История одного одиночества

Не хочу изначально создать неверное о себе впечатление. Я не герой и не антагонист. Просто человек, волею случая оказавшийся в весьма необычных обстоятельствах.
Конец сентября. Вечер. Моросящий дождь. Я стою у парапета на крыше небоскреба. Прошли те времена, когда в подобных условиях я чувствовала себя Темным рыцарем (отсылка к прекрасному фильму о Бэтмене Кристофера Нолана). Нет в моей миссии ничего героического. Увы.
Зато у меня всегда есть выбор, как, где и в каком обличии выполнять свою работу. Приятный бонус.
Сегодня я мужчина средних лет. Высокий, стройный. Волосы пышной вуалью обрамляют мое еще пока сохраняющее свежесть лицо. Одета я (да-да, гендер - тоже сугубо мой выбор, поэтому могу путаться) во все черное: водолазка, брюки, тренч, - ничего лишнего.
Максимально комфортными условиями для выполнения своих должностных обязанностей на данный момент считаю наличие воды поблизости, сумерки и отсутствие резких звуков. Из миллиона возможных, этот вариант непроизвольно выбираю чаще. Настолько чаще, что порой мне кажется, на перилах уже образовываются углубления от моих ладоней, а на полу - от подошв ботинок.
Я наверняка знаю, как будут развиваться события. Вздох удивления - это очередной "клиент" появился на лестничной клетке перед чердаком; пара секунд замешательства - необходимо собраться с мыслями; поворот ручки двери - это он решает войти на крышу; входит, видит меня, вздрагивает. Я обычно сразу максимально спокойно приветствую входящего: "добрый вечер".
- Добрый? Где я? Что со мной произошло?
- Подумайте.
- Я.... того?
- Еще не до конца, но да. Вектор обозначен правильно.
- Но я не могу. У меня семья, дети, кошки, собаки, кредиты, новая недосмотренная серия любимого сериала, машинка стирает, - и еще миллион аргументов в пользу бессмертия.
- Мне очень жаль, но жизнь.... смерть такова.
- И ничего нельзя изменить?
- Ничего.
- А вы - Смерть?
- Нет.
- Зачем тогда я здесь?
У меня было время подумать над этим вопросом. По-чесноку, я тоже не особо в курсе, что же конкретно происходит после моей инстанции. А все, что сказали конкретно мне, когда утверждали на данную должность: "постарайся успокоить человека, привести его в чувство". Пространная формулировка, но я искренне пытаюсь. Отсюда и дождь (льющаяся вода успокаивает), и дверь (чтобы входящий имел возможность перевести дух наедине с собой), моя располагающая, но не запоминающаяся внешность (таким людям легче довериться), сумерки - чтобы избавиться от ощущения того, что ты покидаешь мир, который, в общем-то, не особо и волнует твой уход.
- Чтобы успокоиться, - неизменно отвечаю я.
Помогает эта фраза, надо сказать, хреново.
Пора представиться. Здравствуйте. Я - страж. Сама себя так назвала, потому что официального названия моей функциональности, опять же, никто не озвучивал. Стою на границе мира живых и... уходящих. Я встречаю людей, сразу после их кончины.
Не могу сказать, что это основной мой род деятельности. Днем я обычный, ни чем не примечательный человек, который ежедневно уныло бредет на работу, клянет всех и вся буквально на ровном месте. Что называется, человек из плоти и крови. Без всяких сомнений.
Однако, есть у меня одна особенность - я очень мало сплю. Четырех часов, как правило, хватает за глаза. Именно по этому принципу однажды, вместо собственного подъезда, я попала в начало начал. Или в конец концов, тут уж как посмотреть.
А дело было так. Очередной бессонной ночью, когда сил находиться в кирпичной коробке квартиры уже абсолютно не было, я взяла велосипед и поехала навстречу летнему утру. Как говорится, ничто не предвещало.
Путь мой, по устоявшейся традиции, лежал через старый парк на окраине города. Я никогда не боялась ни его пустоты, ни одиночества, населявшего старое кладбище, видневшееся между деревьями, ни темноты, которая безраздельно властвовала в этой части города (уличное освещение для местных властей - магия!). Я отчаянно кручу педали, словно пытаясь воспарить над бессмысленностью своей жизни. Ветер потоком бьет в лицо, от чего из глаз водопадом утекаю я сама. Пограничное состояние отчаяния и счастья.
Доехала до моста. Велосипед прислонила к парапету. Села на перила. Выдохнула. Стандартный ритуал.
- Не пугайся.
Голос раздался сзади, на грамотно выверенном расстоянии. Окажись говорящий чуть ближе, я бы непременно сиганула вниз от неожиданности, а окажись чуть дальше - не услышала бы его вовсе.
Я повернулась. На меня смотрел человек с которым определенно было что-то не то. То ли свет на него не так падал, то ли одежду стирал исключительно отбеливателем, но он светился, как светятся неоновые лампочки!
- Поговорить надо.
А как бы вы отреагировали на подобную фразу от незнакомого человека?! Я вот осторожно попятилась к велосипеду, бубня под нос нечто наподобие: "Извините, мне некогда, я опаздываю". Мистер Айсберг (почему бы не дать ему прозвище?) смотрел на меня пристально и улыбался.
- Я понял. До встречи.
И ушел.
Мое туловище оседлало своего верного железного коня и поехало заливать утренний стресс от внезапной коммуникации утренним же кофе.
Каково было мое удивление, когда в едва открывшейся кофейне на другом конце города я снова встретила светящегося человека. Он спокойно сидел за столиком, умиротворенно глядя куда-то за горизонт. Первая мысль была развернуться и уйти, но... Но я сделала заказ и села за столик. Это стало неожиданностью даже для меня самой. Незнакомец подсел ко мне. Я подумала, что утро и вполне себе бодрый бариста не дадут пропасть. Глупая. Сделала глоток.
- Меня зовут Лука. Тебя - О. Верно?
- На счет Вас не уверена. А меня действительно некоторые люди называют О. (В действительности, едва ли найдется человек, которого всю жизнь называли лишь одним именем. В определенной степени смена никнейма дает личности шанс на новое Я, а это почти базовая потребность. Химеризм крайне распространен среди людей. Они в него играют, кто-то заигрывается до потери связи с базовой личностью. Такова уж хьюман нейче, как пел незабвенный MJ.
- То, что я буду сейчас говорить покажется тебе глупой шуткой, ересью, но ты меня дослушай.
Лука был настроен серьезно.
- Ты знаешь, что из себя представляет жизненный цикл человека? Момент от рождения до смерти. Так вот, когда человек умирает, ему, как правило, очень страшно. Я хочу предложить тебе стать тем, кто будет иметь право последнего разговора.
- Эээээ... Зачем это мне?
- Зачем? Тебе? Ты что-нибудь слышала о призвании? Согласись, в последнее время ты живешь с мыслью, что способна на что-то поистине важное, а занимаешься по факту какой-то ерундой. У тебя нет отношений, ты мало спишь и много работаешь. У тебя доброе сердце, но ты не лишена здравого скепсиса, все так?
- Типа того. Мне сложно судить о своей добросердечности.
- А вот и скепсис! Да, я не ошибаюсь.
Он замолчал, пытаясь подобрать нужные слова.
- Я хочу дать тебе работу, которая изменит ВСЕ.
- Звучит как слоган сетевого маркетинга.
- Ну да. Но все таки это работа абсолютно другого свойства. Нам требуется человек, который будет встречать людей у грани. Тебе нужно будет поговорить с прибывшими, кому-то что-то объяснить, кого-то пожалеть, кого-то просто привести в чувство. Успокоить.
- Но как я могу все это делать, сама не зная, что с этими людьми будет после того, как я их провожу до черты... грани, или как вы там это называете?! Если честно, такая непосредственная близость к тому, о чем не принято говорить у нас в обществе, и из меня сделает невротичку. Это страшно, правда страшно. От подобных тем хочется абстрагироваться, если честно.
- Вы, люди, странные. Я понимаю, о чем ты говоришь, но ты не знаешь главного - у тебя действительно дар быть с теми, кто оказался в подобной ситуации. Ты просто пока еще этого не знаешь.
- А Вы откуда знаете?
- Знаю.
Мой новый знакомец загадочно улыбнулся.
- Я пока что не буду раскрывать для тебя всех... прелестей (если так можно выразиться) этой работы. Мне нужно, чтобы ты приняла решение, основываясь на чисто гуманистических порывах. Даю тебе три дня на размышление, потом я найду тебя, и мы снова все обговорим, хорошо?
- Великолепно просто.
- Будь здорова.
На этих словах он исчез, будто его и не было. А может, от свалившейся информации я была настолько не в себе, что не акцентировала внимания на его уходе. Я, верно, была похожа на рыбу, которую вытащили из воды: глаза выпученные, дышать нечем, и рот пытаюсь открывать, но звук не идет. Хороша, ничего не скажешь.
Мой кофе успел остыть за время разговора. Я смотрела внутрь чашки, пыталась на дне ее найти потерянное вселенское равновесие. Не нашла, конечно. Зато Броуновское движение мыслей в моей голове практически прекратилось. "Надо больше спать", - подумала я. "Не надо" увидела проступившую запись на рядом лежащей салфетке. Докатилась.
Что за бред?! Что за бред здесь происходит?!
Без шуток, я всегда знала, что с моей головой что-то не так. Все детство я отчаянно сражалась с гравитацией. Меня как магнитом тянуло к земной поверхности! Причем, чем дальше от нее я находилась, тем с большей вероятностью можно было предсказать нашу скорейшую встречу. Ноги мои вечно были разбиты. На бесчисленном количестве фотографий я стою в белых гольфиках, которые заканчивались аккурат перед двумя изумрудными беляшами - моими разбитыми в кровь коленями, щедро обработанными зеленкой. Головой при падениях я ударялась тоже весьма часто. Объяснение этому феномену нашла простое: бабушка всегда говорила, что в голове у здравомыслящего человека должно быть маслице (не опилки!), а бутерброд всегда падает маслом вниз! Вот так лет в пять блондинка, в моем лице, постигла логическое мышление (коим не стесняется пользоваться и поныне)!
В общем, моя бедная черепушка натерпелась за детство столько, что в более взрослом возрасте дала о себе знать приступами адской головной боли. И, как в рекламе: "чего я только не перепробовала", но голова-боль-боль-голова стали моей неотъемлемой частью. Я знаю, что это имеет место быть, и от этого не убежать. А теперь еще и глюки с ангелами смерти (ну или кто там этот Лука) добавились, нормально.
Чем больше я думала о произошедшем, тем отчетливее сердце стучало в весьма нетрадиционных местах организма: сначала в горле, потом в висках. Набатом. Набатом. Мне стало нечем дышать. Я наскоро расплатилась за кофе, и пулей вылетела на улицу, где люди начинали новый день своей жизни, а я уже готова была его закончить. Побежала.
Эволюция, прекрасная вещь, скажу я вам. Все эти противопоставленные пальцы, прямохождение, четырехкамерное сердце, - ну что за перелесть! Однако, главную благодарность хочу выразить за инстинкт самосохранения! Это вообще звучит как тост, так что если под рукой есть то, что можно выпить - пейте! Не будь у меня данного инстинкта, первый же стресс, и я сама бы себя довела до инфаркта. Накрутила бы в своей пустой голове такой клубок мыслей, что сердце порешало бы сложить полномочия, ибо нефиг пахать на такой дурдом. Вот и сейчас, бегу, реву, кажется, небеса падают на землю, а вокруг лееееетоооо, и погода такая хорррроооошая, и, черт побери, жить так захотелось, что я резко остановилась, упала всей своей тяжестью в какие-то кусты, и, блин, улыбнулась. Грудная клетка все еще давала бешеную амплитуду, но итс окей... итс окей.

Продолжение следует.