Новый Год

– Кося, я в Новый Год как всегда буду дома. Хочешь - заходи. Но не раньше десяти. И прошу тебя, Кося, никаких сладостей и тортов, – Ниночка поморщила нос и добавила, – на столе будет водка. От шампанского изжога.

Константин Семёнович Горьков, доктор физико-математических наук, профессор, выдающийся специалист в области математической физики и функционального анализа, член-корреспондент Академии Наук и лауреат двух международных премий по физике, закрыл крышку телефона, сжал его крепко в руке, хотел было поцеловать, но одумался и нежно положил сотовый в карман брюк. Для надёжности похлопал рукой по карману. "Вот, он тут. А впереди вечер с Ниночкой и Новый Год".

На душе у него было легко и радостно, он подошёл к окну, отдёрнул штору и посмотрел на город. Кембридж накрыло белым снежным одеялом. Крыши домов, деревья, уличные скамейки, автобусные остановки и машины на паркинге - всё приобрело очертания белой пастилы. Сквозь пелену снегопада пробивались разноцветные рождественские огоньки. У дома напротив раскачивался от ветра гигантский снеговик. Он наклонялся вперёд, как бы приветствуя проезжающие машины и махал им вслед рукой. До Нового года оставалось десять часов.

Константин Семёнович снова достал телефон, и набрал номер единственного в городе "русского" магазина.

– Хеллоу, – протянул женский голос, – Европиен Дели слушает.

– Здравствуйте, барышня, – Константин Семёнович обошёл вокруг стола, вытянул белый лист бумаги из принтера и приготовился записывать.

– Здрасте, – барышня на другом конце явно торопилась, – Слушаю.

– С Новым Годом! – не растерялся Константин Семёнович.

– С Новым, – без особого энтузиазма ответила барышня и тут же добавила, – Сегодня работаем до 4;х. Погода портится, продавцы тоже люди.

– Да, да, – согласился Константин Семёнович, – Я понимаю. Прогноз неутешительный. Предполагают, что выпадет до полуметра снега.

– Так, – голос у барышни сделался решительным, – Мне погоду некогда обсуждать. Если что надо, торопитесь. Через два часа закрываемся.

– Да надо, – Константин Семёнович черкнул ручкой по листу, проверяя чернила, и написал цифру "1".

– Слушаю.

– Я хочу сделать заказ по телефону. А через час его забрать.

– Говорите, – барышня зашелестела бумагой.

– Оливье, – начал он.

– Сколько? – буркнула барышня.

– А какие у вас расфасовки? – поинтересовался Константин Семёнович.

– У нас на вес. Вам на сколько человек?

– На двоих, – уточнил он.

– Мужчина и женщина?

– Да, – на белом листке напротив цифры "1" появилось слово "оливье".

– Полкило хватит. Дальше, – барышня торопилась.

Константин Семенович написал цифру "2" и задумался.

– А что ещё к столу подают на Новый Год? – в его голосе появились нерешительные нотки.

– А у жены поинтересуйтесь, – съязвила барышня. И в сторону, но недалеко от трубки добавила, – Вот бабы пошли, мало того что не готовят, так и позвонить сами не в состояние.

– Не могу с ней сейчас связаться, к сожалению. Посоветуйте, будьте добры.

– Понятно. Романтический вечер, – барышня неоднозначно хихикнула, – Берём заливную рыбу-осётр, яйца фаршированные печёночным паштетом, салат из крабовых палочек, две грудки копченого гуся. Я Вам к гусю добавлю чернослив и печёных яблок. Селёдку брать не советую. Это для женатиков, – и она опять хихикнула, – Нарезку буженины, красную икру с блинчиками. Алё, Вы меня слышите?

– Прекрасно, – тут же отозвался Константин Семёнович, – я записываю.

– На сладкое могу предложить малиновый торт. Он лёгкий... – барышня не успела закончить, Константин Семенович её перебил.

– Нет, сладкое не надо. Может мандаринок?

– Мандарины идут в подарочном наборе с шоколадом и шампанским. Четыре мандаринки, коробка конфет и сухое шампанское. Берёте?

Константин Семенович вывел жирную цифру "9" и подписал "мандарины".

– Беру. Спасибо, барышня. Я к вам через час заеду.

Снег валил плотной стеной. Выход на скоростную дорогу был перекрыт. Полицейская машина, едва заметная в белой пелене, мигала красно-синими лампами и предупреждала о своем положение сиреной. Константину Семеновичу пришлось ехать в объезд. Машины двигались медленно, правый ряд всё время тормозил, пропуская в поток автомобили с парковки. Стрелки на часах ползли к четырём.

Константин Семенович достал телефон и набрал "русский" магазин.

– Хеллоу, Европиен Дели слушает, – голос был резкий и с хрипотцой.

– Барышня, – Константин Семенович одной рукой прижал телефон к уху, а второй крепко держался за руль. Машина скользила.

– Я Вам не барышня. Закрываемся. Звоните второго, – отозвался хриплый голос.

– Простите, ради бога. Я вам сделал заказ, – перебил Константин Семенович, – Новогодний заказ.

– Фамилия?

– Горьков!

– А, романтический, – в голос послышалась усмешка, – Ждёт Вас заказа. Когда будете?

– Дело в том, что сорок пятую перекрыли, я еду в объезд. Сегодня пробки, – он тяжело вздохнул в надежде на сочувствие, – Я опаздываю.

– А мне что делать? – поинтересовался женский голос, – У меня тоже праздник, семья, Новый Год. И я тоже по сорок пятой собиралась ехать. А теперь, спасибо чайникам, придётся через весь город тащиться.

– Я Вас понимаю, – Константин Семенович положил телефон на колени и включил громкую связь. Машина впереди резко дала по тормозам и Константин Семенович едва успел затормозить.

– Сколько? – из недовольства в голосе продавщицы можно было сделать асфальтовый каток, – Сколько Вас ждать?

– Я думаю ещё полчаса, максимум час.

Машина впереди не двигалась. Узкая улица, заставленная с двух сторон машинами, не позволяла развернуться. В зеркале заднего обозрения мигала вереница огней.

– Полчаса, – отчеканил женский голос, – И ни минуты дольше.

Константин Семенович просидел в пробке почти три часа. Он слышал как подъезжали сирены, видел как в окнах домов отражались огни то ли скорой, то ли полицейской машины. Наконец-то машина впереди мигнула габаритными огнями и тронулась. На часах было почти семь вечера.

Снег из густого и тяжёлого перешёл в колкую мелкую крупу. Дорожные службы расчищали снежные завалы и рассыпали соль. Пробки на дорогах рассосались и репортёр в местных новостях радостно объявил о движение на сорок пятой скоростной дороге. Константин Семенович подъехал к "русскому" магазину. Окна желтели от одинокой лампочки внутри магазина. Наискосок висела вывеска "С Новым Годом" и "Закрыто". У дверей стояла припорошенная снегом коричневая продуктовая коробка. Сверху на крышке черным фломастером было написано " Заказ. Горьков. Романтический".

Константин Семенович присел и снял крышку. В коробке был аккуратно сложен его заказ. Сверху лежал листок бумаги.

"Оливье - .5кг
Заливное из осетра  - 1шт
Салат из крабовых пал. - .5кг
Икра - лосось - 200грм
Яйца фарш. - 4шт
Блины русские - 10шт
Буженина - 200грм
Гусь - грудки - порция.
Подарочный набор - мандарины - 1шт

Итого: $140"

В самом конце списка стояла подпись и размашистым почерком поздравление "С Новым Годом!"

Константин Семёнович достал сигарету и закурил. До десяти вечера ещё было время. Снегопад почти перестал. В небе показались чёрные лоскуты с яркими декабрьскими звездами. Где-то играла музыка. Из ресторана напротив выходили покурить нарядные люди в смешных бумажных котелках и новогодних коронах.

Ровно в десять oн открыл дверь в широкий холл дома престарелых с многообещающим названием "Дорога в Рай". Свет был приглушён, и толстый ковёр поглощал звуки шагов. Константин Семенович знакомым маршрутом прошёл до лифта, поднялся на второй этаж и осторожно постучал в дверь с номером "23".

– Кося, ты, как всегда, пунктуален.

Константин Семенович открыл дверь и вошёл. В центре комнаты стояла широкая больничная кровать. Спинка была приподнята. На подушках полусидела маленькая женщина в красной вязанной кофте. Руки её лежали поверх одеяла и от них в разные стороны шли белые и голубые провода и капельница.

– Ниночка, – Константин Семенович поставил коробку на стол, подошёл к женщине и поцеловал её в губы, – С наступающим!

Он открыл коробку и стал выкладывать на стол продукты. Последним из коробки появился подарочный набор.

– Кося, от шампанского изжога. Ты же всегда пьешь водку. К чему такие траты?

– Ниночка, ну сегодня такой день. Я грамуличку, чисто символически, – и он стал раскладывать салаты и нарезку на тарелки.

Когда стол был накрыт, он подкатил его к кровати и сел рядом.

– Почисти мне мандаринку, – попросила Ниночка.

Он почисти и положил несколько долек ей на грудь.

– Божественных запах, самый что ни на есть новогодний аромат.

Константин Семенович открыл шампанское.

– Ну давая, включай. Я целый день жду этой минуты, – Ниночка кивнула на телевизор.

Он взял кассету с полки и вставил её в VCR. На экране замелькали люди, дети, праздничный стол и ёлка. Затем появилось молодое лицо Константина Семеновича. Он поправил галстук, откашлялся и начал: "Дорогая Ниночка! Я даю тебе клятву, что всегда буду встречать Новый Год только с тобой! Люблю тебя! С Новым Годом!"