Минские Лужи

Таких красивых луж, как минские, я не встречал ни в Москве, ни в Риме, ни в Вене, ни в Торонто, ни в NY, ни в Лос–Анжелесе, ни в Сан–Франциско. Минские лужи,  кляксы Роршаха,— каждый видит в них что–либо свое. Они появляются произвольно, без всякого дождя и неожиданно исчезают.
  Я помню одну такую Вечную Лужу на улице Чайковского между улицами Заслонова и Черняховского, которую невозможно было ни засыпать, ни заасфальтировать. В 1999 году, когда последний раз был в Минске, я узнал ее, покрылся мурашками от ностальгического шока, и сразу вспомнил, как обойти лужу по самому краю, цепляясь руками за забор, за которым жила семья Анколовичей.
Где ты сейчас, Верка Анколович? Без лишних слов, без кокетства, бескорыстно, по первой просьбе давала всем пацанам с нашей улицы, а мне не дала, потому что  в 1964 году пожалел тебе аквариумных рыбок гуппи — одного самца и двух самочек.
Верка ушла из школы после восьмого класса, работала на Термопласте, никогда не была замужем, спилась и давно уже похоронена на Чижовском кладбище. Ее заросшая и провалившаяся могила — с деревянным столбиком и ржавой жестяной табличкой с надписью «Неизвестная женщина. Дело номер 286» — в самом конце кладбища рядом с бетонным забором; а за ним большое колхозное поле, засеянное капустой.