013. Принцесса Аликс - Цесаревичу Николаю

Письмо принцессы Гессен-Дармштадтской Аликс Цесаревичу Николаю Александровичу.
На английском языке с переводом на русский.


№ II       Windsor Castle, May 4th, 1894

My own precious Nicky dear,

I have just arrived and had breakfast with Granny—no, how it reminded me of Coburg and made me miss you more than ever. But then the delight at finding your sweet letter, for which many tender kisses and thanks, and the flowers. I am going to put them in my Bible and prayer book.—They smell still excellently.

The comfort of having your letter is great, and I don’t know how often I have not read it in these few minutes and covered it with kisses. How I miss your kisses and blessing!//

The journey went off well, and the crossing was splendid, not a movement, and I don’t feel very tired. Everything is so beautifully green and bright with flowers.

Lika is not get at all well, & Granny has a tiresome cough.

The whole journey I kept your coin in my hand and prayed with it and looked at the photo—a little comfort.—Not only that I miss you, but Ernie too, everything reminds me of a few weeks ago, when we were here together and I feel quite lost without him.

Granny tells me she has written to you—she wrote to me even to Darmstadt.//

Aunt Beatrice is going to London to some function, so Granny, I and the children will be left to ourselves.

Your letter has made me so awfully happy. Why, I am the same as you, I also feel shy to express my feelings, and I had such a lot I wanted to tell you and ask and speak about, and I feel too shy. We shall have to conquer this weakness, don’t you think so?

Oh, I want you ever so badly, my own beloved one, my one and all, my sweet little гаусбуб.—Спицбуб wants you. Oh dear, oh dear, it is so long till the end of June!//

Now I must go and get myself cleaned and change my clothing and then I shall continue.

So here I am again. I have been trying to arrange the room a bit and have been standing up all my photos and frog, and have unpacked my music, and as soon as I can I intend playing as I have neglected the piano too shamefully lately.

I hope you will get ;Noch einmal; alright, I sent it off from Darmstadt.

All your photos are looking at me with their beautiful big eyes, oh, were you but here and could I press you to my heart.//

And to think that you are still rattling along, poor deary. I shall anxiously await your telegram this evening.

You will write often, won’t you, as your letters will be my greatest joy, and what I shall look forward to the most in the day.

I have had a little of your scent, but the song makes me sad.

I have Heimsch, no more promenades at the inevitable Rosenau, though they were lovely, you must confess it.

Madeleine was deeply touched you thought of her. She makes up on sticking the cat on// the top of the sopha, which looks utterly mad.

Yes, sweet one, it was beastly having to say good-bye so coldly at the station before everyone. I had to think of when you arrived.

I shall never forget these first days, and what a beast I was to you; forgive me, my love.
 
Oh, if you only knew how I adore you, and the years have made my affection for you grow stronger and deeper, and I wish only I were worthier of your love and tenderness. You are much too good for me.//

But I must stop, otherwise this letter won’t reach the post in time. God bless you, my own true love.

Many a tender kiss, from your deeply devoted little
girl Alix.

Your bride—how funny it sounds.

Sweet one, I cannot stop thinking of you.


№ II       Виндзорский замок.
4 мая 1894.

Мой любимый и единственный Ники,

Я только что приехала и позавтракала с бабушкой. Это напомнило мне Кобург, и я затосковала по тебе более, чем когда-либо. Но потом тоска сменилась радостью от твоего письма, за которое посылаю тебе тысячу поцелуев и благодарностей. Спасибо за цветы, я их положу в Библию и в молитвенник. Они все еще чудесно пахнут.

Какое счастье получить твое письмо. Не знаю, сколько раз я его перечитывала за эти мгновения и покрывала поцелуями. Как не хватает мне твоих поцелуев и благословений!//

Путешествие прошло прекрасно. Пересекли канал замечательно, при полном штиле, и я совсем не устала. Все изумительно покрыто зеленью и яркими цветами.

Лика совсем не хорошо себя чувствует, и у бабушки изнурительный кашель.

Все путешествие молилась, держа в руке твою монетку, разглядывала фотографию, немного утешаясь. Я не только по тебе скучаю, но и по Эрни, все напоминает мне о том, когда несколько недель назад мы были вместе. Чувствую себя потерянной без него.

Бабушка говорит, что только что тебе написала. Она даже написала мне в Дармштадт.//

Тетя Беатрис собирается по делам в Лондон, поэтому бабушка, я и дети будем предоставлены сами себе.

Я была ужасно счастлива твоему письму. Я так же, как и ты, смущаюсь, когда надо выразить свои чувства. Мне столько надо тебе сказать, о стольком спросить, о стольком поговорить, а я стесняюсь. Надо нам будет преодолеть эту слабость, ты так не думаешь?

Я так по тебе скучаю, мой любимый гаусбуб [Озорник, проказник, насмешник, забияка (русская транскрипция с нем.).]. Спицбуб [Озорница, проказница (русская транскрипция с нем).] тоскует по тебе. Ах, дорогой, как долго еще до конца июня.//

Теперь мне надо пойти переодеться, я вся испачкалась. Потом продолжу.

Вот я снова здесь. Я пытаюсь немного прибрать мою комнату. И расставила все фотографии и лягушку, распаковала мою «музыку» [имеются в виду ноты], и как только смогу, начну снова играть, поскольку в последнее время пианино я постыдно забросила.

Надеюсь, что ты все же получишь «Noch einmal» [«Еще раз» – вальс (нем.).]. Я выслала ноты из Дармштадта.

Твои огромные прекрасные глаза смотрят на меня со всех снимков. Если бы ты только был здесь, и я могла бы прижать тебя к своему сердцу.//

И подумать только, ты все еще трясешься в пути, мой бедный. Я с нетерпением буду ждать твою телеграмму сегодня вечером.

Ты ведь будешь мне часто писать, правда? Твои письма – моя самая большая радость за день, которую я с нетерпением предвкушаю.

У меня осталось немного твоих духов, а от песни мне грустно.

У меня возникает чувство тоски, Heimsch [Ностальгия (нем.).]. Нет больше прогулок в «неминуемый» Розенау. Они были чудесны, признайся.

Мадлен была глубоко тронута твоим вниманием, она сейчас занята тем, что пытается прикрепить изображение кота наверх// софы, что выглядит чистым безумием.

Да, дорогой, скверно, что пришлось проститься так холодно, на вокзале, на виду у всех. Я думала об этом уже без тебя, вернувшись.

Я никогда не забуду этих первых дней, как ужасно я вела себя по отношению к тебе. Прости меня, любимый.

Если бы ты только знал, как я тебя обожаю, годы сделали мою любовь к тебе глубже и сильнее. Я хочу только лишь быть более достойной твоей любви и нежности. Ты настолько хорош для меня.//

Но мне пора ставить точку, иначе письмо не отправится на почту вовремя. Благослови тебя Господь, мой единственный и любимый.

Целую тебя нежно, твоя
малышка Аликс.

Твоя невеста – как забавно это звучит.

Не могу перестать думать о тебе.