Глава 19. Охота на Бока Моро

 Чем больше время проходило со дня исчезновения «Фортюна», тем   капитану Дьюку становилось понятней, что Буве просто сбежал от них. Эта мысль, однажды появившись, находила всё больше подтверждений, когда он думал о происшедшем.

  Прежде всего, он вспомнил странное поведение де Майе, когда тот начал выздоравливать после ранения. Обычно общительный, он перестал посещать Дьюка, и даже старательно избегал его. Матросы с «Фортюна» начали шептаться между собой, и умолкали, едва к ним подходил кто-то с «Рояла». Также, на это указывали и другие особенности их поведения. Вспомнил Гильом и о большом количестве провизии, которым они запаслись.  Предположение о захвате корабля туземцами теперь представилось ему чистейшей нелепостью.  Дикари  бы  просто перебили команду.

 Вместе с появившейся уверенностью, что Буве оказался предателем,  у Дьюка пропало всякое желание искать  его. Теперь он думал только о благополучном исходе экспедиции. Сделано было уже немало и, учитывая сложившуюся ситуацию, следовало  развернуть «Роял», и отправиться обратно. Если бы они нашли много золота, так бы и случилось. Но, на острове Тхайи, его было совсем мало, а на других землях, и вовсе не оказалось. Поиски капитана Блюма уже могли оказаться опасными. При его обнаружении, если бы он и его команда оказались живы, взять в плен их представлялось уже не так просто, учитывая количество оставшихся людей у Дьюка.

 Отец Филипп разделял опасения капитана. Буве и всю его команду, он собирался предать анафеме, и чувствовал некоторую вину в случившемся за собой. Он позволил  монаху с «Фортюна» перейти на «Роял». Тем самым, невольно поспособствовал потери контроля над ними. Желание найти золото было у него, как и у Дьюка, достаточно сильным, но ставило перед собой совсем иные цели. С его помощью он мог гораздо легче оправдаться и прикрыть многие промахи экспедиции.

 Однако у капитана,  как и у него, все эти желания меркли перед лицом разных опасностей, которые  теперь угрожали им гораздо сильней. Малое количество людей и всего один корабль, пусть даже и хорошо подготовленный, давали им значительно меньшие шансы  благополучно вернуться обратно. 

 Посовещавшись, пожилой монах и капитан «Рояла» решили сделать ещё одну высадку, а затем, возвращаться домой. Возможно, о посещении берега на незнакомой земле уже не шла бы  речь, но по пути им встретилось поселение туземцев, которое находилось на открытом месте, хорошо просматриваемом с корабля и расположенном недалеко от воды.  Хижин в нём оказалось немного, что позволяло думать о малом количестве живущих там  дикарей.

- Не думаю, что эти туземцы будут нам опасны. Вокруг хижин нет деревьев, за которыми они могут прятаться. Берег песчаный, а лесная полоса начинается очень далеко. Не пойму, почему они выбрали настолько открытое пространство для своего проживания, но оно явно поможет нам. Думаю, мы будем в относительной безопасности, - высказал своё мнение Дьюк.

- Хотелось бы верить в это, - с сомнением в голосе произнёс отец Филипп.

- Само по себе, золото к нам не придёт. Если его не будет здесь, придётся отправляться домой с пустыми руками, - резонно заметил капитан.

- На всё воля божья! Что мы, простые Его слуги, можем поделать с этим!

- Так, будем готовить шлюпки?

- Будем, сын мой!

  На корабле решено было оставить  Хуана Кастаньеду, отца Иоанна,  несколько матросов и всех  ремесленников. Молодой монах уже вызывал  тихую злобу у капитана, и некоторое недовольство пожилого монаха.  По негласной договорённости они  старались от него избавиться во время всевозможных бесед, а при  общении с туземцами, где что-то могло войти  в разлад с его представлениями о гуманности, он становился  вовсе не желательным. Чем ближе  было  завершение экспедиции, тем больше Дьюк и отец Филипп  чувствовали необходимость в поддержки друг друга. Они несли ответственность за все недочёты  и вовсе не хотели, чтобы кто-то свидетельствовал против них. Принципиальный отец Иоанн со своими высокими нравственными качествами, вполне мог оказаться таковым.

 Весь следующий день Дьюк не хотел  спускать шлюпки. Сбросив якоря, он наблюдал в подзорную трубу,  чем туземцы занимаются. Они корабль заметили, но не предпринимали никаких попыток к сближению, и скоро перестали обращать на него внимание. На берегу лежали пироги, а лесные заросли, которые начинались далеко за хижинами, были, судя по всему, довольно густыми и труднопроходимыми.

 Ночь  прошла спокойно, и на утро, Гильом велел начать высадку. Действуя по уже заведённому порядку,  команда скоро вышла на берег. Заметив приближение пришельцев, изумлённые туземцы выбежали им навстречу. Улыбаясь широко и приветливо, они сбились в небольшую кучку, и ждали, что будет дальше. Туземец-переводчик заученно произнёс:

- Мы пришли с миром!

- Они пришли! Они пришли! – весело закричали дикари.

 Эти туземцы были среднего роста, худые и мускулистые. Тёмные, почти чёрные, они отличались густыми, вьющимися  волосами, и крупными чертами лица. На мужчинах и женщинах были только набедренные повязки, сделанные из листьев. Украшения из цветов, или другие поделки  отсутствовали.

 На вопрос, где их вождь, они показали на деревню. Дьюк раздал несколько заготовленных подарков, и  под радостные вопли туземцев, все пошли к хижинам. Удивительно белый песок приятно шуршал под их ногами.

 В самом центре селения, в хижине, которая мало чем отличалась от увиденных раньше, сидел вождь. Средних лет, он был похож на остальных, если не считать  вдетую сквозь широкие ноздри большую пластину жёлтого цвета.

- О, мой Бог! – только и произнёс отец Филипп.

- Кажется, мы нашли, что искали, - тихо прошептал  Дьюк.

 Не было сомнений, что пластина, торчащая в носу вождя, была золотой.

 Дьюк, обрадованный увиденным,  сразу  подарил вождю все подарки захваченные  с собой. Он  сказал, что рад встречи, и хочет немного пожить на их земле.

- Живи, сколько будет нужно, - услышал он в ответ.

 После этих слов  туземцы устроили пир, на котором было  много фруктов и  жареного мяса. Примерно в середине его, они решили исполнить танец, который оказался довольно своеобразным. Под бой барабанов,  сделанных из пустотного куска  дерева, с натянутой на один  конец кожей, мужчины принялись показывать свои умения пользоваться деревянной пикой и дубинкой. Отбивая такт ногами, подпрыгивая и изгибаясь, они ловко вертели свои орудия в руках, давая понять, что  хорошие воины. Трудно было сказать, является такой танец общепринятым на подобном веселье, или, дикари хотели показать, что с ними шутки плохи. Так, или иначе, люди Дьюка сделали свои выводы, понимая, что это племя отличается умением сражаться.

  Все попытки Дьюка и других узнать о золоте, словно натыкались на каменную стену. Было очевидно, что туземцы понимают, о чём их спрашивают, но не хотят говорить об этом. Весь день прошёл в деревне дикарей, и под вечер, попрощавшись, команда Дьюка удалилась на корабль.

- За маской шута скрывается плут, - с досадой произнёс капитан, едва  он и отец Филипп вошли  в его каюту.

- Он не плут, но хитёр! Шутом, тоже назвать сложно. Вождь, безусловно, всё понимает. Думаю, у них золота очень много, - в раздумье произнёс монах.

- Как же нам узнать, где оно? – напрямую спросил Дьюк.

- Нужно найти способ обойтись без насилия.

- Думаю, это будет не так просто.

 Монах в задумчивости умолк, потом ответил:

- Будем находиться здесь, пока не узнаем. Может, они захотят золото  на что-нибудь поменять.

- Они даже говорить о нём не желают!

- Это сейчас не желают. Не будем забывать, что они нас первый раз видят. С чего сразу  доверять нам?

- Получается, что мы должны войти к ним в доверие?

- Получается, так, - согласился отец Филипп, - они любят забавы воинов. Хорошо! Покажите им, что мы тоже умеем убивать. Только в них не стреляйте. Пусть это будет какая-нибудь охота. Здесь, вероятно, много разнообразной дичи.

- Хорошая мысль! – обрадовался капитан, - провести охоту вместе. Пожалуй, это им понравится! Их пики и дубинки просто детская забава, по сравнению с нашими мушкетами.

- Вот и поговорите об охоте завтра. А сегодня, пора отдыхать. Устал я, гладя на этих варваров!

 Едва золото обнаружилось у  туземцев, всё остальное сразу отошло на второй, если не на третий план, в мыслях капитана и монаха. Кресты, молитвы, разговоры о Боге с туземцами, стали казаться преждевременными и несущественными. Обнаружение золота случилось  так своевременно, что невольно думалось о неком высшем вмешательстве в их дела. Вдохновлённые этим, они улеглись отдыхать, и на следующий день проснулись с прекрасным настроением. Как обычно, переправились на берег, и вошли в деревню. Судя по приготовлениям туземцев, весьма вовремя.

- Мои мужчины идут охотиться на Бока Моро, - гордо заявил вождь.

 - Кто это Бока Моро? – спросил у переводчика Дьюк.

 Тот непонимающе пожал плечами. Видно, у них этот зверь не водился.

- Твои мужчины храбрые! Но, мы тоже умеем охотиться, - сказал капитан.

 Вождь удивлённо посмотрел на него.

- Мы тоже пойдём на охоту! – заявил Гильом.

 - Хорошо, - просто ответил вождь, - но как ты будешь убивать Бока Моро?
 
 Вместо слов, капитан оглянулся и увидел, как на ближайшую к ним хижину уселась крупная птица. Он взял у стоящего рядом матроса аркебузу, и тщательно прицелившись, выстрелил. Убитая птица упала рядом с хижиной.

- Вот так и будем, - ответил он.

 Гром выстрела и мёртвая птица подействовали на туземцев ошеломляюще. Не испуг, а крайнее изумление отразилось на их лицах. Вождь с уважением потрогал аркебузу, затем произнёс:

- Твоя палка убивает, оставаясь на месте. Как это?

 Капитан сделал вид, что не расслышал этот вопрос. Именно так поступали туземцы, когда их спрашивали о золоте.

- Так мы идём на охоту? – задал вопрос он.

 Вождь быстро кивнул, взял копьё с увесистой дубинкой, и с готовностью пошёл в сторону зарослей. Следом за ним отправились   мужчины племени с пиками в руках, и вооружённая команда  Дьюка. Скоро они  вошли в густые, зелёные заросли, которые словно проглотили их.

 Кто никогда не бывал в джунглях, не сможет понять, что собой представляет передвижение по ним. Трудности, на которые обречён любой подготовленный путешественник, обращаются в муки для столкнувшихся с этим  впервые.

 Только в джунглях Дьюк понял, почему туземцы поставили свои хижины на открытом и продуваемом ветрами пространстве. Духота и влажность, в которой они очутились, едва вошли в заросли, были просто одуряющими. К этому прибавлялся запах гнилых растений и ещё какой-то приторно-тошнотворный. Мошкара, мелкая и назойливая, накинулась на них со всех сторон, и отбиться от неё не было никакой возможности. Она проникала за шиворот, лезла в нос и уши, больно кусала, а места укусов потом начинали сильно чесаться.

 Туземцы, в отличие от людей Дьюка, были почти голые, но, перед уходом на охоту, как раз в то время, когда к ним пришёл капитан с командой, они чем-то натирали свои тела. Тогда Гильом не обратил на это внимания. Теперь же, он видел, как мошки не причиняли  дикарям никаких неприятностей. Очевидно, средство, которым они натирались, отпугивало коварных насекомых.

Матросы и сам капитан, скоро уже пытались не обращать внимания на пот, который струился по их лицам. Его запах ещё сильней привлекал мошек. Тяжёлые мушкеты и аркебузы мешали передвижению, которое и так было довольно трудным.

 Туземцы, словно не замечали трудностей, которые встречались им на пути. Легко перепрыгивая и обходя преграды, они передвигались довольно быстро, и люди Дьюка едва поспевали за ними. Трудно сказать, как долго мог бы продолжаться такой бег с препятствиями, без потерь среди европейцев, но совсем неожиданно, полоса джунглей закончилась, и перед охотниками предстала чудесная равнина, на которой мирно паслись стада различных животных.

 Туземцы стали внимательно осматриваться. Запыхавшиеся и мокрые, с порванными о ветки камзолами и опухшими от укусов физиономиями, люди Дьюка пытались, прежде всего, отдышаться и как-то привести себя в порядок. Об охоте  уже совсем не думалось, а на неведомого Бока Моро, тем более.

 Однако туземцы знали своё дело, и совсем не обращали внимания на своих гостей. Рассматривая пасущихся зверей, они стали продвигаться вперёд. Команде Дьюка ничего не оставалось, как  следовать за ними.

 Удивительный животный мир поразил европейцев. Целые стада похожих на оленей, или косуль  животных, попадались им на пути, не пугаясь и даже не думая уходить. Туземцы ловко маневрировали между ними. Матросы же, сначала с опаской обходили, а затем, обнаружив, что они не собираются нападать, принялись бесцеремонно расталкивать животных.

- Чем их эти олени не устраивают? Мясо, уверен, у них вкуснейшее! – сказал один из матросов.

- Так может, у этого Бока ещё лучше, - подхватил другой.

- Они что, по-твоему, гурманы, какие? Наверно,  этого зверя нелегко найти! – высказался ещё один.

 Наконец, туземцы присели, и замахали руками на пришельцев.

- Они говорят, что нужно вести себя тихо. Или Бока Моро убьет всех прежде, чем мы его, - пояснил переводчик.

- Да что же это за зверь такой? – удивился капитан.

 Вместе с переводчиком он постарался подползти поближе к туземцам.

- Где Бока Моро? – спросил он.

 Вождь показал рукой в сторону какой-то бесформенной, на первой взгляд, серой массы, которая спокойно возвышалась на равнине. Гильом,  был прежде в Африке, и в Азии, и, присмотревшись, узнал в серой массе носорога. Только этот был значительно крупней всех им виденных.

 Дьюк никогда не считал себя охотником. То небольшое время, которое он проводил на суше, просто не позволяло ему стать таковым. Но он интересовался животными, и знал повадки некоторых. Одно время у него даже была собака,  переходившая с ним с одного корабля на другой. О носорогах он узнал случайно, после того, как на его глазах это безжалостное животное  покалечило трёх крепких мужчин, и двух убило. Он знал, что  это  дикое, свирепое создание, может совершенно безосновательно первым напасть на человека. Видно, знали об этом и туземцы, которые притаились, выжидая  подходящего момента.

 Носорог повернулся к ним мордой, и стала отчетливо видна вся его, не блещущая красотой, наружность. Голова, по сравнению с огромным туловищем, казалась маленькой и уродливой. Отсутствие лба, как такового, маленькие уши, узкие, злобные глаза  и  крупный рог  - вот, пожалуй, всё её описание. Эта голова, совершенно не пропорциональная, переходила в покрытое шишками и наростами могучее туловище, которое было всё в складках и морщинах. Кожа у него была до такой степени толстая, что пробить её практически было невозможно. Дьюк это знал, и не мог себе представить, как дикари собираются его убить.

 Носорог не любит ходить стадами. Это животное,  вполне довольствуется  своим обществом. Можно встретить пару пасущихся рядом. Иногда три, или четыре особи. И совсем редко, большее количество. Капитан слышал, что существуют белые и чёрные носороги. Чёрных он сам видел. Но этот был серого цвета. Что можно было ожидать от него, оставалось только догадываться.

- Вы хотите  попасть ему копьём в глаз? – спросил он у вождя.

 Туземец стукнул себя по голове, и спросил:

- А разве это возможно?

- Так как вы его собираетесь убить? Эту кожу даже мушкетом не пробить!

 Вождь с усмешкой посмотрел на капитана.

- Оставайтесь тогда  и смотрите, как это сделают настоящие охотники! – с превосходством сказал он.

 Дьюк уже и сам не хотел связываться с этим чудовищем, потому решил именно так и поступить.

 Туземцы принялись осторожно обходить носорога. Пользуясь его плохим зрением – носороги близоруки, они зашли с двух сторон, и стали готовиться к нападению. Животное ничего не подозревало и продолжало мирно пастись на равнине. Вдруг, голова его настороженно поднялась, маленькие уши стали прислушиваться, и тут, один из туземцев, видно, чтобы привлечь внимание носорога, встал, и начал подпрыгивать на месте, оглашая равнину громкими криками.

 Доли секунды, казалось, понадобилось, чтобы это спокойное прежде животное рассвирепело. С необыкновенной проворностью носорог бросился на туземца. Но здесь, со всех сторон выскочили, стали метать копья, другие дикари. С удивительной силой они  вонзались в тело чудища, которое пыталось  опрокинуть и растоптать всё на своём пути. Большинство пик сразу отскакивали от него, но были и такие, которые оставались в теле. Дьюк заметил, что все они попадали туда, где во время бега раздвигались складки его кожи. Видно это и были его особо уязвимые места.

 Все моряки напряженно наблюдали за происходящим. В один  момент, носорог каким-то образом изловчился, и догнал туземца, который его отвлекал. Подмяв его под себя, он принялся топтать и поддевать его своим рогом. Пыль, поднявшаяся при этом, мешала остальным прицельно метать копья. Затем, носорог, окончательно рассвирепевший от ран и крови, стал носиться за другим. Туземцы продолжали нападать на него, но  нескольких он уже успел покалечить.

- Да чтоб вас! Придётся помочь! Давайте, ребята, разрядим свои ружья! Цельтесь только в глаза. Иначе его не убьёшь! В туземцев не попадите! – скомандовал Дьюк.

 Это был как раз тот случай, когда  выполнить приказ оказалось   совсем непросто. Матросы, среди которых были и хорошие стрелки, тщетно пытались прицелиться, но попасть в маленькую щель, которая являлась глазом, было не просто трудно, но и почти невозможно. Первый же выстрел отвлёк носорога от туземцев, и заставил  переключиться на белых.

 Трудно сказать, что больше поспособствовало попаданию - страх, или понимание безысходности, но из всех ружей, которые выстрелили почти разом, кому-то  всё-таки удалось совершить невозможное. Огромный зверь, всей своей массой резко подпрыгнул и, уткнувшись рогом, рухнул на землю. Это был незабываемый момент. Туземцы изумлённо остановились. Теперь люди Дьюка огласили равнину дикими воплями. Вождь, подошёл к носорогу и осторожно потыкал его копьём. Затем, подошёл к капитану и произнёс:

- Ты великий охотник!

 Дьюк не стал утверждать, что это, возможно, не он убил животное, и ответил:

- Как и ты!

 С этого момента уважение к белым людям и их убивающим на расстоянии палкам, безмерно выросло. Позже Дьюк узнал, что охота на Бока Моро у туземцев часто оканчивалась полным поражением, и считалась верхом их мужества.