Миротворец

Цари и солдаты равны перед судьбой и случаем. 17 октября 1888 года длинный царский поезд двигался полным ходом к Харькову. День был пасмурный, шёл мокрый снег. Около часу дня поезд подъезжал к небольшой станции Борки.
- Прошу в столовую! - в купе министра путей сообщений адмирала Константина Николаевича Посьета постучался слуга, чтобы пригласить на завтрак.
Он знал, что завтракать император Александр III решил раньше времени, чтобы закончить его до Харькова, который находился на расстоянии сорока вёрст. Посьет был уже готов, и сразу выйдя из своего вагона, зашёл в купе к барону Шернвалю. Он позвал его идти вместе в царскую столовую, но барон отказался:
- У меня есть чертежи, которые необходимо срочно рассмотреть.
Посьет ушёл один. В столовой собралась вся царская семья и свита, всего двадцать три человека. Лишь маленькая великая княжна Ольга оставалась в своём вагоне.
- Её накормит няня… - знал адмирал.
Главная столовая была разделена на три части. Посредине вагона находился большой стол, с двух боков столовая была отгорожена. С одной стороны помещался обыкновенный стол для закуски, а за другой перегородкой, ближе к буфетной, стояли официанты.
- Здравствуйте, Ваши императорские Величества! - поздоровался Посьет.
Посередине стола с одной стороны помещался государь, имея по бокам двух дам. С другой стороны находилась императрица, справа у неё сел адмирал, а слева Ванновский. Где стояла закуска, там сидели царские дети: цесаревич, его братья, сестра и с ними Оболенский.
- Недавно чуть было не случилась война с Англией из-за пограничного конфликта с афганцами, которые напали на наш отряд! - чтобы повеселить домашних рассказал царь.
Командир военного округа спешно телеграфировал государю, испрашивая инструкций.
- Выгнать и проучить, как следует, - таков был лаконичный ответ из Гатчины, что и было исполнено.
Британский посол получил предписание выразить в Петербурге резкий протест и потребовать извинений.
- Мы этого не сделаем, - император Александр III приказал наградить начальника пограничного отряда орденом Святого Георгия третьей степени.
Разбивая варёное яйцо, он многозначительно помолчал и добавил:
- Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию! 
Накануне этой поездки пришла новая угрожающая нота из Англии. В ответ на неё царь отдал приказ о мобилизации Балтийского флота и заявил:
- Я рад, что был на русско-турецкой войне и видел сам все ужасы, неизбежно связанные с нею, и после этого. Я думаю, что всякий человек с сердцем не может желать войны. 
Лондон примолк и предложил образовать комиссию для рассмотрения русско-афганского инцидента.
- Всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры для того, чтобы избегать ужасов войны! - закончил своё повествование император. - Конечно, если его не вынудят к войне его противники, тогда грех, проклятия и все последствия этой войны пусть падут на головы тех, кто её вызвал.
За разговорами завтрак прошёл быстро. Когда подавали последнее блюдо, гурьевскую кашу и лакей Лев поднёс государю сливки, вдруг началась страшная качка, затем раздался сильный треск.
- Что это такое?! - воскликнул наследник.
Всё дело заняло несколько секунд. От сильного крена царский вагон слетел с тележек, которые держались на колёсных парах, и свалился набок. Всё в нём вмиг превратилось в хаос, все люди упали на пол.
- Господи! - закричала царица.
Секунду спустя столовый вагон разорвался, как консервная банка. Тяжёлая железная крыша провалилась вниз, не достав каких-то несколько дюймов до голов пассажиров. Все они лежали на толстом ковре, упавшем прямо на железнодорожное полотно. 
- Где государь? - первым на ноги поднялся Посьет.
Он увидел, что император Александр III стоял на железнодорожном полотне по колени в обломках, удерживая на могучих плечах всю среднюю часть металлической крыши вагона.
- Быстрее выводите отсюда людей… - сквозь зубы прошипел царь.
Похожий на мифического Атланта, подпирающего небо, ослеплённый пылью, слыша крики семейства, оказавшегося среди обломков у его ног, и зная, что каждую секунду они могут быть раздавлены крышей, если он рухнет под страшной тяжестью.
- Сюда, сюда, - адмирал начал собирать членов императорской семьи и выводить их мимо стонущего от усилий самодержца. - Трудно себе представить, как за считанные доли секунды он догадался подставить плечи под падающую крышу и тем самым спасти остальных.
Когда прибежали несколько солдат, император ещё удерживал крышу, но стонал, еле выдерживая напряжение. Не обращая внимания на крики пострадавших, они схватили доски разрушенных стен и подпёрли ими одну сторону крыши. Император, ноги которого глубоко провалились в песок, отпустил вторую сторону, упёршуюся в обломки.
- Это поистине подвиг Геркулеса! - восхищённо сказал адмирал.
Увидя его рядом, государь, не имея сил выбраться из лежащих под ногами обломков, попросил:
- Константин Николаевич, помогите мне выкарабкаться.
Когда царь с его помощью отошёл от разрушенного вагона, императрица с облегчением увидела, что он невредим и вскрикнула:
- Et nos enfants?
- Слава Богу, дети все целы! - ответил он, сумевший даже держа крышу не потерять детей из вида.
Остальные пассажиры все выбрались из изувеченного вагона. Царица увидела милую маленькую Ксению, появившуюся из-под крыши немножко поодаль. Затем появился Георгий, который издали закричал матери:
- Миша тоже здесь!
Ксения стояла на полотне дороги в одном платье под ледяным дождём, на неё накинул подошедший телеграфный чиновник своё пальто. Михаила отыскали, зарытого в обломки. Цесаревич тоже был невредимым.
- Слава Богу! - перекрестилась царица, когда поняла, что все дети целы.
Самая младшая великая княгиня Ольга упала вниз с высокой насыпи, но не получила никаких повреждений, также как и её бедная толстая няня.
- Когда я увидела, что стенка вагона разбита, - всхлипывая, рассказала та Марии Федоровне, - то выбросила маленькую Ольгу на насыпь и сама вслед за ней выбросилась.
- Отделались синяками… - осмотрела мать девочку.
Когда вся царская семья собралась, и они увидели, что Господь их сохранил, царь перекрестился и спросил адмирала:
- Что случилось с поездом?
Он уже успел опросить некоторых людей и уверенно ответил: 
- Охрана, стоявшая вдоль пути, говорит, что видела, как что-то моталось около колеса одного из вагонов, но, вследствие быстрого хода поезда, не может указать, в каком это было вагоне.
- Неужели опять террористы?! - изумился царь, хорошо помнивший сколько раз «народовольцы» пытались подорвать поезд его погибшего от бомбы отца Александр II. 
- Думаю, что лопнул бандаж на колесе… - предположил адмирал.
Последствия катастрофы оказались ужасными. Число пострадавших составило около трёхсот человек, в том числе двадцать один убитый. Погиб граф Шереметев, командир казачьего конвоя и личный друг императора.
- В первом, электрическом, вагоне людям, там находящимся, было жарко, они открыли дверь…  - доложили императору. - Трое из них, поэтому были спасены. Их выбросило на дорогу невредимыми, но другие убиты.
В мастерской, где находились запасные колёса, и разные принадлежности на случай поломки, всё были перебито. Первым сошёл с рельс вагон Посьета и разлетелся в прах.
- Где мой помощник? - тревожился он.
Шернваль был выброшен на откос, его нашли сидящим. Когда его спросили, сильно ли он ранен, он ничего не отвечал, только махал руками.
- Он нравственно потрясён, не зная, что произошло...  - императрица и государь подошли к нему.
Она сняла с себя башлык и надела его на Шернваля, чтобы ему было теплее, так как у него фуражки не было. У него оказались переломлены три ребра и помяты рёбра и щёки.
- Счастливо отделался! - успокоил его адмирал.
Бледный Зиновьев рассказал ему, что видел, как бревно врезывалось в столовую, два вершка от его головы:
- Я перекрестился и ждал смерти, но вдруг оно остановилось.
Четыре официанта, которые находились в столовой за перегородкой, были убиты. Человек, подававший сливки, был убит у ног государя, также и собака, бывшая в вагоне, подарок Норденшильда.
- Камчатка, любимая собака великой княгини, раздавлена обломками провалившейся крыши… - адмирал бродил вдоль рухнувшего поезда и замечал всё новые трагедии.
Убедившись, что муж и дети живы и здоровы, императрица Мария Федоровна совсем забыла о себе. Руки и ноги у неё были изрезаны осколками битого стекла, всё тело в синяках, но она упорно твердила, что с нею всё в порядке и занялась ранеными, которых оказалось много. 
- Я никогда не видел ничего более трогательного! - Посьет подошёл к ней. - Эта любовь и всепоглощающая вера в Бога действительно поражает и является примером для всех.
Приказав принести личный багаж, она принялась резать своё нижнее бельё на бинты, чтобы перевязать как можно больше раненых. 
- Душераздирающе слышать крики и стоны и не быть в состоянии помочь им или просто укрыть их от холода… - шептала царица.
Все раненые были очень трогательны, несмотря на свои страдания, они, прежде всего, спрашивали:
- Спасён ли Государь? - и потом, крестясь, говорили: - Слава Богу, тогда всё в порядке!
Наконец из Харькова прибыл вспомогательный поезд. Несмотря на усталость, ни император, ни императрица не захотели сесть в него, прежде чем не были посажены все раненые, а убитые, пристойно убранные, погружены в поезд.
- Это ужасное зрелище! - заплакала внутри Мария Федоровна. - Видеть перед собой разбитые вагоны и посреди них самый ужасный наш, и осознавать, что мы чудом остались живы!
- Это совершенно непостижимо! - согласился с ней Александр III. - Это чудо, которое сотворил Господь!
К боли утраты у них примешивалось неосязаемое ощущение смертельной опасности.
- То обстоятельство, что император встал на ноги, и что крыша рухнула на него, точно, спасло несколько жизней! - подумал адмирал, когда с великой княгиней Ольгой на руках поднялся в подошедший поезд. - Если бы не он, жертв могло быть больше.
Хмурый октябрьский день положил конец счастливому, беззаботному детству Ольги, в память девочки навечно врезался снежный ландшафт, усеянный обломками императорского поезда с чёрными и алыми пятнами. Причина катастрофы так и не была установлена следствием.