Жёлтая кирпичная дорога Глава 25

  …- Да!.. Вчера мы чуть до «белочки» не докирялись! – протянул Семён, развалившись на диване. - Кстати! Саня! Что там у тебя за история о нашей маленькой пушистой подружке?
- Давайте по бокальчику, пока горло пересохло! Потом о зверятах и девчатах. – Мы сделали бокалами «цок – цок» и выпили. - Значит так, - потерев руки, начал я.
   - Встречаются два приятеля. Один другому… - я сделал паузу, глянул на Сеню и продолжил, - один говорит другому. «Сеня! Где тебя носит? Я вчера несколько раз заходил к тебе …» - Семён шутливо показал мне кулак. Я злорадно усмехнулся и продолжил, - «С водкой и пивом, а тебя весь день дома не было? В лес ходил…» – отмахнулся Сеня из анекдота.
«И что ты там забыл»? – спрашивает его приятель. «Ответный визит белочкам наносил!»
Зал «Червоных ветрил» вновь потряс дружный хохот.

  … «Жёлтая дорога?!.» Злополучная собака и потерянные цветы, тут же вылетели из головы! Я присел на придорожный камень и осторожно, обеими ладонями коснулся мостового базальта. Камни оказались тёплыми на ощупь и гладкими, словно кожа маленького ребёнка. Прикосновение ощущалось не как тепло нагретых солнцем булыжников, а искреннее, дружеское рукопожатие. Отполированные сотнями тысяч прошедших по ним ног, камни отражали солнце, словно маленькие золотые зеркала. Я даже смог рассмотреть в них своё ошеломлённое лицо! Наклонившись, как можно ниже, я тихо шепнул: «Помоги мне, волшебная дорога! Устрой нам встречу!..»

  … - Что за премьера? – перестав смеяться, обратился к Юрке Генадий.
- Спектакль – шедевр! Называется: «Дремлины или Принцип Оккама» 
- На тему?.. – бросая в рот дольку лимона, поинтересовался Семён.
- Да, там наворочено всего! Шурик - автор! За подробностями - к нему! У меня – только музыка. Будет очень, очень интересно! Обещаю! Так, что приходите, не пожалеете! Тем более, после премьеры – шведский стол, плавно переходящий в Новогодний бал – маскарад.      

  … В тот же миг сильный удар под копчик сбил меня с ног! Я отлетел не меньше, чем на метр и расквасил нос. Перед глазами поплыли разноцветные круги... Красные, зелёные, вишнёвые, терракотовые крыши старинных зданий; пираты, срывающие золотую цепь с огромного дуба; мой кот, пристально смотрящий на меня, и укоризненно качающий головой, - всё качалось и плыло, словно картинки в детском калейдоскопе. Чёрная собака, усердно махая хвостом, упёрлась обеими лапами в мне грудь и, с тяжёлым, похмельным перегаром, прорычала: «Надо меньше пить!» Дышать стало невозможно!.. «Брысь!» Вместо «ФУ!» или там «Нельзя»! - заорал я не своим голосом, пытаясь сбросить её с себя. «Мяу! - громко и недовольно мяукнул пёс, и…

  … - Уговорил! – хлопнул по протянутой ладони композитора, Генка.
- К шведскому столу, что – нибудь согревающе - расслабляющее намечается?
- Будет, конечно! Но вы знаете: «этого» - Маэстро постучал вилкой по бутылке вина, -всегда мало, и вечно не хватает!
- Принесём! – в один голос пообещали мы.
- Ага! А ещё «наденем маски «кроликов, слонов и алкоголиков!..» - глумливо затянул Сеня песню Высоцкого.
- Нет, парни! Я приду трезвым и не один! Увидите мою красавицу - египетскую царицу! – пообещал Генка.
- Как звать?
- Джихед! - гордо объявил "Рэм".
- Почему не Клеопатра? – подковырнул его неугомонный Семён.
- Клеопатра – тысячелетняя старушка, а моя - младая восточная красатуля! Увидите – обзавидуетесь!
- Кстати, все приходите с мадамами! – предложил маэстро, вставая из-за стола. - Всё, братцы – бегу! Увидимся в театре!
- ОблиЗательно! - хором крикнули мы с Генкой, переглянулись и засмеялись.

     … Я открыл глаза. Сатанинский взгляд, горевший загробным, фосфорным огнём, лезвием опасной бритвы скользил по моему лицу! В шею и грудь тупыми иглами вонзились жадные, длинные когти!..    

  … За окном своей жизнью зимовала ночь. После недавнего снегопада, неоновая надпись ресторана «Алые паруса» обзавелась белоснежной, песцовой шапкой, и подкрасила часть дороги перед заведением нежно розовым румянцем. Метрах в двадцати правее неё, ярким зелёным огоньком заманивал страждущих освежиться пивной бар «Ассоль». Причём, первая буква «с» не горела и получилось «А соль».

  … - Я тебя когда – нибудь повешу за хвост на балконе! – заорал я на кота, сбрасывая его с себя. - Чтобы тебе воробьи и вороны твою кошачью гордость отклевали! Что за дурацкая привычка спать у меня на груди?! И я не дуб - дерево, чтобы точить об меня когти! - Мой красавец не обиделся, запрыгнул на кресло и, как ни в чём не бывало, начал умываться.
      
     Потянувшись до хруста в костях и, удивив кота акробатическим прыжком с дивана на пол, я двинул в ванную комнату. Контрастный душ: горячий - ледяной дождь!
      «Когда меня ты позовёшь!» - завопил я дурным голосом! - «Боюсь, тебя я не услышу!..» Мне душ с утра стучит по крыше! А ты всё с пивом не идёшь!
      Хорошо, что мои утренние вариации на песню Володи Кузьмина, кроме кота, никто не слышит! Иначе, отзывчивые и законопослушные граждане, обязательно бы вызвали «милицию с собакой» или «скорую из дурдома!»
  Закончив водные и вокальные процедуры, я сварил кофе и прикурил от газовой плиты. С детской надеждой на Новогоднее чудо, встал у холодильника в позу циркового фокусника и громко изрёк: «Сим, сим - откройся!..»
     «Эта белая, белая дверь» * моего холодильника, к великому сожалению и огорчению крутившегося у ног кота, открылась не в пещеру Али Бабы. Холодильник был пуст. Пуст и печален...
    - Не повезло! - я почесал затылок.
- Как видишь - нигде, «ничого, нема!..» * - сообщил я «брату меньшему» печальную новость. Мой друг, не веря мне, встал на задние лапы, принюхался и тоже заглянул в «пустой пищеблок».
    - Убедился? - Я было собрался отвесить ему дружеского пинка, но опытный котяра, зная мои привычки, успел отпрыгнуть. Укоризненно глянув в мою сторону, он заскочил на подоконник и, обиженно подёргивая кончиком хвоста, уставился в окно.

            … - А… соль, а… соль... – пробормотал я себе под нос. «Не сыпь мне соль на рану! Не лей мне квас на спину!» Не так давно «Алые паруса» переименовали в «Червоны ветрила». Теперь что, - опять и снова «Алые»?.. Видно хозяин поменялся! Маразм крепчает!..

  … - Будем считать - тебе повезло! - прокомментировал я реакцию кота и свою неудачу.
- Если я говорю, что ничего нет - значит, реально - ничего нет! И мышей в холодильнике я не мариную! И не ем, кстати! Ни сырых, ни жареных! Подождав, пока я выговорюсь; кот спрыгнул с подоконника, подошёл ко мне, потёрся о ноги, посмотрел на меня и жалобно мяукнул.
     - Как я тебя понимаю! Ты извини, конечно, брат! Всем «кусать хоцецся!» Но!.. Сам видишь!.. Сплошь и рядом, кругом, везде и всюду «злые происки врагов...» * Мы с тобой, брат присели на солидную мель!..  - Я взял кота на руки. Давай шевелить мозгом, а не крутить хвостом, - где найти «тугриков», чтобы сгонять за продуктами! - Кот выкрутился из рук и ушёл в зал, оставив меня одного думать о деньгах и нашем голодном настоящем и будущем. Чтобы отвлечься от «слюноточивых мыслей», я взялся варить кофе.   
   … Под моим окном, в белоснежном гараже - сугробе, стоял автомобиль, который я когда - то любовно называл – моя ласточка. После того, как прошлым летом она «умерла» прямо на трассе, а за ремонт мне зарядили в два раз больше, чем машина стоила при покупке, я разочаровался в ней навсегда!
      Случилось это, когда я ехал на дачу к Сене – приятелю - музыканту. Уезжая на очередные зарубежные гастроли, ключи от квартиры он обычно оставлял мне. «Но если захочешь нормально отдохнуть - езжай ко мне в деревню!» - часто предлагал Семён. «У меня там фазенда - дом у озера. Место -  сказка! Лес, грибы, рыбалка! За домом смотрит сосед. Мировой дед! Золотые руки! А главный прикол - звать его Василий Иванович Чапай! Почти, как нашего знаменитого героя Гражданской войны и народных анекдотов».