Николай Петрович и Новый Год

Под Новый Год случилось чудо.

Случилось оно благодаря героическим попыткам прорыва Николая Петровича к холодильнику, постепенно наполняющемуся закусками к празднику.

Подустав от беспощадного отражения бессмысленных атак супруга, Софья Вадимовна разрешила ему посетить бассейн.  В фитнес – особняке было пусто, девушка на входе устало махнула ему рукой, попросила после тренировки просто положить ключ на стойку и удалилась.

Ошалев от невиданного простора и свободы, наш герой кричал почему-то: «А я вовсе не колдунья, я любила и люблю!!!», остервенело барабанил руками и ногами по водной поверхности и временами яростно сплёвывал (хлорки и в этот раз не пожалели).

Да и было от чего ошалеть! Всю неделю он возил Софью Вадимовну за продуктами и подарками. Одно платье для супруги чего стоило! А подарки домочадцам? Словами не передать. Кроме того, бездельника – зятя угораздило нарисовать картину, и он потребовал от Деда Мороза рамку под неё.

Всю неделю Николай Петрович искал указанные размеры, ему уж цифры сниться стали, но вырваться за рамки стандарта так и не удалось. Николай Петрович купил рамку несколько меньших размеров, решив предложить зятю обрезать лишнее.

Вчера и сегодня он постоянно был на кухне. Под прицелом дородной супруги   худенький Николай Петрович резал, отбивал и взбивал ингредиенты для двадцати двух закусок и двух тортов.

Зачем нужно им такое количество еды?  - Он не знал ответа. Бездельник-зять увез дочь и внуков на все праздники кататься с какой-то горы в пластиковых тазах. Николай Петрович сначала заподозрил его в толерантности и отрыве от корней, но потом вспомнил, как его батюшка хвастался спуском с горы на замерзших коровьих лепёшках, и успокоился.

О! Как хотелось ему попробовать хоть что-то из приготовляемого! Но нет, не дано. Зато всю первую неделю нового года он будет давиться подкисшими салатами. Тут нужна фраза, написанная латинскими символами. Но Николай Петрович латыни не знал.

Он пел! Он кричал! Он сипел! О, как редки в нашей жизни мгновенья свободы! Музыкального слуха у Николая Петровича не было, впрочем, как и обычного. Хотя обычный был, но необычный: его обладатель не мог одновременно слышать и думать. Или – или.

Что ждёт его? Он наполнит утробу вкусностями, да так, что и выпить настойку лень будет под звон курантов. Осоловевши, он спросит, сознавая особенности своего слуха:
- Софочка, какие указания, наущенья дадены нам на этот год?
И супруга ответит:
- Все те же. Снова никто нам не поможет, опять всё ляжет на меня!
Потом он ляжет на диван и заснёт под известный фильм его молодости…

Время свободы истекало, Николай Петрович нагнулся, чтоб снять бахилы перед выходом в реальность, и тут дверь резко распахнулась, явив ему взволнованную женщину:
- С Наступающим! Где тут спортом занимаются?
- Э… Да тут везде… занимаются. Куда Вы? Вниз – это к бассейну, сначала вверх нужно, раздеться!
- Так я топиться! Можно в одежде!
Она бежала вниз по лестнице, срывая с себя шубку, шапку, шарф… Николай Петрович мчался следом, подхватывая на лету вещи и распихивая их подмышки.
Она плюхнулась в воду, он следом! Она ныряла, а он дельфином резвился рядом и спасал, спасал! Её глаза метали искры смарагда: вам присылают гифки??? Мне прислали уже полсотни! Все со свиньёй! – Да! А я буду есть прокисшие салаты! – Да! А ведь могли бы купить дорогущую бутылочку вина, сделать бутерброды с белорыбицей, выпить по бокалу, съесть по бутерброду под музыку Шуберта и спать лечь, а утром встать как обычно! И в путешествие! Да хоть в соседний городишко! – Да!  - Да! –Да!

Любимый мой читатель! Увы нам! Это были лишь фантазии человека тонкой душевной организации.

Николай Петрович разогнулся, так и не сняв бахилы, зачем –то взял ещё одну пару свежих и поплёлся к дому, к миске, провожать год Верного Пса.