Кощей ч. 4

Перекресток миров… Ах да, это уже было. Вот только разгневанной Ягуши там не было. Она носилась по опушке, ругая последними словами и Берендея-прохиндея, и всех праздношатающихся, и себя со своей незавидной долей. Кощей сидел посреди опушки в позе лотоса и пытался отрешиться ото всего, но у него не получалось — очень уж хороша была Ягуша в гневе, да и явно не случайные тычки метлой тоже мешали сосредоточению. Но Кощей хорошо помнил главный закон «молчание — золото», и ждал. Через полчаса Ягуша обессиленно плюхнулась рядом и, ткнув Кощея локтем под ребра, спросила:
— И что, даже ни словечка не скажешь?
— А смысл? — Кощей покосился на нее одним глазом. — У тебя и без меня неплохо получилось. Зато теперь и поговорить можно. Давай, что ли, уж список невест — выбирать буду.
— Да на! — в воздухе замелькали имена. На третьем десятке Кощей выругался и возмущенно обратился к Ягуше.
— Моя ж ты прелесть, у тебя вроде перекресток семи миров, а не узловая станция на несколько десятков направлений. Ты где их столько набрала то?
— А это не я, это Берендеюшка. У него, видите ли, куча договоров, вот и поставляет отбракованных женихов всем подряд. А я потом расхлебываю последствия. Вот теперь еще и ты — женишься и разведешься, а мне потом разгневанных ходоков отваживать.
— Ладно, ладно, тише ты. Давай уже какую-нибудь дефективную, чтобы потом был повод для развода, — миролюбиво протянул Кощей.
— Ой, я тебя умоляю, да тут ни одной нормальной нет, все сказочные… к тому же — на всю голову. Выбирай любую — не ошибешься, — рассмеялась Ягуша и ткнула пальцем в воздух. Список пропал, осталось гореть одно только имя — Спящая красавица. — Вот, кстати, чем не невеста? Спит себе в гробу, ждет поцелуя. Разбудишь, женишься, потом опять усыпишь и вернешь.
— А давай, — обреченно махнул рукой Кощей. Встал, отряхнулся, достав откуда-то из воздуха свою корону, нахлобучил ее и шагнул в неизведанное.
***
Дорожка из желтого кирпича, берущая свое начало из ниоткуда, весело петляла по лесу. Кощей, грустно вздохнув «дурдом», быстрым шагом пошел по ней. Птичий гомон постепенно становился все тише, а потом и совсем затих. Вокруг сгустилась гробовая тишина, и Кощей вышел к пещере. Постоял, затем пожал плечами и вошел. Первое, что ему бросилось в глаза — семь мужиков, столпившихся около гроба, настороженно смотревших на него и непроизвольно тянущихся к мечам. Минута молчания была бесконечной, затем один из мужиков выступил вперед и спросил:
— Ты чьих будешь? Кто такой?
— Я жених ее, — без раздумий ляпнул Кощей.
— Постой! А как же мы? — раздался голос из-за колонны. Кощей сделал шаг вперед и увидел еще один гроб и семерых мелких мужичков. Вот только топоры у них были совсем не игрушечные.
— ??? — удивился Кощей.
— Мы, вообще-то, были первыми, — набычились богатыри.
— Ахха, а мы, получается, крайние? — насупились гномы.
— Ой, здесь, оказывается, очередь, — протянул Кощей. — Тогда я, пожалуй, пойду, — он повернулся к выходу.
— Куда? — взревело в спину четырнадцать глоток. Кощей оценил расстояние до выхода из пещеры и понял — не успеет. Пришлось повернуться обратно.
— Ну и что теперь делать то будем? — он пожал плечами и вопросительно уставился сначала на одних, потом на других.
— Выбирай!!!
Кощей привстал на цыпочки и вгляделся в предмет выбора.
— Вы что, издеваетесь? Они ж у вас на одно лицо! — возмущению Кощея не было предела. — И как прикажете выбирать?
А в ответ тишина.
— Ребята, ну помощь зала бы, а? — тишина становилась почти осязаемой.
— А если 50/50? — четырнадцать пар глаз засветились недобрым светом, руки потянулись к мечам и топорам.
— Хорошо! Хорошо, понял! — Кощей нервно дернулся и ударился ухом об колонну. — Ааааа… Звонок другу! Имею право!
— Тридцать секунд! — рявнули в ответ.
Кощей ткнул в колонну пальцем и приложился к ней ухом.
— Алло, Вован! Помоги, как пацан пацану. Шепни своей крестной фее, чтобы поскорее нарисовала тут двух царственных оболтусов. А я уж в долгу не останусь.
— Время идет, — занервничали мужики. Кощей лихорадочно соображал, как бы это время потянуть.
— А теперь — танец! Танцуют все! — рявкнул он, фальшиво затянул «Шоранду се фои кей ун джьиа су ме феш шорар» и нервно завихлял бедрами.
— Братцы, да он над нами издевается, — загомонили богатыри где-то на двадцатой секунде.
— Да ладно вам, прикольно же, — заспорили с ними гномы.
— Да не бывать такому на земле русской! — возмутились богатыри. — Братцы, мочи его!
— Ааааа!!! Лежачего не бьют! — заорал Кощей, упал на пол и забился в нижнем брейке. И тут раздалось ржание. Конское. А затем топот. Человеческий. И в пещеру ввалились двое. Смазливые, молодые и коронованные.
— Вы чьих будете? — хором спросили богатыри с гномами, сразу забыв напрочь о Кощее.
— Королевич Елисей, — отрапортовал один.
— Наш! — радостно выдохнули богатыри.
— Принц, просто принц, — жеманно представился второй.
— Наш! — обрадовались гномы.
Кощей тем временем тихонько отползал к выходу. А когда женихи с воплем «моя прелесть» рванули к гробам, он не удержался, вскочил и побежал.
— Моя ж ты прелесть, вот только дай до тебя добраться! — Кощей летел по дорожке из желтого кирпича. Вот и начало… или конец… да неважно, ибо он с размаху влетел в портал и вылетел обратно на ту же дорожку. Развернулся и повторил попытку. После пятой сел и грустно поскребся в воздухе.
— Пусти, а? — и всхлипнул.
— А кто мне тут грозился всеми карами небесными? — нервно хихикнули над ухом.
— Ну, погорячился, с кем не бывает, — оправдывался Кощей. — Пусти, я больше не буду.
— Ладно, так и быть — заползай, — и Кощей кубарем вывалился на опушку.