Как волка ни корми... часть 7 окончание

    Антон с Олегом отвезли  Вику домой.  Ириша с радостью встретила их. Но, увидев у Вики на лице кровоподтеки, тут же заплакала.
    – Что с тобой Вика? Кто посмел поднять на тебя руку? Кто сделал это?..
     Ира обняла сестру и поцеловала её.
     - Бедная моя Викуся. Я просто чувствовала, что с тобой что-то случилось... Хорошо, что мама не видит сейчас тебя. Я только что вернулась от неё.  Она ещё в реанимации, но врачи говорят, что надо надеяться на лучшее.  Где ты была так долго, Викуля?  Я просто не знала, что мне думать. Ведь ни тебя, ни Петра нет дома.

   – Всё хорошо, Ирочка, – успокоила её Вика. – А вот Пётр скоро будет дома. Он сейчас пошёл к маме в больницу.
   Вика предложила Антону с Олегом кофе, но они  отказались. Молодые люди попрощались с сёстрами и ушли.

   - А ты нравишься Антону, - с лукавой улыбкой произнесла Ира. - Это я точно вижу. Я вообще вижу, нравится один человек другому или нет. 
   Вика засмеялась. Ей были приятны слова сестрёнки. Но вдруг её лицо стало грустным, и она совершенно серьёзно спросила сестру:
    – Ира, а что ты скажешь о Петре? Ведь ты такая у нас проницательная.
    – А что про меня говорить? - вдруг услышали они голос Петра, который неожиданно вошёл  в комнату.

    Вика почувствовала себя неловко, но тут же совладав с собой, как ни в чем не бывало  предложила ему поесть.
    – Да ты не переживай за меня, сестрёнка. В одиночной камере меня кормили хорошо. Делиться ни с кем не пришлось. Пойдём лучше поговорим.

    Вика с Петром пошли на кухню, а Ира осталась в комнате. Вика же незаметно включила диктофон, который держала за спиной.
    Пётр стал рассказывать Вике о том, что задержали его в полиции случайно. Но Вика слушала его невнимательно, так как мысль о разговоре с братом под диктофон, мучала ее. Внутренняя дрожь не давала ей сосредоточиться, и её волнение заметил брат.
    – Слушай, Вика, что случилось? Ты просто не в себе, вся дрожишь. Может, тебе плохо? Смотри, у тебя на лбу пот выступил.

    – У меня всё в порядке, – ответила сестра.
    И вдруг резко спросила его:
    – Скажи: за что ты убил Свету? Я знаю, что это сделал ты! Скажи, за что?
      
    Брат был поражён такому вопросу, который сбил его с толку. Но понял, что задан он неспроста. Пётр подозрительно посмотрел на сестру, и вдруг его глаза стали холодными и совсем чужими.
    Вика никогда раньше не видела такого взгляда у Петра, и ей стало страшно. Пётр же уже смотрел на неё враждебно и с опасным блеском в глазах.
    – Так, понятно, – зло заговорил он. – Понятно, что ты догадалась. Ты ведь у нас бесстрашная сыщица…  Скажи лучше мне, что ты уже успела разнюхать, а потом уж и я, может быть, разоткровенничаюсь.
    – Пётр, я тебя не узнаю. Ты ведь клялся маме, что никогда не будешь совершать зло против людей.

    – Против людей? А где ты видела людей? На работу меня никто не взял. Только и было, что одни вопросы: как я мог так поступить – грабить людей, и кто гарантирует, что я перевоспитался. Да меня везде, куда бы я ни обращался, унижали  недоверием. А ведь по понятиям так: виноват – получи, отсидел – выходи и продолжай жить дальше. Но на самом деле, сестрёнка, всё иначе. Мне не хочется тебе всего рассказывать, потому что я чувствую: этот разговор ничем хорошим не закончится.
 
     Пётр стал ходить по кухне и обдумывать, как ему поступить. Потом он резко остановился и сказал:
    – Да, это я убил Свету. Ты это хотела услышать? Так знай, твоя подруга сама виновата в том, что мне пришлось её убить. Она случайно увидела, как я ограбил женщину. А что мне оставалось делать? Работы нет, а деньги для семьи нужны. Что вы там зарабатывали? Мама же всякий раз, когда я приносил ей деньги, считала, что это я экономлю. Но я видел, как она радовалась деньгам. Конечно, я понимал, что ругает она меня не за эту экономию, а просто для очистки совести.  Когда я был у Светки, то  и не думал её убивать. Мы сидели на кухне, она угощала меня пловом и чаем. Мы мило беседовали, как вдруг она сказала, что видела, как я выхватил сумку у женщины. Потом она стала стыдить меня и  говорить, что всё тебе расскажет. Я стал уговаривать её не делать этого. Она просто не слушала меня, а только стыдила. Но когда она сказала, что сама лично расскажет моей матери о том, какой у неё сынок, я просто слетел с катушек. Как ты думаешь, я мог такое допустить? Нет, не мог. Я подсыпал ей мышьяк, который дала ей соседка, в плов. Ну, а остальное ты всё знаешь. Вот и получается, что убил я Светку по её же вине.

     Вика слушала брата, не веря своим ушам. Ведь она надеялась услышать слова оправдания, чтобы убедиться в его невиновности, но услышала страшное его признание. В её голове быстро встала картина смерти подруги, и она, сдерживая слёзы, сказала:
     – Да ты убил Свету из-за трусости, а не по её вине. Вместо того, чтобы всё спокойно обсудить, ты выбрал самый короткий и подлый путь – убийство. Значит, ты и не собирался меняться. Попадись на твоем пути ещё одна беззащитная женщина, ты снова совершил бы ограбление.

    Пётр злобно смотрел на сестру, но молчал.
    – Ну, уж если ты так откровенно сознался в смерти Светы, то может, скажешь, за что убил своего сокамерника Николая?
    – Так ты и о нём хочешь знать?..  Это странно. Ведь только тогда, когда Иришка опоздала домой, я позволил себе проговориться о нём. Кто тебе сказал о его смерти? 

    Пётр замолчал. Он догадался, что о смерти Николая ей сказал следователь. Понимая своё положение, он с болью в голосе спросил:
    – Вика, ты что, меня сейчас продаёшь? Тебе дали жучок или диктофон? Да, обидно. Выходит, что сейчас откроется дверь, и войдут менты. Значит, выхода у меня нет. Зови их, я готов сдаться.

    На кухню вошёл Антон и, подойдя к Петру, молча надел ему наручники. Вика же стояла, опустив голову, и плакала. Антон взял у неё диктофон,  нежно прижал  её к себе, но девушка отпрянула от него и с укором посмотрела ему в глаза. Антону стало не по себе, и он вывел Петра на улицу.

    У Вики же сдавило грудь и перехватило дыхание. Ей казалось, что земля уходит из-под ног. Девушке не хватало воздуха, и она открыла окно. В это время в кухню вошла Ира вся в слезах.
   – Что случилось? – с тревогой спросила Вика.
   – Мама, мама умерла, – плача ответила сестра. – Сейчас звонили из больницы.
   У Вики закружилась голова, потемнело в глазах, и она упала...
   Очнулась Вика в своей комнате, тело её было неподвижным и не слушалось её.  Врач скорой помощи определил у неё  обширный инфаркт. Вику отвезли в больницу...

    Ну, а Антон доставил Петра в кабинет следователя и тот прослушал запись на диктофоне.
   – Да, Пётр, удивил ты нас, – сказал следователь. – Честно говоря, я не ожидал такого расклада... Ну, теперь уж будь откровенен. За что ты убил Егорову, мы уже знаем, а вот за что Николая, хотим послушать.
   – Я, конечно, скажу, и не буду юлить, хотя моя вина ни в убийстве Светы, ни в убийстве Николая ещё не доказана. Я даже не скажу, что разговор на диктофон, не является доказательством, а скажу всё, как есть... Но ответьте и вы мне на мой вопрос. Зачем вы настроили мою сестру против меня? Неужели вы сами не могли вывести меня на чистую воду? Зачем, зачем вы втянули Вику в эту мужскую игру?

     Не услышав ответа, Петр, потупив взор, задумался.
   «Этим законникам и самим стыдно за свой поступок, – подумал он. – Вон как стараются не смотреть мне в глаза.  Выходит, не совсем совесть потеряли, а я потерял, если уже до убийства дошёл».
 
    Он немного помолчал, но понимая, что от ответа ему не уйти, сказал:
    – Да, я убил Николая. Он шантажировал меня и грозил  похитить Иру… У него был бинокль, в который он любил часто подсматривать за соседями. Вы уже знаете, что мы с Викой,  были в квартире Светланы после её уже смерти. Так вот, Николай видел нас в свой бинокль, когда сестра залезала в квартиру Егоровой через форточку. Потом он стал намекать мне, что всё знает и сообщит куда следует. Он назначил мне встречу, как он сказал – последнюю, и на этой встрече стал мне угрожать. Я отказался от его предложения грабить квартиры. Тогда он разозлился, схватил меня за грудки и прошипел мне в лицо, чтобы я простился с младшей сестрёнкой. Я с силой оттолкнул его от себя, а он упал головой прямо на битый кирпич. Николай ударился  виском и умер. Он лежал рядом с люком, ну я и скинул его туда. Вот и всё.
 
    – Да, натворил ты бед, – сказал Иван Иванович, – и всё из-за трусости. Испугался, что Света расскажет о твоём поступке  сестре, хотя мог  решить всё мирным путем. Мы все люди и должны уметь договариваться. В жизни всякое бывает. Ты и Николая испугался. Но ведь мог же прийти к нам и рассказать о его намерениях. В то, что ты случайно убил Николая, я верю. Но Светлану убил из-за трусости. И специально положил её голой в холодную воду, чтобы эксперт не определил время смерти. Но теперь сидеть тебе долго. Да, правильно говорится, что как волка ни корми, он всё в лес смотрит. Вот так и ты стал этим волком.

    В кабинет неожиданно вбежала Ира, которой удалось проскочить мимо дежурного. Она подбежала к брату и ударила его по лицу.
    – Это всё из-за тебя, всё из-за тебя! – плача, кричала она. – Из-за тебя умерла мама, а теперь и Вика лежит в больнице. У неё инфаркт.

    Пётр вскочил со стула. Лицо его вмиг побледнело, и с дрожь в голосе он прошептал:
    – Как умерла? Какой инфаркт?
    Антон опешил от такой новости. Он спросил, где лежит Вика и, не прощаясь, побежал к ней в больницу.

    Иван Иванович распорядился, чтобы Петра увели в камеру, а сам стал успокаивать Иру. Хоть словами горю не поможешь, но он всё же старался успокоить девушку. Он дал выпить ей воды и посадил её на стул. Потом, поставив другой стул рядом с ней, он сел и по-отцовски обнял её. Так они молча просидели некоторое время. Их молчание прервал Борис Матвеев, который неожиданно вошёл в кабинет. Он увидел заплаканную девушку, которую успокаивал следователь.

    – Что-то случилось? Что произошло, Иван Иванович? – в недоумении спросил молодой человек.
    – Да у нас одно горе за другим, всего сразу и не расскажешь. Эта девушка – сестра Вики...
    Следователь замолчал, а потом спросил Бориса, что заставило его вернуться.
    – Я оставил у вас свой дипломат. Вот и вернулся. Да вот он и лежит тут, – сказал Борис и показал на подоконник, где действительно лежал дипломат.
    - Честно говоря, и не надеялся застать вас в столь поздний час, но дежурный сказал, что вы ещё не уходили.

    Ира извинилась за своё поведение и решила пойти домой. Борис посмотрел на  заплаканное личико Ирины, и ему стало жалко эту милую девушку.
    – Давайте я отвезу вас домой,  – предложил он. – Ведь уже поздно.
    – Если вы на машине, то, конечно, отвезите её, это будет любезно с вашей стороны, – обрадовался следователь и одобрительно посмотрел на Бориса.
    Когда молодые люди ушли, следователь сел за стол и опустил голову на руки. Он задумался о  событиях дня, а вслух сказал:
    – Какой сегодня длинный и трудный выдался день…

        В машине Борис узнал, что девушку зовут Ирой. Ещё он узнал о смерти её мамы, и всё про брата с сестрой.
    – Знаете, Ира, вам сейчас лучше отвлечься от ваших грустных мыслей, и домой ехать не стоит. Давайте, я отвезу вас к себе, накормлю, и мы поговорим на отвлечённые темы. У меня есть бильярд, и я могу научить вас играть, – предложил молодой человек.
    – Спасибо. Но мне сейчас не до бильярда. Мне завтра с утра надо ехать в больницу и узнать, что необходимо для похорон. Ведь я совсем не знаю, как это делается.

    – Какой я дурак! У вас горе, а я вам про бильярд. Прошу вас, распоряжайтесь мною полностью. Я буду вам помогать  и возить вас туда, куда скажете. Тем более, что вам оставаться сейчас одной нельзя.
    – Но у вас болит голова,  – сказала Ира, глядя на его забинтованную голову.
    – Не обращайте на это внимания. У меня всё в порядке.
    Борис повёз Иру к себе, и весь вечер они были вместе…

     Ранним утром Антон пришёл в агентство уставшим и понурым. Он всю ночь просидел в больнице, но в реанимацию его так и не пустили. В кабинете был уже Виктор. Он с жалостью посмотрел на друга и спросил:
    – Как там Вика? Как она себя чувствует?  Мне позвонил Иван Иванович и всё рассказал.

    Антон ответил не сразу. Ему трудно было говорить о тяжёлом состоянии Вики, но всё же с грустью в голосе, он произнёс:
    – Плохо, всё плохо. Ничего хорошего не ожидается. Врачи сказали, что это результат сильного потрясения. Они, конечно, сделают всё от них зависящее, но пока ничего не гарантируют... Всё из-за этого Петра. Зачем он взялся за старое, зачем? Ведь отсидел, всё обдумал, ну и живи новой нормальной жизнью. Так нет, надо пойти по старому пути, а ещё и стать убийцей. Да и наши работодатели тоже хороши. Сами, не понимая того, толкают человека на преступление.

    Антон замолчал и, проглотив подступивший комок к горлу, с отчаяньем спросил друга:      
    – Вот скажи, Виктор, почему всё так? Почему перестали думать о человеке? Никого не волнует, как будет жить он без работы, чем будет кормить  семью.
    Виктор хотел успокоить друга, но не смог объяснить ему, почему люди стали сейчас более жестокими и бездушными…

    Наступила суббота. Борис помогал Ирине. Они ездили то на кладбище, то в ритуальные услуги для оформления документов, то снова на кладбище. Борис везде сопровождал девушку, оплачивая все её затраты, и покупал всё необходимое для похорон своего отца.

    Чувствуя себя  очень виноватым перед  семьей Ирины, он всячески старался загладить свою вину. Борис  поговорил с лечащим врачом Вики и, узнав о её состоянии, предложил отправить девушку лечиться в Германию. Это предложение врач одобрил и сказал, что лечение там поможет ей окончательно выздороветь. Борис рассказал о разговоре с врачом Ирине. Девушка обрадовалась этому известию, но тут же грусть появилась на её лице.

    – Да, но это очень дорогое лечение, – сказала она. – У меня нет таких денег, а воспользоваться твоими деньгами я не могу. Мне придётся всю жизнь отдавать их тебе.
    – Тебе надо беспокоиться о сестре, а не думать о деньгах. У меня они есть, и я обязан помочь Вике. В том, что с ней случилась, есть  часть и моей вины. И я буду подлецом, если не помогу ей. Ну, а видеть тебя всю жизнь рядом, я буду только рад, но не как должницу, – улыбаясь, сказал Борис. – Ведь ты как солнышко, и в моей душе становится тепло, когда я вижу тебя.

    Ира засмущалась и тихо сказала:
    – Меня мама часто называла Солнышком.
    – И я тебя буду звать Солнышком, можно?
    Ничего не ответив Борису, она пошла к машине. Борис посмотрел ей вслед и поймал себя на том, что любуется ею.
    «Да, – подумал он, – её стройная юная фигура может вскружить голову любому мужчине».
    И от этой мысли ему стало не по себе. Он понял, что эта девушка ему нравится, и даже больше. Он пошёл за ней, и они, сев в машину, поехали в его коттедж…
 
    В свой выходной Иван Иванович был дома с женой, когда ему позвонили из отделения. Дежурный сообщил, что Петров этой ночью повесился в камере. Это сообщение выбило следователя из равновесия. Он стал ходить по комнате, с раздражением причитая:
   – Ну что за невезение? Зачем он это сделал? Какое горе! Какая несчастная семья!

    Потом он сел на диван и замолчал.
    – Знаешь, что, Ваня, – сказала ему жена,  – тебе надо уходить из органов. Ты что, решил там получить инфаркт? Ты переживаешь за все неприятности,  которые происходят у тебя в отделе, за нераскрытые дела, да за всё! Я тебе говорю серьезно, уходи из органов. Ты уже давно пенсионер, и тебе надо отдыхать и заниматься собой. Ведь и на пенсии можно найти занятия по душе. Будешь ходить на рыбалку, больше гулять, заниматься своими марками, да и, в конце концов, заниматься дачей.

    – Хорошо, хорошо. Только успокойся. Я подумаю над твоим предложением, а сейчас позвоню Антону.
    Он позвонил Антону, рассказал о несчастье с Петром и пошёл в отделение.
    Антон в свою очередь позвонил Ирине и с прискорбием сообщил ей о смерти брата.
    Ириша в это время находилась у Бориса. Услышав ужасную новость о брате, она зарыдала.
    – Как это могло произойти? – рыдая, спрашивала она Антона. – Ведь там охрана, так почему она не уследила за ним? Почему он повесился? И откуда у него верёвка?
     Антон не знал, что ей ответить и, что-то промямлив, попрощался с девушкой.

    Слёзы ручьём полились из глаз Ирины, и она закрыла лицо руками. Борис немного растерялся, но потом обнял девушку и стал успокаивать её. Ира же плакала навзрыд, уткнувшись лицом ему в грудь. 
    – Не надо, не плачь. Мне очень жаль, что в твоей семье  случилось ещё одно горе. Я даже не знаю, что сказать тебе. Какими словами успокоить тебя. Бедная моя, большое несчастье обрушилось на тебя, и всё это случилось за такой короткий срок, – говоря это, он с нежностью гладил её по  волосам.

    Борис твёрдо решил не оставлять Иру одну и предложить ей пока пожить у него, а он будет отвозить её в школу и привозить обратно. Ведь учиться ей осталось всего три месяца. И ровно через три месяца она станет совершеннолетней.   
   – Ириша, оставайся жить у меня, – сказал он ей. – Я не буду тебе своими разговорами напоминать о твоём горе. Мне просто хочется тебе по-человечески помочь. Ты же знаешь, что у меня тоже умер отец, и мне также предстоят его похороны. Давай будем жить вместе, и нам легче будет перенести наше горе. Не бойся, я не буду к тебе приставать, а если случится между нами любовь, то я буду только рад.

    Ира от таких слов перестала плакать и с удивлением посмотрела Борису в глаза. Ничего ему не ответив, она встала и пошла в ванную комнату.
    Да, Борис  чувствовал, что ему всё больше и больше нравится эта рыжеволосая девушка. И он подумал, что со временем, когда всё плохое забудется, то и он сможет ей понравиться, а сейчас будет о ней  заботиться. Ну, а когда она окончит школу, то поможет ей поступить в высшее учебное заведение. Борис очень хотел стать ей настоящим другом, а если получится, то и мужем. Но всему своё время...
     Похороны отца Бориса и  Петровых состоялись в воскресенье. Их похоронили на одном кладбище. Надежду Ивановну  похоронили рядом с сыном...
 
     В начале недели к друзьям в детективное агентство приехал Иван Иванович. Он привёз с собой торт, коньяк и фрукты.
   – Ну что, дорогие сыщики – три богатыря, проводим старичка на заслуженный отдых? Наконец-то нашли мне замену, так что могу честно приступить к отдыху, – радостно произнёс он и выставил всё содержимое из сумки на стол.
   – Вы что, действительно решились стать настоящим пенсионером и поменять работу на  домашний халат с тапочками? – спросил Виктор. – Этого просто не может быть…

    – Нет, нет, Иван Иванович, никакой пенсии, – перебил Виктора Олег. – Даже и думать не смейте. Вы же говорили нам – «Когда я уйду их органов, то буду работать с вами». Вот время и пришло работать вместе.
    – Да, поймали старика, как говорится - за язык, – рассмеялся Иван Иванович. – Ну, давайте садиться за стол, а там видно будет.

    Все сели за стол. Каждый сказал добрый тост Ивану Ивановичу, непременно напомнив ему про его обещание о совместной работе. Иван Иванович был рад искренним словам этой троицы. Он с улыбкой посмотрел на них и задумался. Но о чём он задумался, никто из друзей не знал. А думал он о том, что жизнь прекрасна и прожить её не так  легко, как кажется в юном возрасте. Он думал о том, что Вика поправится и выйдет замуж за Антона. Ещё он думал о том, что Борис оказался хорошим парнем, и от чистого сердца помогает Вике уехать в Германию, чтобы она смогла там продолжить лечение.  И, конечно, он хотел, чтобы Борис с Ириной поженились и весь свой жизненный путь они прошли бы вместе.

     Иван Иванович улыбнулся друзьям и произнёс тост за жизнь, за  дружбу и любовь. Потом он лукаво посмотрев друзьям в глаза, сказал:
     – Я часто вспоминаю нашу первую встречу, когда вы оказались в моём кабинете. Тогда вы жаждали наказать всех тех, кто мешает жить нормальным людям. И рад, что вам удалось найти себя в этой жизни, сделать правильный выбор, и открыть своё детективное агентство. Я желаю вам счастья, успехов и удачи в вашем нелегком, но нужном деле.
    Все встали из-за стола и, стоя, выпили за эти прекрасные пожелания.

Окончание...