Клятва Гиппократа

            

               

 «... Клянусь Апполоном врачом, Асклепием, Гигией, Панакеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять     честно,    соответственно  моим силам     и     моему     разумению, следующую   присягу письменное    обязательство: … Чисто и непорочно буду проводить я свою жизнь и   своё искусство. Я ни  в коем случае не буду делать сечения у   страдающих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающимися этим делом…»
                Из клятвы Гиппократа
 
  «..Не навреди эскулап, истомлённому  хворью.
     Не запятнай равнодушьем стерильный халат.
     Совесть твоя, да наполнится страстью живою!
     Да не останется фразою твой Гиппократ…»
                Роберт  Рождественский.

         Глава первая.  Доктор Званцев.

Андрей проснулся оттого,  что  почувствовал  нежное и  лёгкое прикосновение рук к своей щеке. Он сразу открыл глаза.
 - Андрюша, тебе что-то плохое снилось, да? Ты даже вскрикнул во сне, - в голосе молодой  женщины, были нотки тревоги.
   За окном уже начало светать, но было ещё слишком рано.
 - Я даже не знаю милая, не помню. Я их почему-то никогда не запоминаю, эти сны.
Он обнял молодое, горячее, приятно пахнувшее женское тело и крепко поцеловал Настю.
  - Да, я, кажется, крепко заснул. Здорово ты меня усыпила милая моя.
  Настя засмущалась и спрятала голову у него под  мышкой.
    Они лежали оба абсолютно голые. Сегодня была их первая ночь, которую они провели вместе. Их ночь любви. Грешной любви.
   Неделю назад, жена просто выгнала его из дома, выставив его вещи на порог, ко-гда он, в очередной раз почти в полночь, пришёл домой пьяный после попойки у своего друга - патологоанатома Аристарха Аршинова. Она, «зараза», даже успела врезать новый замок во входную дверь потому, что он не смог её открыть своими ключами, как не пытался.
 Тогда Андрей, обозвав её «дурой», схватил  свою огромную сумку с вещами, и прямо из подъезда позвонил Насте. Он уже знал,  через медсестёр, что она живёт одна,  в отдельной квартире и без родителей.
   Настя, выслушав его сбивчивый, пьяный бред про недостойных, непорядочных и неблагодарных женщин, просто сказала:
 - Приезжайте! – и назвала адрес.
 Настя нравилась ему, как и многие другие девушки и женщины, работавшие в их больнице, и в их хирургическом отделении, но он  и представить себе не мог, что у них  когда-нибудь могут возникнуть интимные отношения.
   Ну, во-первых, он был старше её почти на «двадцатник», а это не пустяк. Ну, а во-вторых, за все годы супружеской жизни, вернее даже, со дня знакомства с Тамарой, никаких других женщин, кроме неё, у него просто не было.
  И, если мужчины делятся на «бабников» и «пьяниц», то он относился больше ко второй категории, особенно в последнее время.
     А, вышло всё по-другому. Несмотря на глубокую ночь, пока он добрался на такси, которые никак не хотели останавливаться  ночью, странному шатающемуся мужчине с огромной сумкой в руках, она встретила его очень приветливо.
   Накормила ужином, набрала в ванну тёплой воды с пеной, где он, разнежившись, едва не заснул. Потом постелила постель на диване в гостиной.
    На работе, она всегда обращалась к нему, только официально, называла его «Андрей  Георгиевич», строго соблюдая субординацию. Он врач, хирург, а она медсестра – есть барьер, граница. Была со всеми и с ним, всегда строга и серьёзна, особенно, во время операций.
   А, дома? Когда они возвращались с работы, это была уже другая Настя - щебе-тунья, выдумщица и хохотушка, к тому же отличная хозяйка и кулинар.
  Андрей уже три дня квартировал у Насти, когда вечером, за ужином неожиданно поймал  на себе её лукавый взгляд и вдруг понял: Настя влюблена в него. В него – старого, усталого от жизни «обалдуя» и пьяницу.
   Он тогда не пил уже два вечера, чем очень удивил своего друга и собутыльника Аристарха, а Настя вдруг поставила на стол бутылку водки и две хрустальные рюмки.
   - Андрей Георгиевич! – я же вижу, что Вы хотите выпить. А, давайте вместе вы-пьем. Я ведь с Вами за все годы ни разу не пила, даже шампанского. Так уж получи-лось, что когда у нас вечеринки в больнице, я дежурю, а потом, когда стала рабо-тать операционной сестрой, тоже с Вами никак не получалось.
   Она неловко открыла бутылку и разлила водку по рюмкам, наполнив их до краёв. Но, и сегодня, несмотря на слова Насти, Андрею тоже почему-то не хотелось пить, однако он поднял рюмку и сказал:
  - Нет, Настя, ты не угадала. Пить мне сегодня совсем не хочется. Но я, пригублю и выпью глоток за тебя, и за то, чтобы мы были на «ты». Хорошо?
   Настя, лукаво посмотрела на него, улыбнулась и тряхнула своей пшеничной чёл-кой:
  - Хорошо, я согласна. Но, тогда, давайте выпьем «на брудершафт», двигайте стул ко мне.
   - Ладно, согласен.
 Андрей подвинул  свой стул к девушке, взял рюмку в руку, вставил её в «кольцо» из руки Насти, и слегка пригубил  водку из рюмки. Это был «Алтай», один из лучших сортов водки, но сегодня, он ему почему-то не понравился совсем.
  А, Настя допила водку из рюмки полностью, причём пила, сморщившись, как ка-кую-то отраву. Выпила, вытянула свою руку из «кольца» Андрея, и тихо сказала:
  - А, поцеловать?
 Андрей поставил рюмку на стол, положил руки на плечи девушки и потом поцеловал её в румяную щёку.
  - Нет! Не так! – теперь уже Настя положила ему руки на плечи и, прижавшись к нему всем телом, крепко поцеловала его прямо в губы. И, это вдруг оказалось  не-обыкновенно приятно для него.
  Потом отстранилась, сразу стала серьёзной, той, прежней Настей из больницы, посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
  - Если бы ты знал, Андрей, как я тебя люблю. Больше всего на свете.
  - Настя, милая, да ты, что? Я же старый для тебя, у нас же двадцать лет разницы. Двадцать! Это ведь целая эпоха в жизни. Я пьяница и гуляка, ты же знаешь. Со мной, даже жена с детьми не хотят жить! На  кой чёрт, я тебе такой нужен. Ты же красавица, умница, найдёшь себе, или встретишь парня своего ровесника, полюбишь его, выйдешь за него замуж, нарожаешь детей..
   А я? Я уже человек конченный,  да и за что меня любить то? Скажи на милость? Не за что.
  Настя гневно посмотрела на  него, и почти прокричала ему прямо в лицо со сле-зами на глазах:
 - Молчи! Я ничего не хочу слушать. Ты самый настоящий, самый добрый, искренний и смелый, не то, что твой друг Сергей. Я тебя полюбила с самого начала, как пришла работать в отделение и всё сделала для того, чтобы стать твоей помощницей и быть тебя достойной, доктор  Званцев!
   - Дурочка, ты!- Андрей погладил её по голове, вытер слёзы на щеке.
  – Ты, ведь, в сущности, ещё ребёнок и ничего не понимаешь в жизни.
  - Я не ребёнок! Мне уже скоро двадцать один год исполнится!- со слезами в голосе проговорила она ему в ответ, выскочила из-за стола, побежала в ванную и закрылась там.
 « Вот, ишак, обидел девушку. А, ведь у неё всё может быть по-настоящему и серь-ёзно. Она девушка  порядочная, принципиальная, а самое главное – умница, во время операции понимает его с полуслова, в  отличие от  Лильки Цыгановой, второй операционной сестры. А, я взял, и её «дурой» обозвал.
  И, что теперь делать? Воспользоваться ситуацией? Всё для этого имеется: жены нет, дети далеко, а тут квартира и красивая, молодая девушка, которая, оказывает-ся, тебя давно любит. Только сделай шаг вперёд, и дальше пошло, поехало.
    Но, я ведь, действительно стар для неё, да и  «БУ» - бывший в употреблении, как сейчас говорят. Сейчас это незаметно, а через десять-пятнадцать лет, это будет уже стыд: молодая, красивая женщина, рядом с дедом. Нет, не пойдёт. Надо всё прекратить именно сегодня» - все эти мысли раздирали голову Андрея. Он сидел за столом и молча смотрел на недопитую рюмку водки, и думал, что предпринять.
   Потом встал, подошёл к закрытой двери ванной, пробовал постучать в дверь, пы-тался поговорить с Настей, но она дверь не открыла и ему не ответила. Пришлось Андрею самому убирать со стола, мыть посуду, а оставшуюся в рюмке водку, выплеснуть в раковину. И, с плохим настроением ложиться спать. Когда Настя вышла из ванной, он уже не видел и не слышал, он уснул.
  Утром, проснувшись, он обнаружил на столе, прикрытый салфеткой приготовленный для него завтрак и записку:
   «И, всё-таки, ты не прав. Я тебя люблю. Настя».
  Сам, не зная отчего, но сегодня на работу Андрей шёл с прекрасным настроением.
   После «пятиминутки», у заведующего отделением Сергея Ноговицына, где он встретился со всеми коллегами, Настя, как, ни в чём, ни бывало, поздоровалась с ним, мило улыбнувшись. Вот, пацанка! А, Сергей попросил его остаться после всех.
   - Андрей, тут у нас интересный случай. Час назад в больницу привезли женщину с  грудным ребёнком. Это жена Дениса  Горчакова, Наталья и его сын. Вот, её история болезни.
  - Кого, кого?  Жену Горчакова? Нашего местного олигарха, владельца гостиниц, газет, пароходов. Он, что не мог её в частную клинику направить? Что, денег не хватило?
   Но, Сергей перебил его.
 - Нет, денег у него как раз и хватило, она там и рожала, в частной клинике. Родила сына десять дней назад, но через неделю после родов, у неё вдруг начались сильные боли в правой груди. Наши коллеги немного растерялись, начали ставить различные диагнозы. Даже, подумали, что у неё начался рак. Предложили  делать опе-рацию, но сначала сообщили об этом  Горчакову.
  - И, что Горчаков?
 - А, Горчаков, послал их ко всем чертям и сказал, что может доверить операцию своей жене, только одному хирургу Андрею Званцеву. Так, что гордись! Откуда он вообще про тебя знает интересно, ты про знакомство с такими крутыми «мэнами», мне никогда не говорил.
 - Да, было одно дело. Андрей сразу вспомнил, как  лет  десять назад, к ним в больницу привезли пожилую женщину с острым аппендицитом.  Её сопровождал сын, одетый как «денди». Они, оказывается, были  с матерью  в театре, когда ей стало плохо. Но, мать, увидев довольно, молодого, по её понятиям,  хирурга, категори-чески отказалась, чтобы он её оперировал, хотя боль была просто нестерпимая.
   Тогда сын, а это был именно Денис Горчаков, помчался к главному врачу, потом к заведующему отделением, а Андрей остался около больной, лежавшей на каталке.
  Неожиданно, он увидел, что женщина побледнела и потеряла сознание. Нельзя было терять ни секунды. Он тут же крикнул сёстрам, чтобы готовили операционную, а сам быстро покатил  туда каталку.
   Операция, прошла успешно. Аппендикс,  который он удалил у женщины, уже вос-палился и готов был лопнуть, если бы он помедлил ещё немного.
     В общем, когда сын, наконец, прибежал от главного врача больницы в хирургическое отделение, его мама Серафима Матвеевна, уже была прооперирована и была переведена в реанимационную палату.
   Потом, когда она, через десять дней выписывалась из больницы, она его тепло поблагодарила. А, Денис, через два месяца заскочил к нему в больницу перед новым годом с пакетом подарков ему и семье к празднику.
   Улыбаясь, он сказал, что его мать перенесла уже три операции на теле, но сказала, что шов от последней операции, совсем не виден, и она сможет надевать даже открытый купальник, когда полетит  отдыхать на Канарские острова.
  - Спасибо Вам доктор. Да, ещё она сказала, если с ней, что случиться, на операцию вести только к Вам. Вот так.
  В пакете были две бутылки армянского коньяка, шампанское, несколько баночек икры, колбаса, конфеты, мандарины, апельсины. Но, Тамару больше всего обрадовал конверт, в котором была поздравительная открытка с новым годом, и пятьсот долларов.
   Больше, правда он с Денисом Горчаковым не встречался, видел несколько раз в городе, но больше на страницах газет и на экране телевизора.
  И, вот теперь жена Горчакова.
  - Куда ты их определил? В палату «люкс»?
  - Конечно! Горчаков сам приехал с ней и ребёнком, тут же, его люди доставили детскую кроватку и забили продуктами холодильник. Да, и ещё, он попросил, чтобы возле неё круглосуточно дежурила медсестра, за сто долларов в сутки.
  - Ну, это нормально, мог бы и больше предложить, с него не убудет, а нашим девчонкам большая польза.  Пойдём, посмотрим больную, может, ты какой совет, дельный дашь,- Андрей повернулся и пошёл к выходу и кабинета.
   Когда они вошли в «люксовскую» одноместную палату, первое, что заметил Ан-дрей, измождённое, измученное лицо молодой, очень красивой женщины. Рядом на кресле сидел  её муж, и тихо гладил ей руку.  Напротив, стояла красивая детская кроватка, в которой спал малыш. А, около кроватки, в идеально наглаженном и от-утюженном халате, скромно сидела Зоя  Малкова, медсестра из их отделения.
   Когда они подошли к больной и поздоровались. Денис, тут же вскочил с кресла, и тепло поздоровался с обоими хирургами.Потом, повернулся к Андрею, и тихо сказал:
   - Видите доктор, я опять к Вам. Мама, слава богу, жива, здорова, Но, теперь вот, жена, Наташа. У неё, что-то серьёзное, вот мать и настояла, чтобы я вёз её к Вам. Помогите ей! Ей очень плохо.
  - Ладно! Спасибо за доверие, мы сделаем всё, что в наших силах. А, теперь, я попрошу всех, кроме доктора, выйти на время из палаты, нам нужно осмотреть боль-ную и поговорить с ней.
   Из осмотра, а потом из беседы с  молодой мамашей, тридцатилетней Натальей  Горчаковой, они установили следующее:
  Наталья начала кормить малыша, которого назвали Игорем, грудью сразу после его рождения в частном роддоме.
    Но, спустя несколько дней, у неё появилось ощущение, какого-то дискомфорта в груди, вернее, в  верхней части правой молочной железы. Она решила, что это от застоя молока, и продолжала кормить ребёнка. Однако боли нарастали, и над самым болезненным участком груди Наташа заметила покраснение кожи.
  Опытная акушерка из клиники, предложила ей воспользоваться молокоотсосом, чтобы попытаться освободить молочные протоки, но эта процедура тоже не помогла.
  Тогда Наташа обратилась к врачу, наблюдающему за ней, после родов. Врач, тоже отметил покраснение и также местное повышение температуры кожи, над поражённой областью молочной железы. Он назначил ей курс антибиотиков и порекомендовал продолжать кормить грудью, пользуясь молокоотсосом для полного выхода молока из груди. Он тщательно осмотрел сосок, но не обнаружил никакой трещинки или ранки, через которые инфекция могла бы проникнуть в ткани молочной железы.
   Через два дня она почувствовала, вроде бы, какое-то облегчение, однако потом боли, отёк, и покраснение возобновились с новой силой. Её стали беспокоить голов-ные боли, ухудшилось общее самочувствие. И он рассказала об этом мужу, который каждый день приезжал к ней в клинику.
  На другой день доктор снова зафиксировал повышение температуры тела и сказал ей, что она плохо выглядит.
  - По-моему, он просто растерялся и не знал, что предпринять дальше.
  К этому времени покраснение, и отёк локализовались, как они мне сказали, при консультации с несколькими врачами, на ограниченном участке правой груди.   Он при прощупывании был очень болезненным и более мягким, чем окружающие ткани.
   Врач поставил диагноз абсцесс молочной железы, и предложил мне хирургическую операцию. Один, из них даже сказал, что мне, возможно, придётся удалить грудь, потому, что у меня рак. Но, потом,  посоветовавшись, успокоили, сказав, что нужно вскрыть только абсцесс, и всё. А, вы, что думаете, доктор,- обратилась она с мольбой в голосе, к Андрею.
 Андрей видел, что женщина уже измучилась, и её действительно нужно оперировать.
 Ну, почему коллеги из платной клиники, так поздно решились на операцию? Может, хотели, чтобы она у них подольше пробыла, а? Он слышал, что сутки пребывания в той клинике, обходятся пациенту, почти в семьсот долларов. Это значительно больше того, что он получает за месяц.
  - Я думаю, что они правы! Вскроем абсцесс, и всё. Сейчас, Вас начнут готовить к операции. Я думаю, всё будет нормально. Пока отдыхайте.
   Они вышли из палаты и рассказали всё мужу Натальи, который очень разволно-вался при их сообщении.
  - Андрей Георгиевич, а это не опасно? С ней всё будет хорошо. Скажите, что необходимо для операции, я всё достану. Только спасите её. Она уже измучилась бедная.
  - Нет, не опасно. Сделаем общий наркоз, и прооперируем. Ничего не нужно, у нас всё есть. Операция начнётся часа через два, когда получим результаты анализов. Поэтому, можете подождать здесь. Пойдите к ней и успокойте.
   Они прошли в операционный блок, дали команду готовить женщину к операции, и готовить операционную.
  - Ну, я тебе, надеюсь, не нужен. Здесь всё ясно, без меня. Реаниматор у тебя сегодня опытный, анестезиолог тоже. Давай дерзай,  - и, заведующий  отделением направился навестить своих «блатных» больных, и в этом был весь он.
  Через два часа  Наталью  положили на операционный стол и ввели в наркоз. Настя работала рядом с ним.
 Андрей вскрыл кожу над покрасневшим участком груди, и тут же из полости  нарыва  буквально брызнуло большое количество гноя. Образец ткани, с выделениями, был сразу  же направлен в микробиологическую лабораторию для выделения бактерий, которые вызвали развитие абсцесса, и определения их чувствительности к антибиотикам. Нужно было ещё назначить Наталье препараты для борьбы с инфекцией.
   Потом, он осторожно ввёл палец во вскрытую полость  нарыва, и тщательно ощупал ее стенки. Нужно было ликвидировать все перегородки и затёки гноя, обеспечив тем самым, его свободный отток наружу. Потом Настя промыла полость антисептическим раствором, и он установил в неё небольшую резиновую дренажную трубку. А, кожаную рану, рыхло ушил.
    Он прописал ей другой антибиотик, флуклоксациллин, поскольку посчитал, что он более подходит для лечения инфекции, и Наталью перевезли в палату.
  Когда она отошла после наркоза, он пришёл к ней в палату, где сидел Денис, и разрешил ей кормить младенца из здоровой  груди. А медсестре сказал, что для опорожнения железы, на которой делали операцию,  надо помочь Наталье, тихонько пользоваться молокоотсосом.
- Я, думаю, что  недостаток молока  в питании малыша, нужно покрыть за счёт до-бавления в его рацион, молочных смесей.
  Видя, что жене сразу после операции стало легче, и она начала даже улыбаться, Денис тепло поблагодарил Андрея.
  - Спасибо Вам доктор, Вы нас очень выручили обоих с женой. И теперь, я Ваш должник. Если, что будет нужно, звоните,- он вынул из кармана пиджака  позолочён-ную визитку, и протянул её хирургу.
 - В общем, я ничего особенного и не сделал. Просто выполнил свой долг, - сказал скромно Андрей, но визитку из рук Дениса взял и сунул в карман халата.
   Болезнь Наташи стала уходить. И, на следующий день после операции, Андрей удалил уже дренажную трубку. Результаты лабораторного исследования, показали, что препарат, который он назначил Наталье, хорошо справился с инфекцией.
   Спустя четыре дня, после операции, как раз в день рождения Насти, он позволил Наташе кормить малыша из обеих  грудей, чтобы не было застоя молока. Она, была безмерно счастлива, и смотрела на врача, как на бога.
     Андрей, в эти дни крутился как белка.
Ему и его коллегам по отделению хватало работы, особенно,  в те  сутки, когда их больница дежурила по «скорой помощи».
  Три дня назад ему пришлось оперировать, и удалять дробь из тела молодого мужчины  Иннокентия, в которого случайно выстрелил из охотничьего ружья его друг,  при  охоте на уток.
   Тогда дробь попала Иннокентию в правое плечо. Испугавшийся  друг, тут же от-вёз его на машине в местную больницу, где его  внимательно осмотрели в отделении неотложной помощи. При осмотре Иннокентий сказал врачу, что  мизинец на правой руке у него, немного онемел и двигается не так свободно, как раньше. Ему было трудно шевелить остальными пальцами на правой руке, особенно развести и свести их вместе.
   Врачи сделали снимки грудной клетки, правого плеча и руки Иннокентия, и обна-ружили, что большое количество дроби находилось в тканях вокруг подмышки, и в правом плече. Но в грудной полости дробь отсутствовала, и признаков повреждения не было. У него были сильные боли, ему сделали укол и направили на операцию.
    Но, Иннокентий взбунтовался. Он не хотел, чтобы его оперировали в этой сель-ской больнице,  и уговорил врачей и друга отвести его в городскую больницу к ним.
  Увидев его состояние, молодой хирург Гриша Рахманов, тут же помчался к Андрею. Они сразу же положили его на каталку и повезли в отделение. Потом Андрей  с Гришей, внимательно изучили снимки и анализы, которые им передал друг пострадавшего, очень переживающий за  Иннокентия. А сёстры уже готовили его к операции, переодевали, брали кровь, проверяли давление.
   Под общим наркозом, основная часть дроби была удалена.  Не удалось только удалить пять дробинок, которые они никак не смогли обнаружить. Настя тогда, просто устала их считать.
   Потом Андрей сделал разрез на руке, чтобы открыть локтевой нерв. Он предпо-лагал, что обнаруженные коллегами при осмотре нарушения движений правой руки, предполагали его повреждение. Рядом с локтевым нервом он нашёл дробинку, но нерв, слава богу, был не повреждён.
  Для оттока жидкости, все раны от дроби он решил оставить открытыми. Его очень обрадовало, что магистральные артерии руки были не повреждены.
   Гриша зашил надрез и на этом они закончили операцию. Больного «охотника» отправили в палату, назначив ему курс лечения антибиотиками.
    В тот день он оперировал ещё колено двенадцатилетнего мальчишки упавшего с велосипеда и получившего глубокую рану, его привёз на скорой помощи друг, который вызвал врачей по сотовому телефону.
  Потом  привезли регбиста из их городской команды со сломанным во время трени-ровки носом. Тут он пригласил на консультацию ЛОР-хирурга Никиту Большова,  и они вместе с ним сделали ему операции.
Сначала под общей анестезией привели форму носа в порядок.  Но, перед этим вы-чистили всю кровь, запекшуюся вокруг новой перегородки. Затем Никита ввёл в ноздрю специальный инструмент и приподнял горбинку носа с той стороны, которая была раздавлена ударом. Потом нажал снаружи с другой стороны, чтобы придать симметрию. Андрей только ассистировал ему, невольно любуясь чёткими, уверенными действиями своего коллеги.
   Ноздри они заполнили марлей из резины, а сверху наложили гипс, чтобы предохранить нос, от случайных деформаций. Нос, должен восстановиться и остаться прежней формы.
   - Ну, вот и всё. Спасибо Андрей, и вообще, спасибо нам,  - улыбнулся Никита, обращаясь к медсестре, и анестезиологу с реаниматором, находящимся рядом.
  - Пусть немного полежит, а потом поднимите его к нам в отделение, это наш клиент.
   В ЛОР отделении их больницы не было своей операционной, поэтому все свои операции,оба их  хирурга проводили при необходимости в одной из трёх опера-ционных хирургического отделения, оснащённых по последнему слову медицины.
   В общем, в наш век техники и машин, работы  практикующему хирургу всегда хватало.
   У них в отделении сложилась прекрасная, дружная команда. И, хотя Заведующим отделением официально был Сергей Васильевич Ноговицын, его друг и однокашник по институту, по многим вопросам коллеги часто обращались за помощью к нему. А, Сергея это, просто бесило, но он ничего не мог поделать, такого авторитета, как у Андрея у него в больнице не было, хотя он тоже был достаточно опытным хирургом и  провёл немало операций.
   Они вместе с Сергеем, пришли в отделение сразу после окончания медицинского института. Они попали туда, где в течение двух последних курсов, проходили вра-чебную практику, и были этому очень рады.
Заведующим   хирургическим отделением, тогда, был опытный старый врач Платон  Васильевич Соколов, который многому научил их с Сергеем. Научил их такому, чему, ни в каких институтах не учат. Через год он стал, больше других выделять Андрея, больше просил его ассистировать ему при сложных операциях, и иногда доверял проводить довольно сложные операции, но под своим присмотром.
   Через три года, их совместной работы, он, уходя в отпуск, или отлучаясь куда-то по служебным делам, за себя всегда оставлял Андрея, полностью ему доверяя.
    Поэтому, весь персонал отделения, был уверен, что после того,  как «Мудрый Платон», уйдёт на заслуженный отдых, вместо него назначат Андрея Званцева. Однако их надеждам, не суждено было сбыться.
   Ровно, через пять лет, после окончания института, заведующим их отделения, неожиданно назначают не его, а Сергея Ноговицына. Причём,  сразу, после того  как уйдёт в очередной отпуск и через неделю умрёт дома от инфаркта  их учитель Платон Васильевич Соколов.
   Андрей, в это время исполнял обязанности заведующего отделением, и был просто огорошен этим известием. Но, ещё более, его удивило то, что  уже  через неделю после смерти доктора Соколова, главный врач больницы, представил им нового за-ведующего – доктора Ноговицына, который, по мнению его и коллег, «звёзд с неба не хватал».
   И, пришлось Андрею сдавать дела и должность новому заведующему. Сам этот факт стал большим огорчением для Андрея и  у него сразу «опустились руки».
   Уже потом, стала известна причина, такого «сверхбыстрого» назначения Сергея. Дело в том, что заместитель главного врача Ирина Романовна Рассохина, была его любовницей.
 Когда он стал заведующим отделением, она, тут же разошлась с мужем и буквально женила Сергея на себе. Она была старше его на двенадцать лет, причём была далеко не красавицей, но тогда, смогла «охомутать» красавца-мужчину Ноговицына, купив его этой должностью, которую он, по мнению многих, совсем не заслуживал.
   Сейчас они растили дочь Вику, которой было уже девять лет, а Ирина была уже главным врачом их больницы.
   Но, тогда, Андрей ещё не знал об этом, и посчитал себя очень обиженным, тем более, что старый врач, всегда говорил, что он его замена, и часто оставлял за себя. И, вдруг случилось такое.
  Вот тут Андрей от обиды и несправедливости запил. Узнав, кто выдвинул Сергея, он посчитал, что теперь карьера его окончена и здесь ему «ловить» больше нечего, да и стремиться не к чему.
  Пил он после работы, но не дома. Томка, очень не любила когда он пил дома при детях. Поэтому он пил у «друга», которого скоро нашёл себе. Им был, патологоана-том Аристарх Аршинов. Сразу после работы, он «нырял» к нему в кабинет, с какой-нибудь «закусью», а спирта у Аристарха всегда хватало.
   Патологоанатом уже несколько лет жил один, вторая жена с сыновьями ушли от него к другому. Она, напоследок сказала, что не может жить с человеком, от которого несёт мертвечиной, и увезла детей. А  уже потом, вышла замуж за мужика, который занимался вывозом мусора в их городе, но очень богатого.
   Оставшись один,  сорокалетний Аристарх сначала крепился, пытался снова устроить свою жизнь,но в больнице его «работа», не пользовалась большим успехом, а женщины и девушки, даже почему-то его боялись. Вот он и начал заливать тоску водкой, или спиртом, а потом, к нему присоединился и Андрей.
   Конечно, Андрей, после встречи с другом, приходил домой пьяным. Иногда, даже чересчур, и это жене, конечно, не могло нравиться.
   Тамара все эти годы боролась с ним, как могла: ругалась, стыдила, увещевала, привлекая детей. Пыталась воздействовать на него через его родителей, живших в другом городе. Отец и мать Андрея, тоже были врачами, правда, гинекологами.
  Она много раз плакала, говорила, что его, когда-нибудь выгонят из больницы, или посадят в тюрьму, когда он «с похмелья» зарежет кого-нибудь, прямо на операцион-ном столе, потому, что у него уже стали из-за пьянства дрожать руки.
      Дети, сын Антон, и особенно дочь-Ольга, очень любили его, и тоже пытались воздействовать на Андрея. Но, не пить спиртного, было уже выше его сил.
  Он уже не мог остановиться. И, если, сначала, его пьянки не особенно влияли на качество работы, то последнее время они начали очень сказываться. Во-первых, Ан-дрей стал  уставать, иногда во время операции, у него начинала кружиться голова, и на лбу выступал обильный пот.
Его помощница во время всех последних лет, хирургическая сестра Настя Кузнецова, всегда внимательно смотрела на него и, увидев пот, тут же медленно вытирала его влажной салфеткой.Спустя некоторое время, всё восстанавливалось, и присутствующие при операции коллеги, анестезиолог и реаниматор, просто ничего не замечали.
   Настя, стала его настоящей палочкой-выручалочкой. Двадцатилетняя, стройная блондинка, с удивительно красивыми  голубыми глазами, она пришла к ним в отделе-ние три года назад, сразу после окончания медицинского колледжа в их городе, и сразу зарекомендовала себя замечательным специалистом, а потом и операционной сестрой.
   Она мечтала  поступить в институт, стать хирургом, поэтому буквально впитывала в себя все азы хирургии,  и с обожанием смотрела на всех хирургов отделения. Поэтому  Настя была просто незаменимым помощником, особенно при сложных операциях и тогда, когда счёт шёл не на часы, а на минуты.
    Но, работать она хотела только с Андреем, и если ей приходилось работать с кем-то другим из хирургов, когда его, по каким-то причинам не было в больнице, она была совсем не такой, какой была рядом с ним.
   Андрей уже знал, от «девчонок» из отделения, что Настя живёт одна в двухком-натной квартире, которую  оставили родители единственной дочке, перебравшись  в недавно  построенный загородный дом, ближе к природе.
 Они оба, были уже пенсионерами, и теперь просто решили пожить подальше от городского шума. Однако совсем не работать, учителя-пенсионеры не могли, по-этому, выйдя на пенсию, и устроившись на новом месте, оба на полставки пошли работать в сельскую школу недалеко от дома.
   Вот, к этой милой девочке, Андрей и пришёл, когда Тамара, выставив вещи, за-крыла за ним дверь его квартиры.
   После того вечера, когда они выпили  «на брудершафт», и того объяснения, по-сле которого Настя убежала в слезах, и закрылась в ванной, Андрей, чувствовал се-бя виноватым и, думал, как сможет заслужить прощения у девушки.
   Настя всегда убегала на работу раньше его, не забывая приготовить ему завтрак и написать пару слов в записке, оставляя её на столе рядом с завтраком.
   На работе они были на «вы», и все вопросы решали  строго, и по-деловому. А, дома, всё было уже по-другому. Правда, не так, как в первые дни, до того «злополучного» вечера.
  « Да, понимаю я тебя милая девочка, для молодой медсестры, хирург, которого це-нят за его руки и у которого, меньше всего смертных случаев, для тебя полубог, это понятно. Но, я то не молодой мальчишка уже, должен думать. Да, я и с женщиной-то уже больше года не сплю, может, уже и сексом разучился заниматься. А, ты, судя по характеру, девчонка темпераментная, тебе и мужик такой же нужен, да и моложе»- Андрею несколько раз приходили в голову эти мысли, когда они по вечерам приходили «домой», ужинали, смотрели телевизор и разговаривали.
   Он, иногда ловил на себе её лукавый, внимательный взгляд, который, тут же ку-да-то прятался, когда он смотрел в её лицо.
      Сегодня днём у них была очень трудная операция.
  Утром, скорая помощь доставила к ним сорокалетнего мужчину, с обвязанной окровавленными бинтами шеей и правой рукой, которого порезал бритвой незнакомый мужчина. Незнакомец пытался вскрыть машину этого мужчины, стоящую недалеко от подъезда. А когда хозяин набросился на него с криками, он несколько раз порезал его бритвой зажатой между пальцев в области шеи и рук, и сам убежал. Истекающий кровью мужчина бегом вернулся в квартиру, и упал без чувств, а жена тут же вызвала скорую помощь.
    Первое, что им с Настей нужно было сделать, это остановить кровотечение и привести мужчину в чувство, чтобы узнать, как это всё случилось.
  Уложив мужчину на кушетку, покрытую клеёнкой, Андрей, осторожно сам разрезал бинты на шее, потом на руке и внимательно осмотрел его.
   Он сразу обратил внимание на порезы и понял, что они нанесены бритвой. За свою многолетнюю практику, он уже несколько раз видел такое, особенно при воровских разборках. Порезы от бритвы могут быть достаточно глубокими и достигать прилега-ющих мышц.  Потом они втроём, с Настей и Гришей, осторожно раздели его и положили на операционный стол. Анестезиолог уже приводила его в чувство, и готовила растворы для местной анестезии. Мужчина, наконец, открыл глаза и, увидев врачей, сказал:
   - Я уже в больнице? Значит, буду жить.
 - А, кто это вас так? – Евгения  Викторовна смотрела на него очень внимательно. – Вы, что, всё время были в сознании, а почему же глаза закрыты?
  - Я, в своё время в десанте служил. Так нас учили, при ранах меньше двигайся и не паникуй. Там, сразу столько крови было, что только от её вида, можно было с ума сойти. Какой-то мужик, пытался вскрыть мою машину, ну я подбежал и стал издалека кричать на него.
  - И, что дальше?- Андрей уже готовился к операции и внимательно слушал раненого.
  - Дальше? Он не побежал, а стоял и спокойно ждал, когда я подойду. Коренастый такой, ловкий, жилистый гад. Я, как не старался, так и не мог его ни разу ударить, а он меня всё время доставал своим ножичком или бритвой, в руках не было видно ничего.
   Когда кровь потекла по шее, на спину, и на руках оказалось несколько порезов, я понял, что мне надо срочно бежать домой, иначе я истеку кровью. Я оттолкнул его и пошёл по направлению к  своему подъезду, а он вдруг рванулся от меня и побежал, хотя вокруг никого не было. А, дома, жена тут же схватила вату, бинт и начала обматывать мне шею, чтобы остановить кровь и позвонила в скорую помощь.
   - Вы его не знали раньше?
   - Нет, даже никогда не видел.
   - Может вам, кто-то хотел отомстить?
   - Не знаю! Я работаю коммерческим директором в торговой компании, и вроде никому, ничего плохого никогда не делал.
  - Ладно, мы начинаем работать. Сейчас я сделаю вам уколы, шея немного занемеет, ну ни сразу, а минут через семь, десять. А, там уже доктор с Настей начнут своё дело. Я думаю, всё будет нормально. У вас никаких реакций на лекарства нет?
  - Нет? Мне уже делали операцию на ноге, вынимали два осколка, под местной ане-стезией, так что работайте.
   Евгения Викторовна сделала несколько уколов в плечо, и спину недалеко от поре-зов, потом два укола в правую руку, где было несколько порезов.
   Спустя десять минут, когда анестезия начала действовать, Андрей с Настей при-нялись за дело, а Гриша ассистировал.
   Ещё раз, внимательно осмотрев все раны, Андрей с удовлетворением для себя, отметил, что невидимых повреждений нет. И прилегающие мышцы, кажется, не задеты. Это его обрадовало.
   Они начали осторожно очищать раны от  грязи и кусочков ваты. Протерев порезан-ный участок шеи, Андрей,  понял,  что был прав, порезы были сделаны бритвой. Края ран были ровные, как ниточки.
   - Так, Настя, будем накладывать прерывистые швы! Готовь иглы и не рассасыва-ющиеся нити, и быстрее.
   - Уже готовы! – и Настя подала ему первую кривую иглу  с нитью.
  - Так, Гриша, готовься, я шью на шее, а на руке, будешь шить ты! Понял?
   Гриша молча кивнул головой.
Андрей зашил самый длинный порез прерывистым швом, сделав двадцать отдельных стежков, потом зашил две другие раны поменьше, всё здесь больше ничего нет.
Когда он делал последний стежок, перед тем, как Настя наклеит на рану стерильный пластырь, чтобы скрепить края кожи, у него, вдруг закружилась голова, и стало трудно дышать. Ему, даже на секунду показалось, что он потерял зрение.
   Настя, мгновенно, почувствовала, что с ним, что-то не так. Она, тут же достала влажную салфетку, взяв её зажимом, хотела вытереть ему лоб, хотя пота на нём не было.
     Но, усилием воли, Андрей взял себя в руки: ему нельзя расслабляться, он на операции, и она ещё не закончена.
   И, действительно, одна из ран на правой руке была очень серьёзной. Тем, более, что пострадавший сказал, что чувствительность руки несколько ухудшилась. Это было очень плохо. Рана была около локтя, в околосуставной области, и в ней могла быть повреждена околосуставная капсула, а это могло привести к развитию инфекции.
   Для того, чтобы проверить, не повреждена ли капсула сустава, ему пришлось сделать более глубокий разрез и внимательно  проверить наличие суставной капсулы в ране. Слава Богу, всё оказалось нормально, суставная капсула была не задета.
  Теперь он был спокоен.
  - Ну, всё Гриша, давай шей. Я, видел, ты уже хорошо научился. Да, это и не шея. Заканчивайте без меня, - он повернулся и медленной походкой вышел из операцион-ной.
   Казалось бы, простая операция, но она отняла у него сегодня все силы, хотя длилась всего сорок минут.
    Отдохнув немного, он переоделся в обычный белый халат и пошёл в палату к Наталье. Наталья сидела на стуле и кормила ребёнка левой, не оперированной гру-дью.
   Увидев доктора, она заулыбалась, и сказала:
  - Я, чувствую себя хорошо.
  - Так это же прекрасно. С сегодняшнего дня пробуйте кормить его из обеих грудей. Я понимаю, что будет немного больно, но это скоро пройдёт. Рая, возьми ребёнка, обратился он к сидящей около окна на стуле медсестре, а я пока осмотрю больную.
   Осмотр женщины его удовлетворил, шов зарастал хорошо, через пару дней  её с ребёнком можно выписывать домой. У него сразу поднялось настроение.
 - Ну, что Наталья, всё у нас хорошо. Завтра я сниму швы, а послезавтра вам можно идти домой, нечего здесь разлёживаться,-он улыбнулся, видя настороженность в лице молодой женщины.
  - Правда? Господи, Вы не представляете как я рада, и что я пережила за это время. Спасибо огромное, вы настоящий мастер своего дела!- она слегка засмущалась, и по её щекам прокатились две крупные слезы.
  - Ну, выздоравливайте, всего доброго, я завтра ещё зайду, чтобы окончательно убедиться, в том, что всё хорошо. До свидания!
  - До свидания Андрей Георгиевич, всего Вам доброго.
 « Так, всё! Теперь нужно выскочить в город и купить Насте цветы, у неё сегодня день рождения. А то, девочка думает, что забыл про это, да ещё и торт прихватить к чаю» - мысли работали одновременно с руками, он снимал халат и, тут же надев  пиджак, выскочил на улицу.
   Когда, через полчаса с букетом цветов и огромным тортом он вошёл в комнату медсестёр, чаепитие уже было в полном разгаре. Настя, увидев его, сразу вспыхну-ла, увидев его. Она растерялась немного, когда приглашала всех коллег на чай, по случаю своего дня рождения, а Андрея нигде не нашла. А, главное, никто не знал где он.
   А, он пришёл, да ещё с огромным тортом и букетом красивых цветов.
 Андрей утром не видел Настю, когда она уходила из дома, и сейчас буквально остолбенел от её молодости и красоты. На, ней было надето голубое с маленькими белыми цветочками трикотажное платье, которое очень подходило к голубым глазам. Настя сделала причёску, которую, он под шапочкой не заметил. И хотя на лице у девушки был минимум косметики, оно излучало красоту и нежность.
  - А, вот и я! Что потеряли? Настя эти цветы тебе, мой дорогой и решительный по-мощник! Счастья тебе, здоровья и любви!- он подошёл к сидящей в тесном кругу за столом девушке и протянул, улыбаясь ей букет цветов.
   Настя привстала на стуле, и взяла его в руки. А, сидящие рядом медсёстры тут же закричали:
 - А, поцеловать?
  Андрей улыбнулся и, наклонившись, нежно коснулся щеки  девушки своими губами. И от этого прикосновения к Насте, по его телу неожиданно прошёлся какой-то электрический ток и, мгновенно разлилось тепло по всему телу.
  Гриша уже разрезал торт, а анестезиолог Аркадий, наливал ему в чашку  крепкого чая. Медсестра, Зиночка Крайнова, тут же освободила ему место рядом с именинни-цей, и  вышла  из комнаты, сославшись на занятость. А веселье продолжилось. Всё было чинно и благородно, даже без спиртного.
   Спустя полчаса все разбежались по своим делам, а Настя и Андрей остались одни в комнате.
  - А, знаешь что, Настя?  Давай махнём сегодня в ресторан, и отметим твой день рождения по настоящему: выпьем шампанского, поедим чего-нибудь вкусненького, послушаем музыку и потанцуем. У меня сегодня прекрасное настроение, и я готов на подвиги. Да, и твоё платье, которое, кстати, тебе очень идёт, очень к случаю. В нём только в рестораны ходить!
  - Ну, ты скажешь! Ничего особенного, платье, как платье,- засмущалась от его слов девушка. Не могла же она сказать, что потратила на него почти две свои зар-платы.
 – Я даже не знаю. Мне всего один раз пришлось побывать в ресторане,  сразу после  выпуска из медицинского училища. Тогда мы, вместе с девчонками, пошли в ресторан « Орёл», выпили немного шампанского, потанцевали и всё. Там, наверное, всё очень дорого, да? Я ведь дома, уже почти всё наготовила для сегодняшнего праздника, может, лучше дома отметим, а Андрей? – она слегка коснулась его руки и посмотрела в глаза.
   Но, Андрей уже принял  решение.
 - Ну, я думаю, не дороже денег, как говорят. Мы, пойдём в ресторан, к моему товарищу, и бывшему клиенту Рубену. Его зовут Рубен Ашотович Гаранян, он владелец  армянского ресторана «Ахтамар», что на Горького,и давно приглашает меня в гости. Там и отметим твой день. А, потом можно и дома, если не наедимся,- засмеялся он, помогая Насте убирать со стола.
  - Да, ещё у него там отличная кухня. Армяне, вообще-то неплохие кулинары и по-вара, тебе понравится.
 - Всё, уговорил, я согласна! – одарила его Настя лучезарной улыбкой.
 - Ну, и прекрасно. В половине шестого встречаемся у выхода. Пока!- и Андрей направился в ординаторскую. Нужно было ещё зайти в палату к мужику, которого они оперировали, вернее, которого зашивали.
  «Да, ресторан, конечно дело не дешёвое. Но, Рубен, когда он бывал у него несколько раз с Тамарой, всегда делал ему скидку. Надо позвонить ему и поговорить, на всякий случай. А, я ведь уже три года не был у него в ресторане. Последний раз мы отмечали там день рождения Тамары, тридцать семь лет, начало «Бальзаковского возраста», как говорила она.
    И, ведь именно тогда, она купила две односпальные кровати вместо видавшей виды тахты, чтобы они спали раздельно»-все эти мысли, неизвестно почему, пришли ему в голову, пока он листал свою записную книжку, где был записаны  номера телефонов  Гараняна, домашний и служебный.
   Он нашёл  номер сотового телефона и набрал номер. Ему тут же ответили.
  - Рубен Ашотович, здравствуй! Это Званцев. Андрей Званцев звонит.
 - Здравствуй дорогой, здравствуй доктор!- зарокотал в трубке знакомой голос Рубена, говорившего с небольшим акцентом.
 – Что-то давно тебя не слышно? Как жена, как дети, все здоровы?
   Андрей немного замешкался.
- Да, вроде здоровы! Я, рад, что ты вспомнил меня.
- Да, ты, что, доктор? Как я могу тебя забыть? Ты, же меня семь лет назад к жизни вернул, когда эти две грыжи у меня вырезал. Я же тогда через год женился, и сей-час у меня двое пацанов: Самвел - ему пять лет, и Карен - ему два! А, у тебя дома, что-то случилось?
 - Да! Мы с Тамарой разошлись, я теперь живу в другом месте.
 - Вах! Вах! Такая была красивая пара! Ну, ничего бывает. Увидимся, поговорим. Ты, ведь давно у меня не был. Приходи, а? Я расширился, теперь у меня два зала.
 - Вот, как раз по этому поводу я и звоню. У моей помощницы, медсестры, сегодня день рождения, вот я и надумал с ней к тебе приехать, чтобы отметить.
 - Это же прекрасно! Во сколько будешь? В полседьмого, семь? Отлично. Я сам тебя встречу, и размещу на самом лучшем месте. У меня, сейчас играет армянский ор-кестр, ребята профессионалы, есть два певца – девушка и парень, приезжай, буду рад. Ты, всегда самый дорогой гость для меня.
  - Ну, спасибо Рубен. До встречи.
  -   Жду тебя, дорогой!
«Ну, вот, теперь можно и идти в ресторан, причём смело» - Андрей усмехнулся.
 - Да, на нашу зарплату по ресторанам не походишь, это точно.
    Они встретились с Настей  ровно в половине шестого вечера. И, в этом платье, ему уже знакомом, она вообще показалась ему красавицей.
  Он сразу вспомнил слова, прочитанные в одной из книг: «Влечение ума – рождает уважение, влечение сердца - рождает дружбу,  а влечение тела – желание. И, только все эти составляющие, собранные вместе, рождают любовь».
   «Что же меня влечёт к этой девчонке? Ну, сердце, это точно. А тело? Только не ври самому себе Андрюша! Да, пожалуй, и тело тоже, причём сегодня, в этом, так сексуально облегающем её платье особенно» - он с улыбкой стоял внизу на  тротуа-ре, и смотрел, как Настя, лёгкой припрыжкой, по-девичьи сбегает к нему вниз по ступенькам.
 - А, вот и я! Не опоздала, нет? Тогда пошли,- и она, взяв его под руку,  совсем не смущаясь выходящих из больницы знакомых и коллег, повела его на  Ленинский проспект.
   На маршрутном такси, они доехали до ресторана, потом немного прошлись по улице и ровно в половине седьмого вошли в красивую, добротную деревянную дверь, ресторана «Ахтамар».
   Ресторан, действительно изменился, с того времени, когда Андрей был в нём, Он стал светлее, современнее, с новой красивой мебелью.
  К ним, тут же подошёл метрдотель, красивая, статная женщина,  лет сорока, с ис-синя чёрными волосами, скорее всего армянка. Она улыбнулась:
- Здравствуйте, Вы заказывали столик, или пришли так без заказа, по велению души. У нас сейчас, не так многолюдно,но через час, полтора, яблоку негде будет упасть. Могу, вам предложить место только в другом зале.
   Но, Андрей её перебил.
 - Я заказывал. Звонил лично Рубену Ашотовичу, он здесь?
 - Да, да! Конечно. Сейчас я его позову, одну минуту,- и она быстрой походкой скрылась за занавесью, где были служебные помещения.
   Буквально через пять минут, к ним буквально выбежал сам хозяин ресторана. Он внимательным взглядом окинул Настю, довольно хмыкнул и тут же, в середине зала, облобызал Андрея.
  - Здравствуй, Андрей! Здравствуй, дорогой! Очень рад тебя видеть, очень,- он говорил, быстро, быстро ещё какие-то слова, а немногочисленные посетители ресторана, с удивлением смотрели на эту сцену.  Даже из завсегдатаев заведения, редко кто, удостаивался такой чести, быть так тепло встреченным самим Рубеном Гараняном.
 А, тут надо же, такая честь!
  -  Софико! – обратился он к стоящей за спиной женщине.
  – Это мои гости сегодня. Посади их за мой столик, там и эстраду хорошо видно, да и место для танцев рядом. У этой девушки, - он посмотрел на Настю.
  – Как Вас зовут?
   Настя ответила.
- Так, вот у Насти, сегодня день рождения, и они пришли его к нам отмечать. Значит всё  должно быть в самом лучшем виде.
 - Я, всё поняла Рубен Ашотович! Прослежу сама,- потом улыбнулась ему лукавой улыбкой.
 - Да, и когда у нас было плохо? Я и не помню.
 - Ну, и молодец! Вы располагайтесь, заказывайте, отдыхайте, пейте, ешьте. Я, как закончу свои дела, обязательно подойду. Там у меня в кабинете, инспектор из рай-онной  налоговой службы сидит, сейчас я с ним всё решу и буду свободен. Софико, провожай гостей.
   Столик на двоих, за который их усадила черноволосая красавица Софико, действи-тельно был на хорошем месте. На, эстраде уже собирались музыканты, молодые ре-бята, и готовили инструменты, и её было хорошо видно.
  - Ну, что? Вам принести меню, посмотрите блюда армянской кухни, или?
 - А, что или?- улыбнулась Настя, глядя женщине прямо в глаза.
 - Пока мы шли из кабинета Рубена Ашотовича, он сказал мне, чем бы хотел вас сегодня удивить. Сказал, что помнит вкус Андрея, и хотел бы, чтобы стол сегодня был накрыт по его вкусу.
 Андрей засмеялся.
 – Ну, Рубен! Ну, молодец! А, что, Настя? Доверим вкусу хозяина ресторана. Между прочим, вкус у него отменный. Он ведь изучал рецепты в Италии, Испании, Греции, Югославии, Индии, про Китай я даже не говорю. Здесь все повара – профессионалы, ну почти как мы, только в своём деле.
   Настя захлопала в ладоши.
 – Так это же здорово. Пусть будет так.
 - Только, - Вы меня извините Софико. – Я, сейчас, почти ничего не пью. Ну, разве  что бокал шампанского за здоровье Насти.
Поэтому, нам только бутылку шампанского, из спиртного, хорошо?- попросил Андрей.
   Женщина кивнула головой, улыбнулась и отплыла в сторону кухни.
   Вечер прошёл по первому классу. Они ели ароматный суп-харчо, пили шампанское, танцевали, потом была  бастурма, брынза, много зелени, и шашлык из молодого барашка.
   Рубен сдержал слово, он часа через два после начала пиршества явился к ним с огромным букетом белых роз и бутылкой французского шампанского. Он преподнёс цветы Насте, поздравил её с днём рождения, пожелал кавказского долголетия и долго оставаться такой же красивой, как сегодня.
  - Ты, Настя, должна любить этого человека. Он настоящий мужик, и специалист своего дела. Таких людей сейчас мало, будь счастлива,- обратился он  к девушке.
   Настя,  держа букет в руках, очень счастливая и довольная сегодняшним праздником, раскрасневшаяся, то ли от этих слов, то ли от выпитого шампанского и танцев, лукаво улыбнулась и сказала:         
 - А, я знаю. Поэтому и люблю его. Спасибо Вам Рубен Ашотович, за хорошие слова, и за сегодняшний праздник. Всё необыкновенно вкусно. Я, вообще-то армянские блюда первый раз ем, просто пальчики оближешь, настолько всё вкусно.
   Рубен, просто засиял от похвалы молодой красивой девушки.
  - Слушай, Андрей! Откуда ты взял такую девушку, а? Она настолько же красива, настолько и умна. Знаешь, что девушка, за эти твои слова, вот тебе ещё подарок от меня, тебе и Андрею,- он вынул из кармана щёгольского пиджака две  карточки зо-лотистого цвета и протянул их Насте и Андрею.
 - Это, мои личные карточки. Они позволяют вам обоим в любое время посетить мой ресторан, получить один из трёх резервных столиков, и пообедать со скидкой в пятьдесят процентов. Это, только для самых близких людей. Ну, ещё,- он улыбнулся.
 – Для тех, кому обед в моём ресторане не по его зарплате.
   Ну, всё, пейте, ешьте, дорогие мои. А шампанское это возьмёте домой, там вы-пьете. Андрей, за всё уплачено, не волнуйся, если ещё что-то надо, скажи Софико. А, меня, уж простите, ждут дела. До встречи.
   Андрей попытался возразить, но Рубен даже не стал его слушать, он улыбнулся, махнул рукой и пошёл от их столика.
  Они ещё два часа слушали музыку, танцевали, потом пили кофе-глиссе. Настя была просто на седьмом небе от счастья.
  Шофёр такси, уже пожилой мужчина, с улыбкой поглядывал  в зеркало заднего вида за сидевшей на заднем сиденье вместе с Андреем, Настей, болтавшей без, умолку,   всю дорогу. Не, зная от чего, но Андрею это было очень приятно.
 Так, с букетом роз  и с бутылкой шампанского они довольные проведённым вечером, поднялись в квартиру Насти.
 Уже войдя в квартиру, Андрей, вдруг почувствовал, накатившую на него усталость. Пока Настя переодевалась, и ставила в вазу цветы в своей комнате,  он прошёл в гостиную и присел на диван.
     Настя, закончив свои дела, поскреблась в дверь.
  - Да, входи!
  - Андрей, спасибо тебе огромнейшее за сегодняшний  необыкновенный вечер. Всё было просто великолепно. Ресторан, музыка, блюда, ну и конечно танцы. Я так натанцевалась, аж, ноги гудят.
  - Да, я тоже наплясался, как никогда. Всё было отлично.
  - И ещё! Мне никто, и никогда ещё не дарил белых роз. Это мои любимые цветы. Нет, твой букет тоже замечательный, но это не розы. Но, ты же не знал, правда?
  - Конечно! Откуда? Я ещё много о тебе не знаю.
  - Как и я о тебе. Но, ты молодец, что пригласил меня в ресторан, и если на суждено быть вместе, мы ещё не раз туда сходим, тем более, что у нас золотая карта  самого Рубена.
  - Ну, конечно сходим. Иди, отдыхай Настенька. Я тоже должен отдохнуть.
   Настя вспыхнула но, тут же, взяла себя в руки и сказала:
  - Конечно, конечно! Давай иди в ванную, а я пока постелю постель, и ты ляжешь.
 Андрей, тут же встал и вышел из комнаты.
  Когда он минут через  двадцать вернулся в комнату, диван был раскрыт, постель расстелена, а на тумбочке горела настольная лампа.
   Раздевшись, он с  большим удовольствием нырнул в постель, и тут же вырубился.
   Он не помнил, сколько прошло времени, когда почувствовал рядом с собой горячее женское тело.
  - Настька? Ты, что? С ума сошла? – он попытался ещё образумить девушку.
  – Мы же обо всём договорились.
  Но, Настя, закрыв ему поцелуем рот, обвила тело руками и прижалась к нему.
  - Это ты с ума сошёл! Милый, дорогой, любимый мой Андрей. Я же люблю тебя, люблю по-настоящему, и уже давно. А, сегодня, я просто поняла, что не смогу без тебя жить и очень хочу тебя.
   Она начала ласкать, целовать обнимать всё его тело, и тут уже Андрей ничего не мог с собой поделать. В нём вдруг закипела дикая страсть, и желание обладать этой девушкой.
   Он начал отвечать на её ласки,  загораясь всё больше и больше.
  Когда их тела уже были готовы к встрече, и горели от страсти, Настя тихо произнесла ему на ухо:
 - Андрюша, только осторожнее, я ещё девушка. У меня никого до тебя не было. Никого. Я тебя ждала.
   Этот жаркий шёпот и  весьма необычное признание, слегка отрезвили его, но не остановили. Да, он уже и не смог бы остановиться, потому, что всё его тело, все его части и душа, хотели Настю. И это произошло.
   Всё было страстно и нежно. А, главное, что заметил Андрей, он совсем не разу-чился заниматься сексом.
   Это было великолепно, хотя Насте в первый раз это не доставило большого удо-вольствия. Но, всё рано она была счастлива, её глаза просто сияли в темноте, как две звезды. Это было начало их любви. Настоящей любви.