Дворжецкий на отдыхе

     Из дневника Дворжецкого:   

   Я взял лыжи, вернее, достал с большим трудом – своих у меня не было (да и откуда? – угла-то своего (1) не было), – и пошёл на автобусную станцию. Ехать надо было в сторону Семёнова. Где-то там, на полпути, надо было сойти с автобуса, свернуть с тракта и дальше идти на лыжах в Егорьевский скит (2). Уже в автобусе я начал осторожно расспрашивать, как туда проехать. Осторожно потому, что все они друг друга знают и, конечно, им интересно, зачем незнакомец идёт в Егорьевское. Сказать истинную причину моего прихода было невозможно. Не мог же я сказать, что хочу посмотреть на кладбище и, если удастся, найти несколько бесхозных складней (3). Надо было что-то придумать… На вопрос «Зачем?» я отвечал, что у меня там похоронен дед. Посоветовали выйти на тридцатом километре, около магазина, и через Утятино я попаду туда, куда мне нужно.
   На магазине была приколочена вывеска «Товары первого спроса». Зайдя внутрь, я понял, что «первым спросом» здесь пользовались водка и слипшиеся конфеты, отдалённо напоминавшие подушечки. Ничего другого не было.

   Март стоял тёплый. Настолько тёплый, что в свитере было не холодно. Я очень давно не ставал на лыжи… Какое удовольствие доставляло мне это раннее утро, уже таявший днём, но ещё хорошо державший лыжи снег!.. Я испытывал предвкушение свидания с чем-то ещё неясным для меня и необыкновенную свободу и отрешённость от всего, что оставил в городе. Впереди виднелось какое-то селение с каменной церковью. Я подошёл ближе.
   На сельской улице никого не было, наверное, потому, что было ещё очень рано. Много домов каменных, но каких-то умирающих. Церковь с небольшим кладбищем стояла над самой рекой, название которой мне было неизвестно. Внизу, под обрывом, у проруби копошилась какая-то старуха. Вёдра большие, берег крутой, и трудно было представить, как она по нескольку раз в день таскает их. Я помог ей и спросил, как называется село.
   – Скоробогатово.
   Вытащив из рюкзака хлеб с котлетой, я стал есть и всё думал, как предложить старухе.
   – Церковь давно стоит?..
   Она ничего не отвечала, а только очень внимательно смотрела, как я ем. Было очень неловко, и я протянул ей бутерброд. Но она мотнула головой, отвернулась, приложила к глазам ладонь козырьком и стала смотреть на церковь.
   – Посьтисся?
   – Что? – переспросил я, не поняв вопроса.
   – Посьтисся, говорю?
   А-а-а… Она увидела котлету, у которой цвет был одинаков с хлебом… Был Великий пост… Хлеб…
   – Да так…
   – Может, молока дать? Чего ж так-то?
   – Нет. Спасибо, бабушка!
   Она оторвала взгляд от церкви, посмотрела на меня. На вёдра. На реку.
   – Не очень давно стоит. Тут деревянная была ещё, дак та очень давно. Упала, родимая, в прошлый год. А в этой склали разное, теперь нету у нас церкви – далеко ходить. А раньше к нам ходили…
   Она заморгала часто-часто и нагнулась к вёдрам.
   – Погодите, бабушка. А утварь в церкви была? Иконы? Всё погибло, что ли?
   – По домам разобрали.
   Она двинулась к дому. Вёдра оттягивали ей руки, и я ещё подумал: «Почему без коромысла?» Она обернулась.
   – Я бы тебя в дом позвала, да сын запил, гуляет.
   Я смотрел ей вслед. Она шла, такая маленькая… Вода из вёдер выплёскивалась… А как называется река, я её так и не спросил… Большая речка… Я доел хлеб, стал на лыжи и пошёл дальше.
   …Скоробогатово. Быстро разбогатевшее село. А что? Большая дорога рядом, построили церковь, и стали люди из окрестных сёл приходить – можно было торговать… Всё правильно. Я даже не спросил, как идти дальше, надо же?! Оглянулся – старуха сидела на завалинке и, прищурившись, смотрела мне вслед.

     Март, 1976 г.

   _____________________

   (1) Поход на лыжах состоялся в марте 1971 г., когда Дворжецкий снимался в фильме «Солярис», но занят на съёмках он был не постоянно, поэтому студия «Мосфильм» не могла ему оплачивать номер в гостинице. После ошеломляющего успеха в фильмах «Бег» и «Возвращение «Святого Луки» Влад надеялся, что ему дадут квартиру в Москве, но этого не случилось, потому что его герои были отрицательные, да и Булгаков не очень приветствовался в господствующей идеологической системе. Такое же отношение было и к Тарковскому, но ради съёмок в «Солярисе» Влад терпел неудобства с жильём (жил у друзей, снимал комнату) и даже отказался от главных ролей в двух других фильмах...
 
   (2) Дворжецкий приехал погостить к родным в Нижний Новгород, но решил походить по сельской местности, чтобы отдохнуть на природе. Позже он скажет в интервью: «Иногда увлечений так много, что хочется бежать уже и от них. В прошлом году я сбежал как-то в город Горький. Встал на лыжи с единственной целью заблудиться. Увидел массу нового. Добрёл до старинных русских скитов, словно вновь прочёл Мельникова-Печерского. И прошлое соединилось с настоящим, когда над маковкой ветхой церковки пролетел сверхсовременный самолёт».

   (3) После фильма «Возвращение «Святого Луки» Дворжецкий «заинтересовался» церковным искусством...)))