачала головой и уже более мягко и участливо спросила, - «Эх детки, детки. А мамка – то ваша где?!». Старший насупился, опустил глаза, недовольно зашмыгал носом и вдруг, неожиданно громко, заревел. «Нету», - протяжно, сквозь слёзы, пролепетал он и вот, уже ревут вдвоём, на пару.
Всё, больше не могу! Комок жалости и пока самому неясной злости подкатил к горлу. Не выдержал. Быстро лезу в карман, достаю последний «червонец» и торопливо сую его малышу в рукавичку. Остановка не моя, но всё равно выхожу. Закурил. Понимаю, от чего злюсь. Потому, что сделать для них больше ничего не могу. Сам служу исправно, вот только детям этим от этого не легче, а сколько их таких сейчас?! Вот тебе и защитничек. Кого защищаю – то, если не их! Что ж это за страна у нас такая сейчас!
декабрь 1994 г.
Свидетельство о публикации №218123100388