Сон c 1 на 2 января 2019

     Есть в Москве место, которое существует лишь в моих снах. Там я бываю непредвиденно и хорошо его знаю: оно расположено где-то между Профсоюзной и Севастопольским проспектом.  Вне сновидений его нет: это большая городская артерия, заполненная автобусами и машинами.  Я всегда оказываюсь, как и в этот раз,  на холме, с которого  большая улица в спальном районе сбегает вниз, к центру города.  Что-то необъяснимое привязывает меня к этой местности, потому что во сне я то и дело пробираюсь по ней, преодолевая каждый раз  бесчисленные препятствия, куда-то стремясь.

     Вот и снова я иду по знакомой широкой улице погожим осенним днём, - никуда на сей раз не торопясь.  За невысокой кирпичной оградой вдруг возникает голова симпатичного животного: утконос! Небывалая экзотика для Москвы, - и вовсе не в зоопарке, - на свободе.   До  ограды лишь несколько метров от дороги, и с любопытством я сворачиваю со своего маршрута.  Подойдя поближе, я могу полностью рассмотреть его:  густой ухоженный мех сливочного цвета и утиный нос на симпатичной морде.  Рука сама тянется погладить его, но для приличия я спрашиваю разрешения, естественно, не ожидая ответа.

     Тут происходит удивительное даже для сна:

- Да, конечно, можете погладить, - отвечает утконос на чистейшем русском языке. 

Я погружаю пальцы в нежнейший мех, и вспоминаю в этот момент статью о том, что жители одного из кварталов Москвы решили поселить у себя одиннадцать утконосов.  Для обустройства выделили кусок земли, но больше вспомнить я ничего не смогла. 

      - Так это вы те одиннадцать, которых поселили?
      
      - Да, только нас теперь уже больше, - ведь прошло время.

Широким жестом неизвестно чего (ведь во сне я не могу разобрать, какие у него конечности и сколько их вообще) утконос указывает на обширную лужайку между высокими стандартными домами. На ней резвятся его взрослые и маленькие собратья.  Последние, заметив мое появление,  подбегают и тычутся в ладони, просятся на руки, приглашают играть, но лишь скулят, ещё не освоив речь.  Юркие и мягкие, они бегут к постройке из красивого полированного дерева.

     Войдя в неё, я вижу занятых приготовлением еды пушистых хозяек, приветливо здоровающихся со мной.  За небольшим помещением кухни открывается череда залов, расположенных уходящим вниз каскадом. Сверху, из кухни, открывается удивительный вид, напоминающий театр, заполненный не стульями, а растениями. Стены отделаны тем же полированным деревом, и на каждом уровне от края до края идеальными рядами высажены кустики салата, которым, как я догадываюсь, питается колония утконосов.   Быт их выглядит налаженным и благополучным. 

      Удивлению моему нет конца, и я возвращаюсь с расспросами к первому из них, случайно увиденному у дороги.   Понимая, что  передо мной животное,  покрытое мехом,  я все же не могу считать его таковым, потому что оно говорит со мной на моем языке,  а организованная ими жизнь красива, сложна и заслуживает уважения.  Гладить взрослого утконоса после увиденного и услышанного  становится уже неудобно, поэтому я с удовольствием вожусь с мелким выводком.   Вокруг нет толп зевак - никого вообще, словно город принял случившееся как должное и равнодушно отвернулся.
               
                * * *
 
        Лишь долгое время спустя после пробуждения,  эмоционально пережив яркость и теплоту этого сна, не желавшего отпускать,  я задаюсь вопросом: какую роль в его рождении  сыграла фирма «Утконос», часто доставляющая продукты моим соседям?