Куча-мала по-президентски

   
О пенсиях, зарплатах и почётном реванше



       Этой осенью домочадцы и друзья поздравили меня с выходом на пенсию. Домочадцы – искренне, потому что теперь всю работу по дому, включая кухню и выгул собаки, можно будет переложить на плечи неработающего пенсионера; друзья – сочувственно, ибо им уже хорошо известны тонкие премудрости выживания на мизерное государственное вспомоществование граждан Грузии, перешагнувших порог шестидесятипятилетия. А гражданки Грузии и того раньше, уже с шестидесяти лет на собственном желудке и гардеробе ощущают социальную заботу государства об их возрасте, деликатно именуемом элегантным.               
      Конечно, не все наши дамы элегантного возраста шибко ограничивают себя в рационе и предметах женского туалета исходя из жёстко регулируемых стандартной 180-ларовой пенсией запросов души и тела. У иных наших дам большие запросы старательно обслуживают выслуженные в немаленьких госструктурах большие пенсии. Забавно ныне смотреть, как защитница наших попранных при Мише Саакашвили гражданских прав, уже являя собой нечто близкое к хрестоматийному сказочному персонажу в наземно-воздушном транспорте, на всех телеканалах страны разражается гневными филиппиками в адрес беглого экс-президента. Не поздно ли благородные порывы души обуяли отставную чиновницу с нестандартной пенсией в пять раз превышающей стандартную?! Своё контральто нужно было повышать в парламентских прениях со столпами недоброй памяти саакашвилевского режима, когда один из них открытым текстом пояснил ей, что солидные поступления дармового европейского «бабла» на строительство тюрем прямо пропорциональны количеству наших заключённых.               

       Так вот она, обратная сторона пресловутого строгого режима «нулевой толерантности»! Главный государственный лозунг той поры «ВСЕХ В ТЮРЬМУ» имел под собой весьма прагматичную мотивационную основу для провозгласившей его правительственной камарильи: больше арестантов – больше тюрем; больше тюрем – больше возможностей перенаправить в собственный карман часть денежных потоков от европейских доноров, нередко готовых войти с реципиентом в хорошую долю.
       Попасть в тюрьму было легко, но и выйти из неё при определённом раскладе обстоятельств, оказывается, было нетрудно. Определённый расклад обстоятельств предполагал дачу взятки заинтересованного лица какому-либо члену государственной /!/ комиссии по помилованию заключённых и последующее попадание его протеже в список таких потенциальных счастливчиков. Взяткодатели, равно как и мздоимцы, понятное дело, прятали от постороннего глаза кочующие из кармана в карман деньги, и только в одном случае, - уже в бытность «Грузинской мечты» у власти, - достоянием гласности стала сумма в 200 тысяч долларов / ! / - именно она существенно скостила срок фигурантке нашумевшего «кокаинового дела».               
       Заподозренным в мздоимстве двум небезызвестным дамам-парламентариям, ранее пробавлявшимся адвокатской практикой, удалось отмазаться от обвинений и спустить дело на тормозах. Но как раз длинный «тормозной путь» этого дурно пахнущего дела многократно усиливает резкий смрад личного капитала, заложенного одной из вышеупомянутых дам в основание опутавшей страну сети гастрономических магазинов под зазывным прозванием «Ори набиджи». Зарплата у депутата парламента, конечно, о-го-го / для справки – 4 тысячи 624 лари /, но не такая, чтобы по окончании безвылазно просиженного в нём срока заиметь возможность  конвертировать  насиженные трудовые накопления в немереное количество бакалейно-гастрономической продукции и наладить её бесперебойный оптово-розничный сбыт.               
       Вообще - то, наши хорошие грузинские законы не позволяют действующим членам парламента заниматься бизнесом. А на деле? На деле ещё в 16 веке с иронической категоричностью на этот счёт выразился старина Монтень: «Законы обрекают нас на невозможность выполнять их веления, и они же судят нас за невыполнение этих велений». Несколько парадоксальное утверждение мудрого француза в первой своей части один-в-один соответствует несоответствующему отношению грузинских парламентариев к ими же принятым законам: где, как не в главном законодательном органе страны удобнее всего множить бизнес-активы будучи ограждённым от судебных неприятностей депутатским иммунитетом? Вот они и множат по-разному, - кто в открытую, без страховки; кто – с подстраховочным оформлением документации на друзей-товарищей, но все, – одинаково дружно подсмеиваясь над другим мудрым французом - Шарлем Монтескьё. Ну, пожалуй, не все, а те, кто читал его энциклопедический труд «О духе законов», во многом предопределивший плавный переход общественного сознания от пещерных догм первобытного общежития к современному пониманию основ государственного устройства.               
       Недавний член парламента, а ныне новоизбранный президент Грузии Саломе Зурабишвили в своём французском детстве одолев сказки Шарля Перро, наверняка в юности вычитала у Шарля Монтескьё положение о том, что наилучшей формой государственного правления является монархия. Эта мысль настолько понравилась Саломе, что уже отбыв зрелые годы жизни в МИДе Франции и не прижившись на должности главного дипломата в президентской республике Михаила Саакашвили, она стала ратовать за переход Грузии к монархической системе управления государством. Речь, понятное дело, шла о монархии ограниченной, конституционной, при которой глава государства, говоря языком юридической латыни, «царствует, но не управляет».               
       Могла ли тогда Саломе Левановна в самом дерзком воображении представить, что через десяток лет судьба-счастливица именно её усадит в кресло президента Грузии и наделит полномочиями, мало чем отличимыми в нашей нынешней парламентской республике от королевских в монархическом государстве. Не удивлюсь, если в порыве откровения госпожа президентша любимой сказкой своего детства назовёт «Золушку» всё того Шарля Перро.               
       Будем откровенны и мы: судьба – судьбой, но в президентское кресло импозантную француженку грузинского происхождения усадил не кто иной как Бидзина Иванишвили, - очень уж ему хотелось иметь под боком своего покладистого человечка. Предыдущий президент оказался необыкновенным неслухом: в нарушение договорённости так и не съехал из роскошного Авлабарского дворца. То ли дело Саломе: она уже безропотно согласилась президентствовать в скромной резиденции на улице Атонели. Но вот от излишне помпезной инаугурации в Телави не отказалась и самолично представила список на восемьсот /!/ гостей, которых она хотела бы видеть в день своего безусловного торжества.
       Приплюсуйте сюда ещё тысячу /!/ ранее приглашённых свидетелей этого якобы всенародного праздника – каждого прими, размести, накорми, развлеки – и станет ясно, что празднику меньше всего обрадовался бюджет страны. Да и часть народа, несогласного с результатом выборов, больше всего обрадовалась возможности громко побузить невдалеке от места проведения церемонии. И если бы не героические действия нашей доблестной полиции, остановившей «автомарш несогласных» на дальних подступах к Телави, то залпы орудийного салюта в честь новоизбранного президента наверняка бы потонули в какофоническом протесте её противников.               
       Наилучшее объяснение такого поведения огромной части отечественного электората дал старейшина французской радиожурналистики, ведущий канала «Europe – 1»  Венсан Эрвуе. В потоке, скажем так, не очень умеренного славословия он допустил существенную оговорку с весьма прозрачным намёком: «У Грузии новый президент и этот президент – француженка. После Наполеона это первый человек из Франции, который управляет другой страной. Грузия – страна её предков, изгнанных большевиками. Какой великолепный реванш! В условиях парламентского правления пост президента Грузии почётен. Бидзина Иванишвили управляет страной без всякой должности, и он предпочёл избрать президентом Саломе Зурабишвили».               
       Заключительная фраза приведённой цитаты исключает какие-либо побочные предположительные версии относительно фактического положения дел в нашей стране с верховной властью. Она принадлежит отнюдь не одному очень богатому человеку. Она принадлежит его деньгам!..               
       И некоторые соображения по поводу «великолепного реванша». При треклятых большевиках, построивших железнодорожную ветку Тбилиси – Телави, составы бегали по ней туда-сюда денно и нощно. Сегодня ветка бездействует, рельсы заросли травой, и крестьяне-кахетинцы везут товар в столицу только по шоссе – тяжело и накладно! Каково же было их удивление, когда в день инаугурации на путях близ Телави появился маленький состав – тепловоз и два вагона. Первая реакция местных жителей последовала незамедлительно: «Ва-а-а, пробный рейс! Могут же, когда хотят»! Но вскоре махровая кахетинская наивность бесследно улетучилась: состав просто-напросто непреодолимым железным кордоном  перекрыл «автомаршу несогласных» дорогу на Телави.               
       Власть вовсе не хотела возобновлять железнодорожное движение на ветке Тбилиси – Телави. Власть хотела спокойно довести инаугурацию до мирного конца и отправить восвояси без малого две тысячи гостей, искренне недоумевавших, почему при наличии железнодорожного сообщения им пришлось четыре часа / туда и обратно / вписываться в опасные виражи Гомборского перевала. Не выдавать же было гостям всю подноготную и объяснять, что железная дорога пребывает в многолетнем простое, и к тому же её вполне могли перекрыть реваншисты-оппозиционеры точно так же, как это проделала с реваншистами-оппозиционерами на «шоссейке» сама власть.               
       В общем, куда ни кинь взгляд, всюду – сплошной реванш! В парламенте «мишисты» забрасывают матюгами «бидзинистов»; отстранённый от должности генпрокурор создаёт тайную надзорно-карательную службу с каталажкой для бывших коллег-чиновников, и как апофеоз реваншизма – избрание президентом страны грузинской реэмигрантки с подачи французских СМИ может быть провозглашено её, а, значит, и нашей большой победой над тёмными силами большевизма. Большевиков давно нет, но, главное, - реванш состоялся! И не состоялся у противоборствовавшей стороны, что для победителей ещё главнее.               
       А нам, рядовым гражданам, пенсионерам в частности, по существу было «по барабану», кто станет новым президентом с отобранными у него новой Конституцией и дотоле минимальными правами вмешиваться в политическую жизнь страны. Стал бы им Григол Вашадзе – мы бы очень скоро чихвостили его за обещание поднять пенсию до 400 лари: в условиях бедствующего бюджета оно изначально насквозь утопично. Будем ли мы хаять Саломе Зурабишвили? А за что? Повысить пенсию она не обещала: это не в её президентской компетенции. Она обещала быть президентом для всех, то есть защищать наши гражданские права, об обязательном соблюдении которых государством наверняка когда-то вычитала у Шарля Монтескьё.               
       Правда, земляк идеалиста-теоретика Шарля великий практик Наполеон Бонапарт, с которым Саломе  Левановна уже соревнуется в исторических  сравнениях, в животрепещущем вопросе о насущных правах граждан придерживался иного, прямо скажем, более чем странноватого мнения. Поглаживая жиденький чубчик на своём высоком императорском лбу, он часто говаривал: « У народа, как и у женщины, есть только одно право: быть управляемым». Стилевые особенности наполеоновских  методов правления хорошо известны. Народы и женщины поначалу стелились императору под ноги, но в конце его правления поспешили встать с колен.

       А что у нас?  У нас основной закон жизни, Конституция, то бишь, стелиться под ноги президенту не обязывает, а сама глава государства, хоть и женщина, но на колени ни перед кем не опустится, - благо, сам батоно Бидзина дал ей «вольную». После победного подсчёта голосов во втором туре президентских выборов так и сказал: «Ты, Саломе, перед партией не в долгу. Можешь быть независимой».

       Высочайшее соизволение, равное благословению! Как тут не начать служить отечеству с утроенной энергией на почётной президентской должности?! Не знаю, как другим, а мне мой президент нравится. Женщина - раз, а я, хоть и пенсионер, но ещё мужчина. И во-вторых – мы с президентом одного возраста, а факт сей – огромная моральная поддержка для мужчины, давно потерявшего работу и недавно вышедшего на пенсию. Теперь и я с утроенной энергией продолжу обивать пороги разных там бюро по трудоустройству: служить отечеству готов на любой мало-мальски почётной должности, да и приработок к моей худосочной пенсии не помешал бы. Одна беда – почётные должности всегда в б-о-о-о-льшом дефиците…