The Bohemian Rhapsody

Fairytales of yesterday will grow but never die
(Queen)


«Богемская Рапсодия» – одна из самых ожидаемых премьер-2018, и опасений у меня было предостаточно. Личность Меркури и музыку Queen невозможно втиснуть в рамки режиссёрских клише в угоду публике, не исказив при этом саму суть всей их 20-летней истории. Есть и весьма деликатный «гейский» момент.* И сам по себе риск сместить акценты в сторону мифологизации и обожания присутствует всегда, когда мы обращаемся к группам такого уровня и масштаба – их в мире совсем немного.

Гениальность Queen не только в сугубо музыкальном мастерстве. Они были способны учитывать текущую музыкальную моду, чтобы отталкиваться от неё и формировать свою, поэтому достаточно быстро выросли из тесноватых штанишек глэм-рока 70-х, синтезировали рок и классику в знаменитой Богемской Рапсодии (Фредди всегда мечтал о популяризации оперы и сделал это блестяще) и, в общем-то, невзирая на язвления части музыкальных СМИ, уже к концу 1974-го было очевидно, что это – явление, причём всерьёз и надолго, равно как и то, что эти парни переживут своё время. Несмотря на некоторый крен в сторону шоу (Let me entertain you / Позвольте мне развлечь вас, как именуется одна из песен альбома Jazz). «Развлечение» состояло в том, что музыка, в самом деле, была для Queen «открытой дверью», как изрёк Меркури – они совершенно свободно гуляли по жанрам и направлениям – хард, глэм, арт, поп, ретро, диско, кабаре, не теряя своего естества. Эта всеядность позволительна только законченным пошлякам или гениям. Третьего не дано.

Как отобразить это в кинематографе за пару часов экранного времени? Тем более, с изначальным желанием сценаристов и режиссёров охватить обширный период жизни Фредди и Queen – от знакомства с группой The Smile (1970) где солировал вокалист Тим Стаффел до триумфального 20-минутного сета на Уэмбли во время фестиваля Live Aid (1985). Задача сложная и изначально неблагодарная. Тем не менее, на мой взгляд, это вполне удалось.


Фредерик Булсара, дитя беженцев персидской интеллигенции, ребёнок из колледжа для мальчиков с пуританским католическим воспитанием, прошёл невероятный путь – а это благодатная почва для экранизации, в которой нет нужды приукрашивать реальность. «Ты никогда не станешь счастливым, изображая из себя кого-то» – одна из заповедей его родителей, но суть в том, что чужим для юного Фредди оказался именно религиозный интернат, а вот 70/80-е с европейской свободой и рок-н-роллом явились его истинной средой – в соответствии с мудростью старика Андерсена, гадкий утёнок с неровным прикусом и выдающимися вперёд зубами превратился в прекрасного лебедя и от души врезал «радетелям нравственности» за ломку естества, талантов и ограничение свобод ради людских прихотей. Рами Малек это отобразил прекрасно, а сценарист Энтони Маккартен очень бережно обращался с историей группы. Ещё одна тонкая деталь, наверняка подсказанная консультантами картины Мэем и Тэйлором: Фредди и остальные музыканты Queen никогда не являлись закадычными друзьями; в его жизни была созвучная душа Мэри Остин, а собратья по группе – скорее попутчики, единые в главном. Но творческие споры в студии случались настолько острые, что доходило и до разрыва отношений, как в 1983 году при записи альбома The Works.

Всё это картина передала достаточно точно, как и сам дух той эпохи (чего стоит одна лишь история с синглом Богемская Рапсодия!). За что мне легко простить не идеальное визуальное сходство актёров и пару других неточностей – басист Джон Дикон появился в группе словно «из ниоткуда», а американские гастроли Queen в 1974-м вовсе не были столь триумфальными, как показано в картине – вдобавок, Брайн Мэй слёг на 40 дней с гепатитом, из-за чего им пришлось отменить часть выступлений, влезть в долги, и только прекрасный диск Sheer Heart Attack поправил их дела, предвосхитив знаменитую «Ночь в Опере». Но это – детали. Повторюсь, суть отношений внутри группы, как и дух эпохи переданы прекрасно, а в финале, во время шоу Live Aid, где звучал реальный голос записи Фредди, я не сдержал слёз, хоть и слушал это роскошество живьём, как вы понимаете, далеко не впервые.


Потому, совершенно не удивлён успехом картины на разных континентах, включая Россию. Не верьте циникам и скептикам, твердящим, что рок здесь не растёт, подобно пальмам в средней полосе. Это проблема не рока, любимой Фредди оперы или иного жанра; она, вообще, не жанровая. Это вопрос мастерства, таланта, искренности художника и способности отобразить суть.

В этом смысле, «Богемская Рапсодия» – картина, безусловно, достойная. И спасибо всем её создателям за мой сегодняшний прекрасный вечер.



*Касаться этой темы, деликатно отображённой в фильме, мне совсем не хочется – хотя бы потому, что Фредди никогда не афишировал личную жизнь и не возводил свои наклонности ни в порок, ни в достоинство. Заплатив за них страшную цену. А message его творчества был совсем иным – Is this the World we created? (Тот ли это Мир, что мы так мечтали создать?).