Его дневник-наша история

Часть 1

Его дневник-наша история

    Основано на дневнике Иоганн Валл 1793-1860/ Tagebuch Johann Wall  geboren      1793 den 14 Februar 10 Uhr abends --gestorben 1860 den 10 Dezember /

Иоганн Валл был одним из основателей колонии Ам Тракт


Решено!!!! После стольких трудов, вопрос о переселение в Россию-принят! Россия, встречай нас! Иоганн прошёлся по комнате. Неужели мы всё сделали, ещё бы знать, что не зря были наши хлопоты, и мы идём в страну, которая даёт нам приют, и станет нашей новой родиной!
Но почему так не спокойно на душе, почему я не могу найти себе места. Я столько мечтал о России, сам был там, много слышал. В колонии Молочная, в России, живёт Иоганн Классен, двоюродный брат моей матери. Он эмигрировал туда ещё в 1804 году, и, вроде, не жалеет. Дома было тихо, все домочадцы спят. Иоганн снова прошёлся по своему кабинету, потом резко остановился, губы сами стали шептать слова, обращённые к Богу. Скора шёпот стал громче и громче, и он сам услышал себя. Человек однажды готов умереть, но после этого суд. Иисус Христос пришёл, чтобы спасти грешников в мире, среди которых я являюсь главным. Господь, научи нас помнить, что мы должны умереть, чтобы стать мудрыми. Иоганн сам не заметил, как подошёл к шкафу, но он уже знал, что будет делать. Он Иоганн Валл будет писать дневник, чтобы его потомки знали, что предшествовало событиям с решением переселения с Пруссии на Волгу и само переселение и эти записи, возможно, дадут ответ, было это решение всё же правильным, и если нет, то почему. Знал бы Иоганн Валл, что мы эти самые потомки, через полтора века будем читать его дневник, который чудом сохранился на полках пыльных волжских архивов.
Теперь надо определиться что писать и с какого времени. Но почему мы понимаем, что хорошо, что плохо порой поздно. Я же уже писал дневник, но не сохранил его, сейчас только бы его продолжить, а теперь надо писать заново. Мне кажется, что я должен написать и здешнюю жизнь в Пруссии. Мы уйдём отсюда, и кто и что потом расскажет нашим детям о Пруссии. Пусть лучше они будут знать от меня. Я попробую вспомнить и записать всё что помню. А потом продолжу по возрастной. Иоганн машинально открыл шкаф, там лежат чистые тетради, это он тоже знал хорошо, и не отрываясь от своих мыслей взял одну из них, но этот момент привёл его в чувства. Вот она тетрадь, и она чистая, но стоит ему сесть за стол, взять в руки ручку и из-под его пера выйдет дневник, а проще моя маленькая история. Нет, я не пойду спать, всё равно не получится уснуть, я лучше начну писать прямо сейчас. Боже! Даруй мне твою благодать! Даруй благословение! Я прошу тебя, Господи, дать мне силы и ясное сознание, чтобы я смог всё правильно изложить в моём дневнике. Я буду молиться и просить тебя, Господи, сохранить мой дневник для потомков. Иоганн сел за стол, открыл совсем чистую страницу тетради и вот так с чистого листа начал писать историю, к которой на самом деле приложил руку. Он Иоганн Валл и такой же видный деятель Класс Эпп/ о котором я уже вам рассказывала/ сыграли основную, главную роль, в нашей с вами истории, уважаемые потомки колонии Ам Тракт!
Я Иоганн Валл, как и мой отец тоже Иоганн Валл родились в Пруссии в местечке Брошке возле Нотайх. Отец моего отца, мой дед, тоже Иоганн Валл родился не далеко от Брошке, но всего одиннадцать лет мой отец имел счастье жить с ним, потом его отец ушёл в вечный покой. Вот поэтому и мне не выпало знать моего деда, да и бабушка Хелена фон Берген прожила всего два месяца после моего рождения. Когда мне было пять лет, моего отца избрали учителем в церкви, но я тогда не понимал, что означала такая должность. Только повзрослев, я смог это понять.
Моей матерью была Хелена Классен, она родилась в Нотайхдорфсфельде. Её отец Абраам Классен умер ещё до того, как мои родители поженились, получается, что и деда по материнской линии я тоже не знал. Зато хорошо знал мою бабушку Катарину, мать моей матери. Бабушка была в девичестве по фамилии Винс, но потом при вступлении в брак стала носить фамилию Классен. Вот у кого я провёл большую часть моего детства, я мог оставаться у неё на несколько дней. В браке моего отца Иоганна Валл с Хеленой Классен родилось тринадцать детей и только я и две сестры Катерина и Мария выжили. Остальные умерли в детском возрасте. Я был старшим ребёнком в семье, сестра Катерина младше меня на десять лет, а Мария на пятнадцать. Вот, и получилось, я был долгое время единственным, из нашей семьи, внуком у моей бабушки. Это были лучшие годы моей жизни. Бабушка уделяла мне много времени, особенно помню утренние и вечерние молитвы с ней, тогда у меня ещё не было никаких забот. И я даже ещё не думал о Боге, это пришло позже. Да бабушка меня и не заставляла что-то учить, она говорила, что, если ты расскажешь Богу всё что у тебя на душе, лучше это сделать своими словами. Я хорошо запомнил тот момент, меня словно осенило, я должен сам, не дожидаясь бабушку, молиться утром и вечером. Это произошло со мной, когда я был в задней части сарая, там складывали сено. Не могу сказать почему, но меня тянуло туда, и не важно, что я совершил что-то греховное, или, наоборот, но именно там я испытывал острее то чувство радости, которое в обществе меня так не пробирало. А потом я стал ходить туда молиться, и только там мне казалось, что я в полной мере откровенен перед Господом. Когда умер дедушка Абраам Классен, хозяйство перешло к его дочери Марии, маминой сестре. У Марии случилось такое горе, её мужа Петра Вильмс убил один грабитель, француз. Бабушка сильно переживала эту трагедию, да ещё её сын Юлиус, тоже мамин брат, скоропостижно умер. Он был ещё совсем молодой, ещё не женатый. Этого Юлиуса я знал и помню, как моя мама и бабушка плакали. Вскоре тётя Мария снова вышла замуж, за Германа Регир, но совместных детей у них не было, они воспитывали трёх дочерей от первого брака Катерина, Мария и Хелена. Моя бабушка Хелена фон Берген была очень умной женщиной, она воспитывала меня с любовью. Но не той, которую иногда проявляют бабушки, они нежат их и не замечают вредных привычек внуков. Моя бабушка была очень строга, но она знала меру своей строгости по отношению ко мне. Милое дитя, Господь видит и знает все, и сейчас я помню эти её слова. И эти её слова всегда заставляют меня подумать и принять правильное решение, потому что в этот момент я понимаю, что Господь видит и знает, что я делаю. Она была живой, энергичной женщиной, и она много читала и часто пела. У них была большая библиотека, я рано начал читать, и даже увлёкся светской литературой, вот тогда-то я и начал вести дневник, там я позволял себе размышлять. Читал я много, мне хотелось быть на высоте в общении с моими друзьями. И даже часто хвастался своими знаниями, кто знает, куда меня это могло завести продолжи это увлечение дальше. Теперь повзрослев, я понял, что пение гимнов бабушкой и чтение ей разных библейских историй из их библиотеки, вот это всё спасло меня от соблазнительных писаний. Но во всем другом я был безрассуден и даже получал удовольствие, например, от пения светских песен в обществе, но всё глубже и глубже стал испытывать острую боль в своей совести. Послушай, Иоганн, однажды довольно резко сказал мне мой учитель, тебе не нужно становиться проповедником, занимать место после твоего отца, ты не готов к такому. Ты должен определиться что тебя влечёт больше. И тогда я задумался, я ощутил заботу и внимание ко мне Господа нашего и не ощутил такого внимания от светского общения. Вот тогда я отказался от дневника и стал набожным и богобоязненным. И в 1812 я пошёл в церковь и принял Wassertaufe/ крещение/. Обряд крещения провёл со мной Старейшина Питер Регир. Время шло, моё сознание прояснилось, больше сомнения меня не посещали, я твёрдо был убеждён, что я на правильном пути. На определённым Богом пути. В какой-то момент я подумал, что Бог забыл меня, он закрыл тепло своим гневом ко мне. И я принял для себя решение, и это решение окончательно. И вот с таким моим решением сентябрьским вечером 1814 года я пришёл к родителям. У меня была надежда на понимание моих родителей, и так всё и получилось. Я сказал им, что у меня есть мысль жениться. Сначала отец был удивлён моим вопросом, вообще-то это отец должен ему такое предложить. Мать сидела молча, но её тёплые глаза говорили, что она рада. Ну уж если ты сам принимаешь решение, может ты скажешь нам кто твоя избранница, или мы узнаем это в церкви. По голосу отца я понял, что эти его шутки, это смена гнева на милость. Отец, мама, её звать Юстина Тевс. Она из Шонзее, мы с ней один год были в одной Общине. А это не дочь учителя Иоганна Тевс. Да, отец, Юстина дочь учителя, но, к сожалению, её отец два года назад ушёл в мир иной. А мать Юстина Классен ещё раньше, уже семь лет. А самой Юстине сколько лет. Мы с ней с одного года. Нам уже по двадцать одному году. Хорошо Иоганн, я завтра пойду в церковь, начну все разрешения делать, а если всё пойдёт так, то потом и твоя мать присоединиться к нам. Отец тепло посмотрел на мать, а она всё так же тихо сидела, ни разу не приняв участия в нашем диалоге. Вот такое воспитание менонитских женщин. Едва закончилась беседа с родителями, я почти бегом побежал в поле, не помню сколько я там пробыл, а потом пошёл в моё любимое место, в сарай. И вот там я обратился к Богу, я рассказал ему о том, что только что со мной произошло. Вскоре мой отец сообщил мне, что всё улажено и наша с Юстиной свадьба назначена на двадцать четвёртое февраля 1815 года. Я снова обратился к Господу, теперь уже благодарил его за мою услышанную просьбу. И вот день нашей свадьбы наступил. Старейшина из Шонзее Бернгард Эпп провёл службу и объявил нас мужем и женой. Всё для меня изменилось, я женатый человек, и мы будем жить с моей женой в Шонзее. В первые дни после свадьбы, я знакомился и с окрестностями, и с домом. В доме я нашёл много книг от моего тестя и нашего братства. Господи, я прошу тебя хранить эти книги и дальше, и благодарю, что сохранил их после смерти отца Юстины. После нашей свадьбы мы с моей женой и её братьями Францем и Иоганном вели оставшееся после родителей наследство. Один их брат Изак умер, а Франц женился, поэтому назрел вопрос о разделе наследства. Весной 1817 мы приступили к этому процессу. Оказалось, что не так просто это сделать. Нам предложили купить всё хозяйство, но у нас не было столько денег, мы должны были повесить на себя большой долг. Я не знал, что делать. В день моего рождения в нашу дверь постучался наш Спаситель. Он снова не оставил нас одних в проблемах и пришёл помочь нам. Мне пришла в голову гениальная идея, и эта идея пришла при общении с Богом, я получил от него совет. Мы заключили сделку с другими предпринимателями, а потом ещё младший брат Юстины женился на моей сестре Катерины. Мы оказались с ним дважды родственники. И он стал полноправным наследником, и они остались жить с нами. Теперь у нас было своё хозяйство, и мы руководили собственной экономикой. Но было тяжело и денег почти не было, сказывалось последствие войны 1807 и французские марши 1811 года, и 1812 всё это добавляло проблемы в наше и так тяжёлое положение.
Благословение, которое Господь дал нам в браке, давало нам силы, мы радовались нашим дорогим детям и просили Господа быть с нами. Но мы жили счастливо не долго до 1822 года. Юстина получила кровоизлияние, так что она сорок недель не могла покинуть комнату и очень часто была близка к смерти. На её лечение нужны были деньги, а их у меня уже не было, и никто не хотел мне одалживать. И вдруг неожиданно свою помощь предложил сосед, это было так благородно с его стороны. Но в июне 1824 при рождении двойни, моя жена умерла. Больше ей не нужна была помощь, она ушла к тем нашим детям, которые родились и вскоре умерли, а меня оставила с двумя нашими живущими в мире детьми Иоганном и Юстиной. Тяжёлый удар, я стоял один со своими двумя маленькими детьми. Я не знал, что делать. Ноги сами увели меня в поле, сколько я лежал на земле не помню, но земля от слёз моих была мокрой. Когда прошло несколько месяцев после этой горькой потери, и боль утихла, я подумал о своём состоянии, мне надо во второй раз жениться. Сначала такая мысль заставляла меня содрогнуться. Мне надо забыть Юстину, я должен подумать и о моих детях, им тоже надо будет принять другую мать. В сумерках я часто выходил на поле и снова молился Господу, у меня был неподдельный страх о моём состоянии.
Однажды днём ко мне пришёл мой отец, а потом, когда он собрался уходить, я пошёл проводить его. Послушай, Иоганн, ты должен определиться, тебе необходимо жениться. Я думал уже об этом, отец, но я не могу найти кто мог бы заменить мне Юстину. Понимаю тебя, но делать нечего, Юстину уже не вернёшь. Ты сам её выбирал помнишь, а теперь я пришёл дать тебе совет. Ты знаешь Маргарету Регир с Тралау. Кажется, нет не знаю. А ты вспомни, лет семь назад, мы были там на празднике, а когда возвращались, увидели на дороге повозку у которой сломалось колесо, и мы им помогли. Вот там была юная совсем в то время девушка, а сейчас она очень даже подходящая для тебя жена. Ну что ты молчишь, ты против. Нет отец, спасибо за информацию, я растерялся. Ну это ж опять не просто так, я говорю, что не просто так мы тогда с ней повстречались, чтобы сейчас сделать ей предложение стать моей женой. Наша помолвка с Маргарет Регир состоялась в ноябре1824, службу вёл молодой учитель Яков Классен /Яков Классен отец Мартина Классен, дневник которого можно прочитать у меня на Проза.ру. Яков вместе с Иоганом Валл начинали строить колонию Ам Тракт/
Мои дети от первого брака, подросли и стал вопрос об определении их в школу. Но не так просто было со школой для нашей веры. Менонитских школ было мало, а если и были, то малоподходящие. А скора произошло то, что полностью поменяло мою жизнь. В 1831 году умер мой дорогой отец. Сразу после его смерти состоялись выборы нового учителя. Большинство голосов упали на меня. С тех я проповедовал Евангелие Господа. Но проблема оставалась, и я предложил отправить письмо нашим друзьям и покровителям для оказания поддержки. У нас забрали здание, где была школа, и теперь надо было искать новое место. У нас было всего 700 талеров на эти цели, но где строить, и как сейчас покупать. Этих денег, конечно, не достаточно. Но и в этот раз не обошлось без божьей помощи. Мой Шурин Иоганн Тевс из Брускерфельде, у него была наша земля, которую он получил при разделе наследства. И вот он предложил взять эту землю для строительства школы. Он не стал просить с нас больших денег, согласился на небольшое, посильное нам, вознаграждение. И вскоре школа была готова и освещена. Мистер Боллер был благословлён на должность учителя.
Вскоре у меня появилась новая проблема, она была связана с моим здоровьем. У меня стали частыми сильные головные боли. Я не всегда мог вести проповеди и это наводила меня на мысль, что с учительством придётся расстаться. Возможно, и школа, и моё здоровье, и проблема в общем с меннонитством в Пруссии, усилило моё давнее желание попасть в Россию. Эта идея стала сопровождать меня постоянно и повсюду.

Продолжение-- Часть2

Мысли о России