Садоморализм и синяя птица секса ч. 1

   
             Михаил Заборов 
Сегодня 1.1.19 в еще одной стране Израиле принят антигуманный,варварский  закон о криминализации древнейшей профессии - это делает актуальной публикацию книги, написанной много ранее.
 САДОМОРАЛИЗМ И СИНЯЯ ПТИЦА СЕКСА
               часть 1               
Несколько слов о книге на русском языке. Сначала автор счел необходимым обратиться к языку торы – ивриту, именно потому, что  видит в своей книге семя торы новой – иной, истинно гуманной морали. Символически взят за основу только первый завет торы –  завет не запрета, но любви. В целом же тора, как известно, – первоисточник трех мировых монотеистических религий –  религий ревнивого и ревностного сексуального табу, по своей сути антигуманного. Табу отличается от осмысленного запрета именно своей неосмысленностью и бессмысленностью, ибо основа его не мысль, но возведенный в культ ревнивый эгоизм биосоциальной элиты. Фанатические табу создают порочный круг, когда подавление инстинктов озлобляет и подавленных, и еще более подавляющих, общее  озлобление ведет к новому подавлению...
Призрак бродит по Европе и по Азии, по всему глобусу ползает, призрак Гога и Магога – последней апокалиптической войны меж востоком и западом, войны всех против всех, которая зримо и незримо уже происходит вокруг и внутри нас. Мир начинен злобой и высококачественной взрывчаткой, часы тикают... если бы все это было только призраком!
В столпотворении злобы передовики-рекордсмены – это несомненно террористы-смертники, современные камикадзе «святые шахиды».  По «чистой случайности» (???) приходят смертники из стран, где сексуальные запреты особенно жестоки. «По недоразумению» (??? )и платят святым шахидам монетой сексуальной – 72 красавицы на том свете! Насколько эта цифра отражает «реальность» потустороннюю сказать трудно, но то что отображает она бездонную сексуальную нужду в мире сем, и особенно в фанатичных обществах сих – сомневаться не следует. Похоже, что «наипервейшая мировая война» – троянская и последняя возгораются (не совсем по-марксистски) из искры сексуальной ревности?!   
Если бы мертвая хватка эта меж подавленным сексом и насилием  существовала только за разделительным забором, нужно было бы просто  достроить забор!  Да только «не лучше ль на себя кому оборотиться?» Оборотиться на себя надо!
Прочесть эту книгу – долг совести каждого, не ради ее красот, ради безобразия, которое она изобличает! Не только тогда и там –  сегодня и здесь, в нашем с вами доме, перед нашими глазами унижают, насилуют и даже убивают невинных людей, а мы блаженно улыбаемся и хлопаем в ладоши, потому что матроны и патроны, старшие братья и сестры наши сказали, что это насилие «хорошее, моральное». Не верь – проверь, прочти эту книгу, наш с тобой моральный долг самим понять что хорошо, что плохо!
Что такое сталинизм, маоизм, инквизиция, охота за ведьмами, и прочие мерзости, творившиеся «во имя бога» или «светлых идеалов» – сегодня знают все и все благородно осуждают, беда лишь в том, что когда убивают, никто ничего не видит и не знает – знать не хочет, сладостные слезы проливая, гордясь собой, каются уже потом – исторический садомазохизм! Так вот,  надо осознать, что не вчера, а сегодня в нашем городе, в нашем доме происходит «охота за ведьмами» (мужского в основном пола), матри-патриархальная анти-сексуальная культурная революция происходит, моральная по форме – садистская по содержанию – садоморализм!  И как всегда молох революции  прожорливо ищет, конечно же находит и конечно же алкает свои жертвы!
«Да как, да вы что, да ничего подобного..!» – слышит обычно автор в ответ на неприятные свои утверждения –  это и есть благодушное неведение, граничащее с преступлением,  которое делает необходимой сегодня и здесь предлагаемую книгу.
В конце второго тысячелетия просвещенное человечество уразумело наконец, что гомосексуализм – не преступление! Но ведь это значит, что злостные преступники – это моралисты и судьи, сотни лет преследовавшие невинных! Кто-нибудь учинил им «Нюрнбергский процесс», хотя бы символически? Обнаружив этакий «холокостик» в анналах сексуального судопроизводства было бы логично произвести суд совести всему этому производству, проверить, выверить досконально, «что такое хорошо и что такое плохо?» чтоб не случилось завтра, а может быть вершится сегодня (!!!) подобное же судопреступление!
Да как, да вы что, да ничего подобного! Никакого суда совести конечно же не произошло. Все наоборот, еще пуще возгорелись садоморалистские страсти, потому что нельзя же чтоб лобное место пусто было, когда возведен над ним величественный храм садоморализма, да и куда девать служителей, при  этакой-то безработице! Срочно требуются для усекновения головы и органы прочие порочные! Абсурдированное современное общество не меньше чем старшие его братья-сестры в прошлом нуждается в жертвенниках и, главное, в  жертвах, воплями своими на лобном месте том дарят они всем нам ощущение катарсического очищения, наслаждение причащением к элитической расе нормалов.
То что раньше делали бои гладиаторов, гекатомбы, или ауто-дафе, сегодня пусть не столь эффектно, но все же (благодаря маскомуникации) достаточно внушительно выполняют показательные сексуальные суды, над теми кто в узкое содомское ложе секс-норм не уложился, без всякой мысли, конечно о том, чтоб сами эти нормы проверить, или может быть «анормалу» помочь, не решёткой же единой!?
 А ведь секс-суды – это лишь шапочки на макушечках колоссальных глубоко затонувших айсбергов – подавленных инстинктов наших. Подавление же превращает творческую по природе сексуальную энергию в энергию разрушения, в «лучшем случае» направленного на самого ее носителя (неврозы), в «менее лучшем» на ближнего – насилие. Так пусть ботаники объяснят нам, как произрастают из айсбергов цветы зла.
Всякое табу кастрирует, ставит вне закона несметное число людей, если подсчитать, «холокостик» с лихвой у каждого за спиной наберется. Это там на полюсах айсберги тают, «у нас в Одессе» они растут, и новые и новые лодчонки душ человечьих – как рыба об лед.
 А помочь отщепенцам прокрустовых норм зачастую можно простейшими средствами, да только просвещенный абсурдизм-фанатизм, он ведь там сям религиозного собрата своего побивает. Так древнейшая и (заметим в скобочках) благородная, гуманная профессия у нас не запрещена, нет, но запрещено ею заниматься  в любом конкретном месте Земли Израилевой. Законописец видимо втайне считает проституток ангелами, которые могут порхать на крыльях, но как быть с клиентами? А их на скамью подсудимых, в каталажку. Результатом оказывается грубое унижение: защитники и защитницы женской чести просто отдают соответствующих женщин на откуп мафии сутенеров, вытесняют в подворотни и на помойки и наслаждаются сознанием выполненного долга и собственного благородства. 
Почти все сексуальные запреты в рациональном нашем обществе – иррациональны, почему нельзя, почему плохо?? Никто не знает и, что позорнее, даже не спрашивает, патроны и матроны сказали, зачем думать! Действует подспудно древний культовый запрет:  «От древа познания добра и зла, не ешь...» кастрировавший  прародителя нашего сразу  сексуально, ментально и морально. Да послужит предлагаемая книжица малым, зато доступным деревцем познания добра и зла, и да прорастет деревцо в древо жизни, затерянное в райском саду с тех пор когда фиговый лист сделал «преступным» человеческое тело, желание и мысль. Растение это следует поливать и лелеять, чтоб росло да побыстрее,  ведь с большого взрыва все началось, но им все может и кончиться.
Прочти книгу и поймешь в частности, что праотец народов не столько Адам, сколько Каин, и вовсе он не скитался, Каин поселился в земле Нод, обзавелся женой и... (для того ведь и старался). Знак Каина – знак братоубийственной ревности полег, однако, на бесчисленное его потомство, на всю цивилизацию человеческую, все бредем в пустыне.
Мессианскую миссию возвращения евреев в Сион и свою личную миссию видит автор в том, чтоб знак Каина с лица человеческого стереть – произойдет это тогда, когда здесь, на родине каинических религий родится-возродится, распространится в мир новейший, он же первейший завет, не запрета, но любви. Придет мир в души – придет мир и в мир.
   
Иллюстрации автора – не иллюстративны, это гротески, сатирически символизирующие разные проявления садоморалистской реальности. Тут фиговый лист, умеющий прикрыть только позор нашей фальши ,тут красные краски символизируют кровь и жестокость, голубые – царство синей птицы, смотри, читай,понимай,пропогандируй гуманные идеи!

Здесь не удается разместить иллюстрации,но можно прочесть книгу с иллюстрациями на сайте
Для писем:  Michael.zaborov@gmail.com, mozar@bezeqint.net
+ 072-546-338514.
               



               



Содержание:
 КАМЕРНЫЙ ДЕКАМЕРОН
 ПРЕСТУПЛЕНИЕ в НАКАЗАНИИ
Прелюдии и фиги
БАЗИС БАЗИСА
      Недолюдии
КВАЗИМОДЫ И КВАЗИМОРАЛЫ
ПАЛАЧ И ПЛАЧ о главначпупсе
Эпилог пролога
СКВЕРНОСЛОВИЯ
 Слово 1. СМОТРИ В КОРЕНЬ
Теория насилия
Прогресс суть регресс
Слово 2. Ящик Пандуры
ДВА ПСИХАРХЕТИПА
Слово 3. О БИОНЕНВИСТИ
Психархетип 2 - жертвоприношение
"фиговый лист"
  Слово 4. ДВА ВОПРОСА
ВЗГЛЯД!
Слово 5   ПОВТОРЕНЬЕ – МАТЬ УЧЕНЬЯ
“потерянный рай”
2. ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Слово 6. ПСИХАРХЕТИП КАИНИЧЕСКИЙ
первое братоубийство
Где был, куда смотрел Адам
СЕКСОТЕРАПИЯ                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                
СУД

      




               


 
Призрак бродит по Европе и по Азии, по всему глобусу шастает, призрак Гога и Магога - последней апокалиптической войны между Востоком и Западом, и если бы то был только призрак!
 Утопаем в ненависти, в войне открытой, а еще больше скрытой, зато каждодневной и неотступной : меж странами, группами, индивидами.
Вулканическая ненависть она в недрах, но ее выплески столь страшны, что места оптимизму не оставляют. Квинтэссенция ненависти, культа смерти сегодня – террор самоубийц, Видимо «совершенно случайно» приходят камикадзе из стран, где сексуальные табу особенно мрачны... а может  есть какая-то связь? Да и платят святым шахидам монетой сексуальной: 72 девственницы на том свете..? Насколько эта цифра отражает "реальность" потустороннюю сказать трудно, но то что она отображает великую сексуальную нужду в мире этом, в ревностно ревнивых обществах этих – ясно вполне! Какая же связь между секс-табу и той бездной зла, что готова поглотить нас в самый разгар великого нашего столпотворения?
На пороге тысячелетий, в предчувствии  грядущих катастроф, на родине великих религий да прозвучит вновь завет, но не запрета – завет любви!               
И, может еще не поздно спасти человечество от ненависти к самому себе, спасти для любви и любовью, а проще,  с помощью социальной сексотерапии. Что и как выясним позже, пока скажу в общем: больше любви телесной, духовной – больше счастья в душах и мира в мире, ревностное  же любви  подавление, озлобляя  гнетомого и гнетущего, создает круговращение и эскалацию злобы, ведет в пропасть.
               
“  И нету повести печальнее на свете, чем повесть...” о том как Эрос из Бога превратился в Сатану.   
               
               

 КАМЕРНЫЙ ДЕКАМЕРОН.
   Мы собрались в страшную ночь, сирены выли, бомбы рвались... давно ль окрыленные надеждой летели в Землю обетованную, в Иерусалим! А тут Саддам уготовил нам  Содом! Не летайте детки в Африку гулять, и в Азию остерегайтесь.
   Хотя  эта война долго и мучительно ожидалась, она почему-то оказалась совершенно неожиданной, и  теперь все опять же обратилось в мучительное ожидание: жизненно важного сообщения,  смертоносного падения: когда, куда, на голову мою, или все-таки соседа? А под спудом самый  мрачный вопрос, когда главное «блюдо» будет – заряд чумы, язвы, или может чего «полегче» – газ? Вот и сгоняют нас ежевечерне в защитную ( якобы) камеру, а тут уж и бомб не нужно, чтоб получить тяжелые ранения души достаточно гнетущих  завываний воздушной тревоги, да цепенящего голоса радио: “нахаш цефа, нахаш цефа, нахаш цефа” - “гремучая змея” - пароль летящего на нас скада. Так часами, вечерами, а выйти из камеры - ни-ни.
   Когда малость освоились, заговорили много и о многом   на длинных многопартийных собраниях этих. И над всем, надо всеми один многоликий, много лукавый, необъятный и неотвязный вопрос: почему, откуда эта свирепствующая вокруг чума ненависти, и что это будет, и что это будет?  И почему скажите все на нас, евреев?! Саддаму Кувейта отведать приспичило, на ту беду там жидкость какая-то имеется, черная вроде кофейной гущи, но называется почему-то нефть.  А эту жидкость, оказывается, сам дядя Сэм очень уважает, так вот Сэм Саддама  по мордам, а Садам… по жидам.
- А-а? А при чем тут..??!
- А в самом слове «жидкость» что-то жидовское есть, улавливаете?
- Убедительно, но интересно как жидкость по-иракски?
   В общем, Америка с Ираком в драку, а скады  на умные еврейские головы падают, и ни одна умная еврейская голова  понять этот парадокс как-то не могла. Самотужные политики выдвигали идеи политические,  экономисты - экономические, сионисты сионистские,  ревизионисты ревизионистские, астрологи  астрологические, стратеги – стратегические …  каждая теория очень убедительна, но вместе – никак нет, и выдохлись.
 - А вы что это гражданин все время тут пишете, вы что профессор? Наверное книги написали толстые, так скажите что-то народу, что вы себе думаете!
-  A и B сидели на трубэ, - сказал «профессор» с еврейским акцентом, - трубу сбило, крыша поехала, что осталось?
- «И»! – выпалила Роза гордо!
Вот именно i , - сказал предполагаемый профессор, крупно начертав на листе букву, почему-то латинскую.
- Почему «и», если нету труби, - возразил кто-то с не менее еврейским акцентом, - тогда уже всем, кто на трубе труба, где же рациональная ваша логика, профессор?
 - i – корень квадратный из минус единицы - число иррациональное, без которого, однако, рациональные расчеты не лепятся, не забывайте иррациональные числа, господа, без них все как-то подозрительно понятно.
- Но мы же говорим с вами о серьезных вещах, профессор, а вы нам А, В  на трубэ, тут война Гоголя Моголя или как их там Гога и Магога началась, смотрите апокаляпсус на носу, так вы нам еще на ухи лапшу вешаете, и уксусом мозги заливаете, скажите лучше как положить на это конец!
- Икс его знает, - икнул профессор как-то с русским акцентом, крупно начертав на  научном своем листе латинскую букву «Х», и ушел, потому что протрубили отбой.
   День за днем отодвигаются надежды на скорый конец бездейственной «камерной войны» нашей, большие разрушения чинят  вражьи снаряды, вечер за вечером муторней ожидания в противогазовой якобы камере. Это ведь уже потом выяснится, что камеры эти защищали только от одного газа, со странным названием "свежий воздух". Профессор  больше не приходил, молчать было некому, поэтому говорили все и все, а тут еще  вздохи, охи, ахи, страхи –  невыносимо…  и осенило! “Декамерировать” камерную обстановку может  только Декамерон, но не тот а совсем, совсем другой. И ляснув себя по лбу, кричу:
- Эврика!  Я вычислил! Я вычислил чему равен Х профессора, и его же i ! Все гениально просто: x=i!  Только не торопитесь, господа, чтоб во всей простоте это уразуметь, придется нам с вами окончить специальную академию! Приходи ко мне учиться пожилой и молодица...  Впрочем, пока лишь намекну: корень квадратный,  а может круглый и стократный всех минусов - больных проблем наших, «которых» мы так долго обсуждали, он в том, о чем  мы не упоминали,  это и есть i . Тайна i  в самой его таинственности, в отсутствующем его присутствии, во всеопределяющей неопределимости. И будет i у нас символом незримой,  «ничтожной», иррациональной, точки, вокруг которой, однако, реальность вся и вращается. Что не бывает? А какой реальностью обладает пуп земли или, скажем, центр солнечной нашей системы?  Что ж до  Х, то он абстракцию i    конкретизирует и воплотит.
  Мы славно поругались, господа, на вынужденном философском нашем симпозиуме,  все понимаем, что загнавшая нас сюда война – не эпизод,  доносящиеся взрывы – первые громы бури, которая может оказаться и последней, война Гога-Магога - востока и запада - грядет! Все оравшие тут ораторы так глубоко анализировали политику, что мне приснилось, будто  я сплю и вижу сон,   что я сплю, но не тут, а там,  на полит-информации, все политика и политика! Куда, куда вы удалились, былые дни… и господин профессор куда удалился, его же бомба застрелит, так никогда и не узнаем, что он себе думает. А может не профессор, самозванец просто, но куда куда удалился в поисках квадратного корня? Все гениальное просто, а может даже  цинично, профессор, не верите, так я вам говорю, всем говорю, господа, и можете рассказать своему профессору: вся эта война и та, что еще грянет, все  наши беды еврейские, страдания, жертвы неисчислимые, скитания и, наконец, счастливое (асохен вей) возвращение, даже сидение тут, оно на почве сексуальной... 
  Договорить мне не дали, как какая-то дама вцепилась прямо в несчастные мои волосы, это еще счастье, что те давно покинули мою голову. Я успел еще заметить, что секс с грузной «даминой» фигурой никак таки не лепится, так я ж и не… но тут кто-то запустил в меня чем-то, просто счастье, что это что-то попало в кого-то, и в кипише  вскипевшем удалось мне-таки отползти в сторонку. “Когда мы все уже лежали на панели я как-то все-таки дополз до Розанели, и страстию познанья пламенея, спросил: «Роза, что значит быть евреем?» Спросил погромче, между прочим обращаясь ко всем прочим: “Кто есмь еврей?”    Тут каждый вполне уверенно поднял по одной брови и столь же внятно ответил: э-э-м, м-э-э,  м-у-у-у. Только Роза выпалила борзо: Еврей – это у кого мать еврейка!
- “О Роза, или вы не усекаете моих  вопросов”, они относятся и к маме тоже: что значит быть евреем и еврейкой?
   Представьте, убежденные, идейно закаленные эти евреи, как-то забыли выяснить, что такое еврейство? В возникшем замешательстве мне кто-то помог даже сесть, и место, представьте, попалось профессорское, что, как я надеюсь, и спасет человечество, ибо осенило вдохновение проповедническое, даже пророческое: еврей - тот, кто принял на себя союз Авраама с Богом! А что это за союз? – продолжал я вопросительную контратаку.
– Союз обрезания крайней плоти! - выпалила Роза и хикнула.
– Какой, какой плоти, Розочка? Ах, этой, ну да вот этой, ну вот... и добрались мы, Роза, до сексуальных истоков еврейства! А чего бы это ради, Роза, творцу вселенной интересоваться именно этим маленьким (я не говорю о присутствующих) неприличненьким членом бренного нашего тела, да еще его же и обрезать..? И пришел мне на память стих неизвестного поэта Рабиновича,  который я тут же и процитировал:
   “Спасибо и папе и маме, что в детстве беспомощно раннем
Спасли меня от поруганья, того, что зовут обрезаньем.
Блудливые пальцы раввина мой крохотный не изловили
Чтоб сделать ему харакири.
Не верьте той лжи оголтенной, как будто создатель вселенной
Ревнует и нощно и денно к величию нашего члена,
Ревнуют лишь сами раввины, обрезаны до половины,
Мулы, также и муэдзины
Когда бы свободу им дали, они бы под корень срезали
Спасибо и папе и маме, и папе спасибо и маме”.
И сменив противостояние ржанием, разрядил напряжение стих и бой болтологии стих. (Я, кажется, начал говорить стихами) На какое-то время мрачное убежище озарилось блеском сального юмора, так что грубые его стены показались гораздо менее грубыми - саддамо содомов Декамерон.   Увы, очередная сирена эффективно заглушила веселье, напялив противогазы на рассказчиков и слушателей,  к невеселой вернула реальности.
-  А все-таки, зачем действительно крайности эти с крайней-то плотью, отрезать там, где все хотят прибавить, и как привело это нас на край пропасти? – спросил потный человек, вылезая из противогаза, когда тревога окончилась.
 - Это вы совершенно точно недоумеваете, гражданин  хороший, от крайней плоти до края пропасти – слепо нелепый этот путь нам и нужно проследить, познанье свет, может быть еще не поздно остановить телегу и что-то изменить к лучшему?! А и Б, вы помните – путеводная звезда наша,  А и Б! Мы обязаны изучить азбуку грехопадения в смрадное болото взаимоненависти и насилия, в коем поденно утопаем, того не замечая. Вы помните,  писатель Солженицын, «сосланный» в свое время на запад режимом совсем не симпатичным, и имея завидную возможность ловить бесконечный кайф от яств буржуазной роскоши, почему-то разразился гневным обвинением гостеприимному, демократическому, либеральному этому западу, где отношения меж людьми регулируются голым, циничным законом, а любовь, а мораль, а, а, а, ааааа! Где они? Писатель сказал то, что многие и многие испытали и испытывают – на то и писатель.
 Война и мир завязаны слишком прочно, причем война произрастает из мира, если мир фальшивый – вот о чем думу думать надо. Мы непременно все это выясним, только знаете чего я боюсь, что война слишком скоро кончится, как же мы тогда встретимся для спасительных бесед наших, увязнем еще глубже в вышеозначенном и низменном болоте, из которого война произрастает???

               
 Было дело в Кнаане
- Но говорят Ханаан, а не Кнаан!
- Да, но речь не совсем о той, или совсем не о той стране, имя Кнаан, или Кинаан , по слухам, происходит от слова кина, что означает ревность и вша (ивр.)  одновременно, может потому, что ревность она как вша – кусачая, и неотвязная. Проблема в том, что ревность и вырастающий из нее ревностный фанатизм расползлись ныне по миру, так что границы нашего как, впрочем и некоторых других государств – проблематичны.   
               



               
               


                ПРЕСТУПЛЕНИЕ
                в             
                НАКАЗАНИИ.
                Прелюдии и фиги.
   


(Из криминальной хроники.)
   Встать, суд идет! Слушается дело об убийстве. Убиенная - девочка пяти лет; убийцы - садопедофилы: А. - пяти лет от роду, Б. - четырнадцати.
Обвинитель Мозар, вам слово, разите!
- Я обвиняю!! Малолетних извергов в жутком убийстве, требую наказать по всей строгости закона!
 Бурные, долго несмолкающие аплодисменты, все встают.
-  Но я требую публичной казни главного убийцы!
- Кто такой?
- Его нет на скамье подсудимых.
- Очень музар (странно ивр.), господин Мозар, вы же знаете, что убийц всего двое, они перед вами, вы обязаны объяснить суду...
- Именно, именно! Объяснить суду, объяснить всем - мой долг и моя миссия!
    А дело было так: без всякой вроде бы причины решили детишки обнажить “греховнейшие” органы свои перед пятилетней девочкой. Впрочем, озорством  этим, все бы и кончилось, но тут мысленному взору малолетних педофилов предстал педагог - моралист, во всем свирепом величии своем: девочка ведь непременно ему расскажет!
А детки, надо сказать, они арабские, не французские, не  датские, знают, что кара будет жестокой соответственно жесткости секс-морали, которую малолетки уже впитали! Тогда и  осенила детишек “гениальная” идея, свидетельницу убрать. И идея  воплощается "в жизнь", асохен вей, в смерть то-бишь, опять же с хладнокровием и изобретательностью весьма безжалостными.
   И вот  сдается мне, почтенные судьи и присяжные “засудители”, что главным соучастником означенного убийства является не “педофил” 5-ти, и даже не 14-ти лет, но садопедагог- демагог и моралист, весьма даже великовозрастный, я сказал бы даже старый как этот безумный, безумный мир . Как нужно извратить человеческую природу и мораль, какими ржавыми гвоздями пригвоздить нужно фиговый лист к детским бедрам, запугать малых детушек собственным их естеством, чтоб одно только естества обнаружение оказалось тяжелым преступлением.
Страх перед наказанием за ““преступление”” мнимое толкнул на преступление «истинное» и страшное - преступление в наказании!!!
  Запрет логически предполагает - рождает преступление, знает ли о том старший наш брат законописец? А если знает, то не следует ли свести запреты к необходимому минимуму, и главное, необходимость запрета необходимо обосновать, доказать!? А если не доказано, то зачем, почему и  кому это надо? Думают ли о том старшие братья, отцы наши - моралисты?
   Нет, не малолетние ”аморалы”, садопедоморал - истинный  архитектор убийства, он архи преступник! На его счету не одна, миллионы жертв. Сегодня убили девочку, царство ей небесное, а вчера убили женщину, много, несметное число женщин убито, а мужчин не меньше, а сколько убьют завтра, товарищи судьи?! И все больше по тому же принципу: наказание - преступление!
   Муж убивает жену в “наказание” за измену, брат сестру, в наказание за то что “опозорила честь семьи”! Заметьте, честь - это звучит гордо! Все ради высокой морали деется. А та сестра, между прочим, всего-то отдалась любви ее папой не предписанной, чай «поделом»??? Честь - это звучит асохенвей.  Убийц конечно хватают (иногда), бросают в тюрьмы, ну и..? Кто-то вернет жизнь убиенным, порой, замученным, и часто прямо в семейных казематах?
   Когда произошло в Кинаане одно политическое убийство, сколько проницательных умов резонно рассусоливали о том, что истинные корни убийства следует искать в фанатичной  идеологии, в среде, убийцу породивших. А когда чуть ли не каждый день совершаются в мире и у нас убийства половые, кинаанские мудрецы, как и зарубежные их коллеги, молчат, мычат, или визжат, взвинчивая еще пуще садоморальный блеф, из которого-то зло и прорастает.  И где он, перст указующий на свинское рыло моралиста, фаната, что тысячелетиями внушал и внушает людям противоестественную мораль, согласно которой секс - это порок, грех первородный!  Следует грех совершать (ну как без греха?) но исключительно на ложе содомском, оно же брачное, оно же прокрустово, а “аномалов” что в ложе не уложились объявлять аморалами и казнить! Разве что “отщепенец” во спасение свидетельницу упредит, и опять и опять бессмысленный запрет бессмысленным же обратится убийством! Садоморалиста требую я на скамью подсудимых! Но нет, сидит он в креслах иных: руководящих, законописующих, судейских..!
- Что, вы сказали судейских!? Да вы, да я, да мы, да как вы смели! Я вам, я вас, обвиняю обвинителя! Высочайше постановляю: убра-а-а-ать!!!
   Бурные долго не умолкающие ругательства, все встают, на дыбы, суд идет, куда?               
                ;
   “На утре памяти неверной я вспоминаю пестрый луг, где царствовал высокомерный, мной обожаемый индюк...” (Из Гумилева) впрочем,  совсем не о том я, не луг, вспоминается мне, комикс, кажется Бидструпа. Царствовавший  в нем индюк - босс: расстроенный женой (на сексуальной надо думать почве) является он в свой офис переполненный злобой и изрыгает таковую на своего зама, зам конечно на пома, пом на пом-пома, на помпомчика... у последнего по иерархии - у сторожа подчиненных нет, поэтому он в ярости пинает своего пса, а тот тоже в ярости вцепляется в ногу появившегося в дверях босса. Злобный круг замкнулся. Но к чему это я? А к тому, что легко обидеть ближнего нижнего , ближнего нищего еще легче, а собачку пнуть просто одно удовольствие, трудно однако предвидеть  отдаленные результаты насилий больших и малых. Мудрый комикс своим языком сформулировал реальный и вполне даже фатальный закон неуничтожимости и круговращения злобы. Я бы даже сказал, что то “закон несохранения - усиления злобной энергии”, не потому ли говорят: посеешь ветер –  пожнешь бурю.

                ;

Прокурора из меня не вышло, придется переквалифицироваться в адвокаты.
Присяжный обыватель: Если вы собрались и дальше представлять  насильников жертвами, защищать маньяков, извращенцев, то и занятие и клиентов вы выбрали плохих. Осужденных нужно осуждать, униженных унижать, так возносишься в глазах своих и чужих, а поднимать оплеванных из плевотины?! Так ведь и испачкаться можно!
  - Я действительно убежден, что всякий или почти всякий преступник сначала является жертвой, другого ли преступника, биосоциального неравенства, в этом смысле защищать преступника, особенно в пред-преступной фазе его развития, значит  защищать-предотвращать и его, и будущие его жертвы, значит защищать между прочим и вас, госп. присяжные обыватели. А если при расчистке конюшен придется испачкаться, то пачкотня та чище росы божьей, равно как чистоплюйство некоторых - свинство чистое. Унижая ближнего, даже преступника, унижаем себя, поэтому унижение одного - в конечном итоге унижение всех. Если бы эту, в общем известную истину все по-настоящему усвоили, то и было бы то всеспасением!  Считайте, что спаситель перед вами. “И в наш жестокий век восславлю я свободу...” от садоморализма!
 
               

   Хлеб голодным! - благородно!
   Крыша бездомным! - Превосходно!
   Возлюби ближнего как самого себя!  Прослезиться можно, ах, мадам, вы плачете от умиленьица!
     Помоги ближнему в болезни его! Ну как же, непременно-с, помогаем, вот они, больницы, больные калеки, вот они все, пусть себе влачат жалкенькое свое существование!
   Помоги ближнему в сексуальной нужде его!??
Почему вытянулись вдруг умиленные ваши лица, господа присяжные обыватели, при одном упоминании о нужде сексуальной хиканье, фырканье, недоумение, возмущение? Что вы хикаете там, мадам? Сексуальные нужды людей - это не серьезно, можно и без этих глупостей? А давно ли вы слышали, что кто-то свихнулся, повесился от голода, не слышали? Это потому что процентов эдак под 90 неврозов, психозов, маний, насилий, убийств и самоубийств  - происхождения полового, это серьезно? Так почему гуманистичная, альтруистичная наша мораль опрокинулась навзничь, “ерзая мясами” при первом соприкосновении со щекотливой сексуальной материей, и вместо богоугодного и гуманного призыва помочь ближнему – насмешка, издевка, а порой издевательства вполне убедительные, а порой и убийство того самого ближнего?
    Философы всех времен и народов сочиняли и сочиняют моральные теории, в большинстве призывающие к справедливости, любви, братству – альтруизму. Но, кажется, почти никто, даже Фрейд и иже с ним, не отважились вторгнуться с трюизмами  альтруизма в запретные кущи секса. Страшный Цербер, преграждает вход в сферу, имя ему – Каюн , говорят он побочный отпрыск Каина и злой царицы Канаут   (фанатизм, от «кина» - ревность. Ивр.). Проблема сексуальной морали в науке, можно сказать, еще и не поставлена, и не потому, что она недостаточно важна, а потому что она слишком важна, отчего и наложено на нее железобетонное табу. Нельзя лицезреть Бога! И половые органы, между прочим тоже нельзя, это о чем-нибудь говорит вам, мадам? Нет? Потому что вы без очок, о да сегодня говорить на сексуальную тематику можно до бсконечности и буквально все, кроме того, что по-настоящему существенно. Как-то кинаанское телевидение разразилось обширной документальной серией о сескс-меньшинствах: гомосексуализм, лесбизм, трансвестизм... чего там только не было! Не было там проблем! Как-то умудрился автор - “заслужоный” артист-журналист проблем не приметить. Потому и заслуженный деятель журнализма: говорить много не говоря ничего - вот искусство и вот новейшая форма сексуального табу: бу-бу-бу-бу... только ли сексуальное табу выражается в этаких бу-бу?!
   Половая мораль трезво не разрабатывалась в прошлом, не разрабатывается и сегодня, зато в тени запретного сего древа познания вот уж тысячи лет произрастает и “злопыхает” черный кактус садоморализма.
   Нельзя лицезреть Бога и половые органы, и половые проблемы тоже не всегда дозволено, это все еще ничего не говорит вам, господа и госпожи? И не надо, не ломайте себе голову, гуляйте Васи, Стыси в ваше удовольствие, с нами останутся мычи  (мыслящие читатели то- бишь).
Я, прокурадвокат - прокрустовед приглашу их - вас, господа мычи, в несуществующую свою контору, а впрочем, нет, в сексософскую академию, там - тут осмелимся мы глянуть в лицо и Бога и диавола, и даже приоткрыть “тайну фигового листа” (но не так как думают некоторые в меру их исперченности) – любопытственно?! И устроим мы публичное и независимое следствие по делу об убийстве малолетней девочки и еще миллионов жертв садоморализма!                                                                                                               
         

                ;

Легендарный Академ некогда учинил наипервейшую свою академию в саду, под сенью дерев, мы сделаем то же в соседнем сквере, оттого и будет то академия скверная. Сядем себе под деревцем, и познавать будем, откуда растут ноги садоморализма, превращающего добро во зло! И вырастет над нами ветвистое древо познания добра и зла, а если подключиться к интернету, прострутся ветви того древа на целый мир:
 Академия добра и зла как и первейший ея прототип проводит занятия в свободной и, опять же скверной беседе, сквернословят: Моше Зар (Мозар) в переводе с иврита Моисей Чужой и его собеседник\и - Мыч\и, что в переводе с “древне гречневого” означает, как мы уже пояснили,  -  мыслящий\е читатель\и. Мычи всех стран соединяйтесь, присоединяйтесь к сексософским сквернословиям нашим. Запись в академию по интернету mozar@bezeqint.net , Michael.zaborov@gmail.com
    

                ;

Скажите, дядя, ведь недаром вы называетесь Мозаром? Моше Зар – Моисей Чужой, уж не хотите ли вы сказать..?
 – Именно это я и хочу сказать: я шел в Святоград, долго, сорок лет шел по пустыне, и вот он град предо мной каменный, златоглавый. Вхожу, кругом дома молельные, люди, все больше в черном, кто в стену, а кто об пол челом бьют - молятся! Видно что святой город! Иду по улицам, захожу в сады и скверы, сажусь наконец на скамеечку отдохнуть, созерцая гуляющих и величественную панораму – хорошо! Но Боже, что я вижу! По дорожке, прямо ко мне на белом осле едет старец, а в руках скрижали завета! Мессия!!! - кричу.
“Шабес, шабес! – раздаются вдруг крики со всех сторон, – этот старый осел вздумал ездить на осле в святую субботу! Смотрите, он несет нам фальшивый завет, покушается на нашу веру, на мандаты и зряплаты! Толпа людей в черном набрасывается на старца, стаскивает с осла, топчет ногами... “Месси-ия!!! – ору во всю мочь, бросаясь к поверженному, мощный удар по кумполу “замочил” вусмерть, уложил меня рядом с мессией, но одновременно свет озарил внутренний, и глас небесный возвестил:
 – Возстань, Святой город, обуянный злом превратится в Содом, спаси этот город, не то сотру его с лица земли”.
 – Кто, я, побитый, униженный, нищий должен спасти великий город?
– Здоровые и богатые занимаются собой, тебе вверю закон мой, но сначала докажи твою готовность защитить самого униженного и оскорбленного в городе, спаси его и спасется град!
 – Значит ближний нижний - он вроде как за спасителя?! Но столько их обделенных, как знать, кто самый оскорбленный, самый униженный?
– Тот, кого все обвиняют и никто не защищает.
– Все же, кто я такой, чтоб нести грандиозную сию миссию?
– Ты человек, подробности поймешь в конце твоей же книги!
И встал, и пошел я по улицам, вижу не одни только молельные дома в святом граде, в бедных кварталах бедно, трущебы в бедных кварталах, безработные, наркоманы, воры. Тут мимо демонстрация движется, народу тьма, впереди калеки, инвалиды с костылями да плакатами: “повысить инвалидам!” За ними старики и старухи: “повысить старикам и старухам!”, за ними больные прямо в больничных койках едут: “прекратить забастовку врачей!”, за ними врачи в автомобилях, с лозунгами: “деньги или жизнь!” (больных конечно). А больше всех в той демонстрации людей в черном, все утюжены, стрижены, чесаны, воротнички белые: “Подайте ради Бога! - кричат, - только побольше подайте, больше, еще больше, у нас мандатов больше..!”
   Вот и пойми кто из всех самый обиженный, впереди каждой группы ееные лобисты – члены парламента, его же мозги и языки, все суетятся, жестикулируют, речи толкают крикливые: не допустим, не позволим... мандаты нам, мандаты! Сам манда ты себе зарабатываешь..! Шумиха, но все же лоббисты они что-то могут,  может помогут? Все какая-то защита подзащитных.   Смотрю, а
на площади эшафоты установлены, на первом стоит ложе, несчастного на ложе уложить напрягаются, вервями вяжут, а он ну никак не укладается. Вот увязали, чтоб не рыпался, и сейчас всяк человек в человека плевать может, сколько сможет - “От каждого по способности...”, а которые в черном - у них способностей больше до невозможности.
 – Кто оплеванный преступник этот?
 – Так мудак, все равно де-Бержерак, де-Берлиоз, присмотрись, так чистый Квазимодо, а в благородную даму втюрился, вирши строчит, завалил даму пылкими стихами. Тут его за это дело хвать и ... вот он здесь весь.
У нас ведь закон новый вышел!
    Помните, в Совеском Союзе появлялся время от времени новый “Указ об усилении борьбы... то с неплательщиками алиментов, то с алкоголизмом,  то с “безродным космополитизмом” то ... одно было неизменно, после каждого нового указа новые толпы зэков  унылою толпой направлялись по этапу во глубину сибирских руд... это там, а у нас? А унас в квартире ШАС (религиозная партия), не знаете? Вам повезло, и еще партии уШАСные всякие, либералы, почему-то, где-то похожие на клерикалов, с которыми они яро дерутся и...  и вышел указ, нет закон об усилении борьбы с сексуальными  домогательствами: ты ей предложил – она заложила и тебя за это дело хвать, ни дать ни взять! Оказывается, в соответствии с новым законом второе по счету секспредложение – уже преступление – “атрада минит”  зовется. (Атрада - это вроде как обеспокоение-утруждение сексуальное, узнаете корень благородного слова труд? Тревожить, troubl) В общем закон хмурый  вышел, нигде в мире такого закона пока нет, так и точного перевода нет. Ну и конечно ж, новые вереницы зэков - “аварьяним” направляются... нет, Сибири и руд в Кнаане не имеется, поэтому направляются зэки "в ссылку" на эшафот, не без того, чтоб устроить при этом веселое, праздничное аутодафе в прессе и в показательных судах. К моменту нашей с вами беседы явление сие обрело вполне определенные очертания охоты за ведьмами, в которую вовлечено ныне все либерально-просвещенное челувечество, не столь давно трубившее “сексуальную революцию", и вот опять революция только наоборот. Заметим еще, что в соответствии с новой феминистской модой, ведьмы сегодня все пола мужского.
 То ли забыли, то ли не хотели, то ли не смогли прочертить законники точную границу между дозволенными и недозволенными секспоползновениями, все определяется уже потом, “постфактум” на вкус судей. Любовнику казалось что хорошо было, а судья говорит: ”Э, шалишь, батенька, плохо это ”, и вешают несмышленыша прямо на древе познания добра и зла. Поскольку кушать от сладких плодов того древа заказано, то хоть такая вот канатная связь с источником познания – тоже полезно. Все это и понуждает к поискам-беседам под сенью того же древа, чего не поймем сидя в его тени, то придется доучивать уже в состоянии висячем.

               

                ;

   А могли ли вы, например,  при Сталине определить границу между левым и правым уклоном? И ничего обходились, каждого и в каждый момент брали, за жабры или в крайнем случае за что-нибудь другое, и ни за что как выяснилось взять можно, брали и сажали.
   Дело конечно не только и не столько в новом кинаанском законе, в котором есть, надо думать, и доброе (?) намеренье стерилизовать секс от естественной его эмоциональной спонтанности, своеволия, которые, увы, чреваты  конфликтами, вопрос в том: обрезая в данной точке свободу  секспроявлений, мы больше находим или теряем? Нужно понять откуда растет закон и, главное, как применяется, чтоб увидеть в нем штрих к портрету неосадоморыла поженившегося с садофеминисткой. Похоже, что с выходом нового закона выбилась страна Кинаан на одно из первейших мест в сифилизованном мире по задавлению естественных проявлений человечьей природы. Практически закон против причинения сексбеспокойства женщинам стал законом за причинение такового беспокойства, только много усиленного, мужичинам, вот эта скрытая садоморалистская его суть оказалось главной и знаменательной, ибо бороться с непомерными секс домогательствами можно было в рамках закона, и до того.
– И не это ль та капля, что переполнила вашу чернильницу, г-н Мозар, вынудив вас взяться за перо из хвоста синей жароптицы секса?
– Мы всего лишь беседуем, Мыч, но вы пишите, пишите, когда-нибудь монарх трудолюбивый нелепые законы перепишет.
               
- Но кто это там на другом эшафоте?
- Вертер на вертеле вертится - тот же параграф обвинения.
- А вон там, на третьем?
- Де Грие на гриле, тот же параграф.
- А кто это тут на дереве повешен?
- Праведник Мордехай – тот же параграф, но поскольку кадр он национальный, следует рассказать о нем подробнее.
   Всю жизнь защищал он Кнаан от врагов, дослужился до чинов великих, чуть царем не стал как Давид, да любил женщин, тоже в общем как Давид, только вот эпохой просчитался.
- Да что ж он сделал?
- Злые языки говорят, что однажды в кабинет командира зашла по службе солдатка. А праведник провидящим взором своим глядь: да нет же, не солдатка то - прекрасная Ева - богиня любви и жизни - женщина! Прозреньем божьим осененный и ведомый полководец так чисто по-дружески ей ручку на цыцку и поклади. А солдатка в примитивности своей замысел стратега не поняла, погладила полководца по щечке со звонким звуком "плясь" и конфуз вышел, маленький совсем забылся уж, канул в лету что называется, да вдруг вынырнул и уж разразился разразился!
- Давно это несбывшееся событие было, если вообще что-то было, почему вдруг всплыло?
- Если звезды потухают, значит это кому-нибудь нужно..?  Потухла звезда Мордехая.
   Еще сквернословят злые языки, что опять-таки взалкал генерал поиметь одну, а может не одну, симпатичную, а может и не очень, сотрудницу, грех, конечно неискупимый в раскрепощенном обществе кнаанском. И вот в удобный, а может и не очень удобный момент опять же по дружески ей ручку опять же на цыцку... а та сотрудница, оказывается тоже мечтала поиметь Мордехая, но совсем, совсем в другом качестве – “манидонора”, если кто по-научному понимает, бессмертный образ Моники тревожил сладкие ея сны. Мониакальная  мечта подвигнула искать и она нашла своего Била – так сказать Морде-Била как бы, а уж потом и свою Линду Трип нашла надо думать, и уж трипанули трепанули..!
А главным судьей в мрачную ту эпоху был злой садоморал Оман, не любил он Мордебила хая то-бишь не любил он, и охаял Мордехая закон новый применяя, вот оказия какая. Вот как злой садоморал Мордехая замарал, да на дереве и повесил, в полном противо соответствии  с библейской мегилой. А все, между нами, за то что тот  Оману не кланялся, сам в главные возмечтал, впросак и попал.
- Неужели вина праведника в этих забавных и я бы сказал декамеронных историях  действительно так тяжка?
- Вот и я о том думу думаю, и вы знаете, Мыч, что лучшим оправдательным документом генерала в этом плане мне представляется его пощечина – доказательство полной свободы волеизъявления женщины в приятии решений полового значения. Вот если бы назавтра предпринял генерал что-нибудь такое, чтоб отказницу наказать, мы бы с вами, Мыч, его осудили и посадили на скамью сексософской нашей академии учиться, учиться и учиться, но поскольку ни на каком этапе насилия не было, все судилище сие – садоморальное насилие. 
– Да и доказано ли вообще что-то?
– Нет, но пусть повисит пока суд да дело. А дело оно в том, что забавными и веселыми декамеронные истории казались когда-то, в эпоху Ренессанса, тогда человечество пробуждалось от средневековой ночи, нынче повзрослели мы сильно, похождения Мордехая – понимаем как черно преступную атраду , и это ли не симптом того, что вступили мы в эпоху Снассенер.
-  Чево-чево, Снассенер, простите мое невежество, но с этим термином я как-то не знаком.
 - Снасенер – Ренессанс наоборот, чукча вы Мыч, вот что это, и вот куда мы вступили, вперед, к победе фанатизма!
 Между прочим, назначен симпатичный приз за донос об атраде (только не путать с отрадой) а атрадой зовутся в Киннаане естественнейшие поползновения человеческие,  приз немалый назначен,  50 000. Пальчиком настучала (ксивку) и... улыбайся анакондой, нет этой, как ее, Джокондой всю дорогу в банк и оттуда особенно.
 А суд и дело идут, смотри, вот уж и гильотину подкатывают, вишь та квазимодина, что в ложе нормальное не укладается, сейчас усекать ей будут главу и еще кое что.
   Оглянулся я,  может появится какой член-язык-мозг парламента, возгласит: “не допустим, не позволим казни канибальной! Все равно де Бержерак, он поэт, хоть и чудак..!” – и казнь остановится!? И вот он член таки тут, даже знаком вроде, кивает: “в оплеванных плевать!" – намекает, речугу толкает, на мученика муть изрыгает. А политик другой камешек уготованный заранее, в тряпочку завернутый, припас из кармана достает, и бросает прямо не в бровь а в глаз казнимого, ни дать ни взять Давид, и кому нужны эти Голиафы!
   Но вот вижу целый отряд женщин близится, конечно же есть среди них благородная  Эсмеральда, глоток воды Квазибежераку? Нет, то феминистки-суфражистки, почему-то все больше в костюмах мужских, утюженных, воротнички опять же белые, и почему-то кажется, ненавидят они в себе женщин, а в мужах мужей. Принцесса Даяна, но не та а совсем, совсем другая, чей папа был самый главный  Даян (судья. ивр.) сама сухая как смерть, спич несет голосом тоже покроя мужского: “Женщина - это вам не сексуальный объект!”,- говорит,  и видом своим тезис обосновывает. “Надо зарубить это мужичинам на ихнем как его,  вот именно, носу и положить наконец конец..!” Окончив речь, берет принцесса дирижерскую палочку поднимает, опускает, а вместе опускается гильоти... так вот кто он, самый оскорбленный, самый униженный, самый беззащитный, самый дежурный “козел наущения” сексаномал, спаси его и спасется Иерусалим!!!
 – Гвалт! - ору,- Спасите! Спасителя спасите!!!... мощный удар по кумполу укладает меня на ложе то же. Но свет озарил глаза, и из света, из мари летят ко мне жар-птицы райские и несут все те же скрижали, разбитые давеча. Вот они две плиты целехоньки, а на каждой по одной всего заповеди. На первой: “НЕ НАСИЛУЙ”,  на другой: “ПОМОГИ БЛИЖНЕМУ В НУЖДЕ ЕГО.” И глас небесный говорит:
- Вот закон мой, прими, проповедуй!
- Но тут всего две заповеди и не совсем те, где же “Не украдь и прочая?
- Кража, обман – формы насилия, первая заповедь моя – весь кодекс уголовный, вторая – весь кодекс моральный, всякое добавление - осквернение!
   Протянул я руки скрижалям, а тут ктой-то хвать меня за воротник. Скрижали упали и разбились, райские птички зачирикали, крылышками помахали и скрылись. А тянувший за воротник говорит: “гражданин гомлес, в нашем сквере спать не положено.
   С трудом очнулся я от дремы, от драмы, неужто все - лишь сон пустой? Стал собираться, глядь, а средь ветвей на дереве перышко жароптицы, горит и не сгорает... нет не пустой сон привиделся! Перышко то я бережно взял, на груди спрятал, им и пишу мой завет,  проповедую. Приходи ко мне учиться извращенец и блудница, и праведники приходите, чай пригодится!?

               
                БАЗИС БАЗИСА
Мозар: Произнеся в начале страшное слово “катастрофа”, пригрозив грядущим тяжкой поступью апокалипсисом и взявшись за гуж противостояния всему этому, залезли мы в кузов, переполненный проблемами громадными, от познания ускользающими. Придется нам философствовать о демографическом, социо экономическом, социо психологическом, гастрономическом и проч. проблемах современной кнаанской хевры (общества, ивр.) о возможности или невозможности таковую хевру улучшить. Поскольку тематика сия необъятна, а необъятное, как некто решился утверждать, объять невозможно, избрали мы один, но зато весьма существенный аспект проникновения в истину –  аспект сексуальный.
- Но может ли секс существенно влиять на состояние хевры в целом? Мужчина стремится к женщине, женщина к мужчине, а вместе они строят свое гнездо, с мебелью, телевизором, стиральной и не только стиральной машиной в бетонном загоне, в общем стремятся к благополучию - “добробыту”, разве не справедливо поэтому бытующее утверждение, что общество движимо “брюхом”, рычагами экономики, производства, духовное же, а сюда входит видимо и любовь, суть “надстройка “ над экономическим базисом..?
- Это действительно так, по Марксу. Маркс был умный еврей, он очень справедливо утверждал, что прежде чем предадимся мы философии, искусствам и прочим духовным занятиям, должны мы питаться, одеваться - отправлять материальные наши нужды, большие и малые, и потому материальное  (экономика) производство первичны по отношению к духовному.
   По моему тут нечего возразить, можно лишь продолжить в том же духе говоря: еще прежде чем займемся мы полезной производственной деятельностью, должны мы как-то родиться на грешный этот свет, желательно людьми здоровыми, сильными. А деторождение издревле и по сей день почему-то происходит путем сексуальным, и потому...
   И потому я марксист, признаю что производство, производственные отношения - базис социальной жизни, я только хочу напомнить, что производство биологическое - первичнее промышленного и потому...
   Другой мудрый еврей Зигмунд Фрейд обосновал сексософский подход к пониманию общественных установлений, духовных, организационных. “Мы пойдем другим путем!”- вслед за Фрейдом, не отрекаясь впрочем и от Маркса-Энгельса, Дарвина, Прутковского... не опасайтесь Мыч, у нас мало шансов переоценить секс, ведь это один из двух всего лишь китов на которых держится мир живого, одна из двух заглавных функций: питание - размножение.

Недолюдии
                ;               
Так что же это такое все-таки "Садоморализм" ?
 о котором вознамерились мы сквернословить?
- Самые чудовищные преступления в истории человечества, кровавые войны, революции совершались под флагами чистых идеалов, высоченной морали... высокая мораль как оправдание дел низких, садистских - это и есть садоморализм в кратчайшем его определении.
- Вы полагаете, что жестокость революций, войн - результат не столкновения классовых, национальных интересов,  а проявление садизма?
- Инстинкты разрушения и созидания - две стороны одной медали, они заложены в нас изначально, но садистские формы обретают - как следствие дисгармонии личности или общества. А вот для того, чтоб конкретнее понять откуда эта дисгармония взялась, придется нам спуститься в тартар причинно следственных связей, пройти по кругам адски петлистого мифоисториософского сыска.
- Мозар, вы собираетесь апеллировать к мифам, не слишком ли шаткая это основа для сколь-нибудь серьезной теории?
- Нам придется в основном полагаться на миф, Мыч, миф весьма ненадежен как свидетельство истории фактологической, но он - самое прямое и надежное свидетельство истории духовной, она-то нас и будет интересовать.
- В чем же видите вы исторические, мифологические корни садоморализма?
- Когда творческие силы нашей души, и это прежде всего любовь -  инстинкт биотворческий, не находят себе применения, они легко обращаются в собственную противоположность, в силы разрушительные. То и невротическое саморазрушение души, и отрицание-разрушение направленные во вне: зависть, озлобление,  месть - агрессия. Вспомним незабвенное : "кипит наш разум возмущенный на смертный бой идти готов", " ... до основания сотрем...", "...и как один умрем в борьбе за это...". И грянули бои смертные, и умерли  вершители революции  "как один" - в гулаге!  И-таки стал им общим  памятником могильным построенный в боях социализм, асохен вей,   недолго простоял и памятник. Так вот, тут и понасмотрелись мы   садоморализьму в самых отборных его сортах. То есть кипение возмущенного разума, поначалу вполне обоснованное, в какой-то момент перехлестывает все свои основания, превращается в злобу бессмысленную – в садизм. Я полагаю, что бессмысленная эта злоба всегда от неудовлетворенности, бессмысленности человеческого существования, и это косвенно или прямо  связано с первоисточником жизни - сексом.
- Позвольте, Мозар, но ведь почитаемый вами Фрейд утверждал нечто обратное: сексуальная энергия “либидо” наталкиваясь на препятствия сублимируется - реализуется в более высокие культурные формы деятельности.
- Да, но сам Фрейд всю жизнь занимался именно разрушительными последствиями неудовлетворенного либидо – неврозами, психозами, маниями, мы посвятим наши беседы той же проблеме, но в иных ея аспектах.
   Фрейдова сублимация  выражает закон сохранения энергии в психике, и я принимаю сублимацию в этом общем ее смысле.  Превращение любви в саморазрушение, в ненависть конечно не обязательно, даже когда наше либидо наталкивается на непроходимые препятствия, может оно сублимироваться в высокую духовность, в творчество. Но это если человек обладает особыми способностями и если общество способно высокое творчество востребовать, т.е. важно выяснить социальный аспект проблемы, какое состояние общества позволяет счастливую сублимацию, какое нет. Но даже самая успешная общественная сублимация – деятельность, как в случае Клинтона например, приходит не вместо, а вместе с сексом. Значит кесарю кесарево, сексу сексово, одной сублимацией сексуальных проблем не решить, возможности превращения психической энергии ограничены. Все это задает нам серьезные  и сложные вопросы:  почему взгромоздившись на зияющие вершины “кинаанской сифилизации” ослеплены мы сегодня не светом солнца а тьмой средневековья, одурманены смрадом восходящим из мрачной пропасти фундаменталистской садоморали, из скрытого до поры но зловещего хаоса массового общества?
   В «послужном списке» садоморализма не только "величественный ГУЛАГ, не только молитвенно возносящиеся небесам черные дымы костров инквизиции, мы продвинемся к истокам, если вспомним, что садоморализм всегда концентрировал свое усердие на сфере сексуальной: строил "добротные" пожизненные тюрьмы для женщин, называемые гаремами, во имя защиты “блудниц” от порока конечно. Немало потрудился садомор на ниве кастрации мужчин (чтоб верно охраняли сексуальные амбиции властителей). Особо любит садоморал побаловаться пикантной "хирургийкой", как то обрезание клитора у малолетних девочек (с помощью стекла от битой бутылки), и прочими всякими добродетелями. И всегда, с  изуверским вдохновением гонит и травит садоморыло  несчастных представителей сексуальных меньшинств, на это мы обратим особое внимание.
   Мы доберемся до самой сути, если поймем, и покажем, что первопричина злобных развитий истории она не столь экономическая сколь сексуальная, конкретней - то
               
               
;

   Проблема сексуального перепроизводства.
   В биоконкурентной борьбе человек победил, мамонтов, туров, львов и носорогов, также крокодилов и бегемотов. И вот победоносное человечество начинает размножаться безудержно и совершенно непропорционально самому себе, экологической утробе в которой обитает, так что сегодня антропо и эко организмы обнаруживают достаточно ясные симптомы достаточно мрачной болезни. Цивилизация из самых гуманных побуждений ослабила или отменила естественный отбор, бывший естественным же регулятором количества и “биокачества” (здоровья) людей. Когда в организме по какой-либо причине перестает действовать механизм ограничивающий деление-размножение клеток, возникает то что называют раком. Да, Мыч, мы говорим с вами, не больше и не меньше, как о злокачественной болезни организма – человечества, но также и организма земной биосферы вообще, при том что человечество является и главным возбудителем и, похоже, еще явится главной жертвой этой болезни. В течение нескольких тысяч или всего лишь сотен лет сумели мы порядком разбазарить генофонд, накопленный за миллиарды лет эволюции.
   Против каждой болезни организм мобилизует некий защитный механизм, который, увы, не всегда эффективен, а иногда, как в случае аллергии, даже вредоносен. Вот и человечество, уволив естественный отбор, заменило его механизмом искусственной регуляции половых отношений и их результатов. Искусственная эта регуляция осуществляется посредством морали, этоса, интегрируемых в религии, позже явится светский закон. Все что нам осталось, Мыч, это начать и кончить расследование вопроса: насколько эффективна и насколько моральна моральная эта регуляция половых отношений в обществе, и не ведет ли она нас как слепой поводырь в черную дырь.
               
                ;
                КВАЗИМОДЫ И КВАЗИМОРАЛЫ.
   Мораль общества определяет его законы, а закон учреждает границы свободы подзаконных: позволена частная собственность, или нет, инакомыслие дозволено высочайше, или только "единодушные, продолжительные аплодисменты...". Гражданские браки, похороны позволены? А гомосексуализм, или, скажем, оральный секс легитимны? Мы знаем, что те и другие естественные и вполне безобидные проявления человеческой активности запрещались в прошлом, иные - по сей день. Тут и сделаем мы последнее (пока) уточнение касательно значения слова “садоморализм”: обыкновенный садизм обращается в садоморализм, когда под него подводится “законнейшая” база. Запрети мыслить, и все, кто не улегся в ложе бессмыслия станут врагами народа, а с врагом народа что ни делай - все "высоко морально". Так соединились счастливо садизм с моралью в садоморализм!
   Отсюда первый совет начинающему садоморалу: сначала построй прокрустово, оно же содомское ложе лжеморали, чтоб никто не мог в то ложе уложиться, и тогда уж свободно отрезай головы и члены.
Чем уже ложе и короче, тем веселее карнавал садоморала, тем больше “грешников” растерзаны и распяты. Вот очередной урода Квазимодо пригвожден к позорному столбу: можешь плевать ему в лицо, бросать в него тухлые яйца - закон позволяет “яалля!” (валяй. арабск.) Вопрос лишь в том, что позволяет тебе твоя совесть, тут истинный экзамен личной морали. Плюнь в лицо пригвожденному, но посмотри на досуге в зеркало, может узришь свой плевок на своей же физиомордии.
   Мысль учреждает государственные законы, но нельзя чтобы сама мысль учреждалась государственными законами, иначе станем мы на путь законопослушного безмыслия и бессмыслия кафкианского типа. Следует придирчиво,  пытливо и неустанно выверять законные границы закона – границы свободы вообще и самой уязвимой - сексуальной свободы в особенности.
И всякий раз, объявляя кого-то уродо-квазимодой, смотри в зеркало, а не узришь ли там квазиморыло?
   Но тут мы просто вынуждены прервать наши рассуждения, прямо в момент когда говорятся эти слова,  мощные репродукторы возвещают о новом празднестве

                аутодафе.
                ;
  “Смотрите, смотрите, не пропустите веселое празднество аутодафе! В программе самоубиение Иуды, он же добрый доктор Айболит, что на дереве висит, приходи к нему лечиться...?” То мощные репродукторы призывают всех на форум, там на площади откуда ни возьмись появились сцена и огромный экран.
 -  Скажите Иуда, это который иш крает что в переводе с древнееврейского означает человек окраин, даже корень тот же: край-окраин-крает, иш (человек) сей в одном священном тексте превратился в Искариота, при том, что смысл слов потерялся, такого рода огрехи позволяют предположить и другие искажения в тексте, с трагическими, надо сказать последствиями. 
-  Искаженный – скаженный наш Иуда тоже, только он не с окраин, Иуда этот он со странной фамилией Нево был главным врачом в самом центре Кинаана.
- И что же этот доктор Айболит сделал?
- Трогал секретаршу за интимные места!
- Не может быть, злодеяние-то какое, подумать только до чего дойти! Но, между нами, она доказала, что то было без ее согласия и вообще было?
- За нее будьте покойнички, она женщина опытная, одного начальничка своего уже наказала “морально”- на 100 тысяч, каковые аккуратно положила в изящную свою сумочку. Поймался карась на ту же удочку... подлови ближнего в нужде его! Ну а с карасем нынешним все делалось уже профессионально, все рассчитано до сантиметра: берется в долю частный детектив, во тьме нощи проникает он в кабинет начальничка, устанавливает скрытые камеры и микрофоны...
- Погодите, разве можно частным лицам самовольно вторгаться в общественное учреждение?
- Ради высокой цели – подсидеть ближнего, да за высокую опять же плату – все кошерно. А дальше? А дальше смотрите на экран, все отснято фикс: во глянь ка, ишь она, бабка что надо а? Входит и трется около слабовольного начальничка, “ждя” вожделенного момента, когда возложит он дрожащую свою длань на интимное ее место, и тогда она говорит громко в микрофон: “прекратите немедленно!” Кляц! Картинка вышла любо-дорого.  Теперь нужно повторить, и недотрога снова трется возле начальника, подставляя очередное интимное место, и опять слабовольная рука тянется к... кляц, и так часа на полтора, два, три, четыре! Все элементы обвинения наличествуют в роскошестве: за интимные места трогал? Грешен окаянный. Протест прозвучал? Внятно и в самый микрофон. Заметано,  миллиончика на два, три четыре, пять, шесть...!
- Так много?
- Да нет, не все же поделят она с детективом, главный барыш он ведь всегда идет “владельцам заводов, газет, пароходов”.
- А причем тут пароходы?
- А вы представьте, на рынок бросается очередная сенсация - Нео Иуда трогает мадам, как ее там, вот там и  трогает, да за интимные мезда, места я имел в виду и он имел это  в виду, и она  имела в виду – всех! Мы с вами бросаемся покупать, пожирать газеты, телеэкраны, громкоговорители, их владельцы гребут, гребут и гребут, а в это самое время заводы и пароходы делают “гешефты”, которым свет прожекторов зачастую противозаказан. Ну вот, один только пример, чтоб не быть голословным:
   Не столь давно прокатилась по Кинаану (катается по сей день чуть потише) волна совершенно невероятного шарлатанства:
   Человек сидит себе дома и кушает компот, смотрит конечно ж телик. Приходит почта, или звонит телефон, и,  о чудо! По какой-то неведомой лотерее ему - вам безвестному совершенно обывателю да еще и с женой выпал  счастливый билет - неделя пребывания в роскошной гостинице, где бы вы подумали, на Майами, и совершенно бесплатно! Нужно только прийти 25-го на вечер, в элегантном опять же месте, там вас познакомят с добрыми дядями, раздающими подобные подарки и, между прочим, продающими “единицы отдыха”. Что это такое?  А это попросту гостиничные номера, которые клиент обретает на неделю в год. Вот там, на галантерейном вечере свора выученных и тренированных шарлатанов обрушивает на головы лотерейных счастливчиков такие горы ложных соблазнов, что сотни и тысячи вполне трезвых людей собственноручно подписались на бессрочное рабство не только свое, но и своих детей и детей их детей и.... возможно ли поверить, что рабство сегодня, в сифилизованном мире возможно? Нет, конечно, и именно поэтому то не возможность, то непостижимая реальность!
  А состоит рабство в том, что уплатив состояние за ”единицу”, ты, как выяснится потом, ничего не приобрел кроме упомянутого рабства на веки вечные. Дело в том, что теперь ты должен платить за содержание номера еще ;600-700 долларов в год и это уже до пришествия Мессии,  а может и его обложат. Ты, твои дети, дети детей, внуки внуков... Ну а если кроме всего этого захочешь все-таки насладиться своей единицей, то, как же-с, за милую душу: садись на пароход (вы спрашивали при чем тут пароходы) и качайся до брегов скажем Испании, можешь конечно лететь на самолете, но обходится это никак не дешевле. И вот причалил к берегу баркас, теперь пройдись, садись в поезд, автобус, денек тряски и созерцаешь наконец свой “нехес”(имущество). Только теперь выясняется, что стоит гостиница в месте достаточно захолустном, и сблизи она не столько роскошная, сколько не очень. Вот тут, в зимнюю стужу и слякоть можешь смело сидеть неделю, выходя только в магазины, стряпая снедь, совсем как дома, ссорясь с женой тоже как дома, даже лучше, от безделья и главное от удачного асохен-вей приобретения. Ну и, конечно можешь любоваться при этом гостиничным двором, который только чуть похуже чем дома. А поскольку большинство людей, проделав трудный и дорогостоящий путь на пароходе, самолете и пр. хотят увидеть что-то поэкзотичнее, хотят для этого перемещаться, и в основном не зимой, а летом, то за все это нужно платить, платить и доплачивать и приплачивать и гостиница вроде вовсе и не нужна! Вернувшись восвояси, и подбив бабки, владелец нехеса осознает вполне, что стоила поездочка столько же или дороже чем  любому смертному, зато бессмертен долг “владельца”, его детей, его внуков,  правнуков... как там сказал поэт: “Я памятник воздвиг себе нерукотворный...” нет, дорогой Пушкин, не только ты дорогой, дорога дорога в рай гостиничный и оттуда, и между и, и, и…все нынче дорого.
   Не забывайте, а как забыть, что  предварительно уплатили за нехес небольшое, правда, но состояньице, тогда поймете, а как не понять, всю глубину выпавшего на вашу долю нахеса (счастья  идиш).
-  Да, а как же все-таки лотерея, с которой все началось, те, что выиграли должны были получить путевку независимо ни от чего, поехали они на Майами? К бениной маме поехали! Да, после элегантного вечера каждый получил по красивому билету, на котором черным по рыжему написано, что господину и госпоже причитаются два места в... это все как обещано “без дураков”, единственное что вам добавочно поясняют, что два ваших места, они конечно же бесплатны, но номер-то, он четырехместный, так вот за два оставшихся места вам придется платить! Представляете, нет вы представляете, нет вы представляете! Вы совсем не “плотите за роскошных ваших местов, " вас не обманули", только нужно уплатить за 2 места несуществующих дяди и тети, и вы получаете 2 своих совершенно бесплатно а, как оно?
– А-а-а-а! сплошной обман!
– Именно сплошной, Мыч, ведь если бы правители и их сатрапы не получали свою долю, разве ж такое было бы возможно?
   Вот так сидит обыватель дома и кушает компот, врывается банда высоко дрессированных шарлатанов и с помощью хитрости и обмана превращает его и ему подобных в рабов, которые отныне и во веки веков без отдыха будут работать на “единицу отдыха”.
   Вот для того, чтоб всего этого не замечать блюстителям, радетелям, ревнителям, хранителям, хоронителям закона нужно все время очень сильно щуриться, отчего все они стали похожи на китайцев, недавно даже пекинский премьер приезжал якшаться. А чтоб мы с вами не слишком много кой-чего замечали, нужно время от времени бросать на плаху очередного сексуального маньяка, предварительно вымазав его дегтем и обваляв в перьях, тоже на китайский манер, чтоб стиль держать. И вот целая страна, да где там страна, целый мир наследников и продолжателей славных традиций гуманизма, просвещения, либерализма,  плюрализма с ударением на букву плюй, целое поколение читавших и писавших умнейшие критические исследования о тоталитаризме, фашизме, культурной революции бессмысленно лыпают на происходящее и не видят, что все эти публичные позорища и казни людей в секспоказательных судах, когда прегрешения порой ничтожны и условны, а наказания чудовищны и бессмысленны - это и есть “культурнейшая революция” в самом китайском стиле и в новейшей садо-порно ее интерпретации. Срочно требуются козлы отпущения, бараны для заклания, отщепенцы для распятия, еретики для сожжения, ну а когда политические ярлыки поистаскались и обгадились, обратимся к инстинктам биологическим: “Срочно требуются извращенцы для растерзания и повешения на древе познания добра и зла!”.
- Вот вы все саркастируете и саркастируете, Мозар, а ведь
проблема перед нами серьезная: начальник этот Иуда, пользуясь начальственным своим положением, щупает секретаршу за интимные места вопреки ее желанию, неужели вы считаете, что так должно было продолжаться?
- Ни в коем разе, Мыч, но если бы блюстители вдохновлялись благоуханной  целью учредить в мисраде (канцелярии) красивые и корректные отношения между людьми, уважая, между прочим и провинившегося начальничка, (он же наверное в своей жизни не только щупал интимные места, что-то ж видимо делал полезное) достаточно было вызвать товарища наверх и сказать:
“Вагоноуважаемый вагоноуважатый” (конец цитаты) мы очень уважаем вожатую вашу работу на благо и т.д., мы, опять же, че греха таить, человеки мы все, понимаем, что любовь зла, что охота пуще неволи, но увлекшись вы преступили базисные нормы коммунистического общежития, или какого-нибудь еще... предлагаем вам незамедлительно прекратить возложение рук на интимных мест секретарши, восстановить ленинские или какие-нибудь еще нормы многоуважатых отношений в вагоне, или как его, в мисраде, в противном случае... и дальше уже не надо говорить, и начальничек прямо на глазах, на бровях бы стал,  шелковым стал бы,  милым малым, вежливым и хорошим сделался бы, и работа в конторе шла бы, нет ехала бы по маслу, так что секретарша вскоре уволилась бы от скучищи, а что ж ей ловить у корректного начальничка, с такими-то цыцами работать за скудные груши (гроши)? И много, много больных вылечил бы еще добрый доктор Айболит... это если бы блюстители руководители руководствовались добрыми побуждениями и целями. Но цели то не те, а совсем, совсем другие, в этом все дело.
 -  Вы увлеклись, Мозар, оскорбляете наших доблестных блюстителей и руководителей, полицию, и правосудие. Ну какие к черту еще особые цели могут быть у солидных этих органов по отношению к сексуальным маньякам, какие вообще выгоды тут можно преследовать?
- А почему сжигали ведьм, Мыч?! Почему жгли ведьм ответьте мне! Что, действительно кого-то заколдовали? Вы действительно верите, что Бабель, Мандельштам и и еще под 50 миллионов, что весь народ - враги народа? Так почему замучены в сталинских казематах? Потому что живет в наших сердцах неистребимая и ненасытная жажда жертвы? Или вы наивно думаете, Мыч, что все это было и кончилось там и тогда, а у нас в квартире квас?
   А вы знаете что сделала полиция заполучив пикантные кадры частного детектива, она немедленно установила в том кабинете собственные камеры и микрофоны, 1000 краж, грабежей, избиений и пр. не удостоилась 1000-ной доли такого сыскного внимания и оснащения. Но совершенно необходимо было узнать, каких там еще интимных мест трогательно любил добрый доктор Айболит, посему, не жалея своих сил, своего времени и наших с вами денег, снимали, снимали и снимали киношники в мундирах. Сказывают, что руководил ими специально выписанный из Англии рыжий сэр, и снимали и снимали и глазели, и глазели, а многострадальная секретарша подставляла, подставляла и подставляла неприкосновенные свои места преступным прикосновениям... а когда все кончили, снимать я имею в виду кончили, явилась полиция в амуниции прямо в кабинет начальничка совсем уж на ночь глядя. Почему ночью? А вы что не помните, Мыч, когда черные воронки в гости-то приезжали, традиции уважать надо. Явились в амуниции: “именем революции, или чего-нибудь еще” и за это дело его хвать. Он было отпираться, а ему кассету прямо в морду тык и еще, и еще и обмяк и сник. А потом из кабинету прямо в синюю карету (черно-чекистский он слишком мрачный) и в каталажку страшненькую с непривычки после кабинетов с секретаршами. И тот же час (все  было уготовлено загодя) во все концы Земли Кинаанской все громкоговорители возглашают, вещают, сообщают, что пойман с поличным Новый Иуда - сексуальный маньяк, извращенец и преступник, так полным именем и титулами величают. Надо сказать, что в это же время пойманы десятки Варрав – воров то-бишь, разбойников, убийц, шулеров, о них конечно никто знать не знает, зачем стыдить хороших людей, ну ограбил, ну угробил, исправится, да и семьи ж есть у каждого, дети, их-то зачем позорить. И, между нами, кому вообще интересно кто кого там, грабит и гробит?  Общественности необходимо знать кто кого, где и, главное, как, за каких именно интимных мест, вы понимаете, ну конечно. “Право общественности знать” - одно из важнейших завоеваний демократии, поэтому каждые пол часа все средства масмедии сообщают, вещают, уведомляют о поимке, увязке и посадке в камеру кикиморы квазиморды уродливой.
- Ой болит, ай болит, доктор Айболит кричит, адвоката, говорит, адвоката, говорит! А ему в рыло вот это дело, что закона захотелось, а на кось выкусь, мы и сами с усами, все законники мы сами. А секретарша с детективом пляшут, торбами машут, каждая тысяч на двести.
- Ой болит, ай болит, доктор айболит кричит! А потом затих доктор, обмяк, знать, сник. Надзиратель в подозрительный глазок глазом зырк, глядь а доктор уж повис, хорош уж весь, исправился то-бишь  до конца, намертво, завязал совсем  веревку самокрутку на шее да на тюремной кроватке, она веревочка родемая как Ариадны ниточка его на волю и вывела. Так выкрутился хитрый Иуда из рук правосуда, даже без адвоката прошел проходимец прямо в лучший мир, а вот адвокат не прошел, не дали, и с малыми детками с женой повидаться тоже не пришлось. А не гонялся бы ты чтоб за секретутками!
   Тысячи людей, узнав о трогательной (за интимные места) трагедии направили телеграммы соболезнования, кому? Секретарше, конечно с детективом, такую рыбку упустили простофили, не простую, а золотую.
   Но в общем все окей, сети расставлены, поправлены ловись рыбка большая и малая, ловись карасями, ловись косяками... всяческие общества по охране природы не помешают, потому что человек - это разве природа?

                ;
    В ночь захоронения Иуды, над могилой его состоялся всенесусветный бесовский шабаш. В качестве почетной гостьи из Америки прилетела сама Моника верхом на Линде, а за ней листиками порхая, сонмище толстых ееных книг, о том, как “заработать пару миллионов” совращая Клинтонов, да так, чтоб они ж совратителями и остались. Книжки расхватывали для углубленного изучения роившиеся в черном небе на черных своих зонтах суфражистки-феминистки. Председательствовала на шабаше принцесса Даяна, но не та, а совсем, совсем  другая, сухая такая как смерть, прилетела на старомодной своей метле. Корреспонденты на перепончатых крыльях, все в полицейских мундирах и с тайными камерами, подлетают, вопрошают:
- Ну как, принцесса, вы довольны вашим новым законом против сексуальных поползновениев?
А принцесса, сама безгрешна в доску, велеречет:
- О да, конечно, по всей стране ширится мониакальное  движение (улыбается в сторону почетной гостьи) тысячи секретарш и представительниц других профессий, включая должности военные, пишут и пишут и пишут доносы на начальников, командиров, коллег, подчиненных, сестры на братьев пишут, деточки на пращуров, этакие Павлики Морозовы, но опять же не те а совсем другие, помните как там у барда поется: “и страсть Морозова схватила...” а тут Павлик родненький мозолистой рукой ксиву тись и... схватил Морозов, аж жарко стало.
   Долгие, продолжительные аплодисменты, все встают, вверх тормашками.
-  Вот вы опять саркастируете и саркастируете, Мозар, а вопросы перед нами серьезные. Осуждаете, как я понял скрытые камеры, ну кто поверил бы секретарше без них?
 - Мы согласились с вами, Мыч, что в данном случае достаточно было с человеком по-человечески поговорить, объяснить, предупредить, чтоб он знал, что наверху знают и наблюдают, что глаз старшего брата не дремлет, для этого особых доказательств не требуется. Детективный же арсенал что был задействован он очень хорош, когда хотят выбить из жертвы не столько плохие привычки, сколько хорошие бабки.  Согласитесь и вы, Мыч, что когда женщина подставляет, подставляет, и подставляет неприкосновенные места свои преступным прикасаниям, чтобы потом сказать на суде, что они, прикосновения то бишь несносны, потому что места неприкосновенны, и потому нанесен ей моральный ущерб тысяч на 200, то невозможно понять чего тут больше, провокации или проституции, правда оплачиваемой очень неплохо, а может того и другого больше?
   Как это там восклицал великий мечтатель Паниковский: “О эта вкусная, жирная птица - гусь лапчатый!” О эти скромные, благородные, слова “поговорить, разъяснить по-человечески, предупредить, предостеречь, ну пригрозить” на конец. И все было бы красиво, и лечил бы Айболит своих айбольных, и деток родных растил бы... если бы домогательству противостояло не вымогательство, если бы цель была исправительная, не садистская. И секретарша вскоре бы уволилась, работать за гроши что ли..?
   На игральном поле, прежде чем показать футболисту это дело, красный билет я имею в виду, показывают ему желтый и при том не один раз. Да чего там, солдату, пред лицом террориста - смертельной угрозы пред лицом, приказано стрелять сначала в воздух, потом по ногам а потом уж в упор, значит дадено и террористу это право быть предупрежденным. Но в том-то и дело, что мораль-то красивая наша переворачивается на карачки при первом соприкосновении со щекотливыми тканями сексуальными, добрый доктор Айболит, он на дереве висит – ШАБАШ.
   Сонмы летучие реют над нами, и над могилой новоповешенного ново Иуды, свистопляшут, беснуются, пьют живую кровь из черепов Де Берлиоза, Де Грие, Де Бержерака, да еще приставак без приставок.
- Вот вы говорите Мозар, “предупредить человека, чтоб он знал, что наверху знают...” , а что это за верхи такие которые могут..?
      
               

               
               
               
                ПАЛАЧ И ПЛАЧ
                о главначпупсе.
- Знаете ли вы Мыч, что Кнаан прочно занимает первое место! Нет не по баскетболу, увы, и не по бейсболу, по пинг-понгу? Разве что в переносном смысле, и не, и не, и не... по количеству законников-юристов на душу населения - таки да, и еще мало. Новый закон против секс домогательств выведет нас в этом смысле на зияющие высоты, для гоев совершенно недоступные. А ведь обходились когда-то в основном с помощью ребе, и преступность среди евреев была очень низкой. (Я не говорю за всю Одессу, вся Одесса очень велика.)
   Вот тут и зарыта, если не собака, то половина собаки уж точно, и тут причина пролить слезу, о ком? Да нет, не о полсобаке, о главначпупсе. Я имею в виду кого-то, какое-то учреждение до, пред, внесудебное, где можно было бы увязать и согласовать, решать по-человечески, по-братски, по-семейному какие-то не слишком грандиозные конфликты.  Таковым учреждением, между прочим и были испокон веку церковь, мечеть, синагога, а в роли главначпупсов выступали естественно священник, мула, ребе. Они-то и увязывали и согласовывали процентов эдак под 95 бытовых конфликтов, так что суду перепадали лишь самые крохи - случаи “хамурные” (махровые) - экономия денег и душ?
Что ж, после всего сквернословия нашего в адрес религии, поплачем о нашем старом, иногда чудаковатом местечковом ребе, хороший был человек!
   Традиционное общество самоорганизуется с помощью самой своей традиции, важнейшей частью которой является религия. Религию же, если посмотреть на нее юридически, можно было бы разделить на две составные:
“конституция” (тора, коран... - миф, определяющий идеал, а значит нормы поведения). и
2) институция (отлаженный механизм социальной организации - храм, жрец, ритуал...) Сразу же заметим, что институция как структура исполнительная низовая, погруженная в будни, прорастает бытовыми, а то и языческими элементами, она зачастую гибче, добрее и человечнее чем высокий синедрион.
   На свете - больше тысячи традиционных религий, к ним следует добавить религии новейшие - атеистические, как марксизм-ленинизм, нацизм, маоизм... каждая религия неопровержимо доказывает, что она единственно верная, все же вместе доказывают четко две важные вещи: всеобщую обязательность религиозной институции и необязательность ее конституции - мифического  содержания. Мифы меняются, культ остается.
   Действительно, ни одна “хевра” - общество-то бишь, не может обойтись без религии, ибо религия - не только главный, но и единственный организатор общества на духовном, частично и материальном уровнях его бытия. Философ Бубер говорил, что судьбу народа в наибольшей степени определяет его договор с Богом, и мы евреи - блестящее тому доказательство. В организационном этом смысле религия - генетический код  общественного организма.
   Рацио не способно организовать поведение даже самого рационального индивида, которого Фрейд сравнивал с всадником, чей конь - неподвластный инстинкт. В еще меньшей степени рациональная мысль способна организовать народ, массу. Религия же, манипулируя рациональным, опирается главным образом на психическую стихию: волю, внушение – силу. Действенность религиозной институции доказана веками.
   Обязательность аппарата религии и полная необязательность конкретного ее содержания с очевидностью показывают, что не аппарат служит богу, но бог аппарату, и что социальное содержание религии - в ее форме. Ясно поэтому, что, отрицая ту, иную, или все вместе религии, не можем мы выплеснуть с мутной их водицей религиозную институцию-организацию, отказаться от культа можно только в пользу другого культа, что блестяще и доказали своим возникновением культы атеистические.  Здесь же причина того, что и мы с вами, Мыч,  не пишем сегодня ни стих, ни роман, но проповедуем завет иной, не завет запрета, но завет любви разума и гуманизма.
-  Отлично Мозар, но какое все это имеет отношение к вашему подзащитному, вы как-то забыли его в петле, ах нет на веселом празднике шабаш?
- Прямое отношение, Мыч, имеют наши рассуждения к судьбе изведенного: Дело в том, что религиозная институция хотя не обходилась без палачей, своих или кесаревых, все же в отличие от закона не только рубила головы и члены, но, как упоминалось, выполняла и активную, позитивную организующую, морально воспитующую функции. Как бы ни относились мы к содержанию религиозного воспитания, должны мы признать, есть внутренняя логика в том, что я проповедую - преподаю определенные идеалы, нормы (мораль), а потом уж требую подчинения таковым нормам (закон). Действительно, “закон божий” - он же закон традиции, впитывается с молоком матери, изучается в школе, проповедуется в храме - является частью органически целостного мировоззрения.
   Светский же закон преподается только законникам и становится их частной собственностью, позволяющей эксплуатировать неведение ближнего за милую душу, то есть  за большие деньги, чего ж не плодиться, законникам! Ну а если ты еще в “гомоюридикус” не эволюционировал, и есть ты человек “обнакновенный”, закон падает на тебя аки пыльный мешок из-за угла. И тогда тебе обалденному чиновник разъясняет: “Незнание закона от гильотины не вызволяет”.
    Сам президент, к примеру, получил подарочек - миллиончик. Сидит себе на припечке и мечтает: “О, эта благородная, вкусная штука – подаро-чек на миллиончик! Не имей сто рублей, а имей сто друзей, дарящих по миллиону”. А тут хвать его прям за это дело, врешь, говорят, подарочки - нечисто это, бяка.
 - Ляма (почему)? Спрашивает президент.
 -  А потому что там-то и там-то написано так-то и так-то!”
 - Помилуйте, кричит президент, я ж, сука буду, знать не знал..!
 - Нет-с голуба, не помилуем, помиловать только президент может, а президента уже некому, усекаешь? Не знал, говоришь, а что ж ты чукча, фолиантов не читаешь!
 И загремел президент с большой высоты, шумно так - в тыртарары.
   А откуда ж ему знать, он вообще-то по профессии не президент, а летчик, что его где-то и кто-то и когда-то закону учил?  И пал летчик с огромной высоты надо сказать.    
   Нарушилась связь меж пестрой, плюралистичной, модерной моралью, и всегда тоталитарным законом. Потому что, когда институт религии был ослаблен, оттеснен, вытеснен, уволен, кто ж взял на себя морально воспитательную его работу?  Все и потому никто, никто и потому все, а в общем остался голый закон, громоздкий в маниакальном своем вавилонизме, тупой в беспросветном своем формализме, негативистский в самой своей сути.
   У праматери Евы была губа не дура, с древа познания добра и зла сорвала она плод сладкий, зато потом на древе закона не осталось вообще плодов, а только листы фиговые, и на каждом листе написано, что это плохо и это скверно, и это нельзя, и это нельзя, и... а почему плохо, почему нельзя и что же вообще хорошо? Рубить головы по закону - это да, увязать, ежели только вервями или цепями – это тоже да, и все, поэтому символом закона может служить палач. Ну а согласовать, помогать, наставлять, советовать, врачевать, сватать, воспитывать и предупреждать, предостерегать... все то многое, что добрый ребе делал день за днем, для всего этого светские суды не очень или вообще не приспособлены. На руинах распавшегося культа, органически соединявшего негативную (запрет) и позитивную - духовно организующую функции вырос Вавилон голого запрета, а целая институция - важнейшая морально-организующая, и я сказал бы вдохновляющая функция культа, провалились в кромешное межстулье.
-  Но может то и лучше, Мозар, вместо одной тоталитарной идеологии появились “инженеры человеческих душ” хорошие и разные”, свободные проповедники вроде нас с вами, вы что же соскучились по старшему брату?
-  По единству, по целостности, по семейственности, по “беззаконию” если хотите, таки соскучился я. Там в галуте мечтали мы жить здесь одной семьей, а в семье, если дитя делает что-то не то, его бьют по попе, но не перестают любить, казнь доброго доктора за малую провинность  - это ли она воплощенная “любовь к ближнему как к самому себе”, и сколько ее такой псевдолюбви?
   Так если предостережение, которого в данном случае было достаточно, принять за “наказание” минимальное, близкое нулю, а реальное повешение доктора - наказание бесконечное, то отнимите от бесконечно большого бесконечно малое, что останется = садизм. Садизм - это и есть воплощенная любовь к ближнему, которая однако где-то по дороге мутировала-трансформировалась в ненависть. Скованная по рукам и ногам моралью, законом, скрывая лицо и глаза таится черная та любовь в наших сердцах тихим демоном, страдающим Прометеем томится, ждя своего часа. И вот глаза наши возгораются, клыки навостряются, злобная пена вскипает у рта, когда моралист свыше шепчет демону: твой час настал, жертва поймана и бьется в силках, трепетно ожидая кровавой встречи с тобой. Сбрось же оковы, я позволяю, ибо перед тобой другой, не такой, кривой - проклятый. Явись же жертве своей и рази, в садистском оргазме излей на нее черную сперму плодящую смерть – вот он тихий и скромный обыкновенный и проникновенный садизм! 
- Вы снова увлеклись, Мозар, вы все время говорите о самоубийстве как об убийстве, никто ж того Айболита не вешал, он же сам...
- Совсем забыли вы старика Платона, Мыч, ну что он вам такого сделал? Ну конечно, тот самый, нипервейший академик академии, так он ведь что говорил, что всякая реальная вещь – она на самом деле только кажущаяся, а по настоящему реальна только "вещина" идея, которая всегда находится там наверху, так вот и веревка-самокрутка иудова, она хоть и прочная, но всего лишь кажущаяся, веревку настоящую крутили, на горле закручивали совсем другие. Так что самоубийство – оно убийство и есть, человек был уничтожен уже по дороге в тюрьму, когда все репродукторы во все концы орали, позорили - смертный приговор уже вынесен как в полевом суде “не отходя от кассы”, ведь в том и цель, приговоренному оставалось лишь взять на себя техническую часть - ту, что обычно выполняет палач... и в сердце плач о главначпупсе! О эта крупная жирная птица пера, о этот гусь главначпупсь, о эта медведица болтовни, уговорила б чай доктора вусмерть, а умереть бы не дала, а там, глядишь уболтала б и палача... но пришла полиция в амуниции... добрый доктор Айболит он на дереве висит.

                Эпилог пролога. 
   В искусственно созданной, лишенной всякой традиции хевре, равно как в обществах, где местные традиции претерпели разрушительное вторжение извне, должны происходить и происходят два противоположных (якобы) процесса: реставрация религии, но уже мутированной и, я сказал бы, фашизмированной - фундаментализм. Ну а с другой стороны светские суды, оседлав слепых Росинантов тупого закона, ринулись в бой с ветряными мельницами, пытаясь заменить собой потерянную пред, суб, вне судебную, морально-этическую - воспитуюшую  “инстанцию ребе”, если вы позволите ее так назвать, Мыч. Отсюда явление, получившее название  ”судебный активизм”! 
   И анахроничный религиозный догматизм и судебный активизм-формализм, когда грубо вторгаются они в интимные естественные отношения – противоестественны. “Сусальное единство”  противостоящие воинства религиозной догмы и светского закона находят в садоморализме, которому оба тайно и служат, ведь оба пищу ищут вечно ненасытному чреву горланящему: “жертвы и жралищ!”: гладиаторов, еретиков, ведьм, врагов народа, жидов, и всегда, и конечно  сексуальных Квазимод - срочно требуются для растерзания!
   Плюнь в лицо пригвожденному, но посмотри на досуге в зеркало, узришь свой плевок на своей физиомордии, чаще смотритесь в зеркало, дамы и господа, смотрись в зеркало!
      Множатся громогласные призывы, указы и законы по усилению борьбы с секспреступностью, столь напоминающие соответствующие советские “указы” реальным результатом которых были новые и новые и новые вереницы зэков, бурлаками бредущих по этапу.   Бороться - оно конечно, но как? Разумеется путем "охмурения" наказаний, хотя всем известно, что насилием насилие не искоренишь. И все же ни единого призыва к тому, чтоб прежде чем отсечь очередную голову на ложе содомском, всмотреться в лицо того, кто еще за пять минут до преступления "был человеком”, чтоб, как некогда Иван Никифорович “расспросить” несчастного, вникнуть в сексуальные его нужды за десять и даже за двадцать минут до очередной трагедии.
   Всего несколько лет тому обнаружили мы, что столетиями казнили и терзали миллионы гомосексуалов "по ошибочке". Обнаружив такое в общественном анамнезе, кинуться бы нам к психиатрам, или на худой конец к гадалкам, или создать бы какие “комиссии по расследованию”... как могло такое произойти, не произойдет ли завтра, а может происходит сегодня, у нас под носом, перед всегда завязанными глазами Фемиды? Пересмотреть бы, перетряхнуть до испода все сексуальное судопроизводство, может легализовать какие-то безвинно запрещенные (как то и было с гомосексуализмом) проявления секса и тем сэкономить проявления насильственные..? Ни малейшего ветерка в эту сторону в гуманной, просвещенной общественной мысли не наблюдается. Совсем наоборот, садоморальный накал зреет и рдеет... а дело в том, что “предательски дезертировавшие” с эшафота гомосеки и лесбиянки, они ж безжалостно оставили жрецов садоморализма в жесточайшей нужде, жрецу жрать надо? Нужда та и вынудила прожорливое жречество к новому жрачеству устремиться. Например,  легитимация и развитие сегодня древнейшей профессии, дав дополнительный выход непокорной либидо-энергии, могла бы, “сэкономить” процентов этак  под 80 половых насилий, соответственно и их жертв... но ведь это оставило бы жрецов без “жертвы и жралищ!”, для них это как страшный сон. Вот почему предпочитают они собственным телом закрывать амбразуры сексуальной свободы, и вот откуда “Указы об усилении борьбы...” – надежное свидетельство тому, что дело спасения утопающих в чермном море насилия всех сортов прочно находится в руках садоморала.
   Авгиевы конюшни массовой души переполнены низменным садоморлизменным, и если нет ныне Геракла, способного свинюшни расчистить, то требуется "как минимум" Дон-Кихот, что осмелился бы возопить: садоморлизм не потерялся там и тогда, зловонным воспитанный удобрением цветет он пышным цветом тут и теперь. В качестве Дон-кихота  высочайше  самоназначен покорнейший из ваших слуг      
Моше Зар.
               









                СКВЕРНОСЛОВИЯ
                Слово 1
                СМОТРИ В КОРЕНЬ
  Садоморалистский маскарад вершится испокон веков и сегодня, в очередной раз (может в последний ?)  привел нас на грань катастрофы, мир нашпигован ненавистью, наш регион стократ, в последнее время все громче, все большее число людей высказывают мрачные опасения в связи с нарастанием этнической, религиозной, политической вражды в Кнаане, говорят даже об угрозе гражданской войны, о внешних врагах говорить излишне, часы тикают, что делать?!
   Читать одноименное сочинение Ленина, а че еще?!   
И перекуй орала на мечи против мечей чужих, и куй и куй и куй, а че еще? А там уж "пусть сильнее грянет буря" и концы!? а че еще?
    А может оставим на минуточку ковать, наигрались чай с серпами да молотами, соберемся в сексософской Академии нашей под древом познания добра и зла и еще и опять попытаемся понять, откуда "есть пошла" растворенная в душах ненависть, или, в лучшем случае, потенция ненависти. Воспитанные и причесанные, мы обычно ведем себя прилично, особых талантов ненависти в себе не замечаем. Поэтому пришлось в наших прелюдах, недолюдах указать на некоторые бессмысленные жестокости в отношении секснарушителей, объяснимые только садизмом, тайно направляющим моралистов и правоблюдов.
 - Мозар, если действительно присутствует садизм в отношении к “отщепенцам” сексуальным, в какой степени и каким образом это отражает общее состояние общественной души?
 - А вы помните Мыч, как серьезно изучал Фрейд столь несерьезные штучки как шуточки-прибауточки, оговорочки, справедливо полагая, что именно здесь, где маскирующий контроль морали ослаблен, прорываются скрытые - истинные помыслы наши. Так вот в масштабе хевры ходячими ошибками общественного благопорядка являются всяческие аномалы уроды-квазимоды, ведьмы, еретики,“Цинцинаты непрозрачные“, “жиды порхатые”, “психи ненормальные”, “извращенцы сексуальные”...  количество таковых и жестокость к ним - верный показатель лелейно хранимой в сердцах ненависти к ближнему, о ней и речь. Сдерживаемая в нормальных условиях благопричесанной моралью ненависть эта может свободно излиться только на головы “ненормальных”. Зато во время социальных катаклизмов высвобождается она как энергия атомная при расщеплении ядер, и тогда уж нет пощады никому. Так вот, если смогли бы мы понять и объяснить другим, что не под просветительским фонарем бессильной  агитации за мир делается мир, дескать “давайте будем хорошими, воевать не надо, подкладывать бомбы в самолеты  безнравственно, давайте сойдемся все на огромной площади, на всемирный митинг мира, сойдемся, зажжем свечи, огни вечные, задвинем речи, за мир конечно...” того не заметив и не поняв, что толпа площадная - это и есть главный монстр насилия и не так уж важно из кого она состоит и по какому поводу собирается. Вот почему из мирной свечи так легко возгораются факелы и факельных шествий, и жертвенных костров «пламена». Нет господа моралисты, нет мира под оливами, не будет его и под трибунами, и под фонарями ложного света, не ищите, дайте мир душе человечьей! Тогда и миру мир будет. А не можете, то хоть не мешайте тем росткам умиротворения, что растут сами. Тогда может удастся еще обезвредить тикающую бомбу в нашем самолете за пять минут до...
   Давайте поищем под другим фонарем, а лучше под древом познания добра и зла, на котором столько уж повешено грешников и праведников – любо-дорого, придется копать до корней, Мыч!
                ;
Теория насилия.
   Пытаясь понять то, что поименовали мы садоморализмом, то есть психологию, мораль, этос злобного насилия, обязаны мы, по примеру самого создателя, отделить “воду, что в небе от воды что в море...”- отделить насилие от насилия.
   Насилие - вторая сторона медали именуемой жизнь: самый скромный человек чтоб жить очень мирно обязан сожрать мильенчик, другой, третий, четвертый других живых организмов, и вот он мир в сем мире. И вот оно насилие естественное. (В скобочках добавим - трофическое, связанное с питанием). Поскольку насилие применяется для удовлетворения каких-то потребностей, целесообразно разделить его в соответствии с таковыми.
   В природе, трофическое насилие - оно межвидовое: волк питается овцами, но не волками. Человек внесет свои серьезные поправки в природный этот закон каннибализмом не только явным, но и завуалированным: классовая борьба, экономические войны...
    А вот насилие сексуальное - оно внутривидовое и межиндивидуальное.  Жизнь - борьба вусмерть, поэтому избавиться от насилия совсем невозможно, человек он же тоже кушать любит и едва ли разлюбит кушать овец и свиней и крокодилов, и лягушек ииииии... Поэтому реально проблема состоит в том, чтоб минимизировать насилие над природой и по возможности искоренить таковое в отношениях меж людьми.   Для самой общей ориентации наметим элементарные понятия нашей “теории насилия” Насилие всегда направлено во вне, на кого-то, стало быть насилие экстравертно. Но в столкновении сильного и слабого, последнему приходится воевать ”на своей территории,” то есть для него насилие интравертивно. Зафиксируем: интраверсия насилия связана со слабостью. Когда сильный воздвигает непреодолимую преграду удовлетворению наших нужд, чтоб не биться головой в стену, должны мы создать в себе внутреннеюю стену - табу, с этого момента насилие трансформируется в самонасилие, и это процесс для нас очень важный. Он гениально описан Фрейдом, наша же задача подчеркнуть, то, что принцип самонасилия работает не только в индивидуальной, но и в социальной психологии (садоморализм) и разобрать некоторые мехнизмы судьбоносного сего процесса.
    Самонасилие как невротическое саморазрушение индивида - удел слабых, средние же, чья сопротивляемость повыше, отвечают на насилие извне насилием во вне, то есть мстят более слабому, за насилие причиненное среднему сильным. Такое вот вторичное или реактивное насилие мы определим как главное ядро общественного садизма, поскольку оно нецелесообразно - иррационально.  Вообще реактивные насилия над собой или над другими опасны своей непредсказуемостью, их механизмы скрыты, потому и требуют углубленного исследования.
                ;
Прогресс суть регресс
Самый сложный и важный аспект самонасилия - аспект глобальный.
Естественное насилие направлено на кого-то во вне (экстраверсия), оно безжалостно для насилуемых, радостно для насилуюших, все же это еще не садизм - это насилие целесообразное. Общественный садизм - насилие многократно отраженное, искривленное, мутированное.
   Что ж, мир жесток, возмущаться бесполезно, давайте по возможности солидаризироваться с красивой - лицевой стороной  жизненного процесса, радоваться полной части неполного стакана.
   Есть положительный полюс в смертельной борьбе за жизнь: победители наслаждаются победой, кровью трепещущей жертвы, властью в стаде и конечно ж любовью. И пусть каждый в отдельности наслаждается не слишком долго, в целом “биологическая цивилизация победителей”, как мы знаем, миллиарды лет развивалась в сторону совершенствования форм жизни, вплоть до сотворения нас с вами, Мыч, но тут ей и обломилось...
   Говорят, волки - санитары заячьего стада, это не потому что зализывают зайцам раны, не столько зализывают сколько облизываются они после лечения. Давайте попробуем представить, любопытства ради, противоестественную ситуацию: племя хитроумных зайцев, или на худой конец кроликов, изловчилось всех волков переловить и в клетки посадить, сценарий разыграется унылый: начнут зайцы-кролики размножаться безудержно и бесконтрольно, засоряя и разбазаривая при этом свой генофонд. Потом умнейшие зайцекролики эти глупейшим образом выжрут всю траву и станут подыхать с голоду, еще потом нападет на них мор виральный, эболоспидальный и вымрут совсем, перед смертью вспоминая добрых своих санитаров. Хорошо хоть что то зайцы, не мы.
- Да, хорошо зайцам, что не мы, хоть не знают внутренних, межзаячьих войн.
- А мы, Мыч, хоть и не хитроумные зайцы, все ж сумеем провести нужные параллели?
   Мы природу обуздали, укротили, покорили, оседлали, изнасиловали, заповедь “плодитесь и размножайтесь” выполняем, перевыполняем в лучших традициях колхозного кролиководства, конечно разбазаривая при этом человечий наш генофонд. Эволюция начинает работать в обратном направлении.    
   Отрицательная эволюция - это биологическая энтропия, и что весьма важно, параллельно ей происходит энтропия социальная  - спонтанное разрушение общественных организмов, вполне сравнимое со старением (хотя и другие модели применимы). Это сложнейший процесс, в котором индивиду все труднее найти себе место, применение своим силам, удовлетворение потребностям, процесс, в котором соответственно потенции насилия и самонасилия растут, потенции гармонии падают, процесс этот станет в дальнейшем, предметом нашего внимания.

;
    Можно быть счастливым с женщиной, но не с куклой, не правда ли, Мыч? Так вот, важно понять, что общество, оно хоть и не женщина, но это естественный, целостный, живой организм, я даже рискнул бы сравнить  общественную среду нашу с утробой матери, дабы подчеркнуть, что в идеале среда обитания есть нечто бесконечно родное, близкое и естественное и только тогда можем мы быть со средой в органическом - гармоническом единстве.
   Если же такого органического соответствия нет (а идеал достигается редко) некие или многие нити потенциальных связей наших со средой рвутся. Оборванные же связи со средой подобно волосам Медузы-Горгоны обращаются в змей, которые жалят и носителя и окружающих. Фантастический образ? Но он выражает вполне реальный принцип: неосуществленные потенции, не состоявшиеся контакты с миром - яд и один из “злейших источников зла”.
   Развитие техники, урбанизация – тысячи искусственных факторов постоянно внедряются в естественный социоорганизм, и это подобно тому, как если бы мы подменяли живые органы тела протезами. "Обновленный" таким образом общественный организм становится похожим если не на куклу, то на робота, в объятиях которого счастливым быть трудно.
   Искусственная среда слишком часто – это в стену лбом, это нет связей органических, человеческих, это бессилие протеста и в конечном итоге жизнеразрушение. (Я говорю "часто", не говорю "всегда", ибо верю, что спасение не в отказе от техники, а в ее совершенствовании.)
  Обрывочные замечания наши поясняют все же, что новый исторический этап активной социальной энтропии меняет все, меняет человека, который заслуживает даже нового научнейшего термина “энтропантроп” (не путать с питекантропом). Меняется и характер насилия, постантроп вынужден противостоять не силе вепря или буйвола, не всегда даже насилию конкретного соперника, врага, властителя, но незримому и неведомому тотальному разрушению и породждаемому таковым разрушением внешнему и внутреннему дискомфорту. Соответственно и реакции наши дезориентированы, безадресны или, что самое страшное, псевдоадресны: ломать ткацкие станки, как то делали английские рабочие на заре капитализма, бить витрины магазинов в какой-нибудь дикой демонстрации, как это делается сейчас, забраться на крышу и стрелять в прохожих из пулемета, запущать в метро смертельный газ... Насилие биоконкурентное было целенаправленным, то есть в определенном смысле “рациональным” и даже созидательным.  “Насилие энтропантропическое ”, если так его поименовать, - бессмысленно и именно это делает его садистским.
   Понять неуловимые механизмы общественного садизма - первый шаг в борьбе с таковым.
   Искусственное всегда бесконечно грубей, примитивней естественного - живого, и поскольку прогресс постоянно среду и общество реконструирует и обновляет, делает, переделывает, получается, что прогресс суть регресс в организационном системологическом смысле? 
    Чем отличаются система живая - организм от неживой? Ответить на этот вопрос также просто, как и невозможно, а если бы нам это вполне удалось, раскрыли бы мы тайну жизни. Жизнь - высшая степень сложности и вместе целостности системы-организма, связи внутри живого организма бесконечно многомерны, гибки, симультанны. В системе же искусственной связи элементов линейно одномерны, последовательны, то есть не симультанны, а значит целостности по-существу нет, есть цепь, совокупность цепей ... повторяю, во все различия не вникнуть. Но "последняя строка" - интересующий нас результат прогрессивной и прогрессирующей дезорганизации общества - “безработица души”, если воспользоваться выражением Вознесенского. Это отчужденность, несоизмеримость, неприложимость, невостребованность живого все еще, плотского, чувственного, жаждущего человека искусственной, технологической, формализованной, а значит низко организованной социомашиной. Машинизированное общество властно требует роботизации самого человека, а результат парадоксален - безработица, в самом универсальном ее понимании.
   Поясню еще: раб порабощен без остатка, но он и безработен, ибо духовные его потенции остались без применения. Раб как раб строит акведуки - сила конструктивная, раб как безработный - сила разрушительная, и деструкция, как мы знаем, конструкцию пересилила.
    В Совке осуществили-таки великий принцип "кто не работает - тот тунеядец" (как Иосиф Бродский, например). Виновного  привлекают, законообразно, превращают в раба, в  зэка, но при этом Советская Империя пала от скрытой безработицы. Явная и скрытая безработица рук, души, любви – вот продукт искусственной, научно-технической, рационально-топорной, железобетонной организации общества.  Тут и утыкаемся мы снова в первоначальный наш тезис:     неосуществленность творческих потенций - потенциал разрушения, и  вот она дорога в "гееном" (ад ивр.)! Мы далеко зашли, не поискать ли камешки да крошки, что роняли по дорожке,  пути  не поискать ли - назад, к естеству?
   Мысль не нова? Но и не устревающа, Мыч, а главное ведь каким конкретным смыслом наполним мы наш призыв. Сегодня, на грани развитий, грозящих оказаться апокалиптическими, стоит еще раз восстановить в памяти тот путь, по которому дошли мы до ручки такой? Когда, почему, каким образом обращаются творческие наши потенции в разрушитенльные, как любовь - главный творческий инстинкт, обращается в ненависть?
Для последовательности перескажу еще раз всю историю в двух трех абзацах, не осудите за вольности рассказа:
    Когда первобытный человек (в соответствии с учением Карла Маркса) научился производить всякие блага, защищаться от зверя дикого, помогать ближнему – построил-таки первобытный коммунизм, появляется  заклятый идеалист Гегель и говорит: " Э-э, - говорит,- сапиенс ты неразумный, кажется тебе, что жить стало веселей, а того  не разумеешь, что жизнь то она соткана из противоречий." 
 -"Да, - подтверждает старик с  бородой белой,  прямо как Саваоф  , но по фамилии Дарвин, - плодитесь, - говорит, - размножайтесь и наполняйте землю, только жизнь она и вправду противоречива: чем лучше условия жизни и размножения вашего, тем более явно "наличие отсутствия"  естественного отбора, тем слышнее "генетический шум" – это биоэнтропия, с которой социоэнтропия и началась.
   Непомерно быстрое размножение при потере генетического качества - это уже и на злокачественное развитие смахивает. ( То уже агенты "буржуазной лженауки"- генетики подсказывают).
    А Всесоздатель, иже еси на небеси, спор слышит и вмешивается: Хоть ты и Дарвин а невежа, - говорит, для того и даровал я вам зверям, людям, величайший дар - ревность, то важнейший инструмент селекции: сильный слабого к самке не допустит и разбазаривать божественный мой генофонд не позволит - в этом все дело.
   Вот такая беседа произошла, сам слышал, только вот до чего сам Бог додуматься не смог, это что зверь в своем поведении “таки да” будет и богопослушен и "целесообразен ", а человек богопротивен и бессмыслен. 
    Козел козла забодает, козу оседлает... а для чего? Чтоб козлятки получились здоровенькие как папа. На вопрос нашего корреспондента козел ответил: "Да, это жестоко по отношению к козлу ближнему, но гуманно в отношении козлячества грядущего!" Гениальное - просто. 
    А вот “гомосап” сей божий промысел как-то не осмыслил, извратил. Ежели в пьяни беспробудной, например, человеки разумные совокупляются, а потом рождаются дебилы, разумные не вполне - это совсем даже преступлением не считается, все хорошо под сиянием лунным, да при закуси. Вот если б папочку пыльным мешочком из-за уголочка а, да так чтоб идиотом стал, если до того сидел в умных? Вот уж общество-то кипишь бы благородный учинило: как так, этак, сделать человека дебилом, недопустимо!? А вот ежели ты прямо с зачатия сразу и на всю катушку "дурака валяешь" так  и  валяй себе на здоровьечько, сколько угоднечько.
     А с другой стороны: Бил с Моникой забавляются себе в комнатке красивой, розовой, никомушеньки не мешают, но разражается страшный и омерзительный мировой скандал. Так кто рациональней человек или козел? Осел рациональней! (это чтоб никого не обидеть.)
   Вдумайтесь, господа, сделать человека неполноценным - тяжкое преступление, произвести на свет неполноценного - дело вполне “ благородное, моральное, почетное - без ограничениев” - безобразный абсурд!
   Я взял простейшие, очевидные примеры:
   Козел с козлицей великодушно показали нам ту известную истину, что естественный отбор четко сориентирован на оздоровление потомства.
  Алкогольное зачатие, со своей стороны, проиллюстрировало бесконтрольность и безответственность царящие в самом ответственном и судьбоносном деле - сотворении человека. Проблема эта космична по своим масштабам и глубине. Говорили и повторим, человечество, видоизменяя, ослабляя, отменяя (из добрых намерений конечно) естественный отбор, создает  систему искусственной регуляции сексуальной жизни народа, а значит и людопроизводства: моральные нормы, вырастающие на их основе законы, запреты, табу... Но,  и в этом все дело, и в этом все дело, Мыч, искусственный отбор аки кот стерегущий сметану, забыл о своем предназначении: регулировать количество и качество производимого потомства. Начальникам людодельческого производства как-то “до лампочки” кто кого рожает и в каком количестве. Всю ревнивую свою страсть искусственный регулировщик - моралист направляет на сферу «греховных” наслаждений. И тут уж всем совсем не все равно, что и главное, как делают голубки в розовой, голубой и прочих комнатках, пусть даже они никомушеньки не мешают, пусть даже в этот момент восточный тиран грозит взорвать мир, ему не удастся, нет не удастся оторвать глаз моралиста и наш с вами, Мыч, от замочной скважины.
   Мутированный таким образом “костный мозг” социального организма, то есть механизм, производящий кровяные клетки  этого организма - самих людей производящий, привел к перерождению социальной ткани, которое мы сравнили с развитием злокачественной опухоли (бешенный рост количества клеток-людей при падении их качества, то есть нашего с вами здоровья, силы, выносливости...)
   Вот этот “сдвиг по фазе” происшедший в заглавном, жизнетворческом механизме общества - подобен ящику Пандоры из которого вылетели, налетели, набросились на нас все проблемы и беды, о коих шла и пойдет речь в наших беседах.










               
 Слово второе                ЯЩИК ПАНДУРЫ
Мы снова сидим с вами в сквере и ведем нашу скверную беседу на скользкую сексуальную тематику. Красный восход тысячелетия просвещает озабоченные наши головы.

- Так на чем мы остановились, Мыч, в прошлой беседе?
- На ящике какой-то дуры как ее там, Пандуры, заглянули вовнутрь и все поняли.
- Что же мы поняли Мыч?
- Она всего-то перепутала средства и цели в работе механизма регулирующего половую жизнь людей, а значит и деторождение.
   В природе количество и качество потомства регулирует естественный отбор, его цель - обеспечить здоровое потомство каждого вида, в количестве не нарушающем экологическое равновесие - биогармония. Цель эта в человеческом обществе позабыта и позаброшена, деторождение качественно и количественно почти бесконтрольно. Средство же естественного отбора - ревность, отгоняющая слабых “от греха подальше”, средство это у людей разумных сделалось самоцелью, обратилось в систему, бесцельных и бессмысленных запретов или в садоморализм. Результатом испорченной половой регуляции стало то, что людей на земле много, много, много больше, биологической же гармонии много меньше, и все беды, страшные, разные вылетели, налетели обрушились на нас из вышеозначенного ящика этой, как ее там, Пандуры.
- Вы правы Мыч, и чтоб не быть голословными давайте сравним на примере работу естественной и искусственной регуляции сексуальной жизни людей.
   А примером может послужить упоминавшийся уже запрет гомолесбийства, запрет что столетиями свирепствовал на просторах “сифилизованного” мира.
   Не убий - понятно, не украдь - понятно, но вот двое предаются своим забавам, никомушеньки, опять же, не мешают, по что гонимы?
– А где вы видели рациональную мысль – мораль, когда речь о сексе? При одном прикосновении к нежной этой сфере мораль делает кульбиты перекручивается вверх тормашками да так и остается головоногой. И вот свинское рыло моралиста вторгается сквозь замочную скважину в голубо-розовые комнаты сексуальных услад, и речет-рычит гомосап гомосеку: “асур! - нельзя то бишь, наказание - смерть! ” Эти вот точно слова не столь давно прозвучали с трибуны кнаанского парламента – из уст богослужителя в черном. И если спросите садоморыло: “ляма” - по что-бишь? Наговорит с три короба, попытаемся же по возможности объективно разобраться в том “что мы имеем от гуся”- от жирного, от чванного садоморыльего запрета.
    В условиях свободы гомосеки счастливы друг с другом, и тем самым выпадают из “биопроизводственного конвеера”, то есть в следующем поколении аномалия исчезает.  В условиях же садоморалистского преследования гомосек обязан быть “нормальным”, вынужден создать для этого “нормальную” же семью, производить потомство и аномалия в поколениях умножится.
  А ведь гомосексуализм, в обычном его понимании - это только видимая часть титанического айсберга. Скрытая часть данной проблемы - гомолесбизм скрытый, или - половая эрозия - важная часть общей биологической энтропии.
   Подобно тому, как эрозия геологическая смывает вершины, мелит глубины, таща все к нулю, так в результате распространения “гомолесбийского гена” размываются, тушуются полюса половые - женственность женщины, мужественность мужчины, бесценные эти ценности, а с ними половая гармония становятся более редкими,  борьба же за эти ценности становится более ревностной, о последствиях, Мыч, догадаться не трудно.
   Половая слабость мужчин, фригидность, недоразвитость половых органов женщины, неспособность беременеть... чаще всего связаны с упомянутой половой эрозией. В безбрежном океане случаев, когда человек не может разобраться в своих влечениях, вступить в сексуальный контакт с кем-либо гомолесбийский ген пользуется величайшим влиянием.
   Тут же следует сделать чрезвычайно важную оговорку, в наших беседах мы ведь используем слово “садизм” главным образом в смысле переносном - общественном, между тем садизм в смысле обычном - явление индивидуально психологическое, и это одна из разновидностей активного гомосексуализма...   и вот они только некоторые из “барышей” от искусственно бессмысленного запрета.
   Жестока природа, но и она создала в себе наряду с отбором безжалостным, механизм отбора гуманного - это сексуальные аномалии: можно жить и наслаждаться, биорегуляция совершится сама, не через табу – через любовь, через свободу. Запрет безвредных наслаждений, не имеющий селективного - биогармонизирующего смысла стал бессмысленным, то есть аморальным, то есть садоморальным.
Биологическая функция секс-аномалий состоит не только в том, что замыкаясь на себя, они себя же и аннулируют (ведь секс-аномалии, как правило, неплодны, что видимо и отличает аномалию от нормалии). Аннулируя себя, секс-аномалии прихватывают и прочие проявления биологической слабости, с которыми они обычно сопряжены – селекция любви.
Когда же тот или иной вид, и это прежде всего мы, человеки, слишком успешно победив биоконкурентов, начинает размножаться бесконтрольно, секс аномалии оказываются единственным ограничителем этого злокачественного процесса, то есть выполняют функцию соответствующих антител. Вот эту гуманно-селективную, а также гедонистическую (тоже гуманную) функции секс аномалий разумное человечество вытравляет, изничтожает самым безумным образом, причем спроси, так ведь никто и не знает, зачем это делается!
   Если бы подсчитать жертвы борзой "охоты" на гомосексуалов и лесбиянок, что длилась, повторяю, веками, открыли бы мы с вами еще один холокост, а может больше, ведь не только инквизиторы гнали гомолесбов, Гитлер тоже не обошел вниманием, хотя, кажется сам был таким.
  И открыли бы мы, между прочим, что такие гиганты мысли и искусства как Леонардо да Винчи, или Микель Анджело, или Караваджо, или, или, или... прокрались в историю контрабандой, ведь по законам своего времени должны они были провести жизнь в яме, на галерах, за решеткой, или, или, или...  во имя культуры и высоченной морали разумеется! Остается лишь благодарить соглядатаев того времени за то, что они плохо работали, в те далекие времена скрытых кинокамер и прочего сыскного вооружения еще не изобрели. Сегодня у нас извращенцам всяким Леонардам там да Винчи, да Хедера, да Афула, да... ни-ни-ни, не пройтить! Во имя светоча культуры - не дадем!
 - Мозар, но вы же знаете, что сегодня гомосексуализм уже не запрещен, стоит ли посвящать ему столько гневной вашей энергии?
 - Ах да, конечно, а почему ж я так свободно об этом говорю, потому что не далее чем вчера сифилизованное правоблюдие (и чуть ли не в последнюю очередь кнаанское) таки да признало, представляете, что гомосексуализм (мужской и женский) -  не преступление!!! Но ведь это значит, что гнусное преступление бессмысленной травли безвинных людей -  на совести моралистов и судей! (Этот последний вывод я делаю уже сам, опять же контрабандой, ибо в официальных источниках таковой как-то не прозвучал.)
    Когда в Совке признали, что десятки миллионов невинных были погублены "по ошибочке", затеяли все-таки какую ни есть перестройку. Вот бы и правоблюдьим то органам, найдя в своем багаже упомянутый уже гомолесбийский "дабл-холокостик" учинить над собой суд совести в сфере секс-криминалистики, пересмотреть, перетряхнуть..!??
   Но где же вы видели рациональную мысль в половых вопросах, при одном прикосновении к эрогенным зонам, половая мораль переворачивается головой вниз да так и остается “членистоногой”. Нет, еще жарче, жгучей, жутче возгораются инквизиционные страсти, они охватывают все большие массы людей - фундаментализм мусульманский, христианский, еврейский, нагнетаются в фанатичных проповедях, а в “плюралистичной” прессе, трансформируются в законодательные инициативы, а потом и в угрюмые законы.  Садоморалист, утратив традиционную свою добычу (гомосексуала), ищет и конечно же находит ей замену, вот почему наш с вами моральный долг, Мыч, понять рационально иррационализм сексуальной морали. И это, представьте, не очень сложно, не нужно углубляться в дебри психоанализа, только выглянуть где-нибудь по весне в окно. Если повезет, увидим вереницу кобелей, преследующих суку с целями вполне определенными, и вся психология сексуального запрета обнажится перед нами в нагой простоте своей.
   В кобелиной очереди той все одержимы похотью, и потому всем нельзя - "табу"! Когда один из самцов пытается приблизиться к самке, остальные набрасываются на него с остервенением...  и вот вам искомый изначальный принцип - механизм садоморализма: всеобщая любовь + ревность = всеобщая ненависть. Гениально простой этот принцип, конечно действует и среди людей разумных, с той, однако, плачевной разницей, что собачки-то отдалившись от сучки забыли и о ревности, и о ненависти, сделались снова дружелюбными, собаколюбивыми. Мы же многомудрые фиксируем и закрепляем, высекаем табу на камне скрижалей (не пожелай жену ближнего, не прелюбодействуй), "зарубаем себе,  на носу", ах, простите,  на чем-то  более подходящем, записываем в разветвленной сети законов, религиозных, светских, возводим грандиозный культ и храм запрета. Сексуальное табу отдалилось от сексуальной ситуации, теперь уже никто не знает и, того хуже, не спрашивает, почему запрещено то что запрещено, почему разрешено то что разрешено, все объясняет - все скрывает миф. Табу стало вездесущим, вечным, как Бог, с Богом идентифицировано,  столь же вездесущ и неисповедим его иррационализм.


               
;
ДВА ПСИХАРХЕТИПА.
   Но давайте чуть подробнее остановимся на кобелиной или общее биоконкурентной очереди, ибо она и есть
Психархетип 1 (биоконкурентный).
   Как не трудно догадаться секс-конкурентная очередь неоднородна, в ней есть сильные, средние и слабые. Умозрительно и схематично, все же попытаемся дать психологическую характеристику трем этим группам:
   Сильный - силен, быстр, мужествен, груб, напорист, хитер... он и есть счастливый обладатель главной биологической ценности.
Поскольку нас интересует генезис садоморализма, перекинем сразу же параллель к людям и спросим, какова она мораль сильных? Она двулична и цинична: себе - все: цветы, сладкие плоды; другим - мораль, зияюще сияющая вышинами, святошеская, ханжеская, лгущая, что-де сладкий плод он совсем не сладкий, бяка он - грех. Я, сильный, буду травиться сладкими фигами, а вы, братья мои, пользуйте листья, ими прикрывайтесь, подтирайтесь, ими ж и питайтесь, в них много витаминов, и для вящей пользительности можно понаписать на каждом всяких моральных заповедей – это сколько влезет.
   Как обладатель реальной ценности, сильный он, при всем при том, носитель реализма, а как режиссер идеолого-завесы он еще и склонен к циничному юмору.

   Но наиболее интересна в плане садогенетическом группа средняя, она же наиболее многочисленная. Если говорить об очереди кобелиной, то тут реальный призер только один, это сразу ставит всех остальных в положение анти или сюрреалистическое, абсурдистское: вся их любовь, предварительно превращенная в ненависть, все кровавые, бои, смерть - все это “заведомо” никчемушно, напрасно. Так среди
 средних воцаряется известный принцип “сам не гам, но и ты, сучий потрох, накось выкусь!” – мазохо-садизм в кристалической чистоте своей. Сам страдать готов = мазохизм; но и тебя канючить заставлю = садизм.
   Нет, это не извращение, Мыч, это основа основ животной и человеческой психологии, ведь жизнь - смертельная борьба, и вся психология наша, запомните, вся - суть психология биоконкурентной борьбы, в чем мы еще не раз и убедимся. А поскольку логическим пределом взаимной ненависти и взаимоборьбы является взаимоуничтожение, даденный комплекс получает у нас еще один титул “суицид”.
   Да, я сгущаю краски, Мыч, это если говорить о собаках, но если о человеках, то тут конкурентное взаимоуничтожение – дело вполне реальное, даже, увы, банальное и вполне надежное.
   Ну а поскольку уничижение и уничтожение в сифилизованном обществе осуществляется с помощью морали, то и получился у нас из садомазохизма садоморализм, все как видите вполне математично.
   Итак, в сексконкурентной очереди все одержимы любовью, которую злая колдунья “Канаут” обратила в ненависть всех против всех. ( Кина - ревность, канаут - ревностностный фанатизм, или фанатичная ревность (ивр.)  Интересно, однако векторное перераспределение этой ненависти в рассматриваемой биоконкурентной очереди. Естественно, что пред лицем клыкастой морды зверя сильного ненависть среднего подбирает когти и хвост, и, что особо важно, даже обращается в свою противоположность - в мазохистское обожание, восторг, поклонение победителю баловню - кумиру, все только до той минуты пока вывихнет ногу...
   Зато та же ненависть, не выплеснутая в сторону более сильного, с удвоенной, удесятеренной, утысячеренной силой обрушивается на голову слабого, и это уж садизм в самой интимной своей сути.
   Ненависть к сопернику - еще не садизм, это ненависть прагматическая, садизм - ненависть к невинным, месть слабому за обиды нанесенные сильным, или за внутреннюю свою неспособность любить.
   Весь смысл моей проповеди пока и состоит в том, чтоб показать по возможности наглядно: цивилизованное общество день за днем вымещает спонтанно продуцируемую многими и разными неудовлетворенностями садистскую свою злобу на головы тех, кто символизирует биоморальное уродство, а потому морально, законно никак не защищен. Уроды конструируются в нужном количестве и качестве, в зависимости от меры неудовлетворенности – злобы.
   Слово “урод” - оно биологическое, это чтоб подчеркнуть, что сердце ненависти социальной - ненависть биологическая. Наиболее удобным - дежурным объектом животной такой ненависти является урод сексуальный - символ биологического неблагополучия, слабости, дефективности. «Сдач» от ненависти не израсходованной на сильного, щедро умноженная – награда слабого.








               
                Слово третье
                О БИОНЕНАВИСТИ.
    Эстетика прекраснодушно любила называть себя, сводить себя к “науке о прекрасном”, позабыв и позабросив безобразную “категорию безобразного”. Кант не менее прекраснодушно объявил эстетическое переживание незаинтересованным, сведя где-то эстетическое к художественному. Все вместе любим мы сводить духовное к человеческому, отнимая соответствующие права у животных. Но чувство, в том числе эстетическое, прежде всего биологично, потом уже окультурено или нет. А в биологии нет ничего “незаинтересованного”, интуиция эстетического типа дана животному и человеку, дабы быстро и эффективно определять качество природного объекта по его форме, ведь в природе, не в пример, скажем, дизайну, форма и содержание находятся в органическом единстве (исключение – мухомор). Главнейший объект эстетической оценки – объект сексуальный. Но точно также, как восхищаемся мы здоровым и красивым гармоническим человеком, в него влюбляемся, ему поклоняемся... точно так же работает и биоэстетика отрицательная: биоотталкивание, несовместимость, отвращение, ненависть к тому, что и кто воплощают собой биологическую дисгармонию. Инстинкт отвращения тоже активнее всего работает в сексе, и это, если хотите, самая глубокая пружина разбираемой нами проблематики, ибо истинная причина садоморыльих преследований - скрытая биологическая ненависть к сексуродам.
- Какова она в общих “чертях” психология слабых?
- Азохен вей, Мыч, лучше быть здоровым и богатым. Слабые вообще-то задуманы природой как вкусная и здоровая пища для породистых, сильных, но защищенные гуманной цивилизацией от смерти жестокой и быстрой, они умирают каждый день своей жизни. Именно против них, болезных и несчастных обращена вся железная мускулатура садоморализма.
   Жестокая природа все же бросила слабым упоминавшуюся уже нить Ариадны, позволяющую жить и наслаждаться, не мешая существенно другим:
   Поскольку магистральные пути в сексе для слабых, болезных, калек и уродов в общем-то забаррикадированы, ищут они и иногда находят тропиночки обходные, научнейше именуемые половыми извращениями. Может например изгнанник секс пиршества подсмотреть в щелочку как другие это делают - все некое приобщение к процессу... . Но гуманист - моралист, он не дремлет, он  все это предвидел, знает он, что “никуда ж ты голуба, уродина ты искаженная от руки  правоблюдства не денешься, ты ж все равно что-нибудь мне нарушишь, любовь она зла, охота пуще неволи...” он - моралист ведь тоже подозревает за подозрителем в свою щелочку, верви, цепи наготове, и в самый оргазменный момент, за это дело его хвать и куда ж еще, туда ж – вот тебе охота, вот тебе и неволя. Так гуманная цивилизация, спасая хилого своего брата от быстрой смерти в зубах хищника, дарит ему смерть долгую, придолгую - в каталажке. И, уже закрывая тяжелый засов, задает старший брат хилому сфинксову задачу: что такое  живи не живя? Будет тебе о чем подумать до конца дней.
   И вот примерно схематическая психоморальная картина половой биоконкуренции в условиях цивилизации. Нам следует запомнить основные ея характеристики: превращение с помощью ревности любви в ненависть, превращение ненависти в фетишистское, мазохистское поклонение сильному и вымещение неиспользованной таким образом ненависти на слабом. Далее рассматривая те или иные моральные установления культурнейшего общества будем мы время от времени подставлять их в архетипические наши схемы, дабы обнаружить истинную - биологическую подоплеку самых прекрасно душных, душно прекрасных законов.               
   Хлеб голодным! - Превосходно. Крышу бездомным! - Благородно! Возлюби ближнего как самого себя! Уписаться можно от восторга! “Помоги ближнему в сексуальной нужде его!?”- Тут вам прыснут в лицо если не хиканьем, то чем поядовитее. Альтруистическая мораль спотыкается и падает, ерзая ляжками, при первом прикосновении к нежным сексуальным материям, потому что в этой сфере животные инстинкты слишком сильны, гуманизации не

поддаются, разве напяливают на себя маски, напудренные парики, ученые колпаки да монашеские рясы.

Продолжение следует
Читать книгу с иллюстрациями по ссылке: