Как Вера с Надеждой случайно встретили Любовь

-Надя! Надежда! Доченька, не убегай! Иди ко мне, видишь, у меня руки заняты!

Куда там! Белоголовая малышка лет так около трёх маму не слушала.
Совсем! Прищурив хитрые глазёнки, она зажала в кулачки широкую юбку-клёш, подняла её и попыталась натянуть на голову. Получилось только на плечики.

Пока мама расплачивалась на кассе, с трудом удерживая в руках два больших пакета с продуктами, эта стрекоза миновала кассу, полетела в конец зала, к месту скопления корзин на колёсах.

Облюбовала ряд тележек, вцепилась ручонками в крайнюю, и, помогая себе лбом, с радостным визгом принялась толкать вперёд сразу три.

Мама швырнула пакеты на пол и бросилась наперерез.

-Надя! Прекрати сейчас же! Надежда, Я кому говорю!

Девчушка только заливисто хохотала. Ей нравилось играть в такую интересную игру с мамой.

Немногочисленные покупатели смотрели на эту сцену с осуждением: распущенный ребенок, несобранная мама.

Вдруг чьи-то сильные руки остановили девочку.
Незнакомый мужчина легонько подхватил озорницу сзади под мышки и передал с рук на руки подбежавшей маме.

Вера. Так звали маму маленькой Надежды.

Когда в семье есть Вера и Надежда, правда, напрашивается вопрос: а где Любовь?

Любовь? Она была.
Но испарилась. Выдохлась. Как выдыхаются духи, если их оставить открытыми.

Помните? Бывает, покупаешь духи. Оригинальные, хорошей фирмы, всё, как в лучших домах: и бутылочка, и упаковка, и аромат. Открываешь, вдыхаешь запах, ходишь, очарованная, а при ближайшем рассмотрении понимаешь: подделка. И аромат нестойкий, и этикетка косо приклеена, и вообще – совсем не то, что показалось.
Мужчина, который в свидетельстве о рождении Надежды был записан в графе «отец», испарился вскоре, поняв, что жена целиком и полностью решила посвятить себя воспитанию сироты, удочерить которую он согласился после пяти лет напрасных попыток завести своего ребенка.

---

Незнакомый мужчина легонько подхватил озорницу под мышки и передал с рук на руки подбежавшей маме.

Та прижала девчушку к себе. Дочка тут же обвила мамину шею ручками и прижалась щекой к щеке. Ножки маленькой обезьянки привычно обхватили родную талию крепкой хваткой .

Вера с Надей на руках, что-то шепча ей на ушко, дошла до брошенных пакетов.
Присела, не спуская дорогую ношу на пол, ловко подхватила сначала один пакет, потом -этой же рукой- второй .

Сделала пару шагов в сторону выхода, и … прямо ей под ноги посыпались, как из рога изобилия, маленькие соки в бумажных коробочках и прочее детское питание: йогурты, творожки, «Имунельки». Следом за молочной мелочью шлёпнулся на пол кефир в пузатой бутылке. Упал и покатился вперед, к двери.
-Ну и ну, дочь, пакет порвался, давай, помогай маме, нужно всё подобрать!

Дочка с радостью принялась запихивать коробочки в пакет, оставшийся целым, но места там уже не было.
-Подожди меня, держи пакетик вот так, за ручки, как взрослая, я сейчас!

Вера метнулась было в сторону кассы за другим пакетом, но навстречу ей с протянутой рукой шагнул всё тот же незнакомец.
В руке был прочный пакет с ручками, а не хлипкая майка, которая только что подвела.

-Держите, - сказал он Вере с улыбкой, - а то ваша стрекоза опять куда-то улетит, пока вы ходите.
Тон был довольно дружелюбный, да и голос приятный, а вот слово стрекоза Вере не понравилось.

Девочка в это время успела урвать себе одну бутылочку «Имунеле» и, высунув от усердия язычок, пыталась её открыть.

-Она не стрекоза, она Надежда, - буркнула Вера, не поднимая глаз.
Всё с пола было убрано в надёжный пакет незнакомца.

-Надееееежда? Да что вы? Сейчас это редкое имя. У меня маму так зовут. Только не говорите, что вы – Вера. Потому что где надежда, там и вера. У мамы сестра –Вера.

Вера взглянула на случайного знакомого с интересом. Ишь, разговорчивый какой.

-А вот и скажу. Я – Вера как раз.
-Да что вы говорите! Похоже, здесь, в магазине, я случайно обрёл Веру! – мужчина улыбался совсем по-домашнему.

Пока Вера соображала, что ответить, Наде удалось сковырнуть серебринку с бутылочки.
Она залпом выпила содержимое, вытерла рот ладошкой, протянула маме пустую тару, и…обняла мужчину за ногу.

-Дём, дядя! Мама, дём домой! – видимо, то, что мама и дядя делали одно дело и при этом разговаривали, дало право ребенку предположить, что взрослые - заодно.
-
Надежда даёт мне надежду на дальнейшее знакомство, правильно ли я понял, о прекраснейшая из блондинок?

Мужчина хитро прищурил глаза и протянул Наде руки.
-Пойдёшь к дяде на ручки, нестрекоза Надежда?

Девчушка радостно закивала и тут же оказалась на руках.

Вера не знала, как поступить - случай с порванным пакетом, Надино баловство, приятный разговорчивый молодой мужчина, второй раз бросающийся на помощь, его поведение – всё было так необычно и неожиданно, что она не нашлась, что сказать, кроме как:

-Не стоит беспокоиться, мы сами. Мы живем в этом дворе, через дорогу.
- Если что, я Павел. Вам же интересно узнать, кого спустит с лестницы ваш муж, если я помогу вам с Надеждой дойти до дверей квартиры. Он у вас ревнивый? Кстати, надеюсь, вы не на пятом живёте? Я с детства боюсь высоты! – продолжая балагурить, мужчина взял из рук Веры больший пакет, придержал дверь, и все трое оказались на улице.

- Не спустит, не переживайте.Надя, показывай дяде, где мы живём.

Малышка протянула вперед правую руку. Левой она обнимала дядю Павла за шею.

---
Вера шла рядом с чужим совершенно человеком, которого доверчиво обнимала за шею её Надюша, и вспоминала мужа.
Он к Наде был на удивление холоден.
Хотя сам хотел ребенка. Но –своего.
—
Муж был человеком воспитанным и культурным.
Он не говорил, что именно его раздражает. Он ждал,что она по его недовольному лицу догадается, что ему не нравятся эти пляски вокруг девчонки. Девчонки, взять которую из Дома ребенка он согласился не сразу и без большого восторга. В отличие от неё.

Он даже перестал разговаривать за ужином о работе, как это было всегда. А ведь она умела слушать, была в курсе его проблем с подчинёнными, многих знала по именам.

Теперь вечером она взахлёб сообщала о Надиных достижениях, причём, что его особенно бесило, во множественном числе: «Мы уже чистим зубки, мы просимся на горшок, мы…мы…мы…»

Он слушал. Но смотрел так, будто съел кислый лимон без сахара. Или будто у него болел зуб. Или зевал, не переставая, и рано уходил спать.

Она прибегала к нему в спальню попозднее, после душа, когда девочка уже была уложена. Ненадолго. С дружеским визитом, что называется. Исполняла наскоро супружеский долг и испарялась.

Проводила остаток ночи в детской – спала с Надей на диванчике. Где-то вычитала, что только так, физически отогревая своим теплом ребёнка-отказника ( а Надя была из этих) можно быстрее выправить материнскую депривацию.

Днём она по привычке готовила его любимые котлетки, обстирывала, обглаживала, покупала хлеб «Здоровье», без которого он не принимался за еду и обожаемое тёмное пиво определенного сорта - к выходным.

Для неё ничего не изменилось, просто вместо одного человека, ради которого она жила, появился еще один, но меньше и беззащитней. И Вера расставила приоритеты так, как ей казалось верным. Ей. Но не ему.

Его, шесть лет жившего с Надей в мире и согласии, раздражало полное погружение в чужую девчонку, с которой жена не расставалась ни на минуту, ни днем, ни ночью.

Он молчал, но всем видом своим показывал недовольство. Она не поняла.

Тогда он взял и ушёл. Совсем.

Уходя, бросил:
-Ты изменилась. Я перестал быть важным для тебя. Ты переключилась на неё. Вот с ней и оставайся.

И они остались вдвоём в родительской однушке, доставшейся Наде после переезда родителей.

Через два месяца муж подал на развод. На Надю, им удочерённую, были насчитаны алименты с белой ЗРЯплаты. Вера решила сидеть в отпуске по уходу за ребёнком, пока можно – до трёх лет. Чтобы подтянуть Надюшу до уровня её сверстников. Поэтому даже от этих копеек Вера не смогла отказаться.
—
Мама с дочерью в сопровождении галантного кавалера дошли до дома.

Павел осторожно, Вера даже подумала – бережно, значит, умеет обращаться с маленькими детьми- поставил малышку на скамейку возле подъезда, пакет водрузил рядом.

Он не был красив, скорее, выглядел несколько необычно: волосы с медной рыжинкой вились почти негритянскими кудряшками. Небольшая борода или же просто длинная щетина, тоже с медным отливом, особенно на солнце, щётка усов под носом.

Надя, когда была у него на руках, с интересом потрогала тоненьким пальчиком это волосатое великолепие.

Нос с горбинкой, на нём – щедрая россыпь веснушек.
Вообще весь он был какой-то яркий, солнечный. Рыжими были и брови, и ресницы, а вот глаза – или светло-карие или зеленые, не рассмотрела точно. Неудобно было пялиться, смотреть в упор.

Одет совершенно непритязательно: джинсы, футболка. Не фирма, а так…ширпотреб.

На вид - не старше 35, а то и моложе, просто борода с толку сбивает.
Надя вдруг захотела дотронуться до его бороды, чтобы понять, мягкая она или жёсткая.

Особенным у него был голос…мягкий, какой-то обволакивающий, таким голосом читают детские аудио-сказки актёры театров. Ну, или говорят в переводных мелодрамах за кадром герои-любовники.

-Стрекоза доставлена к месту проживания! Ты всё пела? Это дело! Ну, пойди же, попляши! – с чувством продекламировал Павел.

Девочка нетерпеливо запрыгала на скамейке:
-Мама, дём!

--

Вера решительно посмотрела в глаза новому знакомому. Они были необычного медового цвета. И смотрели в её серые глаза с не накрашенными ресницами с интересом. Глянула, – и … Не стала приглашать на чай.
Хотя мысль такая мелькнула.

Но, во- первых, Вера постеснялась беспорядка. Помните иллюстрацию к стишкам Успенского про налёт и бегемота? Там ещё «просто приходил Серёжка, поиграли мы немножко»? Так и у них. Полный кавардак. Вера с Надей играли в ветлечебницу с котёнком и мягкими игрушками. А потом - бац - смс-ка, а в ней – ура, зачисление алиментов! И, оставив всё, как есть, они стартанули. К деревенским выходным затариться.
А во-вторых, отсутствие кольца на правой руке мужчины так же мало говорит о том, что он не в браке, как и наличие обручального кольца у женщины.Мужики могут не носить и в браке, а женщины таскать как украшение...А иметь дело с чужим мужем Вера не стала бы ни за какие коврижки.

Поэтому, насколько могла, сухо,она одарила добровольного помощника дежурной фразой:
-Спасибо, вы были очень любезны!

Павел тут же швырнул ей бумеранг вежливости:
-Полноте, не стоит благодарностей, - и расшаркался, как гардемарин из фильма.
Тут же его крупная ладонь взъерошила светлые волосики:
-Слушайся маму, нестрекоза Надюша!

Вера усилием воли отвела глаза от слегка поросших светлыми волосками фаланг пальцев с ногтями красивой формы и дёрнула разулыбавшуюся бородачу дочь за ручку:
-Давай, шевели ножками, сейчас спать будем!

И тут у него зазвонил телефон. Павел тут же ответил:
-Да! Нет, нет, я не потерялся, я уже лечу, сейчас буду, - и, кивнув Вере, почти побежал по дорожке вдоль дома.

Слов она не расслышала, но то, что голос был женским, уловила.

Жена, наверное, ждет- не дождется мужа из магазина. И дети. Может, семеро по лавкам. Везёт же кому-то. Этот рыжебородый явно любит детей. Вон, как с Надей управлялся. Хорошо, что не ляпнула про чай.

Об этом думала Вера, пока укладывала Надю.И о планах на завтра.

Завтра им предстояло отнести Феликса на прививку.
Феликс- рыжий котёнок, бабушкин любимец, названный так из-за рекламы кошачьего корма, вчера был доставлен дедом в город, но ветеринар был на выезде, и пришлось усатому- полосатому ночевать в городе.
Чему девочка была рада очень,а кот - не очень. Феликс избегал Надиных ласк в прямом и переносном смыслах.Уж слишком крепкими были объятия маленькой хозяйки и жарки поцелуи.

Ночью Вера долго не могла уснуть. А когда сон все же овладел ею, поплыла на лодке по какой-то небольшой речушке. Лица мужчины, что сидел на вёслах, она не видела, он сидел к ней спиной, но рыжая шевелюра не оставляла сомнений , что это был новый знакомый.

Утром, после завтрака, Вера надела на Надюшу голубое платьице с оборками и пришпандорила над мышиным белым хвостиком роскошный бант такого же цвета. Выход в свет, все-таки.

Сама же, пробегая мимо зеркала, быстро провела щёткой по волосам. Каре на густых тёмно-русых волосах укладки не требовало, стрижка получилась удачной. После развода Вера решительно отрезала свой длинный хвост, которым гордился бывший. Он считал, что у женщины должны быть очень длинные распущенные волосы, а ей они постоянно мешали.

Краситься не стала. В последнее время она даже не вспоминала про косметику.

Правда, вот вчера пожалела, что ресницы не тронуты тушью. Они у Веры были длинные и загнутые вверх, но не чёрные, а какие-то коричневые. И пара-тройка мазков сразу делали глаза выразительней.

-Ладно. Буду хотя бы ресницы подкрашивать. А то что я, как бабушка, - мелькнула мысль, -только не сегодня. С понедельника и начну. Где же этот Феликс?

Нашла котёнка под обувной полкой и с трудом запихала в переноску.
-Надюша, идём, доктор уже ждёт Феликса, давай ручку.

Шесть ступенек вниз- квартира на 1 этаже – и они уже во дворе. На скамейке рассматривали что-то в телефоне две пожилых женщины: соседка со 2 этажа баба Маша и незнакомая интеллигентного вида женщина.
Вера поздоровалась, и... вспомнила, что не взяла телефон.

Поставила переноску с Феликсом на скамеечку, присела , взяла дочь за ручки и,глядя в глаза, попросила:
-Надюша, побудь тут с Феликсом, мама телефон забыла, я сейчас!
-Тётя Маша, присмотрите за Надей, я на минутку! – и побежала в дом.

-Конечно, Верочка, беги! Надюша! А кто это у тебя тут? Котик?

Надюша, обрадованная вниманием взрослых, с готовностью дёрнула молнию на сумке, и…Феликса поминай как звали.
Он пулей взлетел на высокое дерево.Через минуту Вера застала всех троих стоящими под деревом с поднятыми вверх головами.

--

Дерево высокое - котёнок маленький. Место для него незнакомое .Внизу- любвеобильная Надюша с удушающими объятиями. Короче- положение так себе, хоть МЧС вызывай.

Вера кругами ходила под деревом с поднятой головой и кыс-кыс-кыскала. Безрезультатно.
Надюша хныкала и тоже звала Феликса.
Соседка, косвенная виновница побега, охала и разводила руками.

Приятельница соседки принялась набирать номер:
-Ты ещё не ушёл? Слушай, нужна твоя помощь! Тут котёнок на дереве. Возле соседнего дома, ну, где тётя Маша живёт. Давай, жду!

Она подошла к Вере, и поглаживая по плечу, сообщила:
- Я вызвала помощь! Сейчас тут будет спасатель!
Вера удивлённо взглянула на подругу тёти Маши:
-Вы вызвали МЧС?
-Лучше! Я вызвала моего внука. А вот и он!

-Пашенька, мы тут, давай скорее, вот на этом дереве!- и призывно помахала рукой

Навстречу Вере в той же зеленой футболке быстрым шагом шёл улыбающийся Павел.
-Аркадия Паровозова вызывали?

Надюша запрыгала и захлопала в ладоши, повторяя: «Да,да,да!» А Вера почувствовала, как краснеет. Въявь он был лучше, чем во сне. Получается, что он живет где-то рядом? Но вчера она видела его впервые – такие колоритные типажи запоминаются на раз.
Пазлы у Веры никак не складывались, она решила потом поподробнее расспросить тётю Машу о приятельнице-«аристократке» и её таинственном внуке.

-Вот там наш рыжий Феликс,- она показала ветку, где дрожал от страха глупый котёнок.
-О! Тоже рыжий? Рыжак рыжака видит издалека! Сейчас попробуем вернуть его с небес на землю.

И под причитания и советы бабушки и радостные крики девчушки мужчина полез на дерево, будто занимался этим всю жизнь. Вскоре жалобно мяукающий беглец был уже на руках у Веры.

-Опять вы нас спасаете, Павел. Не знаю, как вас благодарить.
-Не стоит благодарностей, я же уже говорил!- Павел явно намекал на вчерашнюю их встречу.
- Разве что составьте с вашей барышней мне компанию: покатаемся на лодочке в парке!

Вера уже не боялась смотреть ему прямо в глаза. Ей понравилась улыбка: она делала мужчину похожим на чеширского кота. Золотой стандарт, видны сразу десять зубов, пять справа и пять слева, как на постере в стоматологии.

При словах о лодочке она пришла в замешательство и стала говорить, что они едут сейчас к ветеринару, а потом –тихий час, это святое, а потом…
-У меня сейчас тоже дела. А потом, к вечеру, можно и покататься. Тебе нравятся лодочки, нестрекоза Надюша?

Надя, естественно, соглашалась со всем. Она уже давно прыгала рядом с мамой и привлекала внимание Павла по-своему, дергая того за джинсы, чтобы он шёл с нею к скамейке.
Всей этой картиной откровенно любовались «бабушки».

-Бабуля, я пошёл, а то опоздаю. Продиктуй девушкам мой телефончик, ладно? Это мои старые знакомые. Я у них штатный спасатель, поэтому без номера – никак.

И рыжий внучок нестарой, очень приятной бабушки побежал, как и вчера, вдоль дома.

Бабушка, которую,как оказалось, звали София Андреевна, тут же принялась диктовать Вере номер телефона внука.
Она, сохраняя новый контакт, сразу вспомнила, что при знакомстве Павел говорил, что его мама - тоже Вера, а сестру мамы зовут Надеждой. Логично, что имя их матери - София. Интересно, а Любови в семье нет? Спросить не решилась, потому что надо было бы объяснять, откуда ей известно про Веру и Надежду, а время уже поджимало. Пришлось вызвать такси , и доставить усатого-полосатого на прививку с почётом.

У ветеринара вё прошло, как говорится, без шума и без пыли.

Когда Надюша была уложена спать, Вера поднялась к соседке; «за солью», ничего более умного она не придумала. Очень уж хотелось узнать, откуда в их дворе появились интеллигентная бабуля с рыжим внуком.

Тётя Маша с готовностью выложила Вере всю подноготную.

Соня – подруга детства, в библиотеке всю жизнь проработала. Раньше жила в другом районе, в однокомнатной, а сейчас поменялась с доплатой на двушку в соседнем доме. Не без моей помощи, знакомых моих квартирка-то, хорошая, солнечная, и не убитая. Две комнаты ей нужны, потому что съезжается с внуком. Ты его видела -тот самый Пашка, что кота вашего достал.

Он рос у бабушки лет с 14 лет, как мать умерла. Хороший такой паренёк. Всё в футбол играл. И поступать уехал в физкультурный, да в Москве и остался. Лет 10, поди, играл за какую-то команду известную, названия не скажу, забыла, поездил везде. Деньги были, присылал Соне, не забывал.

Женился не сразу, на модели какой-то, но она сюда вроде раз только приезжала. Жена детей не хотела, только денежки и пожить для себя. А как у Пашки после травмы колено подводить стало, и он вместо гастролей пошёл мальчишек тренировать, и вовсе от него ушла.
Развелись, короче.

А Соня-то в последнее время всё на сердечко жалуется, вот и решили они с внучком вместе жить. Прописываться Пашка-то сегодня как раз шёл, а приехал он с неделю как. Уже и работу нашёл, при детском парке, на стадионе, тренером. Деток он страсть как любит, а вот своих Бог не дал.

Про соль забыли обе - и просительница, и обладательница наиважнейшего продукта.

Расстались, довольные друг другом. Любительница поболтать была рада общению, а Вера – полученной информации. Чем не досье? Всё (или почти всё) ей теперь было ясно.

И, пока Надюша мирно сопела в две дырочки, её мама, помолодевшая лет на пять, отправилась в ванную – мыть голову.

--

Пока Надя спала, её воодушевлённая и даже помолодевшая мама успела много чего сделать. Высушить феном голову, уложив волосы как нужно, а не абы как. Перебрать косметичку, безжалостно отправить в помойное ведро пару помад, которым в обед сто лет и тушь, сухую, как воздух в пустыне Сахара. Принять решение срочно купить средства первой необходимости для наведения красоты.

И тут проснулась Надюша.
Начались шумные игры с Феликсом, потом - книжки, потом – лепка, приготовление ужина, опять беготня Нади за котом, а кота - от неё.
Телефон так и притягивал взгляд. Она даже пару раз брала его в руки, но тут же откладывала.

Позвонить тому, о ком думала, не переставая, Вера ак и не решилась.
Кто она такая, чтобы о себе напоминать? И про лодочки, наверное, он просто так сказал. Пошутил, типа.

Вечер прошёл в сборах в деревню. Дедушка должен был приехать рано утром и увезти их на входные.

Перед сном вышли во двор подышать воздухом. Вера качала дочку на качелях, а сама посматривала в сторону соседского дома - не выйдет ли кто во двор тоже погулять перед сном.

Но нет. Этот самый кто, наверное, и думать о них забыл. Вера чувствовала себя восьмиклассницей, влюблённой в первого парня на деревне.
Молодой москвич, не обремененный семьёй.
Да он сразу найдет у них в городе молодую, подходящую ему по всем параметрам, девушку, способную родить ему ребенка.
Своего.

Мысли о собственной неполноценности разбередили рану и навязчиво лезли в голову, и когда читала дочке сказку перед сном. Так бывает, когда натрёшь новыми туфлями мозоль: вроде только что было все хорошо, и на тебе - волдырь, при каждом прикосновении отзывающийся болью.

Она крепко-крепко прижала к себе Надюшу. Та сидела на коленях как обычно, животом к животу, спрятав лицо на груди и обхватив маму, как обезьянёнок, ножками. Только в такой позе девчушка могла слушать книжки и 20 минут, и больше. Правда, так и норовила засунуть в рот большой палец и начать тихонько, почти беззвучно, сосать его – привычка из дома ребёнка. Из прошлой жизни, откуда полтора года назад её вырвала бесстрашная мама, не зная, что решение удочерить девочку полностью изменит жизнь. И сироты, и её, Веры.

И бывшего мужа, который, по разговорам общих знакомых, уже совершенно счастлив в обществе разведённой коллеги. Бездетной, кстати. Не привык он делить с кем-то свою женщину. Ну да Бог ему судья.

С мыслями, что у неё есть Надя, ради которой и надо жить, а не пытаться что-то там придумывать снова, Вера и отправилась спать.
—
Было очень душно. Но полной грудью дышать не получилось, будто грудная клетка была закована в тяжёлые латы. Он приложил усилие и попытался открыть глаза – абсолютно белый потолок начал медленно опускаться прямо на него.

Павел тут же закрыл глаза и прислушался. Тишина. Звенящая тишина. Так, кажется, говорят? Он попробовал слегка пошевелить головой из стороны в сторону. Звон в ушах не прекращался. Цикады? Но откуда тут цикады? Очень хотелось пить. И спросить, почему так громко звенит что-то вокруг.

Он плохо помнил, как попал в палату. Вернее, сбившую его прямо на пешеходном переходе машину он помнил, видел даже расширившиеся глаза мальчишки за рулём. Эх, поздно ударил тот по тормозам.
А дальше – провал.

Ну и напугалась же бабушка, когда ей позвонили из больницы! Приехала - и свалилась рядом, вон, в соседнее отделение положили - сердце больное, возраст и всё такое. Сейчас, правда, ей гораздо лучше – только что приходила навестить.

Ничего, и я выкарабкаюсь, спасибо, что жив.

Попробовал пошевелить правой рукой - получилось. Левая и вся грудная клетка были загипсованы. И левая нога, как упавшая на бок буква Г, лежала ненужным приложением к бесполезному сейчас телу. Правая, с драгоценным коленом, над которым он, как Кощей над златом, чах после травмы, была, вроде бы, в порядке.

Человек предполагает, а Бог располагает… Всё случилось, когда он сдал документы на прописку и спешил домой.
Скорее хотелось пригласить на прогулку эту неприступную гордячку с совершенно не похожей на неё дочкой-блондинкой. Как девочка его за шею обнимала, какие тоненькие пальчики, какая она… Нет слов, какой ребёнок.
Интересно, в отца она - такая беленькая? Как мог он уйти из семьи с ребенком?Или его и не было? Для себя родила?

То, что мужа у Веры не было, он понял сразу, с первой же встречи, по глазам, по интонации, с которой она говорила, что никто его с лестницы не спустит.

И Павел, который привык бороться с неприятностями, а не распускать нюни, стал представлять, как они встретятся, когда его выпишут из больницы.

--

-Мама!
-Тут я, иди ко мне!

Неуверенно, на подгибающихся ножках к Вере спешила красивая черноглазая упитанная малышка. За нею, шаг в шаг, расставив ручки для страховки, гордо вышагивала Надюша.
Старшая следила, чтобы младшая не упала.

Какие красивые у неё дочки. Надежда и Любовь.

Вера погладила по тёмным шелковистым кудряшкам одну, потом по белым гладким – вторую. Обняла, притянула к себе, посадила обеих на колени.

-Сейчас папа придёт, и будем Любашу поздравлять с днём рождения!

Прошёл ровно год с того момента, как Вера с дочкой и рыжим котёнком уехали в деревню.
Думалось – на выходные. Оказалось – навсегда.
-—
Вера хорошо запомнила события того судьбоносного дня.
Родительский дом Вериной мамы был на две семьи: в одной половине жили, как на даче, её мама и отец, а во второй половине - дочь умершей маминой сестры Ира с мужем.

В тот день Ирину, её двоюродную сестру, увезли в роддом.

А утром пришёл Ирин муж, серый и заплаканный, и потерянным голосом еле слышно уронил:
- Иры... больше нет. Она родила. Девочку. И умерла. Почки не выдержали, сказали врачи. И ещё сказали, чтобы забрать их…её…я не могу…как…что теперь… - и плечи задёргались.

Кирилл, так звали вдовца, привёз маленькую Любочку домой сразу после похорон матери.
Было решено, что крошечку помогут ему выходить родные люди: Вера с мамой.
Так Вера с Надеждой случайно встретили Любовь.
Так у Веры появилась крошечная питомица, а у Нади – маленькая сестрёнка.

Разобрали дверь, спрятанную за обоями, и старый деревенский дом зажил новой жизнью.
Надюшин смех теперь звенел в обеих половинах.
Кирилл приходил с работы и много времени проводил с дочерью, дороже которой теперь у него никого не было. Надюша очень к нему привязалась, и Вере было интересно наблюдать, как эти трое гуляют на улице.

Мама Веры говорила, что Кирилл мог бы стать хорошим отцом для Нади, но той было не до мелочей – она полностью,по-другому не умела, погрузилась в материнство. Всё было ново, ведь Надюша появилась у неё уже почти годовалой.

Постепенно они сблизились с Кириллом – ведь все разговоры по вечерам были о том, чему новому за день научилась Любочка, как с нею играла Надюша. Вера привязалась к малышке как к родной и полюбила её всем сердцем, а Кирилл в ответ дарил отцовскую любовь Надюше.
Две девочки – вот что связывало этих двоих совсем не влюблённых друг в друга людей.

У Веры не было к Кириллу влечения, как это было с первым мужем или с рыжеволосым «спасателем» Павлом, о встрече с которым она когда-то мечтала. Просто получилось по русской пословице : «Не по хорошему мил, а по милу хорош».

Как-то в декабре, когда Любаша заболела воспалением лёгких, Кирилл остался ночевать на диване на Вериной половине, чтобы вставать к дочке ночью - Вера днём вымоталась сильно. А потом ещё раз и ещё. Болезнь была затяжной, и она ещё больше сплотила их.

Настолько, что под Новый год Кирилл и Вера подали заявление в ЗАГС, после праздников тихонько расписались. Оставалось Вере удочерить Любочку, а Кириллу решить вопрос с отцовством Нади. Бывший был не против отказаться от отцовства, но пришлось делать всё через суд, и это заняло больше времени, чем они рассчитывали. Но вот- вот решение суда вступит в законную силу, и тогда у всех в семье будет одна фамилия.

Если бы Вере год назад сказали, что она станет женой Иринкиного Кирилла, она искренне рассмеялась бы.

Но Господин Случай иногда решает так, как нужно и как лучше.

Кстати, у того добряка-спасателя, рыжебородого Павла, тоже всё очень хорошо сложилось.
Тётя Маша рассказала, что в больнице за ним ухаживала такая хорошая медсестричка, такая внимательная и аккуратная, молоденькая, студенточка последнего курса, будущий врач. Подрабатывала, выходила в ночные смены, а днём училась. Ну, и… короче, лежал он долго, а как вышел, стали они вместе жить. И бабушке Соне вот – вот правнука подарят.

А самое удивительное, о чём она готовится сейчас сказать Кириллу -новость, которая, по словам мамы, ни в одни ворота!
По всем приметам – ошибки быть не может – мама настояла, в город на специальный анализ отправила, тестам не поверила. Хотя три подряд, и все – две полоски! Потому что раньше врачи говорили: шансов никаких. А вот, поди ж ты…

- Мамаааа, папа пьисёл! – Надюша захлопала в ладоши, - будем Юботьку поздавлять?

В дверях с огромным букетом пионов появился Кирилл:
-Где мои Вера, Надежда и Любовь? Почему не встречают?

И все трое выбежали ему навстречу.